Текст книги "Африка у дороги. Путевая повесть"

Глава 3. Водопад Кимани, где много диких обезьян!

Комната для гостей оказалась с мягкой кроватью, которую я заняла. Всю ночь шёл дождь, и утром тоже. На сегодня планировали посетить водопад Kimani, а дождь просто стеной. Ребята были там дважды с друзьями, но в сухой сезон. Ехать по трассе до поворота на водопад 150 километров, а потом 10 километров по лесистому бездорожью, пересекая горные речки с крутыми каменистыми берегами. Андрей был настойчив и мы поехали, собрав предварительно всё, что могло понадобиться для пикника. Предварительно заехали на пилораму, всё осмотрели, со всеми простились. Извините, поздоровались! А дождь не заканчивался. С нами собака Зури, чтобы обезьян отпугивать, а может ещё кого.

По дороге нас остановила полиция вроде нашего ГАИ. Женщина не очень трезвая открытым текстом денег попросила в честь Нового года. Дали. Потом важный железнодорожный узел с вокзалом Макамбако промелькнул. 150 километров проскочили, а дождь всё продолжался, укрыв огромную территорию серым непроглядным небом. Мы с Леной приуныли, высказывая мысли вслух, что хотели бы вернуться. Я чувствовала себя виноватой, потому как мой приезд послужил поводом для подобной авантюры. Андрей был неумолим. Но когда мы поехали по бездорожью, тут уж мне совсем стало плохо. Ругала себя, как никогда.

Дороги, как таковой, не было, лишь едва заметные её контуры. Повсюду камни под колёсами. Местность гористая и мы ремнями пристегнулись, а нас из стороны в сторону так бросало, что Зури головой о стены билась в своём собачьем отделении за решёткой. Речки начались с каменистыми крутыми спусками и подъёмами, которые надо было переезжать. Камни порою совсем не были видны в высокой поросли, как и берега речек, ведь в сезон дождей травой зарастает всё. Это становилось опасным. Размытый дождями грунт, слоёные плато, серьёзные горы как будто испытывали нас. Повредили глушитель и пришлось его оторвать совсем, а тут ещё на пути дерево упало. Объехать его по зарослям просто никак и давай распиливать под дождём это нежданное препятствие. Сучья растаскивали около часа, дорогу в траве протаптывали, благо было тепло. Поворачивать обратно уже не было смысла и я подумала, что на такие подвиги отправляться в одиночку нельзя, ещё пара машин должна идти в связке.

Наконец-то с деревом справились, а за ним речка, да с такими берегами, что точно шины порвёшь! Мы из машины вышли, а Андрей её один штурмовал. Уж если он в деревне Матема проехал после разлива озера Ньяса, то и здесь справится. В тот момент он мне показался каким-то всемогущим. Честь ему и хвала! Дорога стала трудно преодолимой, каменистым рекам не было конца. Мы с Леной напряглись, даже не до разговоров было. Красивый чистый лес нас окружал, заброшенное кладбище в нём просматривалось, дрофы мирно паслись в траве, а дороги нет. Сказать честно, я думала мы никогда не приедем к месту, а про возвращение даже думать боялась. А что, если тот водопад не стоил всех этих мук?

А тут дождь закончился, солнышко вышло и новая напасть приключилась. Рой! Целый рой мух цеце увязался за нашей тёплой машиной. Они лезли во все щели, куда только можно. Сначала мы пытались их выгонять из салона, а потом вовсе плотно закрыли окна не в силах справиться с их нашествием. Кстати, мухи не кусают полосатых зебр, движущиеся полоски они не видят. Да и заразны лишь те мухи, которые вместе с кровью антилоп всасывают опасный фермент, становясь разносчиками заразы. Борьба с ними ведётся постоянно, даже радиацией облучали самцов цеце и после спаривания самка инстинктивно считала себя зачатой, а потому других контактов не допускала, значит и яйца не откладывала. Но, видимо, мух так много, что ещё не один способ борьбы с ними придётся использовать.

