Текст книги "Дракокрушение"

Глава 6

Престижность ведьмовского факультета болтается примерно на уровне бытового, а там учатся студенты вовсе без способностей. Когда-то все люди, которые не относились к расе оборотней, но обладали магической силой, делились на женщин-ведьм и мужчин-магов. Но шестьдесят лет назад наука «Генетика оборотней» сделала исторический прорыв. Выяснилось, что все маги являются носителями змеиной крови, а их сила очень близка по природе к драконьей. Они стали будто промежуточным звеном: не оборотни, раз не умеют принимать боевую форму, но и не люди, поскольку все же ближе к драконам, чем к простым смертным. В итоге маги возвысились, а ведьмы так и продолжили прозябать на дне иерархии. Разумеется, одаренная ведьма заставит себя уважать и без работы не останется, но среди нас нет ни одной родовитой или очень богатой – не тот социальный слой, чтобы прыгать выше головы. И такой порядок вещей тысячелетиями не вызывал ни у кого сомнений, мы даже по инерции не обращали внимания на брезгливые взгляды – плевать, кто как смотрит, лишь бы плохого не делали и вовремя платили. Притом наша суть исключает кротость: за уважающей себя ведьмой не заржавеет высказаться без обиняков.

И вдруг эта незначительная особенность выплеснулась сразу в два конфликта, произошедших независимо друг от друга, но почти одновременно. Не иначе, бесы развлекались, делая нашу жизнь забавнее. Дело было утром выходного дня перед приветственным концертом. Я в ведьмовском хороводе не участвовала, но, заслышав шум возле раздевалок, направилась проверить, что происходит. Какой-то маг истошно орал на одну из наших:

– Ты слепая, что ли? Написано же «Магический факультет»! Куда прешь?

Леснянка с реквизитом в руках так перепугалась, что голову в плечи втянула и зажмурилась. Я подалась было к ней, но не успела – девочку решительно задвинула за спину подбежавшая раньше Валиса. Ее голос задребезжал от напряжения, но она старалась показывать уверенность:

– Угомонись, она просто перепутала. А ты не знал, что у нас на первом курсе многие читать не умеют? Нашел повод глотку драть!

Я замерла неподалеку – и впервые за все время подумала, что лидеры именно такими и должны быть. У Валисы-то жениха из магов нет – ей тоже страшно. Но за свою девчонку готова ринуться в бой. И пусть она борется за всеобщее обожание, да только смелость – единственная черта характера, которую невозможно разыграть. Осознание было очень неприятным, как если бы я заочно признала за ней первенство. Или хотя бы ее право на то, чтобы когда-нибудь стать главой ковена. Настроение, однако, испортилось от другого: маги высыпали из своей раздевалки и принялись смеяться над безграмотными.

Неожиданно в конце коридора раздался страшный рык. Я уже по этому звуку предположила возможность повторения скандала. Если другая ведьма по той же ошибке вошла в комнату волков, то те смеяться не станут, они обычно сразу убивают. Хотя волки честны и справедливы: достаточно им просто быстро все объяснить.

Оказалось, что на этот раз причина была иной. Массивная девушка из другой раздевалки выбежала в коридор, продолжая рычать:

– Какая мразь заменила наши костюмы на эти обноски?!

Теперь и я поняла: на генеральной репетиции я видела эту волчицу в длинном темно-синем платье, а сейчас она вырядилась в нелепейший шутовской наряд. Их факультет ставил театральную сценку. Весьма забавную, надо признать, хотя сами волки называли ее драматической. Я-то поначалу решила, что гротескное переигрывание – юмористическая задумка, но, видимо, представители этой расы именно так и вживаются в роли. Тем не менее издевательства над волчьей простодушностью я посчитала неуместными. Прикрыла глаза, наклонилась немного вперед и зашептала – в лесу такой вибрацией легко определить зверье поблизости, голос будто бежит вокруг тебя, а потом спотыкается о затаившегося зайца или опасного хищника. И уже через секунду шагнула к нашим же декорациям. Виновник происшествия прятался за нарисованным огнем и картонными кустами. В руках молодого человека я рассмотрела большой пакет с вещами – наверняка волчьими костюмами.

Я укоризненно покачала головой и выдохнула:

– Это подло – портить номер другому факультету.

