Текст книги "Берег историй. Сборник рассказов"

– Да ладно, мама, – махнул рукой на прощание Иван. – Это деревня, здесь всё быстро забывается. Никто ведь уже и не помнит, что ты отца из другой семьи увела!

И злой Иван вылетел из дома, позади послышались слёзы, крики и грохот мебели. Иван прошёл мимо особо любопытных соседей, сел в свой джип и уехал. Сначала он ехал бесцельно, просто, чтобы уехать из ненавистной деревни. Позже, когда он поостыл, он понял, что не собрал своих вещей. Иван притормозил в чистом поле, вышел из машины, закрыл глаза и закричал, что есть мочи. После этого он почувствовал страшную усталость и спокойствие. Его мысли прояснились, и дальнейший свой путь он видел уже отчётливо. Он забрался в машину, припарковался под ближайшей берёзой и уснул мертвецким сном.

В пять утра прозвонил будильник, Иван вышел из автомобиля размять мышцы, он нагнулся и умылся, собрав росу с травы. Вокруг стоял лёгкий туман, солнце уже выглянуло из-за горизонта, но на полях ещё царил сумрак. Иван сел в машину и поехал по направлению к Малой Орловке. Через 40 минут он был на месте и оказался первым клиентом деда Егора. Иван накупил цветов на деньги, которые родители подарили ему на свадьбу. Его, конечно, грызла совесть, но он набрался смелости идти навстречу судьбе, и уже просто не мог остановиться. Ему было очень больно, что он вспылил и обидел родителей, недаром говорят, что гнев плохой советчик. Он решил воспользоваться свадебными деньгами, чтобы вложить их в новую счастливую жизнь с Машенькой. Тем он и усыпил свою совесть.

Ровно в девять утра чёрный джип притормозил у дома Маши Цветочницы, на Аргунском переулке. Машенька не верила своим глазам. Иван не только сам приехал, но и привёз ей новые цветы для букетов, как и обещал. Девушка вышла ему на встречу и помахала рукой.

– Машенька, как думаешь, твой папа сильно будет против, если я у вас поселюсь?

– Думаю, – лукаво улыбнулась девушка, – он не особо обрадуется. Но в итоге всё утрясётся.

«Что верно, то верно, – подумал Иван. – Всё в итоге утрясётся».

Нашла коса на камень

На улице было ещё темно. Лампы на фонарях перегорели в незапамятные времена, но никто так и не удосужился их поменять, поэтому улица смотрелась кособоко. На одной стороне Интернациональной улицы перегорели почти все фонари, зато на противоположной стороне они работали чётко и слажено, и этого света вполне хватало жителям улицы. В небольшом городке под названием Татарск, перегоревшие фонари были не новостью. На дворе стоял февраль, снег уже осел и слегка почернел, но улицы ещё не затопила весенняя слякоть и грязь.

На Интернациональной улице стояли только частные дома, но они были настолько разными, что контрастировали между собой на каком-то психоделическом уровне. Один дом был с высокой завалинкой и красивыми окнами, но дерево стен уже потемнело, а шифер потрескался и висел кусками. Другой дом кирпичный, новенький, компактный, с черепичной крышей. Но после зимы дом повело, и появилась первая трещина на кирпичах. Третий дом сложен в стародавние времена, без единого гвоздя. Он смотрелся очень старым, неровным, но всё ещё крепким и надёжным. Среди этих столь разных между собой домов стоял, как крепость дом семьи Турчиновых.

Город Татарск и Турчиновы были связаны неразрывно. Они всегда жили здесь, и всегда в этом доме одно поколение Турчиновых сменяло другое. Дом был построен больше ста лет назад, но был крепким, добротным, красивым и ярким. Это был огромный квадратный дом. Не считая кухни, здесь пять комнат внизу и одна в мансарде. Дом был построен из красного леса, за ним ежегодно ухаживали. Особенно выделялись ставни: красивые и расписные, с ярко-синим гжелевым узором резеды и ромашек, который завершал прекрасный русский облик старинного дома. Окна мансарды имели красивые карнизы, вырезанные из дерева более полувека назад, прекрасными резчиками по дереву, которых уже нет в наши времена, и потому окна мансарды напоминали покои древнерусских княгинь. Большой тёплый дом с одной стороны от дороги прятал огромный сад. Летом он был заросшим, с аккуратными грядками прекрасных ухоженных цветников среди буйной травы. Сейчас в саду одиноко скреблись ветви берёзы и яблони.

