Текст книги "Безобразия в образовании"

Кажется, правильно. Что может быть важнее здоровья? Недаром, поздравляя нас с каким-либо праздником, именно со здоровья начинают свои пожелания. А люди постарше обычно добавляют: «Здоровье – это самое главное! Будьте здоровы, а остальное приложится». Но давайте себе представим человека, который с детства усвоил, что на свете нет ничего важнее его драгоценного здоровья, и общество, состоящее из таких людей. Кто тогда будет работать пожарным, спасателем, милиционером, служить в армии, открывать новые месторождения, лечить инфекционных больных? Ведь все это может нанести ущерб здоровью. Да и не только такие профессии требуют напряжения и риска. У учительницы в школе вон какая психическая нагрузка! А за компьютером сидеть разве не безопасно? Ну, а уж о тяготах, выпадающих на долю каждой матери, которой приходится по ночам вставать к заплакавшему младенцу, и говорить нечего. Какой тут полноценный отдых, какой режим дня?!

Концентрация на здоровье ведет к развитию эгоизма. А эгоизм, как это ни парадоксально, всегда выходит боком не только окружающим, но и самому эгоисту. Ведь эта малоприятная черта обрекает человека на одиночество и, соответственно, на беззащитность. А это в конечном счете наносит здоровью огромный вред! Депрессии, аутизация, неврозы, так называемый «уход в болезнь», когда человек подсознательно хочет заболеть, отгораживаясь от реальности, развитие на нервной почве самых разных психосоматических заболеваний – вот далеко не полный перечень опасностей, подстерегающих людей, которые слишком много пекутся о себе.

Как известно, сильнее всех озабочены состоянием здоровья старики. Они подолгу могут рассказывать о своих болезнях, и чем больше зацикливаются на этом, тем больше болеют. А пожилые люди, ведущие активный образ жизни, имеют широкий круг интересов и на здоровье не жалуются. «Нам некогда болеть, мы слишком заняты» – вот объяснение, которое обычно слышишь из их уст.

Фиксируя детей на теме здоровья, мы обрекаем их на участь маленьких старичков. А нарушение законов возрастной психологии очень опасно. Рано увядший плод погибает.

Второкласснице Ксюше рассказывали на уроке про здоровое питание и заодно рассказали про канцерогены. После чего, садясь за стол, она мучает маму вопросами: «А от этого рака не будет? А от этого?». Половину продуктов есть отказывается, стала плохо спать, жалуется на страшные сны.

Другая девочка, постарше, «сдвинулась» на высчитывании калорий. С одной стороны, опасалась заболеть из-за неправильного питания, а с другой – как очень многие подростки, панически боялась пополнеть. Итог – глубокий невроз и анорексия (отказ от пищи, дескать, «я и так толстая»; если человека не вылечить, он может погибнуть). А вот семилетний Саша. Он очень мнительный. Что вообще-то совсем не редкость, особенно среди мальчиков из интеллигентных семей. Чуть где кольнет, Саша уже боится, что его положат в больницу. А если, не дай Бог, поцарапается, то просто беда: и сам изведется, и окружающих изведет стенаниями, что у него теперь будет заражение крови. Поэтому родители старались по возможности никогда не затрагивать при нем тему болезней. Но на «уроках здоровья» никто не считался с Сашиными особенностями, и после каждого такого занятия мальчик обнаруживал у себя симптомы очередного заболевания. Рассказывают в классе о болезнях желудка – Саша еле приползает домой, держась за живот. Говорят об аллергии – весь покрывается сыпью. Ну, а когда бедняга узнал про большого червя-паразита под названием солитер, длина которого может достигать десяти метров, он вообще лишился покоя и отказывался притрагиваться к пище, боясь, что чудовище поселится у него внутри. Пришлось обратиться к врачу и давать ребенку психотропные лекарства.

Таких случаев можно привести не один десяток. Конечно, не все дети столь остро реагируют, но почти у всех хотя бы на какое-то время появляются страхи и тревожность. Любой врач расскажет вам про так называемые «болезни первого курса». Это когда студенты-медики, проходя классификацию различных заболеваний, вдруг с ужасом обнаруживают у себя все те болезни, которые им описывали на лекции. Если даже студенты, люди достаточно взрослые, так нервно реагируют на подобную информацию, то что говорить о детях, у которых психика в силу возраста еще совсем не закаленная и хрупкая!

