Текст книги "Дракокрушение"

Декан Злотка за углом меня отчитала:

– Страх потеряла, великолепная госпожа Мартос? В столице много драконов, в том числе и чистокровных! Не надо на каждого кидаться, будто он мировое чудо! Да как тебе в голову пришло подобное вытворять по отношению к ректору? Слово «субординация» тебе ни о чем не говорит?! Хотя вы тут многие слова слышите впервые… – Она боязливо огляделась, сбавила тон и продолжила уже приглушенно: – Еще и эйр. Они как с золотой ложкой во рту родились, так отвыкнуть даже за полвека не сумели. Так что, будь любезна, разделяй нормальных людей и этих отмороженных.

Я не пыталась объясниться, силы куда-то пропали. Интонация Сата, его взгляд, полный пренебрежения, меня буквально растоптали. Настроение не улучшилось, даже когда после обеда один из оборотней-волков постарался поддержать, заметив мою кислую физиономию:

– Почему такая красавица грустит? Покажи, кто обидел, я его напополам разорву!

Не глянув на его лицо, я лишь благодарно кивнула и попыталась выдавить улыбку. Эти ребята обычно простодушные и бесхитростные, потому с ними ладить проще всего. Но сегодня у меня не было сил для новых знакомств. Да и Андай может неправильно понять, если я сразу же начну обзаводиться могучими и плечистыми приятелями, как другие ведьмочки, что явились сюда как раз в надежде на подобные отношения. Среди волков не бывает бездарей, изменщиков и безответственных негодяев, посему неудивительно, что любая простая девчонка из лесов втайне мечтает выйти за одного из них замуж. С практической точки зрения, добросовестность весит больше драконьих богатств. Деньги-то можно и самой заработать, а вот незыблемую поддержку за монетку не купишь. К тому же волки всегда в окружении своей стаи, то есть им не надо приспосабливаться к исконной привычке ведьм – проводить уйму времени в компании своих подруг.

Уже вечером я с трудом вспомнила, что тогда, на болоте, мое лицо закрывал платок, а волосы были спрятаны под косынку, поэтому не было ничего вопиющего в том, что Сат меня не узнал. И все равно обида не проходила. Да и что с этим знанием сделать? Подойти и заявить: «Слышь, хамло, ты сейчас имеешь право из себя корчить ректора только благодаря мне! Так что засунь высокомерие под драконий хвост и изволь вернуть мой кулон. Тогда изображу, что мы в расчете!». Звучало как-то глупо даже в мыслях. И походило на желание признания своих заслуг. А они мне без надобности, обойдусь! Достаточно доказательства, что я большущая молодчина: сподручными материалами сумела целиком переломанного больного с края смерти сдвинуть. И необязательно задумываться о том, что не все достойны спасения… Вот это я понимаю, элитная академия, раз возглавляется она таким сомнительным ректором! «Пыльная нора», правильно мама говорила.

Глава 3

Выяснилось, что древнюю историю преподавал уже знакомый профессор Унгальд. Забавный старикан в оранжевой рясе оказался отменным учителем. Я, изучавшая этот предмет в школе лишь поверхностно, слушала его с огромным удовольствием. Записывать лекции он пока не требовал, а пытался влюбить студенток в свою дисциплину, приводя интересные примеры. На мой взгляд, ему это удавалось.

А на втором уроке я осознала, что неправильно угадала его мотивы. Ведь теперь неграмотных лесных девчонок учили читать и писать! Ясное дело, что преподавательница добавила заклинание на быстрое усвоение этих навыков, но в любом случае до приемлемых результатов уйдут недели. Эта задача была понятна и естественна, да вот только нескольким из нас стало откровенно скучно. Я пялилась в окно и размышляла. Если Сат Дикран действительно преступник, как я вначале предположила, то он не слишком-то усердно прячется. Довольно глупо пытаться сохранить инкогнито, занимая должность ректора в самой большой имперской академии. Но если он не убийца и не грабитель, тогда кто же его в небе сбил? Возможно ли, что не одни стражи порядка обладают подобной силой? Но зачем это кому-то другому? Летел себе здоровенный крылатый монстр, никого не трогал, и на него решили истратить такой мощный магический ресурс без причины? Или о его «западных» преступлениях в центральной части империи не знают? В этом случае законники плохо выполняют свою работу. Не вяжется. Ничего ни к чему не вяжется.

