Текст книги "Засада для дракона"

Глава 5

Я неплохо потешила чувство собственной важности, когда девчонки принялись уговаривать меня остаться с ними в комнате – они практически умоляли! Но я строила из себя оскорбленную деву и отнекивалась. Так боялась, что кто-то раньше времени разгадает мой секрет. Была и другая причина для желания уединиться: Сат мог слышать любые наши разговоры, а я пока вовсе не уверена, что он на стороне ведьм. Последние события перед его недоубийством говорили о прямо противоположном.

– Я уже в порядке, не волнуйся за меня, – обратилась я к Валисе, поскольку именно она здесь принимала итоговые решения.

– Больно надо! – Она насупилась и отвернулась к окну. – Катись куда хочешь, мы тебя и так с трудом терпели. Поразительно, что ты действительно быстро в себя пришла после гибели любовничка!

Под лопаткой защекотало. Склоняюсь к тому, что такое ощущение создавалось в тот момент, когда господин ректор изволят-с ухохатываться. Ему я и ответила – до мнения старосты мне не было дела:

– Ты этим словом всех мужчин называешь, которые мимо пробегали? Видела же моего Андая – какая дура такого красавчика на заносчивого старикашку променяет?

Щекотка под лопаткой исчезла, зато зачесалось над поясницей. Валиса не была бы собой, кабы не фыркнула:

– Этот старикашка всему молодняку фору дал бы… – сказав это, она вновь поникла. – И все же до слез печально. Он так старался нас понять – и просто не успел. Клянусь, узнав его, я уже и к другим эйрам не смогу относиться как раньше, ведь ясно, что и среди них попадаются хорошие ребята. Может, один на тысячу, но попадаются…

Белс резонно заметила:

– Да их всего пара сотен осталась. Так что не исключено, что последний приличный и канул в небытие. Но зря вы так верите предположениям господина Риндея! То, что ястребы считают свои слова правдой, не означает, что они всегда правы. Он даже не расследователь! Давайте думать, что господин Дикран похищен или… А не сбежал ли он сам, не желая больше занимать ненужную должность?

Девчонки закивали, ведь было приятнее и проще верить в это. Одна Валиса, которая все видела собственными глазами, не пошевелилась. Я пока не имела права ее утешить, но возникло острое желание позвать ее для разговора и обо всем рассказать. Эту мысль я и обсудила с драконом, когда мы остались наедине, а маленькое изображение переползло для удобства на мою руку.

– Сат, – я решила обращаться к нему только так. Ведь действительно, нелепо официальничать с тем, кто иногда ночует на твоей ягодице или на животе. – Рано или поздно нам понадобится помощь других ведьм, в одиночку я физически не справлюсь с той задачей, которую ты ставишь. Мы работаем связками и ковенами – и в этом наша сила.

– Знаю, – произнес он. – Но чем меньше людей посвящены в тайну, тем надежнее она спрятана. Для начала надо определиться, что вообще делать, а уж потом примемся сыпать чистосердечными признаниями.

И он был прав, и сострадание к Валисе не ослабевало. Но выходило так, что теперь я была вынуждена думать не только собственной головой, оттого и приходилось учитывать мнение этого хладнокровного эгоиста.

Я больше не подходила к зеркалам в обнаженном виде. Понятно, что маленькая копия большого дракона успела меня во всех смыслах исследовать, но все же есть разница, если мужчина смотрит со стороны. Однако Сат развлекался тем, что пытался меня смутить:

– Ирис, ты участвуешь в каком-то соревновании на благопристойность? Тогда проиграла – я все видел!

Пришлось состроить каменную мину и напомнить:

– А я тебя не только видела, но и собственными руками щупала. Ты же еще и без сознания был. Ого-го, что я тогда с тобой вытворяла! Придумал тоже, чем меня уесть.

Рисунок вскинул голову:

– Не понял, ты сейчас своей развращенностью гордишься? Не-не, скромная Ирис мне нравилась больше.

Я уже в который раз схватилась за виски и простонала:

– Бесы, да когда это закончится? Эй, кожное заболевание! Почему мы до сих пор тебя не спасаем? Сил нет, как хочется спасти!.. Или прямо с рукой отрезать.

