Текст книги "Двое под солнцем"

Васса

В субботу Васса встретилась в Фудкорте с Ильей, лидером Сопротивления в Кострове. Встреча была сугубо деловой – обсудить текущие проблемы. Телефоны договорились с собой не брать, их могли прослушивать.

Фудкорт – огромная столовка на территории бывшего предприятия. Множество кафе и магазинчиков на разных этажах и в разных корпусах, соединенных переходами. Сеть разветвленных коридоров, лабиринт, ловушка. Когда-то Васса вместе с Рэмом побывала в подвалах Фудкорта, тех местах, о которых все давным-давно забыли.

Фудкорт теперь являлся единственным местом в городе, где люди могли встретиться в реале, разумеется, за исключением сезонных карантинов, что происходили по всему миру весной и осенью.

…Илья уже ждал Вассу: сидел в отдельной каменной нише у окна, на столе – любимые Вассой продукты. Немного деревенского творога, сметаны и мед. Он, получается, сделал заказ заранее. Хотел порадовать, сделать приятное: дескать, знаю твои вкусы… И зря. Васса съела бы сейчас небольшой кусок отварной говядины, это блюдо готовили в одной из недавно открытых кафешек Фудкорта. Они с Миланой не так давно разведали это местечко, здешняя кухня им понравилась…

Предупредительность Ильи навязчивая, она раздражала, нагоняла тоску, вызывала чувство вины.

– Привет, – подойдя к Илье, со вздохом произнесла Васса.

– Васса… – смятенно пробормотал он, подняв голову. От волнения Илья моментально покрылся красными пятнами. Встал, чуть не уронив стул, поцеловал Вассу, обнял.

Васса относилась к Илье как к другу. Товарищу. Хотя каждый раз, встречаясь с ним, чувствовала его желание – тяжкое, постоянное, мучительное. Ей было даже жаль парня какой-то странной и болезненной женской жалостью, когда хочется пойти навстречу чужим желаниям и отдаться нелюбимому. Из серии – только не мучайся, милый. Но нет ничего унизительней этой жалости для женщины и для того, кто влюблен безнадежно, это Васса уже поняла.

После того, как однажды все-таки решилась пойти навстречу желаниям Ильи… Но, к счастью, в дело тогда вмешался Рэм.

И хорошо, что тогдашнее свидание Вассы и Ильи ничем не закончилось, иначе как она жила бы теперь? Ее жалость превратилась бы в раздражение, а потом в ненависть. И Илье стало бы хуже, он-то для Вассы был на все готов, за что его, приблизив, вдруг отталкивают?! Вот тогда бы Васса и стала той самой настоящей стервой, о которых Света недавно толковала.

Ничего не надо делать из жалости, ничего… Даже добрые дела.

– Рада тебя видеть, – приветливо сказала Васса. Незаметно отстранилась от Ильи, села напротив него за стол. – О, это мне? Спасибо!

– Я же помню твои вкусы, – сказал Илья, кусая губы.

Васса положила в отдельную тарелку немного творога, сверху столовую ложку сметаны и потом чайную ложку меда.

– Ты не смешиваешь? – с интересом спросил Илья, наблюдая, как Васса ест.

– Нет. Почему-то не люблю смешивать ингредиенты. Пусть лежат слоями.

– Ты такая милая… Господи, Васса, если бы ты знала…

– Тебе не кажется, что нынешняя жара – это тоже дело рук алиенов?

– Что? А, да, я именно об этом и хотел с тобой поговорить, – Илья немного отвлекся, стал серьезным, его пылающие щеки чуть побледнели. – Мы считаем, что есть такая вероятность… Кстати, целая теория на эту тему у нашей Кати, жаль, забыл ее сегодня позвать на нашу встречу… Короче. В самой летней жаре нет ничего удивительного. Каждое лето случаются две-три жаркие недели, это норма. Для нашего климата, той местности, где мы сейчас живем.

– И что Катя считает? – спросила Васса. Катя – большая умничка. Она на общих собраниях не сводила глаз с Ильи, а над Вассой, над увлечением Ильи Вассой, мягко подтрунивала. Но Катя являлась одним из сильных участников Сопротивления. Ее энергии, эрудиции, юмору – только позавидовать.