Кто-то возразит, что советы по укреплению здоровья сейчас можно встретить почти в любом периодическом издании, в том числе и для детей. Какая разница, прочитает это ребенок в журнале или в учебнике, почерпнет из урока или из телепередачи? Но на самом деле разница есть, причем огромная. Журналы, теле– и радиопередачи воспринимаются нами как нечто дополнительное, развлекательное. Их можно не читать, не смотреть, не слушать. А главное, вовсе не обязательно разделять точку зрения авторов (хотя печатное или высказанное с телеэкрана слово все равно обладает большой силой внушения, поскольку воспринимается людьми – и уж тем более детьми! – как нечто авторитетное).

Урок – совсем другая статья. На что мы нацеливаем первоклассника, собирая его в школу? «Внимательно слушай учительницу, делай, как она скажет, старайся побольше запоминать», то есть знания, которые ребенок получает на уроке, являются для него обязательными, установочными. Он сориентирован на их безоговорочное принятие. На то же нацелена система оценок: полностью усвоил материал – «пять», считал ворон – «садись, два». И ребенок оказывается беззащитным перед информацией, с которой знакомится в школе. У него нет возможности отгородиться от этих знаний, особенно в начальных и средних классах, когда он еще так зависит от взрослых.

Поэтому, увидев в журнале статью про правильное пищеварение, многие дети перевернут страницу и даже читать не будут, а из тех, кто прочитает, далеко не все усвоят хотя бы половину материала. Но, обучась на уроке «слушать песню кишок» (я не шучу, это цитата из учебного пособия!) и «любить собственное тело», ребенок неизбежно погружается в атмосферу мнительности и эгоизма.

Кроме того, не надо забывать про групповой эффект. Рассказывая детям об изъянах или отклонениях в работе человеческого организма, учитель может невольно привлечь внимание класса к ученикам, имеющим такие изъяны и отклонения, особенно если они видны невооруженным глазом.

Вот пара примеров. Рассказывая шестиклассникам про гипофиз, учительница биологии упомянула о том, что при его неправильном функционировании человек бывает или чересчур высоким, или слишком толстым. А на предпоследней парте сидела высокая девочка. С гипофизом у нее было все в порядке, просто она пошла ростом в маму с папой, но дети, как по команде, обернулись и посмотрели на нее. И этого хватило, чтобы у впечатлительной, застенчивой Наташи начались сильные лицевые тики.

В другом классе зашла речь о сохранении зрения, и педагог, стараясь убедить ребят в важности этой проблемы, красочно описала страдания слепого человека. Чтобы влезть в его шкуру, дети даже закрывали глаза и пробирались к своей парте наощупь или с помощью поводыря, после чего делились своими переживаниями с одноклассниками. Урок произвел большое впечатление на всех. Особенно на Галю, которая с пяти лет носила очки и ужасно боялась ослепнуть, потому что остановить прогрессирующую близорукость пока не удавалось никакими способами. А тут еще Алешка, добровольно взявший на себя роль шута в классе, повадился ее дразнить, предлагая себя в поводыри и изображая в карикатурах, как Галя сослепу натыкается на мебель. После такого «оздоровительного урока» у Гали начались мигрени и истерики.

Все нормальные дети стыдливы. Это здоровая охранительная реакция психики. И, наоборот, отсутствие стыда свидетельствует об очень серьезных психических нарушениях. К сожалению, на уроках здорового образа жизни детская стыдливость подчас попирается, что, как вы понимаете, не способствует укреплению психического и нравственного здоровья.

Петя с детства страдал запорами, однако совершенно не жаждал делиться данной информацией с учительницей или с соседом по парте. Но в один прекрасный день учительница, преподававшая валеологию, раздала ребятам анкеты, в которых был и вопрос, касавшийся работы желудка. И Петя не осмелился оставить его без ответа. Сгорая от стыда, он сдал анкету, но идти в школу после такого позора отказался наотрез.

Мы уже не говорим о так называемом «сексуальном просвещении», которое рано или поздно вкрапливается в «уроки здоровья»! Для того чтобы ребенок ответил учителю на вопрос: «Что ты хочешь узнать о сексе?» (а такой вопрос задается в самых разных программах и пособиях!), он должен подавить в себе естественное, нормальное чувство стыдливости. Последствия обычно не заставляют себя долго ждать. Дети растормаживаются, становятся развязными, непослушными, неуправляемыми, перестают уважать учителей, поощряющих «всякие пошлости» (так окрестила подобный урок одна петербургская школьница). Успехов в учебе это, разумеется, не добавляет.

