Текст книги "Стихотворения"

Незабудки

Лепесточки голубые,

Жёлтый глаз внутри.

Вы туманно-озорные,

Незабудочки мои.

А совсем бутончик малый

Чист и бел, как снег.

Всё всегда бело сначала,

В жизнь беря разбег.

Незабудки, незабудки,

Скромные цветы,

Вы напомните о многом

На моём пути.

Погляжу на вас, рукою

Тихо потреплю.

И вновь мысли, мысли, мысли

Про любовь мою.

Про печаль и про разлуку,

Про игру и смех,

Про тебя я, милый, вспомню

(Умолчать здесь грех).

Незабудки, незабудки,

Скромные цветы,

Вы напомните о многом

На моем пути.

Вы напомните, что были

Радость и тоска.

Вы напомните, откуда

Иней у виска.

Как ждала и как любила,

Как звала в ночи,

Как слеза глаза точила.

И что я уже забыла

Это всё, почти.

Туннель

Длинный тёмный туннель. Впереди – чернота.

Позади – чернота. А вокруг – пустота.

Никого. Только сырость и запах гнилой.

Слово скажешь – в ответ эха страждущий вой.

Влево – нет, не шагнуть. Вправо – нет, не шагнуть.

Пропадёшь ни за грош. Жизнь легко ведь спугнуть.

Длинный тёмный туннель. И просвета в нём нет.

Осторожно идёшь. Ждёшь хоть лучика свет.

Шаг. И вдруг рвёшь вперед. Вдруг срываешься в крик.

Но вновь – стоп! Надо жить. То был слабости миг.

Длинный тёмный туннель. Что там ждёт впереди?

И сомненья, и страх замирают в груди.

Но сквозь тьму, боль и страх, сквозь тиски пустоты

Свежий ветер вдали вдруг почувствуешь ты.

Тонкий лучик надежды в душе промелькнёт.

И с дыханьем – на волю. Всё светом зальёт.

Длинный тёмный туннель

Позади. Просто верь.

* * *

Где же нежные слова,

Что шептал ты раньше?

Редко встретимся с тобой

И идём в путь дальше.

В этот путь мы врозь идём.

Тяжела дорога.

Милый мой, давай вдвоём

Отдохнём немного.

Улыбнёмся, в поцелуй

Губы пусть сольются.

Пусть сердца наши с тобой

Вместе засмеются.

* * *

Я иду по пустыне одна,

Не умея тепла дать людям,

Не умея тепла получить

От людских прогорающих судеб.

Я иду по пустыне снегов,

Что мерцают холодным светом,

Не имея друзей и врагов

На безбрежном пространстве этом.

Я иду. Ветер в спину бьёт,

Лижет дрожью горячее тело.

И, не зная зачем, вперёд

Я иду, то несмело, то смело.

С головой окунувшись в пальто,

Прячусь я от мороза и злобы.

Пусть меня не узнает никто

В этом жизненном сильном ознобе.

* * *

Не закрывайте глаза –

Нужно видеть мир.

Не закрывайте сердца –

Нужно чувствовать мир.

Нужно мир понять,

Колорит охватить,

Чтобы петь – не стонать,

Не по теченью плыть – жить.

Если радостно – смейтесь,

Если плохо, то плачьте.

Жизнь ведь тем и прекрасна,

Чтобы быть настоящим.

В горе – как в чёрный омут.

В счастье – как в праздник неба.

Чтоб любить – так до боли,

Злиться чтоб – так до гнева.

Нет, не страсти безумье

Проповедую я.

Нужно быть и разумным.

Только в меру, друзья.

И оковы на крылья

Постарайтесь сменить.

Позабудьте бессилье,

Чтобы сильными быть.

* * *

Уже давно размеренно бегут мои деньки.

И в сердце уж, наверное, погасли огоньки.

Без страсти и без трепета иду своей тропой.

О что, о что ты делаешь, моя судьба, со мной?

Уходят уж молитвы о счастье и весне.

Уставшая мелодия, не погибай во мне!

Мечтать давно забыла, а боль уж приросла.

Когда-то я любила, кого-то я ждала.

Нет сил уже стремиться, плыву, как по реке,

Гонимая теченьем, без воли, налегке.

Уходят дни и ночи в тоскливой тишине.

Уставшая мелодия, не погибай во мне!

* * *

За окном сырая осень

Капает дождями.

Время мчится и уносит

Всё, что было с нами.

Забываются разлука,

Боль, слеза, обида.

Исчезает даже скука,

Дней прошедших виды.

Всё уходит. Сердце бьётся

Тише и спокойней.

Иногда лишь в нем прольётся

Луч былой невольно.

Пощекочет лишь немножко,

В памяти играя,

И исчезнет осторожно,

В время убегая.

* * *

В моей комнате есть странный дух.

Он летает, витает вокруг.

Он мне дарит цветы и любовь.