– Ждем ночи, – посерьезнев, ответил Сат. – Пока не представляю, с чего начать, но в моем кабинете есть редкие издания и мощнейшие артефакты. Не уверен, что кто-то заранее прописал разгадку в каком-нибудь учебнике, но надеюсь, что натолкнемся на дельную мысль.

– А ничего, что у меня ранним утром занятия? – зачем-то проворчала я, хотя была готова не спать хоть неделю ради освобождения.

– Вредничаешь по инерции? – сразу догадался он, будто успел досконально изучить мой характер. – Вздремни часок, а я постараюсь помолчать. Но уже с ума схожу от скуки – под твоими шерстяными чулками ничего интересного не происходит.

Я действительно улеглась на удобную кровать, чтобы набраться сил. Но маленький дракончик нашел новый способ разгонять тоску – оказалось, что если он перебирал по моим ребрам своими острыми коготочками, то я чувствовала вполне настоящую щекотку. Вначале терпела, затем с размаха хлопнула себя по боку, как если бы собиралась прибить комара, на что услышала писклявое «ай». А потом и заорала:

– Ты же нарисованный! Веди себя как приличная клякса!

– В смысле, нарисованный? – Сат крайне удивился. – То есть ты меня видишь именно так?

Настала очередь изумиться и мне:

– А ты как-то иначе?

После короткой паузы он попытался объяснить:

– Ирис, я здесь – весь, целиком. Ты наблюдаешь только материальную проекцию в системе координат, подвластной восприятию органов чувств.

– Спасибо за набор умных слов. Жаль, что бессвязных. Как это? – я действительно ничего не понимала.

Выяснилось, что преподаватель из него никудышный, раз на вопросы учащихся он отвечает вопросами:

– А где находится боевая форма, когда дракон в человеческом облике?

– Понятия не имею! Лежит свернутой трубочкой в кармане?

Он раздраженно протянул:

– Странно было ждать высоких умственных способностей от девицы, которая влюбилась в Андая Эскеса.

Я выпалила в ткань сорочки, где предположительно пряталась сейчас эта назойливая проекция:

– Ути-пути, какие выпады! Думаешь, если тебя сама Великая Змея бросила, то ты теперь вправе осуждать другие пары? Но хоть ясно, почему бросила.

– Ути-пути, – противным голосом повторил Сат. – Что ты там в свои годы о любви знаешь, выскочка малолетняя?

Я терпеливо произнесла назидательным тоном:

– Ох, господин Дикран, я последний человек в мире, с кем вам сейчас нужно поссориться. И что же вы делаете?

– Я не ссорюсь. – Метка переползла на шею и, судя по интонации, уже лыбилась во весь свой маленький зубастый ротик. – Просто когда ты злишься, мне тут теплее становится. Создаю комфортную обстановку.

Как бы то ни было, но сонливость совсем пропала. Я оделась по-зимнему и пошла на улицу, чтобы осмотреть административный корпус с точки зрения взломщика. В прошлый раз мы с Валисой тщательно готовились, чтобы туда незаметно пробраться, но теперь я рассчитывала на того, кому это больше всех надо. И поэтому послушно следовала его советам:

– Ирис, иди к дальней ограде. Вон туда – за корпус волков и продовольственный склад.

Решив, что там какой-то тайный вход, я пошагала в указанном направлении. За два дня территорию академии замело снегом. Дорожки расчистили, но вечером их заново припорошило, потому мои движения сопровождались ритмичным хрустом – и этот звук меня пугал, поскольку привлекал внимание. Сат тем временем оставался спокойным, и это немного утешало.

– Да, да, прямо к каменной кладке, – поторопил он, когда дорога закончилась.

Видимо, мы пока искали не вход в здание, которое осталось далеко позади. Я открытой ладонью водила туда и обратно, чтобы бывшему ректору, сидящему теперь на ней, было лучше видно. После осмотра он вздохнул:

– Вот лаз. Давным-давно еще Энрай Светлый через него подло проникал на территорию. Месяцами тут прятался, сволочь белобрысая. Мы с трудом этот ход обнаружили и запечатали. Но кто-то снова его открыл. Похоже, для своих последователей он оставил подробный инструктаж.

