Текст книги "Эльф ведьме не товарищ"

– Поединок окончен! – объявил командор. – Отзови своего зверя, а то другого противника сожрет.

Я свистнула, но меч не опустила. Из кустов вылез довольный Волчок, волоча за шкирку бесчувственное тело перворожденного. Неужто убил? Макс метнулся к поверженному и проверил пульс:

– Живой.

– Ладно, – голос эльфа, стоящего на коленях, дрожал от едва сдержанной ярости, – ты победила. Можешь забирать своего кота. Только форель придется вернуть.

Я облегченно выдохнула и только теперь заметила, что все это время задерживала дыхание.

– Вася…

– Да пожалуйста! – Васька всучил поднимающемуся на ноги эльфу изрядно потрепанные тушки. – Не очень-то и хотелось.

Эльф обдал команду ледяным презрительным взглядом, взвалил бесчувственное тело товарища на плечо и бесшумно растворился в лесу. Даже не попрощался. Хам.

«Да-а-а, – осуждающе протянул клинок. – Никогда не думал, что мне станет стыдно за соплеменников».

Я села в седло, котик привычно взгромоздился на мои плечи:

– Я знал, что ты меня не бросишь. И все равно так испугался… В драке ты была великолепна.

– Серьезно? – польщенно улыбнулась я.

– Прямо как валькирия или амазонка! Такого красивого боя я никогда не видел.

Немудрено. Откуда котику, проведшему большую часть своей кошачьей жизни в глухой деревеньке, видеть бои на мечах?

– Полностью согласен с котом, – заявил командор, поравнявшись со мной. – Никогда раньше такого не видел.

– Вы определенно мне льстите, – недоверчиво улыбнулась я. – Стесняюсь спросить зачем?

– Нет, – рассмеялся Третьяков, – это не комплимент. И уж тем более не лесть. Где ты научилась такому бою?

Я бросила в его сторону взгляд из-под ресниц. Знает ли он что-то? Да нет. Не может быть. Ректор не заинтересован распространяться об утечке информации из секретной библиотеки. А насчет меча более-менее в курсе группа Липая, но и они дали мне рекомендации, вряд ли вдаваясь в подробности. Иначе меня не определили бы в группу истребителей, а отправили прямиком в лабораторию для научных исследований. Насколько мне известно, подобный феномен не имел прецедентов, по крайней мере о них не упоминалось нигде. Мы с Васькой не зря проштудировали гору литературы по этому поводу.

– В Академии, вот где, – спокойно солгала я, делая очень честные глаза.

– Неужели? – притворно изумился командор. – Значит, с момента моего окончания Академии инструктора по боевым искусствам сделали настоящий прорыв в обучении.

– Возможно, – кивнула я. – Не имела чести учиться в то самое время.

Третьяков схватил Яшку под уздцы. Конь возмутился такому неслыханному хамству и, яростно взвизгнув, попытался укусить наглеца. Третьяков успел отдернуть руку раньше, чем клыки сомкнулись на ней.

– Кому ты вешаешь лапшу на уши? – возмутился он, не предпринимая, однако, дальнейших попыток остановить коня. – Я видел бои на мечах и раньше, но никогда обычная женщина не могла противостоять эльфийскому воину. Во-первых, эльфы живут несоизмеримо дольше нас, следовательно, у них намного больше времени на подготовку. Во-вторых, они бьются в другом скоростном режиме. Простому смертному за ними просто не угнаться.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я.

– Именно то, что обычным взглядом за вами нельзя было уследить, я воспользовался амулетом. Думаю, остальные видели только два размытых пятна, а отдельные движения были не доступны взгляду.

Я удивленно моргнула. Как такое могло получиться?

«Это было нелегко. Думаешь, почему мне потребовался максимум контроля над твоим телом?»

«Замечательно. И как я теперь смогу все объяснить?»

«Скажи правду. Только не всю».

«Ладно. Как скажешь».

– Уговорил. Я отвечу на твой вопрос, но с условием.

– Каким?

– Мы больше не станем к этому возвращаться, и все сказанное останется между нами.

– Согласен, если ты ответишь еще на один вопрос. Откуда у тебя меч?

