Текст книги "Горькая Алёнка. История очередной блудницы"

3 глава

До Нового года оставалась неделя. Женщины в коммуналке наводили предпраздничную суету. Светлана, торговавшая дублёнками на рынке, как-то вечером притащила с работы живую ель и великодушно водрузила её на кухню.

– Танюх, украшения тогда с вас!

– Да без проблем. У мамы ещё со сталинских времён хранятся в коробках всякие стеклянные шары и матрёшки. Развесим. А ты поставь дерево в ведро с водой. А то осыплется раньше времени.

Николай Петрович не разделял энтузиазма своих соседок. На праздники ему было ровным счётом наплевать. Заглушая тоску, он уже пятый день пил без продыху. Всё-таки 20 лет начальства в литейном цеху, ранний уход на пенсию. Мог себе позволить.

– Петрович, ты там живой? – Стук в его комнату словно потревожил сон младенца.

– Уйди, старуха, я в печали.

– Сам ты, пень трухлявый, – обиделась Света и ушла готовить на кухню свои традиционные «орешки» – печенье с варёной сгущёнкой внутри.

– Тань, а Тань, чёт, мужиков наших как подменили. Неужели всё ещё по этой малолетней шалаве вздыхают? Ну, ладно Петрович. Для него это, возможно, была последняя лебединая песня. А брат то твой что в ней нашёл? Ему же всегда другие женщины нравились, как его бывшая – Наташа.

– А с чего ты взяла, что он по этой потаскушке сохнет? Я думаю, Андрей из-за работы ходит мрачнее тучи. У него там жалоб, я слышала, накопилось в отделе – от жителей, чьи дома рядом с трассой стоят. Там, дескать, ночные бабочки своим видом весь моральный облик микрорайона портят, да и местных мужичков на этой улице баламутят. Слушай, а может он её разыскивает, как на живца, то есть, чтобы на сутенёра выйти? Очень вероятно, что девица лёгкого поведения. Стала бы порядочная под нашего Петровича ложиться.

– А что? Он ещё даже ничего. Даже поседел не весь. Может и там всё отлично. А тут ему несказанно повезло – встретил на улице нимфоманку, притащил к себе домой, удовлетворил половой инстинкт. А мужикам то много и не надо, чтобы начать волочиться. Я не удивлюсь, если и твой племяшка на эту курицу глаз положил. Но Андрей… никак я от него не ожидала. Он сам говорил, что его типаж – Нона Мордюкова в молодости – казачка, чтобы всё при ней. Как прежде бывало, сидим с ним за чашкой чая, или чего покрепче, всегда балагурит, приветливый такой. А сейчас что? Ни здрасьте, ни до свидания. А может она его приворожила?

4 глава

– Андрюх, где Новый год отмечать собираешься? Давай к нам в отдел забуривайся. Наши активисты даже Деда Мороза со Снегурочкой заказали на корпоратив. А там глядишь, и продолжение банкета будет. Мы с тобой мужчины холостые, в отличие от некоторых…

– Подумаю, Сергеич, спасибо за приглашение. Обещаю рассмотреть его в ближайшие два дня. Слушай, ты сейчас случайно не в мою сторону путь держишь, не подбросишь до дома? Я свою колымагу только завтра с ремонта заберу.

– Без вопросов. Только в одно место заскочим, бумаги подписать.

Они сели в полицейский бобик. Сергеич, он же оперативник Дмитрий Манков, включил на весь салон музыку, и они тронулись с места под мелодичный голос, звучащий из магнитолы: «Посмотри мне в глаза, я хочу сказать: Я забуду тебя, я не буду рыдать! Я хочу узнать, на кого ты меня променял…». Сергеич опустил стекло и закурил. В салон дохнуло свежим тридцатиградусным морозом.