Обдумав сказанное, я выдала:

– Сат, у меня назрело два вопроса: где ты разглядел лаз, и зачем герою прошлого от кого-то прятаться? Из чего вытекает и третий – ты вообще в своем уме?

– Давай потом поругаемся? – предложил он. – Прижми кончик указательного пальца к середине большого… Да на одной руке! Раздолби меня пнем, за что мне досталась именно ты?

Мои пальцы как раз были удобно сложены для того, чтобы отвесить собственной ладони щелбан. Пискнув, дракончик развернулся и вцепился зубками мне в кожу. Ничего, кроме легкой щекотки, я не почувствовала, но сам порыв оценила – да у него вообще никакого уважения к той, кто ночами не спит ради его спасения! Я скривилась и похлопала в ладоши, наслаждаясь ритмичным «ай-ай-ай». Но вслед за этим раздался смешливый голос:

– Ирис Мартос, а ты смелая. Думаешь, что только ведьмы умеют считать долги? На что надеешься? Что я никогда не смогу вернуться или до того дня обо всем забуду?

– Бесы упасите назвать какого-то дракона недостаточно мстительным, – процедила я. – А ты же лучший представитель своей расы, то есть обязан довести все пороки до максимума. Ну ничего, мне потом тоже поаплодируешь – и сочтемся.

В итоге мы кое-как договорились. Я переплела пальцы в сложном знаке, после чего Сат трижды прошептал:

– Менх-сатурус.

Я охнула, поскольку плотная кладка в одном месте подалась какой-то дымкой и будто задребезжала. Иллюзия! На незаданный вопрос Сат решил ответить:

– Да-да, очень хорошо заколдовали – если не знаешь, где искать, то вряд ли отыщешь. Вот так они сюда и пробираются… Заделаем сами. Теперь садись на корточки.

Разумеется, я была согласна с тем, что тайный вход в стене надо надежно запечатать. Пусть убийцы шныряют где-нибудь подальше от академии, всем спать будет спокойнее. Потому и корячилась со всей ответственностью: села, схватила себя за каблуки сапог, наклонила голову и усердно ею мотала между коленей. Ровно до тех пор, пока у Сата не отказала выдержка и он не начал хохотать. Лишь после этого догадалась, что драконы при колдовстве вряд ли встают именно в такую позу. Вскочила, порычала, но уточнила:

– Отомстил, прыщ с крылышками, доволен теперь? Может, побыстрее закроем от греха подальше, а уж потом будем веселиться?

Новый знак был сложнее – я долго пыталась правильно соединить пальцы обеих рук и в какой-то момент даже почудилось, что он снова издевается. Но нет, короткое заклинание привело к тому, что иллюзия сначала рассыпалась в прах, открыв сквозную дыру в стене, а потом начала медленно зарастать камнями. Я не слишком злилась, поскольку ощутила приятный трепет сопричастности к важному делу – защите всех учащихся и работников от очередного вторжения.

К сожалению, на этом наше сегодняшнее везение иссякло.

В административный корпус мы проникли через заднюю дверь – и тоже с помощью магии. Я изображала знак, а Сат читал заклинание. Нам очень повезло, что колдовство срабатывало, хотя это и казалось странным. Ладно, голос принадлежал эйру, а руки-то – обычной ведьме! Но потом придумалось поверхностное объяснение, вытекшее из недавнего разговора: Сат не только этот рисунок, все его формы одновременно присутствуют… где-то. И из этого самого «где-то» они могут обволакивать и мое тело, и сложенные знаки. Не то чтобы я была уверена в этом варианте, но остановилась на нем, иначе рисковала сломать себе мозг в нескольких местах.

По лестнице к кабинету я пробиралась очень тихо и не думала зажигать свет. Хорошо, что во времена консультаций дорога была проторена, поэтому повороты меня не пугали. Но внезапно Сат прошептал – в тот момент он находился где-то за моим ухом, и я могла уловить все его слова:

– Назад, Ирис. Тут кто-то есть.

