Текст книги "Через ее труп"

Глава 16. Джордан

– Джордан! Рада тебя слышать!

– Все хорошо, Эвелин, – сказал я матери Эшли, которая, несомненно, удивилась, что сосед дочери вдруг ни с того ни с сего позвонил ей воскресным днем.

После покупки кольца оставалось сделать еще кое-что, и я решил заняться этим немедленно, прямо на парковке у ювелирного магазина.

– Сегодня я еще не виделся с Эшли, – продолжил я, чтобы она поняла – ее дочери рядом нет, и у меня есть собственные причины для звонка. – В последнее время она много работает, – добавил я, намекнув, что она на работе.

А так наверняка и было. Эшли не вставала по воскресеньям спозаранку, если только не проводила экскурсию, не работала на чьем-нибудь дне рождения или занималась еще чем-то подобным.

– Что ж, надеюсь, к ней придет успех, она это заслужила, – гордо заявила мать Эшли, и я, конечно же, согласился, хотя ничего не понимал в актерской профессии, помимо того, что в этой карьере невозможно следовать логике и расписанию.

– Что ж… Вероятно, вы гадаете, зачем я позвонил, – продолжил я.

Только вдруг занервничал и прервался, чтобы собраться с духом. Я уже собрался произнести речь, которую репетировал все утро, объявить о чувствах к ее дочери и попросить благословения на свадьбу, но она мне помешала.

– Погоди-ка, Джордан. Только что вошел Билли. Я включу громкую связь.

Билли – старший брат Эшли. Он был старше на год, но в школе всегда стоял после меня в очереди на игру в школьной команде по бейсболу. Когда Билли учился в выпускном классе, мы поссорились – я рассказал тренеру Стивенсу, как некоторые товарищи по команде сговорились передать соперникам, какие знаки подают друг другу питчер и кетчер. Я не знал, что Билли был в их числе, но это ничего не изменило бы, я все равно рассказал бы. «Другие команды тоже так делают!» – заявил он в свою защиту, и хотя это правда, его посадили на скамейку запасных, а я получил синяк под глазом и навсегда испорченные отношения.

– Билли! Звонит Джордан из Калифорнии! – сказала Эвелин.

– Кто-кто?

– Привет, Билли, это я, Джей-Си.

Только родители и те, кто не имеет отношения к спорту, называют меня по имени. Для товарищей по команде я всегда был Джей-Си.

– А, ясно, – ледяным тоном отозвался он.

– Прости, Джордан, я тебя прервала. Что ты говорил?

Я заколебался. В семье Эшли было трое детей. Если она согласится за меня выйти, то будет первой. Конечно, большинство уже не спрашивают у родителей разрешения сделать предложение их дочери, это старомодно и ужасно официально, но когда умер отец Эшли, семье пришлось туго. Эшли каждый день звонила матери, даже когда ничего не происходило, и, думаю, оба ее брата поступали так же. Мне следовало знать, что один из них там, ведь оба жили поблизости, а по воскресеньям Эвелин устраивала барбекю с просмотром футбола, вне зависимости от погоды. Я надеялся застать маму Эшли в одиночестве, но, может, и неплохо, что Билли оказался там. Потому что я хотел получить и его благословение, хотя это будет труднее.

– Я рад, что ты там, Билли, – произнес я. – Я и с тобой хотел поговорить.

Ладно, это была ложь, но пусть почувствует свою значимость.

– О чем?

Трудно сказать, была ли в его голосе враждебность или я просто накручивал себя. Мы давно уже окончили школу, а я так и не дал ему сдачи. Можно сказать, у нас ничья.

– В общем, как вы знаете, мы с Эшли живем в одном доме уже семь лет.

Хм, почему я так нервничал? Билли недостаточно хорошо играл, чтобы его пригласил какой-нибудь колледж, но я знал, что он был вне себя, когда не смог участвовать в финальном матче команды. Он наверняка считает, что это я виноват, хотя на самом деле сам себя подставил.

– За эти годы мы очень сблизились, – продолжил я.