Двор дома был просторным: конура с немецкой овчаркой по кличке Бздун, стояла у самых ворот. Если кто-нибудь из прохожих или соседей, вздумал подойти к калитке, Бздун начинал гавкать так громогласно, что все собаки окрест начинали ему вторить. Помимо немецкой овчарки здесь был сарай с дровами, углярка, сарайка под садовый и снегоуборочный инвентарь и баня. Несмотря на то, что в доме было помещение с душевой кабиной, да и туалет тоже был в доме, от бани никто не собирался отказываться. Сам дом уже давно отапливался газом, но углярку и дровницу не разобрали, ведь углём и дровами продолжали топить баню.

Сейчас весь этот исполинский дом ещё мирно отдыхал. Время 5:59. В одной из спален стоял жуткий храп. Мужчина сорока лет, с лёгкой проседью положил руку на грудь, голову откинул на подушку и сосредоточено храпел. Сначала могло показаться, что он специально храпит, настолько живописно он выглядел, даже был похож на оперного певца, который задушевно берёт высокую ноту. Рядом с ним лежала жена с открытыми глазами. Её волосы окрашены в светло-русый цвет, который гармонировал с серыми глазами женщины. Морщины ещё не изрезали её лицо, но молодость осталась уже позади. Женщина укуталась в одеяло и смотрела в потолок. Ей явно мешал храп, но она ничего не делала, будто была в прострации. Муж храпел, а жена, лежащая рядом, просто смотрела в потолок. Она перевела взгляд на электронные часы, которые отсчитывали последние секунды сна. Три раза мигнуло двоеточие, и будильник запищал. Женщина устало вздохнула, отключила будильник и вылезла из-под одеяла. Она посмотрела на себя в зеркало шкафа и толкнула мужа.

Александра

– Слава, просыпайся, уже 6 утра, – сказала по привычке она.

Храп прервался, от чего даже тишина показалась звенящей.

– Саша, ещё секундочку, – промычал он и повернулся на бок.

Через 30 минут её муж всё ещё лежал в постели, а она уже полностью одетая в строгий деловой костюм, с неброским, повседневным макияжем сновала на кухне.

Александра поставила завтрак на стол: яичницу с колбасой, варенье с хлебом и маслом. Посмотрев на время, женщина пошла, поднимать мужа. Вячеслав сопротивлялся, как мог, но Александра просто включила свет и сдёрнула с него одеяло. Он, нехотя поднялся. Александра ушла на кухню, где села пить чай и читать литературный журнал «Сибирские рассказы». Вскоре на кухне появился муж, в домашней пижаме и тапочках. Он встал у входа в кухню и неуверенно посмотрел на жену. Видно, что он очень нервничал: кусал губы и чесал себе плечо, пытаясь привлечь внимание второй половины. Саша уже давно его заметила, но принципиально смотрела в журнал. Когда уже стало невыносимо терпеть его стояние над душой, она крепко сжала губы и посмотрела на мужа взглядом строгой учительницы. Муж робко улыбнулся, облизал губы, чтобы набраться смелости и сказал:

– Э-э-э… Знаешь, дорогая, я тут подумал, что моя работа себя исчерпала.

– Что? – не поняла Александра.

– Ну, знаешь, мне уже сорок восемь и работать продавцом пива на чужого дядю… Это уже не солидно…

– Что это значит? – нахмурилась Саша.

– Может… Может, мне уже нужно уволиться, – негромко продолжил супруг.

– Очень смешно, – закатила глаза Александра, – садись за стол, яичница стынет.

– Я решил бросить работу.

– Что, прямо сейчас? – спросила Саша.

– Ну, да. Вот возьму и не пойду на работу.

– Ты что, уже уволился? – изумилась его супруга.

– Да, – сказал Вячеслав опасливо.

– А какой год у нас наступил по китайскому календарю? – спросила вдруг жена.

– Кажется год Кролика, – опешил муж.

– А-а-а. А я думала год Оленя.

