Текст книги "Ночь полной свободы"

Глава 3

Согласно публикациям в прессе Лукас Марселос был богом чувственности и неисправимым плейбоем. Эмма размышляла об этом, заканчивая дела в конце смены.

Если человек сказочно богат, у него есть еще одно преимущество. Когда люди хотели преуспеть в бизнесе, они шли на поклон к Лукасу Марселосу. Да, о его прошлом немало говорили, хотя и ничего конкретного – несколько громких и крупных деловых сделок. Эмма подозревала, что он нарочно позволял распространять о себе сплетни, чтобы скрывать нечто действительно для него важное. Она замечала печаль в его взгляде. В принципе она не должна была совать нос в его дела, но ее неотвратимо к нему влекло.

Вероятно, ей суждено вляпываться в неприятности.

Иначе она нашла бы предлог, чтобы не обслуживать его номер. Любая горничная в отеле ухватились бы за возможность обслужить сеньора Марселоса.

Не имеет значения, насколько опасен Лукас. Пока он живет в этом отеле, она не сможет его избегать. Кроме того, она должна выбрать правильный момент, чтобы сказать ему о ребенке. Ведь рано или поздно Лукас уедет из Шотландии в неизвестном направлении.

Когда смена Эммы закончилась, она побежала вверх по лестнице в свою комнату. Мысли беспорядочно кружились в ее голове. Ее главная цель – стать хорошей матерью и оставаться честным человеком, как было всегда, а это означает, что она обязана быть откровенной с Лукасом. Ей было трудно сформировать здравое мнение о человеке, которого она знала только по информации из прессы.

Жаль, что Лукас считает, будто она до сих пор та девушка, которую он знал в Лондоне, и она готова опять прыгнуть в его постель. Он не знает, что для нее с тех пор все изменилось коренным образом. В ту ночь Эмма сходила с ума от горя и шока, поэтому решила отвлечься в его объятиях. Но потом все изменилось, и теперь ей нет оправдания.

Эмма лежала на узкой кровати в маленькой комнате, думая о Лукасе. Вот он обнажен и нависает над ней, загорелый и мускулистый, растрепанные черные волосы обрамляют его лицо, на его подбородке красуется густая щетина, а губы изгибаются в похотливой улыбке. Ему не нужно прилагать усилий, чтобы ее соблазнить. Она решила отдаться ему сразу, как только впервые увидела.

У нее нет никаких оправданий по поводу того, что она все еще хочет его. Сейчас Эмма уже немного успокоилась и образумилась. Она должна держаться от него подальше, но не может, потому что теперь их связывает ребенок. Сев на краю кровати, она нахмурилась, пытаясь представить себе ситуацию, в которой они могли бы поговорить наедине, держа эмоции в узде. Такое почти невозможно. Лукаса не заинтересует обычный разговор. Эмме придется изменить эту ситуацию.

Но как?

Женщины буквально вешаются на шею Лукасу. Как Эмме убедить его, что отцовство для него намного привлекательнее распутства?

Она вздрогнула при воспоминаниях о собственном отце. Он не хотел ее и не изменился ради нее. Хотя Эмма очень старалась завоевать его любовь, он ее отверг. Хочет ли она такой же участи для своего ребенка?

Она должна собраться с мыслями и не паниковать. Будет лучше, если ее ребенок узнает, кто его отец, а не вырастет в надежде отыскать для себя призрачный образ идеального папочки. Кроме того, Эмма должна торопиться и обеспечить ребенку хороший дом.

Рассматривая себя в зеркале, она поправила униформу и пригладила волосы. Она гордилась тем, чего добилась в жизни, но должна помнить свое место. Лукас Марселос очень богат и принадлежит к древнему аристократическому роду. Кто знает, какова вероятность того, что Лукас серьезно воспримет ее новость о ребенке. Скорее всего, он решит, что она пытается его заарканить и получить от него деньги за молчание. Но она знает правду и может ходить с высоко поднятой головой. И она не первая, кто имеет дело с плохим мальчиком.

Следующим утром Эмма приступила к работе, решив, что именно сегодня расскажет Лукасу, как обстоят дела. Он собирается вернуться в Бразилию, поэтому у обоих будет шанс все спокойно обдумать, прежде чем принять решение.

