Текст книги "Потерянный воин. Князь Леса. Книга первая"

Глава XIII. Чужое и своё

Ганнибал не ожидал, что это окажется такое испытание. Принимать пищу в обществе людей после того, как он пировал ночью. Коза, лосиха, сердце вендиго… Дикость содеянного проникла в его душу ледяным дыханием, осознание собственной кошмарности горячей волной залило мозг. Мог бы он также… сожрать человека? С таким же упоением, страстью, наслаждением?

Князь осторожно обвёл взглядом сидящих за столом. Пока они, вроде как, не вызывали в нём никаких чувств, кроме обычных. А если всё же пробудится… это странное дикое желание, то что с ним делать?

Будет ли это прихоть или необходимость?

Ганнибал в стылом ужасе смотрел на своё отражение в чашке с чаем. Он готов убивать и пожирать любых зверей, прося прощение за отнимание их тел, но он не готов, не сможет… то же делать и с людьми! Как ему жить, как быть человеком, если он станет пожирать людей?! Станет монстром-людоедом, таким, каким был шесть веков, но теперь лишь в человеческом обличии. Нет, это неправильно, невозможно! Это ещё не случилось! И не случится… Он – человек, над которым остатки эльфийского проклятья. Подумаешь, оборачиваешься рогатым монстром и охотишься на животных. Разных оборотней на просторах всех Земель полно…

Ганнибал вглядывался внутрь себя, в глубокую тьму, и пытался нащупать и услышать ответ, есть ли в нём Пожирательская жажда человеческой плоти. Тишина, потёмки. Стук собственного сердца. Оно же… человеческое, да?

Князь застыл, смотря на вышитый букетик ягод и листьев земляники на белой скатерти.

Рука Тая легонько потрясла его за плечо:

– Всё в порядке? – внимательное лицо Хранителя вплыло в пространство между Ганнибалом и скатертью.

Князь перевёл дух, трезвея и отходя от пропасти, перед которой стоял:

– Д-да. Я вспомнил лесную землянику. Она очень ароматная. Вышивка напомнила.

Глубоко дыша, Ганнибал украдкой обвёл взглядом сидящих за столом. Догадывались, предполагали ли они, в каком направлении текли его мысли?

Ганнибал не хотел и не мог это разгадать. Рикхард и Йара дальше повели прерванный разговор. Кара протянула Ганнибалу вазочку с вареньем:

– Вот, как раз земляничное.

Она посмотрела ему в глаза, и лучистым взглядом отбила почти родившуюся мысль о том, что варенье похоже на содержимое живого существа. Ганнибал коротко вздохнул, цепляясь взором за её глаза, как за паутинку. И эта паутинка дала ему опору, напомнила о том, что он человек и находится среди людей. Всё в порядке.

Князь улыбнулся:

– Спасибо.

Ганнибал сумел себя заставить проглотить ложку варенья и откусить кусок белого хлеба. Срочно запил это густым, терпким чаем. Мысли, выстраивающие непрошеные ассоциации, отпустили. Он человек, и это нормально, что остатки Голода Пожирателя удовлетворяет животными. Однако, цвет варенья всё же напомнил именно человеческую плоть. Князь вздрогнул. Хватит думать об этом!

Сосредоточившись на вкусовых достоинствах чая, князь вступил в общую беседу.

* * *

После трапезы Кара и Кайара снова засели за карты:

– Тёмный ящер! – дочь лесничего смело шла сильными существами.

– Колдун! – Хранительница не менее смело отбивалась.

– Лис-оборотень!

– Василиск!

– Болотный змий!

Слушая их звонкую перепалку, Ганнибал, с позволения Кары, взял её любимую книгу «Войну Шипов», открыл на закладке. Гален Ирде отправился на переговоры с Владыкой Ро́ан’Аном. «Моё прошлое? – с горечью Ганнибал сдвинул брови. – Те чувства, что я испытывал тогда, что они для меня сейчас? Какую бы они имели власть, если бы я помнил о них?»

Чёрно-белый портрет Владыки Роан’Ана – высокие скулы, надменный взгляд, острые брови, тонкая линия бледных губ. Что связывало его, Ганнибала, с этим эльфом? Что заставило Вересового князя, освободившись, убить Владыку, а не взять в плен, что было бы логичней и полезней для общего дела?