К моему величайшему стыду непрофессионально забыла репеллент в Сао Хиле, с которым практически не расставалась. Расслабилась, значит, после вчерашнего, но Лена взяла свой, а он оказался в багажнике. Чтобы в него попасть, надо было выйти из машины, а мухи облепили все стёкла, тщательно ища вход в салон. И стали мы откручивать собачью решётку, чтобы попасть в багажник изнутри. Намучились добро, достигнув наконец-то рюкзака. С трудом его развернули пока я на вытянутых руках держала подставку с тяжёлой собакой, весила она не мало. Защита от назойливых африканских мух была достигнута! Тут вскоре Андрей заявил, что приехали. Я подняла голову и увидела ещё одно природное чудо, которое струилось, плескалось и пенилось прямо по верхушкам густых деревьев на противоположном склоне.

Наскоро намазалась репеллентом и вышла первой, посчитав себя виновницей того дня и решившись на встречу даже с мухами цеце. Гора напротив рождала прекрасный водопад! Сверкая на солнце, он перекатывался через слоёные горные пласты, чтобы исчезнуть где-то в зарослях девственного леса. Его пороги плавно переходили друг в друга, а там, у подножия, водопад успокаивался рекой среди непроходимых зарослей. Вокруг высились зелёные склоны в синем мареве, уходящие куда-то в небо. Мухи исчезли, лишь яркие бабочки порхали, да неизвестные птицы кричали. Обезьяны тявкали в кронах и ревели, время от времени мелькая в них.

Пока Андрей занимался шашлыками и облагораживал место для пикника, мы с Леной взяли собаку и отправились куда-то вниз, где склон таил пещеры и гроты. Было немного не по себе и мы признались друг другу, что боимся подобных мест. Зури бегала за мелькавшими обезьянами и лаяла во весь голос. Путь нам преградила речушка, которую я перешла, взяв в руки палку для устойчивости. И за ближайшими кустами открылось совершенно гладкое каменистое плато, отшлифованное водой, а напротив он – прекрасный Микуми. Подойти близко не получилось, следующая река была широкой и глубокой, а одна идти вброд просто не осмелилась. Дикое, нетронутое место, но я никак не могла придти в себя от пережитой дороги, а потому всю его прелесть я оценила гораздо позже. Я поняла, что видела нечто первозданное, сокрытое от людских глаз, лишь только дикие обезьяны и чудные птицы были хозяевами тому водопаду. Для них он искрился и струился, для них блистал, изливая каскадами прозрачные воды. Фантастически живописный лес! И прав был Андрей, сказав, что сие место достойно съёмки фильма о Тарзане. Это действительно оказалось так!

Лена меня ждала под склоном, вернулись той же дорожкой, а вскоре шашлыки были готовы. Расселись вокруг угасавших углей и с удовольствием пообедали на природе. Мухи цеце больше не донимали, лишь только Зури время от времени пугала нас, с диким лаем бросаясь в заросли в погоне за приматами. Боковым зрением я видела мелькающих в лесу обезьян, но нам они были не помеха.

Всё хорошее быстро заканчивается и пришло время ехать обратно. У меня сжималось сердце, ясное дело, паниковала, но дождя уже не было и где-то внутри теплилась слабая надежда, что выехать обратно будет проще. Действительно обратный путь был много лучше, ведь дорога уже была знакома. На трассу выскочили без глушителя. Рёв нашего мотора огласил окрестности. Я скисла, настроение было сложным. А тут ещё маленький Денис без конца спрашивал:

– Мы что? Гонки?

Благодаря оптимизму Андрея, мы побывали на водопаде Кимани в столь сложный дождливый сезон. Я безмерно благодарна этой замечательной паре, что они вновь открыли мне Танзанию. Показалась она мне совсем неизведанной. Сюда можно приезжать много раз, удивляясь затерянным мирам и наслаждаясь ими.

