Текст книги "Похитить Дольче&Габбана"

Жаль, что Хаквона нет рядом, я бы процитировала его же собственные высказывания. Знаете, что я взяла в руки? Его розовые трусы от Кельвина Кляйна. Разложив груду вещей, я понимаю, что это – окончательная катастрофа. Осталось одеть трубы, взять веревки и пойти клевать крошки. Потому что мне нечего надеть!!!!!!

Так, чужой чемодан – это, конечно, ужасно. С другой стороны хорошо, что я уверена в возврате своих вещей, но есть одно большое НО!!!! Мои превосходные платья, туфли и украшения остались в другой части света.

Я убью Хаквона. Хотя нет, лучшего соседа по комнате мне не найти. Тогда я побью его этим Луи Вьютоном.

Представляю, как я сейчас выгляжу. Сижу на коленях посреди комнаты, окруженная мужской одеждой, лишенная каких-либо надежд и ожиданий. Хорошо, что вокруг тишина и полумрак (нет желания встать и включить свет), хотя иногда можно услышать стук автомобильных дверей и голоса на улице. Гости уже, наверно, собираются. Я тяжело вздыхаю. Просто не могу поверить, что это происходит на самом деле. Мама больше не будет с папой. Вот так легко и просто заканчивается любовь.

Я не знаю, может она сбегает из дома ночью, когда все спят и даже не подозревают, что утром больше не будет бабочек в животе. А может она уходит туда, где её уже заждались и будут ценить и беречь на протяжении всей жизни. Наверно, любовь пытается спастись, когда её пытаются удержать при помощи кучи бумажек зеленого цвета, а может ей просто противно слушать все те гадости, которыми её пытаются привлечь, чтобы получить временное удовольствие? Сколько живет любовь? День, минуту, год, месяц, миг? Почему два человека дают друг другу обещания, про которые не вспомнят уже через неделю?

Мои родители развелись, даже не сказав мне об этом, словно я – бесчувственный сухарь, а ведь они даже не представляют, насколько мне плохо от того, что они не вместе. Но ничто не терзает мое сердце так сильно, как факт, что свадьба должна состояться настолько быстро. Получается, мама бросила папу ради Пьера. Какого-то богатого красивого французика, прибывшего в нашу семью без спросу. Слезы начинают катиться по моему лицу. Я чувствую горечь и обиду и понимаю, что никого не хочу видеть. Эти счастливые лица вокруг сделают мне еще больнее. Буду сидеть весь вечер у себя в комнате!

Не знаю сколько времени прошло, пока я просидела неподвижно, обхватив ноги руками и дав волю чувствам, как вдруг открылась дверь и в комнате показалась чья-то фигура. Послышался звук выключателя и резкий свет ослепил на несколько секунд.

– Мисс Бьяджи готова к выходу? – Это был Кристиан. Он улыбался так, словно выиграл миллион в лотерею. От этого мне стало еще хуже.

– Проваливай! – Тихо сказала я, рассматривая педикюр, который, если честно, уже нужно обновить. Только лак мой, наверно, грустит в чемодане где-нибудь в Сеуле, пока Хаквон веселится с друзьями в кофейне.

– Ты слишком сильно воспринимаешь все к сердцу, Адриана! – Кристиан неуверенно приблизился ко мне. Неужели он стесняется? – Люди сходятся, расходятся. Счастье – оно ведь как фотография. Если в нужном месте падает правильный свет, то снимок получается идеальным. В других случаях даже фотошоп не помогает. Твой отец перестал ценить твою маму, вот они и разошлись. Я считаю, что так будет лучше для всех.

– Не смей лезть в мою жизнь, подлабузник бабский! – Вскакиваю я и честно, у меня желание ударить его. Никто не имеет права решать за других чью-то жизнь! – Папа любит маму, а она… она…. предала меня, предала Бьяджи. Да она фамилию отца брать не захотела!!!

– Что-то до этого тебя не сильно волновало, что у тебя в паспорте написано. – Спокойно вставляет Кристиан. – Можешь говорить, что угодно. Здесь никого не интересует твое мнение! Свадьба состоится и без твоего личного присутствия, если что! Лично я и Мэри были против твоего приезда.