Что сделал Роан’Ан? Убил его дочь? У него на глазах? Бледная тень легла на лицо Ганнибала. Три недели плена… оттуда Гален Ирде вынес руны-шрамы на шее и плечах. Что они значат… Князь чувствовал, что все ответы – в нём самом.

Он должен вспомнить, но… Ганнибал чувствовал, что это вскроет очень сильную, возможно, кошмарную боль. Но имеет ли право отступать тот, на ком держатся северные пророчества?

Бросив ещё один взгляд на Владыку Роан’Ана, – память молчала – Ганнибал закрыл книгу и положил её обратно на полку. Взор его упал на карточное сражение девушек. Кара побила Сумеречного паука Кайары картой Друида. Друид. Князь моментально узнал этот образ – белая борода, балахон. Человек из воспоминаний собрата был друидом! Или тем, кто хотел, чтобы думали, что он друид. Уверенность в том, что это верная нить, заставила Ганнибала встать и шагнуть к столу:

– Разрешите? – он взял карту Друида и рассмотрел её. За спиной человека даже шатёр виднелся такой же, как в воспоминаниях. Кто будет изображать из себя карточного Друида? Циркач? Или это всё же был настоящий друид? Ганнибал потёр переносицу.

Кара встрепенулась:

– Что такое?

Ганнибал задумчиво положил карту обратно на стол:

– В Балдуэдд заезжает цирк?

Дочь лесничего развела руками:

– Конечно!

– А по окрестным деревням он ездит?

– Да, бывает…

– Когда цирк был последний раз?

Кара наморщила лоб:

– Месяца два назад. Потом они поехали на юго-запад, в земли Корвинде. Это был вроде церпеанский цирк.

– Там был Друид?

Девушка удивилась:

– Да, был. С большим зелёным шатром, прямо как на карте!

– Ясно. Играйте дальше.

Ганнибал вышел из дома, сбежал по ступенькам крыльца. Тай сидел на полянке в облике человека и ловил бабочек. Князь окликнул его, подошёл и рассказал об увиденных совпадениях.

– Хм-м-м, – тигр погладил свои бакенбарды. – Да, циркачи проезжали по дороге вдоль Леса, две луны назад. – Хранитель посмотрел на князя. – Думаешь, это наш друид?

– Не знаю. Попробую найти ещё ответы, – Ганнибал сел на траву рядом с тигром. Бросил взгляд на дом. – Ты говорил Рикхарду и Каре о вендиго?

– Да. Сказал, что ты убил его из милосердия.

Князь сдвинул брови:

– Не хотел бы я впутывать их во всё это.

– Они уже впутаны.

– Это верно, – Ганнибал потыкал палочкой в землю. – Куда приведёт Судьба…

– Только Небу ведомо, – кивнул тигр. – И Провидцам, частично.

– А ты встречал Провидцев? – Ганнибал вспомнил легендарных волхвов, способных видеть отдельные картины прошлого и будущего.

– Нет, только шарлатанов, – Тай зевнул. – Что будешь делать?

– Смотреть, – Ганнибал устроился на траве, скрестив ноги, и закрыл глаза. Чутьё вендиго нашёптывало, что нужно сделать, чтобы достать чужие воспоминания. Заодно князь попробует нащупать свои. Он опустил дыхание в живот, а взор – в сердце. Облик его стал величественно-спокоен и тих. Сосредоточенное истощённое лицо, седые волосы, благородная стать. Вскоре кожу Тая стало покалывать из-за уплотнившегося вокруг ведуна воздуха, и тигр бесшумно поднялся и отошёл, чтобы не мешать князю в его поиске.

* * *

Ганнибал шёл по подземному коридору, с потолка и из стен торчали и свисали корни разной формы и толщины, пахло сыростью, глиной, чернозёмом и песком. Источником света был лишь он сам – что впереди, что позади тоннель терялся во мраке. «Кто ты был, – размышлял Ганнибал. – Как тебя звали? Покажи, где твоя память…» Размеренно шагая, князь пока не видел ничего, что можно было бы назвать дверью в чью-либо память. «Подобрать ключи… отомкнуть…» – вспоминал он слова Рокки.

И замер.

Чёрный провал в стене, дышащий мертвенным дыханием Зимы. По краям его – застывшие морозные когти. У этой памяти нет двери, чтобы подобрать ключ. И к ней не подступиться… На князя повеяло стылым льдом безысходности, и в животе забился безотчётный страх. Ещё чуть-чуть, и из мрака выпрыгнет нечто, чтобы забрать себе едва обретённую человеческую жизнь.

Настоящее приравняет к прошлому.

Ганнибал в страхе отшатнулся.

Человек не пройдёт, не попадёт туда. А если попытается, то его заберёт Пожиратель. Прошлое безраздельно принадлежит ему, монстру. И если что-то и вспыхнет в этом мраке, то вызванное случайностью или маленьким ключом-совпадением.

Вот она какая, Стена мрака… В сердце и в памяти. Ни пробить, ни обойти. Остаётся только жить и внимать осколкам того, что когда-то было цельной памятью.

Тихо дыша, Ганнибал миновал провал, чувствуя, как Пожиратель тянет к человеку ледяные, обагрённые кровью, когти. «Я не твой! – князь помотал головой. – Ты – моё прошлое. Но не настоящее. Я – не ты!»

Странник сердца миновал останки своей памяти.

И увидел нормальную порядочную дверь, такую, какая должна быть в любом человеческом сердце, с ручкой, с замочной скважиной. Конкретно эта дверь была из досок, овальной, ярко-жёлтой, пахнущей соломой, сеном, пшеном. Принадлежала она… – Ганнибал прочитал витиеватую каллиграфическую надпись на досках – Браю Ая́ну.

Брай Аян, так его звали. Ганнибал подошёл к двери, взял за кольцо, потянул на себя – дверь легко поддалась. Да, ключи князю не понадобились, ведь он присвоил это сердце, сожрав его. Сердце, которое прежде было человеческим. Ганнибал, поёжившись, повёл плечами. Ему показалось, что во мраке коридора, там, где провал собственной памяти, торжествующе хохотнул Пожиратель. Набрав в грудь воздуха, князь отворил тёмный проход в чужую память. Странник шагнул внутрь, в стелющийся бледный туман, и прикрыл за собой дверь. Белая пелена, ветви, сумрак без явного источника света.

Это лес, деревья и кусты – без единого листа. Вылетела из тумана и пронеслась мимо вспугнутая куропатка. Бледная завеса течёт, колышется, заполняя собой пространство, размеры которого невозможно определить.

– Брай? – Ганнибал знал, что звать кого-либо бессмысленно, но очень хотелось звучанием голоса нарушить растёкшуюся в воздухе тишину. После произнесённого слова воздух только ещё сильнее закоснел. Выдохнув облачко пара, – становилось всё холоднее – Ганнибал наугад пошёл вперёд, хрустя ветками и загребая сапогами сырую листву. Веточки кустов стали покрываться инеем. Странник оглянулся назад – у двери заросли оставались чистыми и тёмными, он продолжил путь и вскоре оказался в полностью заиндевелом туманном царстве. Лицо и руки его покраснели от холода, туман ледяными капельками морозил при вдохе. Заросли не кончались.

– Брай!

Ганнибал подумал, что так ничего не добьётся. Он присел, подул на коченеющие пальцы, загрёб с земли поросшую изморозью листву и обнаружил под ней золотую пшеницу. Которая тут же замёрзла.

«Вот как… То, что было прежде, под этим инеем!» Ганнибал выпрямился, закрыв глаза, глубоко вздохнул и попросил: «Покажи мне, где ты жил». Повеяло теплом. Ганнибал открыл глаза и увидел, что стоит посреди пшеничного поля. Вдалеке виднеется дом, за ним – деревня. Ганнибал пошёл через поле, загребая руками спелые наливные колосья.

Привольно! Над головой – синее небо, в груди – радость от ощущения насыщенного трудового дня. Дом, над кровлей – два расписных конька, белый и вороной, это рука Брая. Видимо, парень любил создавать незамысловатую крестьянскую красоту. Верно, наличники и ставни у дома тоже расписные. На каждый ставень – по петуху, бойцовому, белому. Собака виляет хвостом, чёрная, с рыжими подпалинами и белым животом, на ошейнике кличка – Ала́я. Ганнибал посмотрел на себя – чужие сильные руки, поверх белой рубахи коричневый расстёгнутый жилет…

Брай не стал заходить в дом, он повёл Ганнибала в деревню. Дома, какие-то резные и расписные, а какие-то – не очень. Всё на вкус хозяев. На центральной площади, возле круглого неработающего фонтана со скульптурой большой рыбы из белого камня, лежала корова. Ганнибал рассмотрел рыбу, достаточно хорошо сделанную, запомнил мутную цветущую воду в фонтане – на дне виднелись залежи монеток, и почувствовал, что снова начинает замерзать.

«Пора идти обратно», – лишь только подумал Странник, как очутился в заиндевелом лесу. Он сам уже стал покрываться инеем. В животе нехорошо кололо. Согреваясь движением, разгоняя застывающую кровь, глубоко дыша, Ганнибал размеренно пошёл сквозь кусты и туман к двери, ощущая, где она находится. Вот и дверь. Выпуская изо рта облака пара, будто водяной змей, Ганнибал толкнул её и выбрался из сердца Брая, вернее, из того, что от сердца осталось.

Продолжая замерзать, Странник устремился по коридору к выходу, светлому пространству у потолка, и из чёрного провала собственной памяти на него зыркнули бледные холодные глаза. Ганнибала подстегнул ужас и нечеловеческий Голод, и он бегом вылетел в подлунный мир.

Глава XIV. Вересовый князь

Ганнибал распахнул глаза, ощущая бешеный стук своего сердца.

Мгновенное осознание – рядом добыча. Сожрать!

Обоняние донесло образ нежной молодой плоти, дышащей молоком и мёдом.

Князь глубоко заглотнул воздух, разгоняя наваждение.

Донёсся шёпот Кары:

– Наконец-то…

Придя в себя, – ощущение девушки как добычи ушло – князь осмотрелся: трава подле него покрылась инеем, плечи и рукава тоже посеребрились льдистыми кристалликами. Князь поднял взгляд – неподалёку сидели Кара, Йара и Тай.

Тигр склонил голову:

– Успешно?

Они не чуяли и не думали, что мгновение назад князя подмывало броситься на дочь лесничего.

– Думаю, да, – Ганнибал, с наслаждением спасённого, вдохнул неморозный, напоенный ароматами деревьев и трав, воздух. – Если эта деревня неподалёку от Леса, её легко можно найти.

Кайара встала:

– Я займусь этим, хоть сейчас! Это возмутительно, чтобы кто-то обращал людей в вендиго, ещё и в разгар лета!

Ганнибал кивнул:

– Буду очень признателен…

Хранительница повела плечами:

– Тем более, это обязанность Хранителей – разбираться в подобных вещах!

Она взмахнула руками, как крыльями, и обернулась совой. Кара в восторге подскочила к бело-синей неясыти:

– Какая ты красивая! Можно?… – девушка поднесла к птице ладонь. Сова привстала на лапах и сама потянулась к руке Кары. Девушка стала гладить Йару, а та – щуриться от удовольствия.

Ганнибал описал дом и фонтан в центре деревни, Кайара по-совиному покивала. В конце рассказа князь запнулся.

– И… – он повёл головой, ощутив зверский и всё же вполне человеческий голод, – мне нужно что-то съесть. Срочно.

Едва успев спросить позволения у Рикхарда, Ганнибал уничтожил трёх копчёных куриц из запасов лесника. Плата за путешествие в память сердца. Князю не хотелось это больше повторять, ведь тогда… он снова может ощутить то, что почувствовал по отношению к Каре.

Пока Голод снова задобрен. Что должно случиться, чтобы он запросил человеческую плоть?

Когда с последней курицей было покончено, подошёл Рик:

– У меня есть предложение, – Ганнибал поднял на него взгляд. – Пока Йара ищет деревню, мы можем съездить к Рокки и поднять всю информацию, что есть о вендиго. В том числе о способах их создания. Это… – лесничий развёл руками, – может помочь и вспомнить что-либо.

– Это верно.

Ганнибал, сидя за столом, смотрел на Рикхарда снизу вверх, ощущая смесь стыда и страха за природу Пожирателя, живущую внутри.

– Благодарю, – он сдержанно кивнул, не показывая чувств. – Я беспокоюсь за Кару. Вся эта история может оказаться очень опасной.

Рикхард хмыкнул:

– Я тоже. Но если она что-то для себя решит, её не унять. Так что держать её в неведении по поводу происходящего опасней, нежели приобщить к нему и поручить роль, – Рик вздохнул. Он видел, насколько дочь воодушевило пришествие Ганнибала-Ирде. – А Рокки, – лесничий махнул рукой. – Славный парень. К нему обращается за консультациями сам Верховный колдун сир Моорлин, так что он очень может помочь!

Ганнибал кивнул:

– Полагаюсь на вас.

Он тревожно принюхался к Рику – от лесничего пахло кедром, опавшей листвой и хвоей, и дикой черной смородиной. Нет, есть его не хотелось.

Уловив волнение высокого гостя, Рикхард улыбнулся:

– Благодаря вам мы с Карой – часть великой истории! Это честь для нас чем-то помочь!

Ганнибал, чувствуя тяжесть на сердце, мысленно взмолился: «Пусть у этой истории для вас будет счастливый конец!» Князь чувствовал за своей спиной тёмное и страшное нечто. Скоро на него прольётся ясный свет. «Я человек, человек, человек…» – твердил себе возрождённый Ирде, и это внушение, вместе с улыбкой Рика, помогло.

Проклятый воин снова поверил, что даже в таком положении всё может быть хорошо. Ему оставалось только довериться людям и событиям.

– Тогда? Седлать коней? – взгляд князя прояснел и воодушевился.

Рикхард, кивнув, подмигнул.

* * *

Рокки пил чай, когда к нему спустились любимый друг и недавний знакомец.

– О, какие люди! Заходите, проходите, садитесь! – человечек махнул рукой, и два стула по воздуху переместились к столу.

Ганнибал и Рокки заново познакомились.

Ведун, подвинув гостям дымящиеся травяным напитком фарфоровые чашки, кивнул:

– Ганнибал – сильное имя!

Он деловито отхлебнул чай.

Рик осмотрелся:

– Приятель, прикрой дверь. Мы по делу, не терпящему посторонних ушей.

Рокки кивнул и жестом посадил внешнюю и внутреннюю двери своего заведения на щеколду и замок, перешёл на шёпот:

– Вы что-то узнали по поводу прошлого?

Рик склонил голову к столу, смотря ведуну в глаза, понизил голос:

– Он Гален Ирде. Но пока почти ничего не помнит.

Человечек округлил глаза, и за стёклами очков они стали невероятно огромными.

Рикхард покивал:

– Да, это он. Его признали Хранители Леса, все трое, и считают, что он – новый Верховный.

Ганнибал, прищурившись, смотрел на потрясённого ведуна тихим мерцающим взглядом. Князь проверил человечка на запах: арбузное варенье, мелисса и порох – его тоже не хотелось есть.

Рокки отхлебнул чаю, сделал глоток, приходя в себя:

– Та-а-ак, – он поправил очки, протянул к Ганнибалу руку. – П-позвольте, Князь, я дотронусь до вас! – у него сбилось дыхание от волнения.

Легендарный воин проронил:

– Не возражаю.

Эта сцена напоминала ему сюжет хорошей старой доброй книги, но Ганнибал-Ирде никогда, наверное, не думал о том, что станет её главным героем.

Ведун, дотянувшись через стол, трепетно коснулся его рукава. Сел обратно, закинул голову назад, восторженно глядя в потолок:

– О, этот исторический день! – он снова посмотрел на Вересового князя, сияя счастьем на лице, засуетился. – Давайте, я вам чай ещё подолью…

Ганнибал усмехнулся, полуулыбнулся:

– Давайте…

Что его сейчас действительно согревало, с тёмной глубокой тенью за спиной, так это добрый, мягкий травяной, с любовью сделанный чай.

Рокки в немом восторге долил кипятка.

Вересовый князь взял чашку:

– Благодарю.

Ведун снова откинул голову, с придыханием прошептал:

– О, он поблагодарил меня!

И тут же взял себя в руки и приобрёл деловой вид, обняв руками чашку, обратился к своим гостям:

– Итак. Ваша новость объясняет мне, почему я не смог перевести руны. Я думал, – он обвёл слушателей взглядом лазурно-голубых глаз, – что их вырезали подражатели эльфов, фанатики, что ждут Второго Пришествия.

Ведун предупредительно кивнул князю и пояснил для него:

– У нас сейчас таких много: клубы, тайные организации, собрания, которые изучают эльфийское наследие и пытаются его использовать. Я думал, что вы – их жертва. Но, – человечек развёл руками, – при переводе с их псевдоэльфийского – грубой пародии, тайного шифра фанатиков, получалась сплошная белибердень. Теперь ясно, – он отпил чаю, – это подлинные эльфийские руны на эльфийском языке. Во время Столкновения, Войны Шипов, его азами овладели немногие люди, а кто бы сейчас знал эти азы, не представляю. Так что руны нам не перевести. Если только в Сокровищнице или Библиотеке короля не сохранился какой-нибудь замшелый учебник кого-нибудь из Верховных колдунов. Или… если только сам князь не вспомнит, в чём их предназначение, – ведун посмотрел Ганнибалу в глаза.

Древний воин усмехнулся:

– Это не так просто. Я видел, что представляет собой моя память.

– Думаю, нам помогли бы любые обрывки, связанные с вашим пленом.

Рикхард посмотрел на Рокки:

– Думаешь, это так важно?

Ведун кивнул:

– Думаю, что да. Люди Севера ждут возвращения Вересового князя, толпы фанатиков ждут Пришествия эльфов, люди Срединных земель делают вид, что всё в порядке. Все эти события неразрывно связаны. Кстати, надеюсь, вы не попадались «котам»?

Ганнибал и Рик изумлённо вскинули головы, лесничий произнёс:

– Кара и князь едва не попались стражу КОТа в музее, вот, собственно, и всё. А что, нужно опасаться «котов»?

Рокки вздохнул:

– Нужно. Сир Моорлин им не доверяет. И другие – тоже. И я. Ходят слухи, что среди них много эльфийцев, тех, что хотят вернуть эльфов. Это огромное счастье, что Каре и Ганнибалу удалось сбежать!

Рикхард выдохнул, благодаря Небо и Создателя за то, что всё обошлось.

Ганнибал стиснул зубы. Смутное ощущение, что его используют, переросло в осязаемое чувство. Он подался вперёд, вдохнув спёртый воздух тёмного подземелья. Его руки скручены сзади впившимися в ткань и кожу верёвками, он видит фигуру в плаще и капюшоне, с древесным посохом в руке. Фигура что-то говорит, во тьме капюшона блеснули разноцветные глаза: левый – жгучий, рубиново-красный, правый – льдисто-фиолетовый, светящийся. На шею князя давит холодная тяжесть – да это же металлический ошейник и цепь! Они держат его, как пса! В бешеной ярости Ганнибал рванулся на фигуру, но его удержали на месте чьи-то большие руки и маленькие ручки.

Фигура каркающе рассмеялась и прозвучал пепельно-пустой, потусторонний голос:

– Отведите его наверх. Мы ещё не закончили.

* * *

Ганнибал, тяжело дыша, уставился взглядом в пламя свечи, что подставил ему Рокки, когда князя захватили воспоминания.

Откуда-то справа и сверху донёсся голос ведуна:

– Вот и всё, закончилось. Раньше такое было?

Слева и сверху прозвучал голос Рика:

– Вроде бы нет. С ним почти всегда кто-то был.

Выравнивая дыхание, Ганнибал выпрямился – он всё так же сидел за столом:

– Что произошло?

Рикхард и Рокки стояли слева и справа от него, ведун – на стуле.

Рик пожал плечами:

– Ты замер, стал смотреть в одну точку, не откликался. Потом рванулся вперёд, мы с Рокки тебя еле удержали.

Ведун достал записную книжку, взял лебединое перо, взмахом руки подозвал к себе чернильницу, та услужливо подлетела:

– Что ты видел?