И волнует страданьями кровь.

То он в сердце тоску мне плеснёт,

То закружит мечты хоровод,

То обидой покажет пустяк,

О серьёзном вдруг скажет: «А, так!»

И как будто рукою махнёт.

А потом озорно подмигнёт.

И витает, летает вокруг

Этот странный живущий здесь дух.

* * *

Если б знал ты меня, то, наверно, сказал:

«Странно думаешь ты, да и странно живёшь».

Если б знал ты меня, то, наверно, сказал:

«Принимаешь ты часто за истину ложь.

Слишком часто мечтаешь совсем невпопад,

Учиняешь в душе своей вечный разлад.

Что-то хочешь. Сама ты поймёшь ли хоть что?

И никто не поймёт, не оценит никто».

И уйдёшь, и оставишь, покинешь меня.

Не отдашь мне свой пламень, хоть искру огня.

А быть может, ты скажешь другое совсем.

Скажешь, что для меня ты пожертвуешь всем.

Скажешь, любишь и ценишь меня ты вдвойне

Оттого, что душе неспокойно во мне,

Оттого, что не знаю сама, что хочу,

И поэтому в пропасть иной раз лечу,

И поэтому в небе иной раз парю,

Улыбаяся солнцу, встречая зарю.

Но меня ты не знаешь – и в этом беда.

Ты не молвишь мне слов никаких никогда.

Не подаришь мне взгляд понимающих глаз

И не скажешь печальных и горестных фраз.

Душу счастьем иль болью ты мне не взорвёшь.

Не уйдёшь от меня, но ведь и не придёшь.

Никогда не узнаешь, как билось во мне

Сердце, с силой и страстью стремяся к тебе.

Стрекоза

Однажды стрекоза, улыбкой одарив

Весь мир, вдруг испустила дух.

Её водой святою окропив,

Поплакали мать, брат, сестра и друг.

Поплакали, похоронили,

Ещё погоревали и забыли.

Нет, не совсем. Но уж и радость есть,

И смех летит, и светлых дней не счесть.

Потом они в свой срок поумирали.

И их похоронили, горевали…

О стрекозе ж забыли с этих пор.

Так все живём мы. Значит, жизнь есть вздор?

И жизнь моя – пустяк? Увы, наверно.

Хоть говорят, что жизнь благословенна.

Рожденье празднуют. Но для чего

Родились ты, я, вы? Зачем его

Цветёт и гаснет, радуясь, страдает,

Потом стремительно иль тихо умирает

Надежда, вера, а затем и жизнь?

Остановись, прошу, и оглянись.

Зачем весь мир, прекрасный и ужасный?

И я, как тень, мелькну в толпе напрасной

Других теней. И тоже испарюсь.

* * *

Представь себе дорогу

То ровную, то с рвами.

Представь себе дорогу

С трясинами и мхами,

В которой увязаешь

Иль падаешь в бессилье,

С которой вдруг взлетаешь

От счастья изобилья.

Представил? По дороге

Такой идут все люди,

То мучаясь в тревоге,

То вновь сжигая будни

В надежде и восторге.

__________

Вот встает солнце. Я дарю тебе

Его лучей могучее сиянье.

Вот сверкают звёзды. Я дарю тебе

Их тайну и смысл мирозданья.

И звуки тишины, как музыки аккорды,

Дарю тебе. Пусть гаснут годы,

Пусть меркнут дни, стремясь сбежать от нас,

Ты только слушай их великий глас,

И этот глас тебе подарком станет.

И эти строки не устами

Пишу я, а душой.

__________

Догорает вечерний огонь.

Но, увы, ты сейчас не со мной.

Твои губы сейчас далеки –

Не коснутся моей руки.

И заря твоих милых глаз

Не встревожит меня сейчас.

Далеко ты. Но в сердце моём

Мы с тобой постоянно вдвоём.

* * *

Пустая комната. Не от вещей, от лиц.

И пустота как будто без границ.

Я представляю свеч текущий воск

И вспоминаю наш заздравный тост.

Мне было хорошо с тобой. Тепло

И нежность рук твоих меня пленила.

И Бога я тогда благодарила

За эту радость горестям назло.

Забудь о прошлом. Было что иль будет,

Зачем тревожить часто эту даль?

Ведь мы с тобой земные, просто люди.

Пусть иногда коснётся нас печаль

И тут же разобьётся и растает.

Отбрось обиды. Мелочей хватает,

Чтоб, жизнь разнообразя нам, подчас

Слезу манить из наших странных глаз.

Живи, пока живётся, и пой, пока поётся.

Не проклинай весь мир, хоть чёрный мрак

Нас, может быть, не раз ещё коснётся,

Нам показав жестокий свой кулак.

Я трепетно по волосам твоим

Рукою проведу, забрав печали

Твои себе, чтоб больше не узнали

Твой ум и сердце боли и тоски.