Но волчица расслышала мою тихую реплику и сразу верно ее расшифровала. Она рванула в нашу сторону, едва не сбив с ног, отодвинула меня с пути мускулистой рукой и заголосила пуще прежнего:

– Рыжее отродье, я тебя на куски порву!

Несмотря на то, что я и сама могла похвастаться рыжиной волос, гневный крик не имел ко мне никакого отношения. Лисы были рыжими все как один – и в сравнении с ними самую яркую из ведьм можно было назвать обычной шатенкой. Их светло-оранжевые шевелюры являлись отличительным признаком всего вида и очень подходили к весьма мягким чертам лица.

Поняв, что смыться не получится, проныра выпрямился и растекся в широченной улыбке. А мурлыкающий и расслабленный голос показался нам дополнительной издевкой:

– Я эти вещи здесь нашел, хотел подать. А тут вы на меня как налетели, аж растерялся от неожиданности. Ух, какие яростные у вас обеих глазищи! А что вы обе делаете сегодня вечером?

Любому было ясно, что врет и не собирается этого стесняться. Маги, еще не успевшие остыть от предыдущего веселья, с легкостью подхватили новое:

– Да ладно вам нагнетать! Зато в таких нарядах волчья сценка заиграла бы другими красками. Это же просто шутка! А ведьм хлебом не корми – дай сунуть нос не в свое дело!

Его товарищ с готовностью подпел:

– Они совсем обнаглели! Не слишком ли много на себя берете, дуры необразованные? Может, пора выскочек проучить?

Мы с Валисой переглянулись и молча согласились с тем, что действительно случайно взяли на себя слишком много. Подались друг к другу, медленно поворачиваясь спинами. Сейчас не до глупых обид. Если на одну из нас нападут, то лучше держаться вместе, как двум сильнейшим ведьмам из присутствующих. И даже склонились синхронно в разные стороны, ища глазами предметы, которые можно запустить в воздух и шмякнуть ими по голове негодяев. Волчица ни на что не обращала внимания – она уже схватила лиса за шкирку, рывком вздернула вверх и так тряхнула, что у того украденные вещи из рук выпали. Еще пара таких же движений – и следующими на пол полетят его зубы. К змеям подбежал и Андай. Он пока не понимал, что происходит, но последняя реплика, как и сама мизансцена, заставили его побледнеть.

Когда мне на плечо легла тяжеленная рука, я вскрикнула и обернулась. Сзади нас застыла целая гора впечатляющей мускулатуры. Пареньком этого студента язык не повернулся бы назвать, особенно когда он глубоким басом прогудел, обращаясь к возмущавшемуся магу:

– Проучи, тощий, давай. Сейчас Лендея этому рыжему скоту руки-ноги оторвет, а тобой я лично займусь – в качестве межфакультетского знакомства.

Даже мне от подобной интонации едва удалось не намочить юбку, а уж позеленевший от страха маг отшатнулся назад, прячась в толпе своих. Гигантский волк прищурился и пробасил снова:

– Подлые со скользкими спелись? Думаете, и на вас управы не найдем?

Лис, неожиданно для всех, подал настолько веселый голос, как будто в этот момент из него не вытрясали душу:

– На нас же не нашли!

Видимо, он осмелел, когда увидел, что несколько лис бегут ему на подмогу. Но с другой стороны уже выстроилась целая волчья стая. Если бы они соревновались в хитрости, то волки бы проиграли. Да только когда бьют такими кулачищами прямо в смазливые личики, то становится не до изощренных планов. Я в ужасе оглядывалась, ощущая приближение массовой бойни. Было не совсем понятно, нам с Валисой помогать волкам или лучше отбежать в сторонку, чтобы не затоптали. Озираясь, я рассмотрела новое лицо, которое и могло означать спасение.

– Ястреб! – позвала я смуглого крючконосого парня. – Пожалуйста, рассуди, кто прав, и разойдемся миром!

У их народа есть одна прекрасная черта – они любому говорят правду, будь то разъяренный волк, император или даже эйр. Но нам, видать, попался неумеха-первокурсник, раз он растерянно прокаркал:

– Ох, что тепер-рь начнется…

Да мы тут все видим, что теперь начнется! Я раздраженно поторопила:

– Уважаемый ястреб! Кто в конфликте прав?

Он собрался, выпрямился и размеренно произнес, неприятно растягивая звуки «р»:

– Не знаю, дор-рогая ведьма, я только конец услышал. Для вывода мало данных. Но раз вы ждете правду, то получайте: уже без р-разницы, кто прав. Лисы с магами против ведьм с волками – полвека не было такого кровопролития. Тут впору делать ставки, а не р-рассуждать.

