Текст книги "Сотворенная природа глазами биологов"

Гусеобразные – сочетание рационального с прекрасным

Самые морозостойкие из пернатых. Стойко выдерживать особо низкие температуры способны и северные птицы отряда гусеобразных. Среди них – белые гуси, обитающие преимущественно на острове Врангеля, где они гнездятся огромной колонией. Или же черные казарки, которые размножаются на многих арктических островах и холодных участках материкового побережья.

К холодоустойчивым относятся и гаги, которых полярники и моряки видят плавающими среди льдин в самых высоких арктических широтах. Пух этих птиц (известный «гагачий пух») не имеет себе равных по мягкости и теплоизоляционным свойствам.

Какова же максимальная отрицательная температура, которую способен выдержать организм животного со сравнительно высокой телесной организацией? Если продолжительный холод разрушит, например, их кровеносные сосуды, то тогда ничто уже не способно возвратить организм к жизни.

Норвежские биологи экспериментально доказали, что среди животных Земли наиболее морозоустойчивым организмом наделены именно гусеобразные. Как показали опыты, эти птицы могут выжить при температуре 110 °C ниже нуля!

В то же время белые медведи и тюлени сохраняют жизненную активность при температуре до -85 °C. Правда, такие морозы в природных условиях очень редки – рекордно низкая температура, которую зарегистрировали на станции «Восток» в Антарктиде, составляла -89,2 °C.

Особенности тела водоплавающих. По суше водоплавающие, например утки, ходят вперевалку, так как их ноги отодвинуты далеко назад. Но стоит птице поплыть, ее удлиненное, обтекаемое туловище удобно ложится на воду. Оно напоминает корпус лодки, серьезно продуманный инженерами. Широкое поперечное сечение тела создает хорошую устойчивость. Благодаря этому даже при сильной качке птица сохраняет равновесие.

Короткие ноги, расширенные за счет перепонок между пальцами, служат очень удобными веслами. Перепонки, которые обеспечивают отталкивание ног от воды при плавании, не мешают быстрому движению птицы вперед.

Здесь тоже все предусмотрено – пальцы в этот момент инстинктивно сжимаются благодаря особому расположению мускулов и сухожилий. Или, например, у сидящей на воде утки голень постоянно находится почти в горизонтальном положении. При медленном плавании птицы это положение почти не меняется, ноги работают попеременно, и двигается в основном цевка – кость между голенью и пальцами. Как только требуется плыть быстрее, в работу тут же включается голень и начинает ходить взад-вперед как поршень.

А каким образом водоплавающая птица меняет направление следования при виде хищника? В этом случае самые разные мышцы конечностей мгновенно получают нужную команду. И благодаря координируемым движениям ног совершается быстрый поворот или остановка.

Защита от намокания. У гусеобразных предусмотрены особые средства и поведенческие приемы для защиты перьевого покрова от намокания. Их организм наделен специальной копчиковой железой, выделяющей жироподобное вещество. А поскольку от состояния пера зависит плавучесть этих птиц, в их поведении учтена постоянная смазка оперения, что совсем не просто. Достаточно сказать, что на теле, например, лебедя насчитали свыше 25 тысяч перьев.

Гусеобразные время от времени стимулируют клювом выработку жировой смазки, выжимают ее из железы, как из тюбика, и тщательно наносят на перья. Эта инстинктивная процедура выполняется всегда в строгом порядке: сначала обрабатываются перья на груди, а потом по бокам, на спине, крыльях, животе, хвосте, бедрах и в завершение – на голове.

Только пятая часть перьев птицы распределена на теле, остальные же – на голове и длинной шее. А поскольку смазать голову клювом невозможно, то у гусеобразных на этот случай существует своя программа последовательных действий. Птицы когтями снимают смазку с клюва и точно направленными осторожными движениями расчесывают ими перья на голове либо определенными круговыми движениями потирают голову о спину.

Водоплавающим птицам необходимо постоянное купание, без которого они не способны ни летать, ни плавать и даже могут утонуть. Это может показаться странным: казалось бы, они и так все время находятся в воде. Но на самом деле при плавании вода омывает лишь перья на животе птицы, да и то снаружи. А без воды тончайшие, но особо важные для птицы щетинки пера, так называемые бородочки, слипаются и ломаются.

Рассмотреть секрет устройства бородочек можно только с помощью микроскопа. Дело в том, что одни бородочки, обращенные к основанию пера, изогнуты дугообразно и имеют край, загнутый в виде желобка. Другие же, которые направлены к вершине пера, то есть наружу, снабжены на концах миниатюрными, но очень крепкими и острыми крючочками. Эти-то крючочки и цепляются за обращенные им навстречу желобки соседних бородочек. И тогда возникает удивительно прочное сцепление, работающее по принципу «застежки-молнии». Кстати, не исключено, что «молнию» человек изобрел, присмотревшись именно к строению птичьего пера.

Выбравшись на берег после купания, птицы сильно встряхивают перья. Тем самым они не только сбрасывают с них воду, но и восстанавливают уникальную структуру бородочек. Микрокрючочки автоматически входят в соединение друг с другом, и перья снова становятся упругими.