– Ладно. Меч мне достался от одного эльфа. Он не хотел расставаться с клинком, это вышло случайно.

– Он жив?

– Вполне. Более того, моя палатка – его подарок.

Брови командора поползли вверх.

– Продолжим. Искусству боя на мечах меня учит еще один эльф.

– С чего бы ему это делать?

– Не знаю. Может, он так развлекается.

– Загнибеда, это нереально. Боевое искусство эльфов передается только эльфам. Ослушание ведет к смерти. Хочешь сказать, что какой-то эльф решил рискнуть бессмертием ради обучения смертной ведьмы? Он ведь не сможет передать тебе и половину своего умения. До конца обучения ты просто не доживешь.

Я пожала плечами. Жест, который я переняла у котика. Что тут скажешь? Это было все, что я готова была сказать. Либо он верит, либо нет. Других версий все равно не получит. Интересно, сколько длится подобное обучение.

«Достаточно долго даже по эльфийским меркам».

«И все же сколько?» – заинтересовалась я. Любопытство – мое хобби.

«Зависит от одаренности ученика. Примерно тысячу лет плюс-минус лет пятьдесят».

– Обалдеть, – опешила я.

– Вы этого не знали?

«Да не волнуйся ты так. Обычно учитель не может проникнуть в тело ученика. В нашем случае, если ты не станешь лениться и дрыхнуть до полудня, ты сможешь достигнуть значительных результатов гораздо раньше».

«Спасибо, утешил».

– Нет. Я не настолько сильна в традициях эльфов. И вообще считаю их странными ребятами.

– И все-таки?

– Командор, кажется, я уже ответила на ваш вопрос. Если ответ вас не устраивает, сожалею, но помочь ничем не могу.

Оставшуюся дорогу мы провели молча. Третьяков ограничивался пристальными взглядами в мою сторону, но хранил молчание. Меня это сильно раздражало, но я старалась не обращать на него внимания. Не первая команда истребителей считает меня странной.

6

К вечеру мы подъехали к необычному лесу. Деревья в нем были сплошь мертвы, трава полностью отсутствовала, птицы не пели… Не нужно было обладать видением ведьмы, чтобы понять – лес мертв. И мертв уже давно.

– Что здесь произошло? – выдохнула я.

Лошади нервно танцевали на месте, шерсть на загривке Волчка стала дыбом, котик прижался ко мне плотнее. Этот лес производил впечатление давно почившего мертвеца. Пупырчатые мурашки маршировали по коже при одном взгляде в его сторону.

– А ты уверен, что нам именно сюда? – робко поинтересовался Макс, голос его дрожал от испуга.

Командор вытащил амулет, провел над ним рукой, карта возникла, послушная воле хозяина. Третьяков долго рассматривал карту, мрачнея на глазах.

– К сожалению, наш путь лежит через этот лес, и, скорее всего, нам придется здесь заночевать.

Все вперили свой взгляд в мертвые деревья. Казалось, даже ветер безмолвствует, не решаясь прикоснуться к темным остовам деревьев.

«Ахурамариэль, как ты думаешь, что могло здесь произойти?»

Меч не спешил с ответом, и я уж было решила, что он вообще не расположен к диалогу.

«Не знаю. Может, проклятье. Может, здесь свершилось какое-то великое зло. Такое, что сама земля отравлена его прикосновением».

«Обалдеть. Что это может быть?»

«Не знаю. За время магических войн многое произошло. Призывались такие силы, о которых даже думать не следовало. Многие были слишком самонадеянны, многие дорого заплатили за свою гордыню. К сожалению, вместе с ними цену пришлось платить и невинным».

– А объехать никак нельзя? – попыталась я воззвать к заснувшему благоразумию коллег.

Меня окатили презрительным взглядом.

– Мы не станем терять несколько дней. И так опоздали дальше некуда, – откликнулся Владислав.

– Упертые, – прокомментировал высказывание командора меч. – Сам помру и другим жить не дам.

– А по мне, так лучше несколько дней потерять и доехать живыми, чем не доехать вообще, – вклинился в разговор Василий.

