Текст книги "Лебединые крылья"

Лебединые крылья
Повесть-сказка
Татьяна Проскурякова

И отшумит тот шум и отгрохочет грохот,

Которым бредишь ты во сне и наяву,

И бредовые выкрики заглохнут, —

И ты почувствуешь, что я тебя зову.

И будет тишина и сумрак синий…

И встрепенешься ты, тоскуя и скорбя,

И вдруг поймешь, поймешь, что ты

Блуждал в пустыне

За сотни верст от самого себя!

Софья Парнок

© Татьяна Проскурякова, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Маленький сын мудрого лебедя

Близился рассвет. Лучи утреннего Солнца, отделившись от массы белых облаков, спустились с небес и заиграли яркими бликами по траве, в которой мирно спало счастливое семейство: лебедь – отец, лебедушка – мать и четверо маленьких лебедят, появившихся на свет этой весной.

Глава семейства, лебедь Патрик, очень радовался тому, что ему довелось стать отцом в четвертый раз. Будучи вожаком, он неусыпно заботился о семье, тем самым поддерживая гармонию во всей стае. Лебеди уважали его за мудрость и силу, которые он излучал из глубины своего сердца. К любому делу Патрик подходил с ответственностью: заботился ли о супруге Аните, птенцах, помогал ли старшим детям, отдавал ли необходимые распоряжения, – во всем отражалось его величественное спокойствие и бескорыстная самоотдача. Жизнь в стае была исполнена благополучия, где каждый – и птенец, и взрослый лебедь чувствовали себя ее неотъемлемой частью.

Рядом с озером рос камыш. Здесь малыши любили играть в прятки и с удовольствием подолгу плавали в пруду. Саймон и три его брата – Алан, Дени и Мадди целыми днями озорничали и не ведали пока никаких других забот. Больше всего на свете они любили плавать и нырять.

Среди птенцов Саймон был самым маленьким, потому что появился на свет слабым и болезненным. Поначалу его чрезмерная беспомощность внушала родителям страх: он вылупился позже других, позднее начал ходить и произносить первые слова. Патрик и Анита очень расстраивались, полагая, что несчастный ребенок не проживет и месяца. Но Саймон, вопреки всяким ожиданиям, выжил, хотя по – прежнему оставался самым мелким в выводке. Его братья, как – то заметя, что он не может защитить себя, стали поочередно налетать на него, провоцируя ссору. Саймон только прятал голову под крыло или убегал прочь, не желая ввязываться в драку.

Отец Патрик тотчас пресекал всякие попытки детей обидеть Саймона.

– Нельзя клевать брата, Алан, – строго проговаривал он, отгоняя расшалившегося сына в сторону. Это нехорошо. Настоящие лебеди никогда так не поступают.

Анита всегда утешала Саймона, осушая слезы детской обиды ласковым материнским объятием.

– Ха! А он боится нас, – следом отвечал Мадди. Он трус.

– Мы не хотим с ним играть, – подхватывал Дени.

– Вот вы какие хитрые. Значит, обижаете его только потому, что он еще не научился давать вам сдачи? Право, вы меня очень разочаровали. Я – то думал, что мы все – одна семья и поможем друг другу в беде. Значит, мне нельзя на вас надеяться?

Пока Патрик проводил с детьми поучительную беседу, Анита уводила Саймона с собой.

– Папочка, папочка, мы так больше не будем! – кричали в один голос птенцы– братья. Мы хотим стать такими же сильными как ты!

– Сила, прежде всего, проявляется в том, чтобы позволить ближнему своему быть тем, кем он является, а не стараться его переделать.

– Мы не бьем его, он сам лезет к нам.

– А вот обмана я не потерплю. Тот, кто лжет, не может быть правдивым.

Все трое виновато опускали глаза.

Когда солнце уходило за горизонт, и в округе воцарялась ночь, заботливые родители не могли сдержать горькой печали.