На географии веселее не стало. Пока преподаватель пошел по школьной программе, начав с азов – и вновь не под запись, то есть рассказывал самые очевидные и простые для запоминания вещи. Мое внимание само растекалось в разные стороны: на свои руки, на цветную карту в учебнике, в окно, на одногруппниц. Сидевшая рядом Валиса, заметив мой скучающий взгляд, тихо предложила:

– Надо бы всей группой в выходной пойти по городу гулять. Для лучшего знакомства, да и так, проветримся.

Я согласилась и снова прикрыла ладонью широкий зевок. А Валиса уже шепталась с другой соседкой:

– Ларта, ты не ту страницу открыла. Давай я покажу, где на карте находится столица.

Андай не расстроится, если я проведу свободный день с новыми подругами. Ему вообще-то тоже сейчас лучше налаживать отношения с товарищами, а намиловаться мы за всю жизнь успеем.

Математика меня добила. Всем выдали счетные палочки и начали объяснять простое сложение. Я не возмущалась и даже слова не сказала – все прекрасно понимала. Но забеспокоилась об одном неизбежном последствии: мне обязательно, вот непременно за пару месяцев такой несложной учебы станет до смерти тоскливо. А если я это время потрачу на чтение библиотечных книг, то еще сильнее увеличу разрыв с самыми отстающими – и тогда мне и через полгода будет нечем заняться на уроках. Сортировать нас на подгруппы по уровню знаний никто не собирался. В конце концов, главное условие правильного обучения ведьм – никак их не разделять и не препятствовать формированию возможных союзов. В итоге я самой себе начала казаться высокомерной занудой, которая даже в хорошем видит только плохое. Пока я придумывала, чем себя развлечь, Валиса трещала со всеми ведьмочками вокруг, попутно помогая им справиться со счетными палочками.

И вот на третий учебный день у нас наконец-то провели практику! Мои ожидания не были завышенными: ясно, что и тут вначале пойдут самые элементарные заклинания. Но все равно что-то делать приятнее, чем зевать, глядя в окно. Я не красовалась, а просто выполняла задания: складывала пальцы в правильные знаки, шипела, выводила голосом легкие вибрации. Этот урок у нас вела сама декан Злотка, и мы старались выглядеть смиренными «баранихами». Ближе к концу занятия она улыбнулась и попросила всех встать со своих мест – ножки растрясти и попытаться провернуть кое-что интересное.

О том, как формируются ковены, любая из нас прекрасно знала – и лесные ведьмы не меньше прочих. В основе союза лежит крепкая дружба, но и магия должна быть взаимодополняющей. Плюс колдовские переплетения сразу показывают, кому становиться главой – это ведь не какая-нибудь выборная должность, а заслуга большей силы. Мы по очереди вставали парами, от старания страшно выкатывали глаза и рычали друг на друга, прислушиваясь к ощущениям. Почти так же дикие звери угадывают сильнейшего, а у более слабых возникает желание лечь на спину и подставить пузико. Хорошо, что наш класс занимался в отдельном крыле учебного корпуса – представляю, как смеялись бы над нами другие факультеты, услышав эти завывания.

Мама меня тренировала, поэтому и это задание я выполняла без труда. И через некоторое время декан Злотка громко отметила:

– Посмотрите на Ирис, девочки! Постарайтесь добавить в рык той же настойчивости, как делает она. Вы ведь уже заметили, что она попадает во все вибрации и становится главной?