Не знаю, почему в школе я был таким паинькой. Может, считал, что в любом проступке обвинят темнокожего? Поскольку я был единственным, то стал бы очевидным козлом отпущения. А может, я просто так устроен, потому что на самом деле ничего не изменилось. Я по-прежнему веду себя по-идиотски, хватая карманника на парковке, хотя ночь, которую он проведет в камере, все равно ничего не изменит – виновата система.

– В общем, в конце концов до меня дошло, что она самая удивительная женщина, которую может надеяться встретить мужчина. И я хочу попросить вашего благословения, чтобы жениться на ней.

Ну вот, я это сказал. Вышло не так гладко, как рассчитывал, но я хотя бы не струсил.

Повисла долгая пауза. Первой заговорила Эвелин:

– Я… мы… не знали, что у вас с Эшли… э-э-э… отношения.

– У нас их нет. Пока что.

Снова настала тишина. По моей спине струился пот. Они считают, что я свихнулся? Брежу? Они отключили звук в телефоне, чтобы обсудить, что за мужчина в двадцать первом веке делает предложение той, с кем у него нет романтических отношений? Я бы, наверное, и сам засомневался, если б не был так уверен, что мы с Эшли сделаем друг друга счастливыми. Она уже сделала меня счастливым. И (наконец-то!) намекнула, что я тоже для нее важен.

Я уже собирался сказать ее матери и брату, что она всегда была со мной рядом, помогала подготовиться к экзаменам и держала за руку, пока я дожидался результатов. И как я читал строчки ее текстов перед важным прослушиванием, и как пил с ней текилу, когда ее отвергли. Я хотел сказать, насколько мы близки в самом главном. Что нас притянуло друг к другу не внезапно в пьяном угаре. Что наши чувства основаны на общей истории и взаимном уважении.

Но мне не пришлось ничего объяснять. Потому что, как оказалось, у них уже сложилось мнение о нашем будущем.

– Ну наконец-то, говнюк! – взревел Билли, а я засмеялся от облегчения.

– Билли!

– Прости, мам. Я просто уже давно жду, когда сестренка найдет себе надежного парня. Который всегда поступает правильно, иногда за мой счет…

– Я это заслужил. Как и фингал, который ты мне поставил, – пошутил я.

– О чем это вы, мальчики?

Я никогда не говорил маме о драке с Билли в раздевалке, а он, видимо, не говорил своей.

– Просто дурацкая детская история, – ответил Билли.

– Что ж, если ты хочешь на ней жениться, мы не против, – произнесла Эвелин и добавила: – А если ты привезешь ее обратно домой, мы будем вдвойне счастливы.

– Всему свое время, мам, – возразил Билли. – Сначала он должен сделать ей предложение. И когда же настанет этот знаменательный день?

– Я собирался спросить на ее дне рождения.

Но Билли был другого мнения.

– Это только через месяц! – заявил он.

– Через три недели, – поправил его я.

– Трудно будет хранить тайну целых три недели, – поддразнила меня Эвелин.

– Ты уже купил кольцо? – поинтересовался Билли.

– Да.

– Так чего ты ждешь? Действуй!

Я не планировал делать предложение немедленно, однако нетерпение Билли было заразительно. Я забыл о горной вершине. Теперь я знал, с кем хочу провести всю оставшуюся жизнь, и хотел, чтобы эта жизнь началась как можно скорее.

– Ты сам поймешь, как выбрать правильное время, – сказала Эвелин. – Мы не хотели тебя подталкивать.

– Может, мне как раз и нужен был толчок.

– Ха-ха! Точно! – посмеялся Билли. – Держи нас в курсе.

Когда я повесил трубку, на лице у меня была такая широкая улыбка, что заболели щеки. Я не знал, чем занимается Эшли этим вечером, но был полон желания воспользоваться нашим соглашением.

Глава 17. Нейтан

Конечно, я запомнил, как ее зовут. Эшли Брукс. Она сделала что-то вроде реверанса, когда назвалась, как придворная дама перед королевой. Очаровательный жест, театральный, но в то же время скромный.