– Ты не представляешь, Андрюх, мы с Домом ребёнка сотрудничаем уже 10 лет. И ни разу, за всё это время, как мы установили у них охранную сигнализацию, камеры наблюдения – не произошло ни одного инцидента. На прошлой неделе, когда меняли всё оборудование, но ещё не подключили – в обеденный перерыв их обокрали. Со склада унесли два новых ЖК-телевизора и 5 коробок с этой… сухой смесью для грудничков. Это ж надо, младенцев обворовать! Наверняка среди своих крыса завелась. Момента только поджидала. Я видел этих малявок. Они там с рождения и лет до четырёх живут. Потом их по детским домам рассуют, если к этому времени не усыновит кто. Итальянцы какие-нибудь. Нашим-то, по ходу, своих девать не куда. Здесь 90% отказников. У остальных 10% ребят мамаши ещё колеблются, дескать, денег нет, подхарчуйте моё чадо, пока я не устроилась в этой жизни. А сама с новыми силами на блядки. Ты сюда заходишь, и дети на тебе сразу как мартышки на пальме виснут: «Папа, папа!». Вот как им объяснить… как им в глаза смотреть? Всё. Приехали.

Сергеич припарковался у железных ворот казённого учреждения.

– Ты меня в машине подождёшь или со мной прогуляешься? Я там только бумаги кое-какие подпишу.

– Я на улице тебя подожду, покурю.

– Ну, смотри. Возьми тогда ключи. Вдруг замёрзнешь.

В пятницу, 29 декабря мало кто оставался на работе до положенного срока. Уже после полудня все городские кафе и рестораны начали готовиться к массовому забегу бюджетников и контрактников из любой сферы жизнедеятельности. Ближе к вечеру, в стенах увеселительных заведений начнётся соревнования в скорости опьянения, протрезвления и повторного опьянения. Впрочем, у работников Дома ребёнка всё было намного скромнее. Посидев в тихий час вокруг самовара с конфетами, выпив по рюмашке ликёра, сотрудники разделились на два лагеря. Тех, кто спешил домой и тех, кому предстояло дежурить в ночную смену.

Мимо Андрея «проплывали» лица этих женщин. Они, глядя себе под ноги, торопились мелкой поступью, мечтали поскорее оказаться в кругу своих собственных детей. «Их нельзя за это осуждать, – размышлял майор, – они ведь тоже, все эти девушки, женщины, бабушки находятся на службе». На службе у маленьких, но с большой искренней душой, людей.

Майор Зацепин сегодня был одет в спецформу явно не по погоде. Выстиранная зимняя куртка благополучно висела дома в ванной. И чтобы не замёрзнуть в демисезонном пальто, Андрей решил прогуляться по территории спецучреждения.

Редкие ёлочки на детских площадках были украшены золотистой мишурой и старыми мягкими игрушками. Внутри здания на окнах воспитательницы приклеили бумажные снежинки. А на одном стекле прямо сейчас из красок появлялся снеговик, почему-то ярко розового цвета, держащий в руках еловую ветку с фонариками. Автором сего художественного произведения была… Алёна.

Андрей замер перед окном, словно перед вольером с экзотическим, впервые увиденным, животным. В это время девушка старательно выводила снеговику морковный нос. Но из-за неожиданной встречи, морковь у бедного снеговика цвета фуксии, превратилась в хороший такой кабачок-цуккини. Они смотрели друг на друга с минуту, потом Алёна приблизилась к стеклу, как будто что-то хотела сказать. Андрей последовал её примеру с застывшей на морозе улыбкой в пол лица. Одно мгновение, и показав смешной пятачок своему недавнему знакомому, Алёна соскочила с подоконника и скрылась из вида.

Андрей остался стоять у окна как вкопанный, в голове пронесся ряд вопросов, из области: «Что она здесь делает?». Через пару минут его осенило, что всё это неважно – «почему и как», а следом пришла и эйфория как от выигрыша в рулетку. Семимильными шагами майор полиции начал искать вход в Дом ребёнка. «Входов» оказалось много. Напротив каждой площадки стояло крыльцо. Постучавшись безрезультатно в первые три двери, он поспешил к четвёртой. Она была не заперта.

Маленький, зигзагообразный коридорчик вывел его в детскую раздевалку. Там, подбоченясь на лавке, сидел розовощёкий карапуз с заплаканным личиком. Вслед за Андреем с улицы зашла пожилая женщина в пуховике нараспашку и надетой под ним униформе. Вид незнакомого мужчины под метр восемьдесят её слегка напугал.