Да, пока мой счет был восемь из восьми. Я вначале улавливала колебания чужого голоса, а потом усиленно создавала резонанс. И только после добавляла нажим, забираясь в конкретной паре на вершину. Это не означало, что мой талант без сомнения самый сильный из всех одногруппниц, ведь они этот навык не развивали с главой очень могущественного ковена. Пройдет каких-нибудь полгода – и ситуация может кардинально перемениться. Дар ничего не стоит без огранки.

– Валиса, овечка моя старательная! – позвала декан девушку, замершую в стороне. – А ну-ка, попытай удачу с Ирис и ты, у тебя тоже отличные задатки.

Новый эксперимент прошел по тому же пути: уловить, попасть и надавить. С Валисой это получилось чуть сложнее, но все равно удалось. Я радостно заулыбалась, гордясь собой, и потому не сразу заметила изменение общего настроения.

Только после урока одна из леснянок на выходе из класса недовольно бросила:

– Поздравляю, Ирис!

Я замерла, разгадав в ее интонации неприятный подтекст, а Валиса высказалась за всех без обиняков:

– Это ведь просто нечестно! Некоторые из нас только начинают учиться, а ты уже деньги зарабатывала в ведьмовском деле! Еще и росла при сильном ковене, когда мы даже рядом с ковенскими не лежали. Как нас можно сравнивать?!

Я застыла в оцепенении. Ее завистливые претензии могли бы насмешить, если бы я плохо разбиралась в устройстве сообщества ведьм. Стать частью ковена, да еще и его главой, – это результат и врожденных способностей, и многолетней усердной работы. Никому не будет приятно услышать подобные вердикты о собственной слабости, когда они еще не приступили к развитию таланта. А слова декана именно это и означали: я сильнее прочих, остальные уже по этой предпосылке должны встать в подчиненное положение. Но что мне делать? Не извиняться же за генетику. Или за то, что я успела пройти тот путь, который им только предстоит. Главную ошибку допустила сама преподавательница, но она наверняка не собиралась кого-то унижать и не предполагала, что так получится.

Или же… или же как раз предполагала. И, заметив мою показательную ленцу, добавила немного неприятностей, безмолвно намекнув: «Да, ты опытная и знаешь больше других, но в нашем обществе личные отношения важнее одаренности. Теперь выкрутись, раз уроки на тебя тоску нагоняют!» Старая ведьма вполне могла устроить подобное развлечение лишь из вредности.

Никаких упреков или грубых слов я от соседок не услышала: они все так же отвечали на мои вопросы, не собирались меня гнобить и даже не подкидывали мне в еду сухих насекомых. Однако появилась некоторая отстраненность. Я надеялась, что надумываю, пока в выходной они не отправились гулять по городу, забыв позвать меня. Выждали тот момент, когда я уйду в ванную комнату, и тихо покинули общежитие. А вот это уже был перебор! Не так уж сильно их уязвили, чтобы они разом назначили меня своим врагом. Они учиться приехали или пасовать перед первой трудностью? Подумав, я вдруг осознала нечто важное: легкое всеобщее раздражение не могло перерасти в полное игнорирование без специального накручивания. Валиса – очень перспективная ведьма с бойким характером и уверенностью в себе. Очевидно, что она явилась сюда с претензией на лидерское положение – сразу в нашей комнате начала руководить, смущенных лесных девчонок под свое крыло взяла, даже вон декана однажды бездумно поправила, будто привыкла к подобной манере общения. А ее так беспардонно задвинули за угол.

Я не рассказала ни о чем Андаю – не собиралась расстраивать мелочами. И жених пошел в город со своими одногруппниками. Не хотелось первую же неделю портить нытьем, и почему-то было стыдно, словно я собственными поступками спровоцировала эту ситуацию. Я же вроде не зазнайка и не считаю себя особенной. Почему же всего одна недовольная девчонка так запросто отвернула от меня весь дружелюбный коллектив? Я ведь и всеобщим лидером становиться никогда не собиралась – Валиса врага нашла вообще не там, где он водился!