Сказка

О камни бьются волны,

Забыв о прошлом счастье

И помня лишь о горе,

Не о тепле – ненастье.

О камни бьются волны

И брызгами взлетают.

На синем фоне неба

Цветами вырастают.

О камни бьются волны.

Хотят они разбиться.

Но в радость превращает

Их чудная царица.

Взмахнёт она рукою –

И радуга играет.

Качнёт чуть головою –

Звезда, склоняясь, мигает.

Чудесная царица

Одарит и пригреет.

Прекрасная девица

Всё радостью овеет.

И мрак обид и горя

Разгонит. Мир украсит

Цветами. В солнца море

Излечит от несчастий.

Ах, если бы царица

Была такая в свете.

Прекрасная девица

И чистая, как дети.

* * *

Город спит в тишине асфальта.

День молчит, как помятый бурей.

Алфавит, осенённый альфой,

Загрустил, отягчённый думой.

Ветер бьёт по ушам. И в стоне

Хочет он рассчитаться с жизнью.

Кто из нас в мире не дальтоник?

Не смотри с скорбной укоризной.

Завивает локоны прохлада.

Распрямляет их тоска и горечь.

Что тебе, знаешь ли ты, надо?

«Я не знаю», – мне подскажет совесть.

Окуни свой печальный взгляд

В бездну волн, что играют с ветром.

Пусть вперёд мы идём наугад –

Жизнь даёт иногда ответы.

* * *

Свет в моём окне.

Он дрожит и тает, словно воск.

Сердце, что во мне,

Не познает, может, в жизни лоск.

Трубы, провода

Окунули нас в прохладу времени.

Падает звезда.

Мы взрастим себя подобно семени.

Посмотри в себя –

Ты увидишь море страсти и мечты.

Оглянись вокруг

И пойми истоки земной красоты.

Дождь дрожит слезой.

Он, наверное, живой, как я и ты.

И собачий вой –

Отголосок с грязью слитой чистоты.

Закружит метель –

В белом цвете видится мне чёрный цвет.

Верь или не верь,

Жизнь на всё даёт нам только свой ответ.

Уплывает вдаль

Мой кораблик из бумаги голубой.

Иногда нам жаль,

Что понять не может нас кто-то дорогой.

Что грустить о том?

Разобраться бы в себе прежде самому.

Под печальный звон

Я доверю тайну ветру одному.

До свиданья, солнце!

Пусть сияют звёзды, нежась в небесах.

До свиданья, звёзды!

Я хочу купаться в солнечных лучах.

Запахи и краски,

Слиться воедино с вами я желаю.

В мире мало ласки.

О любви ж мечтая, я во сне летаю.

* * *

Прижмись лицом к моим ладоням –

Отдам тебе свою я нежность.

И мир покажется бездонным.

Узрим мечты мы всю безбрежность.

Коснись слегка меня губами,

Чтоб с поцелуем этим сладким,

Мы, избежав обид, страданий,

Узнали радость. А не в прятки

Играли с нею, убегая

В самих себя. Но нет, не скрыться

От холода земли иль рая,

Раз суждено тому случиться.

Я только знаю, что к коленям

Твоим хочу прижаться страстно.

Пусть то иллюзия, но время

Тогда покажется напрасным.

Пустой игрушкой или шуткой

Покажется смешное время.

Я притворюсь совсем малюткой,

Чтоб ощущалось только бремя

Твоей руки, что ласку дарит,

Дыханья твоего поток,

С теплом которого растает

На сердце тоненький ледок.

* * *

Я буду верить в Бога и любовь.

Любовь от Бога ведь идёт на Землю.

Пусть иногда терзает она кровь.

Но, видно, нет иной любви в Вселенной.

Я буду верить в грёзы и мечту,

Что рифмы иногда мне навевают.

Я буду верить в солнце и звезду,

Которые нас светом озаряют.

Я буду верить в тот чудесный кров,

Который нам даёт любви мгновенья,

Который от невзгод сулит покров

И вносит в сердце нам свет вдохновенья.

Я буду верить в руки, что нежны,

И в губы, что так трепетны и чутки.

Мне их тепло и ласка так нужны.

Я льнуть готова к ним часы и сутки.

Горячий шёпот нужен мне и стон,

Любви и страсти полный безраздельно,

Чтоб в дрожь его могучих, сильных волн

Могла я верить, верить без сомненья.

Я буду верить в Бога и любовь.

Любовь от Бога ведь идёт на Землю.

Пусть иногда терзает она кровь.

Но, видно, нет иной любви в Вселенной.

* * *

Заметает пороша дома

И деревья окутала томно.

Может быть, я совсем не права,

Когда чувствую, что я бездомна.

Может быть, это блажь или спесь,

Может быть, безрассудство пустое,

Я смотрю в потолок, будто здесь

Я найти могу счастье простое.