Ее нетрудно было найти. Она же актриса. Прежде чем поехать в гольф-клуб, я набрал ее имя в браузере и через 0,85 секунды получил тысячу результатов – участие в театральных постановках и фильмах, фотографии со съемок, старые и новые портреты, цветные и черно-белые. Я вздохнул с облегчением – она оказалась той, за кого себя выдавала, в отличие от остальных, кто маскируется под порядочных людей, в то время как постыдные секреты прожигают дыры в карманах.

Пролистывая профиль Эшли, я твердил себе, что она сама разместила эти фотографии в интернете на всеобщее обозрение, и я ее не преследую. Она хотела, чтобы весь мир узнал ее имя, узнал ее лицо и послал ей сообщение. Ведь на ее сайте была ссылка «связаться со мной». Наведя курсор на ссылку, я вдруг сообразил, что у меня уже есть ее номер. Он остался в телефоне с предыдущего вечера, когда я звонил ей, чтобы она приехала за собакой.

Я с волнением открыл в телефоне вкладку со входящими звонками. Да, номер все еще там, ура! Осталось только понять, что ей сказать. До своего неосторожного романа я чувствовал себя с женщинами уверенно. Последний раз серьезные отношения у меня были пять лет назад, в юридической школе, потому что никто не мог меня очаровать. До вчерашнего дня.

Я сохранил номер Эшли в контактах и поехал играть в гольф. Стояла идеальная погода, лишь с намеком на ветерок. Выруливая из гаража на шоссе, я ощутил дрожь предвкушения. Я не знал, говорила ли обо мне Луиза после моего ухода (вероятно, нет), но если говорила, то вряд ли плохое. Да, она могла поворчать, но меня тетя любила. К тому же она не знала, что я натворил, а я собирался все исправить.

Припарковавшись у поля для гольфа (как всегда, рано), я был так окрылен, что чуть не позвонил Эшли. Я гадал, встает ли она спозаранку (а разве все собачники не ранние пташки?) и чем будет сегодня заниматься. Работать? Играть в теннис? Кататься на роликах на пляже? Наконец-то разобравшись в себе, я ощутил настоятельную потребность пойти на свидание. Я не хотел быть лжецом и сволочью.

Конечно, мне приходило в голову, что она уже с кем-то встречается. Я нутром чувствовал, что путь открыт, но хорошо знал, что эти ощущения могут быть обманчивыми и даже опасными. Химия взаимного притяжения – загадочный зверь, но я не сомневался, что отличаю хорошую от плохой. Есть глубокое, темное, первобытное влечение, которое возникает, когда женщина угощает тебя виски, а потом мажет губы взбитыми сливками и просит вылизать их. Я не ищу оправданий, мой поступок был гадким, просто провожу черту. Мои отношения с этой женщиной были наполнены ослепляющим, плотским желанием.

А к Эшли меня влекло скорее любопытство – туманное притяжение, волнующее и загадочное. Как разница между тем, чтобы зайти в булочную и вдохнуть нежный аромат свежей выпечки или есть шоколадный торт ложкой из чьих-то рук. От обоих вариантов трудно отказаться. Один нежно дразнит и поднимает настроение, как прохладный ветерок; от другого быстро наступает насыщение.

Я заставил себя дождаться конца игры, прежде чем позвонить. За целый день с друзьями я расслаблюсь, а мне не хотелось казаться слишком напористым. «Это Нейтан, мы познакомились вчера вечером, – скажу я. – Я вспоминал тебя и подумал, не выпить ли нам вместе». Просто и откровенно. Как она может отказаться?

Осмелев от предвкушения, я отлично играл, и мне предстояло угостить всех выпивкой. Было только три часа дня, и мы решили встретиться, после того как примем душ и переоденемся, в заведении рядом с полем. Двое привели жен – восемнадцать лунок и выпивка занимают много времени, и мы, холостяки, понимаем, что нужно делиться удовольствиями. Разрешалось приводить и подруг. Внезапно мне захотелось пригласить Эшли. Да, до назначенного времени оставалось всего два часа, но попытка не пытка, верно?

Я решил импровизировать и выяснить, нет ли у нее других дел, прежде чем приглашать. Она вообще может не ответить на звонок. Я не подумал о том, что делать в таком случае. Я не оставляю сообщений на автоответчике – если человек не берет трубку, я либо отправляю сообщение, либо перезваниваю позже. Мне не хочется просить о чем-то женщину через автоответчик, но я решил, что будет хуже просто повесить трубку. Если включится автоответчик, я оставлю короткое сообщение и буду надеяться на лучшее.