Я по инерции сделала еще шаг вперед, а попятилась лишь тогда, когда осознала смысл предупреждения. И вдруг во всем здании загорелся свет. Я уже не мешкала и понеслась к двери. Раньше тут не караулила охрана! Мы не учли тот факт, что после страшного преступления любая обстановка перестает быть спокойной. Волк догнал за несколько шагов, схватил за шкирку и тряхнул так, что у меня с ноги слетел сапог. И от одного оборотня мне было не отбиться, но на помощь товарищу бежали и другие могучие воины в форме городской стражи.

– Что ты здесь вынюхиваешь?! – загрохотал надо мной голос ужасающей громкости.

Другой волк предположил:

– Она может что-то знать! В допросную ее!

У меня голова кружилась и от страха, и от возможных перспектив. Сат что-то подсказывал, но я не слышала даже собственные мысли, не то что тихий шепот из-под мочки. Затараторила скорее бездумно, чем осмысленно:

– Я не вынюхиваю, честно! Просто хотела узнать…

– Что узнать?! – уши снова оглохли от густого баритона. – Здесь остались улики? Ну-ка, говори, ведьма, с кем спелась!

– Нет-нет! – заверещала я. – Ничего не знаю! Я это… хотела узнать, где ректор! Он так меня любил, так любил, клянусь святыми лешими! Уговаривал провести с ним ночку – и куда делся? Это я что же, такую прибыль глупой скромностью прохлопала?! Два замка обещал, три сундука золота, четыре…

– Хватит! – рявкнул стражник, отчего задрожали последние поджилки.

Третий, кажется, был ястребом – это с перепугу он поначалу мне померещился таким же огромным. Но в резком каркающем голосе я уловила свою ошибку:

– Она вр-рет. Ведьмы не пр-ринимают подарки от тех, кто им не нр-равится. Скорее дурра сама в него влюбилась, вот и выдумывает.

Сказав это, он отмахнулся, не посчитав мою персону стоящей внимания, и пошел обратно вверх по лестнице. Зато ястреб дал отменную подсказку, за которую я и схватилась:

– Ой, как влюбилась! Глаза его черные, брови еще чернее, губы его… бесы, какие у него были губы? Да не суть! Куда же он запропастился?! Волки добрые, помогите страдающему сердцу!

Второй волк заговорил неожиданно мягким голосом:

– Отпусти эту глупышку, Михлай. Она уже восьмая такая за сегодняшний день. Юные девочки с ума сошли, когда их обожаемый господин Дикран…

Он не закончил фразу, а я успела немного успокоиться, потому смогла спросить:

– Когда он что? Исчез или умер?

У волка были красивые зеленые глаза, которые он сразу после вопроса направил в пол. А потом почти ласково ответил:

– Разбираемся. А ты, если действительно зла не замышляешь, больше в подозрительных местах не попадайся. Иди себе, красавица, не испытывай судьбу.

Я по его тону, по выражению лица, по этой неумелой ноте сочувствия угадала, что нет у них других версий – Сат, по мнению городской стражи, считается погибшим. И все, что они теперь делают, – пытаются разгадать, как это произошло. Но нас здесь двое, кто знает! А еще есть Валиса!.. Которая ни за что не согласится пересказать увиденное при судье. Да и сам «почивший» распорядился едва слышно:

– Все, уходи. Иначе они вспомнят, что двери в корпус были закрыты.

Я понуро опустила голову, будто расстроилась от недостатка информации, и поплелась к выходу. Похоже, Сат не особенно верил в правосудие и тщательность расследования, раз не спешил никого посвящать. Надо будет обязательно с ним это обсудить. А пока я была разбита. Ладно, на этот раз я выкрутилась, ничего ужасного не произошло, но дальше-то что? Выходило так, что доступ в кабинет с полезными древними трактатами для нас закрыт.

– Может, в архиве что-то дельное найдется? – предложила я еле слышно.

– Нет, – угрюмо ответил эйр. – Видимо, караулы дежурят во всех зданиях.