У меня просто отпадает челюсть. Мы и Мэри? Стойте-стойте! МЫ И МЭРИ? Конечно, супер-парочка: бабуля и идиот. Аджумма и ragazzo stronzzo решили взять и уничтожить Адриану Бьяджи.

– Как видишь, я здесь! – Я ехидно улыбаюсь. – Упс! План не сработал. Так вот знай, я сделаю все, чтобы свадьба не состоялась!

Блондинчик меняется в лице. Кажется, он понял, что намерения у меня не совсем безобидные. Хотя чего удивляться. Мэри Бьяджи успела промыть всем мозги.

– Если хочешь находиться в этом доме, то помалкивай и делай то, что говорят!!!! – Рявкнул гневно Кристиан и направился к выходу.

Мда… Неужели это был Кристиан – не могу в это поверить. Сказать ему в след что-то или промолчать? Или…

– Эй, зайка моя, иди сюда! – Как можно нежнее говорю я вслух и блондинчик резко поворачивается ко мне в полном недоумении. Я направляюсь к нему и подхожу так близко, что чувствую его дыхание. Догадайтесь, чем от него пахнет. – Не то, чтобы я был против, – наглец имеет совесть обнять меня за талию. Ну-ну.

– Извини, только я не в духе, милый. – Я ударяю изо всей силы его коленку и прежде, чем он начинает скакать по комнате, жутко выкрикивая непристойные слова я добавляю, – передай это Мэри.

Я выбегаю из комнаты и я точно знаю, что Кристиан ничего не скажет бабушке, ведь он il ragazzo perfetto. Guardate le scarpe!!!

Времени у меня немного. Пока никто не увидел мою скромную персону в ночнушке, нужно срочно найти, что одеть. Вещей в шкафу у меня не было: я все увезла в Нью-Йорк. Ох, еле сейчас успела спрятаться за угол от трех официантов, которые прошли мимо. Так, нужно где-то найти хотя бы самое простое платье. Кажется, я знаю, что нужно делать.

Мамина спальня уютная, хоть и небольшая. Кровать, огромный шкаф и зеркало – ей для счастья нужно одеяло и подушка, как она сама однажды сказала. А сейчас? Хоть бы позвонила. Нет, две недели назад она вышла на связь в Скайп, но ведь сколько времени прошло. Конечно, кому нужна дочь, когда есть Пьер и маленькие бенджамины франклины? Им ведь мать нужнее.

Стоит темнота и мне страшно включать свет, а вдруг тут мама с Пьером обсуждают курс евро? Или сама Мэри Бьяджи легла отдохнуть? Я начинаю на ощупь искать шкаф, но тут же ударяюсь об что-то мягкое, но одновременно очень твердое. Теперь точно приходится включать свет и осмотрев руку, я радуюсь, что хоть синяка нет, но болит она сильно, словно руку повредила от удара кирпича. Что же меня так стукнуло? Оторвав взгляд от руки, я обнаруживаю манекен в черном чехле. В моей голове тут же появляется миллион мыслей. Это, что ли, новый способ следить за людьми, который сейчас тщательно проходит проверку у Мэри Бьяджи? В таком случае он ранит человека слабее, чем её вечные едкие комментарии. Или Кристиан решил заранее нанести мне месть за мой невинный удар? Он может, ведь он il ragazzo perfetto. А может это Пьер подарил маме какую-то дорогую одежду, чтобы в сотый раз подкупить её сердце?

Не в силах больше терпеть, подпитываясь женским любопытством, я начинаю бережно снимать чехол. Нигде нет ни лейбла, ни значка фирмы – сплошной черный цвет. Когда молния благополучно расстегивается, я вижу кусочек ткани из под черного чехла и тут же вскрикиваю.

Нет, нет, нет, нет, НЕТ!!!!Н-Е-Т!!!!

ЭТО ОНО!!!ОНО!!!ОНО!!

!!!ОНО!!!!!ОНО!!!!