Я бросил клюшки в багажник, сел в машину, закрыл дверь и позвонил. Она ответила после третьего гудка:

– Алло?

Бинго!

– Эшли, это Нейтан? Мы познакомились вчера вечером.

Не знаю, почему в мой голос закрались вопросительные интонации – я прекрасно знал, как меня зовут.

– Привет, Нейтан!

– Привет.

Не теряй хладнокровие, Нейтан.

– Я только что вернулась от твоей тети, – сказала она.

Может, я неправильно расслышал?

– Да? – глупо брякнул я.

– Она пытается помочь мне найти работу, – объяснила Эшли. – Вряд ли что-то получится, но все равно так мило с ее стороны.

Никто прежде не называл мою тетю милой, но эту мысль я оставил при себе.

– Ого! Тогда желаю удачи.

Видимо, это от меня хотели услышать?

– Наверное, не стоило об этом упоминать, дурная примета говорить о прослушиваниях. Мы, актеры, такие суеверные.

Она рассмеялась, и мне тоже захотелось рассмеяться. Если б я так не волновался, то расспросил бы ее о прослушиваниях. Не в характере Луизы кому-то помогать, к тому же, насколько я знал, она уже много лет не работает.

– Слушай, – сказал я, – не хочу вторгаться на поле моей тети, но… мне очень хотелось бы с тобой встретиться, может, сходим куда-нибудь выпить, прямо сегодня?

Я пожалел об этом «сегодня», как только произнес. Звучало слишком напористо и отчаянно и даже слегка неуважительно. Но она снова меня удивила.

– Сегодня вечером я свободна.

Сегодня она свободна!

– Я пригласил своих друзей по гольфу в бар…

– С удовольствием познакомлюсь с твоими друзьями! Буду готова через двадцать минут.

– Потрясающе.

Вот так я назначил ей свидание.

Глава 18. Джордан

Даже под тяжело нависшим сумеречным небом по пути домой от ювелира я чувствовал себя легким, как шампанское, ведь у меня в кармане лежало наше будущее. На съезде к шоссе женщина продавала цветы. Зажегся красный, я помахал ей и купил дюжину роз.

– Сегодня я сделаю предложение любви всей моей жизни, – сказал я продавщице, протягивая двадцать долларов.

Забирая деньги, она улыбнулась и кивнула. Наверное, прозвучало по-идиотски, но мне было плевать. Я был готов жениться на Эшли и не боялся объявить об этом на весь мир.

К счастью, Эшли еще не было дома. Я не успел принять душ после утренней пробежки и слегка попахивал. Воскресенье – день бега, и я неплохо пропотел. Задавать главный вопрос мне хотелось свежим, поэтому первой остановкой был душ.

Намыливаясь, я думал, как лучше сделать предложение. Цветы, кольцо, поцелуй? Кольцо, поцелуй, цветы? Или вообще начать с поцелуя? «Эшли, – начну я, – я должен кое-что сделать, и немедленно». И все выложить. Или это слишком напористо?

К тому времени, как я начал вытираться, в голове промелькнуло с десяток различных вариантов. Я решил начать с цветов, чтобы привлечь ее внимание, потом поцеловать для разогрева, а затем вручить кольцо, потому что самое важное нужно приберегать напоследок. О том, что будет после, я даже не осмеливался думать, надеясь на лучшее.

Я убрался в доме и стал ждать. На чтении я сосредоточиться не мог, поэтому посмотрел баскетбол по телевизору. Когда-то, вплоть до выпускного класса, я мечтал играть в НБА. Но не вышел ростом при средних способностях и потому взамен выбрал спортивную медицину. Учеба в медицинской школе выматывала и тянулась бесконечно, но к тридцати годам я наконец-то стал полноценным врачом, и в числе моих пациентов были как худенькие балерины с синдромом щелкающего бедра, так и здоровенные полузащитники с разрывами связок и хроническим тендинитом[8]8
  Тендинит – воспалительный процесс в области сухожилий.