Ганнибал описал фигуру с посохом и разноцветными глазами, помотал головой:

– Дальше я не помню. Он сказал, что «мы ещё не закончили».

Рокки записал, сделал какие-то пометки:

– Это хорошо. Думаю, это эльфийский шаман. В войсках Владыки Роан’Ана таких было всего трое. И не припомню, чтобы какой-то из них отличался разноцветными глазами. Возможно, это четвёртый шаман, о котором мы ничего не знаем. Рекомендую сразу записывать все ваши видения, это может быть важно.

Ганнибал устало кивнул, убрал со лба седые волосы. Ведун задул свечу.

Рик хмыкнул:

– Вообще-то мы приехали по ещё одному вопросу. Рокки, он вендиго.

– Что?! – ведун ошарашено захлопнул книжечку и выронил перо. Чернильница чудом осталась в воздухе.

Рикхард посмотрел на князя. Ганнибал, прикрыв глаза, кивнул, давая лесничему право рассказать всё что угодно о том, что чёрной болью глодало его сердце.

Рик кивнул:

– Вендиго. Пожиратель, – для большей ясности он употребил и северное наименование монстра. – Эльфы прокляли его, он шестьсот лет был вендиго и… – лесничий опасливо бросил взгляд на закрывшего глаза князя, – он и сейчас Пожиратель. Может превращаться в такое существо, с рогами. И порой готов съесть всё, что движется, будь он в облике человека или зверя…

Рикхард перевёл дух. Ему страшно было представить, что может испытывать человек под таким проклятьем, и чуял, что его слова режут Ганнибала по сердцу, будто кинжалы из колотого льда.

Рокки закрыл рот, на протяжении рассказа Рика остававшийся открытым, взмахом руки поднял перо с пола, снова открыл книжечку:

– Вендиго, оборачивающийся человеком? Или человек, оборачивающийся вендиго? Что первично?

Ганнибал, не открывая глаз, негромко произнёс:

– Откуда я знаю…

Он поднял веки, сверкнул взглядом, в котором зазвучал нездоровый бледный огонёк:

– Духи-Хранители говорят, что я человек. И лесные твари – тоже. Что я могущественный человек, ведун и оборотень.

Рокки кивнул:

– Но?

– Но я постоянно чувствую, что что-то не так! Не так, как они говорят! – голос князя прозвучал глухо. – Я чувствую… что Пожиратель во мне гораздо больше и страшнее, чем я представляю. Чем представляют они…

Ведун, слушая князя, кусал кончик пера.

– Значит, самое время в этом разбираться! Пусть вас обнадёживает то, что, будучи Галеном Ирде, вы были в первую очередь человеком! Значит, человек всё равно первичен и определяет всё остальное! – Рокки обнадёживающе развёл руками.

– Я боюсь… – голос князя стал ещё глуше, – что я – обманка. Оболочка монстра, принявшего форму человека… – он повёл головой, ощущая, как на плечи сзади легли невидимые тёмные когти. – А не человек, сохранивший после проклятия способность обернуться этим монстром. И что только один шаг, – князь вспомнил взгляд из провала, – и я снова стану им. Быть может, безвозвратно.

Царила тишина. Рокки жевал перо, Рик, стоя у стола, смотрел в чашку с чаем.

Тикали настенные часы с маятником.

Рокиан, прокашлявшись, сделал пометки в книжечке, разогнал тишину:

– Ну ведь сейчас вы мыслите здраво, так?!

– Так.

– Это главное. Начнёте сходить с человеческого ума – будем разбираться.

Рикхард, вздохнув, собрался сесть на стул, ведун выставил руку с пером:

– Стой, жди! – с полки слетела салфетка, смахнула со стула след от ботинок Рокки и вернулась обратно. – Теперь садись.

Рик устроился на чистом стуле.

Рокки обмакнул перо в чернильницу, устроившуюся на столе:

– Полагаю, вам нужны сведения о Пожирателях?

Рик вздохнул:

– Вообще-то мы здесь не совсем из-за Князя.

Рокки открыло было рот, чтобы спросить, какую третью дивную новость принесли гости, но Рикхард его опередил:

– Вендиго здесь замешаны, да.

И лесничий рассказал последние события и обстоятельства смерти злосчастного Брая Аяна.