«Если бы Илья мог перекинуть свою страсть на Катю!» – мысленно посетовала Васса.

– Катя считает, что аномальной можно считать только ту погоду, которая длится слишком долго, и ее… надо еще оценивать интенсивность? Да, именно так, интенсивность данного погодного явления. Если какие-то показатели зашкаливают – уже повод задуматься. Когда дожди, вот как недавно – долго, непрерывно, именно ливни-ливни, от которых весь город оказался подтопленным… Такую погоду можно считать аномальной. Сейчас жара, и она держится уже который день, причем средняя температура много выше обычной. У нас, если ты помнишь, жаркими считаются дни, когда градусов тридцать, ну, тридцать два, тридцать три… Максимум!

– Сейчас же тридцать семь. И уже давно, – кивнула Васса.

– Вот! Все эти аномалии могут свидетельствовать о том, что и нынешняя погода вызвана климатическим оружием, которое используют алиены. А, у Кати еще один показатель, указывающий на то, что в деле замешаны алиены. Третий показатель того, что используется климатическое оружие, – это то, что погодные аномалии идут буквально косяком, одно бедствие тут же сменяется другим. Например, дикий холод очень долго, а потом дожди и дожди… До тех пор, пока все в округе не затопило. Затем жара, да такая, что люди в обморок падают, земля в пыль превращается… И то ураган, то шторм, то град… А нормальных и более-менее комфортных дней при этом буквально по пальцам можно пересчитать.

– А что метеорологи нынче говорят? – спросила Васса.

– А метеорологи и климатологи всякие твердят противоположные вещи. Одни – что климат испортился и дальше будет только хуже, грядет чего-то там глобальное и катастрофическое. Другие вещают о том, что все эти погодные аномалии – есть норма. И что вот триста лет назад тоже был ледниковый период, а пятьсот лет назад вот тоже точно так же все высохло и спеклось от жары. Типа связано со вспышками на Солнце, ритмичными колебаниями чего-то там…

– Обычная тактика алиенов – заполнить средства массовой информации противоречащими друг другу фактами и расколоть общественное мнение. Все ругаются, тянут одеяло на себя, выбивая из бюджета финансы то на один проект, то на другой, а под шумок алиены спокойно продолжают свои испытания.

– Если найти установки, которые влияют на климат, то есть шанс исправить ситуацию с погодой, – вздохнул Илья и опять уставился на Вассины губы. Облизнулся невольно, взгляд поплыл.

– Про чупакабру в штабе слышали? – быстро спросила Васса.

– Что? А… да. Не исключено, что где-то неподалеку бегает загадочный зверек, вырвавшийся из секретной лаборатории алиенов. Кто-то видел это существо у озера… ну вот и пошли слухи. Надо бы проверить. Знаешь ведь как: то ли действительно это слухи, когда какому-то пьянице что-то там померещилось, то ли все эти разговоры имеют под собой реальную основу. Ничего нельзя исключать.

– И мэр Канатчиков закрыл пляж на озере! – подняла палец Васса. – В самый сезон. Все странные решения нашего мэра навеяны ему алиенами из его окружения.

– Очень верное наблюдение! – вздрогнул Илья. – Ну точно! Канатчиков, конечно, не в курсе существования алиенов, они затем его в руководство городом и выдвинули – этим человеком можно легко управлять и внушать ему самые что ни на есть бредовые идеи, он на все согласится… Пишут, что он закрыл пляж потому, что его после недавних ливней размыло, рельеф дна водоема сильно изменился, типа это опасно для купающихся.

– Какое странное объяснение, – удивилась Васса. – Уж лучше бы какую кишечную палочку там якобы нашли… Канатчиков проглотил эту информацию? Она ж не с пустого места появилась, кто-то ему доложил о рельефе?

– Да, он в каком-то интервью так и заявил, что кишечная палочка есть везде и всегда, а вот измененный рельеф – это страшно… Он вспомнил, как в детстве чуть не утонул, когда думал, что в одном месте водоема неглубоко, а там глубоко оказалось…

– Алиены знают, на какие его болевые точки давить.

– Ну да!