[Закрыть]. Мне нравилось помогать спортсменам всех уровней вернуться к любимому спорту, будь то суперзвезды колледжа, старающиеся стать профессионалами, или белобрысые теннисисты, пытающиеся не бросить играть и не попасть в морг.

Вечерело, и я приготовил ужин – жареную курицу с бурым рисом. Чеснок я добавлять не стал, чтобы не было запаха изо рта, и как бы мне ни хотелось пива, решил отказаться от него по той же причине. К тому же надеялся, что позже мы выпьем, подняв тост за прекрасное будущее, и для этой цели я поставил охлаждаться игристое.

Эшли пришла домой только в семь. Кольцо лежало в кармане худи. Вставая, я положил на него руку, чтобы оно не выпало. Цветы были на столе. Я оставил упаковку, но поставил их в вазу, чтобы не завяли. Услышав, как она идет по дорожке, я вытащил их и подсушил кончики, чтобы они не были мокрыми, когда я вручу букет Эшли.

Пока я дожидался прихода будущей жены, секунды тянулись как часы. Во рту у меня так пересохло, что я чуть не выпил воду из-под цветов. Пульс бешено стучал, и я обругал себя за отказ от пива.

Наконец, в двери щелкнул ключ. Я уложил кольцо в кармане понадежнее и спрятал цветы за спину. Дверь открылась. Эшли улыбалась, буквально сияла. Я чувствовал себя уверенно как никогда. И точно знал, что делать.

– Джордан! – воскликнула она, увидев, как я нелепо стою посреди комнаты, уставившись на нее. – Что-то случилось?

Я понял, насколько, должно быть, глупо выгляжу, стоя по стойке «смирно», как однорукий морской пехотинец. Теперь пути назад не было. Да я и не хотел отступать, просто безумно волновался.

– Эшли, – начал я и вдруг замялся. Так что я решил? Цветы, поцелуй, кольцо? Или цветы, кольцо, поцелуй? Кольцо оттягивало мне карман, как шар для боулинга, а цветы я сжал так крепко, что чуть не сломал стебли. – Я хочу кое-что у тебя спросить.

Не помню, что было дальше – достал ли я цветы или опустился на колено. Но в какое-то головокружительное мгновение букет оказался у нее в руках, а я стоял на одном колене перед ней и протягивал открытую коробочку с кольцом, словно кормил жирафа в зоопарке.

– Ты выйдешь за меня?

Я рассчитывал, что она удивится.

– Это… по-настоящему? – спросила она, уставившись на кольцо.

– Да, как и моя любовь к тебе, – ответил я, понимая, насколько шаблонно это звучит.

Сердце стучало в груди, как молот по наковальне. Я вспомнил, что в холодильнике охлаждается игристое, представил кольцо на пальце Эшли и как звоню ее маме поделиться новостями. Этот день должен был стать самым счастливым в моей жизни.

– Джордан, я… – начала она, но ее прервал стук в дверь.

Это еще кто? Эшли прикусила губу, а на ее лице мелькнуло виноватое выражение.

– Ты… кого-то ждешь?

Ее ответ был ударом под дых:

– У меня свидание.

На одно невероятно неловкое мгновение мы застыли, глядя друг на друга. Ну, то есть она стояла на ногах, а я на колене. Я не мог пошевелиться, даже убрать руку.

Тук-тук-тук.

– Я… пойду открою, – сказала она.

Наверное, я кивнул, потому что она тоже кивнула.

Эшли повернулась ко мне спиной. Я закрыл коробку с кольцом, и рука безвольно повисла. Мне не хотелось стоять посреди гостиной не пойми в какой позе, но я понятия не имел, как она поступит. Отправит его восвояси? Впустит? Уйдет вместе с ним? А мне что делать?

Я услышал, как открылась и закрылась дверь, а потом настала тишина. Звенящая в ушах, разрывающая сердце тишина. Нет, Эшли не вернулась.

Кольцо в моей руке было как граната. Я чуть не швырнул его в стену. Какой же я идиот! Вчера вечером она говорила, что я ей нужен. А я ее оттолкнул. Потому что хотел сделать это по-своему, как мужчина. И чудовищно облажался. Конечно, ею интересовался кто-то другой. И я толкнул ее прямо в его объятья.