Студенты после завтрака разошлись, здания и парк опустели, потому я и бродила по чудесным аллеям в полном одиночестве. Затем увидела декана Злотку и поспешила за ней, чтобы побеседовать. Это ведь не будет выглядеть жалкой попыткой подлизаться? Нагрубит, наорет, но случайно может и дельный совет выдать.

За высокими кустами я ее на время потеряла, а потом разглядела уже вдалеке – к ней как раз подошло высокопоставленное хамло, которое здесь по нелепому недоразумению называлось «ректором». Они поприветствовали друг друга и направились к резной деревянной беседке. А я поддалась любопытству, пригнулась почти до земли и под прикрытием живой изгороди подкралась ближе, так стало интересно услышать их разговор.

– …да, снова, госпожа Злотка, – вежливо и вкрадчиво обращался к ведьме Сат. – Насморк замучил, от него и голова раскалывается. Представляете, я ведь раньше никогда даже простудой не болел.

Я всматривалась в фигуры между листьями, заняв выгодную наблюдательную позицию. Пожилая женщина вынула из объемной сумки какой-то мешочек, уверенными жестами нарисовала свободной рукой знаки. Но подготовка не мешала ей отвечать:

– Господин ректор…

– Я вам не ректор! – он немного поднял тон. – Исполняющий обязанности.

– Господин Дикран, – терпеливо исправилась она. – Сделаю все возможное, но еще раз повторю, что это опять почти не поможет. Вы не заплатили ведьме за услугу. Последствия всегда случаются, вам еще повезло, что чистая драконья кровь сильно их сглаживает, но…

Он со вздохом перебил:

– С нашего последнего разговора ничего не изменилось. Я не знаю, как ее найти. На расстоянии нескольких часов пути там пять крупных городов. Села, деревни и лесные ведьмовские общины вообще не считаю. Она упоминала какой-то ковен, но на западной территории их множество. Конечно, я попросил отнести на то самое место мешочек с золотыми монетами, но их нашла не она, раз симптомы постоянно возвращаются.

Я едва не взвизгнула, но вовремя вцепилась зубами в кулак. Не иначе, я полностью отмщена за обиду! Услуги ведьмы всегда должны быть оплачены – хоть чем, вопрос не в цене. У драконов сильный иммунитет против чужой магии и проклятий, но ведь и помощь-то была не рядовая – я ему жизнь спасла. Последствия подобного и броневую защиту пробьют! Надо матери написать в письме: пусть глянет у болота, не валяется ли там кошель золотых. Если, конечно, я буду настолько милостива, чтобы его пощадить.

– Во всех ближайших городах и селах развесить объявления? – предложила ведьма.

– И что я там укажу? – Сат нахмурился еще сильнее. – Я ведь даже ее лица не видел, только глаза над платком торчали. Но и их я не разглядел, не в том был состоянии. И голос не запомнил – я, понимаете ли, не совсем в твердом уме пребывал. В итоге ничего о ней не знаю. Судя по навыкам, возраст от тридцати лет. И этот единственный пункт круг поиска не сужает.

Просчитался он на добрый десяток лет – приятный комплимент! Вдруг Сат запустил пальцы под ворот черного уличного камзола и вынул оттуда цепочку, показывая декану:

– Кулон ее на мне остался. Если какая-нибудь ведьма заявит, что это была она, то я смогу в этом убедиться, если правильно опишет эту дешевку.

Дешевку?! От злости в горле заклокотало. Та-а-к, пусть мама монеты не ищет. А насморк и головные боли его еще триста лет убивать будут! Да, мой цветочек ириса стоил всего три медяка, но только я вправе называть свои вещи дешевками! Пожилая ведьма почему-то иначе восприняла его слова. Она подняла руку и похлопала его по груди, как раз по тому месту, куда должен был опуститься кулон, и словно утешала:

– Да-да, дешевку. Именно поэтому вы постоянно его на себе носите, как самое ценное сокровище. Почему бы просто не признаться хотя бы самому себе, что вы бесконечно той знахарке благодарны?