– Ничего, я скоро туда отправлюсь, может, кое-что удастся заметить.

Илья мгновенно встревожился:

– Погоди! Ты собралась на озеро?

– С Миланой. Возможно, еще и ее муж Коля составит нам компанию, – вздохнула Васса.

– Это же опасно! Там же может реально какой-то зверь в кустах бродить, – Илья от волнения даже побледнел. Взял в ладони Вассину руку, сжал ее. – Ты забыла, как тебя акула чуть не съела? Сама рассказывала!

– О, такое не забудешь… – Васса осторожно потянула руку назад.

– Вот! А там, в лесу, у озера, возможно, тоже притаился хищник! Нет-нет-нет, я против. Ты никуда не поедешь.

«Ну здрасьте, – уныло подумала Васса. – Нет, Илья прав, но…» Она не терпела, когда ей указывают и заставляют.

– Илья. Я все равно отправлюсь на озеро. Я обещала Милане… – вздохнув, призналась Васса. – Если хочешь меня обезопасить, то выдай мне оружие.

Илья молчал, глядя на Вассу, лишь жилка у него на виске пульсировала.

– Я не так беспомощна, как ты думаешь… – нетерпеливо застонала Васса.

– А твоя болезнь? Ты именно что очень даже беспомощный человек. Ты подвергаешь себя опасности, отправляясь в неизведанные места. Я должен сопровождать тебя!

Теперь настала очередь Вассы озадаченно молчать. На пляж с Ильей? Он же увидит ее… почти голой. Он увидит ее шрам! Хотя… Может быть, именно это зрелище и образумит его, успокоит?

– Хорошо. Отправимся на озеро все вместе, – согласилась Васса.

– А вы бы туда и не проехали, кстати, – с неожиданной веселостью заметил Илья. – Там дорога перекрыта. Я слышал, поставили ворота, и их не просто закрыли, их заварили. Только броневиком сшибешь. А несколько километров по сорокаградусной жаре потом пешком идти – на такое мало кто способен.

– Погоди… – озадачилась Васса. – А ты-то как предлагаешь туда пробираться?

– Лесными тропами, – улыбнулся Илья. – У меня же внедорожник, он где угодно проедет. Мы в Сопротивлении, когда машину себе подбирали… нельзя без машины, нигде не проедешь, и оно ж еще прикрытие, типа мы доставкой занимаемся… вот тогда мы себе именно внедорожник и выбрали. Ну, еще немного усовершенствовали его…

– Отлично, – осторожно произнесла Васса.

– Слушай, и вот еще что… Твои друзья… они… в курсе?

Васса догадалась, о чем спрашивает ее Илья, и ответила:

– Нет. Они не знают ничего про алиенов.

– Отлично. Не будем этих друзей посвящать в наши планы. Если, конечно, они своими глазами там не увидят нечто фантастическое… а так специально словами людей уговаривать я уже зарекся. Убедился, что не действует. За психа принимают. Пока человек сам своими глазами не увидит – все бесполезно…

– Ну да, ну да… – вздохнула Васса, вспомнив первый разговор с Ильей. Она ведь тогда тоже приняла его за ненормального.

– А как ты объяснишь подруге и ее мужу, кто я? – опять оживился Илья.

– Я скажу: познакомьтесь, это Илья…

– Я твой парень. Пусть считают меня твоим парнем, – быстро произнес он.

Васса пошевелила пальцами в воздухе, пытаясь найти хоть какую-то отговорку, но потом все-таки вынужденно кивнула:

– Ладно.

– Решено, значит, как договоришься с друзьями, мне о том сообщи заранее, накануне! А я за тобой утром потом заеду. Надеюсь, твой робот не затеет в этот раз скандал…

Он намекал на эпизод из прошлого. Это именно тогда Васса, расставшись с Рэмом, в приступе безнадежного отчаяния решила: отчего не сойтись с Ильей? Он добрый, он влюблен в нее… Она, поддавшись порыву, позвала Илью к себе домой. К счастью, появился Рэм и задал тете Поле программу: отшить незадачливого ухажера. Илья, который был в курсе того, что тетя – никакая не тетя, а антропоморфный робот, решил, что Васса передумала в последний момент, испугалась близости и прикрылась роботом.