Вопросы пола – материя крайне деликатная. Недаром эта сторона жизни называется интимной, то есть тайной, сокрытой от посторонних глаз. Рассекречивание тайны, прилюдное муссирование анатомических и физиологических подробностей совсем не так безобидно, как пытаются уверить родителей теоретики «полового воспитания». Особенно уязвимы мальчики, ведь они, как ни странно, более брезгливы и впечатлительны, чем девочки. Вроде бы безобидные рассказы учителя о половом созревании могут вызвать у мальчиков отвращение и ужас, последствия которых будут аукаться даже во взрослой жизни. «С тех пор как нам раздали буклеты… ну, сама понимаешь какие… наши ребята так грубо с девочками стали обращаться, – призналась семиклассница Дина маме. – А Мишка Горохов, тот теперь дразнится, что у нас течка, как у собак». Столь «романтический» образ женщины не только обиден и гадок, он способен породить импотенцию и искажение половой ориентации.

– Но дети в подворотне и не такое слышат! – скажете вы. – Да они всё и без нас давно знают!

Но даже если и так (хотя, как показывает практика, представления взрослых о детской просвещенности в вопросах пола обычно бывают сильно преувеличены), зачем лить воду на ту же мельницу? Зачем превращать школу в подворотню?

А кто считал, сколько психических травм нанесено подобными «уроками здоровья» мальчишкам, пережившим в детстве операции на половых органах?! Таких мальчишек сейчас немало: у кого фимоз, у кого еще что-нибудь не очень серьезное, но требующее врачебного вмешательства. Знаете, какое основное условие психологической реабилитации в подобных случаях? – Отсутствие фиксации на случившемся. Главное не породить мнительности. А на «уроках здоровья» обстоятельно разбирают строение и нормальное функционирование вышеупомянутых органов, да еще, глядишь, невзначай добавят, что «секс – важнейшая часть человеческой жизни» и без него ну никакого тебе здоровья и счастья…

Но даже если ничего вопиющего на «уроках здоровья» не происходит, даже если детей просто учат правильно чистить зубы и ухаживать за волосами, радоваться особенно нечему. Школьное расписание не резиновое. Значит, «уроки Мойдодыра» будут введены либо дополнительно, – а дети и так перегружены! – либо вместо более важных занятий. Например, ребятам урежут часы, отведенные на русский язык или математику.

Если послушать учителей-валеологов, которым, естественно, хочется, чтобы их предмет прочно вошел в сетку занятий, то современные родители не в состоянии обучить детей ничему, даже чистке зубов. Как будто это сплошные бомжи и алкоголики, допившиеся до полного слабоумия. Но у таких родителей дети обычно в школу не ходят. А валеология вводится чаще всего в элитных лицеях и гимназиях. Спрашивается, где тут логика? Не лучше ли вместо разучивания графоманских стишков про здоровые зубы и рекламы зубной пасты той фирмы, которая спонсирует очередную «оздоровительную» программу, почитать стихи А. С. Пушкина или устроить лишний урок физкультуры?

Вопрос вполне закономерный: что же нужно детям для реального оздоровления? – А нужно поменьше слов и побольше дела. Не рассказывать о пользе молочных продуктов, а дать лишний стакан молока (особенно детям из малоимущих семей). Не пугать последствиями нарушения осанки, а научить комплексу эффективных упражнений и, главное, так организовать учебный процесс, чтобы маленькие дети не превращались во вьючных животных, таская тяжеленные рюкзаки с учебниками. Нужно, чтобы возможность заниматься спортом была предоставлена любому ребенку, а не только тому, чьи родители готовы выложить за это приличные деньги. Очень важно избегать школьных перегрузок, а для этого сбалансировать расписание уроков, грамотно чередуя умственную и физическую нагрузку, занятия в классе и на свежем воздухе. Опыт показывает, что там, где это достигнуто, ребята не утомляются, даже проводя в школе целый день и возвращаясь домой в семь-восемь вечера.

