Текст книги "Легкое дыхание лжи"

Итак, со своего мобильного звонить нельзя. Но телефоны-автоматы изрядно поредели на улицах, замаешься их искать. Так что придется добыть новую симку.

Неожиданно ударила мысль: вдруг Мила пытается ему дозвониться, чтобы попросить помощи! А он свой мобильный отключил. Правильно, разумеется, сделал… Только как же узнать, звонила ли Мила?!

Ему нужен Интернет. Срочно!

В машине имеется навигатор, который мог бы помочь ему найти ближайшие точки доступа в Интернет, – да только им тоже пользоваться нельзя: по нему угнанную тачку в два счета найдут. Если, конечно, они в полиции такие же умные, как Роман… Но на всякий случай стоит считать противника умным.

Он ехал осторожно – ни к чему привлекать к себе внимание дорожного патруля. На пути показался какой-то небольшой городок. Тем лучше, что небольшой: интернет-кафе в нем будет легко найти.

И спустя четверть часа, поколесив по улицам центра этого ветхого городишки, – казалось, Роман попал в прошлый век, – он так-таки нашел его. Заплатив наличными за пользование компом, он вышел на сайт своего мобильного оператора, заказал распечатку звонков. Подождал несколько минут и открыл список.

Но нет, Мила не звонила… У нее нет доступа к телефону? Ее держат взаперти? Или она…

Стоп. Об этом не думать.

К машине Роман не вернулся: она уже наверняка в розыске. Так пусть ее найдут. Роман не вор, он ее возвращает.

Он снова прогулялся пешком, пока не приглядел новую иномарку. Столь же легко ее вскрыл, закинул на пассажирское сиденье свой рюкзак и тронулся. Добрался до какого-то очередного городка, остановившись по дороге, чтобы выпить кофе: бессонная ночь давала себя знать.

Поколесив по маленькому городку, Роман нашел магазин, где продаются телефоны и сим-карты. И сразу же присмотрел тщедушного мужичка, созерцавшего витрины с выражением безнадежности на лице. Подошел:

– Хотите, я подарю вам смартфон?

Мужичок отшатнулся. Испугался.

– Нет, я серьезно. А вы мне купите сим-карту на ваше имя. Идет?

– А че так? – недоверчиво спросил мужичок.

Правильнее было бы подыскать какого-нибудь алкаша – такому без разницы, и вопросов лишних не задает. Да и куда дешевле б обошлось. Но не было никакого алкаша в магазине, а искать его по всему городу Роману недосуг.

– Девчонка одна задолбала. Хочет со мной встречаться. Я уж ей и так, и сяк намекал, но она не понимает намеков… Проще номер сменить. Так что, идет?

Покрутив в руках аппарат, который Роман попросил достать с витрины, жадно понажимав на кнопки, мужичок задумался.

– А на нем дорого будет… Ну, это, пользоваться?

– Смотря чего вы от него хотите. Какие у вас развлечения?

Мужичок смутился. Помолчал, подумал…

И согласился без лишних комментариев.

Через полчаса бумажной волокиты он оформил новую симку на свое имя и вручил ее Роману.

Вернувшись в машину, Роман вставил в свой смартфон новую сим-карту, а прежнюю положил в задний карман джинсов. Когда-нибудь все наладится – а все обязательно наладится, потому что невозможно иначе! – и тогда он поставит ее обратно. Там все его контакты, все его друзья, коллеги… Его круг. Круг его жизни.

Роман вдруг представил точку в центре круга – это он. И на окружности еще много разных точек, покрупнее и помельче. Покрупнее – самые важные для него люди: отец, Александра, его давний учитель и наставник в автосервисе, Лана, четверо друзей. Помельче – люди хорошие, но не такие близкие. Но вот что интересно: эти точки на окружности будто создавали защиту для точки в центре! Значит, это вовсе не метафора, когда люди говорят: «мой круг», он действительно существует и помогает…

Ну что ж, пора отцу звонить. Одному Роману не справиться.

Часть 2

Кис (Пятница)

По пути из зоопарка домой Алексей набирал номер старшего сына чуть ли не каждые пять минут: надеялся, что Роман (ну просто, ну просто-напросто!) находится в недоступной зоне. Однако через полчаса худшая догадка подтвердилась – его телефон выключен. Совсем выключен. Никакие недоступные зоны в цивилизованном месте не длятся полчаса для того, кто на колесах.