Между хорошо смазанными и «застегнутыми на молнию» перьями резко увеличивается вместимость воздуха. Так, у взрослого крякового селезня под перьями, которые весят менее 100 граммов, вмещается почти целый литр воздуха! Это оперение облегчает плаванье, полет и снижает теплопотери птичьего тела.

Все это еще раз показывает, что в сотворенной природе нет мелочей.

Целесообразность строения и красота. К числу особенностей гусеобразных принадлежит и их удлиненная шея, которая облегчает им добычу пищи. Особая подвижность и значительная длина шеи компенсирует птицам отсутствие у них способности сгибать туловище, чтобы напиться воды, достать корм с земли или со дна мелких водоемов.

Венчающая шею небольшая голова наделена плоским и широким клювом с поперечными пластинками – своеобразным «решетом». Такой клюв играет роль цедильного аппарата. Через него птицы пропускают воду, удерживая растительный корм или пойманную добычу – мелкую живность.

Но при знакомстве с гусеобразными обычно восхищение вызывает не столько целесообразность их строения – такой подход был бы слишком утилитарным, – сколько красота этих птиц. Например, лебедю дарована превосходно изогнутая шея, равная длине тела птицы или даже превышающая ее. Она придает прекрасной птице с белоснежным или иссиня-черным оперением неповторимую грациозность, особенно при величественном скольжении лебедя по воде.

Недаром красота лебедей воспета языком поэзии, музыки, живописи, изобразительного искусства.

Урок, который нам преподают дятлы

Дятлы живут и питаются преимущественно на деревьях, что определяет строение их тела и поведение.

Способность к древолазанию. Телесное строение дятлов, так же как поползней и пищух, способствует тому, чтобы легко передвигаться по древесным стволам. Для этого им служат короткие мощные ноги с длинными пальцами и острыми когтями. Причем на ногах два пальца направлены вперед, а два назад, что помогает передвигаться по вертикальным поверхностям.

Кроме того, у большинства пернатых древолазов роль дополнительной точки опоры играет собственный хвост, имеющий особую форму. Чтобы долбить дерево с большой силой и скоростью, дятел прочно удерживается на отвесном стволе, вцепившись когтями в кору и опираясь на прочные и эластичные внутренние пары перьев хвоста с острыми или раздвоенными кончиками.

Хвост такой «конструкции» для птицы жизненно важен. Не случайно даже его линька происходит в строгом порядке: самая прочная центральная пара рулевых перьев выпадает лишь после того, как вырастут и сменятся все остальные.

«Плотничий инструмент». Для постоянной работы по древесине дятел получил идеальный инструмент – прямой и острый клюв. И среди птиц в искусстве обращения с деревом ему нет равных. Дятел сравнительно легко выдалбливает глубокое дупло для гнезда, раздалбливает шишки и достает семена, а также вытаскивает из-под коры жуков-короедов и личинок.

Когда дятел берется за дело и пускает в ход свой удобный для работы клюв, то вокруг «стройплощадки» фонтаном разлетаются стружки длиной до 15 см. Интересно, что ноздри у дятла щелевидные, и около них вовсе не случайно растут густые щетинки-фильтры. Они препятствуют попаданию туда древесной трухи и пыли.

Почти все дятлы для дупла выбирают осину с ее мягкой древесиной, подверженной сердцевинной гнили. Прежде чем приступить к постройке гнезда, они обстукивают своим замечательным клювом ствол, чтобы определить на слух, стоит ли начинать работу именно на этом дереве или поискать другое.

Природный «амортизатор». Клюв дятла работает так же интенсивно, как отбойный молоток. При обработке дерева птица совершает десятки ударов в секунду. Дятел способен проделать дырку в самой твердой древесине и даже в бетоне, не нанося при этом никакого вреда мозгу.

Как это возможно? Представьте, как дорожные рабочие разбивают асфальтовое покрытие отбойным молотком и как быстро острие молотка бьется об асфальт, откалывая от него куски. А если отбойный молоток держать не руками, а головой? Мозг не вынес бы такой нагрузки и считанные секунды.

И только дятлу под силу выдержать такой «отбойный молоток» в голове, так как он наделен тем, чего нет ни у кого из животных. В черепе дятла предусмотрено особое устройство из необычных сплетений мышечных волокон, которое работает как амортизатор. Оно смягчает отдачу от удара по стволу дерева.

На счету у человека немало самых разных амортизационных устройств, в том числе для удобства пользования автомобилем. Но это сделали люди, руководствуясь разумными решениями для устранения определенных проблем.

А мог ли сам организм дятла целенаправленно создавать, пусть даже постепенно, встроенные в голову «антивибрационные устройства»? Конечно, нет. Только Великий Конструктор мог с любовью предусмотреть все детали, вплоть до мелочей, этого живого организма, позволяющие ему функционировать столь совершенно.