– Такого нет, – муж опустил глаза и почесал затылок.

– Ну, теперь есть, – сказала Саша.

В кухню вплыла женщина, в длинном шелковом халате и все, как по волшебству натянули искусственные улыбки. Мария Казимировна носила короткую стрижку, а свои седые волосы она красила в русый цвет, который делал её моложе. В семье Мария Казимировна была королевой, тот, кто смел её ослушаться, немедленно попадал под опалу, и неважно была ли это невестка или родной сын.

– Я бы сказала, доброе утро, но судя по тому, что я проснулась от воплей моей невестки, утром совсем не доброе.

– Спите дальше, Мария Казимировна, – пренебрежительно ответила Саша. – Кина не будет.

Александра встала со стула, поставила грязную чашку из-под чая в мойку и ушла из кухни. Муж сидел на табурете и боялся поднять глаза на мать.

– Я говорила тебе не жениться на блондинке, – обратилась мать к сыну, доставая новый стакан для чая. – Теперь ты имеешь то, что имеешь.

Мария Казимировна величественно налила себе зелёный чай, и села в удобное плетёное кресло у окна кухни. Она перевела взгляд на сына и спросила:

– Что случилось на этот раз?

– Я согласился работать у отца в СТО. Сегодня выхожу.

Мария Казимировна сидела с каменным лицом, а затем спросила спустя минуту тягостного молчания.

– И кто это придумал?

– Брат просил помочь, – чувствуя грозу, медленно ответил Слава.

– То есть, я воспитала сына, который готов работать бесплатно и жить за счёт жены?

У Вячеслава желудок сделал сальто.

– Ну… не совсем бесплатно…

– Ты помнишь, отец открывал киоск с канцелярскими товарами?

– Да.

– Напомни мне, что с ним стало?

– Ну… Он обанкротился…

– Да. А что случилось с его бизнесом по пассажирским перевозкам?

– Не рентабельно…

– А такси? Цветочный магазин? Свадебный салон? Что с этим всем стало?

– Ну… Закрылись, – развёл руками сын.

– Верно. Закрылись, – сказала мать. – И СТО ждёт такая же судьба, как и любые другие отцовские идеи. А сейчас ты, отказался от стабильного заработка, ради… ради чего?

– Сейчас всё иначе, – не уверено ответил Слава. – Отец не один. С ним Толя и Карина. Это верняк. Я вложил свою долю, и теперь я стал полноправным партнёром.

– Сын мой, – торжественно ответила Мария Казимировна. – Ты идиот! А если ты вложил в этот бизнес все свои сбережения, то ты вдвойне идиот.

Мария Казимировна взяла с собой стакан с недопитым чаем и быстрым шагом направилась в свою спальню. Битва только начиналась. Марии Казимировне было слегка за 60. Она всю жизнь прожила с человеком, который мнил себя великим бизнесменом, но все его идеи были в итоге убыточными. Она любила его, но не могла позволить сыновьям превратиться в нищих. Сама она работала главным бухгалтером в строительной фирме и давно бы ушла на пенсию, если бы не постоянные провальные бизнес-идеи мужа, которые ежегодно несут огромные убытки семейному бюджету. Мария Казимировна всегда добивалась своего, и в отличие от мужа, она имела высокий и стабильный доход.

Мария Казимировна влетела в комнату и вылила остатки зелёного чая прямо на спящего супруга. Роман Александрович подскочил с криком, увидел разгневанную жену и мигом занял оборонительную позу. Он облизал губы, не зная, в чём провинился на этот раз, и улыбнулся супруге:

– Вкусный чай, дорогая. А варенья нет?

– Сейчас всё будет! Завтрак в постель?

– О, нет, – чувствуя подвох, ответил супруг. – Я уже готов пройти на кухню. Можно сказать, я уже умылся и готов к новому трудовому дню. Между прочим, говорят, что маска из зелёного чая молодит кожу.

– Твоя кожа обязательно омолодиться, если останется на прежнем месте.

– Дорогая, что бы я ни сделал, я был не прав.

– Ещё как! Ты с ума сошёл просить Славу бросить работу и бесплатно работать на тебя?

Поняв, куда клонит жена, Роман Александрович осмелел. Если он был увлечён новой бизнес идеей, то его невозможно было остановить или переубедить. Он защищал даже самые глупые и нереальные способы заработка денег.