На ладони моей светлячок,

Он мне глазом зелёным мигает.

А в углу словно крошка-сверчок

Мне на скрипке тихонько играет.

Поцелую прохладу ветров,

Обласкаю я неба разливы –

И улыбкой безумной цветов

Засверкают природы мотивы.

Раствориться хочу я в волнах,

Что играют в небесной лазури.

Но боюсь сделать лишний я шаг,

Избежать я стремлюсь ссоры-бури.

От дорог, где разлуки одни

Я устала, устала, устала.

Как вода, мои краткие дни

Протекают сквозь пальцев забрало.

Подоконник тревожит мне взгляд

Своей плоскостью, белой и гладкой.

Не смотреть я стараюсь назад,

И вперёд я гляжу лишь украдкой.

* * *

В облаках я хочу искупаться,

Но на небе лишь серые тучи.

Нам, возможно, придётся расстаться.

Мы, наверно, с тобой невезучи.

Ты сегодня во сне мне приснился,

Странный сон, непонятный и грустный.

В небе крик мой протяжный разбился,

Крик сомнений, тоски безыскусной.

Милый мой, что со мной, я не знаю.

В сердце чёрные дыры провалов.

Я тону и спастись не желаю.

На камнях лишь дрожит след кровавый.

Дай тебя поцелую я в губы.

Может быть, поцелуй то последний.

Я тебя никогда не забуду.

Обо мне вспомнишь ты в звон вечерний.

Ах, как глупо пустое стенанье.

Мысль откуда взялась о разлуке?

Я могу лишь сказать в оправданье:

Отголосок то боли, не скуки.

Извини, если сердце дробила

Я тебе своей горькой слезою.

Ласку я и тепло не забыла,

Потому дорожу я тобою.

Вокруг серые стены сжимают.

На борьбу с ними сил лишь хватает.

И в волнах, что жестоко играют,

Мой кораблик надежды растает.

Снежинка

В моей ладони чудная снежинка.

Её сплела колдунья-мастерица.

Тончайшая узоров паутинка

Её дрожит и нежно серебрится.

Она легка, мила и вдохновенна.

И кружева ее волнуют взгляд.

И, кажется, ее краса нетленна.

В ней чудится роскошный счастья сад.

Но что это? Она вдруг опадает.

Как будто вянет. Тает, тает.

И на ладони уж лишь капелька воды.

Пропали мастерицыны труды.

Снежинка, быстро угасая, умерла.

Уж не затмит собою серебра.

Да что там не затмит? Её уж нет.

Неверный, испарился вскоре след.

Пароходик

На подоконнике среди цветов

Стоит бумажный пароходик.

Тебе здесь пристань есть и кров,

Мой по волнам бегущий пешеходик.

Когда ты спишь, наверно, видишь сны,

Как стал большим красивым пароходом,

Как будешь гордо и счастливо жить,

Плывя по настоящим бурным водам.

В мечтах твой путь проходит по волнам

Открытий, приключений, громкой славы.

Отсюда кажется всё это величавым.

Но не найдешь, а потеряешь там.

Мой пароходик, милый мой малыш,

Там счастья нет, безрадостен приют.

Ты к берегу отчаянья спешишь.

Прошу тебя, останься лучше тут.

Не веришь и не слушаешь меня?

Ну что ж, плыви. Но скалы, злые ветры

Порвут твои бумажные бока.

Слезами ты отмеришь километры.

Гвоздика

Брожу с закрытыми глазами

По лепесткам цветка.

Росою, будто бы слезами,

Омыты их бока.

Дрожит их розовая нежность,

Струится аромат.

Я ощущаю их безбрежность,

Блуждая наугад.

Здесь лабиринтов бесконечность

И спутаны следы.

Здесь словно розовая млечность,

Резных вершин сады.

И в сердце тихо проникают

Надежда и покой.

Бесследно горечь исчезает

С обидой и тоской.

* * *

Я сижу на розовой траве.

Где она растёт, сама не знаю.

Взгляд купаю в неба синеве.

Душу в свежем воздухе спасаю.

Надо мной сбегают облака

От улыбок и от слёз постылых.

И сиреневые их бока

Не разгонят мыслей рой унылых.

В жёлтой речке чёрные мальки,

Как зрачки в глазницах, исчезают.

Словно в омуте времён деньки,

Появившись, быстро угасают.

Череда за чередой бежит,

Миг за мигом и строка за строчкой.

Лист берёзы плачет и дрожит.

Я хочу поставить каплю точки.

И не в силах. Быстрая рука

Дело своё знает, не собьётся.

Так вот жизни странная река

Надо мной и над тобой смеётся.

На верхушке дерева сидит

И мигает своим чёрным глазом

Птичка-невеличка. Сочинит

О ней ветер стих певучий сразу.

И что думать мне о том, зачем

Этот стих, и нужен ли кому он.