– Мужчина, а вы, собственно, к кому? Вы как сюда попали? У нас вообще-то только через центральную проходную все посещения.

– Да, я, просто…

Но, малыш, следящий всё это время за диалогом взрослых, просто не дал ему объясниться. Мальчик решил переключить внимание на себя, и, не смотря на то, что ещё минуту назад собирался успокаиваться, заново завёл пластинку.

– А-аа-ииии-ыыыыы… хочу гулять! Хочу посмотлеть ёлочку! Зелё-ё-ёную, колю-ю-ючую, и-и-и!

– Арсюша, солнышко ты моё, посмотри, какую я тебе веточку принесла. У ёлочки взяла. Колючую-колючую, пойдёшь её наряжать? А Дед Мороз придёт, увидит, обрадуется, скажет: «Какой Арсений, молодец!». А на улице сейчас холодно, Снежная королева летает, непослушных ребят за носы хватает. Туда нельзя. Пойдём веточку нарядим? А завтра – настоящую, большую ель будешь сам украшать.

– Класными шаликами и дождиком? И снежинками, и пляничками, и олешками?

– И орешками, и конфетками. На, ветку – неси в группу. Только не сломай. Так вы к кому, молодой человек? – воспитатель подозрительно посмотрела на Андрея.

– Я ищу Алёну. Молодую девушку, блондинку. Она у вас работает.

– У нас много молодых блондинок работает, – заулыбалась женщина.

– Я её только что видел, она разукрашивала стёкла.

– Есть у нас такая художница. Вы, наверное, Алёнку из 7 группы, нянечку ищите. Это вам надо сейчас… пойдёмте за мной.

Когда они проходили через группу, дети уже вовсю потрошили Арсюшину еловую веточку, а он в этот момент довольный катался по ковру на машине с игрушечным пистолетом подмышкой.

– Значит, сейчас пройдёте по этому коридору до конца, справа будет лестница. Поднимитесь и увидите дверь с цифрой «семь».

– Спасибо. С наступающим, вас.

– Скажите, если это не секрет, конечно, – а вы к Алёне по личному вопросу или…?

– Я хочу ей сделать предложение.

– Да вы что! Ну, надо же. Есть ещё мужчины в нашем городе. Алёна, девушка хорошая, только… – седовласая воспитательница хитро улыбнулась, – настоящая коза дереза! – И, засмеявшись в голос, она поспешила вернуться к детям.

Майор не стал отвлекаться мыслями об известной героине детской сказки, и пошагал по указанному маршруту. Открыв дверь в седьмую группу, Андрею показалось, что его сердце сейчас порвёт рубашку от частоты и напора приливающей крови.

Первое, что он увидел, была большая плазма, висевшая на стене группы. По телевизору показывали мультфильм про одну очень вредную девочку. В полукруге от него, кто на стульчике, кто на коврике, сидели «загипнотизированные» дети и хохотали.

– Вася, сколько можно сидеть на горшке? Не хочешь какать – не мучь ни меня, ни свою попу. Дай, я посмотрю, что у тебя там получилось? Нет, и он ещё молчит! Всё, кондитер, иди, зови Лену с Ильёй на помывку.

Из ванной комнаты выскочил довольный малыш в пижаме, но увидев незнакомого дядю, остановился, развернулся и побежал обратно.

– Алёна, а там дядя какой-то пришёл!

– Дядя Стёпа, что ли? – послышалось за стеной.

И вот в дверях появилась Она. Алёна строго оглядела Андрея с ног до головы.

– У нас в верхней одежде находиться нельзя. И в обуви тоже. Либо бахилы, либо босиком.

– Да, конечно, извините, я сейчас. – Андрей почувствовал себя воспитанником этого Дома.

Сняв в раздевалке свои ботинки, он вернулся уже в носках, уверенной поступью. Потому что они были чистые и без единой дырочки. Алёна в это время уже посадила в ванну двух малышей и тихонько поливала их водой из резинового шланга, подсоединённого к крану.