– Так а делать-то что? – я нервно всплеснула руками. – У нас нет даже книг! Ничего нет!

Сат уже вернулся в свое обычное состояние полной безмятежности:

– Рано ты расклеиваться начала. Лично я никуда не спешу.

Я от ярости топнула ногой – благо мы уже пришли в подвал, где можно было без стеснения надрывать горло:

– Это ты не спешишь! А мне как быть?! Я замуж за Андая вместе с тобой пойду?!

– За Андая? – дракончик на запястье скривился. – Вижу, даже мое тесное присутствие не гарантирует улучшения вкуса.

Но ведь не это сейчас было важно:

– Да хоть за кого! Или в постель с мужчиной отправлюсь – ты там в каком качестве будешь находиться?!

– Ну, подсказывать могу… – он продолжал насмехаться над моим горем. – Или руководить. Из эйров растили лучших организаторов, используй мои таланты. Чего разоралась-то? Ирис, у нас только первая попытка провалилась. К тому же неизвестно, найдем ли мы в книгах хоть какой-то намек. В крайнем случае лет через двадцать попробуем снова. Сколько там ведьмы живут? Ты же через двадцать лет еще будешь ходячая?

– Замолкни ради кикимор, – попросила я. – А мне пора спать.

– То есть мыться сегодня не будем? – расстроился он.

В итоге я так сильно не выспалась, что на следующий день перепутала и состав отвара, и интонацию шипения. Валиса ржала как конь – ишь, чем ее скорбь снимается! А я завалила последнюю практическую перед экзаменом – и теперь уже не могла рассчитывать на поблажку, если уже во время главного испытания что-то перепутаю. Понятное дело, что виновный у меня был назначен:

– А чему ты улыбаешься, клякса чернильная? Если меня вышвырнут с учебы, то вместе со мной в Болграде жить будешь!

– Что ж поделать, – притворно вздохнул он.

– Бедно жить! – пригрозила я. – То есть так, как живут самые зажиточные ведьмы. С твоей точки зрения, на грани голодной смерти!

– Все настолько плохо? – наконец-то насторожился он. – Ирис, я без шелковых простыней не высыпаюсь, а если выпью воды из чего-то хуже горного хрусталя, то рискую отравиться.

– Вот! Тогда поспеши с решением!

– Будь оно вообще… Ирис, ты ведь понимаешь, что сейчас идешь по аллее и сама на себя орешь? Мне твоя репутация неинтересна, но староста сзади по земле от смеха катается, ей уже лекаря пора вызывать.

Я запоздало прикусила язык, но продолжила шипеть себе под нос. Моя жизнь улетела под откос, а обсудить это можно только с тем, кому даже отвечать не хочется.

Глава 6

Иногда – отнюдь не каждый день – нам требовалась передышка в ругани, и в эти считаные минуты мы разговаривали более-менее спокойно.

– Сат, а почему мы тебя даже от стражи скрываем? Ты правда думаешь, что ее могли подкупить твои враги?

– Волков не подкупить. А если и получится, то ястребы об этом в любом случае куда надо сообщат, – задумчиво ответил он. – Но мое возвращение сразу предадут огласке – те же ястребы промолчать не смогут. Это значит, что Цирус с приспешниками скроются, а под раздачу попадут обычные студенты, которые просто не поняли, в чем участвуют. И то при условии, что мне поверят на слово. В правительстве сейчас много змей – и они начнут опровергать любое мое заявление. Хотя вы с Валисой могли бы подтвердить…

Я перебила:

– Ясно. Тогда все логично. Молчим, как болотные кочки. Но мне все равно непонятно – у тебя же куча влиятельных друзей, включая каких-то ученых. Почему мы не бежим к ним?

– Потому что к ним тебя никто не пропустит, – расстроил он правдой. – Если не считать их родовые замки и императорские приемы, то есть одно местечко, где их можно найти. Однако оставим Клуб чистой крови на самый крайний случай – это рискованно для всех участников, а тебя вообще растопчут.