Ну, а вечером состоялись скромные посиделки, ведь завтра я уезжаю в Лусаку, столицу Замбии. Лена с Андреем отвезли меня утром в Ирингу на машине без глушителя, распугивая на обочинах кур, собак и коров. По пути купила целый пакет с маракуйей в дорогу, которая зреет в этих местах и больше нигде мне не попадалась. Даже когда в Замбии угощала попутчиков, они безошибочно определяли, откуда сей замечательный фрукт.

Автобус в Лусаку отправлялся в два часа дня, а пока оставалось время. Пообедали в кафе вкусными пирогами и вернулись на автостанцию. Билет стоимостью $60 продали за 30 минут до прибытия автобуса, который идёт из Дар-эс-Салама, а чтобы продать на него билет, сотрудники служб звонят водителям, спрашивая о свободных местах. Места всегда оставляют для транзитных пассажиров, но при этом плата на билет взимается за весь путь из Дар-эс-Салама. Вот и в этот раз сотрудник по имени Форд звонил водителю ожидаемого автобуса и оформлял мне продажу. Форд – имя неслучайное. Давно заметила, что в Африке любят громкие имена: Ленин, Владимир, Помпиду, теперь вот Форд, а у Лены служанка по имени Хеннеси. Такие вот африканские шуточки!

Мой транспорт подошёл и я тепло простилась со ставшей мне очень близкой семьёй, обещая писать и звонить. Обещание выполняла всегда, где бы я не находилась. А пока ехала в Лусаку, заняв удобное переднее сиденье с личным окном и розеткой для зарядки телефонов. Автобус большой, комфортный, переднее стекло с хорошим обзором, а главное колени ни во что не упирались!

Трасса на Лусаку оживлённая. На границе быть предполагалось в девять вечера, но переход из Танзании в Замбию закрывается в 19.00, поэтому предстояла ночёвка у границы, а в девять утра следующего дня я перейду в Замбию.

За окном шёл проливной дождь, перевёрнутая фура преградила дорогу и всем приходилось её объезжать по бездорожью, хотя сама дорога была не лучше. Водитель пострадавшей машины надел шапку Деда Мороза, взял в руки мачете и давай зелёные сучья рубить, разбрасывая их по обе стороны вместо аварийных знаков. Сцена напоминала праздничный спектакль под дождём, хоть и Новый год позади. Но ведь дожди, голова мёрзнет. Что хорошей шапке зря пропадать? Ведь жизнь продолжается!

Да и вообще в Танзании народ не очень-то думает во что одеться с утра? Свет здесь часто отключают, а поэтому, что найдут в темноте, то и наденут.

На боду (границу) приехали в десять ночи. Дождь, грязь, темнота. Попробовала выйти под дождь и поискать гостиницу, но всё уже было занято, а потому вернулась в полупустой автобус, залезла в спальник и прекрасно выспалась.

Утром я отправлюсь в Замбию. Как оно там? Не знаю. Но в Танзанию в этот раз я вошла с другой стороны, совершенно для меня неожиданной и волнующей. Жизнь полна сюрпризов!

Замбия

Глава 4. Немного о людях-страусах

Сколько денег нужно миру? Вечная нехватка!

Ещё домик не достроен, а машина «Вятка»

Срочно требует замены, вроде для порядка.

Да и шуба в магазине лучше той, последней

У соседки по квартире, сапоги заметней.

Сколько денег нужно мне? Видимо, не мало

Столько, чтобы было всё и на мечту хватало!

Замбия, Замбези, Виктория! Эти названия ещё в школьном возрасте представлялись мне загадочными, таинственными, а места совершенно недосягаемыми. Часами просиживала над географической картой, вновь и вновь всматриваясь в очерченные контуры африканских и латиноамериканских стран, нашёптывая сама себе их чарующие названия. Там было удивительным всё: непохожие на нас люди говорили на иноземных языках, неведомые тропы таили невиданных зверей, там реки низвергались радужными водопадами, а леса звенели многоголосием птиц, океаны и моря устилали берега разноцветными раковинами, а горы роняли каменные глыбы к зелёному подножию. Мне хотелось туда! Так хотелось, что просто до слёз! Я не знала, как это сделаю, но верила своей мечте!