– Леночка, возьми мочалку, потри Илюше спинку. Как в «Мойдодыре» давай: «чисто-чисто, чисто-чисто».

Дети с восторгом начали друг друга намыливать, взбивая вокруг облако пены. Алёна повернулась к Андрею, который стоял, вжавшись в угол, и наблюдал за ней влажными, то ли от пара, то ли от переполненных чувств, глазами.

– Ну, привет. Какими ветрами?

– Я… Алён, я тебя искал.

– Искал? Зачем? – В её голосе слышалась «постановочное» безразличие.

– Просто…

– Влюбился что ли?

– Хуже. Я пропал. Я не могу без тебя.

Алёна посмотрела внимательно в его глаза, которые уже начали предательски поддёргиваться. Потом её взгляд опустился на ноги мужчины. Андрей стоял в носках и в луже воды, летевшей во все стороны от плескавшегося тандема. Она бросила ему сланцы.

– Хоть и поздно уже, но лучше надень.

Алёна начала намыливать шампунем детские головки.

– Так, глазки закрываем, сейчас польётся дождик. Водичка, водичка, умой моё личико. Илюша, давай без паники… прости, не знаю твоего имени, – она обратилась к Андрею.

– Меня Андрей зовут.

– Андрей, прими, пожалуйста, первую партию. На столик его сразу вон тот посади и пелёнкой накрой.

Алёна сполоснула с Лены остатки шампуня и, взяв на руки, усадила рядом с Ильёй.

– Молодой, пухлозадый человек, подвиньтесь немного, пустите даму к себе под бочок.

Малыши захихикали и начали строить друг другу рожицы.

– Поддержи их, чтобы не свалились. Я сейчас за пижамами сбегаю, забыла взять.

В отсутствии няни, дети времени не теряли и начали активно сучить ногами, при этом показывая Андрею язык. Их проказы не остались незамеченными Алёной.

– Так. Я смотрю, у кого-то язычки змеиные сильно выросли. Где мои ножницы? Придётся подрезать.

Ребята сразу притихли. Зная, конечно, что Алёна шутит. Но на всякий случай решили затаиться. В полном боекомплекте: пижаме, тапочках и с повязанными белыми платочками на голове, няня вывела их в группу, погрозив всем воспитанникам пальцем, чтобы не баловались. Сама же вернулась в ванную комнату, где стоял тёплый и влажный воздух.

– Значит, ты считаешь, что не можешь без меня? А когда ты это решил? Во время обзорной экскурсии в ванной, где я мылась, или когда меня шпилил твой сосед?

– Я понимаю, что вся твоя грубость – это напускное, это же защитная реакция, – перебил её Андрей. – Тебя, наверное, обижали, часто… я имею в виду мужчин.

– С чего ты взял? Меня любили. Вот и плод любви сидит сейчас, смотрит телевизор. Угадай, которая моя?

Андрей на ватных ногах прошёл в зал, где сидели трёхлетние карапузы. Среди них он насчитал пять девочек.

– Наверное, вон та в розовом платье? – Андрей показал на худенькую девочку с русыми волосами.

– А вот и нет! Ты мыслишь стереотипами.

Алёна приблизилась к самой пухлой и смуглой кареглазой девчушке. Малышка в этот момент яростно комментировала происходящее на экране. Она взяла её за плечики и повернула к Андрею.

– Вот моя булочка карамельная. Что, разве мы не похожи? – Алёна наслаждалась каждой минутой недоумения Андрея.

– Да. Как я сразу не догадался? Так оно и есть. По-другому и быть не могло. – Он попытался шутить в её стиле. Но его юмор не оценили.

– В смысле? Ты на что намекаешь?

– Ну, у такой красивой мамы должна быть самая яркая дочка, – выкрутился он.

Девочка и вправду выделялась на общем фоне своей непосредственностью и упитанностью.

– Ты не подумай. Я её специально не откармливаю. Она кушает, как и все дети, и сладости мы делим поровну. Просто у нее, почему то лучше чем у других малышей всё откладывается.