Очень интересную методику оздоровления детей разработал двадцать с лишним лет назад доктор медицинских наук профессор В. Ф. Базарный. В тех школах, где она применяется, почти нет близоруких школьников, а об искривлении позвоночника знают лишь понаслышке. И это в наше время, когда к старшим классам сколиоз диагностируется почти у всех и примерно полкласса надевает очки! В Республике Коми по методу Базарного занимается пятьсот школ, и результаты потрясают. Есть одна такая школа и в Москве. Интересно, что здесь решили устроить этот эксперимент в так называемом коррекционном классе, куда набрали детей из неблагополучных семей – педагогически запущенных, с задержками в развитии. Так вот, к концу начальной школы коррекционный класс сравнялся по успеваемости с лицейским, в котором не применялись методики Базарного, а к 10 классу намного опередил его по показателям не только физического, но и психического здоровья!

Вкратце суть методики сводится к следующему. В течение урока дети несколько раз меняют позу: пишут то сидя, то стоя за партой, которая быстро превращается в конторку. Это позволяет уменьшить нагрузку на позвоночник. Каждые пятнадцать минут на потолке в классе зажигаются разноцветные лампочки: огоньки выписывают круги, восьмерки. Дети отрываются от тетрадок и следят за бегом огоньков – это простая, но очень полезная гимнастика для глаз, позволяющая сохранить хорошее зрение.

А еще в «классах Базарного» школьники несколько лет пишут не шариковыми, а перьевыми ручками. «Переход к шариковым ручкам сильнейшим образом подорвал здоровье детей», – не устает повторять профессор. Вы спросите почему? Попробуйте-ка сами писать пером, улегшись щекой на тетрадь и выгнув спину буквой S, как делает множество первоклашек. Ничего не получится: насажаете клякс. А шариковой ручкой можно писать хоть сидя, хоть лежа. Кроме того, учась писать перьевой ручкой, первоклашки учатся чередовать нажим с тоненькой, так называемой волосяной линией, что не только развивает мелкую моторику (а значит, способствует развитию определенных структур мозга), но и улучшает сердечно-сосудистую деятельность, поскольку рука ребенка движется в такт сердца.

Давать детям советы по укреплению здоровья тоже можно, но лучше делать это походя, между делом, не тратя драгоценное время уроков, не запугивая ребят болезнями и не превращая начальную и среднюю школу в аналог медицинского института.

Страна победившего СПИДа

Помнится, в 1996 году, на заре нашей борьбы с сексуальным просвещением школьников, мы беседовали с чиновником московского бюро ЮНЕСКО, который представился нам как «господин Данилов». Он вообще всячески подчеркивал свой особый международный статус. В его речах то и дело звучали обороты типа «это решать вам, гражданам России, а я всего лишь представитель международной организации в вашей стране». Мы, грешным делом, подумали, что это потомок старых русских эмигрантов, которого потому и направили в Россию, что он знает язык. И только когда, защищая внедрение секс-просвета в России (ЮНЕСКО выделило тогда на это 745 тысяч долларов), господин Данилов с несвойственной западному чиновнику исступленностью выкрикнул: «Моему сыну тринадцать лет! Я не хочу, не хочу, чтобы он умер от СПИДа!», мы поняли, что он все-таки наш, здешний, хотя и прикидывается иноземным цивилизатором.

Мы не упоминали бы об этом карикатурном эпизоде, если бы не аргумент про СПИД, оказавшийся весьма стандартным. В дальнейшем мы слышали его от самых разных людей. Дескать, где вы живете, в каком веке? Какие могут быть «запретные темы», когда у нас началась эпидемия СПИДа?! Конечно же, дети должны все знать о безопасном сексе! И чем раньше, тем лучше. Пусть привыкают носить в портфеле презерватив вместе с ручкой и дневником. Цинично? А погибнуть от СПИДа в юном возрасте разве не цинично?.. И так далее, и тому подобное.

Причем это не просто болтовня недалеких людей, у которых не хватает знаний, чтобы построить элементарную логическую связь: ведь перед нами вполне определенная концепция, положенная в основу практически всех «санитарно-просветительских» программ, внедряемых сегодня в подростково-молодежную среду. Кратко данную концепцию можно сформулировать так: с половой распущенностью подростков, приводящей к заражению СПИДом и венерическими заболеваниями, бороться бессмысленно, а потому их просто нужно научить грамотно предохраняться. Иными словами, детей представляют в виде похотливых, тупых павианов, которых не может удержать от беспорядочных совокуплений ничто. Почему, правда, те же «безмозглые» дети способны изучать физику, математику, литературу и прочее – умалчивается. Как и ответ на вопрос, почему это «животное», на которое не действуют никакие разумные доводы, должно в самый разгар своей похоти проявить рассудительность, вспомнить о «мерах предосторожности», да еще правильно ими воспользоваться. С какой стороны ни посмотри – полный абсурд!

Почему же этот бред сейчас так напористо вытесняет традиционную модель борьбы с вензаболеваниями? Суть ее очень проста: больных нужно изолировать и лечить, а здоровым (в особенности молодежи) внушать, что единственной надежной мерой предосторожности является нравственное поведение, отсутствие случайных связей, причем эта модель, в отличие от «инновационной», уже подтвердила свою состоятельность на практике. И даже в гораздо более тяжелых условиях, нежели нынешние: после Гражданской и Великой Отечественной войны, когда борьба с эпидемией сифилиса велась на фоне полной разрухи и нищеты.

Давайте сформулируем вопрос более точно: кто может быть заинтересован в отмене работающей модели и в навязывании абсурдной? Чтобы ответить на него, достаточно ознакомиться с содержанием двух-трех программ «Анти-СПИД». Например, с челябинской программой «Беседы о СПИДе», созданной при финансовой поддержке Голландии и Канады. Ее основные постулаты сводятся к следующему.

– Обязательное обследование на ВИЧ-инфекцию «является нарушением прав человека и вторжением в частную жизнь», то есть СПИД и по этой логике все венерические заболевания пытаются вывести из категории социально значимых, представляющих угрозу для общества и объявляют их личным делом каждого. О том же, что препятствовать распознаванию инфекции и, соответственно, не бороться с ней – значит нарушать права здоровых людей, – об этом тактично умалчивают.

– Заразившиеся СПИДом нисколько в этом не виноваты, хотя общеизвестно, что СПИДом болеют в основном гомосексуалисты, наркоманы и проститутки. Даже в Америке, где эпидемия уже вышла за рамки этих маргинальных слоев, они все равно остаются главными носителями СПИДа. По данным Минздрава США, в 1995 году среди мужчин 20—24 лет заразились СПИДом при переливании крови 1 процент, и не относились к группам риска (то есть к гомосексуалистам, наркоманам и к лицам, вступавшим с ними в половой контакт) 9 процентов.

У нас же ситуация еще более определенная: 90 процентов всех ВИЧ-инфицированных заражено через иглу. Но в программах для российских школьников такие пороки, как гомосексуализм, наркомания и проституция, лукаво называются «альтернативными стилями жизни». И провозглашается, что человек избирает такой «стиль» «не по своей воле». А по чьей же тогда? Разве что по воле «рогатого»? Но тут, к сожалению, подразумевается совсем другое: дескать, у человека просто такая предрасположенность, такой «гендер»…

– Естественно, без вины виноватого ни в коем случае нельзя изолировать от общества. «Люди с ВИЧ, – написано в челябинской программе, – должны быть полноправными членами общества», то есть работать учителями, врачами, медсестрами, поварами, воспитателями в детских садах. А «общество должно помочь им взять на себя ответственность за нераспространение инфекции». Но, разумеется, только если они сами пожелают! Чтоб, не дай Бог, не нарушить их права.

Не пренебрежем иллюстрацией. В программе «Беседы о СПИДе» для десяти-одиннадцатилетних детей, написанной на весьма сомнительном русском языке, задание №8 называется «Татьяна идет в гости». Героиня – школьница, она узнаёт, что ее сосед Славик болен СПИДом. Как именно он заразился, естественно, умалчивается. Но зато всячески педалируется тема общения с ним. Обратите внимание на любопытную деталь: девочку называют официально, по-взрослому Татьяной, а взрослого парня-наркомана (или гомосексуалиста, или и то и другое вместе) – по-детски ласково Славиком. Да и с самим именем «Слава» возникает сверхположительная ассоциация – вот вам типичный пример скрытой суггестии (внушения).

К этому чудесному пареньку Татьяну и ее младшего брата Мишу отводит их собственная мама. Дети поначалу побаиваются, но мать – высший авторитет – делает все, чтобы расположить их к Славику. Наконец они отправляются к соседям всей семьей. Далее следует трогательнейшая сцена.

«Славик появился в дверях, радостно улыбаясь. «Он выглядит слегка уставшим и похудевшим», – подумала про себя Татьяна.

– Когда ты узнал, что… болен? – Миша никак не мог заставить себя произнести слово «СПИД».