Сдираю полностью чехол и замираю. Просто отключаю сознание. Стою, как вкопанная, словно меня парализовала невидимая сила. Я слышу голоса из кухни – кто-то просит принести ему креветок из морозилки. За стеной доносится бойкая французкая речь – бабушкины гости. Но для меня сейчас не существует ничего – только одна вещь, которую я вижу перед собой. Она мне снилась целый месяц после того, как я её увидела в первый раз.

Да, не могу поверить, что я держу в руках одну из самых дорогих и желанных вещей мира. Любой уважающий себя миллионер или же модный блоггер сможет узнать её с закрытыми глазами. В редакции рассказывали, как на одной вечеринке дочь известного миллиардера просила отца купить ЕГО, но богатенький Ричи даже слышать ничего не хотел: ЭТА ВЕЩЬ запросто понизила бы его материальный статус на уровень простого миллионера.

В Нью-Йорке у всех началась лихорадка и маниакальный приступ: кого ни спроси, все хотели иметь ЕГО. Конечно, я тоже попала в зависимость, только со мной она происходила совсем не из-за желания поднять свой социальный статус на отметку выше, хотя с НИМ это бы мне стоило раз плюнуть, в моих планах совсем не входило и не входит духовное породнение с миром Мэри Бьяджи и высокопоставленными лицами. Мой безупречный вкус тянул меня магнитом к НЕМУ. Я могла часами сидеть и смотреть на фото, где было запечатлено ОНО. Это равносильно желанию маленьких детей завладеть очередной новой игрушкой, когда они перестают замечать одиноко стоящий в углу ящик, забитый Барби и горой копий известных марок машин. В душе я понимала, что на самом деле ОНО потеряет весь свой шарм и обаяние, как только я прикоснусь к этой гладкой (как мне тогда казалось) поверхности и через неделю я кину его к другим, таким же, прежде вызывающим у меня трепет и волнение собратьям. Изредка я буду кидать на НЕГО взгляд и думать, зачем ОНО вообще мне понадобилось? И в конце концов, в один прекрасный день, я пойму, что в моем шкафу больше нет места для такой ненужной безделушки, как ОНО.

Странно устроен человек вообще. Годами может добиваться поставленной цели, не спать и не есть дни и ночи, окрыленный своими фантазиями о прекрасном будущем и что? Однажды он с ужасом осмотрится по сторонам и поймет, что пока он стремился то самое будущее создать, оно тихим быстрым шагом уже и прошло.

Странно, что меня потянуло на философию, хотя… Где и кому я еще смогу поведать о чувствах, которые терзают мою слабую (мэрибьяджизамученную) душу. Но не об этом. Не могу поверить, что я дотрагиваюсь к этому шедевру. Это не вещь, это произведение искусства.

Драгоценные камни даже при ночном свете переливаются всеми цветами радуги. Что уже говорить об прекрасном велюре, который расшит золотыми нитками. Вдобавок шикарные бусины разбросаны в художественном беспорядке, словно их кто-то случайно рассыпал в спешке. Может это был Доменико, а может Стефано, я не знаю. Я просто ничего не знаю. Когда я видела перед глазами этот дизайнерский шедевр, мира больше не существовало. Было только ОНО и я. Никакой свадьбы, никаких проблем. Я готова была спуститься в зал, обнять Мэри Бьяджи и сказать ей, что она – самая лучшая бабушка, затем поцеловать маму и Пьера. Да что там говорить. Мне хотелось выйти на улицу и улыбаться каждому прохожему. В ту минуту я навсегда влюбилась в это платье, в каждую нитку ткани, в бусины и вышитые цветы. Тогда я и понятия не имела, как может перевернуть чью-то жизнь обыкновенной кусок ткани.

* * *

Дорогие дизайнеры! В следующий раз, когда собираетесь создать очередной шедевр, задумайтесь. Сможет ли ваша коллекция изменить чью-то жизнь? Способна ли простая нить, вдетая в иголку и прошедшая через ткань, заставить страдать и смеяться одновременно? Помочь до последнего верить человеку, у которого в жизни черная полоса, хоть и популярная в этом сезоне? Не дать ему сдаваться? Если да, то спокойно продолжайте рисовать эскизы дальше и радовать людской взор и коммерческий мир. Если нет, то… Все равно вы меня не послушаетесь и будете делать по-своему, поэтому… Вините во всем Dolce&Gabbana, это ведь они вас вдохновляют.