– Дорогая, но наша фирма переживает не лучшие времена. Нам требуется помощь семьи…

– Тебе потребуется помощь патологоанатома, если ты не уволишь Славу, – сказала с улыбкой Мария Казимировна и села за туалетный столик.

– Дорогая супруга, я вынужден с тобой не согласиться. Вы женщины смотрите недальновидно, и совсем ничего не понимаете в бизнесе.

– Роман Александрович, – ответила жена, намазывая руки кремом. – Судя по твоему опыту, СТО ждёт такая же судьба, как и все твои бизнес-идеи до этого. Только в этот раз за собой на дно ты утянешь наших детей.

Муж насупившись, приподнялся в кровати на локтях:

– Больше веры в меня, женщина!

Мария Казимировна посмотрела на мужа в отражении зеркала и сказала:

– С сегодняшнего дня ты почувствуешь на себе все прелести холостой жизни, пока не уволишь обоих сыновей. Им давно пора начать исполнять свои мечты, а не твои.

…Симпатичная брюнетка 30 лет, лежала в постели и слушала скандал внизу. Её муж, Анатолий даже не проснулся. Он не слышал ссоры в семье брата и не слышал ссору родителей. Карина проснулась сегодня утром, будто выстрел разбудил. Она слушала возмущение Александры и надо сказать, была с ней полностью согласна, правда по другим причинам. Карина видела, что родители почему-то больше любят Вячеслава. Они всегда находили, чем гордится в старшем сыне, даже, если он сам постирал свой носовой платок, это тут же возводилось в подвиг его матерью. Роман Александрович, отец Анатолия и Вячеслава, тоже отдавал предпочтение старшему сыну, его успехи в продаже пива он считал, чуть ли не гениальными. А вот с младшим сыном, они всегда обходились по-другому. Мария Казимировна, не признавала успехов младшего сына, что бы он ни сделал. Даже, когда Толик принёс матери на день рождения редкие экзотические цветы, Мария Казимировна просто поджала губы и покачала головой. Её муж так и не смог угодить своей матери. Если подарок дарит Слава, то это к сердцу. Мария Казимировна была бы счастлива, даже если Вячеслав подарит ей обёртку от конфеты.

Когда отец предложил Толе совместное ведение СТО, муж был счастлив, как никогда. Он думал, что это поможет доказать родителям, что он не хуже Славы, но получилось всё наоборот. Дела шли еле-еле, и в глазах Романа Александровича появилось разочарование. Тогда-то Карина и пришла на помощь мужу. Она вела бухгалтерию и следила за прибылью. И всё шло более или менее и вот, в их жизни вновь случился Вячеслав Турчинов. Карина, услышав ссору супругов, с которыми она постоянно соперничает, лишилась дара речи. У неё внутри всё похолодело, а когда она подслушала ссору свекрови с мужем, воспылала гневом. Зачем им нужен Вячеслав? Когда вдруг он стал необходим? В курсе ли Толя? Карина вдруг с силой толкнула мужа.

– Толик, проснись немедленно!

– Ещё же рано…

– А ну, встал немедленно! – рявкнула супруга. Толик в ужасе проснулся и упал с кровати.

– Когда ты хотел мне сообщить, что Слава будет работать в СТО? – по виноватому выражению лица мужа, Карина поняла, что он обо всём знал, и тут её охватил гнев. Он, как кислота, разливался внутри женщины.

– Ну… Ты ведь не одобрила бы…. А папа меня убедил, что Славины деньги нас спасут…

– Ты что? Рехнулся? – вдруг закричала Карина. – Мы столько лет и сил вложили в бизнес твоего отца, а он взял деньги Славы, и сделал его партнёром! А завтра он и вовсе решит передать ему бизнес! Мы останемся у разбитого корыта!

– Дорогая, ты преувеличиваешь. Слава просто поможет…

– Поможет?! – перебила Карина. – Да, он уже влез в твоё дело! Ты что, до сих пор ничего не понял? СТО теперь не только твой бизнес! Ты губишь всё над, чем мы работали много лет!