Шляпу я снимаю перед всем,

Что подарит мне судьбы колдун.

Трудный путь, слезою орошённый,

Или путь, улыбкой озарённый, –

Всё приму, на всё согласна я.

Смерть приму и радость бытия.

Птица

Бьётся птица и перья о землю ломает.

Бьётся птица, а силы всё тают и тают.

Криком воет и в небо свой взгляд устремляет.

Но на крыльях подрезанных вверх не взлетают.

Подрезанные крылья –

Беспомощные крылья,

Вы символы бессилья

И призраки всесилья,

Которое когда-то

Заложено в вас было,

Которое куда-то

Вдруг навсегда уплыло.

А птица плачет-стонет, а птица как ребёнок,

Слабенький ребёнок, чей голос в плаче звонок.

А птица бьётся, криком моля о светлой доле,

Стеная, затихает, мечтая о просторе.

В комочек вдруг сжимаясь, она в себя уходит,

От ветра колыхаясь, отрады не находит.

Не видит ласку солнца, а видит только тучи.

Пред ней не неба своды, а тёмный лес дремучий.

* * *

В замке за семью дверями,

За семью тяжёлыми замками

Что хранится – я сама не знаю,

Пусть хранится – болью заклинаю.

За семью долами и семью морями,

За семью высокими холмами

Кто живёт – увы, сама не знаю,

Пусть живёт – страданьем заклинаю.

На небе на седьмом средь облаков,

Намного выше дивных мотыльков

Витает кто-то – кто, сама не знаю,

Но пусть витает – сердцем заклинаю.

Быть может, в замке за семью дверями

И за семью тяжёлыми замками

Хранится вера, теплится надежда –

Отрада для души, от бед одежда.

Быть может, за семью долами и морями

И за семью высокими холмами

Живёт любовь, которой рядом нет,

Но от неё струится тёплый свет.

Быть может, на седьмом прекрасном небе,

За слабенький держась хотя бы стебель,

Витает дух, спасти который может,

Который в горюшке-беде поможет.

* * *

Ещё раз месяц май вступил в свои права.

А мне всё кажется, что листья облетают,

И первый снег дороги заметает,

От холода звенят в тиши слова.

Пустые звуки и пустые дали.

В глазах пустых лишь пустоты печали.

И вздохи о пустом, и о пустом мечты.

И кружит голова от этой пустоты.

Разбились все стеклянные мечты,

Сгорели все бумажные цветы,

Расплавился игрушечный кларнет,

Крошащихся зеркал дрожит сонет.

В ушах тоска звенящего стекла.

И снова по щеке слеза стекла.

Но прошепчу: «Я верить не хочу

В всесильность пустоты, хоть в пустоту лечу».

А май тревожит. Он вступил в права.

Я отыскать пытаюсь те слова,

Что серость осени прогонят. И тепло

Вернётся в мир, вольётся в душу. Но

Мои строки бегут в пустоту,

Нарушая страниц чистоту,

Оставляя следы от обид,

Не имея блистательный вид.

Я бокал поднимаю. И в нём

Не вино, а из слез водоём.

Эти слёзы по капле упали

И застыли в гранёном бокале.

За окном потемневший куплет

Дней бредовых и гаснущих лет.

Убегает ночей череда,

Ей вослед лишь мигает звезда.

Но бокал осушив, улыбнусь

И печали в лицо усмехнусь.

И хотя в пустоту я лечу,

Верить в силу её не хочу.

Глаза

Рисую на стекле глаза,

Большие, тёмные, как ночь.

В них то улыбка, то гроза,

Пред ними пошлость бежит прочь.

Они и солнце, и луна,

И свежий ветер, и буран.

В них нежность чуткая видна,

Гнев отвечает на обман.

В них жар любви с презреньем вдруг

Переплетутся в крепкий жгут.

В них теплоту отыщет друг.

Врага же холодом прожгут.

Они то разумом полны,

То вдруг безумьем зазвучат.

Они беспечны и умны,

Накажут и благоволят.

Рисую на стекле глаза.

В них смех звенит, как бубенцы,

И тут же гасит их слеза,

Собой покрыв ресниц концы.

Они сиянием своим

Развеют сумрак и тоску.

Всё, кажется, подвластно им.

Они манят, они влекут.

Рисую на стекле глаза.

Но, что это? Они плывут.

И гаснут. Лишь моя слеза

Печальный след оставит тут.

* * *

Время пишет на асфальте имена.

И дописывает строки о сомненьях.

На асфальтовом листе слеза видна.

И пусть ляжет там моё стихотворенье.

Время пишет о равнинах и холмах,

О деревьях и о травах, о дорогах.

Время пишет об утраченных правах,

И правах приобретённых есть немного.

В заколдованном асфальтовом кругу

Есть рецепты от обиды и от злобы.