Я и прежде попадал в унизительные ситуации – промахивался в почти выигранной игре, получал выволочку от главврача за неправильный диагноз, – но эта катастрофа была самой опустошительной.

В конце концов я нашел в себе силы встать. На столике в прихожей лежала сумочка Эшли, а значит, далеко она не ушла, вероятно, стоит у двери и рассказывает своему приятелю, что ее сосед по дому немного свихнулся, поэтому лучше перенести свидание на завтра.

Я нырнул к себе в комнату, бросил кольцо в ящик стола и надел кроссовки. Сумка для спортзала лежала на дне шкафа. Я даже не посмотрел, что в ней, просто схватил и перекинул через плечо. Пойду разгоню горе, напрягая мышцы штангой, как и всегда. Я снял с крючка ключи, проглотил стыд и открыл дверь на улицу.

– Привет, – сказал я, сходя с крыльца, на котором стояла Эшли с высоким белым парнем с идеальным лицом, прямо вылитым дружком Барби. – Я ее сосед.

В одной руке у меня были ключи, а другой я придерживал сумку, так что пожать ему руку не мог. Не помню, пожелал ли им хорошо провести время, помню только, как хотел побыстрее убраться оттуда и толкнуть самую тяжелую штангу.

Глава 19. Нейтан

Поехать в разных машинах предложила Эшли.

– Не хочу, чтобы ты делал крюк, – объяснила она, хотя все знают, что на самом деле это означает: «Мне нужен запасной план на случай, если ты мне не понравишься». Я не возражал – она жила совсем в другом районе, и если придется за ней заехать, у меня будет совсем мало времени. После всего, что со мной случилось, я должен был радоваться, что встретил женщину, не бросающуюся мне на шею, но все равно меня это немного задело.

Свидание после шести месяцев ада, который я сам на себя навлек, не загладит всего, но я решил вести себя так, будто начинаю новую жизнь. Став честным с самим собой, я мог стать тем человеком, которым всегда хотел быть: рассудительным, искренним, тем, кто не спит с чужой женой, Нейтаном 2.0. Перезагрузить себя, установить новую систему, достойную потрясающей новой девушки.

Я наскоро принял душ, чтобы опередить Эшли у ресторана. Нейтан 2.0 не хотел, чтобы его девушка бродила вокруг, выискивая его, он же джентльмен, а джентльмены так не поступают. Я любил этот уютный паб из-за его «тайного сада». У меня больше не было тайн, но это все равно чудесный дворик, не особо и тайный для постоянных посетителей. В брюках и льняной рубашке я выглядел элегантно и достаточно неформально. Да, у меня есть линялые ливайсы и несколько винтажных футболок с «Бисти бойз» и уорхоловскими банками супа, но я не голливудский хипстер и не собирался притворятся тем, кем больше не являюсь.

Сунув дрожащие от нервов руки в карманы, я стал дожидаться Эшли у двери в паб, радостно открывая ее для посетителей, как довольный швейцар. Эшли приехала за две минуты до назначенного времени, с мокрыми волосами и улыбкой.

– Прости, если заставила тебя ждать, но ты дал мне мало времени, – сказала она, и я тут же обрадовался, что пригласил ее.

Пунктуальность Эшли я счел хорошим знаком, потому что добрые люди не заставляют ждать, а в моей жизни так не хватало доброты.

Она непринужденно болтала, и мне понравилось, как искренне и легко она смеется. В ожидании столика Эшли рассказала, что актерская профессия – это ее «настоящая любовь», но она подрабатывает экскурсоводом, и я не мог решить, здорово это или немного грустно. Ее стремление подрабатывать, чтобы свести концы с концами, вызывало уважение, но я видел, как люди, особенно в Лос-Анджелесе, подрабатывают то там, то сям и вдруг обнаруживают, что им уже сорок, и до сих пор они только ждали, когда наступит «настоящая» жизнь. Среди риэлторов полно людей, которые получили лицензию, чтобы иметь хоть какой-то доход, пока они пытаются стать писателями, художниками или актерами, а потом так и не возвращаются к тому, что им по душе.