Два года назад подруга посоветовала посмотреть фильм «Секрет», сказав, что он про меня. Посмотрела. Про меня ни слова. Это фильм о том, как исполняются мечты. Я была поражена, что на протяжении жизни я всё делала именно так, как тому учит фильм. Поэтому очередная мечта вновь становилась явью. Я ехала в Замбию, чтобы увидеть водопад Виктория!

***

Девять часов утра. Мой автобус из Танзании прибыл к замбийской границе ещё с вечера и ночевать пришлось кому где до следующего дня, так как ночью переход из страны в страну закрывается. Утром надоедливый дождь закончился и танзанийцы потянулись на границу. Длинная очередь со стороны Замбии тоже нарастала. Пограничный пункт устроен так, что сначала замбийцы проходят контроль, а потом танзанийцы. Судя по количеству желающих попасть в Танзанию, стало ясно, что подождать здесь придётся. Автобусы лениво выстроились друг за другом вдоль улиц, ожидая своих пассажиров. Торговки с подносами предлагали относительно съедобные продукты, только мне что-то ничего не глянулось. Варёные бананы и жареная кукуруза была нарасхват, а сахарный тростник грызли почти все вокруг, видимо, вместо утреннего кофе.

Решила позавтракать в Замбии, продолжая слоняться по приграничной зоне. Грузчики возили тюки и коробки с одной границы на другую. Их тележки напоминали деревянные лестницы с приделанным к ним колесом. Они были громоздки и тяжелы. Каких только в мире нет тележек! Колёса месили грязь, превращая её в непроходимую жижу.

Продавцы валюты напрягали, поставив своей целью поменять все мои доллары на свои замбийские квачи. Делать этого здесь не стоит, в банках Замбии хороший курс обмена валюты, а мудрецы на границе предлагали в четыре раза меньше. Неужели это от недостатка ума? Ведь ни один белый не станет менять деньги, не зная курса банка. Да и белых-то кроме меня не было, а свои уж точно знают всё. Эти денежные манипуляции так и не смогла понять.

Я лениво рассматривала жителей Замбии, пытаясь уловить разницу с танзанийцами, но одни от других ничем не отличались. То же равнодушное отношение к своему костюму, те же сланцы на босу ногу. Стоп! Я замерла. Странные ноги в максимально закрытых шлёпанцах попали мне на глаза.

Человек маленького роста в неопрятно спущенных брюках имел по два пальца на каждой ноге. Это даже были не пальцы, а два толстых обрубка без ногтей. Девушка из Ботсваны была моей попутчицей по автобусу, она сказала, что это человек из племени сапади. Я просто не могла поверить, что смотрю на ноги человека из племени двупалых! Проживают эти интересные люди на границе Зимбабве и Ботсваны, недалеко от г. Фейра. Фотографировать на близком расстоянии было неприлично, только потихоньку издалека получился не очень чёткий кадр, но он есть.

Знала ли я об этих людях? Конечно, знала. Я даже помню когда это племя обнаружили в джунглях и журнал «Вокруг света» опубликовал большую статью с лощёной фотографией, где в ряд сидели люди этого племени с выставленными вперёд ногами, а на каждой по два уродливых пальца. Та экспедиция в африканские джунгли была первой официальной экспедицией, где представители разных государств объединились, чтобы отправиться на поиски людей с синдромом клешни. Хотя были путешественники, которые встречали загадочное племя ещё 100 лет назад. Я только лишь не помнила его название. Ведь лет 45 прошло. А тогда по-детски подумала, что хочу их увидеть. И вот!

Готовясь к путешествию, нашла немного информации об этих людях, но встретиться с ними было нереально. Племя никому не показывают и к ним никого не возят. Старейшины племён не позволяют смотреть на свой народ, как на диковину. Но слабая надежда на Ботсвану всё-таки была, собиралась там о них хотя бы расспросить. И вот, пожалуйста! Совсем в другом месте я смотрю на эти ноги. Да, я довольствовалась малым, зная что мало кто даже слышал об этом феномене, а уж попасть в это племя совсем невозможно.