– Не преувеличивай, – небрежно сморщился Анатолий и вновь забрался на постель. – Нам нужна помощь Славки, мы идём на дно, а его вложения позволят нам сделать цех шиномонтажки. Деньги потекут рекой, и хватит на все три семьи!

– То есть, теперь ты принимаешь решение единолично? Мы партнеры! Я тоже имею право голоса!

– Дорогая, давай ты будешь считать единички, нолики, и заниматься бумажками. Оставь ведение бизнеса тем, кто в нём действительно понимает, – снисходительно заявил её муж и откинулся на подушки.

Внутри Карины вдруг пробудился вулкан. Ей казалось, что ещё чуть-чуть и из носа повалит дым, а там и до извержения недалеко. Её вулкан имел страшную, разрушительную силу. Сестра и родители не раз обжигались об её страстный характер. Все они знают, что вулкан Карины беспощаден. Она посмотрела на мужа, с которым живёт уже 12 лет, и почувствовала к нему отвращение. Жирный, тупой и уродливый боров снисходительно пялился на неё, лёжа на чисто-белых простынях. Кулак Карины сжался, и она молниеносно нанесла удар ему в нос. Анатолий закричал, пряча нос в ладонях, из него хлестала кровь, заливая белые простыни. Карина встала, надела свой шёлковый халат и вышла на кухню. Мужчин там не было, они трусливо попрятались по своим углам. Александра стояла у окна и смотрела на улицу невидящим взглядом. Карина тихо прошла и потянулась к чайнику с заваркой. Тут же на кухню тяжелым шагом вошла Мария Казимировна и опустилась на стул. Она закрыла лицо руками и облокотилась на стол.

Мария Казимировна

Карина посмотрела на свояченицу и свекровь, и подумала, что они трое много лет живут в одном доме, но не дружат. Они никогда не смеялись вместе, не поддерживали друг друга, не сочувствовали. В первый же день знакомства с женой младшего сына Мария Казимировна сообщила, что невестка из неё не получится, ведь Толик давно и безнадёжно влюблён в жену брата. Карина ушам своим не поверила, но с тех пор постоянно и неусыпно следила за своим мужем и свояченицей. Ревность не зародила между Кариной и Александрой дружбы, зато зародило постоянное соперничество. При этом больше всего бесило Карину то, что Александра, будто жила в другом измерении и никогда не замечала этого соперничества. Она вообще не замечала ни Толика, ни Карину. Она позволяла себе замечать только Марию Казимировну, и хотя постороннему показалось бы, что Александра ненавидит свою свекровь, на самом деле она её уважала. Это единственный человек, кроме мужа, которого она замечала в доме.

Сейчас Александра ушла в себя и молчала. По её лицу не было понятно, что она чувствовала. Она напоминала настоящую Снежную королеву. Александра вдруг повернулась и села за стол к свекрови. Мария Казимировна подняла голову и посмотрела на Александру. Карина, как завороженная, тоже села за стол. Ей казалась эта ситуация настолько нелепой и нереальной, что женщина начала двигаться в такт присутствующим. Женщины молча, посмотрели друг на дурга.

– То, что сейчас происходит, не вписывается ни в какие рамки, – вдруг сказала Мария Казимировна.

– А когда наша семья вписывалась в какие-то рамки? – вдруг ответила Карина. Она была на взводе и готова была накинуться на любого.

– Мария Казимировна, – ответила Александра, – Я знаю, что вы в восторге от своего сына, но я – нет. Я не могу больше этого терпеть. Я отказалась от собственного дома, от карьеры, от возможности заниматься творчеством, и всё ради семьи. А сейчас я чувствую, что пожертвовала собственной жизнью, собственным я, ради смеха. Я не чувствую, что я жена. Я… Я хочу уйти.

– Ну, не ты одна, – ответила Мария Казимировна. – Мы все чем-то жертвуем. Я вот думала, что мой сын жениться на красивой богатой женщине, а женился он на тебе. Ни того, ни другого.

Александра закатила глаза, опять свекровь начала свою любимую песню.