Как только она вошла в комнату для персонала, то услышала первую новость, которая показалась ей громом среди ясного неба. Лукас Марселос остается в отеле до конца недели. Итак, планы Эммы по поводу возможности все спокойно обдумать, пока она и Лукас будут на разных концах земли, провалились – Лукас остается в Шотландии.

– Он требует еще полотенец, – объявила экономка, и от ее сообщения кровь отлила от лица Эммы. – Больших, которые я купила специально для него.

– Еще полотенец? – Одна из горничных нахмурилась. – Я только что отнесла ему полотенца.

– Мы не должны обсуждать желания наших постояльцев, – отчитала ее экономка.

Эмма поняла, что Лукас будет звонить и требовать то одно, то другое, пока она не поднимется в его номер.

– Не волнуйтесь, я пойду к нему, – сказала она, желая положить этому конец.

Лукас услышал стук в дверь.

– Войдите! – Отложив газету, он встал и расслабился, когда Эмма открыла дверь специальным ключом.

– Полотенца! – весело произнесла она, проходя мимо него.

– Кофе? – Он смотрел ей вслед, когда она прошла в ванную комнату.

– Вам нужен еще кофе? – слегка нетерпеливо спросила она.

– Кофе у меня есть. Я предлагаю тебе выпить чашечку.

– Боюсь, мой босс этого не одобрит, – ответила она.

– Раньше ты не беспокоилась о том, что скажет твой босс.

Она решила не отвечать ему. Он встал перед ней, преграждая ей путь.

– Ты можешь по-прежнему работать в Лондоне, если захочешь, – сказал он.

– В качестве кого? Вашей временной любовницы? – сдержанно и деловито спросила она.

– Ты могла бы учиться дальше.

– Спасибо за предложение.

– И?.. – произнес он.

– Я отказываюсь.

Эмма выгнула бровь, и он сразу понял, что она не из тех женщин, которые падают к его ногам. Она осторожно отвела взгляд от его обнаженной груди. Он только сейчас заметил, что, надев после душа джинсы и рубашку, не застегнул ее.

– Лукас, мне нужно с вами поговорить.

– А мне с тобой, – заверил он ее. Их прервал стук в дверь. – Завтрак. Горячий кофе и свежие булочки. Разве ты сможешь этому противостоять?

Судя по ее взгляду, Эмма могла легко противостоять и кофе, и Лукасу.

Она отошла в сторону, когда он открыл дверь, впуская официанта. У Лукаса появился шанс восхищенно разглядывать решительный профиль Эммы: ее поджатые губы, которые он любил целовать, и изящный носик, который она морщила, чтобы рассмешить Лукаса. Сейчас на ее лице было выражение неодобрения.

– Ты составишь мне компанию?

– Прошу прощения? – сказала она.

Ему нравилось ее упрямство. Она по-прежнему стояла, чуть приподняв подбородок, чтобы встретить его взгляд в упор.

– Выпей со мной хотя бы кофе, – настаивал Лукас, пока официант накрывал на стол.

– Простите, сэр, я не могу этого сделать, – твердо сказала ему Эмма.

Он мог только воображать, какие слухи поползут по отелю, если официант расскажет о том, что слышал. Лукас должен быть внимательнее и думать о репутации Эммы. Но ведь именно она когда-то страстно прижималась к нему и умоляла о большем. Почему сейчас она так холодна с ним? Он остановил ее у двери, положив руку ей на плечо и повернувшись спиной к официанту.

– Почему бы тебе не смягчиться? – тихо спросил Лукас.

– Я на работе, сэр.

– Значит, ты не должна быть любезной с постояльцами?

– Всему есть пределы, – сказала она, глядя через его плечо на официанта.

– Если бы ты не работала здесь, ты бы выпила со мной кофе? – спросил он.

– Если бы я здесь не работала, я не пришла бы к вам в номер. – Эмма повернулась и так сильно схватилась за ручку двери, что у нее побелели костяшки пальцев. – Я должна идти.

– Позвольте мне? – произнес Лукас. Он открыл дверь, а потом дал официанту пригоршню монет. Когда тот оказался вне пределов слышимости, Лукас повернулся к Эмме: – Ты уверена в том, что не желаешь составить мне компанию?

– Абсолютно уверена, – решительно ответила она. – Могу я идти, сэр?

