Текст книги "Невеста холодного моря"

Что дальше?

А дальше все то же самое: возня с отелем. Расходы почти съедают доход, если запустить все, можно быстро уйти в минус. Самой для себя родить? Во-первых, у Ольги с недавних пор обострились все прежние болячки. Раньше надо было думать. Рожать сейчас – риск и для нее, и для ребенка. Во-вторых, отель требовал слишком много сил и времени… Либо отель, либо ребенок.

Около десяти вечера Ольга взяла бутылку белого вина, заглянула на кухню. Тут уже было убрано, свет погашен. Ольга постучала в комнату к Жанне:

– Не спишь? Идем, поболтаем.

Жанна охотно отозвалась.

Вдвоем они расположились на заднем дворике за раскладным столом. Полутьма, только от садовых фонарей призрачный свет. И почти не холодно.

– Как тебе здесь? – налив в бокалы вина, спросила Ольга.

– Чудесно, – серьезно ответила Жанна.

– За Балтику… – Чокнулись. Отпив из бокала, Ольга спросила: – Я хитрить не стану, хочу прямо спросить: зачем Игорь тебя сегодня искал?

Жанна молчала, задумчиво глядя в бокал.

– Он ведь за тобой приударил, да? – упрямо спросила Ольга.

– Да. Приударил! – засмеялась Жанна. – Сама не ожидала.

– Он тебе нравится?

– Я пока не знаю. Не думала.

– Игорь – сложный человек, хочу тебя предупредить. У него были отношения с Марикой. Зина – его дочь.

– Да-а?! – изумилась Жанна и уставилась на Ольгу широко открытыми глазами, в которых отражался свет от фонарей. – Как так? Я даже не подозревала о таком! Ничего себе! А почему Зина не называет его папой? А почему он ведет себя как неродной ей? И на Марику огрызается? А почему…

– Тише, тише! Мы не сплетничаем сейчас с тобой, но ты должна об этом знать, раз уж Игорь… заинтересовался тобой, – вздохнула Ольга.

– Но почему он мне ничего не сказал?

– Потому что очень зол на Марику. Так зол, что даже отказался признавать дочь. Да! Зина тоже не в курсе, что Игорь ее отец, не проболтайся ей. Это будет травма для ребенка.

– Он негодяй. Как можно не признать собственного ребенка? Он хоть алименты-то платит? – возмущенно спросила Жанна.

– Тише, прошу тебя. Начну издалека. Игорь – очень своеобразный человек. Всегда сам по себе, закрытый. Но девушки за ним бегали, да… И Марика тоже. А он предложил ей свои условия. Ничего серьезного. На брак, на любовь она надеяться не должна. Дети – так вообще ни-ни. Так ей сказал. Марика согласилась. А потом… Ты слышала про одного спортсмена, теннисиста? Скандал когда-то с ним приключился, давно, теперь никто не разберет, правда это или нет. Короче, этот теннисист утверждал, что его знакомая родила от него хитростью. Воспользовалась его биоматериалом, так сказать…

– А, слышала! – вскинулась Жанна. – И в каком-то фильме или сериале видела сюжет наподобие, где он предохранялся, а она чуть ли не в мусорном ведре копалась после их свидания. Достала использованный этот самый и… Погоди, Марика примерно что-то такое сделала?!

– Игорь утверждает, что да, Марика его обманула. Хотя насчет подробностей, как именно это все происходило, я не в курсе. Марика же клянется, что дело было иначе: просто средство предохранения оказалось ненадежным и подвело их…

– Скорее всего, так и произошло! Я ей верю. Зачем Марике какие-то невообразимые гадости придумывать? А Игорь просто псих, раз обвинил ее в этом! – подхватила Жанна.

– Я не знаю, как было на самом деле. Но… зато знаю Игоря чуть ли не с детства, – сделав над собой усилие, продолжила Ольга. – Как он был тогда возмущен, узнав о беременности Марики, как сопротивлялся ее давлению… Я так поняла, что во время близости с ней он вел себя архиосторожно. Он с ней с самого начала договорился, чтобы даже не мечтала о браке с ним, о совместных детях. И когда она объявила о своей беременности, заявил Марике, что не собирается признавать ее ребенка.

– Вот гад! – с чувством произнесла Жанна. – Зизи такая замечательная! Чудо, а не ребенок! Умничка, добрая, старательная. Уже писать и читать научилась, вундеркинд! Ну ладно, Игорь с Марикой не поладил, но отчего бы ему не признать дочь? Просто общаться с Зизи, без Марики?

– Я тоже очень привязана к Зине. К Зизи, как ты ее называешь, – улыбнулась Ольга. – Но всю беременность Марика нападала на Игоря, и после рождения девочки тоже. Что он должен признать ребенка, жениться, содержать и обеспечивать…

– Марика обращалась в суд? Чтобы Игоря признали отцом официально?

– Нет. Я так поняла, ей не суд нужен был, а то, чтобы Игорь чувствовал себя постоянно виноватым. Понимаешь, какая-то невероятная, изощренная мстительность, на первый взгляд даже непонятная. Как это так – не подать на алименты? Логично же? А нет. Тогда Игорь был бы вынужден платить и вроде как тем самым выполнять свой отцовский долг. Но Марике не нужны деньги, ей нужна месть! Она не стала подавать на алименты и тем самым навесила на Игоря вину. Сделала его вечным злодеем. Марика своими манипуляциями сама лишила свою дочь отца.

– Да что ты говоришь! – возмутилась Жанна.

– Тише… Да, Марика так давила на Игоря, что он теперь ненавидит Зину. Марика, она странная. Очень, очень упрямая. Иногда надо остановиться, а Марика не может. Она словно обезумела в своем желании присвоить Игоря себе, любыми путями. Мне и ее жалко до невозможности, и Зину тоже.

Жанна молчала, опустив голову. Ольга хотела подлить ей вина, но Жанна отодвинула бокал:

– Нет, все. Голова потом болеть будет. Я ведь почти не пью.

– Что ж ты не предупредила!

– Немного могу, но не больше одного бокала. – Жанна помолчала, потом добавила с печальной улыбкой: – Ненавижу пьяных. Зачем люди вообще напиваются? Превращаются потом в свиней… Вот если бы придумать такой напиток, со вкусом алкоголя, но чтобы – не алкоголь!

– Так спиртное пьют не столько за вкус, а как раз за другие его качества, – возразила Ольга.

– Это понятно, но… – Жанна опять сбилась. – Ах, какой же Игорь негодяй!

– Он в тебя влюбился.

– Да пошел он… – отмахнулась Жанна.

– Ты так пробросаешься, смотри, – осторожно произнесла Ольга. И поймала себя на мысли, что ей, пусть это и неправильно, приятно. Приятно оттого, что Жанна теперь ненавидит Игоря.

– Мне все равно. Можно и без этого всего прожить. Без мужчин, без семьи. Столько дел, столько всего интересного!

Ольга увидела, как у Жанны в полутьме опять блестят глаза, раздуваются крылья носа.

– Я тебе тоже расскажу кое-что о себе. Я ведь не только потому из Москвы удрала, что там с работой стало плохо. Я уехала оттуда из-за мужчины. Его зовут Руслан, и он десять лет не дает мне покоя, ходит следом.

– Десять лет? Он маньяк? – испугалась Ольга.

– Маньяк, да! – с ненавистью произнесла Жанна. – Я уж чего только не делала… И говорила с этим Русланом, просила его отстать, и в полицию на него жаловалась. Без толку.

– Он не сможет тебя тут найти?

– Надеюсь, нет.

– Я слышала, такое явление называют «сталкинг». Когда кто-то кого-то преследует…

– Да, это сталкинг, – кивнула Жанна. – И сталкинг мне теперь везде мерещится: в жизни, в кино, в книгах… Вот недавно смотрела старое кино, «Служебный роман», и вдруг осознала, что та милая дама, героиня по фамилии Рыжова, тоже занимается сталкингом! Преследует мужчину, который ее не любит, и у него могут быть неприятности от ее преследования – как в личной жизни, так и на работе… Он уже в окно готов лезть от ее навязчивого внимания! Но почему-то все ее жалеют, а не того мужчину, Самохвалова. Чужая любовь, когда ее постоянно тычут под нос, – это невыносимо, это отвратительно…

На застекленной веранде, где была свалена летняя мебель, зажегся свет.

– Марика… – прошептала Ольга. – Тс-с, при ней об Игоре – ни слова. Да, ты правильно сделала, что сбежала из Москвы. Тут тебя никто не найдет.

Марика вышла на крыльцо, вытряхнула какой-то половик. Заметила Ольгу с Жанной. Делать нечего, Ольга махнула ей рукой. Изобразила в воздухе какие-то знаки.

Марика поняла без слов, взяла раскладной стул с веранды, бокал, подошла к столу.

– За погоду давай, Марика, – произнесла Ольга. – Давно такой жары не было. А то Жанна не пьет больше сегодня.

– За погоду, – засмеялась Марика. – А я вам скажу: если сначала такая жара, то потом ураган будет. Точно.

– Не придумывай, не будет, – отмахнулась Ольга. – Я редко пью, но иногда позволяю себе, когда стресс… Этот Алекс меня просто из колеи выбил.

– Да его все тут боятся, – согласилась Марика. – Я на втором этаже убиралась, из окна его видела. Жанна, а про какое видео он тогда говорил?

– Это неважно, – вздохнула Жанна.

– Да, еще про видео… – оживилась Марика. – А чего ты свои видео в соцсети не выкладываешь? Ух, такая бы реклама нашей «Мечте» была!

– Не могу, – призналась Жанна. – Меня преследует один мужчина, он может вычислить, где я сейчас прячусь…

И Марике Жанна тоже рассказала историю о мужчине, который не дает ей покоя. Назвала и имя – Руслан.

– А ты в полицию на него жаловалась? – выслушав, с интересом спросила Марика.

– Конечно. Только полицейские не нашли в его действиях состава преступления. А он маньяк, самый настоящий.

– Понятно… Пока человека не убьют, дело не откроют, – хмыкнула Марика. – Слушай, а если этот Руслан все-таки найдет тебя? Появится вот прямо здесь? Что тогда делать будешь?

– Не знаю! – Жанна истерично рассмеялась.

– И что, ждать, пока он тебя убьет? Все маньяки рано или поздно нападают на своих жертв.

– Марика! – с укором воскликнула Ольга.

– А что, обычное дело, – не унималась Марика. Она сама налила себе еще вина, уже второй или третий бокал. – Зачем терпеть? Иди да убей его первой, упреждающе, так сказать.

– Марика! – Ольга застонала от бесцеремонности своей работницы. Только бы Жанна не приняла слова Марики всерьез, не обиделась бы. Жанне и без того несладко из-за этого Руслана… Бедная девушка.

– Да что ты мне рот затыкаешь, Оль… – не унималась горничная. – Я тебя научу. Послушай меня, Жанна. Никто и не заподозрит тебя. Короче, ты видела наш форт? Если хитростью заманить туда твоего Руслана, а потом столкнуть вниз, в каменную воронку, то никто к тебе и не привяжется. Подумают, что он сам туда упал. В позапрошлом году там один псих убился. Его волной смыло на камни, он сознание потерял и захлебнулся, потому что небольшой шторм поднялся, захлестнул форт. Нашли только на следующий день. Проход на дамбу потом закрыли. Если б мне понадобилось кого убить, я именно так и поступила бы.

– А как я на дамбу Руслана заманю, если она закрыта? – опять истерично расхохоталась Жанна.

– Спокойно заманишь! Там же охраны нет. Только табличка да лентами этими ограждающими перевязано… их только перешагнуть. Фотографы туда постоянно лазят, ничего их не останавливает! – с азартом возразила Марика. – Убей своего врага!

– Все, все, на сегодня хватит. – Ольга выхватила бутылку из рук Марики. – Уже поздно, давайте спать, девочки. До такого уже договорились, что страшно…

Ольга ушла к себе, и Жанна с Марикой тоже.

Ночью Ольга спала плохо, ворочалась с боку на бок. Она опять отчетливо ощутила, что все вокруг живут какой-то своей, насыщенной жизнью. У них есть мечты, мысли, желания. У Жанны все еще впереди, у Марики есть Зина. Да, Марика немного чокнутая, да, к Жанне привязался какой-то там преследователь, но все они, что Жанна, что Марика, – живут.

В отличие от нее, Ольги.

Жанна

Жанна уже закрыла глаза и начала потихоньку проваливаться в сон, когда вдруг телефон рядом на столике завибрировал. Она протянула руку к телефону и, моргая спросонья, уставилась на экран.

«Елена».

Елена – мама. Она далеко, на другой стороне земного шара, где сейчас еще день.

– Алло? – неохотно отозвалась Жанна.

– Жанна, здравствуй. Надеюсь, я не слишком поздно? Пыталась рассчитать время, чтобы и мне было удобно, и тебе… – нейтрально-доброжелательным голосом защебетала мать. Типичный голос психолога – успокаивающий, не дающий повода придраться к интонациям. – Я тебе написала вчера, но ты почему-то не открыла мое сообщение.

– Еще не заглядывала в почту, – вяло согласилась Жанна. – Что-то произошло?

– Нет, все в порядке, но, если ты помнишь, мы не беседовали с тобой с Нового года.

– Мы и не беседовали тогда, – пробормотала Жанна. – Я отправила тебе открытку с поздравлением, а ты не ответила.

– Да? Ну прости. Я тогда совершенно замоталась. Все эти праздники, Тэд простудился…

Тэд – мамин второй муж. Американец. И мама Елена – не Елена, а Хелен Рот, американка. Детский психолог. Мама с юности усердно занималась английским, потом училась в педагогическом на психолога… Добилась своего – вышла здесь замуж за американца, уехала с ним в Америку. Там у мамы родилось трое детей: два брата и сестра Жанны. Мама вела блог в одной из социальных сетей, писала статьи и книги на тему детской психологии, была популярным автором на своей второй родине.

На главной странице у мамы, в так называемом профайле[1]1
  Сведения об авторе.


[Закрыть], было указано многое, но только не то, что у Хелен Рот есть взрослая дочь, живущая в России. Вот как так, человек пишет о себе, о своих трех детях, муже и словно забывает о своем четвертом ребенке – Жанне?

– Мам… Ой, прости, я знаю, ты не любишь, когда я тебя так называю… Елена. Елена, я чувствую, что я тебе не просто не нужна, я тебе мешаю, – сказала Жанна.

– Это опять из-за того, что я не указываю информацию о тебе? – живо отозвалась мама. – Я же объясняла: это вопрос моего имиджа и востребованности. Ни к чему лишние вопросы. У меня много просьб о консультациях, мои книги покупают… Большинство здесь даже не в курсе, что я из России. Никто не должен знать, что я русская! Нет, тут к остальным приезжим относятся хорошо, и о личной жизни вопросов не задают, это нетактично, и никому дела нет, но…

– Вот именно, получается, одну тебя это волнует, – усмехнулась Жанна.

– Люди не должны знать, что я из России, и точка! А тебе почти тридцать лет, и ты до сих пор предъявляешь мне какие-то претензии! Это смешно, детка… – печально засмеялась мама. – Живи уже своей жизнью.

– Ты права.

– Ну все, была рада слышать тебя. Рада, что у тебя все в порядке… Я, собственно, именно в этом и хотела убедиться. Доброй ночи!

Экран погас. Жанна положила телефон на тумбочку. Сна уже не было ни в одном глазу.

Подобные разговоры, хоть и очень редкие (от силы два или три раза в год), выбивали Жанну из колеи. Она не знала, что сказать собственной матери, но и молчать тоже не могла, недовольство нет-нет да и прорывалось, вот как сейчас. Хотя на самом деле претензий к матери у Жанны имелось много больше. Только озвучить она их не решалась.

Почему ты уехала, мама? Почему не забрала меня с собой, мне ведь было всего семь лет? Очень тяжело маленькой девочке без мамы…

Почему ты продала квартиру, в которой мы жили? Это ведь квартира моего покойного отца, значит, я имела право наследовать ее часть, часть денег от ее продажи… И бабушку ты ловко обвела вокруг пальца, ведь и она имела право наследовать какой-то кусок от недвижимости?

Почему Тэд не общается со мной? Почему со мной не общаются Лиза, Рик и Зак? Бывало, они заглядывали в комнату во время наших с тобой редких сеансов видеосвязи, но даже не здоровались, только морщились… Мама, а ты знаешь, как-то ты вышла на минутку, и в ту комнату, где мы с тобой беседовали, заглянул Зак. Он плюнул прямо на монитор, мне в лицо. Потом, правда, вытер экран рукавом, показал мне средний палец и ушел.

Мама, ты психолог, но почему твои дети от второго брака так ненавидят меня? Мама, мне кажется, ты отказалась от меня потому, что Тэду я была не нужна. И квартиру отца ты продала потому, что Тэд тебя об этом попросил, а ты не смогла ему отказать. Либо хотела ему показать, что ты не совсем нищая, что ты тоже готова вкладываться в вашу семью…

Нельзя отказываться от своей страны и своих детей… Я – русская, и никогда не буду скрывать это.

Мама, ты меня бросила. Да, я знаю, ты говорила, что не хотела лишать бабушку последнего счастья – меня (я ведь дочь ее покойного сына); ты меня оставила ей, и жить мне тоже было где – у нее; а потом бабушкина квартира стала моей.

Но, мама…

Ты не должна была бросать меня. Ты должна была остаться со мной и бабушкой.

Не требуй от меня разумности. Ведь твой второй муж Тэд тоже не хочет признавать меня.

Да, у тебя теперь есть Лиза, Рик и Зак… Но зато у тебя нет меня.

Ты пожертвовала мной, мама, ради своей новой счастливой жизни. Нет, я не несчастна здесь, и ничего плохого со мной не произошло, я росла в бабушкиной любви, но я и не счастлива.

Я до самой смерти – брошенное дитя.

Я сломана тобой навсегда.

Ты спасаешь каких-то чужих детей, консультируя их, создавая статьи и книги? Но почему ты не спасла меня?

Я была уже взрослой, когда умерла бабушка, но ты даже не приехала ко мне. А я в те дни хотела умереть.

Я ничего не боюсь – не потому, что такая смелая, а потому, что не вижу в собственной смерти никакой трагедии. Мама, я не боюсь смерти, потому что не нужна тебе.

…Солнце только вставало, когда Жанна вышла за ворота «Мечты». Ольга позавчера сказала, что Игорь в это время проезжает мимо.

Не прошло и минуты, как в конце улицы, мигнув фарами, появился большой пикап.

Жанна всмотрелась – кажется, за рулем именно тот, кого она ждала. Она шагнула вперед, махнула рукой. Машина остановилась рядом, из нее вышел Игорь.

В утренних сумерках он выглядел другим. То ли испанец, то ли мексиканец. Черты лица резкие, выразительные. Игорь слишком яркий, жгуче-яркий – волосы черные-черные, и черные глаза. Хотя и тут, в Оберге, и тем более в Москве тоже встречались жгучие-черноволосые, но у Игоря совершенно нездешняя, особенная внешность.

Жанна в который раз поймала себя на мысли, что этот мужчина слишком, слишком красив. Немудрено, что Марика сходит по нему с ума. Да и другие женщины, наверное, не дают ему проходу? И он уже не знает, как от них отбиться…

«А ведь у нас с Игорем много общего, – неожиданно озарило Жанну. – Я всеми силами пытаюсь избавиться от Руслана, а на Игоря так же наседает Марика…»

У Жанны даже от сердца отлегло, когда она это вдруг осознала. Нет, Игорь не перестал быть для нее негодяем, бросившим собственного ребенка, зато она немного поняла этого мужчину, которого Марика буквально загнала в угол своей навязчивой любовью.

– Привет, – сказал Игорь. – Ты чего тут?

– Привет. С тобой хочу поехать, – коротко объяснила Жанна.

– А я на рыбалку.

– Вот. И я с тобой. Собираюсь снять ролик, как ты ловишь рыбу.

– Зачем?

– Я все снимаю, что касается еды и ее приготовления.

– Но рыбалка – это не про еду… – Игорь облизнул губы. – Хотя ладно, поехали.

Он открыл дверцу перед Жанной, помог ей забраться на высокое сиденье и захлопнул дверцу за ней. Потом обошел машину, сел рядом, на водительское сиденье.

– Погнали. – И машина сорвалась с места.

Игорь крутил руль и едва заметно улыбался.

«Надо ему как-то объяснить, что это чисто деловая поездка, ничего личного… Пусть не думает, что меня впечатлили его поцелуи и признания!» – мелькнула у Жанны мысль.

Ехали довольно долго, дорога проходила где-то над морем, потом Жанна увидела что-то вроде стоянки для лодок и катеров вдоль береговой линии.

Шлагбаум, охранник в будке. Игорь посигналил, охранник кивнул в ответ и поднял шлагбаум.

– Это стоянка? – спросила Жанна.

– Это причал! – засмеялся Игорь. Проехал еще вперед, затем остановился, помог Жанне выйти из машины. По деревянным мосткам они направились к довольно большому катеру, покачивающемуся на волнах. – Здесь пришвартован и мой катер.

– Твой катер?

– Мой, только мой. Вот сюда, держись за поручни. Осторожнее. – Игорь помог Жанне забраться на катер. – Вон туда садись, в рубку…

Игорь отвязал канаты, которыми катер крепился к причалу, ловко запрыгнул на палубу. Плавно покачиваясь и тарахтя, катер принялся медленно удаляться от берега.

Жанна сидела рядом с Игорем, он держал в руках руль – почти такой же, как в машине. Только приборная панель выглядела иначе.

– Сложно управлять? – спросила она, пытаясь перекричать тарахтенье мотора и свист ветра.

– Нет. Не особо. Но опыт нужен. – Он подмигнул ей.

– Я буду снимать, а ты веди себя как обычно. Можешь говорить.

– Что говорить?

– Что хочешь, я все равно потом музыку поверх пущу. То есть будет только изображение под музыку, и все, никаких разговоров.

– Понял. Главное, не свались за борт, всегда держись за что-нибудь!

Жанна взяла в руки небольшую камеру, принялась снимать все подряд.

– Я думал, ты на телефон снимать будешь! – крикнул Игорь.

– Не смотри на меня, смотри вперед, как будто ты один сейчас. Это профессиональная камера… Специально купила, когда собиралась стать фуд-блогером. У меня страх перед карантинами, вернее локдаунами… Когда кафе и рестораны закрыты, еда только навынос. А повара сидят дома без дела. Ну вот я и решила освоить новую профессию, на всякий случай…

– Фуд-блогер – это кто?

– Блогер, который рассказывает о еде. Как выбирать продукты. Как их готовить… Рецепты, тайные ингредиенты, способы подачи блюд… Но я сделала всего один пост, а потом закрыла блог.

– Почему? – не поворачивая головы, спросил Игорь.

«Потому что пришел Руслан, наставил мне лайков и рассыпался в пошлых комплиментах», – подумала Жанна. Но вслух сказала:

– Не мое это. И потом, блогеров стало очень много. Так много, что конкурировать нет смысла. Уже зажглись другие звезды, большие и маленькие. Слишком много сил и времени пришлось бы потратить на то, чтобы меня заметили. Да, как оказалось, блогерство мне и неинтересно.

– А сейчас зачем снимаешь? – крикнул Игорь.

– Это другое. Смонтирую небольшой фильм – как ты ловишь рыбу, как привозишь в отель, потом как я эту рыбу разделываю и готовлю… Фильм время от времени будет транслироваться на том телевизоре, что в обеденном зале.

– Зачем? – не унимался Игорь.

– Чтобы посетители видели весь процесс приготовления пищи. Это важный момент. Современный потребитель, то есть посетитель кафе или ресторана, хочет быть уверенным в свежести продуктов, в том, что их правильно хранили и готовили. Я готова даже сканы накладных на продукты показывать, чтобы уж совсем все открыто было. Во многих ресторанах, там, где зал от кухни отделен только стеклом, видно весь процесс приготовления пищи.

– Да, понял. Наверное, это мода сейчас такая, в каждую кастрюлю камеру пихать, – засмеялся Игорь. – Но тебе виднее. Все, приплыли. Сейчас троллингом займемся.

– Чем? – удивилась Жанна, не выпускавшая из рук видеокамеры.

– У тебя свои секреты, у меня свои. Троллинг – это когда мы на малом ходу идем, а сзади буксируется приманка – блесна там, воблер. Тут главное – знать проверенные места, чтобы не зацепиться за корягу или водоросли. Но тут эхолот мне в помощь.

– Ух ты. У тебя есть эхолот? – удивилась Жанна.

– У меня все тут есть. У меня самый лучший катер на побережье – для рыбной ловли. Люк видишь? Там внизу каюта, можно отдыхать. Есть небольшая кухня. Даже гальюн в наличии, я извиняюсь.

– Гальюн? – переспросила Жанна. – А, знаю.

– А ты думала! Я ж тут иногда сутками людей вожу, не всем удобно за борт свешиваться. Особенно женщинам. И детей с собой берут, все в спасжилетах, конечно… Запас воды имеется. На этом катере несколько дней жить можно.

Игорь увлекся. Он рассказывал Жанне о своем удивительном судне, о том, как ловят рыбу в Балтике – и в заливах, и в открытом море. Какую именно рыбу и в какой сезон.

Впрочем, скоро стало клевать, и Игорь от слов перешел к делу. Жанна непрерывно снимала – как тот забрасывает снасти, как вытаскивает на палубу рыбу – живую, бьющуюся, блестящую на солнце чешуей, с алыми потеками крови…

Игорь снимал с крючка сопротивляющуюся, изгибающуюся рыбу, затем отправлял улов в ящик, который называл термоконтейнером.

Жанне было жалко рыбу. Только что та плавала в волнах, и вот уже ее вытащили, да еще таким травматическим способом… Но свою жалость Жанна держала при себе. Если уж на то пошло, то от большей части продуктов придется отказаться.

Потом ей пришлось оставить камеру и броситься на помощь Игорю, когда он пытался справиться с очень большим судаком, попавшимся на крючок.

Жанна и не заметила, что она, как и Игорь, уже вся забрызгана водой и в рыбьей чешуе. А солнце давно поднялось над горизонтом и теперь пекло вовсю, заставляя щуриться.

– Так, на сегодня все. Давай к берегу, – скомандовал Игорь.

Катер качнуло, и Жанна чуть не упала. Игорь подхватил ее, прижал к себе. Потом сел на другой ящик (рундук, кажется) и посадил Жанну к себе на колени. Все произошло очень быстро: пара секунд, пара движений – и вот уже Жанна сидит на коленях у Игоря и он целует ее. Оба грязные, мокрые и пахнут свежевыловленной рыбой, тиной какой-то, еще водорослями.

– Нет… – Она попыталась освободиться от его рук.

– Что?

– Пожалуйста…

– Зачем ты тогда со мной поехала? Ты же этого хотела? – задыхаясь, спросил он между поцелуями.

– Нет. Я хотела снять фильм о море. О ловле рыбы.

– Плевать на море. Плевать на рыбу. Плевать на все. – Игорь опять принялся целовать ее, и с такой жадностью, что Жанне показалось, что она не в силах сопротивляться ему. Да и зачем? Она сама ведь хочет того же, что и мужчина рядом.

– Я знаю, что Зина – твоя дочь, – вывернувшись, с отчаянием произнесла Жанна.

Миг – и Игорь отпустил ее. Отодвинулся и теперь смотрел со злостью и отчаянием. Жанна отвернулась, закрыла глаза. Солнце светило ей прямо в лицо. Где-то рядом кричали чайки, губы ловили брызги морской воды.

– И что теперь? Ты меня за человека больше не считаешь? – глухо произнес Игорь.

– Почему ты сразу не сказал об этом? О Марике, о Зине…

– А это имеет какое-то значение? Ты… Ты тоже ничего не рассказала о себе, помнишь?! Мы оба не стали делиться друг с другом своими тайнами!

– Меня десять лет преследует один человек. Это от него я сбежала из Москвы, – все так же не открывая глаз, пробормотала Жанна.

– Твой муж?

– У меня нет мужа. У меня с этим человеком даже и не было ничего, – призналась она.

– Хочешь, чтобы я с ним разобрался? – спросил Игорь.

Жанна открыла глаза. Небо и солнце. Небо и море. Линия горизонта плавно покачивалась – это качался на волнах катер. И силуэты чаек мелькали. И чувствовался запах моря, водорослей и рыбьей крови.

– Нет. Надеюсь, Руслан меня здесь не отыщет.

– Мы с тобой уедем отсюда. Вдвоем. Туда, где нас никто не найдет. Сбежим ото всех.

– Ты готов убежать от родной дочери?

– Она не знает, что я ее отец. Ты представляешь? Марика не сказала ей. Марика ничего, ничего ей не сказала! А мне что делать? Самому признаваться дочери? А вдруг это ее… травмирует? Я ж не психолог! Я не знаю, как ей об этом сказать и надо ли вообще говорить… Да я с ума сойду, если что-то пойдет не так… Марика психованная, она меня доконает, если что с Зиной случится.

– Зизи хорошая, – кусая губы, произнесла Жанна.

– Я знаю! – заорал Игорь. – Но ее мать я никогда не любил. Ты бы видела, что творила Марика… Она не человек, она демон! Она хочет присвоить меня себе как вещь какую-то. Она не понимает… Не понимает, что я ее не люблю, совсем. И не любил никогда.

– Зачем же тогда с ней связался?

– Затем, что я мужчина, а она женщина, – немного успокоившись, уже невесело засмеялся Игорь. – Это ловушка, в которую попадают все люди, и умные, и глупые. Иди ко мне, – вдруг произнес он, протягивая к Жанне руки.

– Куда? В ловушку? – Она отвела его руки.

– Ты не Марика. Для тебя мне ничего не жалко.

– Лучше расскажи о своей тайне, – усмехнулась Жанна.

– Ладно, – ответил Игорь, не сразу, а подумав. – Если коротко – я собираюсь поднять со дна моря ценный клад, продать его и на эти деньги путешествовать. Нам двоим хватит.

В первый момент Жанна не поверила его словам. Какие-то сказки… Подводные клады, путешествия по миру. Тайны Карибского… то есть Балтийского моря. Пираты, пиастры… Смешно. Либо Игорь сейчас шутит, либо он просто дурачок. Взрослый дядя, в душе оставшийся ребенком.

– Ты мне не веришь, я вижу, – спокойно произнес Игорь. – Но я ничего не придумываю. Больше ста лет назад мой прапрадед, будем называть его прадедом для краткости, бежал от революции из России. Он был известный промышленник, человек небедный. Все свои накопления успел поменять на драгоценные камни. Бриллианты, короче. Места мало занимают, стоят дорого. Дело происходило зимой. Прадед намеревался перейти Балтику по льду. Миновал границу – и вот уже Финляндия. Так многие делали в то время. Риск, конечно, но… Прадед собирался перебраться со своим ценным грузом на чужую сторону незаконно, минуя все кордоны. Иначе у него просто отняли бы его драгоценности. Жена и дети должны были ехать позже и уже официально, он обещал им достать нужные для эмиграции бумаги.

– Бриллианты… – пробормотала Жанна.

– Да. В то время из России бежали небедные люди – дворяне, предприниматели, государственные чиновники… Аристократия. Бежали, стараясь взять с собой самое ценное. Фамильные драгоценности дамы зашивали в корсеты, прятали в детских игрушках, горшках с цветами, запаивали в свечной воск… И даже в волосах прятали. Одна какая-то княгиня увезла в своей прическе такое количество фамильных драгоценностей, что их целых шесть дней на аукционе потом продавали. Ну а мой прадед все вложил в бриллианты…

Жанна слушала Игоря затаив дыхание. Начало истории интриговало. И постепенно тайна Игоря переставала казаться таким уж ребячеством, игрой в пиратов.

– Прадед, оказавшись в Финляндии, должен был послать жене сигнал через знакомого, имевшего дипломатические связи, – дескать, я на месте, все в порядке, жду тебя с детьми… Но так и не послал. Жене, то есть моей прабабке, пришлось осесть в Оберге с детьми. Навсегда.

– А если прадед передумал вызывать семью? – спросила Жанна. – Уехал и прокутил там все…

– Нет. Это вряд ли. Семейная история говорит о том, что прадед и любил, и ценил свою жену и детей. Я изучал архивы, свидетельства, все документы, до которых можно было добраться, читал рассказы очевидцев тех лет и событий… Короче, прадед так нигде и не объявился. Ни в Финляндии, ни в какой-то другой стране. Он был известным человеком, в эмигрантской среде его бы точно заметили. Но он так и не смог тогда перебраться через Балтийское море, понимаешь?

– Почему? – спросила Жанна.

– Либо его подстрелили пограничники, либо лед оказался непрочным. Это же Балтика, она непредсказуема и переменчива. Так вот, детка. Я хочу найти место, где утонул мой прадед, и поднять тот ценный груз, что он вез собой.

– Спустя сто лет?

– Да, – кивнул Игорь. – Тут нет столь сильных течений, чтобы прямо на сотни километров все унесло. Балтика, она… Она хранит в себе многое. В ней даже древесина не гниет! До сих пор поднимают деревянные корабли викингов, очень даже неплохо сохранившиеся… Я изучил все карты, все течения, я рылся в архивах Оберга… Я достану со дна Балтики то, что и так по праву принадлежит мне.