Алёна впервые за эту встречу улыбнулась Андрею.

– А как тебя пропустили? Что ты сказал вахтёру? Про меня спросил?

Андрей не успел ей ничего ответить, потому что в дверном проёме группы появился тот самый вахтёр. За его спиной вдруг возник Сергеич в своей синей камуфляжной форме и с красным потным лицом.

– Андрюх, ты охренел что ли? – заорал он и сразу же засмущался, когда заметил, что в его сторону смотрят 12 пар любопытных детских глаз. – Отлучился всего на 10 минут. Прихожу, ни тебя, ни ключей! – лицо Сергеича вскоре смягчилось. – Ты что, усыновлять что ль кого собрался?

– Удочерять, – улыбнулся Андрей. – Возьми ключи, я буду через пять минут.

Опер Манков покосился на Алёну и ухмыльнулся.

– Ну, ладно. Пять минут ещё подожду. Я сегодня добрый. Но ты этим не злоупотребляй и не забудь – у меня в отличие от тебя рабочий день только начинается. – Он повернулся к пожилому вахтёру и похлопал его по плечу. – Ну, что? Все нашлись. Выводите меня на свет Божий.

Вахтёр не вымолвив и слова, лишь устало вздохнув, повёл Сергеича обратно к выходу.

– Алён, – он хотел было взять её за руку, но побоялся даже прикоснуться. – Можно я тебя встречу сегодня после работы?

– Моя работа кончается не сегодня, а завтра. После обеда. Я так-то здесь всегда ночую.

– Я завтра приеду к тебе в час дня, можно?

– Лучше в два часа, я к тому времени точно освобожусь.

– Хорошо, а можно… – его рука дёрнулась к ней на встречу.

– Всё можно. Но только завтра. Тебя ждут. Пока.

– До завтра.

Алёна вернулась к детям, а он ещё постоял с полминуты, глядя то на неё, то на дочку.

– Так, а почему это у нас Вова с Витей отрывают кукле голову?!

5 глава

– Андрюша, ну наконец-то! Сегодня же сокращённая смена, тебя там силком, что ли на работе держали? Скидывай свои штиблеты и присоединяйся к нам. Всё уже разлито. Тебя лишь не хватает.

Соседка, сорокалетняя Света, уже видимо клюкнувшая с его сестрой, вертелась в прихожей как юла. А точнее, как борзующая кошка. Ластясь к Андрею, она взяла его за руку, и усадила за кухонный стол.

– Ну, рассказывай, дорогой, как служба, как дружба, как на любовном фронте, есть победы?

– Пока нет, – сухо ответил Андрей.

– Танюх, а я ведь так и знала, мужик то пропадает. А знаешь почему? Ты посмотри, в чём он ходит – гамаши да и только!

Откуда-то из-под стола женщина достала картонную коробку. В ней лежали новые тёмно-коричневого цвета лакированные ботинки.

– Мейд ин Италия. Это тебе не шобла-вобла. У такого солидного мужчины должны быть соответствующие подковы. У тебя ведь 43 размер? Всё правильно. На ка померь.

– Вот ещё выдумала! Тебе деньги девать некуда? Купила бы себе лучше платье или сапоги. Зачем ты на меня потратилась? Не стоило этого делать.

– Платье вообще-то у меня уже есть и не одно, – обиделась Света. – А башмаки эти я взяла по оптовой цене у знакомой на рынке. Хотела вот тебя порадовать, а ты вон, оказывается, какой гордый.

– Да не обижайся, ты, спасибо, конечно. Ботинки отличные. Только давай договоримся, я тебе за них сейчас полцены верну. И с меня завтра вам с Танькой ответный презент.

– А я то что? – проснулась сестра, опрокинувшая без них уже две рюмки. Это же Светка к тебе женихается.

Соседка посмотрела на неё ястребом. В её взгляде читалась не только ненависть, но и готовность расцарапать глупую, бестактную рожу.

– Помолчи уж! – Светка налила им с Андреем по соточке коньяка. – Ещё не известно, кто к кому женихается, правда Андрюша? Ну что на брудершафт?

– А, давай!