Толку с него оказалось немного. Но, к счастью, разговор с ним подарил необходимую задержку. Кто-то из работников сразу бросился звать начальство, и оно как раз подступало к зоне боевых действий. Сат Дикран неторопливо подошел к застывшей Лендее, вырвал из ее рук притихшего лиса. Так же за шкирку оттащил бедолагу подальше от волчицы, будто бы тот весил как пушинка, и лениво поинтересовался:

– Что здесь происходит?

Лис обладал какой-то невероятной способностью моментально приходить в себя. И сейчас расцвел и принялся убеждать:

– Ничего не происходит, господин Дикран. Красотка Лендея так ухаживает за мной – и, поверьте, мне все-все нравится!

Рыжая толпа вторила ему мягонькими голосочками:

– Ему все-все нравится!

Лисицы как-то плавно перетекли в пространстве и, не поворачиваясь, отступили. Я не сразу поняла, что они делают, но потом сокрушенно выдохнула. Не сговариваясь, мерзавцы окружили ястреба и уволокли его подальше. Ясное дело, что никто из оставшихся жаловаться не будет, и только он честно рассказал бы все, что видел.

– Все в порядке! – очнулись и маги. – Просто волнуемся перед выступлением!

– Да, все хорошо, – нехотя выдавила Валиса, выражая мнение ведьмовского факультета. Она и не могла сказать иного, ведь мы себя тоже слабáчками не считаем – нам не нужно обращаться к сильным за помощью.

Сат перевел взгляд на волка и повторил:

– Что происходит, студент Дарн?

Оборотень пожал плечами и не стал юлить, хотя в подробности не вдавался:

– Лисы бесят.

Ректор скривил тонкие губы в усмешке и сразу принял на веру такое объяснение:

– Волки снова дерутся с лисами? То есть сегодняшний день ничем не отличается от предыдущих. Расходитесь, скоро начало праздника. Студентка Мартос, – он без паузы перешел ко мне. – Я как раз тебя искал. После концерта в мой кабинет, есть разговор.

Я округлила глаза, прикидывая варианты. Неужто в самом деле все медяки пересчитывает?! Вот скупердяй! Заметил пропажу и теперь потребует оправданий? А ведь так не хочется… Я выдавила улыбку и все же полюбопытствовала:

– Зачем же, господин ректор?

Его голос стал ледяным:

– Для того, чтобы хоть тебя отучить так ко мне обращаться.

Первоначально-то явно не для этого звал. И почему он так больно своими черными глазищами меня прожигает? Ну ведь не может же быть такого, что во всем этом бардаке я стала единственной, кто вызывает в нем нервозность?

Концерт прошел неплохо. Наверное. Откуда мне знать, с какими проблемами обычно протекают подобные мероприятия? Благодаря нашему вмешательству волки опозорились ровно в той степени, в какой сами хотели опозориться: их драматическая миниатюра действительно смотрелась нелепо. Первый курс бытового факультета еще совсем не знаком с магией, потому несколько студентов просто рассказали правила быстрой уборки. Маги устроили настоящее световое шоу. Я закусывала губы, наблюдая за Андаем: мой жених стоял на сцене в первом ряду, а из его рук распускался букет сияющих цветов. Сказала бы, что его иллюзия была самой красивой, но я, конечно же, немного предвзята. Громко захлопала в конце выступления, чем вызвала осуждающие взгляды ведьм, сидящих рядом. Они все еще обижены и вряд ли запомнили, что вон тот светловолосый красавчик из змей в оскорблениях не участвовал.

Лисы не особенно мучились с подготовкой номера. Рыженькая изящная девушка вышла на сцену и принялась бархатным голосочком что-то мелодично бубнить себе под нос – слова я слышала, но общий смысл пока ускользал. Она будто лекцию читала, но таким колыбельным напевом, что всех убаюкивала. Зал притих в попытке разобрать каждую фразу. Я точно уловила «канцелярия» и «двойная бухгалтерия», что никак не вязалось со страстными интонациями.

Но уже на третьем ее предложении ректор, который сидел в первом ряду, вскинул руку и громко произнес, перебивая выступление:

– Схема уклонения от податей?! Лисы, вы спятили – такое на концерте рассказывать? Пошла вон со сцены! – сделал паузу и закончил тише: – Потом мне на ухо дошепчешь.

