Текст книги "Леонид Филатов"

 Леонид Филатов в передаче «Чтобы помнили». 1996 г.

 На дне рождения Нины. Вся семья вместе

Только бы хватило времени…

Началось новое столетие! Каким оно будет, наше будущее?.. Связь времен существует не только в истории, но и в сегодняшнем дне – прошлое и будущее всегда рядом с нами. Поколение шестидесятников… Оно живет в широком диапазоне времени: от наивного «Синего троллейбуса» 60-х – юности поколения – до тяжелого рока современной молодежи. Сегодня в обществе наступила «оттепель», но почему-то пока нет того подъема в искусстве, который дали золотые 60-е годы. Лавинообразный процесс деградации, падения нравов, вкусов достиг своей кризисной точки, потому что мы выпали из времени, потеряли связь с прошлым, не думаем о будущем… Найти свое время, как это сделали шестидесятники, – для этого нужно задать себе вопрос: «В чем смысл жизни? Зачем мы живем?» В последнее время кинематограф мало задумывается над этими вопросами. Долгие годы застоя научили жить в покое, граничащим с небытием, и сейчас трудно поднять планку для прыжка, так как она давно лежит на земле. С покоем пришла нетребовательность. Нам проще описать кризис, смаковать до шока наше падение, чем задумываться о смысле жизни. «Мы можем стать бездуховными, мы почти ими и являемся, – говорил А. Тарковский, – но художник, рассказывающий о духовном кризисе, сам должен быть духовным… художник должен быть голосом народа и выражать его внутреннее духовное состояние при помощи языка, которым владеет, передает чувства, мысли, надежды безгласного в эстетическом смысле народа. Иначе я не могу объяснить тот феномен, что нынешнее духовное состояние общества очень сильно влияет на художника. Исходя из всего этого, думаю, что есть только один путь – хорош ли, плох ли он, но альтернативы нет: художник должен служить своему таланту и пытаться объяснить самому себе, для чего он живет. И определять какие-то духовные и нравственные, жизненно важные идеалы, которые помогут ему и его народу развиться»[16]16
  Тарковский А. XX век и художник / Искусство кино. 1989. № 4.


[Закрыть].

Творческие возможности Леонида Филатова еще мало реализованы. Это точка зрения почти всех, кто работал с ним, и в этом есть своя драма. Пора зрелости… Многие роли, о которых он мечтал, уже не состоятся… Быстро промелькнул перед нами отрезок человеческой жизни: «Успех», «Избранные», «Грачи», «Сукины дети»… Это не просто название фильмов, это время жизни: поиск, труд, душа, талант… Подводить итоги… Говорить о главной теме творчества – это свести все многообразие его жизни и таланта к сухой формуле, все равно, что ответить на вопрос: зачем ты живешь? Ведь ответить на этот вопрос можно только всей своей жизнью, постоянно находясь в процессе, поиске. Уйдет вопрос – исчезнет смысл творчества.

«– Ваше жизненное кредо?

– Я живу быстро. Мучительно переживаю, когда впустую тратятся минуты, годы, жизнь. Ненавижу глупость. От нее все пороки. Малодушие безнравственно. Хочется многое успеть в жизни, в творчестве. Только бы хватило времени».

Фильмография

«Город первой любви»

(«Мосфильм», 1970 г.)

Автор сценария – С. Нагорный; постановщик – М. Захариас; главный оператор – П. Лебешев; в ролях: Е. Алекина, Б. Галкин, М. Вандова, О. Остроумова, С. Садальский, Л. Филатов, А. Халецкий и другие.

«Иванцов, Петров, Сидоров…»

(«Мосфильм», 1978 г.)

Авторы сценария – Е. Григорьев, О. Никич; режиссер-постановщик – К. Худяков; оператор-постановщик – В. Боганов; в ролях: М. Глузский, Л. Филатов (Петров), А. Галибин и другие.

«Экипаж»

(«Мосфильм», 1979 г.)

Авторы сценария – Ю. Дунский, В. Фрид, А. Митта (при участии Б. Уриновского); постановка А. Митты; оператор-постановщик – В. Шувалов; в ролях: Л. Филатов (Скворцов), Г. Жженов, А. Яковлева, А. Васильев и другие.

«Кто заплатит за удачу?»