По асфальту я тихонечко бреду,

Отыскать рецептов тех страницы чтобы.

Время пишет о любви и падежах,

О склонениях и о разлуке пишет.

На асфальте виден каждый прошлый шаг,

Он цветами и страданиями дышит.

Время пишет и напишет ещё много,

А асфальт вбирает все его слова.

И тогда, когда не будет места слогу,

В нём появятся развалов острова.

Но написанное вовсе не исчезнет,

Просто вдаль оно сокроется от нас,

И окажется нужнее и полезней,

Когда к опыту взовёт сомнений глас.

Точка опоры

Вздымается пена волны,

И шлюпку, как щепку, мотает.

Я в шлюпке. Мы с нею одни

С бушующим морем играем.

Опасная это игра:

То вверх мы летим, кувыркаясь,

То падаем в бездну воды,

Ногтями друг в друга впиваясь.

И чудо, что вверх вновь плывём.

Моя беспокойная шлюпка,

Сейчас ты мой друг и мой дом,

Спаси нас обеих, малютка.

Без точки опоры, увы,

Остались мы обе с тобой.

Нас влажность могучей волны

Окатит холодной водой.

И берег, что вдруг потеряли,

Теперь мы увидим едва ли.

Стихия нас бьёт и кружит.

Рой брызг нам на тело летит.

Горячее тело моё,

Прохладное, шлюпка, твоё

В единой молитве слились

О точке опоры. И ввысь

Несутся и стон и слова:

«О, где вы, былые права!

О, точка опоры, вернись

И к нам благосклонно склонись!»

Монолог кошки

Твой хвост пусть выбивает тучи искр,

Усами пусть ты предъявляешь иск.

Хитёр ты, я хитрее. Ты самец.

И дыбом шерсть – посильный твой венец.

Смеёшься ты, мурлыча сладкий бред.

Бежишь скорей ты от обид и бед.

Боишься, что заденут нервов струны.

Боишься упустить свою фортуну.

А я хоть самка, спину выгибая,

Себе я цену знаю, мяу, знаю.

Твой хвост меня смутить не может, кот.

Придётся подтянуть тебе живот.

Из лапки моей мягкой коготки

Я выпущу, мой кот, тебе в виски,

Когда ты слишком будешь бить хвостом.

И порешим, мой дорогой, на том.

Ты льёшь мне в сердце мёд. И, замирая,

Лишь ждёшь, что я открою врата рая.

Я, мяу отвечая, не спешу:

Помучить, потерзать тебя хочу.

А музыка моя из звуков трёх

Туманом обвивает твой порог.

Ты голову стремишься мне вскружить.

Не ты, а я здесь буду ворожить.

Костёр

Пляшет пламя костра, языками впиваяся в небо,

Оставляя на нём отпечатки сверкающих искр.

И мигает звезда, излучая щемящую негу,

И луна наклоняет свой томный и призрачный лик.

Тихо музыка льёт нам на сердце печальную ноту,

А потом вдруг звенит и смеётся, бурлит как поток.

Позабыли глаза излучать как тоску и тревогу.

Созревает в душе вереница рифмованных строк.

В лунном свете мы купаемся, как дети.

Шум и смех прорежут пустоту.

И играет с нами летний ветер,

Обнажая леса чистоту.

И в азарте радостно-тревожном

Мы хотим войти в прохладный луч,

От луны что падает. И звёзды,

Улыбаясь, смотрят из-за туч.

Мы, в клубок сплетаясь с миром луга,

Как с ума сошедшие давно,

Пляшем танец радости друг с другом.

Веселит луна нас, не вино.

Опять идём к костру, где угли красным светом

Нас освещают вновь, их свет несёт покой.

Костёр встречает нас с ласкающим приветом,

И я ему шепчу: «От злых людей укрой».

Дыханье уловив, где просьба прозвучала,

Костёр мне подмигнул задорным огоньком.

И лица, берег, лес и лодка у причала –

Всё для меня тотчас окрасилось теплом.

Влечёт темнота реки,

Теченьем своим играя.

Уснули давно мальки,

О нас не подозревая.

В серебряный блеск воды,

Мы, в лодку забравшись, смотрим.

Рисуют реки черты

Другого берега контур.

И вот опять к костру притягивает взгляд.

Рукою отыскать пытаюсь наугад

Полено, чтоб костёр ещё сильней разжечь.

Мы сбережём его, он сможет нас сберечь.

От пламени его исчезнет скуки тень,

И потому нам с ним сидеть совсем не лень.

Пусть дым мешает нам – мы от него сбежим.

Смотрю в огонь – мой взгляд прикован, недвижим.

* * *

Улыбнись! Пусть улыбка осветит твой лик,

Пусть глаза золотятся лучом от восхода,

Пусть плывёт над тобой изумляющий миг,

И растянется пусть до размеров он года.

Улыбнись! И тебе улыбнётся трава,

Облака улыбнутся и синее небо.