По ее глазам он понял, что она многого ему не говорит.

– Ты знаешь, что я остаюсь еще на несколько дней? – спросил он.

– Да, я слышала об этом.

Она повернулась к нему лицом, и Лукас снова заметил, что она явно хотела что-то ему сообщить.

– Если тебе есть что сказать мне, Эмма, говори.

Секунду она казалась по-настоящему шокированной, но затем снова стала деловитой работницей отеля.

– Просто позвоните регистратору, когда вы будете готовы к отъезду, и он пришлет человека за вашим багажом.

– Я думаю, что сам донесу свои чемоданы, – процедил он сквозь стиснутые зубы. Порывшись в заднем кармане джинсов, он сказал: – Вот, возьми.

– Что это? – Она нахмурилась, когда он протянул ей двадцать фунтов стерлингов.

Его терпение было на пределе.

– Это деньги, Эмма. В гостиничном бизнесе принято давать чаевые за хорошее обслуживание. Ты обслуживала меня последние два дня. Я полагаю, в Шотландии принято давать чаевые, как и в Лондоне.

Она вздрогнула, когда он положил банкнот ей в руку. А потом очень медленно и осторожно Эмма сложила банкнот и положила его на стол у двери.

– Отдайте эти деньги в благотворительный фонд. Я в них не нуждаюсь. Желаю вам приятного дня, сеньор Марселос. – Она одарила его холодным взглядом. – Я надеюсь, вы с удовольствием пробудете у нас еще несколько дней.

Эмма слишком сильно изменилась, поэтому Лукас заподозрил неладное. Со смешанными эмоциями он наблюдал, как Эмма идет по коридору. В Лондоне она была сама страстность, а теперь стала сдержанной и отчужденной. Она знала, что не могла предотвратить гибель своих родителей, поэтому непонятно, что ее гложет.

У Лукаса не было времени, чтобы подумать об этом. Ему предстояли деловые встречи.

Он не переставал думать об Эмме весь день. Ему очень хотелось поскорее вернуться в отель и снова с ней увидеться.

Войдя в отель, он заметил, что она ждет лифт, и сразу же насторожился. Эмма почувствовала его присутствие и обернулась, когда он к ней подошел.

– Добрый вечер, сеньор Марселос! Я надеюсь, у вас был удачный день?

– Очень удачный день, спасибо.

Она бросила на него взгляд, говорящий: «У вас все дни очень удачные». Она была в униформе и держала в руках чайник и полотенца для постояльца. Лукасу стало неприятно, что Эмма Фейн обслуживает кого-то, кроме него.

В лифте она не смотрела на Лукаса, а пялилась на приборную панель над дверью, где включались и выключались датчики этажей. Когда лифт опустел, а до номера Лукаса осталось еще несколько этажей, он произнес:

– Возвращайся со мной в Лондон, Эмма. – Она повернулась и удивленно выгнула бровь. – Не позволяй трагедии разрушить твою жизнь.

– Спасибо, но со своими делами я справлюсь сама. И я в самом деле не желаю разговаривать с вами о них.

– Неужели?

Ее щеки стали пунцовыми. Такое ощущение, что она что-то скрывает от него. Она снова уставилась на цифры на приборной панели над дверью.

– Я понимаю, почему ты приехала домой в Шотландию, но мне невдомек, зачем ты здесь осталась. Логичнее вернуться в Лондон и завершить обучение.

– Для вас, может быть.

Ему нравилось ее непокорство.

– Ты вернешься на тот же курс, – настаивал он, решив продолжать давить на нее. – Все поймут, что тебе требовалось время, чтобы свыкнуться с трагедией. Это хороший курс, Эмма. Лучший курс. И он бесплатный для всех моих сотрудников.

– Я знаю, – ответила она, отказываясь смотреть на него.

– У тебя были большие перспективы в карьере. Почему ты от нее отказалась?

– Мне здесь нравится.

Лифт остановился, и двери открылись. Но Эмме не удалось выйти в коридор, потому что Лукас преградил ей путь:

– Что ты получила здесь такого, чего у тебя не будет в Лондоне? Шанс состариться и поседеть, ожидая продвижения по службе?

– Спокойствие, – выпалила она и сурово на него уставилась.