(«Мосфильм», 1980 г.)

Автор сценария – П. Чухрай; режиссер-постановщик – К. Худяков; оператор-постановщик – В. Шувалов; в ролях: В. Соломин, В. Бочкарев, Л. Филатов (Федор), П. Данилова, А. Филиппенко и другие.

«Женщины шутят всерьез»

(Студия имени Довженко, 1981 г.)

Сценарий и постановка К. Ершова; оператор-постановщик – Н. Кульчицкий; в ролях: Л. Филатов (Борис), И. Мельник, О. Матешко, Е. Стерлик и другие.

«Голос»

(«Ленфильм», 1982 г.)

Автор сценария – Н. Рязанцева; режиссер-постановщик – И. Авербах; оператор-постановщик – И. Долинин; в ролях: Н. Сайко, Л. Филатов (Режиссер), Г. Калатозишвили, Е. Никишихина и другие.

«Грачи»

(Студия имени Довженко, 1982 г.)

Сценарий Р. Фаталиева (при участии К. Ершова); постановка К. Ершова; оператор-постановщик – А. Янковский: в ролях: А. Петренко, Л. Филатов (Виктор Грач), В. Шаповалов, Ю. Гребенщиков, И. Бунина и другие.

«Избранные»

(«Мосфильм», павильон «ЛТДА»,

«Продуксьонес Касабланка ЛТДА» (Колумбия),

при В/О «Совинфильм» (СССР) и «Фосине» (Колумбия),

1982 г., 2 серии)

По мотивам одноименною романа Альфонсо Микельсена. Сценарий С. Соловьева (при участии А. Микельсена); постановка С. Соловьева; главный оператор – П. Лебешев; в ролях: Л. Филатов (Б. К.), Т. Друбич, А. Грисалес и другие.

«Ярослав Мудрый»

(Студия имени Довженко и «Мосфильм», 1982 г.)

Авторы сценария – П. Загребельный, М. Вепринский, Г. Кохан; постановка Г. Кохана; оператор-постановщик – Ф. Гилевич; в ролях: Ю. Муравицкий, П. Вельяминов, Л. Смородина, Л. Филатов (Твердислав) и другие.

«Из жизни начальника уголовного розыска»

(Студия имени Горького, 1983 г.)

Авторы сценария – О. и А. Лавровы; режиссер-постановщик – С. Пучинян; операторы-постановщики – Г. Тутунов, А. Ковальчук; в ролях: К. Лавров, Л. Филатов (Степан Слепнев), Е. Проклова и другие.

«Успех»

(«Мосфильм», 1984 г.)

Автор сценария – А. Гребнев; режиссер-постановщик – К. Худяков; оператор-постановщик – В. Пиганов; в ролях: Л. Филатов (Фетисов), Л. Фрейндлих, А. Збруев, Л. Дуров, Л. Удовиченко и другие.

«Соучастники»

(Студия имени Горького, 1984 г.)

Авторы сценария – И. Туманян, А. Шпеер; режиссер-постановщик – И. Туманян; оператор-постановщик – В. Гинзбург; в ролях: Л. Филатов (Хлебников), С. Колтаков, Н. Вилькина и другие.

«Европейская история»

(«Мосфильм», 1984 г.)

Сценарий Н. Леонова (при участии И. Гостева); режиссер-постановщик – И. Гостев; оператор-постановщик – А. Иванов; в ролях: Л. Филатов (Хайнц Ренке), А. Арен, П. Буткевич, Б. Баташов, Л. Ярмольник и другие.

«Забытая мелодия для флейты»

(«Мосфильм», 1987 г.)

Авторы сценария – Э. Брагинский, Э. Рязанов; режиссер-постановщик – Э. Рязанов; оператор – В. Алисов; в ролях: Т. Догилева, Л. Филатов (Филимонов), И. Купченко и другие.

«Загон»

(«Мосфильм» (СССР) – «Ганемфильм» (Сирия),

при участии В/О «Совинфильм», 1988 г.)

Авторы сценария – В. Днепров, И. Беляев, И. Гостев (при участии Римоана Бутроса); режиссер – И. Гостев; оператор – А. Иванов (при участии Римоана Бутроса, Самира Джабара); в ролях: Г. Шаполовска, Л. Филатов (Крафт), Ассад Фудда, Талхан Хамда и другие.