Мысль здравая. Но ее никто не оценил. И почему, стоит кому-нибудь высказать какую-то глупость, так все, радостно вопя, скачут претворять ее в жизнь? А умные советы пропускают мимо ушей. Где в этом мире справедливость? Ведь ежу понятно: ехать в мертвый лес чистой воды самоубийство. Тут и камня путеводного не надо, и так все ясно. Нет. Принципиально умрем, назло всякой логике!

– Я никого не держу, – отрезал командор. – Те, у кого поджилки трясутся, могут ехать в объезд, назад, да хоть к черту на рога. А пока я здесь командор, путь выбираю я.

Обалденный довод. Просто «и как один умрем в борьбе за это».

«Вика, может, ну их, истребителей? Вернемся домой».

«Ты на что это, эльфийская железка, намекаешь? – вызверилась я. – Командор сказал «в морг», тьфу ты… «в лес», значит – в лес».

«Ладно, – тихо вздохнул Ахурамариэль, решивший на смертницу не обижаться. Типа о мертвых либо хорошо, либо никак. – Но хотя бы парочку заклинаний заготовь».

Хм. Разумно. Но не признаваться же в этом ехидному клинку. К тому же что прикажете читать? На каждую нежить полагается нечто определенное, а заготовить можно всего два-три. Как тут выберешь? Если вариантов на целую увесистую книгу заклинаний хватит.

«Ну выбери что-нибудь определенное. Типа усыпляющего заклятия, огневого или что-нибудь в этом роде».

Точно! Но вот беда. Как обычно, в нервной обстановке на ум ничего путного не шло. Сплошные способы сведения бородавок и изгнание тараканов. Может, тараканов из лесу прогнать? Хотя откуда взяться в лесу тараканам? Они насекомые человеколюбивые и любят селиться ближе к людям.

«Ты так и будешь думать весь этот бред?»

«А что мне делать, если на ум ничего путного не идет?» – надулась я.

«Не знаешь, что делать? Упала – отжалась!» – хихикнул ехидный меч.

Нет. Ну каково? И этот зубоскал претендует на гордую честь называться частью моего организма!

«Кто чей придаток, еще разобраться нужно. А ты просто бессовестно пользуешься моей безграничной щедростью. Если мне не изменяет память, у тебя имеется череп».

«Предлагаешь устроить торжественные похороны? Так он против будет. Или нет… Давай бросим его на растерзание нежити и ускачем, пока они не разобрались, что к чему».

«Надо же, какие фантазии. Хотя план неплохой. Прибережем его на всякий случай. Запомни. А еще лучше – запиши. Только бумажку не потеряй».

«Ха! И еще раз ха!» – фыркнула я.

«Даю наводку. Он прочел целую библиотеку».

– Вау! – с восторгом воскликнула я, подпрыгивая в седле.

И почему такая светлая мысль не пришла в мою голову? Яшка истолковал мой финт по-своему и рванул с места в карьер. Я взвыла, как баньши, пытаясь натянуть поводья, но первый же сук так саданул под дых, что я чуть не вылетела из седла. В итоге поводья вылетели из рук, я задыхалась от боли в тщетной попытке вдохнуть хоть немного кислорода, попутно отмахиваясь от хлестких веток. Васька на плече выл, как привидение старинного замка. Жуткие вопли кота добавили звона в моей голове.

– Орел!.. Орлица!.. В смысле соколица! – восторженно воскликнул командор. – Берите пример. Себя не пожалела, решила первой встретить опасности неведомого леса.

– Слушай, Владислав! А покороче никак нельзя? – прервал его Филипп. – А то пока ты свою речь закончишь, она уже не только лес минует, но и чай с эльфами станет пить.

– Ладно. Буду краток. Вперед!

Группа вломилась в лес с гиканьем и треском сучьев. Торжественный въезд команды в мертвый лес состоялся.

В странном лесу было как в странном лесу. Необычным было все: деревья больше напоминали собственные скелеты, трава пожухла и почернела, даже воздух, казалось, был пропитан ядом. Тишина оглушала… до тех пор пока команда истребителей не пришла. Яшка-то крался бесшумно, почти по-кошачьи. Насколько мне известно, лошади так не ходят. Волк тоже не подкачал, шел сторожкой походкой хищника, от которой травинка не колыхнулась. Зато пара оставшихся истребителей шумели, как стадо слонов в посудной лавке. То есть о нашем присутствии в лесу знали все, у кого были уши. Для большего эффекта не хватало транспарантов, а так ничего – бодренько шли.

– А я думала, истребителей учат бесшумно подкрадываться к добыче, – разочарованно протянула я.

Командор скрипнул зубами от злости:

– Это тактика у нас такая. Нечисть, она шума боится.

– Да? – удивился Макс. – А почему в Академии нас этому не учили?

«Надо же, купился, – ехидно захихикал Ахурамариэль. – Я всегда подозревал его в кретинизме.

«Сам такой», – нахмурилась я.

– Слушай, давай я появлюсь. А то, если местная нечисть не из пугливых, непременно заинтересуется забавными звуками. Придет проверить, а ты совершенно безоружна».

«Замечательно, – скептически фыркнула я. – И я буду таскаться по лесу с мечом наперевес».

«Почему наперевес?»

«Потому что ножен у меня нет».

«Надо было купить».

«Гениально! И как, по-твоему, я буду смотреться с пустыми ножнами?! Меня упекут в дурдом раньше, чем успеет сожрать нежить. Хотя, может, оно было бы к лучшему».

Мы дружно надулись друг на друга.

– Загнибеда!

Предостерегающий крик Филиппа опоздал. Ох, напрасно я так расслабилась. Гибкое тело сшибло меня и кинуло в ближайшие кусты. Я взвизгнула и шарахнула по твари огненным шаром. «Фаербол?» – удивилась я. Раздался хлопок, и во все стороны полетело что-то густое, мерзкое как на вид, так и на запах.

«Ну ты его еще на вкус попробуй», – предложил меч, возникая в моих руках.

Хоть он и ехидна, но я рада была его видеть, тем более что тварь оказалась не одна.

«А ты корыстная!»

И не поймешь, что конкретно он имел в виду. То ли похвалил, то ли обругал. Командор угрожал мечом сразу двум тварям. Клыкастые особи скалили зубы, шипели по-змеиному, топорщили костяные шипы на хребтах и выглядели так, словно кто-то освежевал их заживо. Одна тварь наседала на Макса, за него работал Волчок. Тварь мазанула когтистой лапой, волк увернулся, а целителя задело, и он с воплем улетел в кусты. Волчок оскалился и сцепился с тварью по всем правилам собачьих боев в яме, где оба знают, что выживет только один. Филипп развлекал трех тварей. Одной рукой он махал мечом (очень ловко, надо сказать), в другой сверкал синий фаербол, но количество тварей не давало следопыту бить молниями прицельно, и он предпочитал не расходовать силы зря.

«Тебе не кажется, что силы распределены неправильно?»

– Согласна, – кивнула я, и мою улыбку нельзя было назвать приятной.

Я с воплем бросилась в гущу схватки. Визг Яшки – и выбранная мною тварь улетела в кусты к Максиму. Оттуда послышался его вопль и вспышка взорвавшегося фаербола. Что было дальше, смотреть стало некогда. Одна из тварей бросилась на меня. Я отстраненно зафиксировала грацию этого движения и отпрыгнула в сторону. Монстру было поздно менять траекторию прыжка, и скорректировать ее он не мог. Жуткая тварь мягко спружинила на землю, и я ударила сверху. Вжик! Голова монстра покатилась по черной траве, а я с недоумением уставилась на дергающееся тело. Несмотря на отсутствие важной части, тварь оставалась живой, – настолько, насколько вообще может быть живой нежить. Она двигалась в мою сторону с завидным упорством. Пусть клыков не было, но когти заставляли задуматься о целесообразности близкой встречи.

– Да как оно может видеть?! – ахнула я.

Загадка разрешилась просто. Макс на карачках выполз из кустов, отсеченная голова оскалилась и зарычала в его сторону, он жахнул по ней фаерболом, и она взорвалась, добавляя парню мерзко пахнущих ошметок на лицо и одежду. Тело без головы зашаталось и потеряло какую-либо ориентацию в пространстве. Макс взвыл, как берсерк, и принялся методично шинковать тварь на куски, которые подергивались, стремясь вновь стать единым целым. Жуть.

Остальные тоже расправились со своими противниками и теперь снисходительно наблюдали за целителем.

Макс устало отер пот со лба, тяжело перевел дух и обозрел творение рук своих. Видимо, боевой задор спал, так как парень стремительно позеленел и умчался в ближайшие кусты, откуда донеслись характерные звуки, обычно издаваемые пораженным тяжелым пищевым отравлением организмом. Да-а-а, слабоват пошел брат-целитель… Макс вырулил из-за кустов и тихим голосом проблеял:

– У кого есть царапины, поднимите руки.

Молодец. Не ожидала. Профессионализм в чистом виде. В драке все получили хотя бы ссадину, так что руки подняли все, Яшка – переднюю ногу, а Волчок – лапу.

– Этак вы до утра провозитесь, – скрипуче хихикнул череп, чем поверг членов группы в шок.

Все видели, как он трепал палец Макса, и слышали рычание, но благополучно списали это на мое чувство юмора и талант чревовещателя.

– Твои предложения? – деловито поинтересовалась я, с удовольствием рассматривая застывшую, как каменные статуи, команду.

Живописненькая композиция получилась. Хоть на выставку народного творчества. И надпись подобрать соответствующую, например: «Группа селян, впервые увидевших современный коровник».

– Говорящий череп?! – отмер наконец командор. – Ну Загнибеда, ты просто шкатулка сюрпризов.

– Вместо того чтобы даме по ушам давать, лучше выясните, кто из вас ранен тварями, – настоятельно посоветовал череп. – Это шкиры, их слюна ядовита.

На этот раз лес рук поредел. У меня серьезных ранений не было. Были у командора и у Яшки. Макс деловито засуетился вокруг командора. Я тщетно пыталась откопать что-нибудь подходящее в сумке.

– Что такое шкиры и с чем их едят? – поинтересовалась я, с подозрением рассматривая очередную баночку без ярлыка.

И угораздило же меня не подписать свои зелья! Некоторые из них были экспериментальные и не вполне изученные. Эффект от их применения мог быть непредсказуем. Я с интересом понюхала содержимое и скривилась от омерзения. Потрясающая гадость.

– Шкир не едят. Это очень зловредный вид нежити с развитым стайным инстинктом. Активные падальщики.

– И что это значит? – живо заинтересовался Филипп с таким видом, будто собирался на досуге законспектировать импровизированную лекцию по противоестественной биологии.

– Преимущественно питаются падалью, но, если жертва упала или серьезно ранена, могут и сожрать, не дожидаясь кончины. Это понятно?

Народ проникся и кивнул.

– Правда, со временем, после окончания магических войн, с падалью стало проблематично, и они перешли на охоту. Животные стайные. Поодиночке нападают редко. Сначала кусают жертву, выпуская яд, затем отступают и спокойно дожидаются кончины. Смерть от яда шкира ужасна. Жертва буквально гниет заживо. Когда ткани достигают кашеобразного состояния, шкир поедает добычу.

Лекция черепа потрясла нас до глубины души. Я посмотрела на Яшку, он на меня. На боку мутанта красовалась длинная царапина. Судя по отеку, воспаление уже началось. Я осторожно, чтобы не причинять лишней боли, сдавила края раны. Хлынула вонючая густая жидкость. Гной так быстро и в таком количестве не образуется. Яшка с тревогой покосился на свой бок и испуганно заржал. Я зарылась в сумку. Есть у меня один бальзамчик. На сто одной травке настоян. На его изготовление ушло три года. Если верить книге из запретной библиотеки, средство действенное при отравлениях. Правда, тот труд накропал черный маг, который впоследствии спятил и возомнил себя потомком черного дракона. Он изобрел заклинание, чтобы вернуть себе утраченный облик предков и даже умудрился его применить. Эффект был неожиданный, тело колдуна не вынесло трансформации, кости буквально расплавились, а новой формы обрести не смогли. Мужик окончательно спятил и провел остаток дней в психбольнице, а когда он умер, тело в гроб пришлось наливать.

– На вашем месте я бы поторопился, – сообщил череп. – Наверняка это были разведчики. Скоро здесь будет вся стая.

– Вика! – раздался голос Васьки откуда-то сверху.

Я задрала голову и с удивлением обнаружила пушистика, оседлавшего макушку дерева.

– Они идут!

– Кто? – вскинулась я.

– Твари! Они текут, как полноводная река.

Я вздрогнула и стиснула какой-то пузырек. Опа! Он! Я чуть не запрыгала от радости на одной ножке. Яшка недоверчиво обнюхал подозрительную смесь и скептически фыркнул, выражая недоверие моим способностям по зельеварению.

– Ладно тебе, – погладила я морду коня. – Выбора все рано нет. Либо пробуем вылечить, либо можно оставить тебя на растерзание шкирам. А что? Цель благородная. Задержишь врага во время отступления команды.

Конский нос сморщился, Яшка чихнул и подтолкнул меня к поврежденному боку. Духовитая смесь, попав в рану, зашипела, запузырилась и задымилась, испуская отчетливый запах горелого мяса. Я отшатнулась и закашлялась. Яшка взвизгнул от боли и завертелся на месте, пытаясь дотянуться до раны.

– Загнибеда! Я не знал, что ты такая садистка. Если решила избавить животное от мучений, подсыпь сон-травы. А так издеваться просто негуманно, – прокомментировал командор, морщась от боли при перевязке.

Макс уже обработал рану мазью и теперь деловито заматывал Третьякова бинтом.

Я пожала плечами, полностью игнорируя шпильку:

– Вы лучше скажите, куда делись ваши лошади? Убежали?

– Нет. Вот они.

Я проследила за указующим перстом Филиппа и содрогнулась. То, что осталось от лошадей, вызывало целую гамму эмоций – от тошноты до омерзения и ужаса. Вероятно, животных разорвали сразу же. Теперь это были просто осклизлые куски плоти, источающие отчетливый гнилостный запах и напоминающие мясо, пролежавшее неделю на солнцепеке. Бр-р-р. Незавидная участь превратиться в такое.

– Народ! Может, все-таки поспешим покинуть место происшествия, пока эти твари не нарушили наш дивный междусобойчик? – ехидно поинтересовался череп.

Я не ответила и привычно взметнулась в седло. Васька скатился с дерева и воротником свернулся на плечах. Макс зафиксировал пострадавшую руку командора и вскочил на Волчка. Командор присоединился к Максу. Волк осклабился, но кусаться не стал. Филипп сделал попытку устроиться сзади меня, но Яшка взбрыкнул, и следопыт оказался на земле, нецензурно ругаясь.

– Попробуй сесть впереди, – предложила я.

Филипп насупился:

– Что я, девчонка, что ли?

Я пожала плечами:

– Как знаешь. Можешь передвигаться своим ходом. Разрешаю держаться за стремя. Яшка, а ты не против?

Конь задрал верхнюю губу, явно насмехаясь над неудачливым наездником, и замотал головой.

– Он не против, – прокомментировала я.

Неизвестно, сколько бы мы еще препирались, только дальние кусты затрещали. Филипп бросил свои придирки и оказался впереди меня. Стремительность его маневра заставила вздрогнуть всех, включая Яшку. Мы стартовали с места в карьер. Под тяжестью двоих седоков конь шел тяжело. Сзади раздался протяжный, переливчатый вой, звук жуткий, пробирающий до самого нутра, заставляющий жаться к лошади и молиться всем святым, чтобы пронесло. Один голос стих, но его тут же подхватил другой, третий, четвертый… Ничего себе распевочка… И чего они там перекликаются, и так страшно, аж волосы стали дыбом, причем на всем теле. Яшка летел скачками, ориентируясь на пушистый хвост Волчка. Сбоку мелькнула тень, еще одна… Да сколько их там? «На всех нас не хватит», – злорадно решила я. Хоть какое-то утешение, правда слабое. Действительно, какая разница, на сколько персон сервируют ужин монстры? Мы-то этого уже не увидим.

Перед нами возник глубокий, с виду непреодолимый овраг.

– Загнибеда! Тормози! – завопил Филипп.

– Прекратите кричать, вы меня утомляете, – отмахнулась я, получив легкую степень контузии.

– Убьемся! – истерически орал он.

– Че ты орешь? – зашипел кот, обхватывая паникера за плечи пушистыми лапками. – Слабонервные и беременные могут удалиться.

– Куда? – опешил тот.

– Просто прыгай, и все.

– Так я либо сломаю что-нибудь, либо пойду на корм монстрам.

– Выбирай, – гаденько усмехнулся кот. – Осторожно, но выбирай.

И Филипп выбрал. Он смело зажмурился, крепко вцепившись в гриву коня, решив, что совместная котлета из четырех персон все-таки лучше, чем поедание оных заживо. Твари выскочили из леса, и Яшка, не теряя драгоценных секунд, заскользил вниз по крутому склону. Волчок уже ловко взбирался на противоположную сторону, когда мы достигли дна. Филипп с удивлением обозрел практически отвесную преграду и убитым голосом констатировал:

– Нам хана.

– Что за упаднические настроения? – фыркнула я, оглядываясь на преследователей.

Монстры замешкались, но ненадолго. Нетерпеливо облизываясь на нагло ускользающую добычу, они решились повторить наш спуск.

– Ты еще не видел, как он по стенам лазает.

– А он это может?

– Разумеется, – подтвердил котик. – Как, по-твоему, мы попадаем в Академию?

– Как все – через дверь, – предположил следопыт.

Но тут Яшка выпустил когти и полез вверх. От этого зрелища Филипп обалдел.

– Загнибеда! У тебя такие функциональные животные! Надо бы закупить для истребителей партию. Откуда ты их взяла?

– Неправильная постановка вопроса, – нагло хихикнул Васька. – Это они ее взяли…

Я хотела было возразить, так как была в корне не согласна с обеими формулировками. Мое знакомство с обоими видами произошло случайно, скорее мы просто обрели друг друга. Но тут я потеряла равновесие, и оказалось, что я уже скольжу вниз по склону, вопя, ругаясь и поднимая тучу песка. Вместе со мной орал кот. Внизу мы оказались практически одновременно, что утешало слабо.

– Загнибеда! Зачем ты это сделала? – поинтересовался Филипп, будто я проделала все специально для собственного удовольствия.

– Хочу умереть, погребенная под телами врагов, – съехидничала я, и в моей руке возник меч.

– Теперь нам осталось только драться, – заявил Васька, выпуская когти.

– О мой герой! – умилилась я.

«Слышу речь настоящего воина», – оценил Ахурамариэль.

Первые монстры достигли дна и, не снижая темпа, кинулись на нас. Я взмахнула мечом и… промазала, как ни странно, монстры промазали тоже. Яшка успел не только спуститься вниз, но и выдернуть меня за шкирку из драки. Кот просто зацепился за штанину и взлетел паровозиком. Челюсти монстров сомкнулись на пустоте. Преследователи разочарованно взвыли. Добыча была так близка… Но Яшка шустро перебирал ногами, и мы довольно скоро оказались на середине подъема. Твари, обиженно рыча, метались на дне, видимо, спуститься для них было просто, а подняться – нет. Но и нас не минула чаша сия. Отчаянный рывок во имя моего спасения стоил коню многого – он выдохся. Мы застыли чуть выше середины подъема, являя собой сплоченную композицию «мухи на стекле». Яшка вытаращил глаза от напряга, но сдвинуться с места не мог. Все – туши свет, бросай гранату.

– Эй! – послышался сверху голос командора. – Вы скоро?

– Мы застряли! – откликнулся Филипп. – Киньте нам веревку!

– С радостью. Только у нас веревки нету! – весело воскликнул Макс.

И чему этот гад радуется? Все. Вылезу – убью собственными руками.

– Загнибеда, ты левитировать умеешь? – с надеждой поинтересовался Филипп.

– Нет. А ты?

– Тоже нет. Досадно.

Яшка чуть соскользнул вниз. Мы завопили, крепко сжимая друг друга в объятиях.

– Держись, Яшенька, – шептала я коню на ухо. – Мы что-нибудь придумаем. Обещаю.

– Например, что? – ехидно поинтересовался Филипп. – Настреляем птиц и соорудим крылья, как Икар? Летать мы не можем, взбираться по отвесному склону тоже, мы же не мухи, в конце концов.

– Точно! – хлопнул себя по лбу кот, и мы дружно пришли к выводу, что пушистик не выдержал нервного напряжения и сошел с ума. – У нас есть метла!