– Наш маленький сын не такой, как другие, – сокрушался Патрик. Боюсь, скоро его станут обижать и во дворе. Самое ужасное, что мы не сможем всегда находиться рядом.

– Я люблю его таким, какой он есть, – говорила Анита, с любовью глядя на спящего Саймона. Дай ему шанс. Вот увидишь, малыш подрастет, окрепнет и сделается нам опорой в старости. И не только сможет защитить себя, но еще и нас с тобой возьмет под свою защиту.

Окруженные безусловной любовью, птенцы сладко спали до утра.

Глава 2. Уроки Жизни

Дети Патрика от трех предыдущих выводков составляли клан стаи. К тому моменту, когда на свет появились четверо младших братьев, старшие уже успели создать собственные семьи. У Патрика было восемь старших сыновей и пять взрослых дочерей, однако ни в ком не обнаруживал он подлинного стремления принимать на себя ответственность. Стать вожаком стаи желали многие, но никто из старших детей не мог удовлетворить требований лебедя – отца.

– Когда – нибудь я покину земной мир, – однажды сказал Патрик супруге. Меня беспокоит вопрос, кто сможет руководить стаей, сделаться ее истинным правителем? Я потерял покой, думая о том, что, возможно, четвертый выводок окажется последним, а я так и не смогу найти среди сыновей единственного, достойного этого звания.

– Не переживай так, – ласково отвечала Анита. Мне думается, твой преемник находится среди младших сыновей.

– Алан? Дени? – в задумчивости проговорил глава семьи.

– Не станем гадать сейчас – время покажет. Мы вырастим прекрасных детей.

– Согласен. Но если я не отыщу себе замену до тех пор, пока младшеньким исполнится три года, придется обратиться к моим верным единомышленникам.

Меньшая часть стаи включала в себя лебедей, близких Патрику не кровным родством, но духовным единством. То были верные друзья, которых вожак великодушно принял в свою большую семью, а они платили ему за то благодарностью. У него имелось три близких соратника – Кристен, Алекс и Марк – закоренелые холостяки и выдающиеся философы. В беседе с ними он обнаруживал неисчерпаемый источник вдохновения, – так удивительно звучали в этом взаимодействии струны их родственных душ.

Как – то раз Кристен, Марк и Алекс посетили Патрика на Старом озере. Три лебедя подплыли к вожаку и с величайшим благоговением преклонили перед ним свои головы.

– Мы рады тебя приветствовать, великий и мудрый Патрик! – дружелюбно проговорил Алекс

– Я тоже рад видеть вас, друзья.

– У нас дело к тебе, – голос Марка неожиданно сделался суровым.

– До нас дошли слухи, что в твоей семье пополнение, – подхватил Кристен. На свет появились четверо лебедей – братьев, один из которых не удался.

– Прямо скажем, ненормален, – подтвердили Марк и Алекс.

– Мы выражаем тебе сочувствие, Патрик, а так же хотим предложить тебе сделку.

– Вот как? – изумился потрясенный до глубины души глава стаи. Какую же?

– Отдай неудавшегося лебеденка нам на воспитание. Мы живем подобно монахам, отгородившись от всех. С ним ничего не случиться. Никто и не заметит его отсутствия. Ведь если старейшины узнают, что среди стаи есть маленький уродец, они засомневаются в твоей адекватности и место вожака можно будет оспорить. Ты лишишься власти и силы, если слухи подтвердятся. Тебе ни к чему подрывать свою репутацию.

– Вот что я вам скажу, дорогие мои: убирайтесь – ка отсюда вон! Как горько я ошибался в вас все эти годы! Запомните, никогда вы не получите моего сына! Все рассказы о его ненормальности – абсолютная ложь! А сила лебедя заключена, прежде всего, в живом сердце.

– Милый Патрик, не нужно обижаться на правду. Мы по– прежнему твои друзья и действуем из лучших побуждений.