И растает вокруг беспросветная мгла,

И исторгнет земля запах ласки и хлеба.

Хохочи! Чтобы ветров в тебе кутерьма

Закружилась, наполнив свободой твой разум.

Из бокала пей хмель без заминки, до дна,

Чтоб тебя охватил жар тревожащий сразу.

Обними тех, кто мил.

Жизнь – весёлая шутка,

Даже если твой пыл

Разлетится в минутку.

Слёзы лить не спеши.

Лучше всех рассмеши,

Улыбнувшись задорно

И ничуть не притворно.

Улыбнись! И вокруг зазвучит перезвон.

Он наполнит собой воздух, дерево, дом.

Улыбнись. Грусть сбежит, испугавшись тебя.

И откроешь ты мир, новый мир для себя.

* * *

Небо, как серый платок –

Вчера было синим.

Это последний итог –

Осени ливень.

Скоро наступит зима.

И снег зашуршит.

Шапкой укутав дома,

Он день серебрит.

Осень пока на дворе.

И жёлтые листья,

Платье соткали земле

И красные кисти.

И изумрудный ещё

Цвет не погас.

Нам разноцветный ковёр

Радует глаз.

Но всё же чувствую я:

Скоро погаснет

Яркий ковёр на земле,

Исчезнет праздник.

Как синева в небе вдруг

Сменилась серым,

Так и внизу всё вокруг

Станет бесцветным.

И будет всё угасать,

Пока вдруг нежданно

Снег не раскрасит собой

В цвет постоянный

Землю, деревья, дома,

Если, конечно,

Радость захочет зима

Сделать нам, грешным.

Снова тогда станет день

Светлым и чистым,

Кровь затанцует в сердцах

Пламенем истым.

Что ж, пусть сереет земля,

Подёрнувшись грустью.

Жизнь не обманет меня

Временной сутью.

Радость и в серости дня

Найти я смогу.

Пусть не тоскует земля:

Я тепло сберегу.

Про то, что текло, про стекло и про землю.

Блестит стекло.

За ним – ещё стекло.

И небо протекло

Дождём на землю

И, подобравшись, в лужи затекло.

И по моей щеке слеза стекла,

Как капелька дождя по плоскости стекла,

Укутав серой дымкой землю.

И всё текло:

Текли вода и дым.

Текли печаль и скука,

И разлука.

Текли трава, дорога и пустырь.

Текла любовь,

За нею – чья-то мука.

Стекло стекло в ладонь слезой стеклянной

И превратилось в шарик оловянный.

Упал тот шарик на пол деревянный,

Холодным став, от горечи устав.

Всё.

* * *

Её прекрасную, младую

Во гроб украшенный кладут.

И кажется, ещё живую,

Лишь спящую её несут.

Несут, чтоб опустить в могилу,

Которая так жертвы ждёт.

Хоронят молодости силу.

И смерти воздают почёт.

Она в венчальном белом платье.

И тёмный локон ветер треплет.

Но под венец идёт не с милым.

А под венец идёт со смертью.

Её чуть приоткрыты губы.

И кажется, сейчас ресницы

Вдруг вздрогнут, и глаза с испугом

Увидят траурные лица.

Она погибла в катастрофе,

Автомобильной. Как привычно

Для нас уж это сочетанье.

И случай сам, увы, обычный.

Готовились к весёлой свадьбе.

Приготовленья ж пригодились

Для торжества совсем иного:

Здесь плакали, не веселились.

Ужасной кажется ошибкой,

Нелепостью непоправимой

Всё это. Юную улыбку

Иссушит рок неумолимый.

* * *

«Напиши мне письмо:

Только ДА или НЕТ.

Только НЕТ или ДА –

Чёткий, ясный ответ.

Напиши мне письмо.

В нём иль счастье, иль бред,

Расставанье иль встреч

Опьяняющий свет.

Выходи за меня.

Будем счастливы мы.

Я люблю так тебя.

Вместе быть мы должны.

Ты мне жизнь или смерть.

Ты мне радость иль боль.

Поскорее ответь,

Выбор сделай ты свой.

Как хотел бы, чтоб ДА

Осветило весь мир.

Если ж НЕТ, не виню:

Ты мой сердца кумир».

Вновь письмо перечла

И, к подушке прильнув,

Боль свою излила,

Со слезами уснув.

Написала тогда

Лишь короткое – НЕТ.

И померк для него

Жизни радостный свет.

Ничего никому

Не сказал. И петля

Поглотила его,

Голод свой утоля.

И повешенный труп

Вскоре люди нашли.

Вот и всё. Иногда

Так уходят с земли.

Лебедь

Умирал на камнях белый лебедь прекрасный.

Угасал его взор, был что некогда ясным.

И в конвульсиях он содрогался волной.

Шёл из клюва его то ли хрип, то ли вой.