– Прости, – вздохнула Васса. – Я поняла, о чем ты… Да, я помню – пригласила тебя в гости, а потом… Но мне тогда так неудобно стало… Я поняла, что погорячилась, что еще не готова к серьезным отношениям. И не смогла ничего лучше придумать, как выпустить тетю Полю вместо себя…

– Я не в обиде, – тоже вздохнул Илья. – Я знаю, что ты очень чистое создание, и…

Опять запылали его щеки, Илья поплыл в очередной раз. «Наверное, представил, что случилось бы, если бы я тогда не передумала», – подумала Васса. Чтобы отвлечь Илью, опять поспешно спросила:

– А вы в Сопротивлении уже обсуждали этот вопрос… Со взрывом кардиоцентра?

– Что? А, забыл тебе сказать… Короче. Ничего пока делать не надо. Не взрывать ничего. И ты тоже больше не пытайся там, на заводе, отыскать те вещества, в которых может прятаться секретный ингредиент. Наши ребята из России, ну и в Америке есть свой отдел Сопротивления, и он подключился… там тоже не лыком шиты, есть умницы… словом, кое-что наши люди совместно придумывают. Пока рано говорить, но надеюсь, что скоро всем в Сопротивлении станет известно об этих планах. Короче… Мы на пути к тому, чтобы разоблачить алиенов! – ликующе воскликнул Илья. И добавил шепотом: – Если все получится, то скоро весь мир станет свидетелем их краха.

– Это хорошая новость, – сказала Васса. Она вдруг вспомнила о Рэме. Это что же получается, и его тоже разоблачат?! И что с ним сделают? Васса представила, как Рэм, почему-то в лохмотьях, избитый, босиком, шагает к кирпичной стене, испещренной выбоинами от пуль. Его руки связаны за спиной, сзади марширует конвой с винтовками, с Ильей во главе. Губы Рэма сжаты и кривятся, из их уголка по подбородку течет струйка крови. При этом у Рэма все тот же упрямый, ожесточенный, отстраненный взгляд, столь знакомый Вассе… Взгляд, который говорит о том, что Рэму плевать на смерть. Ну убьют его сейчас, ну и что…

Васса представила эту сцену, словно взятую из какого-то старого фильма про «красных» и «белых», и у нее сжалось сердце.

Кстати, в нынешней ситуации, в пределах России с ее-то историческим прошлым, людей и алиенов можно поделить по цвету кожи. Буквально. Красными станут называть алиенов, когда те перестанут принимать потус, белыми – людей…

Илья

Каждый раз, встречая Вассу после разлуки, пусть и совсем короткой, Илья поражался тому, что эта девушка, кажется, стала еще краше.

Все краше и краше, краше и краше… Разве так бывает? Ничего же не менялось особо во внешности Вассы. Все те же глаза, улыбка, походка… ну да, она похудела и как-то правильно, что ли, похудела – когда тело собирается, становятся явными пропорции и проявляются все эти женские округлости… Так, наверное, скульптор убирает острым резцом все лишнее с камня, и из бесформенной глыбы постепенно появляется чудесная Галатея.

Хотя тут надо заметить, что похудела Васса не так уж и радикально, эта история совсем не про то, как сто килограммов превратились в пятьдесят, речь о более скромных достижениях, да и не была никогда Васса огромной, когда-то она выглядела обычной очаровательной пухляшкой…

Илья ведь именно в такую Вассу – пышечку – и влюбился еще в те времена, когда они в Сопротивлении только начали следить за ней как за очередной жертвой алиенских экспериментов.

По-хорошему, лучше бы Васса и не худела вовсе. Меньше бы на нее мужики пялились. И тогда бы она точно принадлежала только Илье. Ему одному. А так теперь Илье приходилось постоянно дергаться, когда он замечал, что на Вассу смотрят разные посторонние личности и облизываются.

Может, она похорошела еще и потому, что одеваться стала иначе, что ли? Да она и сама как-то признавалась, что купила себе одежду своего нового размера. Которая сразу подчеркнула талию, бедра и словно проявила вот это, главное, какая Васса хорошенькая.