Я понимал, устроить первое свидание в кругу друзей рискованно – кто знает, что они обо мне расскажут? Но, к счастью, мои друзья постарались показать себя с лучшей стороны. К моему облегчению, они не рассказывали Эшли весь вечер о моих злоключениях (как я упал в воду, катаясь на яхте, включил пожарную сигнализацию в отеле, получил по морде от девочки-скаута). Они болтали о пустяках, придерживаясь нейтральных тем (еда, домашние животные, ремонт).

Мы с Эшли сидели рядом, но из-за металлических ножек на стульях я не мог придвинуться достаточно близко, чтобы прикоснуться к ее руке или обнять, поэтому мне не пришлось мучительно размышлять, стоит ли это делать. Мы сидели кружком, и стулья были слегка развернуты, так что я видел Эшли краем глаза, даже когда смотрел на кого-то другого. Несмотря на расстояние между нами, я чувствовал ее энергию, как жар от костра, теплую и искрящуюся возможностями.

Пока мой приятель Джуд рассказывал, как мухи испортили ему рыбалку, я почувствовал на себе взгляд Эшли и повернулся к ней. От ее улыбки у меня участился пульс, и я понадеялся, что эта встреча станет настоящим свиданием.

– А ты чем занимаешься, Эшли? – наконец спросила Рейна, жена Джуда.

Я всегда считал этот вопрос грубоватым. Вполне естественно интересоваться, чем человек зарабатывает на жизнь, но мне такой вопрос кажется слишком предвзятым, будто собеседник хочет узнать, достоин ли ты его внимания. Рейна была милой, наверняка тысячу раз слышала эту историю о рыбалке и хотела сменить тему, но все равно вышло неизящно.

– Я актриса, – ответила Эшли.

И я уже знал, что последует дальше.

– Да? Ну надо же! – воскликнула Рейна. – А где ты снималась?

Естественный вопрос, но тоже предвзятый. Однако Эшли достойно приняла удар.

– Пока что у меня в основном эпизодические роли в сериалах, – весело произнесла она. – Я играла сексуальную мамочку в «Американской семейке», заместителя шерифа в «Законе и порядке» и женщину с воспалением желчного пузыря в «Анатомии страсти».

– Наверное, это так весело! – выдохнула Рейна, но, судя по кривоватой улыбке Эшли, это было похоже на укол.

Рейна была адвокатом, как она уже с гордостью объявила, и обозначить чью-то карьеру «веселой» было равносильно тому, чтобы назвать ее банальной.

– Эти роли было очень трудно получить, – вставил я, вспомнив вчерашние слова Эшли, что она никогда не знает, как ответить на вопрос, где она снималась, поскольку мало где снималась.

Я знал, ей приходится нелегко. Тетя рассказывала про орды актеров, приходящих на прослушивания, но лишь немногие счастливчики способны жить на гонорары от ролей.

– И ты постоянно ходишь на прослушивания? – спросила Рейна, а я ощутил нарастающее раздражение.

Почему она допрашивает Эшли?

– Как раз утром ходила на прослушивание, – ответила Эшли. – Его устроила тетя Нейтана.

– Ого! И на какую роль? – поинтересовалась Рейна.

Мне тоже было интересно, но не хотелось ставить Эшли в затруднительное положение.

– Говорить о прослушиваниях – дурная примета, – вмешался я, повторяя то, что сказала мне Эшли по телефону, когда я спонтанно пригласил ее на свидание.

Я привел ее сюда не для того, чтобы она отвечала на беспардонные вопросы, и хотел дать ей возможность увильнуть от ответа.

– Это верно, – подтвердила она и снова наградила меня улыбкой. – Прошу меня простить, мне нужно отлучиться в дамскую комнату.

Когда она встала, я тоже поднялся.

– Я покажу, куда идти.

– Нет, спасибо, я видела, где это. – Эшли приподнялась на цыпочках и запечатлела на моих губах теплый и долгий поцелуй. Он застал меня врасплох, и я мысленно обругал куриные крылышки в соусе с вонючим голубым сыром, которые только что съел. – Скоро вернусь.