– На самом деле, Саша, – продолжила Мария Казимировна. – Я тоже много чего хотела и у меня могла быть и карьера в Москве, и миллионные прибыли, но я полюбила мечтателя… Мечтателя, который только и умеет, что мечтать. И всю жизнь я смотрела, как он тратит деньги семьи на мыльные пузыри! То одна мечта прогорала, то другая. Но у нас ведь семья, дети… Молодость уже стала проходить. Он ни сколько не изменился, всё те же сумасшедшие идеи, которые я оплачиваю. Я со многим мирилась, но не могу позволить ему тащить за собой в болото ещё и Славу.

– Что вы обе тут говорите? – взорвалась Карина. – Всё опять крутиться вокруг Славы и Саши. Всегда всё крутится вокруг них! Почему вы не беспокоились так за младшего сына? Почему Вы позволили Толику во всё это влезть?

– Позволить Толику?… – удивилась Мария Казимировна. – Кто я такая, чтобы ему что-то «позволять» или «не позволять»? Разве хоть кому-то удалось удержать Толика от принятых им решений? Тебе удалось? Мне – нет! Он всегда делал, что хотел. Знаешь, Карина, Толик всегда мог о себе позаботиться! Он твёрдо стоит на земле и на своего отца совсем не похож. А вот со Славой всегда всё было иначе. Он тревожил меня с момента рождения. Мне не понятно было на кого он больше похож. Но с возрастом я стала замечтать тревожные нотки – у него появились мечты, как и у его отца. Вот чего я всегда боялась! Я боялась, что он бросится во все тяжкие и станет точной копией моего мужа! И сейчас мои опосения стали реальными.

Мария Казимировна покачала головой, и морщины на её лице стали ещё более глубокими и более заметными.

– Вы обе такие лицемерки! Вы не любите ни меня, ни Толю! Саша вечно ходит по дому, как не от мира сего. Притворяетесь с Марией Казимировной врагами, а на самом деле вы обе два сапога – пара!

– Вместо того, чтобы такие глупости придумывать, – ответила Мария Казимировна. – Лучше ребёнка бы мужу родила.

– Господи, Мария Казимировна, вы опять об этом? Достали! Я вам прямо скажу – я не хочу детей!

– А твой муж хочет, – ответила свекровь.

– Вы ошибаетесь!

– Да, точно, Анатолий всегда хотел завести большую семью, – подтвердила Саша.

– А тебе-то, откуда знать? – злилась Карина.

Мария Казимировна вдруг взяла кружку с остывшим чаем, и сделала большой глоток, а Саша поджала губы и отвернулась. Казалось, они обе знают то, чего не знает она.

– Ну, Карина, что тебе сказать, – медленно проговорила Мария Казимировна – Наша вражда с Александрой не напускная. Ведь сначала она мне очень понравилась, потому что была невестой Толика. Поэтому, когда она вышла замуж за Славу, я не очень этому обрадовалась.

– Что? – вскричала Карина, её вулкан стал извергать горячие искры, и она уже плохо владела собой.

– О, Мария Казимировна, – цыкнула Саша, – Вы теперь вечно об этом вспоминать будете?

– О, Боже! – воскликнула Карина. – Это какой-то дурдом! Как ты могла жить под одной крышей с бывшим любовником? А как Вы, Мария Казимировна, могли позволить ей здесь жить? Как вообще, получилось, что она замужем не за тем братом?

– Карина, успокойся, – фыркнула свекровь. – Толя не первый мужчина в твоей жизни.

– Как Вы можете? Эта женщина, просто отвратительна! Она была с обоими братьями!

– Ты просто ревнуешь, – отмахнулась Мария Казимировна. – Всё это было очень давно. В отличие от тебя Саша подарила мне внука, а ты нет. Возможно, ты не достаточно любишь моего сына, поэтому не хочешь подарить ему детей.

– Мария Казимировна, Вы постоянно всё переворачиваете с ног на голову! Вы просто защищаете её, и я не понимаю почему!? – Карина сорвалась на крик и выбежала из кухни. Ей так сильно захотелось плакать, что она выбежала во двор, не надев куртку. В этом огромном доме не было места, где можно было бы побыть в одиночестве.

Александра и её свекровь остались на кухне вдвоём.

– Мария Казимировна, – опять посетовала Саша. – Зачем было вспоминать прошлое? У нас и так всё полетело прахом.

– Как раз, самое время, – усмехнулась свекровь. – Раз у нас и так всё сломалось, почему бы не открыть все секреты? Если нам удастся всё исправить, то эти тайны не причинят больше вреда.