Несколько преподавателей вскочили на ноги и начали взволнованно оправдываться:

– Но на генеральной репетиции их факультет показывал другой номер!

Сат усмехнулся:

– Разумеется. Это же лисы. Пусть выходят следующие.

Хоровод ведьм зал принял на ура, многие хлопали. Мне тоже понравилось, как смотрелось со стороны: идея и реализация не подкачали. Вот только в центре нарисованного костра зияла обугленная дыра. Девочки, наверное, в последний момент заметили и не стали переигрывать. Зрители решили, что так и задумано. Но я слышала приглушенный лисий смех через несколько рядов. Нашу декорацию прожгли не они – очевидно же, что использовался небольшой огненный шар, который могли сотворить только маги. Итак, понеслось. Предсказанная ястребом новая эра началась с такой нелепой выходки. На этом мы не закончим, ведь наш факультет без ответа такую подлость не оставит. И никто не побежит жаловаться – именно по этой причине ведьмы на сцене широко улыбались, а я хлопала и делала вид, что тоже ничего не замечаю.

Ястребы читали проникновенные и очень трогательные стихи. Я видела, что преподавателям чрезвычайно понравилось – они в конце даже на ноги встали, усиливая овации. Все поднялись, один Сат Дикран остался сидеть на месте и аплодисменты не поддержал. То ли его не проняло, то ли должность сценическому пафосу не соответствовала, то ли он вообще великолепных каркающих чтецов не слушал. Это ж не схема уклонения от податей.

Казалось, что по зрелищности магов никто не переплюнет, но последний номер расставил все по своим местам. Как и говорила Валиса, драконы не думали объединяться со змеями – мы их не видели ни на репетициях, ни возле раздевалок. Их декорации представляли собой небольшие хрустальные замки и золотые лесенки, выполненные искусными мастерами. На первых же строчках песни сердце замерло от восторга: настолько красивой была мелодия и так талантливо ее выводили поставленные голоса. А уж старинные костюмы поражали детализацией. Нет, драконы на сцене так и не появились. Они просто наняли профессиональный столичный хор. Я бы сказала, что это несправедливо, но суть концерта – познакомить остальных с особенностями своей расы. Вот они и знакомят: драконы – не лицедеи, зато способны купить все, что только продается. Жаль, я не могла увидеть выражение лица нашего ректора. Интересно, что там промелькнуло: осуждение или самодовольство? Несмотря на безупречное исполнение, достойное даже императорского приема, номер закончился редкими хлопками. Многие студенты пребывали в недоумении, но кто-то решил, что с него не убудет пару раз ударить одной ладонью о другую. Подлизы неистребимы, а драконы, как ни крути, до сих пор занимают большинство солидных должностей.

Я помнила, что мне приказано сразу по окончании идти в административный корпус, но ведь скорость моего передвижения никто не замерял! Поэтому я не спешила: расправа за кражу медяка подождет. Когда в шумной толпе на выходе разглядела своего Андая, ловко схватила его за рукав и выдернула из потока. Тотчас перешла на веселый тон:

– Твой цветок получился самым крупным и красивым! Дорогой, мы только начали учиться, а у тебя уже такой заметный прогресс!

Он осторожно отобрал у меня руку и боязливо огляделся, не видит ли нас кто. Я нахмурилась, но почти сразу угадала причину. К ней и приступила:

– Но твои одногруппники здорово перегнули палку. Где это видано – смеяться над неграмотностью? Она виновата, что в лесу росла?

Теперь и Андай уставился на меня в удивлении, а парировал неожиданным заявлением:

– Никому и в голову не пришло бы смеяться над этим, Ирис! Если кто и перегнул палку, так эта нахалка. Представляешь, ввалилась в комнату, где переодевались парни, и начала отвешивать пошлые шутки. Кое-как выгнали – она еще и упиралась. Малор молодец, что ее осадил!

– Ты что несешь? – уточнила я, хотя без особой уверенности, ведь и сама присутствовала там не с самого начала.

Андай пожал плечами и выдавил кривую улыбку.

– Давай уж честно, ведьмы редко отличаются скромностью. Ты у меня единственное исключение!