И это плохой знак. Ромка прячется. И раз прячется, то…

Нет, он никого не убил! И не ограбил! Алексей твердо знал: сын не мог так поступить. Конечно-конечно, подобное говорят все родители, но это потому, что они не знают своих детей. А Кис знал. С того самого дня, когда пацан явился к нему с пистолетом… Хех.

Он приехал домой, передал детей Александре.

– Что случилось, Алеш? – встревожилась она. – На тебе лица нет…

– Мое лицо экспроприировал тигр, – жалкая попытка отшутиться. – Детки собирались с ним пообщаться, но я, видать, понравился ему больше.

– Алеша! – воззвала Александра.

– Ничего такого, не волнуйся… Мне нужно будет уехать сегодня, Саша. У меня срочное дело, клиент на Урале, полечу первым же доступным рейсом.

– Ты говоришь неправду… Я по лицу вижу… которое осталось у тигра… это очень смешно, конечно. Что-то случилось плохое, да?

У Александры действительно была способность читать по лицам. Ей требовалось всего несколько секунд, чтобы, даже не зная предмета разговора, сказать о человеке: «он лжет». Или: «он трус и дурак». Или еще что-нибудь такое же мгновенно диагностическое.

Алексея это не поражало, он и сам чувствовал ложь быстро. Но в разговоре. По лицу он не умел. А жена – умела. И сейчас ее талант обратился против мужа. Вот, смотрит на него так, будто у него по лбу вот-вот побежит светящийся текст с исчерпывающей информацией.

– Потом, Саша, потом. Прошу тебя. Мне нужно собраться. Если меня будут спрашивать по телефону, кто бы это ни был, кроме Романа и Сереги, отвечай, что я улетел на Урал по срочному делу. Хорошо?

Александра больше ничего не сказала. Лишь кивнула. Но тревога не исчезла из ее глаз.

Кис зашел к себе в кабинет, посмотрел на мобильный – мало ли, вдруг звонок пропустил. Но нет, никаких пропущенных. Роман не звонил. И неизвестно, позвонит ли… Что же с ним случилось? Во что сын вляпался?!

Только сейчас до Алексея дошло, что он ничего толком не знает о происшествии. Не задал Сереге ни одного вопроса, оглушенный новостью.

Порывшись в ящиках, Алексей нашел несколько старых сотовых. При его профессии иногда приходилось заботиться о секретности, а то и о безопасности, отчего у него было штук пять сим-карт на разные фамилии. С одного из этих телефонов он и набрал номер Сергея Громова.

– Ты еще не уехал?! – возмутился друг.

– Ты что, я звоню тебе с Урала! И с номера, который…

– Понял, – усмехнулся Громов. – Я всем скажу, что ты улетел. Однако ж кто их знает, вдруг решат проверить… Так твой основной номер выключен?

– Разумеется, – солгал Кис. Он все еще держал свой мобильный включенным на случай, если позвонит сын.

– Хе. Тогда я забью к себе этот, с которого звонишь.

– Ага. Слежки за мной не установят, как считаешь?

– На данный момент ты их интересуешь как генетический материал для сравнения. Но если там есть кто сообразительный, который предположит, что Роман бросится к тебе за помощью…

– Понял. Расскажи суть дела.

– Хреновая суть, так что приготовься, Кис…

Как ни готовился Алексей, а все же поразился. Что за бредовая история? И, главное, каким боком тут мог оказаться замешан его сын?! Он бы понял, если бы парень полез в драку. Если бы на машине кого-то случайно сбил. А здесь – девушка. И ограбление. Это другое либретто из другой оперетты!

Но он замешан, чуял Кис. Пусть пока и не установили причастность Романа к преступлению, не доказали, что на месте его отпечатки. И… Дело даже не в том, что его могут отловить, сравнить и, не приведи господь, доказать. Дело в девушке. Юной и красивой. Парень две недели провел с ней по соседству, а в их возрасте отношения завязываются с одного взгляда.