– Друзья? Хороши! А главное, повод отличный подобрали, чтобы манипулировать отцовскими чувствами. Только у меня – прекрасное дитя, потому сочувствовать мне незачем. Негодяи! Убоги ваши души! Пошли прочь! – с этими словами лебедь – отец выгнул длинную шеи и грозно зашипел на нежданных гостей.

Кристен, Алекс и Марк поспешно удалились.

В тот же час тяжелый груз лег на сердце Патрика. У него недостало духу рассказать о случившемся Аните – расстраивать любящую мать было выше его сил. Несколько часов он провел в уединении, ощущая острую потребность разобраться в своих чувствах и подумать о произошедшем.

«Выходит, я все это время ошибался: друзья предали меня. Но не потому ли, что я сам изначально беспокоился о непохожести Саймона на других моих детей? Я подсознательно притягивал эту мысль! Я вбил себе в голову, что он – не такой, как все, и вот во что это вылилось!»

Поздно вечером, когда другие птенцы засыпали после насыщенного дня новых открытий, Патрик сердечно обнял маленького сына могучими крыльями.

– Никогда! – прошептал он ему в самое ушко. Никогда я тебя никому не отдам! Ты мой любимый ребенок! Пусть другие говорят, что хотят, все равно ты – лучший! Пускай я не останусь вожаком, если так угодно Богу, но я ни за что тебя не оставлю!

Прижимая полусонного Саймона к своей груди, Патрик поцеловал его нежные перышки. Глаза отца наполнились слезами, а сердце разрывалось от необъяснимого чувства.

С того самого дня Патрик стал больше времени уделять детям, искренне посвящая себя их воспитанию. Особенное удовольствие он находил в общении с Саймоном. Маленькому сыну тяжело давалась учеба, и Патрик с редким усердием и заботой занимался с ним часами.

Птенцам исполнилось три месяца, и настала пора обучить их искусству полета. К этому времени благодаря бескорыстной отцовской заботе и полной его самоотдаче, Саймон выровнялся в развитии с остальными детьми: не уступал братьям в беге, прыжкам в высоту и смелости. Анита только разводила крыльями: как изменился и похорошел ее малыш!

– Это потому, что ты поверил в него, дорогой!

Патрик не мог налюбоваться на сыновей: неугомонной ватагой неслись они со всех ног на радостный призыв лебедя – отца и лебедушки – матери, умилительно перебирая маленькими лапками. Это была счастливая семья. Вожак стаи теперь и думать забыл про передачу власти и поиск преемника – он научился жить настоящим моментом. Надо сказать, со дня нравственного преображения Патрика и птенцы – братья изменили свое отношение к Саймону: они перестали смеяться над ним, и отныне все четверо сделались неразлучны в своей детской, но верной дружбе.

Глава 3. Саймон учится летать

В одно прекрасное летнее утро маленький Саймон проснулся вперед братьев и сладко зевнул, уткнувшись носом в материнское перо.

– Здравствуй, сын мой! – проговорил Патрик, с любовью глядя на Саймона. Сегодня удивительное утро! Пойдем, я покажу тебе, как выглядит рассвет с высоты птичьего полета.

Они вышли на открытый луг. С неба спустился ласковый солнечный Луч и приблизился к Саймону.

– Доброе утро, маленький лебедь! Я рад приветствовать тебя!

– Он здоровается с тобой, ответь ему, – подсказал лебедь – отец, заметив смущение Саймона.

– Здравствуй, Луч Великого Солнца! Я раньше не думал, что ты умеешь разговаривать.

– Посланники Солнца тоже имеют свой голос. Давай догоняй меня!

С этими словами Патрик, живописуя крыльями невидимые круги, стал величаво подниматься в воздух.

Саймон проводил его долгим тоскующим взглядом.

– Что же ты? Давай! Лети!

Саймон неуверенно замахал маленькими крылышками. Ему удалось чуть оторваться от места, но детский страх высоты снова опустил его к земле.