– А это что-то изменит?

– Нет. – Госпожа Злотка скривилась. – Но тогда вы бы выглядели не таким… эйром.

Он тяжело вздохнул и задумчиво произнес:

– Вы еще так молоды, госпожа Злотка, а я помню те времена, когда за обращение «эйр» людей строго наказывали. От меня почему-то ждут, что я стану каким-то другим, словно никогда не рождался чистокровным. Но ведь это так же невозможно, как лисицу сделать ястребом. Мне всегда претило родительское воспитание, а теперь кажется, что оно единственное, за что я могу зацепиться в новом мире.

– Понимаю-понимаю, – она благодушно закивала. – Зато именно поэтому ваш дядя так мечтал, чтобы вы возглавили академию. Скажите на милость, кто справится с этим лучше эйра? Ведь у нас здесь скопление представителей разных рас, конфликты и катастрофы неизбежны. Вот мне бы не удалось сдержать разъяренную волчью стаю, когда она несется на лис. А для вас это плевое дело. Смиритесь уже.

Сата эта тема раздражала – я уже заметила. И сейчас он почти по-ведьмовски прошипел:

– Для начала избавьте меня от этих последствий. Или подождите, пока я найду ту ведьму, чтобы придавить ее мешком золота и навсегда забыть о нашей встрече. Исполняющий обязанности ректора не имеет права на забитый нос!

– Уже заговорила как получилось, – призналась Злотка. – Не стало легче? Послушайте, ректор, неужто вы запах ее не запомнили? Ведь это у вас должно даже в бессознательности срабатывать.

– Я вам не ректор! – рявкнул Сат, но над сказанным призадумался: – От нее пахло травой и пóтом. Больше ничего, ведь рядом болото тоже не благоухало.

Я нервно всплеснула руками и этим резким движением покачнула куст. Собеседники разом повернулись в мою сторону, а я поднялась, выпрямилась и отряхнулась. Моему негодованию не было предела – его я и выразила:

– Пóтом пахло?! А как должно было пахнуть от человека, который по болотам бегал? Королевским парфюмом? Сами-то слышите, что несете? То есть пока ведьма вам услугу оказывала, вы только от запаха пота кривились?

Декан разинула рот, но быстро собралась и завопила:

– Ты подслушивала?!

Однако Сат почему-то зацепился за другое и, указав на меня открытой ладонью, обреченно констатировал:

– Вот! Вы говорили о благодарности? А если моя спасительница такая же наглая и беспринципная, как некоторые ваши студентки, мне такую тоже надо благодарить? И почему та болотная знахарка с меня сразу плату не взяла? Хоть клок волос бы выдрала, чтобы я сейчас так не мучился! Но нет же, она хотела награды посолиднее, потому бросила меня и унеслась за ковеном, который с меня гору золота бы стряс! На вкус ведьмы, лучше пусть больной сдохнет, чем не расплатится, так?

В его логике наблюдались явные провалы, но на фоне постоянной головной боли это простительно. А Злотку мое появление тоже привело в такую ярость, что она даже не заметила, как дракон мимоходом всех ведьм меркантильными обозвал.

– Студентка Мартос! – она отчитывала меня истошным воем: – Да как ты смела подслушивать начальство, еще и влезла со своим мнением?!

Но Сат Дикран сильнее переживал не из-за моей невоспитанности, а по поводу собственных тревог. Его голос вновь потускнел:

– Я ведь даже ее присутствия не ощутил. Мне конец, нос окончательно отказал. Я больше не эйр – я какая-то ошибка природы.

Он отмахнулся от нас обеих и пошагал в сторону преподавательского корпуса, а вместе с ним по понятным причинам отдалялся и мой обожаемый кулончик. Госпожа Злотка попыталась утешить Сата звонким криком:

– Не все так плохо, жизнь наладится, господин ректор!