«Город Зеро»

(«Мосфильм», 1988 г.)

Авторы сценария – А. Бородянский, К. Шахназаров; режиссер – К. Шахназаров; оператор – Н. Немоляев; в ролях: Л. Филатов (Варакин), О. Басилашвили, В. Меньшов, А. Джигарханян и другие.

«Сукины дети»

(«Мосфильм» и «Фора-фильм», 1991 г.)

Автор сценария – Л. Филатов (при участии И. Шевцова); режиссер-постановщик – Л. Филатов; оператор-постановщик – П. Лебешев; в ролях: В. Ильин, Л. Удовиченко, А. Абдулов, Л. Филатов, Н. Шацкая, Е. Евстигнеев и другие.

Пародии

Таганка
Евгений Евтушенко

 
Мне говорил портовый грузчик Джо,
Подпольный лидер левого движенья:
«Я плохо понимайт по-русски, Женья,
Но знаю, что Таганка – хорошо!»
 
 
Потягивая свой аперитив,
Мне говорил знакомый мафиозо:
«Таганка, Женя, это грандиозно!
Мадонна, мне бы этот коллектив!..»
 
 
Душою ощущая ход времен,
Забитая испанская крестьянка
Сказала мне по-русски: «О, Таганка!
Проклятый Франко, если бы не он…»
 
 
Звезда стриптиза, рыжая Эдит,
Сказала, деловито сняв рейтузы:
«Ты знаешь, Женя, наши профсоюзы
Считают, что Таганка победит!..»
 
 
О том же, сохраняя должный пыл,
Мне говорили косвенно и прямо —
Рабиндранат Тагор, и далай-лама,
И шахиншах… фамилию забыл…
Поскольку это шло от естества
И делалось отнюдь не для блезира, —
Спасибо вам, простые люди мира,
За ваши безыскусные слова!
 
 
Меня пытал главарь одной из хунт,
Он бил меня под дых и улыбался:
«Ну что, таганский выкормыш, попался?
А ну, положь блокнот и стань во фрунт!..»
 
 
Таганка, ты подумай, каково
Мне в сорок лет играть со смертью в прятки!
Но я смолчал. Я сдюжил. Все в порядке.
Они про вас не знают НИ-ЧЕ-ГО!
 

Роберт Рождественский

 
Может, это прозвучит
Резко,
Может, это прозвучит
Дерзко,
Но в театр я хожу
Редко,
А Таганку не люблю
С детства.
 
 
Вспоминается такой
Казус,
Вспоминается такой
Случай:
Подхожу я как-то раз
К кассе,
Эдак скромно, как простой
Слуцкий.
Говорю, преодолев
Робость, —
А народищу кругом —
Пропасть! —
Мол, поскольку это я,
Роберт,
То нельзя ли получить
Пропуск?..
 
 
А кассир у них точь-в-точь
Робот,
Смотрит так, что прямо дрожь
Сводит:
«Ну и что с того, что ты —
Роберт?
Тут до черта вас таких
Ходит!»
 
 
Вот же, думаю себе,
Дурни! —
А в толпе уже глухой
Ропот! —
Да сейчас любой олень
В тундре
Объяснит вам, кто такой
Роберт!
 
 
В мире нет еще такой
Стройки,
В мире нет еще такой
Плавки,
Чтоб я ей не посвятил
Строчки,
Чтоб я ей не уделил
Главки!
Можно Лермонтова знать
Плохо,
Можно Фета пролистать
Вкратце,
Можно вовсе не читать
Блока,
Но… всему же есть предел,
Братцы!
 
 
…Но меня, чтоб я не стал
Драться,
Проводили до дверей
Группой…
Я Таганку не люблю,
Братцы.
Нехороший там народ,
Грубый.
 

Белла Ахмадулина

 
О, вряд ли кто-нибудь предполагал,
Что я, бродя в окрестностях Таганки,
Однажды с праздным видом чужестранки
Рискну войти в тот сирый балаган!..
 
 
Надменно и взыскующе шурша
Программкой предстоящего миракля,
Я села. Все затихло. И обмякла
Моя высокомерная душа…
 
 
…Как заново рожденная на свет,
Я шла к дверям. И тут явился некто,
Чей лоб, на редкость чуждый интеллекта,
Являл намек, что он – искусствовед.
Он закричал: «Должно быть, это сон!»
(Когда б мы с ним вот так столкнулись лбами
Не здесь, а раздевалке N-ской бани,
Он, верно, был бы меньше потрясен.)
 