Да нет, я как раз не из тех, кого легко в краску вогнать. Зато припомнила перепуганное личико леснянки – и все мои сомнения как рукой сняло. Та лепечущая от страха девчонка скорее под землю бы провалилась, чем хоть слово в ответ выдала! Если она и перепутала раздевалки, то точно пулей оттуда вылетела. Но очевидно, что опоздавшему Андаю рассказали несколько иную историю, а он, наивный, так запросто и поверил. Но теперь меня больше беспокоила его отстраненность:

– А от меня почему шарахаешься? Я тоже, по словам твоих новых дружков, в мужской раздевалке сцены закатывала?

– Нет, конечно, – он снова неосознанно глянул по сторонам. – Многие знают, что мы с тобой вместе приехали из Болграда, но не хочу, чтобы сейчас кто-то догадался, что ты моя девушка. После недавних событий засмеют.

Я вытаращила глаза, не в силах осознать услышанное. Но Андай поспешил добавить:

– А разве твои воспримут спокойно? Или тоже начнут упрекать? Давай просто подождем, когда все угомонятся, тогда и расскажем.

Вообще-то, в последнем он был прав. Магов у нас в общежитии не слишком жаловали, но если узнают сегодня о наших отношениях, то в лучшем случае меня ждет пара крепких словец. А в худшем – со мной не будут разговаривать до самого выпуска. Я даже внутренне согласилась с этим аргументом, ведь нам обоим нужна поддержка сокурсников, а не конфликты. Но само решение меня беспокоило:

– И что же, будем скрываться, как долгое время скрывались от моей мамы?

– Временно, – заверил он. – Нам с этими людьми четыре года учиться, не надо портить с ними отношения из-за такой ерунды. И ни в коем случае не будем поддерживать эту глупую ссору! Какие-то детские проказы, право слово. Лисы еще бесконечно подначивают. Наши быстро успокоились бы, но где там – всегда кто-то рыжий готов подпеть в тему. Сразу скажу, я не участвовал, когда ваш реквизит прожгли! И ты лучше в стороне держись.

Он поспешил вслед за своими товарищами, а я застыла на месте. Да, Андай нашу декорацию не уродовал – он просто рядом постоял и промолчал. Мой жених так представляет себе нашу позицию? Будем наблюдать, как остальные воюют, а мы типа не замечаем? Наверное, это единственное решение, если за глупыми забавами мы не хотим испортить свою любовь. Понятное дело, что студенты рано или поздно перемирятся, вот и важно в процессе не потерять лицо.

Я плелась к другому зданию, понуро склонив голову, и не могла уловить, что же в его логике не так. Пусть Андая обманули в главном, но дальше он говорил правильные вещи. И все же интересно получается! Учитывая мои отношения с однокурсницами, у меня не выдалось случая рассказать им, что я явилась на учебу с женихом. Однако он со своими на короткой ноге – гуляли вместе, в столовой постоянно сидели рядом, представление организовывали. И те видели, как мы с Андаем общались. Неужели он назвал меня обычной знакомой? Или тоже не было случая вдаваться в личные вопросы? Люди говорят гадости про все расы – маги не исключение. И в тех гадостях выделяется один пункт: змеи крепче держатся не за своих близких и любимых, а за сородичей. До сих пор мой жених никогда в большом сообществе змей не оказывался, потому сейчас вынужден перестраиваться. Мне он уже нравится, а его текущая задача – понравиться им. Может, и так. Надо понять и простить, ведь у ведьм тоже заморочек хватает. Своего парня я знаю как облупленного: у него, как и у прочих, есть недостатки, но он порядочный человек, который сильно меня полюбил и долго добивался моего расположения.

Я видела, что впереди кто-то стоит. И, конечно, заметила, как этот кто-то специально шагнул мне наперерез, чтобы я опущенной головой уперлась ему в грудь. Я и уперлась – жалко, что ли? И тотчас услышала:

– Студентка Мартос, ты как на казнь идешь. Тебя не поймешь – то решительная, то едва ноги переставляешь, словно обычного разговора боишься. Помочь доковылять?

– На ручках понесете, господин ректор? – переспросила с ядом, подняв лицо.

– Пинком прямо в окно отправлю, если еще раз так меня назовешь, – пообещал он ласково.

И ведь не распознаешь, шутит или нет. Я глянула на верхний этаж высокого здания. Не знаю, где именно располагался кабинет ректора, но лететь в любом случае не хотелось даже до самого нижнего уровня. Посему прикусила язык и растянула губы в притворной улыбке.