Я протянула почти с восхищением:

– Что-что за Клуб? То есть обвинения в попытке переворота были не так уж и преувеличены? Приятно знать, что у твоих убийц нашелся хоть один дельный повод.

Мордочка дракона театрально скривилась. У Сата вообще не водилось привычки в чем-то переубеждать оппонента, если только это не было крайне важной темой. Вместо этого он продолжил рассуждать:

– У Лайны нет данных для анализа, то есть вряд ли она знает выход. А если эта безумная умница поймает нас с тобой в таком состоянии, то будет до скончания времен радостно препарировать. Да и кажется мне, что разгадку надо искать на твоей стороне, поэтому собираемся навестить обожаемую маму – она же не какая-то желторотая студентка, а прожженная ведьма.

– Ну сейчас, ага. – Я скептически наморщила лоб. – Брошу академию и поеду к маме. Экзамены на носу, а у меня в последнее время с учебой не все так гладко.

Сат вздохнул:

– В этом и есть проблема – мы вроде бы идем к одной цели, но на каждом шагу наши интересы не совпадают. Что ты заладила про экзамены? Ты же на факультете сильнее всех. Подумаешь, одну работу завалила. Выучи состав отваров, пошипи там для вида – и готово.

– Для вида?! – возмутилась я. – Я именно в этом и провалилась! Это дракону достаточно родиться драконом, чтобы магия работала исправно, а ведьмы всю жизнь тренируются – мы изучаем тысячи видов шипения и их отголосков, любая вибрация должна быть четко выверена! Врожденный талант в нашем деле не стоит и выеденного яйца, только упорная работа и бесконечная практика. Вот что тебе пришлось сделать для своей немыслимой силы? Родиться от чистокровных родителей и сотню созвучий заучить? Да уж, достижение!

– У вас все так сложно? – он будто всерьез удивился и признал: – Мне нужно время, чтобы это до конца понять. Да, магии я в сравнении почти и не учился, нас готовили ко множеству других задач. Так что не ной мне тут, а иди учись шипеть.

Он больше не мешал мне заниматься. Наоборот, прислушивался к каждому звуку и даже пытался повторить. Не то чтобы у него хорошо получалось, но мне было приятно видеть его старания. Иронично, что лишь попав в безвыходную ситуацию, эйр наконец-то начал постигать ведьм, а до этого только ерундой страдал. Об этом я и вспомнила во время перерыва:

– Сат, а ты действительно рассчитывал сблизиться с другими ведьмами, если меня соблазнишь?

Он фыркнул:

– В тот вечер я на другое рассчитывал, мягко говоря. Но как же славно ты плела стражникам! Что я там тебе обещал – два замка, три сундука, четыре чего? Драконьих сердца? Перегнула, конечно, в расценках за «ночку».

– От страха и не такое ляпнешь, – улыбнулась я. Но решила продолжить шутить на эту тему, поскольку теперь она казалась безопасной и не смущала так сильно, как раньше: – Жалко, что ты такой скупердяй. Предложил бы эту цену сразу – глядишь, и шанс бы появился.

Дракончик на предплечье рассмеялся:

– Очередная проверка? Я уяснил, что у ведьмы эмоции предметом торга не являются. А ты мне слишком сильно нравилась. На кой бес мне сдалась бы ночь с тобой безо всех твоих чувств?

Признание вылетело легко, без капли смущения, но в груди все равно заструилось волнение. Однако он продолжил менее приятным:

– К счастью, все быстро прошло. Сейчас даже припомнить не могу, с чего вдруг ты мне стала казаться бесконечно очаровательной. Нет же, обычная, средняя, в меру симпатичная, без меры грубая.

Я решила, что настал хороший момент расставить в той истории все точки:

– Это из-за резкого обрыва связи – побочный эффект.

– Чушь, – уверенно возразил Сат. – Скорее от понимания, что ты никогда не испытывала ко мне того же. Я же не мальчик, чтобы в закрытую дверь головой биться, пока искры из глаз не полетят. Андай не кажется мне прекрасным вариантом, но ты выбрала его, а я ни за что не заберу чужую любимую.