 
Он продолжал: «В Москве полным-полно
И даже свыше нужного, пожалуй!
Иных театров. Есть Большой и Малый.
Есть МХАТ. Качели. Шашки. Домино».
 
 
Я улыбнулась: «Вам не по плечу
Представить жизнь вне покера и дерби,
А мне, мой друг, за собственные деньги
Угодно видеть все, что я хочу…»
 
 
Он пригрозил: «От взрослых до детей
Любой поклонник данного театра
Закончит век в приемной психиатра,
Страдая от навязчивых идей!..»
 
 
Я рассмеялась: «Уж скорее вы —
Находка для Канатчиковой дачи,
А впрочем, я желаю вам удачи,
Которой вы не стоите, увы!..»
 
 
…Я шла домой, и бедное чело
Точила мысль, похожая на ранку:
Сойти с ума! Примчаться на Таганку!
Пробиться в зал, где шумно и светло!..
 
 
Во тьме кулис, ликуя скорбя,
Узреть простых чудес чередованье!
Прийти в восторг! Прийти в негодованье!
Прийти домой! И там прийти в себя.
 

Расул Гамзатов

 
У нас в ауле есть такой обычай:
Мужчина – что поделаешь, Восток! —
Приходит в дом избранницы с добычей,
Способной вызвать в девушке восторг.
 
 
И если горец сватает горянку,
Он знает, свадьбе попросту не быть,
Покамест он билеты на Таганку
Для милой не сумеет раздобыть.
 
 
Для этого нужны – коварство кобры,
Злость барса и выносливость коня,
А все это, к моей великой скорби,
Из всех мужчин есть только у меня.
 
 
Печально, но под крышами аула
Не родился еще такой орел,
Который бы без помощи Расула
Билеты на Таганку приобрел.
 
 
Мне вывернули душу наизнанку,
Когда я раз приехал в Дагестан:
«Расул, достань билеты на Таганку!
Ты можешь все! Пожалуйста, достань!»
 
 
И, обращаясь к целому аулу,
Я простонал, согнувшийся в дугу:
«Хотите турпоездку в Гонолулу?
Пожалуйста! А это – не могу».
 

Сергей Михалков
Таганка и Фитиль
(басня)

 
Один Фитиль, гуляя спозаранку,
Увидел у метро какую-то Таганку
и говорит: «Сестра,
Куда как ты остра,
Занозиста не в меру!
Слыхал, опять прихлопнули премьеру?
Вот я… Могу воткнуть свечу
Кому хочу.
Однако же молчу!..
А ты? – Фитиль Таганку поучает, —
Худа, бледна,
Всегда в загоне и всегда одна…»
Таганка слушает и головой качает,
Потом тихонько отвечает:
«Фитиль, Фитиль пошел ты на…»
 
 
Мораль сей басни такова:
Таганка не всегда права.
Нельзя, когда стоишь с лауреатом,
Браниться матом.
 

Вариации на тему мультфильмов «Ну, погоди!»
Давид Самойлов

 
Мне захотелось выпить и поесть.
Я заглянул в кафе. Меня знобило.
Внесли графин. В графине что-то было.
И я подумал: «В этом что-то есть!»
Я сел за столик. Рядышком, в углу,
Сидели Волк и Заяц. Их беседа
Была занятной. На правах соседа
Я наблюдал их странную игру.
 
 
Вначале Заяц плюнул Волку в суп.
Затем смахнул под стол его цыпленка.
Он сделал это столь умно и тонко,
Что Волк подумал: «Ба, да он не глуп!»
 
 
Тщедушный Заяц был ничтожно мал
В сравненье с Волком, истинным гигантом,
Зато превосходил его талантом,
И Волк прекрасно это понимал.
 
 
Подумав, Заяц вылил Волку в торт
Остатки недопитого глинтвейна.
Он сделал это столь интеллигентно,
Что Волк подумал: «Эк воспитан, черт!»
 
 
Противники заспорили всерьез.
Столкнулись глыбы двух мировоззрений.
Добро и Зло. Посредственность и Гений.
Дантес и Пушкин. Мускус и навоз.
 