Глава 2. # 믿음 희망 사랑

Il bancheto e pieno: известные светские львицы, политики, миллионеры, главные редакторы нескольких крупных печатных изданий и их подопечные: абсолютно все, кто имеет хоть малейшее отношение к фамилии Бьяджи – вот они. Те самые люди, которых я мельком рассматриваю из-за угла, который ведет в зал.

Бренды громко заявляют о себе. “Ты ведь хочешь меня?” – бросает тебе вслед Сальвадор Феррагамо. “У меня, между прочим, есть личный шкаф” – вторит ей ярко-красная сумка от Hermes. Перечислять известные марки можно хоть целый день напролет, каждый раз вздыхая от восторга и отчаяния. А волосы? Вы бы видели идеально уложенные, блестящие, словно бриллианты локоны, которые несколько часов назад находились в руках престижных парикмахеров. Признаюсь честно. Сегодня первый раз в жизни я буду присутствовать на приватной вечеринке. В нашем журнале на мероприятия подобного рода ходят только те, кто каждый день дарит тонны комплиментов Джесси Вейн – главному редактору. Кстати, она здесь, и от этого мне не легче. А вдруг бабушка начнет говорить с ней о моей работе? Но это не самое главное. Я понятия не имею, как нужно вести себя среди богатеньких дам и миллионеров.

О чем можно говорить с человеком, который ест на завтрак устриц и скупает недвижимость от нечего делать? Не думаю, что можно найти взаимопонимание, когда ты копишь на отдых в Майами, а кто-то решает слетать туда на ужин, просто потому что стало скучно. Несмотря на то, что моя семья и богатая, точнее бабушка и родственники, но я чувствую себя обыкновенным человеком и вполне довольна таким статусом. Как представлю, что могло случиться, если бы я не переехала в Нью-Йорк. Да, здесь все спешат, и работают дни и ночи напролет, добиваясь стремительных карьерных высот, но именно в этом городе у меня есть друзья, работа и независимость. Родители не смогли уехать со мной. У папы работа в банке, а мама является переводчицей лондонского элитного заведения, названия которого я не помню. Денег всегда всем хватает. Но такую роскошь, как сумки LOUIS VUITTON я могу смотреть на обложках журналов и в бабушкином шкафу.

От ягодно-цветочных парфюмов, которыми, как мне кажется, пропитаны даже стены, начинает идти кругом голова. Напоминаю себе, что самое главное – поговорить с мамой. Это последняя надежда. После долгих размышлений, я поняла, что мне остается одно – убедить маму не выходить замуж за Пьерра или же завтра первым рейсом вылететь в Нью-Йорк. Поэтому пройдусь по залу пару раз, чтобы найти маму и разберусь с тем, что происходит в нашей семье.

Я смотрю в зеркало, проверяя, все ли в порядке с внешним видом. На мне, конечно, не последняя коллекция Patrizia Pepe, но, если учесть в каких условиях и обстоятельствах создавался образ, то можно сказать, что я превзошла саму себя: ярко-красные кеды с белыми вставками, которые выглядят на моих ногах словно ботильоны. Они украшены шипами и это самая настоящая дизайнерская вещь. Хаквон получил кеды в подарок от Кенью Веста, моего любимого рэппера, между прочим, поэтому они просто бесценны. Мамин серый кардиган, который я умело замаскировала под платье с помощью тонкого пояса. Получился приталенный женственный силуэт. Прическа – сегодня я вдохновлялась истинным французским шиком, поэтому сделала небрежную укладку, спасибо пене для волос, которая непонятно каким образом, оказалась в гостиной. Ну и напоследок. Маленький пунктик. Платье Dolce&Gabbana. Да, я взяла и нарушила все рамки приличия: надела чужое платье, еще непонятно для кого предназначенное и в каких целях приобретенное. Не поймите меня неправильно – я не собираюсь забирать чужое. Просто… Что оставалось делать человеку, влюбленному в моду настолько, что даже с закрытыми глазами может определить марку одежды. Тем более… это ведь Dolce&Gabbana. Платье, о котором мечтает почти вся Вселенная. У меня сердце начинает биться сильнее, как подумаю сколько блоггеров каждый вечер смотрят с упоением на него на фотографиях в интернете. Когда еще мне предоставиться подобный шанс – одеть настоящее дизайнерское произведение искусства? Давайте сначала подождем лет 5, а там, когда вы встретите мой скелет в каком-нибудь бутике, вроде Lanvin, где я буду смотреть на витрины в качестве вдохновения, потому что в течении года мне придется питаться исключительно водой и хлебом, чтобы накопить хоть немного денег. Но все равно. Моих сбережений хватит всего на половину платья из коллекции pret-a-porte в лучшем случае. Есть другой вариант – поехать в Милан и отыскать Стефано или Доминико, упасть к ним в ноги и просить, просить, просить подарить хоть комбинезон, кофту или любую вещь, у которой был бы намек на то, что она дольчеигаббановская.