– Она еще и издевается… – отозвался он, не оборачиваясь.

По-моему, это было почти смешно. Наверное, поэтому старая ведьма и захихикала, глядя ему в спину. Мне только теперь стало понятно, насколько наигранной была предыдущая истерика – надо отчитать, вот она и надрывалась. Через пару минут Злотка вспомнила обо мне, вернула на лицо сердитую маску и пригрозила, хотя гораздо спокойнее:

– Не смей болтать о его неприятностях. Поняла меня? Он все-таки ректор, неправильно сплетничать о его недомогании!

– Ректор ли? – скептически скривилась я.

– Ну а кто, по-твоему? – Она уже подошла ближе. – Конечно, по меркам драконов, он еще совсем юнец, но ведь опытными не за один день становятся. Как раз к зрелости и очерствеет. Дикраны эту академию когда-то открывали, им и полагается ее возглавлять. Это не та традиция, которая изжила себя, как многие другие. Хороший он, если сделать скидку на то, что эйр. Только запутавшийся в себе и в смыслах – такое происходит с лучшими, лишь негодяям при любом режиме легко. А ты шагай уже, сейчас за провинность коридоры в нашем общежитии мыть будешь.

Я и мыла под довольным взглядом комендантши. Скорее всего, декан отпустила бы меня, стоило только изобразить покаянный вид – она тоже ведьма, не ей осуждать мой нрав. Но зачем возражать, если мне, отщепенке от коллектива, все равно делать нечего?

Глава 4

Сат ругал себя за неуместную вспышку, но силы его заканчивались. Он хотел отыскать свою спасительницу не только из-за насморка и бесконечной головной боли, хотя и они изводили. Была и другая цель, непосредственно связанная со всеми чистокровными. Подобные нападения происходили довольно часто, особенно вдали от столицы. Давно прошли те времена, когда одного слова эйра хватало для исчерпывающих обвинений. Сат знал наверняка, какой магией разнесли его повозку и ранили его самого. Но для того, чтобы император выдал армии полномочия допрашивать гражданских, сейчас требовалось собрать больше доказательств. И та знахарка на болотах оказалась единственной свидетельницей. Как минимум, она могла бы предоставить полную лекарскую справку о его повреждениях – и ее наверняка было бы достаточно, чтобы Адриан Третий прислушался и устроил тщательную проверку всей западной территории.

Но даже если Сат ее отыщет, то шансы уговорить стремятся к нулю. Ведьмы не дают показаний! Ведьмам плевать на справедливость и закон. Не существует женщин зловреднее, чем эти природные умелицы – копаются себе в червячках да корешках и плюют с высокой колокольни на всех, кто к их обществу не близок. Скользкие змеи когда-то нашли к ним подход, потому и чувствуют себя так уверенно. Утешает только то, что и при нападении на змею ни одна ведьма тоже в суд заступаться не побежит. Столичные не в счет, они тут более цивилизованные и понимающие, однако и с ними сладить бывает чрезвычайно сложно.

После возвращения домой из своей злополучной поездки он даже не стал обращаться к местной страже – выслушают, конечно, посочувствуют, но не в их полномочиях принимать радикальные решения. А во дворец с пустыми словами не отправишься. В этом случае надо бить сразу и наверняка. Нельзя дать преступникам ни единого шанса увернуться, иначе все заинтересованные стороны успеют подготовиться. Разбойники спрячутся в других лесах, а члены Клуба чистой крови начнут кричать об этом инциденте на каждом углу, преувеличивая, накручивая, чтобы их гнев император уже не смог проигнорировать. Подобная шумиха не всем придется по душе, а если хоть кто-то прознает, что Сат каким-то образом связан с тайным сообществом заговорщиков, то все его прежние заслуги мигом забудутся. Даже Великая Змея по старой дружбе не спасет от казни. Не сумеет, хотя сделает все возможное, несмотря на то что полвека назад отец Сата прикончил ее отца, Энрая Светлого. У нее с родителем были еще более прохладные отношения, чем у Сата со своим.