Обычная африканская внешность. Человек был чисто одет в полосатую рубашку, лишь брюки собрались на земле гармошкой. Значит цивилизация наступает и сапади учатся носить вещи, привычные нам.

Называют их ещё люди-страусы, именно по вине двух пальцев и по скорости передвижения, только тут уж пальцы ни при чём. Они прекрасно умеют лазить по деревьям, собирая плоды и проводя в кронах не одни сутки. Всегда боялись людей со стороны, были очень пугливы, а теперь сами выходят к нам.

Странная особенность этого племени ни что иное, как уродство. За сотни лет ген «уродливых пальцев» охватил всех представителей племени, передаваясь по наследству, формируя новые навыки и привычки. Люди были изолированы от мира, не предполагая о нём, а их взяли и нашли, то есть открыли. Вот и рассасываются они теперь по нему. Благо туристов к ним пока не возят. Хотя есть ещё племя каланга на границе с Зимбабве, оно имеет подобные уродства у некоторых соплеменников. Туда туристы просачиваются.

***

Очередь со стороны Замбии закончилась и стройная шеренга танзанийцев быстро выровнялась. Выездной штамп пропечатали в моём паспорте, а на замбийском пункте оплатила мультивизу в $80, получив очередной маленький штамп, и вошла в Замбию. Квитанцию об оплате сохранила, ведь мне потом в Ботсвану с Намибией надо и снова вернуться в Замбию, а квитанция станет подтверждением уже оплаченной визы.

Сразу заметила разницу в строениях. Домики здесь были глиняные и круглые под травяной, низко спадающей крышей, а оттого напоминали грибы. С завтраком оказалось сложно. Лепёшка под названием чапати (ужас) и кисель коричневого цвета (кошмар), благо в меру сладкий. Другой еды на стороне Замбии не было. Здесь ещё в приграничной зоне принимали танзанийские деньги и я смогла ими воспользоваться.

В 12 часов дня наш автобус собрал всех пассажиров и отправился в Лусаку. Рисунок пейзажа у Замбии оказался другой. Леса светлые и прозрачные в беспорядочно разбросанных домиках. Вдоль дороги дети продавали гигантские грибы размером со сковороду, держа в каждой руке по одному. Сразу в голову фильм пришёл «Грибной человек». Никогда не думала, что грибы такие бывают!

Дорога в Лусаку стала испытанием. Десятки аварий. В основном кувыркались фуры, а их водители и пассажиры забирались на перевёрнутый прицеп и ждали чего-то, предварительно набросав веток впереди и сзади на расстояние в пятьсот метров. Этим создавали нежелательные заторы, усложняя и так непростую дорогу. На границе странный инцидент произошёл. Огромный большегруз едва сдвинулся с места и у него спокойненько так выкатилось среднее колесо. Он ехать продолжал, а колесо рядом катилось. Ну просто нарочно не придумаешь! Народ закричал и за колесом рванул, а я подумала, что такое можно увидеть только в Африке.

Мой пакет с маракуйей из Танзании шёл по кругу, сглаживая напряжение от жуткой дороги. Автобус просто пробирался меж ям и ухабов. В Лусаку приехали глубокой ночью. Автовокзал угнетал своей убогостью и спящими где только можно людьми. Оставила вещи в автобусе, а сама отправилась принять душ. Он действительно существовал на этом ночном вокзале, как и сказала моя соседка по сиденью, а водители уверили меня, что автобус будет стоять здесь до утра. Когда вернулась, то с ужасом увидела, что автобус разгружают, и все мои вещи стоят без присмотра на улице. Пока я купалась, водители всё переиграли. Они решили автобус отогнать в отстойник, а не ждать утра, как обычно. При этом у людей исключалась возможность переспать в нём и нужно было искать ночлег в ночном городе.

Моя соседка знала, что мне надо в Ливингстон, где водопад Виктория обрушивает свои воды в пропасть. Она пошла искать для меня автобус. Я даже не предполагала, что автобусы из Лусаки идут круглосуточно по всем направлениям. Транспорт в Ливингстон стоял рядом, и отправлялся через 30 минут, пообещав взять и меня. Я была безмерно рада, что покину это страшное место, где в полном сумраке происходил хаос среди людей, багажа и машин. Моя вновь обретённая подруга видела, что я шарахаюсь в сторону от внезапно появлявшихся из темноты людей, она чувствовала мою панику. Девушка заявила, что в Ливингстоне всё совсем по-другому. Было около часа ночи.

Глава 5. Водопад Виктория

Ехать до Ливингстона девять часов, а это значило, что совсем не ранним утром буду там. Автобус стал моим спасением от пугающего хаоса и неразберихи на ночном автовокзале в Лусаке, и я твёрдо решила, что на обратном пути должна быть здесь днём.

До утра выспалась не спеша, маракуйю смакую, небо прояснилось, дожди отступили. Прекрасная дорога стелилась впереди с разбегающимися повсюду домиками в травяных крышах, на которых сушились выстиранные вещи. Куда только подевались ухабы и выбоины с лужами и непроходимой грязью? Слоновая трава набирала силу, через месяц она вырастет до трёх метров и эти домики будут утопать в ней вместе со своими крышами, завешанными стиранными цветными накидками замбийских женщин.

Ливингстон уже из окна автобуса оказался приятным городом. Европейский стиль в одежде местной молодёжи удивил, а цветные национальные накидки женщины здесь не применяют из каких-то своих соображений. Вышла в самом центре города. Огромный супермаркет блистал витринами вдоль главного проспекта, что для Африки не совсем свойственно, даже в танзанийском Даре супермаркеты много скромнее. А проспект здесь был самым настоящим с разделительной полосой в цветах, с банками и офисами вдоль него. Я воспрянула духом, радуясь приятным переменам. К тому же в Ливингстоне совершенно отсутствовали надоедливые «помогайлы».

Шла вдоль проспекта, рассматривая город. Было утро, и можно не спешить. Вещи меня не обременяли, благо, их необходимый минимум. Замбия вокруг меня говорила на английском и не надо было думать над суахили. В этом городе всё было под рукой, дело за ночлегом. Знала, что здесь нет экономного проживания. Ведь весь мир едет на Викторию смотреть! Какая уж тут экономия? Поэтому палатку купила в канун Нового года.

Навстречу мне шли корейцы – дочь с отцом. Они-то и подсказали, где лучше остановиться. Вместе со мной повернули обратно, чтобы показать дорогу. Встреча с этой семьёй, а их была именно семья из четверых человек, стала для меня знаковой. Впоследствии нам ещё не раз предстояло встретиться в разных местах и странах, при этом помогая друг другу и давая нужные советы. Пути Господни неисповедимы!

А пока они привели меня в Jolly boys – гостиница вместе с местами под палатку на её территории. Здесь всё оказалось занято, и надо было ждать 12-ти часов дня, когда туристы выезжают и освобождают места. Хотя под палатку место было, но я поленилась ею заниматься, тем более, что пообещали кровать в общей комнате, где я буду одна. За ночлег заплатила $16, оставила вещи на хранение до освобождения места, а впереди был целый свободный день. В этом кемпинге все останавливаются на один день и одну ночь, чтобы побывать на водопаде, поэтому всегда есть шанс в него устроиться. К середине дня он совершенно пустой.

Мне тоже надо на тот водопад, который входит в список величайших водопадов мира. Но как? Всё оказалось не по-африкански просто. Привыкла здесь бороться и добиваться, а тут надо было просто в списке на стене прописать свою фамилию. Список составляется каждый день, для учёта желающих попасть на водопад, согласно которого заказываются бесплатные автобусы к десяти часам утра. Я успевала к сегодняшнему автобусу, который подойдёт через полчаса, а ещё через полчаса высадит меня у заветного места. Но обратно туристов он не забирает, добираться надо на пригородном автобусе.