Пусть никто не догадывается, что под старым и сношенным кардиганом находится шедевр из ткани, самое главное, что это известно мне. Вот вам наглядное различие моей натуры с некоторыми девицами, с которыми я работала в нашем журнале. Большинство из них желает получить дизайнерскую вещь только для того, чтобы гордо дефилировать на вечеринках, сжимая очередное творение Dior и показывая, что они обладают эксклюзивом, который доступен только избранным. Когда я проводила собеседование моделей для съемок фотосессии для обложки, одна такая особа все время вертела в руках сумку из последней коллекции Chanel, даже при подписании контракта. Казалось, что не девушка, а сумка собирается сниматься для очередной обложки, словно хозяйка вещи является её личным телохранителем. Я знаю, что это звучит, как бред, но некоторое люди просто помешаны на приобретениях. Вещи управляют не только их кошельками, но и сознанием.

Почему все забывают, что самое главное – это наличие, а знает ли кто-то о нем или нет, совсем неважно. То есть, иногда у каждого человека возникает желание похвалиться чем-нибудь, особенно когда ты сидишь в окружении, которое наполовину состоит из врагов или недоброжелателей. И вот ты бросаешь беглый взгляд на Cartier, приговаривая невзначай, что тебе пора на встречу в Per Se, оставляя после себя кучу разговоров и шлейф Miss Dior Cherie. И никто никогда не догадается, что вы старались приковать взгляды к своей персоне.

Когда я ощущаю мягкую ткань платья, меня охватывает восторг. И если бы не свадьба мамы, то я могла бы быть самым счастливым человеком на Земле. Вспомнив о том, зачем я сюда приехала, в последний раз смотрю в зеркало, а затем направляюсь в зал.

Хорошо, что я не на каблуках, а то бы сразу же упала. Ноги дрожат так, словно у меня запланирована встреча с президентом. Хотя, зная Мэри Бьяджи, такое может запросто случиться. Как только я оказываюсь среди праздника, на котором торжествует роскошь и бренды, становится ясно, что уж лучше здесь было одно государственное лицо, чем их тут собралось… трудно сосчитать. В первые минуты я ошарашена: как в такой сравнительно небольшой комнате смогло поместиться столько людей. Кто-нибудь, ущипните меня, потому что вокруг столько публичных лиц, что даже не верится. Словно хроники светских новостей, фотоотчеты которых всегда публикуются в конце журнала, ожили перед глазами.

Кажется вон там, на огромном кожаном диване находится Вестрис Эм – одна из самых востребованных манекенщиц на сегодняшний день (по её портфолио можно запросто выучить марки брендов, которые сейчас являются самыми прибыльными). Вокруг нее столпилась куча народу из таких же моделей: ярких, стройных и красивых.

В другой части комнаты собралась коалиция совсем иного рода – business-oriented: несколько итальянских политиков и предпринимателей, которые что-то бурно обсуждают. Остальная часть гостей, не менее известная, сидит за столиками и лениво наблюдает за происходящим.