– Пробуй снова! Ты сможешь! – раздался над его головой уверенный голос отца. Ты тоже умеешь летать! Патрик снова спустился на землю и встал рядом с сыном. Послушай меня. Никогда не забывай, что у тебя есть еще и крылья! Да, ты превосходно плаваешь и ныряешь, но это еще не все. Это еще не жизнь, только малая ее часть.

– Как мне научиться этому, папа? Я пытаюсь, но крылья не слушаются меня! – малыш чуть не плакал. Ему хотелось легко и свободно взмыть в небесную высь, как это делал отец.

– Позволь себе летать – ты можешь! Вот молодец! У тебя уже получается! – Патрик с любовью смотрел на сына, усердно машущего крыльями.

– Сама природа создала тебя способным к полету. Каждый из нас может летать. Следуй голосу своего сердца – он будет вести тебя. Посмотри вверх – лазурные облака, спокойно плывущие над землей – это все твое! Это все ты! О, Саймон, тебе принадлежит целый мир! Твое назначение – летать! Твоя настоящая задача – быть счастливым, ощущать радость каждой клеточкой своих перьев и жить в согласии с самим собой и миром вокруг. Помни, что ты совершенен и велик.

– Но что значит быть счастливым, папа?

– Быть счастливым – значит находиться в гармонии со своей внутренней сущностью, быть единым с ней и своим предназначением. Иногда нужно уметь позволить себе летать даже тогда, когда нет крыльев, петь, когда нет голоса, и любить в то время, когда в груди одна зияющая пустота.

– Мама говорила мне, что самое важное для лебедя – это семья.

– Твоя мама права. Ты должен будешь создать Пару с подобной себе, когда придет время. Но это станет возможным только тогда, когда ты полностью раскроешь свою природу.

Сегодня, преподнося утренний урок полёта, Патрик чувствовал себя счастливее прежнего, оттого проявлял столько внимания к настроению сына, заботливо кружил подле него, в действительности не стремясь набирать высоту и не намереваясь лететь во всю полноту размаха крыльев. Нет, он летел рядом с маленьким лебедем не ради собственного удовольствия, а хотел научить малыша держать равновесие и управлять своими эмоциями, летел, чтобы просто быть рядом, давать необходимую поддержку, и находил в том еще большее наслаждение, чем, если бы предавался искусству парения ради одного себя.

Саймону нравились философские наставления отца. Он находил в его словах мудрость, которую пока не мог постичь разумом, но жадно впитывал своим сердцем. Весь день юный лебедь провел в веселье и радости: самозабвенно носился по лужайке вместе с братьями и учился летать с поддержкой отца, своего первого учителя. Чувство сопричастности атмосфере Любви и Благополучия, в которой он родился и постигал первые уроки жизни, рождало в нем доверие и открытость этому миру, принявшему его со всей щедростью и теплотой.

Братья также осваивали умение летать. Не все сразу получалось и у них: Алану пришлось три раза больно удариться о землю, прежде чем он сумел подняться ввысь, а Дени по неосмотрительности расшиб себе клюв. Мадди со свойственной ему осторожностью последовательно выполнял рекомендации отца, но подняться высоко так и не решился. Саймон, видя, что не он один испытывает трудности в обучении, вскоре перестал стесняться. Позже он признался Патрику:

– Папочка, знаешь, я раньше думал, что чем – то хуже других, что у меня никогда не получится, как у братьев. А сегодня я понял, что и они совершают ошибки.

– Дорогой мой! Все ошибаются, даже мудрецы! Без проб, без ошибок нельзя ничему научиться. А тот, кто постоянно добросовестно трудится, достигает любых целей. Ты у меня все сможешь, Саймон. Ты умненький и способный мальчик. Не бойся сделать что – то неправильно. Каждый промах как ступенька вверх, которая непременно приведет тебя к успеху.

Саймон засиял от счастья.

– Значит, я обязательно научусь летать?

– Ну конечно, солнышко, научишься, – ласково подмигнул отец. Иначе и быть не может. Давай еще разок попробуешь?

Глубоко вздохнув, Саймон приготовился к взлету: расправил крылья, покрутил хвостиком вправо – влево и, оттолкнувшись задними лапками, неожиданно очутился в воздухе.

– Умница! Продолжай! Лети! Лети!

Саймон медленно набирал высоту.

– Еще поднажми! Работай крыльями! – мгновенье, и Патрик очутился рядом, помогая сыну чувствовать себя увереннее.

Два прекрасных лебедя, едва соприкасаясь крыльями, точно находясь в неумолкаемом танце, сделали в воздухе изящный круг, каждым движением дополняя друг друга.

Алан, Дени и Мадди раскрыли от удивления клювы, глядя на них с земли.

Глава 4. Первый друг

День близился к концу. Солнце медленно уходило за горизонт, когда маленький Саймон, вдоволь наигравшись с братьями, неожиданно задал вопрос отцу:

– Папа, а что там, за теми серыми скалами, что уходят за линию горизонта, соединяясь с облаками? Кажется, что небо там заканчивается.

– Ну что ты, – радостно воскликнул лебедь – отец. К счастью, основа всего, что нас окружает, – бесконечность. Ничто не может закончиться, и ничто никогда не заканчивается. Небо повсюду. Это наш второй дом, наша природная стихия.

– Почему же его не видно из– за тех скал?

– Мы не можем его видеть отсюда, но оно на самом деле бесконечно, как сама Вселенная. Все, что ты видишь – это только малая часть, которую можно познать разумом, но не сердцем. Сознание во многом ограничено, Саймон. Оно видит только то, во что может поверить. Ничто не может просто так исчезнуть или испариться: ни небо, ни солнце, ни эти скалы, что привлекли твое внимание. Есть вещи более тонкие, которые так же незыблемы и неуничтожимы, как эти скалы и небо. Они будут существовать вечно.

– И все– таки, отец, что находится там, где заканчиваются небеса?

– Даже не думай, дорогой! Ложись спать, отдыхать пора. А завтра мы с тобой что – нибудь придумаем.

– А кто там живет? – не унимался Саймон. Я никогда там прежде не был!

– Вот неугомонный мальчишка! Я расскажу тебе обо всем завтра сам, зная, что ты не успокоишься. Все равно я тебя туда одного не отпущу, поэтому ложись спать. Твоя мама будет очень волноваться. Отложим этот разговор.

Ночью Саймон не смог сомкнуть глаз. Мысль о том, что на свете существует место, которое является для него недостижимым, запрещенным манила маленького лебедя, звала за собой, вдохновляла на большой подвиг.

«Почему бы мне не отправиться туда самому, раз уж отец все равно обещал мне рассказать об этом месте? – рассуждал он сам с собой. Лучше увидеть все своими глазами. Кажется, в этом нет ничего плохого. Я только посмотрю, что там и мигом домой, даже не стану задерживаться. Кроме того, мне это ужасно интересно. А еще интереснее узнать, куда прячется солнце ночью. Оно уходит далеко, за горизонт, туда, за эти неподвижные скалы…»

Ночь выдалась безлунная. Небо было усыпано ослепительными сверкающими точками – это звезды сияли во всем своем великолепии. Маленький лебедь заторопился навстречу своему воображаемому путешествию. Он представлял себя отважным рыцарем, самоотверженно рискующим жизнью во имя заветной цели. Саймон плотно прижал крылья к телу, потому, что они мешали ему бежать (он опасался, как бы кто из взрослых не проведал о его затее и потому торопился поскорее покинуть родную долину). Маленькие лапки самозабвенно заработали и понеслись по земле. Наконец, ему удалось пересечь границу, отделявшую его прежний привычный мир, в котором он родился и жил все это время, от огромного пугающего и неизвестного Мира, представшего перед ним в следующую минуту.