Я бросилась целовать кота и чуть не загремела вниз, в услужливо разинутые пасти преследователей. Меня вовремя подцепили за шкирку и водрузили на место, обругав идиоткой и самоубийцей. Васька открыл сумку и нырнул внутрь. Где-то через долгую минуту из сумки сначала появилась отполированная ручка метлы, а потом вылез и сам кот, довольный до невозможности. Метла слегка вибрировала от радости. Любит она летать. Я погладила древко, успокаивая ее, и осторожно перекинула ногу через ручку. Вуаля! Не сложнее, чем обычно. Кот шустро вскарабкался на плечи. До монстров дошло, что они лишаются последней надежды на пополнение своего меню, и они окончательно взбесились. Лязгая зубами, брызжа слюной, твари устроили своеобразный конкурс по прыжкам. Надо отдать им должное, массивные челюсти, клацающие в непосредственной близости от хвоста Яшки, произвели на нас неизгладимое впечатление, что добавило седых волос в шевелюры и шерсть (в зависимости от того, что у кого было). Филипп скользнул на метлу, и мы взмыли вверх.

Наше отсутствие никак не повлияло на положение Яшки. То есть ему, конечно, стало легче, и вниз он не скользил, но и вскарабкаться наверх оказался не в состоянии.

– Подними его сюда, – попросила я командора.

– Я не могу, – покачал головой тот.

– То есть как? Я же видела, как ты извлек из болота лошадь.

– Да. Но тогда я не дрался с тварями и лошадь надо было поднять до кочки, а не на берег оврага.

Я не могла смириться с потерей коня. Он спас мне жизнь, да и, если на то пошло, жизнь Филиппа тоже.

– У нас есть веревка? – спросила я у Васьки.

– Не знаю, но могу поискать, – с готовностью отозвался тот и нырнул в сумку.

Зная запасливость котика, я не удивлюсь, если в сумке окажется лебедка. Я в сотый раз заглянула в овраг. Яшка все так же висел, судорожно вцепившись когтями и вытаращив глаза от страха. Тихо опустившаяся на плечо рука заставила меня взвизгнуть и взвиться вверх. Я чуть было не свалилась за край, и командор (а это был именно он) узнал о себе много нового, но пропустил ругань мимо ушей.

– Не вини себя. Здесь уже ничего не поделаешь, а нам надо двигаться дальше. Скоро стемнеет.

– Какая заботливость! – фыркнула я со всей иронией, на какую была способна. – Я вас не держу. Можете проваливать.

– Виктория, ты же не останешься здесь одна?

– Почему одна? – искренне удивилась я. – Со мной останутся Васька, Яшка и Волчок тоже.

Командор набрал в легкие воздуха для достойного ответа, но из сумки вылетела скрученная кольцом веревка и стукнула командора прямо в глаз.

– Ну, Загнибеда… – процедил он сквозь зубы, разворачиваясь на каблуках.

А я-то тут при чем? Я искренне удивилась. Нет. Ну правда. При чем тут я?

Из сумки вылез сияющий, как новый рубль, Васька, и я привычно поцеловала его в лоб.

– Мы уходим, – заявил командор. – Ты точно не пойдешь с нами?

В ответ я только покачала головой.

– Это же чистой воды самоубийство, – уговаривал Макс. – Да что мы ее слушаем? Давайте свяжем ее, и все.

Услышав подобное, Волчок зарычал, показывая истребителям внушительные клыки. Освидетельствовав предъявленный аргумент, народ пришел к выводу, что самоубийство – дело сугубо личное, можно сказать интимное, и в свидетелях не нуждается. Народ скрылся в лесу, обсуждая мой идиотизм. Я пожала плечами. В конце концов, мнение окружающих не самое главное в этой жизни. И когда в последний раз оно меня интересовало?

Я оседлала метлу, Васька скользнул на плечи, крепко сжимая в пушистых лапках веревку. Яшка призывно заржал, завидев наше приближение. Я гладила его морду, пока юркий котик обматывал вокруг коня веревку. Волчок с интересом следил за действом сверху. Наконец, когда последний узел был завязан, я еще раз потрепала Яшку по холке:

– Мы попробуем вытащить тебя отсюда. Понимаешь?