Вечер в самом разгаре, скажу я вам, только главный стол, который стоит, словно трон, увенчанный огромными букетами белых роз, до сих пор остается пустым. Нет никаких признаков ни Пьера, ни бабушки, ни мамы. Только роскошь, роскошь, роскошь…

В конце концов я начинаю пробираться через толпу банкиров и знаменитостей (кажется только что я прошла мимо Лагерфельда), стараясь избегать разговоров. Но, несмотря на непонятную скованность, я умудряюсь чувствовать себя так, словно вечеринка проходит в мою честь. А как вы думаете, что может чувствовать человек, который одет в прекраснейшее платье? Не буду еще раз писать похвалы моим любимым Стефано и Дольче, они и так знают, что невероятно талантливы и шедевральны. Сяду лучше на диван у стенки, на которой красуется здоровенная картина. Но не успеваю я отдышаться, как слышу голос рядом:

Кенью Вест? Вау!

Я удивленно поворачиваю голову и вижу девушку необычайной красоты в идеально-белой блузе и черных брюках. На ней обувь Guizeppe Zanotti, а губы накрашены алой помадой, прямо как доктор прописал. Благодаря недолгим умозаключением я делаю вывод, что передо мной типичная it-girl. Ох, как же я недолюбливаю половину из них. Не могут данные особы общаться с людьми, которые не имеют отношения к звездной тусовке. Но это сугубо мое личное мнение. Тут я осознаю, что пялюсь в открытую уже несколько секунд.

Да, – киваю я в ответ. Вот не повезло, так не повезло. Сейчас начнет жарить бифштекс прожарки medium из моих мозгов.

Видела такие же на Энн во время New-York Fashion Week.

Красотка it делает такое выражение лица, словно коктейль из сочувствия и восторга одновременно. Как это понимать? Но с другой стороны: New-York Fashion Week – это наша мечта с Хаквоном. Мы не успели купить билеты, поэтому на показы так и не попали. Зато представители нескольких глянцевых изданий сфотографировали нас для рубрики «Уличная мода». Расскажу как-нибудь в другой раз о той шикарной одежде, что привлекла столько внимания.

А ты не знаешь, когда начнется торжественный прием? – Я стараюсь придать голосу полное безразличие, но руки у меня нервно трясутся. Я вижу рядом с диваном на столике бокал с шампанским и отпиваю немного, чтобы хоть как-то расслабиться. Девушка смотрит на меня с таким взглядом, словно пару минут назад я высадилась на землю в компании инопланетян.

Как только Мистер Брюер и Мисс Бьяджи подпишут брачный контракт, так тут же и начнется.

Что??????!!!!!!Глоток шампанского фонтаном проливается на белоснежный Диор (хотя почти все брызги из моего рта попадают на кардиган).

Что?????!!!!! – следом вскрикивает it-girl, моментально вскакивая на ноги, – это же Диор!!!! Ты испортила Диор, идиотка!!!!!!!!!!!!!!!

Краем глаза я вижу, что несколько гостей наблюдает за происходящим, но я не придаю этому огромного значения, мой мозг (да и я сама) в состоянии диффузии. Помните такое из курса физики. Когда одни вещества растворяются в других? Так вот. Как мама могла уехать подписывать брачный контракт, не поставив меня в известность? Одно дело – притворяться, что она влюблена, но свадебный контракт! Это ведь значит, что дело…. О, нет! Это значит, что дело идет к свадьбе.

Признаюсь честно, положив руку на сердце (то, что от него осталось): я приехала, чтобы в лишний раз удостовериться, что никакой свадебной церемонии не будет. Главным оружием в моей миссии, была (впрочем, как и всегда) – я. Главной надеждой в моих наполеоновских планах было то, что увидев свою единственную дочь, мама тут же вспомнит, как хорошо было нам втроем: с папой и со мной. Но что теперь? Похоже Пьерр решил всерьез и надолго заделаться моим… Теперь мне придется называть его отчимом? Эта правда не то, что ужасна. В последний раз я чувствовала себя так разбито и угнетенно, когда узнала, что Джон Гальяно больше не руководит Диор. Кстати, насчет модных домов. Вам, наверно, интересно, что все это время делает it-girl? Что, что? Истерит.

Ты хоть понимаешь, сколько она стоит?????!!!!! – Это не просто вопли, это дикий крик. Мартовские коты, по-сравнению с данной особой, невинные пташки.