Он очнулся спустя полчаса. Скалы, издали казавшиеся огромными великанами, теперь очутились рядом, и не было в них уже прежней загадочности: черная ночь обволакивала все видимое пространство, дышала оглушающей тишиной. Саймон почувствовал, как сердце сжалось у него в груди, рождая страх, а по спине пробежал ощутимый холодок. Однако природное любопытство взяло верх, и он отправился дальше.

Горы стояли в таинственном молчании. Саймон остановился перед ними и стал оглядываться вокруг.

– Эй, ты кто такой? – неожиданно раздался у него за спиной неприветливый громкий голос.

От неожиданности Саймон попятился назад. Неизвестный тут же произнес снова:

– Послушай, я тебя не боюсь! Зачем ты пришел сюда?

– Я путешествую там, где хочу, – Саймон обернулся и увидел птенца неизвестной породы.

Напуганный внезапным вторжением, тот хотел казаться смелым и уверенным в себе. Перья на голове, туловище и крыльях были взъерошены, а глаза озадаченно сверкали.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда, – сказал Саймон и принялся разглядывать неведомую птицу. Птенец был примерно одного с ним возраста, его крылья имели клиновидную форму, а все тело покрывали густые серовато – бурые перья, в которых проглядывались характерные темные пестрины.

– А ты что совсем один путешествуешь? – задал вопрос неизвестный.

Саймону совсем не хотелось раскрывать подробности своего путешествия, поэтому он с явной напыщенностью в голосе, выставив вперед левую лапку, провозгласил:

– Какое твое дело? Разве ты не знаешь, кто мой отец?

– Кто же твой отец?

– Лебедь Патрик, глава семейства лебедей четвертого поколения при его собственном владычестве. И подумав, что незнакомцу может быть не понятно такое толкование, добавил со всей важностью:

– Это значит, что мой папа вожак нашей стаи. А я его сын в четвертом поколении. Мои старшие братья и сестры живут неподалеку от нас.

– Сколько ненужных слов! А звать тебя как, сын в четвертом поколении?

– Меня зовут Саймон, а тебя как, пёстрое перо?

– Меня зовут Мэйсон, – с достоинством ответил незнакомец. Мой папа – сокол– сапсан, охотится здесь, в этих горах. Этой ночью они вместе с мамой улетели за кормом, а мне велели ложиться спать. Просто чудо, что ты их не встретил.

– Подумаешь! Никого я не боюсь! А ты всегда слушаешь своих родителей?

– Мой отец требует полнейшего повиновения. Его должны слушаться все. А ты тоже охотишься по ночам?

– Нет, мы, лебеди, питаемся только сладкими водорослями да другими водяными растениями. А сюда я пришел только ради своей забавы.

– Хорошо тебе. А я вот не могу так. Неужели тебе не страшно?

– Нисколечко! Я хочу узнать как можно больше об этом месте.

– Значит, тебе разрешили отправиться сюда одному?

– По правде говоря, отец не захотел отпустить меня, поэтому я ушел без его позволения.

– И ты не боишься его гнева, тебя не пугают наказания?

– Мой папа никогда не наказывал меня. Он очень добрый. И мама тоже.

– Наверное, ты и вправду отважный, раз не боишься ослушаться отца. Меня родители нипочем не отпустили бы одного ночью, а без разрешения уйти я не смею. А куда ты дальше направишься?

– Я хотел посмотреть, что тут, за этими скалами и вернуться домой. У нас в долине очень красиво, не то, что у вас – голое место и ничего интересного. Ну, кроме тебя, маленький сокол.

– Не знаю, я как – то об этом не думал, – грустно проговорил Мэйсон.

Неожиданно послышался оглушительный храп, по интенсивности напоминающий свирепое рычание.

– Кто это? – испуганно спросил Саймон.