– Я не хочу исправлять, – ответила Саша. – Я чувствую такую усталость! Даже не знаю, что делать.

Саша покачала головой, и отправилась искать Карину. Она увидела её в окно у будки Бздуна. Саша оделась, взяла пуховик Карины и отправилась на улицу. Карина играла с собакой и плакала.

– Карина, надень пуховик, – попросила Саша.

Карина молча, взяла пуховик и оделась.

– Карина, я никогда тебе этого не говорила, потому что не считаю это важным. Всё, что было, давно ушло. И, если бы ты спросила, я рассказала бы правду.

– Да? – вскинулась свояченица. – Так объясни мне! Почему тебе не хватило одного брата? Почему нужно было крутить с двумя?

Саша потёрла лоб и ответила:

– Я училась в одном классе с Толей. Мы дружили с 9-го класса. Я подружилась с Марией Казимировной и Романом Александровичем. И всё было хорошо. Дело шло к свадьбе. Однако, между нами ничего интимного не было. Я поступила в пединститут в Новосибирске, а Толя поступил в Омский политехнический колледж. Он учился на техника электронных приборов и устройств, а я училась в пединституте на художественно-графическом факультете. Я мечтала стать художником, и очень хотела работать с детьми. На 3-м курсе мы с друзьями организовали в художественной университетской галерее выставку студентов, на тему римских нравов. То, что мы нарисовали, было столь непривычным для советской культуры, столь вызывающим, что нас чуть не отчислили. Просто повезло, что за нас заступился сам ректор университета. Вот тогда-то всё и случилось.

Меня отстранили от учебы на месяц, и я решила поехать к Толе. Но он уже встречался с другой девушкой. Более того, она была беременна. Толя, вздохнул с облегчением, когда всё раскрылось. Он бросил меня без объяснений. Просто похлопал по плечу, обнял беременную подружку и ушёл. Тогда я уехала в Новосибирск и решила никогда не возвращаться. Слава тоже учился в Новосибирске, в аграрном университете. Когда мы встретились, он уже был выпускником. В Новосибирске открылась новая экспозиция в художественном музее, и именно там мы столкнулись. В тот день мы пили много шампанского, гуляли по Красному проспекту, вспоминали наш родной город и… всё вдруг закрутилось. Всё стало идти не в том направлении, которое мы планировали. Я забеременела, и мы со Славой расписались в ЗАГСе. Мы даже и не планировали возвращаться в Татарск. Но наступили 90-е, которые буквально разрушили наши жизни. Профессия агронома стала не востребованной, а учителям рисования платили меньше, чем техничке на вокзале. Я никогда не думала, что вернусь в этот город. У нас не было ни денег, ни жилья и никто из моих и его родственников не знали о нашей свадьбе, и о моей беременности. Когда мы со Славой вошли в дом его родителей с чемоданами и огромным животом – это был страшный скандал. Но… Жизнь вот такая.

– Саша… – начла извиняться Карина. – Прости меня. Я не знаю, что на меня нашло.

Карина

– Не нужно извиняться, Карина. Поверь, я не испытываю к твоему мужу никаких чувств. Я люблю Славу или уже может, любила. Знаешь, мне удобно было жить и не замечать проблем. Будто их вовсе нет. И вот до чего я докатилась, муж стал жить другой жизнью, а я даже не заметила, как это произошло.

– Саша, я даже не знаю, как мне дальше жить с этим признанием! – в отчаянии сказала Карина. – А что с той женщиной? И ребёнком? Толя никогда не говорил о них.

– Карина, такие вещи лучше спросить у мужа. Мне никогда не было интересно, что с ней произошло.

– Боже! Боже мой! – воскликнула Карина. – Как мне дальше жить? Ты хоть понимаешь? Только что мой брак рухнул! Ты хоть понимаешь, что это Ты и Мария Казимировна разрушили мой брак?

– Думаешь, это мы сделали? Правда? – не удержалась от сарказма Александра.