Седат Дикран, отец Сата, тогда тоже погиб при попытке переворота. Глава самого могущественного рода заблаговременно выслал сына из столицы с каким-то поручением, поскольку твердо знал, что поддержки от наследника не дождется. Задумка эйров в прежние времена сработала бы – несколько чистокровных драконов в боевой форме на самом деле способны сравнять город с землей и поставить любой ультиматум. Только они не учли одного – на их стороне больше не было никого: волки уже принесли присягу новой власти, ястребы вещали на площадях иные истины, лишь лисы не изменились – рыжие, как всегда, продолжали вынюхивать и предавать за вознаграждение. Таким образом, заговор был раскрыт и подавлен. В тот же день при защите столицы от взбунтовавшейся знати погиб Энрай Светлый – предводитель магов-змей, после чего его едва ли не причислили к лику святых. Надо было знать Энрая лично, чтобы не считать его положительным героем: да, он был идеалистом и первым, кто за всю историю мира поставил вопрос о том, что неограниченное главенство эйров ущемляет все другие расы, однако для достижения целей использовал любые средства. Своего добился – и, к счастью, погиб до того, как в его голове возникли «еще более прогрессивные» идеи.

Весть о смерти отца тогда раздавила Сата, поскольку он терялся в противоречивых эмоциях. Осознание, что Седат был абсолютно неправ в своем упорстве, скорбь не уменьшало, требовалось время, чтобы смириться с утратой. К самому Сату у правительства вопросов не имелось: его величество прекрасно помнил поименно всех, кто его когда-то поддержал, и не собирался менять о них мнение из-за спорного родства. Адриан Третий даже соболезнования семье Дикранов выразил – и к этому тоже невозможно было однозначно отнестись. Мудрый император таким образом показывал, что ошибка одного не бросает тень на весь род? Или подчеркивал, что его ход мыслей существенно отличается от того, как принимали решения эйры?

С тех пор прошли десятилетия – и тем удивительнее стало приглашение Сата прошлым летом в подпольный кружок эйров. Неужели они решили, что за столько лет он изменил свои позиции и теперь поддержит свержение императора?

Тем не менее на тайное собрание Клуба чистой крови он явился – исключительно ради того, чтобы удовлетворить любопытство. Вероятно, во все времена заговорщики обязаны собираться под покровом ночи в каком-нибудь подвале – и от этой революционной романтики Сата заранее подташнивало. На входе сказал пароль, указанный в письме, после чего его пропустили.

Он ожидал здесь увидеть кого угодно из прежней элиты империи, но первое же лицо заставило его расхохотаться.

– Лайна?! Ты даже не эйра! Что ты забыла в Клубе чистой крови?

Старая знакомая развела руками и затараторила:

– Им нужен был эксперт в области генетики оборотней, но твой дядя ни за что бы не согласился! А я как пришла, так уже и не выгонят – здесь такое все интересное! – сотрясаясь от восторга, поведала она.

Все ясно, безумную исследовательницу даже подкупать не нужно – достаточно подкинуть пару сложных задач для фанатичного сознания. Лайна ведь точно испытывает оргазм от научных изысканий, а иначе почему так дрожит? Хотя пока Сату не было известно, зачем заговорщикам понадобились ученые.

Кроме Лайны в подвале собралось еще двенадцать персон – все без исключения известные ему с детства, поскольку раньше эйры лишь друг с другом и общались. В основном старики, что неудивительно – они уже не могут перестроиться, но и несколько драконов из молодого поколения. Сат сразу решил начать с главного вопроса, который и вынудил его сюда прийти с риском разрушить кристальную репутацию:

– Меня-то зачем позвали? За столько лет забыли, что я всегда поддерживал новый договор? К тому же Адриан Третий оказался даже лучше, чем мне тогда показалось. Разве он не мудр и не справедлив? Мы все тут неплохо знаем историю – кому-то приходит на ум более здравомыслящий правитель?