– Это мой старший брат Крис. Он может проснуться, тебе лучше уйти. Он большой драчун и грубиян. Я не хочу, чтобы он обидел тебя. У него острый клюв и сильные когти. Недавно он научился убивать мелкую дичь и очень этим гордится.

– Убивать?! Разве он такой жестокий?

– Крис ужасно заносчивый. А еще я понял, что ты ничего не знаешь о жизни сокола – сапсана. Уходи скорее!

– Когда мы сможем снова увидеться, Мэйсон?

– Следующей ночью. Я опять останусь один, а Крис, надеюсь, будет спать крепко. Только я немного отойду от гнезда, чтобы нас не заметили другие соколы. Мы спрячемся в траве. Так будет безопаснее.

– Хорошо. Тогда до встречи.

– Саймон, ты, правда, хочешь дружить со мной? И ты не боишься Криса? Ты придешь?

– Конечно, приду. Я ужасно хочу дружить с тобой. У меня еще никогда не было друга.

– И у меня никогда.

Новоиспеченные друзья тепло попрощались, обнявшись крыльями, и разошлись каждый в свою сторону. Дорога домой показалась Саймону удивительно короткой. Он припустился во всю прыть по голым камням, раскинув крылья за спиной. Навстречу дул прохладный утренний ветер.

Солнце уже готовилось взойти в то время, когда он, запыхавшийся и усталый, наконец, достиг родной долины. Желая остаться незамеченным, Саймон бесшумно пробрался к своим, стараясь не потревожить мирно спавшую стаю. Едва только его голова достигла мягкого материнского пера, утомленный ночной прогулкой птенец незамедлительно погрузился в сон.

– Вставай, соня! Солнышко давно проснулось, а ты все спишь, – услышал он над собой ласковый голос Аниты.

Саймон открыл глаза. Судя по состоянию Солнца, день пребывал в зените.

– Точно всю ночь провел в бескрайнем путешествии, – шутливо говорил отец, склонившись над его головой. Так весь день пропустишь, и не увидишь того замечательного, что он в себе несет.

Братишки Саймона в это время устроили на берегу озера веселые догонялки. Они подпрыгивали в воздухе, смеялись и визжали. А когда один из них подбежал к Саймону и, захлебываясь от восторга, сообщил, что они нашли новый способ нырять, так, чтобы вода не успевала замочить их гладкие перышки, остатки сна совершенно улетучились. Перепрыгивая через мирно беседовавших взрослых, Саймон понесся догонять братьев в их веселой забаве.

Весь день птенцы без устали играли в воде. Скоро к ним присоединились лебедята из соседнего семейства, которые придумали плавать наперегонки до воображаемого места. Вот где пошло настоящее веселье! Однако все это время Саймону не давала покоя мысль о том, что он обманул отца и позволил свершиться непозволительной дружеской встрече. Чувство вины разжигало его изнутри. К нему еще прибавлялся страх реальной опасности, которая могла возникнуть над стаей. Саймон прекрасно понимал, к чему это может привести. Из разговора с Мэйсоном он заключил, что соколы представляют опасность для лебедей, и теперь боялся непредвиденного.

Лишь к вечеру сын подошел к отцу, отягощенный раздираемыми душу противоречиями.

– Папа, я ослушался тебя, – наконец, признался он, и слезы закапали у него из глаз. Ты мне запрещал уходить одному, а я ушел.

– Куда же ты ходил?

– В незнакомую сторону, за те скалы, о которых мы говорили, помнишь?

– Ах, вот оно что…

– Я был там всю ночь. Понимаю, что не должен был уходить без твоего позволения, но мне очень хотелось выйти за пределы долины. И теперь всем нам, возможно, грозит опасность.

Саймон оценивал свой поступок как возмутительный и достойный настоящего наказания. Он ждал, что отец рассердится, яростно воскликнет, но тот, слушая его с величайшим вниманием, продолжил разговор со спокойствием и мудростью:

– Что ты там видел? Тебя никто не обидел?