– Так это из-за меня? – произнес он, и она хохотнула. – Ну, я могу сказать, что тебя здесь ждет, – продолжал он. – Ты продвинешься по карьерной лестнице только тогда, когда кто-нибудь наверху вый дет на пенсию или умрет. У меня отели по всему миру. Ты можешь работать в любом из них.

– Почему ты так упорствуешь, Лукас?

– В чем твоя проблема? Долги? Навязчивый парень, от которого ты не можешь избавиться? Я не знаю…

– Неужели, Лукас?

– Тебя что-то беспокоит, – сказал он. – Если у тебя возникли проблемы еще в Лондоне, ты должна была мне сообщить.

– Проблемы? – Она пригвоздила его взглядом. – У меня не было никаких проблем в Лондоне, – напряженно произнесла она.

– Что тогда?

– Давай прекратим этот разговор. Сейчас не время. Мне нужно работать.

– А когда будет подходящее время?

Казалось, Эмма хотела что-то сказать, но потом передумала. Поэтому Лукас тихо спросил:

– Если у тебя проблемы, кто поможет тебе, кроме меня?

– Ты собираешься мне помогать? – Она скептически скривила губы.

– Ты доверяла мне в Лондоне. Почему ты не доверяешь мне сейчас?

– Я доверяла тебе. – Ее слова прозвучали то ли как вопрос, то ли как заявление. – Но ты улетел из страны утром. «Миллиардер снова отправился путешествовать», – процитировала она заголовок из газет. – Уехала бы я от тебя или нет, ты все равно бы отправился по делам.

– Ты ждала, что я останусь и начну с тобой…

– Правильные отношения? Это ты имеешь в виду? – Она покачала головой, будто это никогда не приходило ей в голову, и он поверил ей. – Я хочу выйти из лифта, если ты не возражаешь. – Она смотрела мимо него.

Лукас отошел в сторону:

– Подумай о том, что я сказал, Эмма. Ты по-прежнему можешь работать в Лондоне.

– Я только что согласилась на удлиненную смену в этом отеле, – произнесла она, словно подытоживая разговор. – Меня ждет двенадцатичасовая смена.

– Двенадцать часов? – Он был ошеломлен. – Сколько часов ты уже отработала сегодня? Есть законы, защищающие работников вроде тебя, Эмма. Сейчас не Средние века. В моем отеле ты будешь работать меньше и получать достойную заработную плату.

Она не могла отрицать, что он заботится о своих сотрудниках.

– Мои работники важны для меня. Без них у меня ничего не будет. В этом отеле к тебе должны относиться точно так же. Тебе дают выходной?

– Я сама выбираю, когда мне работать, и у меня достаточно времени на отдых, – заверила она его.

Лукас выдохнул с гневом и разочарованием, когда Эмма плавно прошла мимо него и зашагала прочь.

Последнее, что услышала Эмма, когда закрывалась стальная дверь лифта, – это гневный выдох Лукаса. Однако Эмма всегда упорно трудилась, чтобы купить себе новую одежду и достаточно пищи. Трудно сказать, сколько успели наворовать ее родители. Когда она видела их, они всегда были пьяные в стельку. Они умерли в нищете и оставили долги, которые Эмма выплачивала с большим трудом.

Убрав в номере постояльца, Эмма поднялась по лестнице и вышла через пожарный выход на небольшой балкон. Было холодно, но ей требовалось освежиться и подготовиться к следующей смене.

Она была измотана из-за беременности и двойных смен, но ей следовало работать, чтобы содержать себя и ребенка.

Заметив одинокую птицу, Эмма пожалела, что не может куда-нибудь улететь. Лукас использовал ее ради секса. Она тоже использовала его ради секса. Поэтому они квиты. Жаль, что она не сможет забыть о нем, как только расскажет ему о ребенке. Ребенок свяжет их на всю жизнь.

Обхватив живот руками, она задалась вопросом, как и когда сказать Лукасу о своей беременности. На карту поставлено будущее ребенка, и ей не хотелось думать о том, как Лукас воспримет эту новость.

Эмма работала в ночную смену усерднее, чем обычно, стараясь не думать о Лукасе Марселосе. Она твердила себе, что сейчас для нее важнее всего ребенок и за ночную смену ей удастся заработать больше денег.