Впрочем, не только в их возрасте: все всегда начинается со взглядов. Разница заключается в скорости, с которой преодолевается путь от взгляда до чувства. Юность нетерпелива, ждать не умеет и верит, что счастье тут, прямо за дверью. Это опыт приносит осторожность, наблюдательность, желание получше узнать человека. И еще страх новой ошибки, новой боли. Потому и не торопится…

Звонок мобильного отвлек его от мыслей. Номер был ему не знаком, и Кис медлил. Возможно, это областная полиция. Но и сын мог проделать ровно тот же финт, что отец: сменить сим-карту. В конце концов, он многому у него научился, сын…

– Саша! – Алексей выбежал из кабинета. – Прими звонок. Если это не Роман, то отвечай так: я улетел в командировку на Урал, там клиент. А мобильный забыл дома.

Саша нажала на зеленую кнопку:

– Да? А, Ромка, привет. Погоди, папа тут, рядом…

Ромка! Ура, позвонил!

– Па, слушай, у меня тут кое-что приключилось… Могу я попросить тебя о помощи? Мне очень нужна информация по одному де…

– Вешай трубку. Я тебе сейчас перезвоню на этот номер.

Александра смотрела вопросительно.

– Родная, Ромка попал в какую-то странную историю… Ничего не могу тебе рассказать – не потому, что секрет, а потому, что сам ничего толком не знаю. Но его подозревают в совершении преступления.

– А он его не совершал?

– Нет. Однако его ищут. И я должен разобраться раньше, чем сын попадет в руки полиции. Это все, Сашенька. И не забудь: меня нет, я улетел.

– На Урал.

– Примерно, – улыбнулся Алексей. – Игоря, ассистента, я уже предупредил. Если вдруг полиция мои звонки распечатает и придет к тебе с вопросами, так и отвечай: мол, муж мобильник забыл, а ты какой-то звонок приняла, новый клиент просился… Поняла?

– То есть ты не хочешь по этому номеру отвечать и делаешь вид, что забыл мобильник дома… А этот звонок приняла я… Поняла, чего ж не понять.

– Скажи, что клиенту ты велела перезвонить через неделю, после чего мой телефон вырубила, чтоб не доставали.

– А ты вернешься через неделю? – усмехнулась Александра.

– Не знаю, – покачал головой Алексей. – Но несколько дней меня точно не будет: за мной могут следить, чтобы выйти на Ромку. Пока я не разберусь, придется прятаться.

– Держи меня в курсе. По возможности…

– Если что, звони мне на этот номер, – Алексей продиктовал. – Я тоже буду, но не часто. Не представляю, до чего может дойти областная полиция в стремлении раскрыть дело, но, как ты уже поняла, они могут отслеживать звонки, и не только мои – наши. Так что…

– Ясно.

Саша поцеловала мужа и ушла к детям, а Алексей набрал новый номер Ромки.

– Мне тоже нужна информация, сын.

– Ты уже знаешь?

– Крайне мало. Но тебя ищут.

– Я об этом подумал. Поэтому-то и номер сменил.

– А машину?

– Тоже.

– Хорошо. Остальное обсудим при встрече. Ты где?

Встретились они в небольшом городке ближнего Подмосковья спустя почти три часа. Кис добирался долго – поначалу отправился к одному приятелю, присматриваясь и принюхиваясь, нет ли за ним слежки. Ориентироваться будут, скорее всего, на его машину, объявив какой-нибудь «Перехват». У нас нередко играют без правил, – и, хоть Кис не преступник, объявят его тачку в розыск как угнанную, например. Или еще под каким незаконным предлогом покруче. А потом, в ответ на претензии, руками разведут: ошибочка вышла, извиняйте…

Но нет, хвоста он не увидел, все чисто.

Благополучно добравшись до приятеля, Алексей разжился у него щегольской «Тойотой». Приятель имел три авто, так что ему не в лом, а Кисов джип он поставил в свой гараж, подальше от бдящего ока полиции. Алексей только свой «детективный чемоданчик» забрал из багажника и переложил в «Тойоту»: там имелось все необходимое для следствия и самообороны. Никогда ведь не знаешь, как дело повернется…

Потом Алексей добирался до места встречи в пробках. И приехал наконец.

Роман ждал отца на стоянке местного торгового центра.

– Я тут, – позвонил ему Алексей.

– Не видел твой джип.

– Я не на своей машине.