У нее дивное личико, бело-розовое, напоминает о клубнике со сливками. Веснушки на носу и там, под глазами, и где скулы. Веснушки эти проявились у Вассы ближе к лету, а сейчас стали еще заметнее. Глаза у этой девушки тоже интересного цвета, камень такой есть, его морем на берег выносит, и из него всякие украшения делают… а, янтарь.

Волосы. Волосы у Вассы просто шикарные. И их цвет, меняющийся в зависимости от освещения – то золотой, то медный, то в красноту даже… И длина волос, и то, что они прямо гривой – по плечам, по спине…

В сущности, если подумать, то это иллюзия – Васса вовсе не менялась, не хорошела с каждым днем. Дело в другом. Просто Илья теперь каждый раз замечал в ней что-то новое. Что видел и раньше, оно уже было у Вассы, но вдруг очередной инсайд у Ильи случался. Из серии: ох ты, у нее ж грудь! У нее губы! У нее ножка маленькая такая! У нее веснушки! А вот она волосы распустила, прежде их все в косу заплетала, а тут не стала заморачиваться, и можно оценить ее роскошную гриву… Или слово «грива» недопустимо в описании девушки?!

Иногда, общаясь с Вассой, Илья будто выпадал из реальности и переставал слышать то, что Васса ему в тот момент говорила. Просто смотрел, как шевелятся ее губы. Если у ее рубашки была расстегнута верхняя пуговица, то он смотрел на шею девушки, белую-белую, идеально гладкую, сияющую, словно мрамор. Или Илья вдруг поражался тому, с каким изяществом и милой простотой Васса убирала назад прядь волос, упавшую ей на лицо.

А еще она была невинна и чиста, как ангел. Илья часто представлял, как у них все это произойдет, в первый-то раз. Представлял ее страх и ее тоже милую неловкость. Ее удивление. Покорность. Благодарность. Признательность за то, как он нежно и осторожно открывает перед ней новый мир. Мир телесной любви…

Эти мысли сводили Илью с ума, он даже старался лишний раз о том не думать, потому что чуть не заболевал после таких фантазий. Ему становилось плохо из-за того, что он не с Вассой сейчас, что пока еще не время открывать с ней новые миры…

На днях случилось вот что. После очередного собрания сопротивленцев Катя с Ильей остались в штабе одни. Они намеревались распечатать листовки, которые предстояло расклеить по городу, но Катя внезапно обняла Илью. Она и раньше выказывала ему внимание, когда никого рядом не было. Прошлой зимой Катя даже заявила, что хочет съехаться с Ильей и жить с ним вместе… Вроде в шутку предложила съехаться, но чувствовалось, что там, у Кати в голове, все более чем серьезно…

Илья тогда отшутился, он каждый раз отшучивался, когда Катя начинала все эти заигрывания. Ну не любил он кокетства и приставаний некрасивых и слишком умных девушек! К тому же Кате тридцать два, она на пять, нет, ну ладно, на четыре года старше Ильи. И еще она говорит и говорит непрерывно… И у нее слишком открытое лицо, потому что все волосы убраны назад в вечный пучок, а цвет волос мышиный какой-то, неприятный, и вообще вся она, Катя, неприятная – костлявая, ногти у нее как когти. Сколько раз она больно царапала Илью, когда их руки случайно пересекались где-нибудь над столом, у принтера…

«Костяная» старая Катя ни в какое сравнение не шла с Вассой. Бело-розовой, нежной Вассой, юной, всего-то двадцати лет от роду…

Так вот. Недавно Катя опять принялась заигрывать с Ильей. И он честно ей заявил, что любит Вассу и мечтает только о Вассе, но… Пока неизвестно, когда еще там милая Васса до него снизойдет. В общем, он не против, если сейчас с Катей, потому что он уже на стену лезет. Но это не про любовь, если с Катей, то это что-то техническое. И предупредил: как только Васса отзовется, Илья тут же прекратит отношения с Катей.

Илья думал, что Катя обидится на его слова, ее покоробит его грубая искренность, но нет, Катя взяла и согласилась на подобные условия. Он даже поразился сначала – какая беспринципность! Однако потом решил, что, наверное, Катя надеялась на то, что он в нее влюбится потом.