Может, это снова была разница нашего мировосприятия, но я уже почти привыкла к этим раздражающим потрясениям:

– В смысле, заберешь?! Я тебе не вещь, которую мужики по взаимному согласию друг другу перекидывают или благородно от нее отказываются! Я решаю, с кем мне быть, только я! А то создается ощущение, будто вы с Андаем в какую-то сделку вступили, и он выиграл, потому что первым меня встретил.

– Не совсем так… – задумался эйр. – Ведьмы и на роль третьего лишнего смотрят с какой-то своей извращенной точки зрения? Да как вас еще на заре цивилизации не прикончили – просто чтоб не бесили?

– Слушай, давай вообще больше никогда не разговаривать?

– Еще вчера собирался это предложить.

Этот договор обоих устраивал. Но, к сожалению, мы даже в разные комнаты разойтись не могли.

На следующий день декан Злотка объявила о том, что после сдачи всех экзаменов состоится праздник – еще одна традиция для укрепления дружбы между факультетами. Странные здесь порядки. На концерте, проводимом с той же целью, началась затяжная война, в которую только ястребов не втянули. Преподаватели рассчитывают, что танцы закончатся чем-то другим? Или на этот раз и ястребиный факультет должен пострадать, чтобы никому обидно не было? Да и после гибели ректора закатывать балы как-то неуместно, пусть он и не думал умирать. Возможно, тем самым новое временное начальство решило подчеркнуть, что жизнь идет своим чередом. Но дело их. В конце концов, никто не обязан носить вечный траур по Сату Дикрану. Окромя тех невезучих, кто самого его на себе носит.

Угнетало меня другое. На праздник многие придут парами – я слышала, как Валиса щебетала об этом с Гантером возле столовой. Разумеется, те ведьмы, которые не успели обзавестись возлюбленными, явятся девчачьей гурьбой. А я снова оказалась в подвешенном состоянии: у меня-то есть жених – и не какой-то там волчара-стихоплет. Да только Андая в последнее время не видно и не слышно – он по-прежнему ходил с низко опущенной головой. Необоснованная ярость к нему улеглась, когда я поняла, что еще есть шанс на спасение ректора, то есть убийцы таковыми на самом деле не являются.

Сат уловил мое настроение и полюбопытствовал:

– Какова причина нового часа уныния? Или они у тебя по расписанию происходят? Танцевать не умеешь? Так не беспокойся – ты много чего не умеешь.

Я прошла к дальней скамейке, чтобы говорить спокойно:

– Танцую я великолепно, и совсем не эти твои скучные вальсы. Но мне как-то не по себе. Андай все еще не предложил мне пойти вместе. И я даже не знаю, обрадуюсь этому или нет. То есть обрадуюсь, конечно, да только как ты себе представляешь личные разговоры с собственным женихом в твоем присутствии? А танцы? А поцелуи?

Внезапно дракон сказал то, что я вообще не ожидала от него услышать:

– Иди и позови его. Ты же у нас решительная, гордая, мужчин выбираешь сама и все такое. Ну так возьми своего Эскеса в кулак и выбери себе в партнеры на праздник. Или ты ведьма только под настроение?

Я удивленно переспросила:

– В принципе, все верно, но почему ты вдруг за мои отношения радеть начал? Ты же в наше с Андаем будущее вообще не веришь.

Сат после паузы вкрадчиво произнес:

– До будущего еще дожить надо. А прямо сейчас тебе стоит срочно приблизиться к Эскесу. Напомню, он один из тех, кто может что-то знать про Цируса.

Я вздохнула, когда до меня дошло:

– Теперь все на своих местах. Веры в романтику не появилось, циничный расчет остался. Не устаю восхищаться твоим подходом к жизни. А знаешь, Сат, я тогда лучше вообще на праздник не пойду. Мне-то безразличен Цирус, лишь бы тебя уже от себя отделить.

– А мне, как понимаешь, не все равно. Опять несогласованность интересов. Ирис, ну на кой ляд мне возвращаться до того, как я всех преступников вычислю и соберу доказательства?