Несмотря на все препятствия, она радовалась, что забеременела. Как только она узнала о ребенке, ей показалось, будто мир вокруг стал светлее, и она поклялась, что преодолеет любые трудности и обеспечит малышу совсем другую жизнь, не похожую на ту, которая была у нее.

Пусть Лукас не воспитывает своего ребенка. Она уже смирилась с этим и не собиралась ни о чем его просить. Она не нуждается в его помощи. Она все сделает сама, как было всегда. Самое сложное – признаться ему в том, что она ждет от него ребенка. Она вдруг испугалась, что Лукас заберет у нее малыша. Для этого у него достаточно денег и влияния.

Она заставила себя сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

Лукас обязательно захочет воспитывать ребенка. И он обеспечит ему такую жизнь, какую не обеспечит ему Эмма. У его ребенка будут няни, воспитатели и дорогие школы. Ребенок станет демонстрировать богатство и статус сеньора Марселоса, а свою мать он, скорее всего, будет стыдиться.

Эмма приказала себе успокоиться. Ей нужно поесть, чтобы не упасть в обморок посреди смены. Вымыв руки и поправив прическу, она направилась вниз по лестнице на кухню. Но сегодня утром еды на кухне не оказалось – неожиданно приехали новые постояльцы.

– Тебе придется позавтракать в кафе. – Повар виновато пожал плечами. – Я сожалею, Эмма. Непредвиденные обстоятельства.

– Никаких проблем. – Она улыбнулась. – Я поем в городе.

Она пошатывалась от недосыпа, но все-таки решила купить еды в городе и позавтракать в своей комнате. Выйдя из отеля на холод, она остановилась как вкопанная. Лукас стоял, прислонившись к блестящему черному спортивному автомобилю.

– Откуда ты…

– Я навел справки и узнал, когда заканчивается твоя смена. – Он пожал плечами. – Теперь, когда ты еле держишься на ногах, ты довольна?

– Я в порядке.

– Ты не в порядке, Эмма – Открыв дверцу автомобиля, он стал ждать, когда она в него сядет.

– Что? – Ей не удавалось сформировать фразу. Она слишком устала, чтобы думать.

Лукас покачал головой:

– Мы оба знаем: то, что ты делаешь, против всех правил. Отель могут оштрафовать за злоупотребление положением своих сотрудников, которые работают слишком долго. И тогда тебя в самом деле уволят. Ты работала всю ночь? – Он сильнее нахмурился. – Чего ты добиваешься, Эмма?

– Я ничего не добиваюсь, – настаивала она.

Лукас скрестил мускулистые руки на груди:

– Садись в машину, пока ты не замерзла.

И все-таки она колебалась:

– Я не понимаю…

– Что ты хочешь понять, Эмма? – спросил он.

– Зачем ты меня ждешь? Меня не нужно подвозить. Я сама дойду до города.

– Садись, – повторил Лукас. – Иначе я сам усажу тебя в машину.

Глава 4

Лукас не шутил. Он практически втащил Эмму в машину. Но она этому только обрадовалась. Тротуар был скользким – очередная недоработка руководства отеля.

Лукас, словно зная, как устала и замерзла Эмма, пристегнул ей ремень безопасности, прежде чем закрыть дверцу. Когда он уселся на водительское сиденье, Эмма, несмотря на усталость, заметила, что он в джинсах, зимних ботинках и куртке, которая подчеркивала ширину его плеч. Лукас выглядел надежным и самоуверенным.

Эмма посмотрела на небо и поняла, до чего холодно на улице, только теперь, благополучно устроившись в теплом и роскошном автомобиле. Она казалась в нем не на своем месте в потертом пальто и дешевой нейлоновой униформе.

– Тебе не надо было этого делать, – внезапно застеснявшись, возразила она. Ей стало еще хуже, когда она подумала, в какое кафе повезет ее Лукас.

– Ты поешь вместе со мной, – сказал он. – Было бы невежливо с моей стороны не предложить тебя подвезти. Я не хотел сегодня завтракать в переполненном ресторане отеля или в своем номере. – Он пожал плечами, завел двигатель и поехал в город. – Кроме того, ты выглядела так, словно тебя обязательно нужно подвезти, – взглянув на нее, прибавил он.

– Спасибо, – сухо произнесла она.

– Я куплю тебе завтрак. Привыкай к этому, Эмма.

– Я могу сама купить себе завтрак.