– Ты имеешь в виду, когда я узнал, что у меня СПИД? – спросил Славик. (Детям подспудно внушается, что стесняться тут нечего. – Авт.)

– Я узнал, что заразился вирусом СПИДа почти три года назад…

– Каково тебе было? – серьезно спросила Татьяна.

– Сначала я просто не поверил врачу. Потом, когда стал плохо себя чувствовать, все время думал: «Ну почему именно я? Что я сделал плохого, что так наказан?». (Действительно, что плохого? У него просто был «альтернативный стиль жизни». – Авт.) Сейчас я думаю по-другому. (Вы, наверное, решили, что у Славика наступило пускай запоздалое, но раскаяние? Вынуждены вас разочаровать. – Авт.)

– Я уверен, что справлюсь с этой болезнью, – бодро продолжал Славик. – Я принимаю специальное лекарство, которое улучшает мое самочувствие и должно продлить мою жизнь. Многие люди, у которых СПИД, предпочитают говорить о себе, что они «люди, живущие со СПИДом». Я опять начал рисовать. А на следующей неделе я начну преподавать рисование в лицее».

Итак, в случае распространения подобной идеологии, вскоре «славики» сойдут со страниц детских программ и сядут за учительский стол. А родители, которые посмеют сказать что-то против, будут причислены к спидо– и гомофобам, в общем, к заклятым врагам прав человека.

Но пойдем дальше.

– Сексуальное воспитание должно пропагандировать «безопасный секс». В частности, альтернативы сексуальному контакту.

Вы думаете, что хотя бы в таком контексте речь заходит о целомудрии? Ошибаетесь! «Необходимо подчеркнуть, – пишут авторы программы, у одного из которых выразительная фамилия Могильный, – что понятие „безопасный секс“ включает не только использование презервативов, но и альтернативные сексуальные действия, такие, как… массаж и мастурбация». Хотим подчеркнуть, что побуждение детей к разврату не есть особенность данной конкретной программы. Это одна из идеологических основ современного секс-просвета. То же самое можно прочитать в «профилактическом» буклете международной организации «Врачи без границ». Те же задачи преследуют и конкурсы на лучший способ «безопасного секса», регулярно проводящиеся в рамках Международного дня борьбы со СПИДом.

Одна из главных особенностей (и задач!) нового подхода – устранение страха заразиться и разрушение стыда, – двух важнейших охранительных барьеров на пути к венерическим инфекциям. «К сожалению, – сетует на страницах „Комсомольской правды“ психолог Наталья Крутова, – в нашем обществе многие родители относятся к сексу как к чему-то грязному и недостойному. (Манипулятивная подмена! „Недостойными“ родители считают грязные разговоры о сексе. – Авт.) Тем более они избегают разговора с детьми на такую неприятную тему, как венерические заболевания. Но рассказать о них ребенку – не значит запугать (вот оно, снятие барьера страха! Получается, что самое страшное не заразиться, а „запугать“. – Авт.). Объясните подростку, что сифилис – это не смертельный кошмар, а вполне излечимая болезнь». И здесь ложь! Старейший российский венеролог профессор Я. А. Халемин в своей книге «„Дикий“ секс и его последствия» утверждает, что человек, переболевший сифилисом, психически травмирован на всю жизнь, он «не может забыть перенесенной болезни, как бы он этого ни хотел»3838
  Халемин Я. А. «Дикий» секс и его последствия. Екатеринбург, 1997. С. 8.


[Закрыть].

Дальше следуют советы не ругать ребенка, когда он объявит о своем заболевании, не говорить: «Я знала, что твои гулянки этим кончатся!». И уж, конечно, ни в коем случае не приводить в пример себя в аналогичном возрасте, хотя положительный пример родителей – основа воспитания. Такой «недирективный» подход не случаен. Это как раз и есть концептуальный стержень, на который нанизывается сегодня вся мнимая борьба с венерическими болезнями и СПИДом. Цитата из челябинской программы: «Обучение всего населения безопасному поведению считается сейчас более эффективным путем сдерживания ВИЧ/СПИДа, чем попытки заставить кого-либо изменить свой образ жизни», то есть не надо бороться с пороками и преступностью, лучше всем закупить презервативы, а также с ясельного возраста поднатореть в «альтернативных сексуальных действиях».