– Мудр и справедлив, – надтреснувшим от возраста голосом признал господин Нинкран. – Но он всего лишь человек. Ни один человек не способен мыслить так же глобально, как драконы. Император подвержен влиянию, а в своих попытках угодить каждому не замечает, что таким образом многим и вредит.

Сат с сарказмом поинтересовался:

– А, так мы все еще обсуждаем наше превосходство над всеми? Простите, я половину столетия другими делами занимался. Так давайте прямо сегодня эту проблему решим – уберем с трона какого-то человечишку, посадим на его место эйра.

– Твоя ирония неуместна! – рявкнул со стороны господин Зенкран.

– Понимаю, – протянул Сат, разворачивая собственную мысль, раз она не была очевидной для остальных: – У эйров море достоинств, что и сделало нас сильнейшим видом. Но один недостаток их перекрывает – мы теряем рассудок в желании защищать и накапливать сокровища. Отдайте престол и казну любому из наших – и конец всем разумным расходам. А другие драконьи дома обязательно будут оспаривать эту власть, ведь им тоже хочется подгрести под себя все, до чего лапы дотянутся. – Он осмотрел сосредоточенные лица вокруг и не встретил возражений, поэтому продолжил: – И раз это ни для кого не новость, то может, не будем отбирать корону у человека, который хотя бы пытается быть приличным императором, и разойдемся?

– Или для начала перестанем язвить и спокойно поговорим, – предложил Нинкран.

По всей видимости, он в этом кружке остался за главного после смерти Седата Дикрана. Сат покосился на стул, который пододвинула ему Лайна, но послушно занимать место не спешил. Его любопытство все еще не было удовлетворено:

– А вы не боитесь, что я всех вас сдам? Знаете, что я никогда не был и не буду на вашей стороне, но не прячете лиц и так рискуете. Каковы шансы, что уже к утру на столе его величества не окажется полный список присутствующих?

– Не боимся, – старик эйр улыбнулся с неожиданной теплотой. – Сат, мы тебя знаем точно так же, как ты знаешь нас. Когда-то ты выбрал не нашу сторону, но лишь по одной причине: ты выступал за то, что считал правдой. Тебя нельзя подкупить или заставить – можно только показать. И если ты увидишь новую правду, то и против нее не пойдешь. Поэтому к утру ты или будешь с нами, или останешься в нейтралитете, но ни с какими докладами к императору не побежишь.

Становилось все любопытнее, хотя интуиция толкала к выходу – что бы Сат здесь ни услышал, он обязательно об этом пожалеет! Тем не менее он вынудил себя сделать шаг к предложенному стулу. А сумасшедшая Лайна сразу же быстро заговорила, ведь ученому уму неинтересна политика, ей бы только копаться в исследованиях:

– Сат, объясняю теперь специально для тебя! Вы все носители рецессивного гена. Я имею в виду, что ребенок, например, от тебя и от меня с максимальной вероятностью родится слабее эйра. Все, конец магии чистокровных! Но даже если он окажется редчайшим везунчиком, то во втором поколении такая удача уже точно не повторится. Твой дядя, разумеется, об этом знал – и он фактически подписал смертный приговор гену сильнейших оборотней. Уже через два поколения в мире не останется ни одного дракона, боевая форма которого сравнится с вашей!

Что ее приводит в такую неуемную радость? Хорошо, что Сат уже давно успел привыкнуть к характеру Лайны, а иначе испугался бы ее энтузиазма. Он старался не подхватывать болезненный азарт вместе с визгливыми нотами и выражаться спокойнее:

– И что вы предлагаете? Втайне бежать на какой-нибудь необитаемый остров с пропуском только по чистоте крови и быстро строгать потомство, пока остальные не заметили?

Госпожа Шекокран устало поморщилась:

– И до этого, вполне вероятно, докатимся. Но пока не перебивай – выслушай ее до конца.