Окрыленный поцелуем, я расплатился за нас обоих и перехватил ее на выходе из туалета. В джинсах и сапогах она выглядела безумно сексуально, и я не мог удержаться от поцелуя.

– Может, пойдем отсюда? – спросил я, и в ответ она дала мне свой адрес.

Почти всю дорогу я следовал за ней, но, когда мы съехали с шоссе, в приступе оптимизма вспомнил, что не захватил презерватив, и, якобы свернув не туда, сделал быструю остановку у аптеки, потому что, хотя в таких делах не стоит быть самонадеянным, только идиот оказался бы не готов.

Шагнув к ее крыльцу, я дважды проверил адрес и тихо постучал. Я был уверен, что Эшли ждет меня с другой стороны двери, но через тридцать секунд, когда она так и не открыла, постучал чуть громче.

Я уже испугался, что перепутал адрес или она передумала, как дверь со скрипом открылась. Однако Эшли не пригласила меня войти, а выскользнула на крыльцо и закрыла дверь.

– Прости, – сказала она, сжав мою руку.

Выглядела Эшли взвинченной, и я вдруг пожалел, что заехал в аптеку.

– Что-то не так?

– Дело в моем соседе, – начала она и замолчала, а я задумался – то ли она смущена, что приходится рассказывать о соседе, то ли между ними что-то произошло. – Я думала, мы будем одни.

Мне в голову тут же пришло решение:

– Может, поедем ко мне?

Она взяла мою руку и приложила ее к обнаженной коже чуть выше груди. Я чувствовал биение ее сердца, колотящегося в одном ритме с моим. Но только я собрался наклониться и поцеловать ее, как дверь снова открылась. Я быстро убрал руку.

– Привет, я ее сосед, – сказал мужчина, даже не остановившись пожать руку. – Желаю хорошо провести время.

Зажглись габаритные огни, и через мгновение он уехал. Я жаждал сейчас же наброситься на нее, но она выглядела расстроенной, и мне не хотелось давить. Как бы поступил Нейтан 2.0?

– Может, я позвоню тебе завтра? – предложил я.

На ее глаз упала прядь волос. Я протянул руку, чтобы убрать волосы с лица, и Эшли приподняла подбородок. Я не мог не украсть поцелуй, пусть Нейтан 2.0. катится к черту.

– Конечно, – ответила она, выворачиваясь из моих жадных рук, – но сегодня не смогу, прости.

Если б я так не изнывал от желания, то не забыл бы спросить, что за прослушивание устроила для нее Луиза. Потому что стремление тети помочь кому-то, тем более незнакомке, выглядело на редкость странно… Причем это уже третья странность за один вечер, после того как она объявила, что хочет изменить завещание, и показала мне свою «похоронную» папку.

По дороге домой у меня было время поразмышлять над своими подозрениями, но вместо этого я подпевал «Бисти бойз» и фантазировал о следующей встрече с Эшли, которая, как я надеялся, будет завтра у меня и без назойливого соседа.

На следующее утро, когда я увидел пропущенный звонок с неизвестного номера, у меня появился еще один мотив для подозрений. Когда мне звонили? Я был слишком погружен в свои мысли, чтобы встревожиться, и, не прослушав сообщение, пошел в душ. Кажется, я пел даже там. Скорее всего, «Cum On Feel the Noize»[9]9
  «Cum On Feel the Noize» – песня английской рок-группы «Slade».


[Закрыть]. По глупости мне казалось, что такое отличное настроение ничто не способно испортить, вот каким безмозглым я был.

Я вытерся, натянул боксеры и взял телефон. Запись на автоответчике была сделана в шесть часов пятьдесят две минуты. В любой другой день это меня насторожило, но в это утро у меня был иммунитет к плохим новостям. Однако чувство неуязвимости испарилось, как только я нажал на воспроизведение.

«Здравствуйте, меня зовут Сильвия Эрнандес».

Откуда я знаю это имя? Ах да. Медсестра Луизы.

«Мне жаль сообщать вам об этом, но у меня печальная новость. Очень печальная».

Ее голос задрожал. Она плакала.

И я понял, что с моей тетей произошло самое страшное, что только может случиться с человеком.