Крылья сломаны, лапы на коже висят.

А глаза умирать, умирать не хотят.

Перья в сгустках запёкшейся тёмной крови.

Трепетало дыханье до самой зари.

А когда засветился над морем восток,

Лебедь вскрикнул и тут же навеки умолк.

А в застывших глазах солнца луч догорал:

Так из мира теней лебедь к свету взывал.

Мой мир

Во мне играет музыка. И строчки

Проходят вереницей пред глазами.

Я ставлю запятые или точки,

Порою омывая их слезами.

Я в звуках нахожу игру сомнений,

Покой в них нахожу и страсти бури.

Живу в пространстве я стихотворений.

И этой жизни фоном служат будни.

Фантазии и внешняя реальность,

Сплетаясь, увлекают мой рассудок.

Банальность рядом и оригинальность

Составят бесконечность моих суток.

Мой мир наполнен рифмами и ритмом.

Что дарят мне разнообразья радость.

Житейским дать отпор помогут битвам

И выразить полнее страсти сладость.

Кактус

На подоконнике маленький кактус,

Насупленный и колючий.

Я говорю ему: «Кактус, а, кактус,

Ты почему такой злющий?»

Он исподлобья глазами сверкнул

И отвечает, вздыхая:

«Ветер сквозь щели сон мне надул,

О дальних краях напевая.

Жёлтый песок там волнами лежит,

Солнце лучей не жалеет.

Ветер по волнам тем вольно бежит.

То страшно пляшет, то веет.

Все мои предки там росли,

В этой безмерной пустыне.

Дальние родичи не отцвели,

Корни сплетая, доныне.

Кактусам так хорошо в том краю

К солнцу тянуть свои шеи.

С виду угрюмый, внутри я горю:

Нет даже шанса верить,

Что попаду я в родимый край.

Тесно ютиться в плошке.

Горстка земли – отведенный мне пай.

И не прибавить ни крошки.

Корни немеют в вечном плену,

Скорчившись, словно от боли.

И лишь тогда, когда я усну,

Сон переносит на волю».

И замолчал бедный кактус мой,

Вновь погрузившись в думы.

Нежная ткань за колючей щекой

Скрылась со вздохом шумным.

* * *

Мне день разбил твой торопливый шаг.

Спешишь уйти, как будто будет легче

Без этих встреч. И кажется, что враг

Сейчас ты мне. Твой голос звенит резче.

Он давит звук пронзительностью слов,

Спешит обидой сковырнуть мне душу.

Он превращает в жалкий лепет снов

То, чем мы жили. То, чем жили, душит.

А я молчу, не в силах удержать

Ни слов поток, ни шаг твой торопливый.

Мне слёзы в горле не дают дышать,

А сердце ритм терзает терпеливый.

Сказал, как ткань живую разорвал.

Мне боль сковала тело, мысль и волю.

Мне кажется, лицо твоё – овал.

Черты слились на нём. Ты сыплешь солью,

Ты жжёшь железом раненую грудь

Мою, где горечь след пробороздила.

А я молчу, прикрыв глаза чуть-чуть.

Я больше на овал смотреть не в силах.

Не замечаешь ты, как плохо мне,

Что я сейчас с ума сойду от скорби.

Я взгляд остановила на стене.

Мне кажется, уходят капли крови

Из глаз моих. Я руки протянуть

К тебе хочу. Но будто бы цепями

Мне их сковали, не пошевельнуть.

А ты ушёл. Ушёл, звеня словами.

Молитва

Как часто совершают люди зло

По глупости, незнанью, безрассудству.

Стремятся пронести в себе добро,

А предаются тленью и распутству.

Они похожи на слепых щенков,

Что носом тычутся, не разбирая.

Не видят страшных на себе оков,

Мешающих познать просторы рая.

И болью в сердце отдаётся шаг

Неверный, но, увы, неотвратимый.

Он превращается в тяжёлый прах,

Хотя, казалось, был таким невинным.

О, Господи! Прошу тебя, прости

Всех нас, безумства наши и сомненья.

Не дай нам сбиться с верного пути,

Не дай погибнуть в чёрном круге тленья.

Прости своих заблудших сыновей

И дочерей. Пройдя по бездорожью,

Барахтаяся в омуте страстей,

Стремимся истину познать мы божью.

Да, истину твою, великий наш Отец!

И вот когда придёт земному дню конец,

Молю тебя, будь добр и милостив ты к нам,

К уставшим дочерям и блудным сыновьям.

* * *

По млечному пути

Иду в бескрайность ночи.

Мерцанье впереди

Мрак беспросветный точит.

Иду я по спирали.

Сорваться не боюсь.

Меня в созвездьях ждали.

И вот я к ним стремлюсь.

Вдруг яркий свет навстречу,

Как розовый туман.

Пушинки стала легче

Я, в голове дурман.

Он сладко проникает