Простонав, он вздохнул:

– Эмма, пожалуйста, позволь мне оказать тебе маленькую услугу.

– Но ты не должен, – возразила она.

– Я знаю. Но я так хочу. – Он мельком взглянул на нее. – Если ты по-прежнему смущаешься из-за того, что произошло в Лондоне, пожалуйста, перестань. Мы позавтракаем как друзья. Ладно?

– Я не смущаюсь. – Она постаралась беспечно пожать плечами.

– Поэтому расслабься.

Лукас включил легкую и успокаивающую музыку. Но Эмма не успокоилась, потому что старалась сообразить, хватит ли у нее времени сказать ему о ребенке до того, как они приедут в город. Чем дольше она откладывала разговор, тем труднее ей становилось.

– Не надо, – сказал он, когда она стала приглаживать волосы. – Ты отлично выглядишь.

– Перестань! – Она рассмеялась. – Мне нужно принять ванну и поспать.

Лукас посмотрел на нее:

– По крайней мере, у тебя есть силы улыбаться.

– Только на это силы и остались, – грустно призналась она.

– Тебе станет лучше, как только ты поешь.

Она промолчала.

– Какую еду ты предпочитаешь?

– Я собиралась купить еду и позавтракать в своей комнате. Я поставлю тебя в неловкое положение своим видом.

– Боже, Эмма! Ты не единственный человек, который работает, чтобы выжить. Чего тебе стесняться?

У нее не нашлось ответа. Она поняла, что плохо знает Лукаса – отца своего ребенка. Они ни разу не разговаривали по душам.

– Тебе тепло? – спросил он, когда она вздрогнула, и не стал ждать ее ответа, а сразу включил обогрев. Потом он начал парковать машину.

Лукас помог Эмме выбраться из автомобиля. Его внимательность стала для нее откровением, и она ей понравилась. Очень понравилась.

Они быстро прошли по улице мимо знакомых бутиков с шотландскими товарами и безделушками.

– Зайдем сюда? – Лукас остановился у кафе.

– Я согласна. – Он каким-то чудом выбрал ее любимое кафе.

Лукас придержал для нее дверь. Тепло и аппетитные запахи домашней еды мгновенно окружили Эмму. Кафе было простым, поэтому она не почувствовала бы себя неловко в своей одежде.

Излишне говорить, что Лукас сразу привлек внимание. Он выделялся среди посетителей, хотя был одет довольно просто. Никто не ожидал, что сегодня на завтрак в кафе придет такой привлекательный мужчина. Когда посетители заметили Эмму, у них прибавилось любопытства.

– Чему ты улыбаешься? – спросил Лукас, когда они сели за стол.

– Ты болтаешь с людьми, – заметила она, удивляясь тому, что Лукас обменялся приветствиями с довольно многими ее знакомыми.

– Я какое-то время пробыл в городе, и у меня здесь бизнес.

Эмма помнила, что Лукас всегда искренне интересовался делами людей, почему и достиг такого успеха в гостиничном бизнесе. И все-таки ее удивил его выбор кафе.

– Похоже, ты не смущаешься, что сидишь на пластиковом стуле за пластиковым столом, – усмехнулась она. – Ты делаешь это ради меня?

– Здесь отличная еда. Я уже приходил сюда. И я такой же человек, как и ты, а не властитель, живущий в башне из слоновой кости.

– Ты всегда сам делаешь заказ за тех, кого приглашаешь? – спросила она после того, как он заказал им обоим завтрак.

– Да, если они выглядят такими же уставшими, как ты. Смирись, Эмма. Сохрани порох для будущих важных сражений.

Ее насторожили его слова. Такое ощущение, что он обо всем знает.

– Это просто завтрак, – заметил Лукас. – Если тебе что-то не нравится, попроси официантку поменять блюдо. Или это сделаю я.

– Нет. Ты все правильно заказал. Спасибо.

– Но в следующий раз мне придется тебя спросить? – Он одарил ее удивленным взглядом. – Итак. – Он откинулся на спинку стула. – О чем мы будем говорить, пока ждем наш завтрак?

Ее щеки стали пунцовыми.

– Начнешь ты или я? – спросил Лукас.

Он выглядел как человек, который в ладу с самим собой и со всем миром. Эмма не могла говорить о ребенке. Не здесь. Тут слишком много людей. Их могут подслушать.