Здесь я в первый раз за время передвижений увидела белых туристов. Их было предостаточно, ведь кемпинг предлагал номера на любой вкус. Прошла по его территории. Бунгало с громкими названиями «Слон», «Жираф», «Лев» были стилизованы под африканские хижины с травяной крышей до полу. Бассейн сверкал голубизной, а в самом центре территории под навесом расположился ресторан и место для дневного отдыха, заваленное подушками, тюфяками и матрасами.

Три микроавтобуса подошли вовремя, полностью заполнились людьми, и мы отправились в путь. Ехали не долго, и встали у широкого портала – это был вход к водопаду. Мелкая морось сыпала с ясного неба, сразу и не догадаешься, что это водопад орошал окрестности, хотя не было слышно ни грохота, ни шума. Оказалось, что плотные джунгли поглощали шум его вод. Вход на территорию огромного заповедника стоил $20, но плату принимают только в местных квачах, доллары в стране не ходят. Поэтому тут же на месте к вам подбежит меняла, если квачи нужны. После завершения всех обменов и оплаты я прошла через арку входа.

***

Обезьяны бабуины, иначе павианы, замечательно прижились на территории в окрестностях водопада и совсем не обращали внимание на людей, но при попытке подойти к ним близко пугливо озирались и разбегались по сторонам.

Они собирали плоды под деревьями, а малыши на стоянке транспорта прыгали по машинам, играли и спорили в зелёных кронах, а потом мирно качались на лианах. Ну что с них взять? Ведь дети, хоть и обезьяньи! Но я уже хорошо знала крутой нрав павианов, особенно, когда они в стае. Это, как стая собак, когда стоит только одной подать голос, как все остальные начинают неистово лаять без разбору, а просто за компанию, но уж если одна из собак предпримет нападение, то вслед за ней на человека нападает вся стая. Именно так ведут себя павианы, поэтому скопления взрослых особей лучше избегать, ведь могут загрызть насмерть. Конечно, это больше свойственно диким бабуинам, но я осторожна всегда и обезьяньи скопища обхожу стороной.

Я пошла к водопаду по дорожкам с указателями, но вскоре поняла, что без плаща здесь не обойтись. Водяная завеса становилась всё плотней. Рюкзачок за плечами и фотоаппарат надо было сберечь. Надев дождевик, смело отправилась в лес и просто уперлась в памятник Давиду Ливингстону. Он стоял на постаменте в высоких сапогах и кепке с козырьком; подняв руку от солнца, смотрел вдаль. Я посмотрела туда же. Среди непроходимой зелени сверкал он – водопад моей мечты – обрушиваясь мощной стометровой стеной куда-то вниз. Я стояла в точке, с которой Ливингстон увидел свою Викторию впервые! Жизнь великого путешественника закончилась в Замбии (1873 год) и отсюда, из глубокой Африки, его забальзамированное тело девять месяцев верные африканцы всеми немыслимыми способами транспортировали в танзанийский порт Багамойо, чтобы отправить на родину в Англию: несли на руках, переправляли по рекам и озёрам, преодолевали болота. Всю ночь перед отправкой на Занзибар 700 человек стояли у гроба «Великого Льва» вокруг маленькой часовни. Именно так называли африканцы Ливингстона.

Насколько непредсказуемы жизненные события! Ведь я тогда даже не могла предположить, что быть мне в Багамойо суждено и стоять мне у Часовни Ливингстона, только в другом африканском путешествии.

Водопад Виктория полноводен и роскошен. Река Замбези нехотя растекалась по каменистому базальтовому плато прежде чем сорваться в пропасть. Длинное ущелье преграждало ей путь и совсем ничего не оставалось, как только упасть в бездну, поднимая невероятное количество брызг в небо почти на полукилометровую высоту. Дождём поливало так, что просто не было никакого спасения! С каждого листка текла струйка воды, сухого места не найти! А водопадный дым, говорят, виден даже за 50 километров!

Я не верила своим глазам, да и сейчас не верю, что видела это. Потрясающее зрелище! Грохотала бездна, гудела и выла, застилая туманом ущелье. Совершенно до нитки мокрая, продолжала фотографировать, решив, что фотоаппарат можно купить и новый, а вот Викторию вряд ли придётся увидеть ещё раз.