 
Тут Заяц вдруг нанес врагу прямой
Удар, вложив в него всю силу духа.
Удар пришелся Волку прямо в ухо,
И Волк подумал: «Амба, боже мой!»
 
 
Отважный Заяц знал в ударах толк,
Он понимал, что глупо ждать ответа.
Легко представить, что ему на это
Ответил бы духовно нищий Волк.
Меж тем внесли горячую фасоль,
Душистый плов спешил за ней вдогонку.
Я битый час вертел в руках солонку,
И вдруг меня пронзило: «В этом – соль!»
 

Белла Ахмадулина

 
Который день – и явно, и во сне —
Меня томит нежданная забота:
Я поняла, что появилось что-то
Неизлечимо заячье во мне.
 
 
Среди не тонко чувствующих масс
Меня одну гневила и бесила
И гнусная безнравственность бензина,
И пошлая разнузданность пластмасс.
 
 
Комфорт, что прежде мной был так ценим,
Мне опостылел, ибо я открыла:
Неискренность мочалки, подлость мыла
И унитаза явственный цинизм.
 
 
Поскольку зов природы мне не чужд
И я питаю ненависть к эрзацам —
Меня влечет – подобно вольным зайцам
Направить бег колен в лесную глушь.
 
 
Какой восторг, – попав в дремучий лес,
Свободный от бетона и дюраля, —
Вершить – при виде волка – удиранья
Пленительный и горестный процесс!
 
 
Бежать, и быть все время впереди,
И размышлять над суетной судьбою,
И временами слышать за собою:
Ну – о, наивность просьбы! – погоди!
 
 
– Возможно ль? – удивится кое-кто.
– Ах, полно! – усмехнусь я на расспросы. —
Ужели же глаза мои раскосы
Без всяческого повода на то?
 
 
О, эта блажь меня не в первый раз
Тревожит, и, не знай своей беды я,
Я до сих пор винила бы Батыя
За дерзкую раскосость этих глаз!..
 
 
От автора:
– Какая чепуха, увы и ах!
Зевнет Читатель, в корень не вникая.
– Да, чепуха, Читатель. Но какая
Премилая! И главное, в стихах.
 

Андрей Вознесенский

 
Травят зайца…
Веками травят.
Травят в Африке
и в Австралии.
Во Флориде
и в Арканзасе.
Травят зайца!..
Травят зайца!..
Несет цианистым!..
Кто посмел
Быть инициатором?..
Проклинаю того мерзавца!
Травят зайца!..
 

Заяц был юн и неопытен. Он выскочил на поляну, ослепительно белый, как трусики св. Инессы. Гони, Косой!..

 
Блещет фикса.
Хрустит манишка.
Волк страшен,
как анатомичка,
Кто рискнул бы
с таким связаться?..
Травят зайца!..
Морфинист,
доходяга, циник,
Грудь в наколках
и лапы в цыпках.
Вот он, срам твой,
цивилизация!
Травят зайца!..
 

Волку было под сорок. Он был безнадежно сер, как макинтош лондонского клерка. Атас, Косой!..

 
Травят зайца!..
Да как старательно!
Травят в прессе,
в кино, по радио.
В баснях, в пьесах,
в экранизациях —
Травят зайца!..
Травят зайца!..
Смотреть противно!
Травят бомбами
и тротилом.
Безработицей
и инфляцией
Травят зайца!..
 

Вспоминаю свой фотопортрет на страницах парижского «Фигаро». Самодовольная физиономия в заячьем малахае. Прости, Косой!..

 
Р.S. Он, усталый, лежал в снегу.
Полуангел. Полурагу.
 

Юлия Друнина

 
Прошлой ночью снились мне ученья
Энского стрелкового полка,
Но на середине – вот мученье —
Мне пришлось проснуться от звонка.
 
 
Я – девчонка фронтовой закваски,
Мне на крем и пудру наплевать.
Как спала – с гранатою и в каске, —
Так и побежала открывать.
 
 
У меня на штатских нюх отменный,
Враз определяю, что к чему.
Вижу, хлопец. Вижу, не военный.
Вижу, Заяц, судя по всему.
 