Уткнувшись в кружку чая, которую принесла официантка, Эмма напомнила себе, что, хотя Лукас кажется покладистым сейчас, он может измениться в ту минуту, когда услышит о ребенке. Лукас любит все контролировать. После того как он обо всем узнает, ситуация изменится, и у Эммы не будет права голоса. Неосторожные слова в настоящее время ей навредят.

– Почему ты так взволнована? – Наклонившись через стол, Лукас пристально посмотрел ей в глаза. – Я не ожидаю, что ты начнешь разглашать государственные тайны. Я просто подумал, что у нас появилась хорошая возможность разрядить напряжение и поболтать. Мы можем начать с обсуждения погоды, если ты этого хочешь.

Эмма знала, что он шутит, но, по крайней мере, ей удалось немного расслабиться. Она посмотрела в окно.

– По-моему, погоду лучше обсуждать, когда находишься в Бразилии, – сказала она. – А о здешней погоде лучше вообще не говорить.

Эмма вздрогнула, когда колено Лукаса коснулось ее колена. Ее нервы были на пределе, он должен был это заметить. На ее лице читалось чувство вины. Но она не может сидеть в таком тесном пространстве рядом с высоким мужчиной и не касаться его случайно. Она напряглась, когда официантка принесла еду. Неужели Лукас обо всем догадался?

– Выбирай тему для разговора, – произнесла Эмма, как только ушла официантка.

– По-моему, тема очевидна.

– В самом деле? – Она нахмурилась. – Не для меня.

– Я хочу говорить о тебе, Эмма. – Лукас сосредоточил на ней все свое внимание. – Я хочу тебя, Эмма.

У нее тут же сдавило горло.

– Я хочу, чтобы ты была в моей постели, – непринужденно продолжал Лукас.

«Будь благоразумна. Никакой романтики», – предупредила она себя. Лукас говорил без эмоций, словно приказывал принести ему тост.

– Я хочу, чтобы ты была в моей постели, потому что я наслаждался тобой. – Подняв подбородок, он посмотрел на нее в упор. – Я не могу дольше остаться в Шотландии, поэтому я хочу, чтобы ты поехала со мной в Бразилию.

– В Бразилию, – выдохнула она.

– Я живу там большую часть года.

– Да, я знаю, – слабо сказала она, – но я не буду твоей любовницей.

Лукас усмехнулся:

– Я не думал о продолжительных отношениях. И ты сама дала мне понять, что их не хочешь. Я всегда считал тебя карьеристкой, поэтому не понимаю, отчего ты работаешь здесь. – Он выглянул в окно. – Я дам тебе работу в Бразилии и буду встречаться с тобой, пока…

– Ты хочешь меня? – спросила она.

Он посерьезнел:

– Ты говоришь так хладнокровно.

– Неужели? Ты же будешь платить мне, чтобы я спала с тобой.

– Не будь такой категоричной, – сказал он.

– А что, по-твоему, ты мне предлагаешь?

– Я предлагаю нам обоим воспользоваться моментом и наслаждаться друг другом, пока мы этого хотим. Тебе не пришлось бы ни о чем беспокоиться. Тебе не нужно было бы работать. И ты спала бы со мной каждую ночь. – Он рассмеялся.

Эмме было не до смеха.

– А когда ты устанешь от меня, ты меня выгонишь.

Лукас откинулся на спинку стула, считая свое предложение абсолютно нормальным. Более того, его даже не задел ее комментарий.

– Я делаю тебе отличное предложение, Эмма.

– Ты предлагаешь мне стать проституткой в униформе.

– Как грубо.

– Но это правда, и ты не можешь это отрицать.

Лукас даже не пытался ничего отрицать.

– Мое предложение экономически выгодно, – сказал он.

– Что? – вспылила она. – Ты совсем потерял стыд!

– Я просто откровенно говорю, что мне мало одной ночи с тобой. Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Бразилию, где я буду заниматься с тобой сексом, когда захочу.

– Это возмутительно.

– Зато честно. – Он коснулся ладонью руки Эммы, когда она начала вставать из-за стола. – Сядь.

На них обратили внимание.

– Если ты так решил пошутить…

– Я не шутил, – заверил ее Лукас.