– Мне не понравились тамошние места. Одни голые скалы, они стоят неподвижно, и вокруг зияет холодная пустота. Но в своем одиноком путешествии я встретил друга, Мэйсона.

Отец нахмурился, помолчал и спросил только:

– Кто он, твой друг?

– Маленький сокол. У него есть противный брат Крис. А родителей я не видел. Мэйсон очень хороший, правда.

– Сынок, послушай меня. Мой милый, ты еще ничего не знаешь! Моя ошибка в том, что я не рассказал тебе об этом раньше. Встреча с соколом для лебедя таит смертельную опасность. С лебедями они не водят дружбы. Я говорю тебе это потому, что очень встревожен тем, что услышал. Мы с мамой очень любим тебя.

– О нет, папа, мой друг совсем не такой. Он добрый!

– Я понимаю тебя. Однако это так. Другие соколы, большие и сильные, могут причинить маленькому лебедю боль, смертельно ранить его. Сын, я восхищаюсь твоей храбростью, но сердце у меня не на месте от всей этой истории.

– Ты на меня не сердишься?

– Я не сержусь. После всего, что случилось, нам немедленно нужно менять место поселения. Я не могу подвергать опасности мою семью и всю стаю.

– Папа, прости меня, я не хотел, чтобы так получилось. Все из– за меня! А самое ужасное в том, что я обещал моему другу увидеться сегодня ночью. Он будет ждать меня. Неужели я не сдержу слова? Разве я обманщик, папа?

– Мы что-нибудь придумаем, Саймон. Твой друг Мэйсон не останется обманутым.

– Правда?! Ты меня отпустишь к нему?

– Мы поступим так: сначала вместе переведем стаю в тихое и безопасное место. Устроимся, сделаем все необходимое. А когда наступит ночь, полетим навестить твоего любезного друга.

– Это же здорово! Давай, я тебя с ним познакомлю! Он тебе понравится.

– Саймон, ты меня не понял. Мы отправимся туда только затем, что ты по неосторожности и незнанию дал ему обещание, которое теперь едва ли можешь выполнить. Ты чувствуешь разницу?

– То есть мы не должны с ним больше видеться? Мне нужно с ним попрощаться, сказать, что нам нельзя дружить?!

– Вот смотри: иногда случается так, что тебе хочется достичь какой – то цели, которая кажется заманчивой и привлекательной. Но ты не знаешь, к чему она приведет. Я не утверждаю, что ты должен отказаться от нее, раз она опасна и не запрещаю тебе дружить, а только говорю о том, что мера ответственности должна быть во всем.

Поняв, что отец решительно против его дружбы с маленьким соколом, Саймон задохнулся от обиды. Слезы брызнули у него из глаз. Не смея возразить отцу, он зарыдал в полный голос.

– Ты не любишь меня! – выкрикнул он в сердцах.

Отец только ласково улыбнулся в ответ одними глазами.

В тот же день мудрый Патрик перевел семейство на новое место обитания. Глава стаи сохранял невозмутимое спокойствие, которому можно было позавидовать. Он сосредоточенно смотрел на все происходящее понимающими глазами и с готовностью отдавал необходимые распоряжения.

Анита, не на шутку испуганная случившимся, старалась держать детей в поле своего зрения. Саймон, чувствуя за собой вину, стремился принимать посильное участие в переезде. Отец доверил ему серьезную задачу – собирать мох и веточки для постройки жилища, и малыш гордился предоставленной возможностью себя проявить. С искренней радостью он принялся за работу, а братья втайне ему завидовали.

С наступлением сумерек вожак стаи в сопровождении восьмерых старших сыновей и маленький Саймон отправились в то место, где жили соколы – сапсаны. И пока друзья оживленно вели между собой мирную беседу, девять белокрылых лебедей беспокойно кружили над землей.