Карина впала в очередную истерику и ушла в дом. Саша тяжело вздохнула. Этот разговор разбередил старые раны, и ей ещё меньше захотелось возвращаться к мужу. Она чувствовала, что вся её жизнь пошла мелкими трещинами, и горечь сожаления делает эти трещины ещё более глубокими. Александра вернулась в дом, взяла свой старенький мобильный телефон и позвонила на работу. Сегодня она точно работать уже не сможет, да и кому нужны эти уроки рисования? Твёрдым шагом Саша прошла в свою комнату, муж только что оделся в домашнюю футболку и треники. Увидев жену, он приготовился к скандалу.

– Ты почему не на работе? – осторожно спросил Слава.

– Я решила уволиться, – вдруг заявила Александра. Как только она это сказала, поняла, что это именно то, чего она хочет. Просто до этого момента она не понимала, как сильно тяготит её работа в школе. До сегодняшнего дня женщина даже не осознавала, насколько она была несчастна и на работе, и дома.

– В смысле? – опешил Слава. – Хватит уже меня третировать и передразнивать. Ты…

– Я точно не хочу больше тебя третировать. Я только что поняла, как сильно я в жизни ошиблась.

– О, да ладно, Саша! Ну, решил я работать с отцом и что? Почему ты всё превратила в какую-то античную трагедию?

– Действительно, зачем? – задумчиво ответила вопросом на вопрос Саша. Она повернулась к шкафу и распахнула его. Её новый чемодан лежал внизу. Она купила его 15 лет назад, надеясь поехать в отпуск, но этого так и не случилось. Обидно, что чемодан 15 лет лежит с не оторванным ценником.

Саша рывком достала чемодан, оторвала ценник и бросила его на прикроватную тумбочку. Все её вещи вместились в один чемодан за десять минут. Все двадцать лет семейной жизни поместились в один чемодан! Всё, что она накопила за эти годы, можно собрать за десять минут. Это просто ужасающе. В сорок лет иметь вещей с ОДИН чемодан!

Слава смотрел на её действия и не мог поверить, что жена действительно от него уйдёт. Мимо проходила Мария Казимировна и, увидев, как невестка собирает чемодан, а её сын, молча, стоит и смотрит, женщина забыла, зачем и куда шла. Мария Казимировна медленно вернулась в свою комнату и увидела, что её муж спокойно вернулся ко сну. Он даже не расстроился из-за того, что произошло. Его не волнует, что за одно утро оба сына лишились жён. Роману было всё равно, ведь его ждала очередная Великая Мечта! Семейный бизнес с сыновьями!

Какие-то мысли вдруг появились в её голове, они кружились, как хоровод бабочек, и вскоре Мария Казимировна увидела свои мысли в полном объёме. Она улыбнулась, прошла в ванную комнату и тихо закрыла дверь. Женщина достала простенький мобильный телефон и набрала рабочий номер:

– Олег Николаевич, здравствуйте. Это Мария Казимировна. Да, Олег Николаевич, вы мне предлагали в отпуск сходить, думаю, что он мне нужен прямо сегодня. Уж извините, что так неожиданно. Да-да, все отчёты в порядке и, если меня не будет две недели, ничего страшного не произойдёт. В любом случае я на связи.. Ага. Да. Да. Олег Николаевич, и я была бы очень признательна, если бы наш шофёр Серёженька, подъехал ко мне домой и доставил меня на вокзал. Спасибо, Олег Николаевич, дорогой. Спасибо вам от души!

Мария Казимировна радостно улыбалась, она вернулась в супружескую комнату и к своему удовольствию обнаружила постель мужа пустой. Женщина подошла к малозаметному алькову в своей комнате. Оттуда с большой бережностью она достала старенький чемодан. Это был антикварный чемодан, из натуральной кожи, с замком посередине и двумя железными защёлками. Чемодан очень тяжёлый и жёсткий, но имеет отличный внешний вид. Со стороны казалось, что это не старинный чемодан, а его модная винтажная версия. Даже замки и защелки не заржавели. Мария Казимировна сложила свои лучшие вещи, гигиенические принадлежности и кроссворды. Она торжественно закрыла чемодан на защёлки и замок, который закрылся без усилий. Заветный ключик она повесила себе на шею. После тщательного продумывания плана она величественно открыла дверь и с усилием вытащила чемодан в коридор, где поставила его рядом с чемоданом невестки. Она посмотрела на Александру, которая лишилась дара речи.