Эмма лишилась дара речи. Она не могла поверить, что Лукас окажется настолько наглым при описании своих сексуальных желаний. Он делал ей хладнокровное предложение, как человек, который может купить все, что захочет.

– Мне было хорошо с тобой в Лондоне, – сказал он. – Я хочу наслаждаться тобой снова. Что тут необычного? – Он пожал плечами. – Неужели ты решила отказаться от карьеры? Здесь у тебя не будет ничего. Почему бы не воспользоваться шансом и не поехать со мной? Тебе нравилось доставлять мне удовольствие. Почему ты притворяешься, что этого не хочешь?

Ее тело предательски напряглось от желания. Никогда еще Эмма не получала такого непристойного предложения.

– Итак? – спросил Лукас, когда она поерзала на стуле. – Твое смущение означает согласие?

– Оно означает отказ, – решительно заявила она, стараясь сохранить остатки благоразумия. – Благодаря тебе я чувствую себя так неуютно, как никогда не чувствовала себя в общественных местах. И тут нечем гордиться.

– Ну, я пробудил в тебе хоть какие-то чувства, – непринужденно ответил он. – И это хорошо. Ты запретила себе чувствовать, Эмма.

– Ты мог бы, по крайней мере, притвориться вежливым.

– Зачем? По-моему, наши отношения вышли на такой уровень, когда нам не до хороших манер, не так ли, Эмма? Или ты хочешь, чтобы я пригласил тебя в Бразилию на экскурсию?

Лукас не собирался притворяться, будто ему нужно от Эммы что-то, кроме секса.

– Ну же, Эмма, – уговаривал он ее более мягким тоном, склонившись над столом. – Мы с тобой очень хотим друг друга, а я не привык ждать.

Уже во второй раз за время завтрака Эмма потеряла дар речи. У нее не было стратегии, чтобы бороться с Лукасом.

Поднявшись, она лучезарно улыбнулась женщине за стойкой, когда положила на стол деньги за еду и щедрые чаевые.

– Увидимся! – весело произнесла она и направилась к двери.

Даже отец ее ребенка не сумеет пустить под откос ее желание сделать карьеру. Она создаст будущее для себя и своего ребенка, и она всего добьется сама, не становясь любовницей Лукаса.

Эмма едва сделала шаг и поскользнулась. Она устояла на ногах только благодаря двум сильным рукам, которые вовремя ее поддержали. Она сверкнула глазами, уже зная, кто ее спас.

– Спасибо, – с трудом выдавила она, так как у нее перехватило дыхание.

Лукас отвел волосы от ее глаз и поправил ей шарф, а потом шагнул назад. По его взгляду она поняла, что он не позволит ей уйти от него во второй раз. А потом он рассмеялся.

– Ты невыносим, – сердито бросила она ему. – Я надеюсь, ты понимаешь, что…

– О да, – согласился он и повел мощными плечами. – Не торопись с ответом.

– О, пожалуйста, – настаивала она. – Я отвечу тебе прямо сейчас. – Вдохнув, она выпалила: – Нет!

Переступив с ноги на ногу, он заявил:

– Ты передумаешь. На размышления я даю тебе двадцать четыре часа.

– Мне не нужно время на раздумья. Что мне сказать, чтобы убедить тебя? – Она разочарованно собрала волосы руками. – У меня есть гордость. И потом, я живу здесь. Я не буду мыть полы до конца жизни. У меня есть планы.

Лукас перебил ее:

– У меня тоже есть планы по поводу тебя.

– По-моему, я знаю, что это за планы.

– Мне кажется, ты ошибаешься. Почему ты не хочешь дать мне шанс объясниться?

– Потому что ты рассуждаешь как средневековый мужлан, который считает, будто женщина обрадуется, если ей больше не придется работать. Но мне посчастливилось жить в мире, в котором женщины вполне обходятся без мужчин.

– Без мужчин? – Он улыбнулся. – Это не про тебя, Эмма. Но если ты не хочешь слышать о моем предложении… – Засунув руки в карманы, Лукас шел рядом с ней, пока она торопливо шагала обратно в отель. – Я не буду говорить об этом сейчас, потому что я хочу, чтобы во время нашего разговора у тебя была ясная голова. Ты отдохнешь, а потом мы пообедаем и поговорим снова без эмоций.