Вроде бы ничего необычного не прозвучало – всего лишь старые мысли подсветились новым светом. И этот ракурс меня возмутил любопытным откровением:

– Постой-ка… А не поэтому ли мы не идем к твоей заумной Лайне? Или ты даже сам знаешь решение, просто о нем молчишь! Тебе, понятное дело, спешить некуда, на меня плевать, на всех оплакивающих твою смерть тоже, и ты запросто потратишь хоть годы на сбор доказательств!

Он частично опроверг мое обвинение:

– Не только поэтому. Но посуди сама, какой смысл мне воскресать, если преступники снова уйдут от наказания? Я уже дважды пострадал от их рук – это будет продолжаться до тех пор, пока мне удача не откажет? Да, все верно, я собрался из этой беды выбраться победителем и не буду отвлекаться на издержки.

На улице ругаться несподручно, поэтому честно я высказалась уже в подвале. Тем не менее Сату со временем удалось меня убедить – всего лишь пойти к Андаю и напомнить про бал. Если в процессе общения жених проговорится о чем-то еще, то и дракон послушает. Да только я была уверена, что Андай и словом о той страшной ночи не обмолвится. Сат напрасно всякий раз шутливо принижал его способности – мой парень далеко не простачок. Специально расспрашивать его опасно – это будет подозрительно, однако я все же признавала за пострадавшим право на справедливость. На месте ректора я желала бы того же: отыскать своих обидчиков, составить список имен, затаиться, а потом заказать крупному ковену такое проклятие, чтобы мерзавцы взмолились о темнице. Ну или как там эйры такие вопросы решают? Да и если помогу ему с расследованием, то и Сат со своей стороны проявит больше рвения в собственном освобождении. Первый шаг к согласованию интересов – пусть оценит!

К этому решению я пришла довольно поздним вечером, и потому спешила, пока студенты не улеглись спать. В змеином крыле магического корпуса меня остановил охранник – теперь их можно было встретить в любом закутке. Я вежливо попросила позвать студента Эскеса, тогда мне и входить незачем. Мужчина ушел, но через несколько минут вернулся и сообщил, что эта группа еще тренируется.

– Где они занимаются в такой час? – удивленно спросила я у того, кто еще недавно всем учебным заведением управлял, поэтому обязан был знать.

Сат не посчитал такое обстоятельство странным:

– Маги изучают опасные заклинания, некоторые домашние работы в общежитии не выполнишь. Они наверняка в том самом большом корпусе. – Рисунок не мог указать мне лапкой направление, но по описанию было понятно. Однако эйр предупредил: – Эскес сейчас не один. Лучше подойди к нему завтра.

Я решила хоть издали поглядеть. Все равно же тепло оделась и вышла на стужу – не поговорю с женихом, так прогуляюсь. Ничего увидеть не удалось, поскольку я натолкнулась на уже возвращавшихся студентов и спросила у Малора – мне ведь теперь скрывать было нечего, раз основное оглашено:

– Где Андай? Он еще занимается?

Мне не ответили, а осклабились и принялись расступаться, будто окружали. Малор улыбался шире всех – и это точно не выглядело признаком радушного приема:

– Ты так и не извинилась. Сейчас самое время. Увидим искреннее раскаяние – уйдешь целой и здоровой.

Я недоуменно хлопала глазами. Они сбрендили?! Сами такую ужасающую беду натворили, но решили припомнить обиды за какие-то детские забавы? Правду говорят, что в каждом коллективе можно встретить негодяя – и здесь он был. К сожалению, не в единственном экземпляре, хотя товарищи Малора скорее являлись подпевалами, чем заводилами.

– Угомонись, – попросила я устало. – Не забыл, что я невеста твоего друга?

– Он за тебя пытался извиниться, но это так не работает! – гоготнул маг.

Я отмахнулась от этой чепухи и пошагала дальше. Но следом произошло что-то, неподвластное пониманию. Меня резко подкинуло вверх, а потом закружило в вихре сизого дыма. Когда я рухнула на снег, моя голова оказалась чем-то замотана – дышать можно, но ничего не видно. От страха я поддалась панике и задергалась, ощущая, как меня куда-то волокут.