 
Без сапог, без каски, без одежи,
Кровь на лбу совсем еще свежа…
– Сзади – полк? – спросила я без дрожи.
– Сзади – Волк! – ответил он, дрожа.
 
 
На себя от страха непохожий,
Заяц был измучен и продрог.
Я ему на коврике в прихожей
Разложила легкий костерок.
Что до Волка – быть ему в уроне,
Слишком он нахален, этот Волк.
Не скажу – в стихах, но – в обороне
Я еще покамест знаю толк.
 
 
Зря я, что ли, бегала все лето
С просьбами и жалобами, чтоб
Выбить разрешенье Моссовета
Перестроить кухню под окоп?..
 
 
Волк, конечно храбр и бесшабашен,
Только как он, глупый, не поймет,
Что в родном окопе мне не страшен
Собранный им за ночь миномет!..
 

Вариации на тему сказки Корнея Чуковского

«Муха-Цокотуха»

Булат Окуджава

 
Ах, бывают всякие
в жизни карамболи —
Дивные события,
странные дела
На обычной улице,
а не в чистом поле
Муха – представляете? —
денежку нашла!..
Что случилось с Мухою,
резвой хохотушкой?..
Муха – не поверите! —
сделалась иной!
Не вульгарной Мухою,
а пикантной Мушкой
Над прелестным ротиком
Е. Карамзиной.
Ах, как это весело,
ах, как это глупо,
Ах, какое счастье,
ах, какой кошмар!
Возле – представляете? —
Аглицкого Клуба
Заприметил барышню
Доблестный Комар!
Был он смел до одури
и красив до жути,
В звании поручика
и в расцвете сил,
И к тому же в юности
был замечен в смуте:
Графа Аракчеева
лично укусил.
Ах, какой любовию
встреча увенчалась,
Ах, того не выразить
кистью и пером!
Муха – представляете? —
тут же обвенчалась
С ихним благородием
оным Комаром!
Праздновали во среду,
накануне пасхи.
Сколько было сказано
спичей и острот!
Целый вечер кушали
рыбу по-гишпански,
Целый вечер спорили,
прав ли Дидерот!..
Ах, какие славные
прежде были пьянки —
Вист и философия,
нега и азарт!..
…Было это в Питере.
В доме на Фонтанке.
В щелке под обоями.
Много лет назад.
 

Борис Слуцкий

 
Мухи имеют совесть.
Дико, но это так.
Вот вам простая повесть,
Грубая, как наждак.
 
 
У одного главбуха,
Ползая на столе,
Некая дура муха —
Бац – и нашла сто рэ.
 
 
Твердая, как зубило,
Строгая, как пила,
Муха так поступила:
Муха их не взяла.
 
 
Вот она чешет брюхо,
Вот она ест бульон.
Муха. Простая Муха.
Муха, каких мильён.
 
 
Кланяюсь Мухе в пояс
И отдаю в набор
Эту простую повесть,
Честную, как топор.
 

Юрий Левитанский

 
Вот начало фильма. Дождь
идет
Муха вдоль по улице идет.
Крупный план. Усталый
профиль Мухи.
Ей за тридцать. Она не
в духе.
В том, как она курит и
острит,
Чувствуется скепсис и гастрит.
Дальше в фильме вот что
происходит:
Муха в луже денежку
находит.
Магазин. Изделья из фаянса.
Еле слышный запах
декаданса.
За прилавком – грустный
продавец.
Неврастеник. Умница. Вдовец.
В том, как он берет у вас
червонец,
Чувствуется Чехов и
Чюрленис.
Посмотрев предложенный
товар,
Муха выбирает самовар.
Продолженье фильма в том
же духе.
Муха дома. Мы в гостях у
Мухи.
Том Хемингуэя. Бюст
Вольтера.
Сиротливый привкус
адюльтера.
Тонкая французская игра:
Муха в ожиданье Комара.
Он приходит. Он снимает
плащ.
Он провинциален и ледащ.
В том, как он стыдится
сантиментов,
Чувствуется бремя алиментов.
Тихо. Он молчит. Она молчит.
Самовар тем более молчит.
Он вздыхает. Муха понимает.
И из шкафа чашки вынимает.
Пьют без разговоров. Молча
пьют.
Общий план. Всеобщий неуют.
За окном, в мерцанье сонных
луж,
Чувствуется острый Клод
Лелюш.