Текст книги "Сакральные древности Крыма. Мифы, легенды, символы, имена и их отражение в искусстве"

Индоиранские народы в Северном Причерноморье: реликты языка и верований

Орошаемая мощными реками, благодатная северопричерноморская долина стала пристанищем для индоиранских народов в их долгом странствии с севера на юг. К таким идеям, точнее, гениальным прозрениям и догадкам, основанным, правда, на тщательном штудировании античных источников, относится мысль об индийской принадлежности народов, населявших берега Понта задолго до греков, а также о том, что ими здесь была создана цивилизация, перед которой греки той эпохи выглядели варварами. В ранней работе «Введение в историю европейских народов, населявших берега Понта Эвксинского до Геродота», 1820 год, знаменитый немецкий географ Карл Риттер поставил задачу доказать на основании древнейших памятников античной географии, археологии, мифологии, архитектуры и религиозных систем, что в доисторические времена на берегах Понта Эвксинского от Фазиса до Истра находились индийские священные религиозные центры, которые оказывали на окружающее население благотворное духовное и цивилизующее влияние. «Черное море, – писал он, – таит в глубокой древности тайну, сбросить завесу с которой не так легко. Местные мифы, приноровленные к основанию большинства колоний, восходят почти всегда к временам более древним, чем времена колонистов из Милета. Уже с древних времен Европа, заимствуя культуру из Греции, привыкла воспринимать все иллюзии, которыми тешили себя тщеславные греки, убежденные в том, что Греция – светоч мира; ослепленные своей гордостью, они хотели бы, чтобы все просвещение, вся наука, вся цивилизация, все религиозные системы исходили бы из недр Греции. Современные эллинисты обычно разделяли эти воззрения.

Между тем мифы, рассказанные самими греками, часто опровергают эти горделивые представления. Читая Гомера, изучая мифы о бегстве Фрикса и Геллы, плавании аргонавтов, похищении Европы, труды Геродота, нельзя не придти к обратным выводам, а именно, что Греция получила дары цивилизации в большей или меньшей степени от тех, кого она называла варварами. Царь и народ Колхиды, оказавшие радушный прием аргонавтам, тирийцы, жители Трои и другие – все они стояли на более высокой ступени цивилизации, чем те искатели приключений и их дружины, которые приходили к ним, подобно норманнам средневековья, чтобы грабить, нарушая все законы гостеприимства… Кажется, что все древние народы избрали Черное море ареной подвигов своих героев. Во всех повествованиях герои отправляются на Восток как средоточие цивилизации и богатства»[70]70
  Ritter С. Die Vorhalle Europaischer Volkergeschichten von Herodotus. Berlin, 1820. S. 12.


[Закрыть].

Далее Карл Риттер первым высказал предположение, что носителями этой працивилизации были индоарии, и что неоднократно упоминаемые греками синды, «индийская народность», жители Таманского полуострова и низовьев Кубани, а также загадочные тавры – это остатки индоарийских племен, основная масса которых ушла в северо-западную Индию.

К этой працивилизации восходят культ Солнца и основы сакральной географии, согласно которой земля была разделена на Европу и Азию. Смысл различения состоит в том, что Азия, Асия, страна Богов-асов, страна Солнца, противопоставлялась Европе – «стране людей», стране Луны. Граница проходила по Дону-Танаису, в древности – Синду, и Боспору Киммерийскому, так что Крым принадлежал Европе и находился под покровительством Луны, что выразилось в культе Лунной богини Девы (само ее имя чисто индийское – просто Богиня). В устье Дона находился древний духовный центр – Асгард, город богов-асов, давший название Азовскому морю. Его описал ирландский писатель XII века Снорри Стурлусон[71]71
  Снорри Стурлусон. Круг Земной. М., Наука, 1995. С. 10.


[Закрыть], а совсем недавно поисками его археологических остатков занимался Тур Хейердал. Риттер указывает на атрибуты «страны Солнца»: на восточной, азиатской стороне Понта легенда называет царем Ээта, сына бога Солнца Гелиоса и хранителя Золотого Руна. Его внимание привлекло название таинственного города Корокондама, по сообщению Страбона, расположенного на берегу Таманского залива. В наши дни найдены археологические свидетельства существования этого города, основная часть которого ушла под воду. Однако немецкого географа заинтересовало само название города с его чисто индийским звучанием: конда-город, Кор – солнце, ма – мать или богиня-мать. Вместе получалось «Город Солнца» (почти как идеальный город Кампанеллы), точнее, – «город-матерь» (по-гречески метрополис) Солнца. Корень «Кор» различим в названии реки Кура в Колхиде. В эпосе «Махабхарата» «сыновья Куру» по смыслу означают «дети Солнца».

Эти замечания относительно пра-Индии в Причерноморье знаменитого немецкого исследователя, в отличие от других его географических сочинений, были надолго забыты. Тем временем проблемой активно занимались лингвисты, которые давно установили, что индийские (точнее индоарийские), распространенные в древней Индии языки образуют основу обширной семьи индоевропейских языков. В глубокой древности предки народов, говоривших на этих языках, жили в тесном соседстве друг с другом. Поиски их общей прародины составляют волнующий и увлекательный предмет научных изысканий и острой полемики вокруг высказанных по этому вопросу самых разных точек зрения.

В 1943 году было опубликовано исследование австрийского ученого П. Кречмера «Индийцы на Кубани». Независимо от Риттера, но опираясь на те же источники, он пришел к подобным же выводам; кроме того, он установил, что арии (аррихи, горные арии) еще долгое время обитали в Крыму. Сегодня к этому можно добавить целый список племен, в названии которых звучит корень «ар» – арианы, аримаспы, гогарены, дандарии и т. д.

В 80–90-е годы систематические исследования по индоарике Северного Причерноморья проводил выдающийся отечественный ученый-лингвист, академик Олег Николаевич Трубачев. Опираясь на идеи предшественников о Северопричерноморской прародине индоариев, Трубачев существенно расширил и поставил на научную основу то, что носило у них умозрительный и догадочный характер. Действительно, внимательное чтение античных источников позволяет обнаружить немало упоминаний об индийцах: горы Синд, синды, которых Гесихий Александрийский (около V в. до н. э.) определяет как «народ индийский»[72]72
  Латышев В. В. Известия древних писателей греч. и лат. о Скифии и Кавказе// ВДИ. 1948. № 4. С.270 (701)


[Закрыть]; о племенах «внутренней Индии» пишет позднеантичный автор Феодорит (IV–V вв. н. э.), называя далее жителей этого края «индийцами»[73]73
  Там же. ВДИ, 1948, № 3. С. 294 (619); 300 (625).


[Закрыть]. Епископ Евсевий (IV в. н. э.), перечисляя «племена от Иафета» (в современном понимании – индоевропейские народы) и их области с юго-востока на северо-запад, упоминает их в следующем порядке: «…Галатия, Колхида, Индия, Ахея, Боспорина (т. е. Боспорское царство), Меотия (к востоку от Азова, с родственным индийцам населением)»[74]74
  Там же. ВДИ, 1948, № 3. С. 221 (546).


[Закрыть].

В эпоху, освещаемую античными источниками, народы индоиранской культурно-языковой общности – скифы, сарматы, савроматы – играли преобладающую роль в Северном Причерноморье. Однако, как убедительно показали исследования О. Н. Трубачева, здесь сохранились изолированные островки носителей индоарийских языков. Это, прежде всего, синды («индийская народность» по выражению греческого писателя), меоты, жившие в Приазовье, и оттесненные индоиранскими народностями в горный Крым тавры.

Каменные ящики-дольмены тавров, синдов и меотов весьма сходны и как бы замыкают цепь взаимосвязей культур Северо-Западного Кавказа, Прикубанья, Крыма. В этой связи отметим свидетельство псевдо-Арриана о том, что язык жителей древней Синдики был схож с языком тавров (Ps.-Arr. 63). По словам Диодора, царь Ээт оградил священный участок, где находилось Золотое руно, и «поставил стражу из жителей Таврики»; неудивительно, что колхидянка Медея (мидянка, иранка) попросила стражу «на таврском наречии» открыть ей ворота.

Сегодня существование праиндийской цивилизации в Северном Причерноморье – доказанный факт. Книга академика О. Н. Трубачева «Indoarica в Северном Причерноморье», объединившая его основные статьи-исследования по проблеме, в предисловии, написанном академиком В. Н. Топоровым, оценена как весьма важное событие в науке. Главное открытие, пишет он, состоит в том, что на территории Восточно-Европейской равнины обнаружено присутствие одной из ранних форм индоарийского языка и, следовательно, соответствующего этноса. Этимологический словарь причерноморского арийского языка занимает более 130 страниц и включает сотни слов, продолжает Топоров, и потому есть основания утверждать, что причерноморский индоарийский – «уверенно и недвусмысленно заявляющая о себе реальность»[75]75
  Топоров В. Н. Предисловие // Трубачев О. Н. Indoarica в Северном Причерноморье. Реконструкция реликтов языка. М.: Наука, 1999. С. 3–4.


[Закрыть].

Язык и его данные не замыкаются на самих себе и отсылают к знаниям иного рода, прежде всего в области культуры, как материальной так и духовной. Поэтому особенно важно, что среди реконструированных слов многие являются обозначением сложных духовных понятий. Особенно замечательной представляется блестящая реконструкция смысла культового термина «састер» в знаменитой присяге граждан Херсонеса, высеченной на мраморной стеле III в. до н. э.: «И састер народу охраню, и не предам ничего тайного ни эллину, ни варвару…». Прежние попытки толковать этот термин из греческого или иранского оказались явно неудовлетворительны. Это слово, по Трубачеву, тождественно древнеиндийскому «Шастра» – божественная, религиозная книга, свод религиозных правил и обычаев; то есть читать следует: «и божественный свод народу охраню, и не предам ничего тайного ни эллину, ни варвару…». Речь явно идет об уважении религиозных традиций народа тавров, почитавших богиню Деву. Культ таврской богини занял едва ли не главенствующую роль среди херсонесцев. Как известно, ей был воздвигнут храм в городе и святилище на мысу Фиолент, изображение ее чеканилось на монетах, а в 25 г. н. э. она была провозглашена царицей-басилиссой Херсонеса. «К единственно правильному пониманию «састер» как обозначения сакрального, тайного свода, legum summa, как догадывался в свое время Латышев, приводит нас этимологическая интерпретация этого слова из индоарийского, древнеиндийского, то есть индоарийская концепция таврского языка»[76]76
  Трубачев О. Н. Indoarica в Северном Причерноморье. М.: Наука, 1999. С. 130.


[Закрыть], – заключает Трубачев. Весомость термина, одного из центральных в религиозно-этической лексике, косвенно свидетельствует о развитой культуре.

В образе таврской богини Девы слились черты греческой Артемиды и более архаичные представления тавров о богине-матери, владычице людей и зверей. Изображения Девы дошли до нас на монетах IV в. до н. э. – первых веков н. э. Исследователи Зограф А. Н., Герловина Ф. И. доказали, что основой изображений была статуя; ее существование доказывает к тому же то обстоятельство, что на различных сериях этих монет она изображена в различных ракурсах. Дева представлена во весь рост в энергичном движении, подчеркнутом длинной одеждой, ниспадающей широкими складками. Правой рукой она достает стрелу из-за висящего за спиной колчана, в левой, отведенной руке – лук. На голове ее башенная корона – атрибут покровительницы города, рядом – олень.

Статуя, изображенная на монетах, была чисто греческой. А. Н. Зограф отметил, что ближайшие аналогии ее следует искать в скульптурах пергамской школы, с которыми ее роднит стремительное движение и сложная трехмерная композиция. Это, прежде всего, фигура Артемиды на фризе Пергамского алтаря[77]77
  Пергам – царство в северо-западной части Малой Азии; здесь в III в. до н. э. был воздвигнут алтарь Зевса с фризом, изображавшим гигантомахию – борьбу олимпийских богов и восставших против них гигантов, сыновей Урана-неба и Геи-земли.


[Закрыть].

Ближайшей аналогией херсонесской Девы, однако лишенной ее стремительности, можно признать статуи греческой Артемиды: неторопливым движением богиня достает стрелу из колчана за спиной, левая рука с луком опущена; во всей фигуре разлито олимпийское спокойствие. Этот образ далеко отошел от таврской Девы – защитницы города и Сотейры-спасительницы. Чаще встречаются изображения Девы-охотницы в коротком хитоне, настигающей и поражающей лань. Этот тип изображений на монетах имеет свои аналогии в росписях ваз, в барельефах, скульптуре. Известны также монеты Херсонеса с изображением Геракла (250–230 гг. до н. э.) и Девы (290–280 гг. до н. э.) и Девы в башенной короне (120–110 гг. до н. э.).

Дальнейшему проникновению в социальные и мифологические воззрения древних северопонтийских ариев, продолжает ученый, способствует толкование реликтового имени собственного – Дигица («Сказ об обретении мощей св. Климента») как «двиджа», «дважды рожденный» (принадлежность к высшей касте). Не менее перспективны в плане реконструкции идеологии древних ариев этимологии личных имен – Бутунатос (Бхутанатх – «властелин духов», одно из имен Шивы) и Магадава (женское имя «принадлежащая великому Богу (или Богине)» Махадева). Оба имени дают ценную возможность датировать начало индуистских верований временем обитания ариев в Северном Причерноморье.

Языковые связи Индии и Сев. Причерноморья суть отражение начала и конца индоариев, считает Трубачев. Значительность Северопонтийских языковых реликтов индоариев и повторение целых топонимических ландшафтов в Северо-Западной Индии (реки Синд – Дон и Инд; Кубань и Кубха) говорят в пользу предположения, что это были интенсивные культурно-этнические связи, не однократная миграция, а двустороннее сообщение[78]78
  Только этим можно объяснить присутствие раковин каури из Индийского океана в погребальном инвентаре таврских каменных ящиков 1 тыс. до н. э. и даже могиле скифского времени на реке Роси. Эта общая традиция живет в перекликающихся культах и мифах, даже, пожалуй, в архитектурных формах (ложноступенчатый свод боспорских склепов, маковки церквей), но обсуждение последних можно продолжить в другом месте.


[Закрыть].

Память о Гиперборее: мифы и гипотезы

Другое весьма важное свидетельство обитания индоариев в Северном Причерноморье связано с особенностями их картины мира.

Обращение к древней космологии помогает объяснить появление и распространение единого взгляда на сакральную географию Восточной Европы, которую долгое время считали реальной. В соответствии с ней предки древних исторических народов считали, что Северный полюс действительно есть вершина Земли, а северная ориентация священна.

В космологической системе древних индоариев существовало представление о том, что земля постепенно повышается к северу и что все великие земные реки текут со священных северных гор. Это представление было унаследовано скифами. Сакральная география скифского мира оказывала влияние и на реальные географические воззрения – скифы считали, что реки их страны берут начало с Рифейских, или Гиперборейских гор. От них это представление заимствовали и древние греческие ученые.

Однако действительно ли древние так основательно заблуждались как относительно высоты и неприступности гор, так и адреса отгороженной ими блаженной прародины? Другими словами, не стоит ли за представлениями из области «священной географии» нечто реальное? Ведь «заблуждения» и «ошибки» древних, особенно в области географии, подчас оказываются описанием некогда существовавшего положения вещей. Не следует ли и в этом случае искать разгадку в том, что «огромные неприступные горы», опоясывающие землю подобно ледяной короне, сверкая в лучах солнца, – не что иное, как ледник, который отступил на Север и растаял. Ведь южный край ледника располагался примерно на этой же широте.

Высказано мнение, что ледник продвигался на юг; благодаря конденсации, приносимой воздушными потоками с юга, происходило нарастание льда на его южном склоне. Передний край ледника прикрывали от солнца облака, которые формировались в результате конденсации влаги, содержащейся в воздухе. Это отражено в сведениях Геродота: «Говорят, что область, расположенную выше обитателей (Скифии) по направлению к северному ветру, невозможно ни рассмотреть, ни пройти из-за падающих перьев… Снег ведь похож на перья». Еще лучше это описано у Гомера:

 
«Скоро пришли мы к глубоко текущим водам Океана,
Там киммериян печальная область, вечно покрытая влажным туманом и мглой облаков.
Никогда не являет оку людей там лица лучезарного Гелиос…
Вечная тьма там всегда искони окружает живущих».
 

К этому можно добавить и вулканические испарения.

А что представляла собой «река Океан», которая, по сообщению древних, протекала у подножия гор, окружавших землю; им ограничивался предел обитаемой земли, Каспийское и Азовское моря считались его заливами. Известный украинский писатель и ученый Виктор Янович высказал гипотезу, согласно которой «река Океан» являлась порождением ледника. Он прогибал земную кору и выдавливал перед собой огромный земляной вал, так наз. морену напора. Пространство между ледником и мореной напора, заполненное водой, именовали «рекой Океан». Называть его рекой было естественно, учитывая его большую протяженность, относительно небольшую ширину, пресную воду и наличие течения. Из реки Океан, протекавшей у подножия ледника, действительно могли брать начало европейские реки от Дуная до Волги, как утверждали древние. Потому-то водность этих рек превышала нынешнюю. В соответствии с таким взглядом в сообщениях античных авторов нет ничего невероятного, напротив, с их помощью наши представления о ледниковом периоде могут быть уточнены.

Невероятным представляется другое. За Мировой горой расположена Гиперборея, счастливая страна, известная у разных народов под различными именами: Швета Двипа, Эрифия, Елисейские поля, Элизиум и т. д. Она славилась прекрасными садами, полями, дававшими невиданный урожай, лугами, где паслись несметные стада диких и домашних животных. Туда, в частности, отправился за быками Гериона Геракл. В представлениях древних греков бог северного ветра Борей и его дети – бореады обитали в северных краях Европы, где царил вечный холод и мрак. Но еще севернее, за пределами Рифейских или Гиперборейских гор, обитал некий просвещенный, любимый богами род гипербореев. Выходцем из страны гипербореев был сам Аполлон, который регулярно возвращался в Гиперборею с наступлением зимы. Более того, Дельфийский оракул был учрежден гипербореями, сохранились их имена – Пагасий и Агией. В святилище Аполлона на острове Делос ежегодно гипербореи посылали дары – начатки урожая, завернутые в солому. Вначале эти посольства возглавляли девы – Геродот приводит их имена: Арга и Опида, а затем – Лаодика и Гипероха. Возможно, они сами предназначались в жертву. Во всяком случае, их могилы находились в святилище Артемиды, и им воздавались почести. Позднее дары гипербореев передавались из рук в руки.

Разумеется, поверить в то, что к северу от ледника лежит обитаемая, да еще благодатная земля, современному человеку трудно.

Однако наряду с преобладающими в науке представлениями о леднике как сплошной ледяной шапке, покрывающей северную часть земли, существует и другое, согласно которому он представлял собой сравнительно узкую ледяную гряду, окаймляющую венцом северную часть Земли. В этом случае предания о живущих за ней людях будут выглядеть не столь уж фантастическими. Для пересмотра существующих представлений о леднике есть кроме преданий веские физические основания. Если, как было сказано выше, влага, приносимая воздушными потоками с юга, конденсировалась в передней части ледника и на его вершине, достигавшей двух километров высоты, то влаги для формирования ледника за ее пределами оставалось мало, и ледник к северу должен был понижаться – «сходить на-нет». В результате этого ледник представлял собой не сплошной щит, покрывавший всю северную часть земли, а лишь сравнительно узкую ледяную гряду, окружавшую Землю, с крутым южным склоном и пологим северным.

На карте, составленной по данным Птолемея, Гиперборейские и их продолжение – Рифейские горы показаны на широте около 56–60 градусов, примерно на широте «Северных увалов».

За ледяной грядой оказывалась обширная область Земли, свободная ото льда. Климат этой земли имел необычную особенность: Солнце за Полярным кругом светит круглые сутки, значительно больше, чем в средних широтах. Ледяная гряда, препятствуя проникновению на север влажного воздуха с юга, обеспечивала особые условия на земле, расположенной к северу от нее. Здесь климат оказывался сухим, количество солнечных дней увеличивалось, земля получала больше света и тепла. В то же время уменьшалось количество снега, выпадая, он быстрее таял весной, земля раньше и быстрее прогревалась, лето удлинялось.

Таким образом, полоса, лежащая между 50–70 градусами широты, оказывалась удивительно благоприятной для земледелия.

Отсюда следует парадоксальный вывод, что в ледниковый период лето в северной части было намного суше, теплее и длиннее, чем сейчас. И что между ледяной грядой, которую называют Гиперборейскими или Рифейскими горами, и Северным Ледовитым океаном действительно мог находиться благодатный для всего живого край – счастливая прародина, о которой повествуют древние предания.

Страну блаженства помещали как на северном острове, так и на побережье между горами и Северным океаном. Это отметил еще ученый-востоковед ХГХ века Ленорман: «Географические указания в великой эпической поэме «Махабхарата» представляют Меру скорее как далекую и высокую область, а не как гору, и указывают, что она дает воду всем рекам Земли. Эта система прекрасно совпадает с той, которую Юстин заимствовал у Помпея Трога: согласно ей, Скифия, страна древнейшего человечества, не имея гор, все же расположена выше, чем вся остальная Земля, и потому является истоком всех рек»[79]79
  Lenormant. The Contemporary Review, Sept. 1881 (Am.ed.) P. 40.


[Закрыть].

«Северный склон Меру, побережье Молочного моря – таков адрес этой страны в "Махабхарате" и ряде других произведений древнеиндийской литературы», – отмечают индологи Э. А. Грантовский и Г. М. Бонгард-Левин. Античные авторы называют этот счастливый народ гипербореями. «Севернее Рипейских гор», «за этими горами до другого моря (то есть «северного моря»), «по ту сторону северного ветра, на побережье, обращенном к океану» помещали тот народ Аристей, Дамаст, Гелланик, Геродот, Помпоний Мела, Плиний и др.[80]80
  Грантовский Э.А и Бонгард-Левин Г. М. От Скифии до Индии. М. С. 46


[Закрыть].

Археологические находки подтверждают заселенность северных земель; древнейшие памятники на Скандинавском полуострове и в Англии имеют возраст около 10400 лет. На Кольском п-ве и Соловецких о-вах сделаны еще более поразительные открытия. Экспедиции 1997–2002 годов, организованные журналом «Наука и религия» под рук. профессора, д-ра фил н. В. Н. Демина на Кольский п-в и на Ямал, дали сенсационные результаты. По всему побережью Ямала найдены следы пребывания древнего человека, датир 111 тыс. до н. э. Еще ранее, в 1982 году при раскопках в 140 км от Якутска были найдены каменные орудия, возраст которых определен в рамках 3,2–1,5 миллиона лет. Летом 2001 года на реке Полуй в 40 км от Салехарда археологи обнаружили татуированную мумию девочки, которую не смогли отнести ни к какой антропологической расе. Следовательно, можно говорить о том, что возникновение человека на земле происходило не в одном очаге, а в нескольких, в том числе в Арктике. На Кольском п-ве и Соловецких о-вах сделаны еще более поразительные открытия.

О климатических условиях Арктики в различные геологические эпохи высказывались схожие мнения. «Геологическая история земного шара вообще показывает, что оледенение вблизи полюсов отнюдь не является нормой и характерной особенностью полярных областей, – писал отечественный океанолог Н. Ф. Жиров. – В настоящее время, как указывает Е. К. Марков[81]81
  Марков К. К. Палеогеография. М., 1960. С. 247–249.


[Закрыть], климат Арктики характеризуется резким и ненормальным переохлаждением и континентальностью, создаваемыми развитием ледяного покрова морей и ледниковых покровов на суше. Так как лед и снег отражают более 80 % падающей на них солнечной энергии, то это обстоятельство и вызывает переохлаждение Арктики. В действительности же количество прямого и рассеянного света, например, на широте Шпицбергена, с мая по август достаточно для того, чтобы получать столько же органического вещества, сколько и на широте средней Европы. В недавнем геологическом прошлом, когда в Арктике еще не было льдов, климат ее был умеренно теплым и сравнительно однообразным, с ярко выраженными морскими условиями»[82]82
  Жиров Н. Ф. Атлантида. Основные проблемы атлантологии. М., 2004. С. 407.


[Закрыть]. Ученые не исключают возможности проникновения Гольфстрима глубоко в Арктику. «Если бы он встречал на своем пути хребет Ломоносова в надводном состоянии, то заворачивал бы в Карское море и море Лаптевых. В этом случае климат Таймыра был бы значительно теплее современного, но климат арктической Северной Америки оставался бы суровым»[83]83
  Там же. С. 408.


[Закрыть].

Многие российские и американские исследователи принимают возможность того, что в сравнительно недалеком геологическом прошлом оба арктических хребта – Ломоносова и Менделеева – поднимались над водой. Согласно недавним исследованиям в Арктике, 7–8 тыс. лет назад климат здесь был значительно мягче, а Северный Ледовитый Океан вообще был свободен ото льда[84]84
  Специалисты норвежской геологической службы 82 градуса Фобос // Гисметео. ру 27.10.2008.


[Закрыть].

Представляется, что средневековым картографам, как и величайшему среди них – Меркатору, а также и царю Петру было известно о стране, именуемой в античности Гипербореей. Примечательно, что ее южная граница совпадает с локализацией Гиперборейских гор на Птолемеевых картах. Сегодня на их месте протянулись невысокие Северные увалы, но в эпоху оледенения это могли быть очень высокие ледяные сверкающие горы. Указанием на это может служить Готторпский глобус.

Расскажем о нем подробнее. В Санкт-Петербурге, в здании Кунсткамеры, первого российского государственного музея, под куполом размещался Готторпский глобус. Это был подаренный Петру I глобус-планетарий, изготовленный в 1654–1664 годах в Голштинии по заказу Фридриха III под руководством географа и астронома Адама Олеария. В 1726 году, когда в Санкт-Петербурге строилась Кунсткамера, этот огромный глобус подняли на третий этаж, а потом достроили стены, увенчав их куполом. Сам Готторпский глобус представляет собой полый шар диаметром 3,11 метра и весом 3,5 тонны, выполненный по железному каркасу. Его внутренняя и наружная поверхности расписаны по наклеенному холсту: на наружной – карта Земли, на внутренней – карта Созвездий. Глобус насажен на деревянную ось, на которой внутри были закреплены деревянный стол и скамья на 12 человек. Внутрь глобуса попадали через являющуюся его частью дверцу. Подобные глобусы-планетарии имелись и в других странах; сегодня единственным сохранившимся экземпляром обладает Россия.

Нанесенная на глобус географическая карта, как и многие старинные карты, ставит перед учеными немало вопросов. Но самой необъяснимой загадкой Готторпского глобуса и по сей день считается следующая. Речь идет о выделении на ней синим цветом части России, простирающейся от современной Ленинградской области на западе до полуострова Таймыр на востоке и до Ярославля на юге. Что подвигло географов на такое выделение в пределах государства Российского его северной части? При этом царь Петр, по отзывам современников уделявший немало внимания глобусу, не сделал по этому поводу никакого замечания. Более того, цветовое выделение русского Севера было воссоздано после большого пожара 1747 года, согласно точному описанию глобуса, хранившемуся в Академии наук. Вероятно, глобус зафиксировал часть некоего фонда «тайных знаний», которые для посвященных в них лиц в комментариях не нуждались.

Возвращаясь к картине мира, сохранявшейся в течение тысячелетий в Сев. Причерноморье, можно сделать очень важный вывод относительно строго меридионального характера миграций индоариев вдоль пути «от финских хладных скал до пламенной Колхиды» или Тавриды. Топографически это выражено в выводах ученых-индологов Грантовского и Бонгард-Левина: «Таким образом, формирование "северного цикла" древнеарийской мифологии должно было происходить там, где на обширных территориях реки текут с севера на юг, а рельеф местности соответственно повышается с юга на север. Описываемым географическим условиям не удовлетворяют ни территории Средней Азии (ее великие реки несут воды с юго-востока на северо-запад, а за хребтами Тянь-Шаня, Памира и Гиндукуша нет океана и областей с полярными явлениями), ни области Европы, расположенные по Дунаю и по рекам, которые направляются к Балтийскому морю, ни районы Казахстана и Западной Сибири: Обь, Иртыш, Ишим, Тобол текут в направлении, обратном искомому, а их истоки находятся не на севере, а на юге и юго-востоке.

Из всей обширной территории, в пределах которой ученые помещают прародину ариев, остаются, таким образом, лишь области юго-восточной Европы – от Днепра до Урала. На всем этом пространстве рельеф местности повышается с юга на север, реки же – Урал, Волга, Дон, Днепр – текут с севера на юг, а их истоки теряются далеко на севере, в районах, уже непосредственно не знакомых древним обитателям степи»[85]85
  Бонгард-Левин Т. М., Грантовский Э. А. От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история. Изд 2-е. М.: Мысль, 1983. С. 152–153.


[Закрыть].

В отличие от предков индоиранцев, древние греки далеко отошли от преданий о северной прародине. И все же у них сохранилось предание о стране Меропии и ее жителях – меропах, смысл которого им уже был неясен в такой степени, что появились попытки произвольного истолкования этих слов. Тем не менее, анализируя эти мифы, Ленорман, Ренан и др. опознали гору Меру. «Священное слово Меропес, употребляемое греками для обозначения человечества, могло изначально приписываться им <…> из-за того, что признано их происхождение с Меру. Такое объяснение, вследствие которого надо отнести название священной горы к древнейшему периоду арийского единства, горы, которая признавалась прибежищем богов и местом зарождения человечества, подтверждается, по-моему, вполне определенно наличием мифов, в которых меропов признают особым автохтонным населением, существовавшим в наидревнейшие времена. Они жили счастливо и отличались долголетием; ими правил царь Меропс, о котором иногда говорят, что он спас их от потопа, подобно Йиме иранцев, собрав их вокруг себя в укрытие от вод, и они избегли гибели»[86]86
  Lenormant. Origines, II, I. P. 56.


[Закрыть].

Огромный интерес Черноморского потопа заключается в том, что он происходил на памяти людей достаточно продвинутой культуры и, оставив глубочайший след в их сознании, предопределил их последующее расселение.

Уцелевшие остатки уходили в дальние странствия и на новых местах обитания старались воспроизвести образ прародины, этого «утраченного рая» – воздвигались алтари, городам и окрестностям давались прежние названия, другими словами, происходила сакрализация пространства в традициях геомансии. К наиболее древним свидетельствам праистории, если от нее не уцелело ни артефактов, ни текстов, относится язык символов. Этот язык древних культур, в интерпретации Рене Генона, в состоянии ответить на важный вопрос о кардинальном изменении в культурной традиции человечества, а именно – переходе от полярной, или Гиперборейской традиции, к солярной, или Атлантической.

Библейские предания о потопе, предания о Гиперборее, уцелевшие в памяти индоарийских и индоиранских народов в Северном Причерноморье и донесенные античными авторами, позволяют сделать определенные выводы. Память о северной прародине у народов сев. Причерноморья свидетельствует о меридиональном направлении миграций. После катастрофы расселение шло в широтном направлении – на запад и на восток, пути его указывают данные языка и мифологии.