Она попыталась поцеловаться с ним в засос, но Андрей скромно чмокнувшись, успел увернуться от ярко красных, накрашенных губ.

– Что-то у вас, я смотрю, закуска совсем какая-то скудная, одна колбаса с хлебом.

– Так без тебя и пир не в мир. Сейчас жаркое в духовку поставим, махом приготовится. Можно достать огурцы с помидорами в холодильнике.

– Ты завтра работаешь? – спросила его сестра.

– Да забегу забрать кое-что в кабинете.

– Слушай, а познакомь меня с кем-нибудь из ваших, ну там военных, служащих. Неужели все при бабах?

– Или при мужиках, – хихихнула язвительно Светка.

Андрей посмотрел на неё презрительно, но отвечать на плоскую шутку не стал.

– Так устраивайся к нам буфетчицей, у нас прежняя уволилась. Повариха сейчас пашет за двоих. Глядишь, в столовой и найдёшь свою судьбу. И даже в финансовом плане прощупаешь избранника. Если много на поднос набрал – значит, годится, платежеспособный.

– Или просто пожрать любит, – добавила Светка.

На кухню притопал заспанный Петрович и налил себе из-под крана стакан холодной воды.

– Николай Петрович, опохмелиться не желаешь? Честная компания угощает.

– Спасибо, Тань, но я решил начать новую жизнь. И первый пункт здесь – здоровый образ жизни.

Сидевшие за столом еле удержались от смеха. Так эти слова комично прозвучали из уст бывалого употребляющего. Заметив такую реакцию, Петрович, продолжил аргументировать.

– Я серьёзно. После Нового года, отправляюсь на минеральные воды в Железноводск, подлечусь. А там, глядишь, ремонт доделают у меня в квартире, перееду, заживу как человек.

– А мы, по-твоему, здесь как нелюди живём? – оскорбилась Светлана. К себе в новые хоромы подружку то свою малолетнюю возьмёшь?

– Не твоего ума дело. А ты, Светка, как была сукой, так сукой и осталась. Ни один нормальный мужик с тобой жить не будет.

– Тебя забыла спросить.

На кухне повисла напряжённая минута молчания. Петрович решил покинуть помещение. За ним последовал и Андрей.

– Ну, что девчонки, с вами хорошо, а в своей комнате лучше. Пойду я прилягу после работы, а то что-то очень устал.

– А меня пустишь к себе, в холостяцкое логово? – не унималась соседка. – Твой Денис то к друзьям ушёл ночевать. Видишь, отчитался нам, послушный мальчик растёт.

– Да нет, сегодня боюсь, не потяну. Не справлюсь с твоим темпераментом. – Андрей кое-как отмазался от назойливой женщины.

Он заперся у себя на замок и лёг на диван, не снимая свитера и джинсов.

«А-лё-на. Как же ей идёт это имя. Просто девочка из сказки». Но думать и мечтать в этот вечер спокойно всё-таки не дали. За стеной ещё долго не прекращался бабий трёп вперемешку с гоготом.

– Светк, ну чё ты привязалась к Андрюхе? Уже со стороны смешно на это смотреть, честное слово. Поверь мне, я его с пелёнок знаю, еще, когда он в садике за девчонками ухлёстывал. Даже если он сейчас одинок, ну не будет он на каждые женские трусы вестись. Не тот характер. А если ему баба действительно понравится, он в лепёшку расшибётся, всё сделает, чтобы её завоевать, расположить к себе. На него девки вешались и в школе, и в институте. А он в своей жизни ухаживал только за двумя. В 19 лет – за первой любовью из соседнего дома, и в 25 – за будущей женой. Всё.

– Ты просто не знаешь мужскую психологию. Они с возрастом меняются. Устают. Им хочется теплоты, заботы, внимания. И чтобы не они, а их брали на абордаж. Ты думаешь, я с военными дела не имела?

– Не сомневаюсь в твоих способностях, – ухмыльнулась Татьяна. – Давай тогда за это и выпьем! За активных женщин. И чтоб поменьше педиков было среди мужиков.

– Прекрасный тост.