– Что, все так серьезно? – хмыкнул Роман.

– Пока не знаю. Выползай, встретимся у входа.

Внутри торгового центра они нашли полупустое кафе и угнездились за одиноким столиком в глубине.

– Давай сверим информацию, – произнес Алексей. – Сначала ты.

…Когда Роман рассказывал историю Милы – конкурс, спонсор, ресторан, заточение, Алексей несколько раз порывался его перебить. Но сдержался. Решил дослушать до конца.

И дослушал. Вплоть до того момента, как Роман вернулся в Москву и спрятал свой «Вольво».

– Ладно. А теперь я расскажу тебе весьма занимательные факты, – произнес Алексей, стараясь говорить нейтрально, хотя эмоции рвались. – Девушка эта, она действительно Людмила, Мила. Но, боюсь, это единственная правда, которую она тебе сказала. Нет никакого спонсора, заточившего ее в темницу, Ромка. Это старый дом ее отца, одного богатея по фамилии Пилипкин. Я почитал о нем в Интернете: капиталы сколотил в девяностые – сам понимаешь, что означает подобное клеймо. Дом выстроил в этой деревушке на месте своей старой дачи, прикупив соседние участки, – но бросил его не до конца отделанным. В те годы Рублевка как раз начала набирать силу, престиж, и он переметнулся в тот район. Потому у тебя и сложилось ощущение, что дом необитаем. Так оно и есть.

По лицу сына Алексей видел: на другую информацию Роман рассчитывал, совсем на другую! Он рвется спасать девушку, в которую успел влюбиться, – а ему тут рассказывают, что она все наврала! Принцесса оказалась отнюдь не похищенной; злобный дракон, ее охраняющий, – картонным; а рыцарь, соответственно, – лохом.

Парень хмурился и подпирал кулаками подбородок, созерцая стол.

– Почему Пип… как его… Пилипкин запер дочь в доме? – Роман наконец посмотрел на отца.

– По его словам, наказал ее за плохое поведение. Точнее, за баловство с наркотиками.

– Наркотиками?! Но Мила вовсе не выглядит как человек, который…

– Она не наркоманка. Пока. Отец сказал – «балуется». То есть принимает время от времени. И именно для того, чтобы дочь не подсела, он ее запер в своем старом доме под охраной. Деньги у нее отобрал и телефон.

– Но зачем она меня обманула, не понимаю?.. Зачем было врать про спонсора, про его попытки принудить ее к…

– Очевидно, затем, чтобы ты помог ей смыться оттуда. Она с папенькой на ножах… Ром, давай отложим психологию на потом. Сейчас важно разобраться в фактах.

– Да, па. Конечно, – сдержанно произнес Роман. – Что сказали охранники? Они проспались, надеюсь?

– Не просто проспались… потому что не просто спали. Но по порядку. В семь вечера кухарка принесла им ужин, а потом неожиданно вернулась, в одиннадцать. Якобы забыла что-то. Парни ленивые, разбаловались за последние годы, в которые ничего не происходило. Они ведь охраняли пустой дом.

– А на фиг?

– Подозреваю, что без охраны дом бы уже давно разобрали народные умельцы по кирпичику.

– Почему Пилипкин его не продал? Зачем ему такие траты на охрану пустого помещения?

– Этого я не знаю. Могу предположить, что в строительство трехэтажного дома он вбухал немалые деньги, не меньше миллиона долларов по ценам девяностых, – но с местом промахнулся. И теперь покупателей на него нет. Однако Пилипкин нашел ему применение: он держал в этом доме, в сейфе, большие суммы. Сейчас он мнется и врет, что не помнит, сколько именно: то ли триста тысяч, то ли четыреста… В евро. Думаю, просто боится признаться. Времена изменились, нынче спрашивают, откуда дровишки… Вот он и крутится, как уж на сковородке. Но бабки там были большие, как пить дать. Подозреваю, куда больше, чем Пилипкин озвучил.

– И что кухарка? Которая вернулась?

– Так вот, охранники разленились и в мониторы толком не смотрели. Кухарку увидели, ворота открыли и снова в телевизор уставились. А за ней в дом проскользнул человек в маске. Это не только они рассказали, но и кухарка подтвердила. К ней домой – она местная, из деревни – заявился мужчина в лыжной шапочке, натянутой до подбородка, только дырки для глаз вырезаны. Он приставил к шее женщины пистолет и велел идти в дом Пилипкина. Войдя за ней в ворота, а потом и в дом, он вырубил двоих охранников электрошокером – те даже очухаться не успели. После этой процедуры кухарка была отправлена домой с наказом не трепаться, если жизнь дорога. Но она все-таки дала показания полиции…

– Па, тут что-то не то! Действие электрошокера длится всего минут пятнадцать, от силы полчаса! Кухарка приходила в одиннадцать вечера, а я застал мужиков посреди ночи дрыхнущими!

– Верное замечание. Но ты просто не дослушал. У обоих обнаружили следы внутривенного укола. Вернее, один из них сам обнаружил у себя след от укола, у него в этом месте то ли чесалось, то ли болело, а его коллега посмотрел на свою руку и тоже обнаружил точку. Когда я разговаривал с Громовым, он еще не знал результатов анализа крови охранников, но я не сомневаюсь, что…

– …ввели снотворное?

– Да. И у преступника было время спокойно добраться до комнаты с сейфом. Но там оказалась девушка… Возможно, он этого не ожидал.

– Или знал, но решил, что с ней справиться проще, чем с двумя мужиками!

Голос Романа чуть дрогнул.

– Не исключено, – суховато ответил Алексей.

Он не хотел разделять эмоции Ромки. Он – отец, и для него девчонка, которая пыталась использовать его сына, играя на рыцарских чувствах парня, – дрянная девчонка.

– Все, что мы знаем, это лишь несколько фактов: в дом пробрался мужчина в маске, который нейтрализовал двоих охранников, – добавил Кис. – Сейф опустошен. Мила исчезла. Да, и еще: кровь на полу – ее, по предварительным данным.

– А полиция проверила больницы и… и морги?

– Да. Но на момент моего разговора с Громовым – ничего. Он обещал позвонить, если будут новости.

– Па, а ты уверен, что информация точная? Ошибки быть не может?

– Ты о чем?

– Ну, понимаешь, я подумал, что могло быть все по-другому… Мила действительно приехала в Москву на конкурс, и спонсор этот тоже существует… А запер он Милу в этом доме, потому что Пилипкин его друг… например…

– А отец Милы наврал? Что запер в том доме свою дочь? Которую невзначай тоже зовут Милой? Или там было две девицы? – саркастически проговорил Алексей.

Роман посмотрел на него исподлобья, покраснел и отвернулся к окну.

К ним подошел официант, щекастый юноша в галстуке-бабочке, держа в руках меню.

– Кушать будем? Или выпить чего-нибудь?

– У вас тут отличный сервис, – сердито произнес Алексей, хотя злился он вовсе не на обслуживание, а на сына. Злился несправедливо, он знал, но ничего не мог с собой поделать.

– Да? Спасибо.

– Не прошло и пятнадцати минут, как вы изволили к нам подойти!

– А я вас тут в глубине не заметил. Надо было поближе к другим садиться, – пожал плечами щекастый.

– «Надо»? Чтоб вам было удобнее работать? Мы для этого пришли в кафе, думаете? Чтобы вас обслуживать? Или все-таки для того, чтоб обслужили нас?!

– Па, не заводись… – тихо произнес Ромка. – Кстати, я бы съел чего-нибудь.

Официант с готовностью сунул ему в руки меню.

– Второе меню принесите, – буркнул Кис. – Или мы должны читать по очереди?

Официант принес второе меню и стоял у них над душой, пока они выбирали блюда. Но они особо не раздумывали: Алексей тоже проголодался, завтракал он давно. И только когда толстощекий юноша оставил их наконец вдвоем, Роман тронул отца за руку:

– Как ты думаешь, она жива? А, пап?

– Я думаю… Роман, там повсюду твои отпечатки. И на спинке кровати эксперты обнаружили след другой крови. В нем оказался светлый волос. Короткий. Боюсь, что твой вот отсюда, – Алексей дотронулся до ранки на лбу сына. Вот о чем я думаю!

– Черт. Я поскользнулся, когда ступил в лужицу крови, и ударился лбом о спинку кровати…

Он рефлекторно откинул волосы со лба. Отросли в деревне, надо будет постричься…

– А дверцу сейфа ты трогал?

– Да. Я искал Милу. Я же тебе сказал: заглядывал в шкафы. В одном увидел распахнутый сейф… Нет, не увидел. Я все делал на ощупь, в темноте. Я об дверцу ударился кистью, а потом потрогал, чтобы понять, что это такое.

– Сейчас только это важно. Кто был в маске – не узнать, фоторобот не составить. Зато отпечатки есть, твои. Полиция обожает отпечатки.

– Но если тот мужик был в лыжной шапочке, то как он мог удариться лбом? То есть он мог, но не оставил бы кровавый след на спинке кровати!

– Дни жаркие. Бандит – то есть предположительно ты – мог, нейтрализовав охранников, избавиться от теплой шапочки… Против тебя есть и другие улики. Во дворе дома Андрея нашли обрывок чека на телескопическую лестницу. Ты не заметил, как обронил…

– Ну и что? Преступник-то в дверь вошел.

– Полиция считает, что ты использовал ее в предыдущие дни, чтобы пробираться на соседний участок и изучать обстановку. А когда изучил, то напал.

– Да там все окна ставнями закрыты, как я мог «изучать обстановку»? Чушь! И камеры там повсюду… Они, кстати, пишут? Мужика в маске можно на записи рассмотреть?

– Нет, камеры не записывают, только наблюдают. Пилипкин систему видеонаблюдения поставил еще в девяностые, когда дом начал обустраивать, а тогда цифровых технологий не было, на пленку все писалось. Менять оборудование он не стал: то ли решил, что слишком хлопотно, то ли что дорого… Ром, неважно, что и как думают в полиции. Нам надо не критиковать их версию, а найти новую. Правильную.

– Да я сам понимаю… А что ты все-таки думаешь насчет Милы? Она жива?

Ну разумеется, все мысли парня только о девушке. Ему грозит арест, суд – а его интересует лишь то, что случилось с ней! И это – несмотря на ее гнусную ложь!

Ох, когда же сын научится понимать – раз человек тебе лжет (неважно, по каким причинам) – значит, не стоит с ним связываться!..

Да, конечно, ложь бывает разная. Если, к примеру, у девушки месячные и болит живот, она может соврать, что просто устала, не выспалась. Потому что называть настоящую причину стесняется. Это неправда, но и не ложь. Потому что такая мелкая неправда есть всего лишь вежливость. Или деликатность, или стыдливость… Но когда девица врет, сочиняет целую историю, чтобы заставить тебя помочь ее тайным планам – это уже не вранье. Это попытка манипулировать. И от такой бежать надо со скоростью ветра!

А этот болван, его сын, влюблен. И ничего не видит, не понимает. Несмотря на все, что рассказал ему Алексей!

– Не знаю, Ром.

– Что, совсем никаких догадок? Ты же у нас великий специалист по логике!

Сын тоже сердился. Он хотел, чтобы «великий специалист по логике» дал ему надежду.

Но Алексей поводов для нее, надежды, что-то не видел.

– Ладно, давай рассуждать вместе. Итак, в дом залез, скорее всего, вор, а не убийца.

– Уже неплохо, – буркнул Роман. – Я тоже так думаю, потому что он оставил дверцу сейфа открытой. Хозяин закрыл бы.

– Согласен. Он пришел за тем, что хранилось в сейфе. А попал на девушку. Он ее ударил, потому что она испугалась и начала кричать. Или попыталась ему помешать. Возможно, сильно ее толкнул, и она упала, разбив себе голову. Или пырнул ножом. Раз есть кровь на полу – значит, есть рана…

– Но у него же был электрошокер! Почему он им не воспользовался?!

– Не знаю, Ром. Возможно, аппарат разрядился. Или Мила, сопротивляясь, сумела выбить шокер из его руки. Поэтому он воспользовался кулаком или ножом… Нам пока остается только гадать… Важнее другое: почему он уволок девушку? Возможно, правильнее было бы считать, что в дом пришел человек, цель которого…

– Гнида, а не человек!

– Ладно, гнида. Пришла гнида как раз за Милой. Убить ее или похитить. А деньги взял заодно.

– Ну, ты утешил…

– Ромка, это безнадежная затея. Чтобы хоть как-то вычислить события, нужна информация. Нужны зацепки, которые помогут понять логику и поведение преступника. Иначе – гадание на кофейной гуще. Допустим, ты умный, а бандит кретин. Разве ты можешь понять мотивы кретина? Или, наоборот, ты глуповат, а бандит хитер. Как глупцу встать на место хитреца?

– Да вот так, очень просто! Потому что и у кретина, и у хитреца есть главное – инстинкт самосохранения! И он руководит его поступками! Интеллект тут ни при чем!

– Ох ты ешкин кот, да ты у нас гений! Ну давай тогда, рассуждай, профайлер!

– А вот и рассужу! В дом пришел вор. Он, тут я согласен с тобой, не ожидал наткнуться на Милу. И ее ударил. Почему утащил с собой? Потому что испугался! Что ему пришьют не только ограбление, но и убийство… Ты сам сколько раз говорил: с точки зрения полиции, пока нет тела – нет и убийства! А это значит, что он Милу ранил серьезно! И теперь она истекает где-то кровью! Где-то в тайном месте, куда он ее спрятал, – потому что в больницах ее нет! А мы тут болтаем про мои отпечатки!

– Что предлагаешь ты?

– Искать ее!

– И как же, по-твоему? Говори, гений, я последую твоему совету!

Роман молчал. Он не знал как.

И Алексей не знал. Он вынужден скрываться и никаких обычных шагов – осмотр места происшествия, опрос свидетелей – предпринять не может. Но, в отличие от влюбленного Романа, желавшего спасти девушку, он хотел спасти его, сына. Уберечь от тюрьмы. Доказать его невиновность раньше, чем полиция придет к противоположному выводу! Да только как же к делу подступиться?

Принесли еду. Алексей сходил вымыть руки, потом погнал сына – в своей автослесарной мастерской он навыкам гигиены не обучился, и приходилось их постоянно втолковывать.

Они принялись за телячьи вырезки с грибами.

– Вкусно, – без выражения произнес Роман, жуя. – Я даже не ожидал.

– Вкусно, – согласился Кис.

– Ты уверен, что Громов позвонит тебе, если будут новости?

– Разумеется.

– Просто я подумал, что у Пилипкина могли попросить выкуп, раз уж вор похитил его дочь…

– Вор уже разжился огромной суммой из сейфа. Не думаю, что стал бы так рисковать. Самое разумное для него – залечь на дно.

– Цитирую тебя: вдруг он кретин?

– Так у него ж инстинкт самосохранения работает! – подначил сына Кис.

И они снова умолкли.

Поехать бы сейчас на место преступления – самому все осмотреть, с охранниками и кухаркой поговорить. Да рискованно: Алексея там полиция может взять за жабры. Он ведь как бы на Урал уехал… Объявят его сообщником преступника, задержат. А там и генетический материал получат для сравнения – тогда все, пиши пропало, Романа арестуют, рано или поздно…

И Серега мало что сможет сделать: происшествием занимается областная полиция, и у него нет оснований забрать дело к себе, не вызвав подозрения. Был бы Кис, как раньше, опером с Петровки, – тогда да, Громов сумел бы: наш сотрудник, мы и будем расследовать! Но Алексей давно занимается частной практикой. Которая к тому же многим как бельмо на глазу: он для полиции буржуй. Такая у них психология: самим взятки брать не зазорно, а чужие честно заработанные деньги – поперек горла…

Игоря, ассистента своего, послать в деревню на разведку, что ли? Да, хорошая мысль. Парень уже несколько лет работает с детективом – начал с секретарской работы, а теперь уже фактически напарник. Он многому научился, он справится с задачей.

И Алексей полез в карман за телефоном.

Неожиданно он тренькнул, прямо у него в руках: пришло сообщение от Александры. «На твоем сотовом оставили эсэмэску. Перезвони мне».

Ох ты ж… кот ешкин! Эсэмэски еще легче перехватить, чем звонки, потому что тексты сохраняются у мобильного оператора! Он не подумал об этом, уезжая из дома, и Сашу не предупредил!.. Не привык Алексей бегать от полиции, не доводилось… Или доводилось давно[3]3
  См. роман Т. Гармаш-Роффе «Ведьма для инквизитора», издательство «Эксмо».


[Закрыть].

– Что такое? – встревожился Роман.

– Дай твой телефон.

Алексей набрал номер Александры, объяснил, где найти запасные мобильники с другими сим-картами, и велел перезвонить с одного из них.

Минут через пять жена снова позвонила.

– Саша, ты ведь должна была выключить мой мобильник!

– Я решила просто не подходить к нему… Это что-то меняет?

– В общем, нет.

– Как ты? Как Ромка? Что у вас?

– Пока ничего, в самом прямом смысле: не лучше и не хуже. Топчемся на месте, прячемся, бездействуем.

– Мне теперь всегда звонить с этого номера?

– Да. Прочитай сообщение.

Роман припал ухом к мобильному, и Алексей не остановил его – ведь сейчас они с сыном напарники. Пожалел он об этом позже, когда услышал текст.

– Секундочку… – говорила Александра. – Написано с кучей ошибок, какой-то недоучка писал… Извини, Алеша, я не о том говорю… Просто нервничаю… Ага, вот, нашла: «Чихать, что там твой сын сделал, – верни мне дочь! Не то порешу твою семью, плевать, с кого начать, кто виноват, кто нет».

Алексей прикрыл глаза. Такого поворота он не ожидал…

Хотя должен был! Сам сказал сыну про клеймо девяностых!

Рукой он отстранил Романа от телефона, показал: сядь на место. Тот послушался, хоть и с недовольством.

– Алеш, это выглядит как идиотская шутка… Да?

– Да. Выглядит.

– Мы должны скрываться?!

– Саша…

– Что Роман натворил, объясни! Почему теперь угрожают нашей семье?!

– Саша… Александра, он тоже часть!..

Алексей не договорил: «…нашей семьи», потому что Ромка сидел напротив и немедленно бы понял, о чем речь.

Плохо все, совсем плохо. Сашка теперь настроена против пасынка – против Ромки, с которым у нее вообще-то сложились отличные отношения. К тому же малыши старшего брата обожали, что для матери всегда большой плюс… Хоть и ворвался Роман в их семью из небытия злым гением, заставил их обоих немало пострадать. Но когда все утряслось, когда Алексей во всем разобрался, стало ясно: зла Ромка причинить не хотел, то был жест отчаяния.

И вот все же аукнулось прошлое. Теперь Александра считает Романа виновником произошедшего, причиной угроз. Хотя на этот раз Ромка ничего дурного не сделал – он всего-то хотел помочь девушке, вызволить ее из беды!

– Не волнуйся, я найду способ защитить вас. Слышишь, Саша? Найду! Просто пока никуда не выходи. И няню не отпускай с детьми. Я позвоню, жди.

Роман смотрел на него так, словно слышал их диалог до последнего слова.

– Это из-за меня все? Да?

– Ты не мог предвидеть подобного поворота. Прекрати!

– Из-за меня. Он угрожает Лизе и Кирюше, Александре… Да, ты прав, па, я не хотел, я не мог даже предположить, что так все повернется. Но повернулось. Теперь я сам. Я заварил кашу – мне и расхлебывать.

Он вскочил, развернулся и пошел к выходу, засунув руки в карманы джинсов, – совсем как Лизонька. Ишь ты, брат с сестричкой. А Кис-то думал, что дочка от мамы независимый характер унаследовала…

– Роман, не валяй дурака!

Алексей настиг его, крепко ухватил за плечо. Сын попытался вырваться.

– Я сказал: сам все буду рас…

– Заткнись. Вернись за столик, быстро.

– Нет!

– Мне че, тебе в морду дать или как?! Давай иди, садись и думай.

– О чем?!

– Как Милу искать. Чем скорее найдем, тем скорее этот бандит оставит нас всех в покое.

– Мне надо съездить в интернет-кафе, посмотреть входящие. Мила могла мне позвонить!

– В данный момент есть дела поважнее: Саше и детям срочно нужна охрана. Няне тоже. Как только я закончу, отправимся искать кафе. К тому же нам пора отсюда смываться. Когда скрываешься, первое правило: долго на одном месте не задерживаться. Так что займись мозговым штурмом в одиночку. А я пару звонков сделаю.

– Но мы же ничего не знаем… – растерялся Роман.