Природа неистовствовала, река плотной водяной стеной ниспадала со стены каньона, насколько можно было только видеть. Каждая струя имела свою ложбинку, выточенную в камне за многие миллионы лет, а пролетев несколько метров, струи смешивались между собой, образуя пенную завесу. Смотровые площадки находились в максимальной близости, но на них просто невозможно находиться, вода поливала даже снизу, попадая под дождевик. Это казалось просто стихийным бедствием! Много водопадов видела, но ни один меня так не хлестал. Среди немногих посетителей были конечно и такие, которые совсем без плащей, но съёмку они не делали, замотав свою аппаратуру целлофановыми пакетами, а я из-под плаща умудрялась фотографировать.

Ущелье у Виктории не могу назвать широким, это относительно всей мощи водопада, но оно достаточно длинное. Два километра провальной трещины уходило в Зимбабве. Одна сторона полностью была отдана водопаду и казалось, что он бесконечен. Я долго шла по дорожкам вдоль каньона, а он всё никак не заканчивался. Мощные радуги в перехлёст друг с другом сияли на солнце в водяной завесе. Все тропы в перекинутых радужных мостиках. Я шла по радугам!

Именно благодаря Виктории река Замбези приобрела всемирно известную славу. Сюда стремятся мечтатели и авантюристы, преодолевая все перипетии африканских дорог. Да, не зря я мечтала об этом! Подставив руки счастью, я упивалась им.

Потом был висячий мостик над ущельем, где Замбези успокаивалась и текла размеренно и неспешно. Напротив остров Ливингстона с обрывистыми базальтовыми стенами. Тут снова столкнулась с корейской семьёй в одинаковых плащах, даже и не сразу узнала. Они тоже все вымокли, но их счастливые лица просто сияли из-под мокрых капюшонов. С этого места мы видели только туман, полностью закрывавший водопад. В сезон дождей он прекрасен, но смотреть на потоки достаточно сложно из-за водяной завесы, да и глаза защитить нечем.

Здесь можно перейти на сторону Зимбабве через высокий металлический железнодорожный мост, чтобы за тех же $20 увидеть водопад из соседней страны. Я этого делать не стала, посчитав достаточным того, что уже увидела, тем более Зимбабве для меня стоит в одном ряду с Мозамбиком, а что такое Мозамбик я уже знала. Мне не хотелось такой удачный день омрачить посещением проблематичной страны.

С того же высокого моста можно прыгнуть на тарзанке, но после нашумевшего случая с девушкой, когда она сорвалась в реку, я запретила себе даже думать об этом. Не доверяйте африканцам свою жизнь! Но крокодилов внизу нет, они далеко за пределами посещаемой зоны, лишь только бабуины в лесу кричат; спустившись вниз к реке по тропе в 645 метров, я лично в этом убедилась. Говорят, что из неё воду можно пить, чистейшая. Мокрые заросшие джунглями ступени, жуткая влажная жара, деревья в свисающих корнях по склону – нетронутый мир меня окружал. Я вздрагивала от близких криков обезьян. Бабуинам здесь привольно. Они любят селиться у воды, особенно у каменистых водопадов. Это была их стихия.

О том, как я поднималась вверх, можно написать роман. Непроходимые заросли смыкались надо мной, жара, скользко, сердце останавливалось, хоть вертолёт вызывай. А подъёму ни конца ни края, да ещё и бабуины доставали, рявкая в кустах. Жуткое дело! Но когда я вышла на свободу, то почти без сил упала на первую попавшуюся скамейку, казалось, что я с неё уже не поднимусь.

Сидела не шевелясь, а обезьяны вокруг толпились. Наблюдать за ними интересно. Мамаши детёнышей поглаживали, к себе прижимали, от самцов оберегали, чтобы не обидели. Дети к материнской груди прижимались, засыпая обласканные матерью. День клонился к закату, встала и снова пошла к памятнику Ливингстона. Мне хотелось там постоять.