5 минут: крик, крик, крик под аккомпанемент светских взглядов. 10 минут: крик, крик, крик. 15 минут: крик, крик, крик. За все это время можно было спокойно найти салфетку и промокнуть несчастные капли шампанского, которые, кстати, уже и высохли. Но ведь это it-girl! Хороший скандал – лучший пиар.

Я чувствую, как голова начинает раскалываться от дикого крика, поэтому встаю (почему я не сделала этого раньше) и направляюсь к выходу на улицу. Выйти через дверь к кухне мне не удается, слишком много народу толпилось возле окна, ведущего к выходу, поэтому идти приходится через парадный вход. Я смотрю только под ноги, пока пробираюсь через те же родные Москино, Изабель Марант и Эли Сааб, когда чувствую, как кто-то хватает меня за плечо.

Вы могли бы быть повежливее с Мисс Кейрой. Это новый помощник редактора Vogue. Хотя, судя по вам, с таким вы не знакомы. – Передо мной стоит мужчина лет 40, обыкновенный (по моим меркам) представитель богемы. В дорогом костюме, распространяя повсюду брендовый парфюм и как бы невзначай оголяя при разговоре манжет, чтобы лишний раз похвастаться эксклюзивными часами – все эти бизнесмены, спортсмены, шоумены, актеры и певцы стараются следовать одному общеустановленному шаблону и только изредка бывают исключения. Я смотрю в его холодные карие глаза с полным равнодушием, уже не в силах ответить. Сейчас я хочу одного: побыстрее уйти и выплакать все слезы, которые есть в организме. Вдобавок я ужасно вспотела от того, что Dolce&Gabbana мало того, что предназначено для осенне-зимней носки, так оно еще и кардиганом укутано. И при этом, бисер, драгоценные камни и вышивка такие тяжелые, что уже с трудом удается дышать.

– Извините, я спешу, – нервно сжимаю в руке бокал и уже собираюсь выйти (дверь в шаге), как тот же самый мужчина крепко хватает меня за руку.

– Ну, конечно. Это вы умеете. Испортить человеку вечер и исчезнуть, как ни в чем не бывало. Сначала ты расскажешь, кто тебя сюда впустил, а затем получишь чек на оплату ущерба, – его глаза горят яростным огнем.

Я замечаю, что стоящие вокруг люди перешептываются и смотрят на меня, как будто я оскорбила самого президента. До чего же противно. И омерзительно.

– Бедная девочка уехала вся в слезах, – женщина в бриллиантах театрально вздыхает (прямо Мэри Бьяджи), – уберите это жалкое подобие светских манер подальше, пока она еще никому ничего не испортила. Кто она только такая?

– Официантка, кто еще. Плохие манеры сразу на лицо. Я видел, как она зашла со стороны кухни, – сказал кто-то сзади.

– Вы абсолютно правы. Почему она до сих пор здесь? – добавил чей-то женский голос.

Аника стояла неподалеку от нас, беседуя с незнакомыми дамами весьма преклонного возраста. Но несмотря на это, она все время наблюдала за происходящим, бросая взгляды то на меня, то на мужчину. Конечно, она и слова не сказала в защиту своей племянницы.

Заиграла громкая музыка, знакомая мне до каждого бита. В середине комнаты образовалось пространство и теперь там стояла куча певцов, которые грациозно танцевали, исполняя при этом песню. В корейской поп-музыке возможно все, поэтому особо не удивляйтесь. Меня озадачило, что эта группа сегодня здесь – сегодня концерт в Китае, но если учесть тот факт, что Мэри Бьяджи, вооруженная деньгами Пьерра может все, не стоит даже удивляться.

Вокруг стояло безудержное веселье и только один человек, с прожженным от боли сердцем, покидал это место, полное людей, но лишенное истинных чувств.