Тогда же все и произошло, там, в пустом штабе, неподалеку от принтера, на старом диване.

Было много стонов, криков, рычания – постарались оба. Старались долго, основательно, до того состояния, когда кажется, что уже вся кожа стерлась и вот-вот кровь пойдет.

Но едва все закончилось, и оба замерли, с трудом переводя дыхание, сразу стало как-то пусто на душе. И тоскливо. Ну не то это совсем… Обман? Хотя, в общем, какой тут обман, всем известный процесс в реале. Он, она, секс.

Но не то, все не то… Катя потом сказала с натянутой улыбкой, когда одевалась: «После соития всякий зверь печален». Наверное, намекала на то, какое у Ильи сейчас унылое лицо. И сама она тоже счастливой не выглядела. Илья представлял на ее месте Вассу, а Катя, верно, фантазировала во время процесса, что Илья в этот момент любит ее.

Не то и не так. Вроде и не обман, но и не правда.

Помнится, в детстве доктор рекомендовал Илье побольше налегать на рыбу. Илья тогда гостил у бабушки, и она покупала ему чуть не каждый день спинку трески. Лойн, что ли, эта часть рыбьей тушки называлась… Нежнейшее белое мясо, вкуснейшее… будто облака с неба ешь. Совершенно без костей. Бабушка готовила великолепно – не пережаривала ничего, каким-то особым образом еще она умела так размораживать рыбу, чтобы та не теряла своих качеств…

А потом Илья вернулся к матери, и она тоже решила ему приготовить рыбу. Илья, маленький, заранее радовался, предвкушая, что дома на обед ему подадут тот же чудесный деликатес, который до того ему готовила бабушка.

Но уже на этапе приготовления стало ясно, что что-то пошло не так. Рыба, когда ее жарили (целиком всю тушку сразу бросили на сковородку), пахла очень странно. Очень подозрительно. Впрочем, может, это только запах такой, а на вкус рыбка ничего?

За обедом Илья испытал жесточайшее разочарование. Рыба – гадость. Ужас. Горькая и противная. В ней большие острые кости, что росли из хребта! Мама расстроилась – ребенку невкусно… Хотя на самом деле мамина рыба свежая и не менее полезная, чем та, что готовила бабушка.

Просто мамина рыба была не треской, а скумбрией.

Так вот. Катя тоже оказалась скумбрией.

…Илья сидел напротив Вассы и смотрел на нее, не отрываясь. О чем она сейчас говорит? Да какая разница…

– …Я думаю, что закрытие пляжа – это не только потому, что они, алиены, там что-то скрывают. Это, в принципе, их тактика – сделать жизнь людей невыносимой, лишить всех отдыха. Сейчас ведь и не поедешь никуда, потому что и дорого, и замучаешься с этими карантинами, прививками, квотами, да и цены такие, что поездку к морю себе только богачи могут позволить. Но когда даже на озеро нельзя съездить в самую жару – это просто ужасно. Если жизнь напоминает сплошной день сурка, то человек сходит с ума. Я тут нашла одну статью, в которой говорится, что без смены обстановки человек становится агрессивным, у него нарушается сон, его преследуют рассеянность, забывчивость, э-э… депрессия еще! И, самое главное, снижается иммунитет. Вот почему мы не вылезаем из этих вечных карантинов! А у детей еще и рахит, потому что они дома сидят, без солнца! – с возмущением произнесла Васса.

– Да, согласен, – пробормотал Илья, не отрывая взгляда от губ Вассы. Она произносила некоторые слова, забавно и мило округляя рот. Мо-оре… до-ома…

– Вот ты, например, если ночью не спал, то днем чувствуешь себя плохо, да? Голова гудит, невозможно сосредоточиться… Ничего не придумывается, никаких творческих идей… Так и с отдыхом, связанным с переменой места, с поездками, с выходом на природу! Если не делать этого с определенной периодичностью, то уже ничего не в радость. Без выходных и отпусков работать нельзя! Это я в статье прочитала и согласна с этими утверждениями, – заключила Васса.

Илья улыбнулся. Он в этот момент представлял, как они с Вассой будут лежать на песке у воды. Без одежды.