В рамки этой идеологии вполне естественно укладывается и следующий постулат:

1. Презервативы должны быть доступны всем независимо от возраста. «Необходимо привыкнуть к ним и научиться пользоваться ими еще до того, как начать сексуальную жизнь». Чувствуете, язык не совсем русский? Да, не слишком авторы старались при переводе с голландского на челябинский… Вероятно, понимая, что подобное просветительство уже попахивает Уголовным кодексом, Могильный спешит заверить: «Доступность презервативов не может побудить молодежь к сексуальному экспериментированию». По этой логике детям надо как можно раньше раздавать ручные гранаты, нисколько не опасаясь экспериментирования. Пусть только научатся пользоваться – и всё!

2. Нужно, чтобы наркоманы могли бесплатно получать чистые иглы и шприцы.

Вот и приехали. От этого постулата уже полшага до легализации наркомании и наркотиков. «Во многих странах, – сокрушаются авторы программы, – суровое законодательство и запретительная политика полностью выводят людей, употребляющих наркотики, из-под контроля здравоохранения и социальных служб». А дальше расписывают, как хорошо будет медикам, юристам и социальным работникам, если все наркоманы выйдут из подполья. То-то образуется рабочих мест! Тут уже откровенно торчат ослиные уши голландских спонсоров. У них наркотики продаются свободно, и наркодельцам очень выгодно, чтобы так было и у нас: рынок-то в России немереный! Поэтому программа исподволь формирует в школьной среде лобби, которое будет поддерживать легализацию наркотиков.

3. Необходимо узаконить проституцию. «Точно так же, как изоляция людей с ВИЧ, запрет на проституцию заставит проституток уйти в подполье и стать недоступными для служб охраны здоровья и профилактики». То, что страх тюрьмы может кого-то из них рано или поздно удержать от их «работы», не обсуждается.

Что ж, пожалуй, пришло время подвести итоги. Итак, кто выиграет, если имитация борьбы со СПИДом, а на самом деле потворство гомосексуалистам, наркоманам и проституткам укоренится в обществе? Конечно же, все три вышеперечисленные категории. Но главное, нарко– и порнодельцы, а также фирмы, производящие контрацептивы. Кстати, может быть, не все знают, что Голландия «славна» не только свободной продажей наркотиков. Ее считают мировой столицей проституции и центром оптовой торговли детьми для публичных домов, находящихся в странах Юго-Восточной Азии.

Выигрыш, впрочем, весьма эфемерный. Америку, этого ветерана сексуального просвещения, сегодня с полным правом можно назвать страной победившего СПИДа (а также сифилиса, гонореи и прочих аксессуаров «альтернативного стиля жизни»). В США вензаболеваниями ежегодно заражается около 12 миллионов человек. Из них 3 миллиона (!) – тинэйджеры. Минимум каждый четвертый американец в какой-то момент своей жизни подхватывает венерическую болезнь. Около 50 миллионов жителей США уже заражены вирусом генитального герпеса, каждый год фиксируется от 200 до 500 тысяч новых случаев; более 25 миллионов заражены папилломовирусной инфекцией, в свою очередь вызывающей женские онкологические заболевания; около 1 миллиона человек в год болеет гонореей. Уровень заболеваемости сифилисом с 1987 по 1991 год был самым высоким за последние сорок лет. К концу 1995 года у более чем 2300 подростков был диагностирован СПИД. В 1998 году общее число больных СПИДом перевалило в США за 600 тысяч. ВИЧ-инфицированных к этому времени, по разным оценкам, было не менее 10 миллионов – примерно 4 процента всего населения Америки.

Но, скорее всего, положение дел еще хуже. Во-первых, потому, что в отличие от России там не ведется централизованный учет ВИЧ—инфицированных. А во-вторых, обнародованию истинной статистики всячески препятствует «голубое лобби». Препятствует оно и принятию мер, которые позволили бы локализовать эпидемию. Обязательный анализ крови на ВИЧ-инфекцию, как мы уже говорили, объявляется «нарушением прав человека». И при этом в 1980-е годы гомосексуалисты рвались выступать в роли доноров (!) наравне со здоровыми людьми и бурно протестовали против попыток врачей отказаться от их услуг. Когда в 1981 году департаменты здравоохранения Нью-Йорка и Сан-Франциско решили закрыть бани для гомосексуалистов, сочтя их рассадниками вируса СПИДа, те заявили, что это произойдет «только через их трупы». В конечном итоге так и вышло: бани закрылись сами собой, поскольку хозяева – тоже, естественно, «геи» – один за другим умерли от «чумы XX века».