* * *

Странная вещь – одиночество. Когда ты идешь, окруженный толпой, то все равно руку сжимает Никто. В маленькой квартирке, пока греется чайник, Ничто выслушает, как прошел твой учебный или рабочий день. Пока Независимость молча вытирает слезы с твоего лица, можно успеть позвонить Свободе и попросить о помощи. Только Никто отзовется. Словно мегаполис превратился в безлюдную пустыню, где ты умираешь от жажды, а рядом пустота. Но если на секунду широко открыть глаза (ведь солнце светит ярко), то сразу станет заметна хрупкая фигурка, которая тычет в тебя пальцем и заливается громким смехом. Она предложит руку помощи, но всю дорогу то и дело будет подшучивать над тобой. Оно не виновато, что только так получает удовольствие от жизни – такая уж судьба у одиночества.

Маленькие фонарики, встроенные в глубь бассейна светят так, что струи воды в фонтане красиво отливают разноцветными бликами, несмотря на пучину ночи. В зеленом газоне то тут, то там затерялись клумбы с экзотическими цветами, в которых, по-моему, находятся маленькие колонки: повсюду звучит песня, которую сейчас исполняют в живую в зале. Еще одна корейская группа, только женская. В другой обычный день я бы спросила кого-нибудь почему у бабушки появилась любовь к к корейскому творчеству, только сегодня явно все ответы даются только на не заданные вопросы.

Мне не хватает слов. В какой-то момент меня посещают мысли, что я лишилась абсолютно всех чувств. Ноги сами ведут в угол огромного сада, который находится со стороны входа на кухню. Здесь, среди сотни зеленых деревьев растет вишня. Не знаю почему, но у меня странная привязанность к этому дереву. Подойдя вплотную к изящному крепкому столбу я крепко обнимаю его, как самого близкого друга. Слезы струями текут вниз, бесшумно ударяясь о деревянную поверхность. В таком положении я простояла очень долго, прокручивая в голове сцену с блузкой и высокопоставленными лицами и чем больше я думала, тем сильнее ненавидела ту беспомощность, которая не позволяла мне постоять за себя.

Вдруг я заметила белую рубашку, валяющуюся неподалеку. Подойдя поближе вижу страстно целующуюся парочку, которая явно не боится быть замеченной: окна кухни как раз выходят в эту часть сада. Я стараюсь скрыться быстрее, чем они успевают заметить мой силуэт и (как бы ужасно это не звучало) снова захожу в дом, но только через черный вход. Может таким образом никто не заметит мое появление.

Странно. Пока я быстрыми шагами направляюсь в гостиную, музыка резко смолкает и становится очень-очень тихо. Воображение подкидывает различные вариации на тему почему так происходит, но нет времени на раздумывание. Когда, наконец, кеды ступают на дорогой ковер, я понимаю в чем дело.

Как вам такое: в дверях торжественно стоят Пьерр и мама, взявшись за руки, а рядом с ними Мишель с какой-то девицей, а Мэри Бьяджи собственной персоной с какими-то бумагами улыбается всем присутствующим, которые сжимают бокалы с шампанским. Не будем сейчас вдаваться в подробности (Пьерр в пять раз больше мамы!!! Она так чудесно выглядит в кружевном белом платье. Мишель!!!! Что это за девушка с ним??? Прямо манекенщица с показа Майкла Корса!!! Бабушка сияет так, словно Италия теперь находится в Великобритании). А теперь послушаем эту великолепную пятерку.

Я счастлива, что сегодня мы разделяем радость вместе, – искусственная холодная улыбка Мэри Бьяджи хуже льда, – Бьяджи и Брюеры, что может быть прекраснее?

«Твое исчезновение куда-нибудь в Монако» – думаю я. Но бабушка, не замечая меня (или делая вид, что не заметила внучку, которая стоит в конце толпы так, что её обязательно видно) продолжает:

Скоро, очень скоро состоится девственный союз красоты и честности. Два любящих сердца, как это прекрасно.

Пламенная речь, которая, я уверена, была выучена наизусть, похоже звучит очень убедительно. Вокруг шепоты людей: «Какая пара!», «Они отлично смотрятся вместе!», «Наконец Мэри встретила достойного мужчину!», «Какая красивая у Мэри дочь, вся в мать!». Такие разговоры, конечно, тешат мое самолюбие и я даже подхожу поближе, чтобы слышать еще больше перешептываний. Но лучше бы я этого не делала, потому что после нескольких комплиментов, отпущенных в мою сторону, одна женщина в платье Prada сказала: