Текст книги "Свадьба моего мужа"

Глава пятая,
полная неожиданностей

Человек, как известно, предполагает, а уж располагает господь бог. Ничего не поделаешь, но мы действительно совершенно не представляем сегодня, что день грядущий нам готовит. Какие новые сюрпризы и нелепости. Что именно приведет нас в состояние шока завтра? Отчего мы придем в ужас послезавтра? Казалось бы, у человека нет проблем с фантазией, особенно в части придумывания всяческих кошмаров и страстей. Достаточно только почитать какую-нибудь газету, чтобы в этом убедиться. И все-таки, когда вопрос касается нас самих, мы опять-таки даже не в состоянии просчитать всю глубину замысла в нашем персональном фильме ужасов. И вот, стоит только решить, что все, хуже уже не будет, как жизнь с оптимистической улыбкой сообщает: будет-будет!

Разве есть на свете роль более отвратительная, более унизительная, чем роль Брошенной Женщины? Остаться без работы – нормально. Пройдет время, и наверняка найдется другая. Лишиться друга – тоже не смертельно, всякое в жизни бывает. Хотя и неприятно. Но вот оказаться совершенно не нужной человеку, которого любишь… это уже сверх всяких мер. И все мои идеи и планы относительно страшной мести простительны или, по крайней мере, понятны и близки любой из нас. Я, как ребенок, хотела заполучить луну, а если уж этого никак нельзя, то хотя бы ее разбить вдребезги. Чтобы от нее ничего, совершенно ничего не осталось. Если б только я смогла вообразить, какой неуправляемой реакцией станет моя жизнь из-за этого, я бы, наверное, согласилась сама держать кольца на свадьбе моего бывшего. Но поскольку будущее скрыто от нас плотной завесой, я строила планы и придумывала каверзы, надеясь совершить невозможное. Я пыталась помешать жениться мужчине, который нашел в себе силы это сделать. Который решился. Много ли современных мужчин на это идут? И почему моему благоверному не терпится снова опутать себя путами брака? Чем не по нраву ему свободная жизнь? Нет, я определенно должна была как-то помешать свершиться этому фатальному событию. К тому же ко всем прежним аргументам у меня прибавился еще один, но очень весомый. Мне пришло письмо, которого я никак не ожидала.

Дело в том, что периодически сообщество психотерапевтов проводит разнообразные корпоративные мероприятия. То семинары, посвященные вопросам семьи и брака, то круглые столы о причинах развода. Эдакие профессиональные междусобойчики по какой-нибудь интересной теме. Быть приглашенной на такое мероприятие – большая радость для психолога, если, конечно, он грезит о профессиональном признании. Это то же самое, что писать статьи в специализированные профессиональные журналы, читать предметы в разных вузах и вести научную деятельность. А уж если выступить на международной конференции – это действительно круто. Для профессиональных сообществ других стран наши психологи, как правило, представляются отстающими, как двоечники второгодники. Получить приглашение на какой-нибудь европейский симпозиум – практически несбыточная мечта профессионального психолога из России. Такой чести удостаиваются, как правило, кандидаты наук, не меньше. Мне, по крайней мере, ни разу ничего подобного не предлагали, а ведь подобный факт в резюме сразу же поднимает акции психолога в несколько раз. И вот, в тот самый момент, когда я уже начинала высчитывать деньги на бензин и в ужасе думать об очередном ежегодном техосмотре, на мой мейл пришло приглашение на конференцию в Болгарию. Каким ветром его ко мне занесло – черт его знает, однако никакой ошибки не было.

«В связи с интересом к вашим разработкам в области „человеческого фактора“ приглашаем вас выступить с докладом на Международной конференции, посвященной вопросам психологии личностного роста, которая будет проводиться в Болгарии, в Бургасе, с первого по пятое декабря этого года».

– Вот это да! – только и смогла вымолвить Баська, когда я переслала ей копию письма. Такого действительно никто не ждал. Это вам не платные тренинги повышения квалификации. Это вам – о-го-го!

– Прямо не знаю, что делать. Нужны бабки на перелет и гостиницу. Но это же просто круто! – радовалась я. До даты «Х» оставалось еще двадцать пять дней, я вполне успевала оформить визу, но деньги… деньги…

– Может, попросишь у мужа? – предложила Бася. – Слушай, а что это за разработки «в области чего-то там»? Ты никогда не говорила о них.

– Слушай, я даже не думала, что это может быть важно. Разместила на одном сайте статью про скрытые возможности человека, то-се. Даже самой странно! Ты же знаешь все эти статьи, кто их только не пишет. Но как же я попрошу у мужа денег, если он женится?

– Слушай, а может, эта конференция – простая разводка на бабки? С чего бы им интересоваться всяким российским шумом? Да и не читали они ничего, сто пудов. Название увидели, переписали, а теперь тебя выманивают. А что, у меня был такой случай, мне на яндекс пришло приглашение на фотосессию. На полном серьезе, по имени-отчеству звали к какому-то там Владу с замороченной фамилией, чтобы прорекламировать элитный шампунь.

– Интересно, – удивилась я. Зная Баську, я отчетливо понимала, что рекламируемый ею шампунь перестанут покупать даже те, кто всю жизнь им пользовался. Ее широкие плечи, огромная грудь женщины, выкормившей двух сыновей с хорошим аппетитом, бородавка на шее, наконец, – все это гарантировало сильный, но обратный желаемому эффект от рекламной кампании.

– Ничего интересного, обычное кидалово. Спам. Этот Влад – начинающий стилист и таким образом ищет себе клиентуру. В итоге нам предложили сделать профессиональное портфолио за полцены! Как будто оно мне зачем-то сдалось. А я тогда как раз получила зарплату, несовместимую с жизнью, да еще и приперлась на другой конец города. В общем, ты понимаешь, что я им там устроила…

– Догадываюсь, – улыбнулась я. – Значит, ты считаешь, что это может оказаться такой хитрой рекламой зимнего курорта в Болгарии?

– Почему нет? – пожала плечами Бася. – Но, с другой стороны, разве ты не заслужила право на некоторый отдых? Возьми да и разведи мужа на деньги. А потом вообще поезжай в Египет.

– Не-а, если уж я его разведу, то поеду в Бургас.

– А что, ты еще не составила план, как развалить его свадьбу? – поинтересовалась она. Я задумалась. Действительно, время текло, а у меня не было готово ничего, кроме неосознанного желания показать мужу «кузькину мать». Этого было явно недостаточно, поэтому я решила сесть и составить четкую инструкцию действий. Тем более что деньги были нужны прямо сейчас.

В первых строках своего плана я отразила задачу призвать в союзники единственного человека, который еще имеет доступ к монаршему телу Котика. Я говорю о Лильке, естественно. Так что, не откладывая в долгий ящик, я набрала ее номер.

– Доченька, как ты? – ласково подступилась я к ней. Деточку, на которую возложено столь много надежд, нервировать нельзя.

– Мам, я сейчас занята! – предсказуемо отреагировала она.

– Хорошо, – не стала лезть я на рожон. – А когда ты будешь свободна? Я перезвоню.

– Что? – поперхнулась от удивления детка. Видимо, занята она была в тот момент поглощением бутербродов. В крайнем случае, перекусом шоколадного батончика. Ну, не суть важно, что именно залетело ей не в то горло. Пока она откашливалась, я усиливала эффект насколько возможно.

– Мне очень нужно с тобой поговорить. Но я не хочу отвлекать тебя от дел. Так что лучше перенаберу тебя попозже. А еще лучше нам с тобой пересечься где-то. В городе, например? Ты не против?

– А где? И зачем? – осторожно поинтересовалась она.

– Ну, в каком-нибудь баре, где можно нормально поговорить и попить кофейку, – изображала демократию я. Пятнадцатилетней девчонке не хватит сил отказаться от похода в бар. На это и был весь мой расчет.

– Ма-ам, с тобой все в порядке? В бар? Ты уверена? Может, сходим в «Шоколадницу»? – внесла предложение дочь. Я была готова на «Шоколадницу», хотя не была уверена, что в ней можно заказать водку. Ну да ладно, надо чем-то жертвовать. Про водку – это я о себе. Надеюсь, вы не подумали, что я собиралась подпоить собственного ребенка. Нет, в последнее время водка была только для меня. Хотя, если бы она выпила, было бы проще ее уговаривать (чур меня, чур!).

– Ну, что ж. «Шоколадница» – тоже отличное место, – вздохнула я. Мы договорились встретиться на следующий день после школы. Я заехала за ней в колледж, хотя, если честно, крайне трудно назвать ездой то, что в последнее время автомобилистам приходится проделывать на дорогах столицы. Черепашьи бега, искусство перестраиваться из ряда в ряд на скорости ноль целых одна десятая доля километра в час. Или психотренинг по укреплению нервной системы. Я отстояла час на Кутузовском проспекте. Я потолкалась на Садовом кольце, я покричала матом в окно на Сретенке, где один очень упертый «Иж»-каблук упорно не хотел дать мне свернуть с абсолютно неподвижной улицы. Когда я подкатила к колледжу, часы неумолимо убежали вперед на сорок минут от назначенного срока.

– Лилечка, родная, извини. Ты давно ждешь? Я попала в пробку… – зачастила я, но она взмахнула рукой и скривилась:

– Ой, вот только не надо. Я совсем не удивилась. Я привыкла. Вот если бы ты приехала вовремя, было бы странно. Так что не переживай, я все равно подошла только минут пять назад…

– И ты туда же? – обиделась было я, но не тот был сейчас момент, чтобы надувать губы. В конце концов, еще немного, какие-то три жалких года, и Лилька вырастет. Тогда она все про меня поймет. Она сядет за руль, простоит свои первые несколько часов между Сухаревской и Рижской, опоздает везде, где только можно, и оценит свои сегодняшние выпады иначе. Я уверена.

– Поехали? – Она посмотрела на меня голодными глазами. Господи, как же она похожа на отца. Вот уж точно, не требуется никакой генетической экспертизы, чтобы убедиться в моей верности. По крайней мере, на тот момент. Да. Она даже на еду набрасывается совсем как он. И отмахивается от меня так же. Я поплелась в сторону ближайшей «Шоколадницы», которых теперь в изобилии по всему городу. Четыре колеса – это гораздо больше, чем две ноги. Но кто сказал, что первое должно быть быстрее второго. Наветы! Через час мы забурились в одну из кофеен, и я стала осторожно излагать свой план.

– Скажи, Лиля, ты действительно хочешь, чтобы твой папа женился на другой женщине?

– Что? С чего ты взяла? – удивилась она. – Я не очень-то хотела, чтобы он снова женился даже на тебе…

– Что-о? – вытаращилась я.

– Успокойся, я бы все же предпочла тебя, чем какую-то совершенно постороннюю тетку, – попыталась успокоить она меня. Но я только возбудилась.

– А что, она выглядит совсем как тетка? Ты что, ее видела?! И как она тебе? Стерва? Или строит из себя ангела? Она сексуальна?

– Стоп, стоп, стоп. Не все сразу. Я не видела ее лично, – нахмурилась доча. – Фотографию тоже, можешь даже не спрашивать. Остальное неважно. Все равно, даже если бы я ее не хотела, что я могу сделать? Что можешь сделать ты? Что?

– Да мало ли… Можно, чтобы я слегла с аппендицитом в день свадьбы. Не поедет же он в загс из больницы, где меня будут резать!

– Мам, у тебя уже вырезали аппендицит, – приперла меня к стенке она. Правда, половину слов я не разбирала из-за ее набитого блинчиком рта.

– Ну, мало ли. Если бы ты смогла узнать, когда будет свадьба, мы бы ее легко сорвали. Можно позвонить в милицию и сказать, что в том загсе подложена бомба. Чем не вариант? – тихо и вкрадчиво предложила я.

– Ага, а потом папа с новой женой будут носить тебе передачи в СИЗО! – зааплодировала она. Я задумалась. Конечно, криминальным талантом я не блещу, меня вмиг вычислят.

– Ну, тогда… тогда ты могла бы сказать, что беременна, и рыдать, чтобы он не женился. К примеру, у тебя токсикоз и тебе никак нельзя волноваться… – мечтала я.

– МАМА!!! – возмущенно рявкнула Лилька и бурно покраснела.

– Ой, прости, – опомнилась я. – Тебя я не должна впутывать.

– Да при чем тут это? Разве может беременность дочери помешать жениться отцу? И потом, он бы только сказал, что я вся в мать – сама не знаю, что творю. Зачем мне это надо? Мне еще жить да жить. Причем с ним и на его деньги. Так что ничего не выйдет.

– Н-да, – задумалась я, краем глаза высматривая в меню графу «Алкогольные напитки». Но на глаза попадались только какие-то клубничные десерты, краппе и прочая ересь. Может, спросить официанта?

– А что, если ты как-нибудь красиво признаешься ему в любви?

– Красиво признаваться в любви уже поздно, – развела руками я, вспомнив его отстраненный вид, с которым он смотрел в окно моей квартиры. – Вот если бы найти в его этой невесте какой-нибудь изъян. И почему ты о ней ничего не знаешь? Мы могли бы подорвать его влюбленность! Давай вспоминай что-нибудь еще. Что он о ней говорит или как он с ней говорит?

– Очень нежно! Даже не верится, что папа может так нежно говорить, – сообщила мне дочурка, чтобы, наверное, я сразу расстроилась.

– А еще? Она не хромает? У нее не дергается глаз? Может, когда она говорит по телефону, не хочет, чтобы он ее слышал? Она на самом деле – лазутчик его конкурентов! – Я радостно хлопнула в ладоши.

– Говорю тебе, я ее не видела. А насчет лазутчика – не знаю. Я же у них на работе не бываю и понятия не имею, чем и кто там с кем занимается, – съязвила дочь.

Я подумала, что напрасно я не бывала у Котика на работе, вот уж там-то я точно нашла бы всю необходимую информацию. Чем таким она его прельстила, чего нет у меня?

– Может, он считает ее юной и невинной? – предположила я. Дочка изумленно вылупилась на меня.

– Юной? Мам, ты о чем?

– Ну, мужчинам в сорок очень надо чувствовать, что они все еще лихие жеребчики! Вот они и пытаются заполучить малолетку.

– Мам, какая малолетка? Этой его Зое сорок один год! – выпалила она. Я онемела. Эта информация была слишком неподъемна для моей израненной психики.

– Как сорок один? Она что, старше его? И что тогда, позвольте спросить, его не устроило во мне? Я моложе его на шесть лет! Какая сволочь. Даже тут умудрился поступить как козел! Ему что, молодых девочек мало? Чего он на старуху-то кидается? У нее небось морщины уже есть! Даже на попе! – Меня несло, я не могла сдержать ни одной, даже самой дикой мысли.

– Мам, что ты кричишь, на нас люди смотрят, – зашипела дочка. Она протянула мне стакан и заставила выпить какую-то тягучую горькую гадость, которую продают под видом какао. Или даже шоколада.

– Ой, прости. Я даже не знаю, что я с ним сделаю. Так он на ней женится? На старой кошелке? Интересно, почему?

– Он говорит – она очень умная!

– А я что – значит, дура?

– При чем тут ты? Она прекрасно держится, умеет шикарно выглядеть. И одежду подбирает с каким-то невероятным вкусом. И еще – она настоящая личность, занимается сложным делом, ориентируется в каких-то там котировках, курсах. Он мне сам говорил.

– Что еще?! – рычала я.

– И она ему настоящая опора, она постоянно развивается, растет. Она сексуальная, сильная женщина, умеет постоять за себя. Никогда не станет из него тянуть деньги.

– Я хочу на нее посмотреть, – выдохнула я. – Так, значит, у него на работе сидит самое настоящее чудо?! Верно?!

– Мам, не надо, а? Держи себя в руках! – жалобно пискнула дочь.

– Я тут не могу найти денег на билет в Болгарию, чтобы выступить с докладом, а она у него – настоящая опора. Да если б он хотел видеть во мне личность, я давно бы была известным психологом. Это из-за него я так и не написала диссертацию. А ведь мне есть чего написать! Какая сволочь!

– Слушай, ну какая разница, сколько ей лет, если он все равно на ней женится? – примирительно спросила дочь.

– Ну, это мы еще посмотрим! – изобразила ярость я. На самом деле я тоже уже выдохлась и, устав сопротивляться зову природы, резким смелым жестом пролистала меню, нашла страницу с коктейлями и заказала себе «Кровавую Мери». Только без сока. Зачем мне полумеры?

– Знаешь, деточка, – принялась объяснять я после того, как на глазах у изумленной дочери опрокинула в себя стопку «стандарта», – ты еще поймешь меня. Потом. Поймешь, как это больно, когда мужчина оставляет тебя ради женщины, которая на семь лет старше тебя. А ты – ты даже не можешь поехать на конференцию твоей мечты!

– А почему бы тебе просто не занять у кого-нибудь денег? – уточнила она. Я, опрокинув еще одну стопку, из чистой вежливости поинтересовалась:

– Ничего, если я закурю?

– Ты только больше не пей, а то непонятно, на чем ты поедешь домой, – покачала головой дочка.

– Пить не буду, – поддалась я ее уговорам. – А насчет денег все просто. Если ко мне не вернется твой папа, то мне просто нечем будет их отдавать. Мне вообще просто не на что будет жить. То есть если прикинуть, то без машины и всяких посиделок с Баськой мне может хватить на овсянку и квартплату, но остальное – никак.

– Понятно, – соболезнующе кивнула Лиля и посмотрела вдаль долгим задумчивым взглядом. Совсем как ее отец. Надо же, когда-то ведь я очень его любила. Так любила, что согласилась родить ему этого ребенка, эту девочку, хотя к тому времени у нас не было ничего, кроме его красивых слов. Он умел произвести впечатление уже тогда. Эх, сколько же всего ему удалось продать, практически «втюхать», прежде всего за счет своего обаяния. Ах, ладно. Не хочу вспоминать, что он тогда делал ради меня, потому что неизбежно придется припомнить также, чем это все кончилось. Любовь – это не только красивые слова и ярко-красные букеты роз. Этого добра у меня было предостаточно. Я много лет прожила с мужчиной, которому совершенно не могла доверять. Вот просто интересно, а у этой Зои получится лучше? Какими способами она собирается держать его в стойле? Или ей это просто не надо, она нормально относится к мужской полигамии?

Я оказалась моногамна. Каюсь, несколько раз после того, как муж возвращался домой пьяным, сонным и перемазанным дешевой губной помадой, пыталась залечить свои раны с помощью чужих поцелуев. Но оказалось, что типовой формат отношений «секс для здоровья» никак мне не подходит. Мне противно думать о том, что именно и с кем вытворяет мой собственный муж, но вытворять все то же самое самой – увольте. Другое дело, если бы мне удалось влюбиться. Я бегала бы на свидания, смотрела бы на Котика влажными от мечты глазами и неумело прикрывала бы ладонями собственное счастье, к которому он бы не имел никакого отношения.

– Не надо обольщаться, – опускала меня на землю Бася. – В твоем возрасте, при твоем академическом образовании – разве можно влюбиться в нормального живого мужчину? Ты слишком много о них знаешь.

– Он слишком много знал, – смеялась я. – Паф-паф!

– Ты прекрасно знаешь, что они не умеют любить. Не смогут тебя ни от чего защитить. Не сумеют тебя понять, не станут считаться с твоими чувствами…

– Это все? – вздыхала я.

– К сожалению, в большинстве случаев не смогут тебя даже удовлетворить. Просто потому, что не ставят они себе такой задачи.

– У нас самообслуживание, – ухмыльнулась я. А теперь мне было интересно, неужели мой Яша с этой девкой ведет себя по-другому? Мне стало невыносимо жалко себя, такую одинокую, такую несчастную, без средств на конференцию и вообще без средств. И «Фобия» моя дорогая стоит с битым бампером, а у меня не хватает сил даже на то, чтобы как следует почистить салон от всяческого скопившегося там хлама. Действительно, почему я должна так страдать? Может, плюнуть на все и просто позвонить ему и попросить у него денег? На Лильку надежды никакой, она за два дня так ни разу и не появилась. Даже не позвонила. Еще бы, где ей понять мои проблемы. А Котик сейчас добрый, у него скоро свадьба. Молодожен! Тьфу! Нет, не могу звонить. Лучше вообще никуда не поеду. С голоду помру, а не позвоню!

Я сидела на собственной кухне, любовалась на красивые, но давно остановившиеся без батареек часы. Китайская стилизация под маленький комодик. Котик подарил мне эти часы на очередное Восьмое марта, не помню точно, на какое. Господи, пятнадцать раз он трогательно поздравлял меня с этим праздником и каждый раз дарил какие-то подарки. Всегда хорошие, запоминающиеся. С каждым годом все более дорогие подарки и все более объемные букеты. Всегда из ярко-красных роз. И чем больше были букеты, тем меньше они значили для меня. Котик просто предатель. Или нет? Или я просто чего-то не понимаю в современном мире? Может, я напрасно обольщалась, думая, что терпение и труд все перетрут. Наверное, я глупо заблуждалась, считая, что можно встретить старость с тем единственным человеком, которого полюбила в юности? Я оторвала взгляд от часов и посмотрела на чашку с кофе. Какой-то однообразный звук. Тьфу ты, это ж мой домашний телефон. Сколько раз я клялась, что перестану запихивать трубку под одеяло, оттуда звонок практически не слышен. Но это такое удовольствие – трепаться с подружкой, высунув из-под одеяла только кончик носа и периодически запихивая в рот орешки.

– Алло? – сняла трубку я.

– Ксеня? – раздался до боли знакомый голос.

– Яша? Привет, какими судьбами? – Я судорожно вкладывала в голос интонациии безразличия, добавляла оттенки вежливости, приправляла занятости и самодостаточности. Результат напоминал кукареканье.

– Просто хотел узнать, как у тебя дела. Как самочувствие? После аварии голова не болит? – Он демонстрировал такую заботу, что меня чуть было не стошнило. Захотелось ответить, что причиной моей головной боли был и остается только он, родимый. Лидер хит-парада.

– Аварии? Ах, да… Нет, спасибо. Все в порядке, – я заставила свои губы растянуться в улыбке. Человек через телефон не видит вашего лица, но может услышать, если вы говорите слова с улыбкой на устах. Вообще семьдесят процентов информации люди, как ни странно, воспринимают не вербально, то есть не через слова. Интонация, выражение лица, жесты, посадка, поворот головы. Эти информационные сигналы – основа общения, и их не так уж сложно научиться имитировать. Вот, например, если говорить с растянутыми в улыбку губами, создается впечатление открытости и добродушия.

– А как ты вообще? – пространно поинтересовался Котик. Интересно, ему что, любопытно послушать в деталях, как именно мне плохо?

– А ты? – Я вернула ему его дурацкий вопрос.

– Лиля сказала, что у тебя какие-то проблемы? – перешел наконец он к сути. Вот Лилька, мерзавка! Кто ее просил! Вся в отца, предательница. Разве это та помощь, которой я от нее ждала?

– Нет, все в порядке. То есть все будет в порядке. Не волнуйся.

– Уверена? – Он, кажется, не был рад такому ответу.

– А что? У тебя есть предложения? – ехидно уточнила я, еле сдержавшись, чтобы не ляпнуть «надеюсь, что не руки и сердца. В последнее время у тебя просто недержание руки и сердца».

– Ну, можно и так сказать, – витиевато согласился он. – Если только тебе это интересно. Только не отпирайся, я же понимаю, что тебе нужна моя помощь.

– Выкладывай, – перестала изображать я цацу небесную.

– Нам надо встретиться, – предложил он. – Где тебе удобно? У меня сейчас времени почти совсем нет, даже не знаю, смогу ли я выбраться в Крылатское.

– О, это ничего! – успокоила его я. В конце концов, не в том я положении, чтобы отвергать его помощь. И вообще мне надо, очень надо на конференцию. У меня даже есть почти готовый доклад по теме «Человеческий ресурс». Так что, раз уж муж предложил мне встретиться лично и обговорить все детали, я, естественно, соглашусь. И не просто соглашусь, а так, чтобы ему было максимально удобно. Что может быть удобнее, чем встреча на работе?

– Тогда где? – наивно поинтересовался он.

– Давай я заеду к тебе в офис? Я ведь буквально на минутку и никому не помешаю, – ласково опутывала я его. Я боялась, что он почувствует подставу и откажется встречаться на своей территории. А ведь меня так подмывало посмотреть, что за престарелое чудо он для себя подобрал.

– Отлично! – как всегда ничего не заметив, согласился он. Наверняка он думал только о том, что ему не придется никуда ради меня мотаться. Какой плюс! А то, что я там могу столкнуться с его новой пассией (а я, поверьте, сделаю для этого все возможное), об этом он, естественно, даже не помыслил!