Уникальный язык. Для того чтобы доставать насекомое или личинку из любой узкой и глубокой щели в дереве, дятел получил свой необычайно длинный язык. Тонкий и гибкий, он по длине может даже превышать тело птицы. Но куда же дятел прячет такую узкую длинную «ленту», пока она не занята делом?

У всех птиц язык растет вперед из задней части ротовой полости. Будь это же у дятла, то при такой длине его язык спутался бы во рту в клубок. Потому-то его сверхдлинный язык рационально закреплен и выходит из правой ноздри и, проходя прямо под кожей, оборачивается вокруг головы. Все очень аккуратно и удобно.

Иногда полагают, что язык у дятла становился длинным постепенно. Однако трудно себе представить, как обычный короткий язык птицы мог сам удлиниться при переходе ее на питание древесными вредителями. Тогда при росте он должен был бы сам по себе открепиться от задней стенки рта, обернуться вокруг головы птицы и закрепиться в правой ноздре. Это слишком невероятно. Конечно же, таким язык дятла был изначально.

Ко всем преимуществам языка дятла добавляется и то, что он обеспечен увеличенными слюнными железами. Они вырабатывают клейкую жидкость, чтобы к языку прилипали найденные в дереве насекомые. А бывают языки, как, например, у европейского большого пятнистого дятла, похожие на рыболовный крючок или гарпун. В этом случае кончик у языка острый, с особыми зубчиками, направленными назад. Благодаря такой его «конструкции» дятел легко вытаскивает насекомое, попавшее, как рыбка на крючок, из любой щели.

Подумаем об этом. Чтобы долбить деревья и добывать спрятавшихся там насекомых, тело дятла должно быть изначально запроектировано, а все процессы и действия заранее определены. Для этого нужно было многое учесть.

• Какой должна быть система закрепления птицы на вертикальных поверхностях стволов с учетом мощных ударов клюва о древесину, а также каким должен быть набор древолазных средств для долбления коры и дерева? Для этого нужно как раз то, что имеет дятел – крепкий клюв, сильную мускулатуру шеи и ног, жесткие рулевые перья хвоста, которые служат опорой при лазании по деревьям.

• Как защитить мозг птицы от постоянной сильной вибрации, и что должен представлять собой миниатюрный, но очень надежный амортизатор? У дятла роль такого амортизатора выполняет специальная прокладка в виде пористого губчатого вещества, которая и гасит встряску от каждого удара клювом. Она находится между клювом и черепом птицы. Этот природный амортизатор настолько хорош, что, по мнению ученых, намного превосходит все подобные устройства, созданные руками человека.

• Каким образом птице удается обследовать ходы и вытаскивать добычу из-под коры или из древесины? Для этого вокруг головы дятла расположен особо длинный и легко выдвигаемый язык, который к тому же способен прочно прикреплять к себе найденных в дереве насекомых.

Услышав, как дятел стучит по стволу дерева, может быть, стоит подумать о том, какой урок нам преподает знание о великой задумке Создателя, воплощенной в таком удобном для работы и жизни теле этой птицы.

«Окна» в мир у птиц

Рассмотрим теперь работу некоторых из великого множества премудро созданных сенсорных систем – своеобразных «окон» в мир у птиц.

Из пяти классических органов чувств для большинства видов птиц наиболее жизненно важными являются органы зрения и слуха. Однако благодаря тому, что птицы одарены еще и самыми разными живыми приборами, они имеют гораздо больше возможностей для восприятия окружающего их мира.

Птицы получили чувство равновесия, ощущения тепла и холода, магнитного и электрического поля, способность ориентироваться в пространстве. Все это имеет большое значение в повседневной жизни птиц, а также используется ими при навигации во время перелетов.

Зрительная система. Основную информацию об окружающем мире птицы получают посредством зрения. Птичий сенсорный аппарат сходен с нашим, но у пернатых зрение более острое. Для других животных зрительная система тоже играет большую роль, но в своих действиях они руководствуются главным образом обонянием, осязанием или слухом. Почему же особенно острым зрением наделены именно птицы?

Целесообразность такого решения в том, что с высоты «птичьего полета» точно оценить обстановку с помощью обоняния или осязания невозможно. Только отличное зрение позволяет увидеть оттуда пищу или хищника. Кроме того, зрительное восприятие помогает птицам улавливать даже малые изменения длины светового дня и соответственно им вырабатывать свою линию поведения.

Зрение необходимо птицам и для осуществления брачных ритуалов. При этом одни пернатые при ухаживании демонстрируют самые разнообразные позы, движения, танцы, своеобразные свадебные подарки, а также удивительно красивое оперение. А другие – воспринимая их, соответственно реагируют.

Это связано с тем, что в отличие от рептилий и большинства млекопитающих птицы обладают цветным зрением, то есть видят мир во всем богатстве его цветов и оттенков. Именно поэтому им и дана возможность использовать в брачных ритуалах яркие красочные наряды. Так, например, курица способна различать тончайшие оттенки в наряде ухаживающего за нею петуха.

Интересно, что окраска оперения самцов и самок, как скажем, у синиц некоторых видов, одинакова в видимом свете. Но в ультрафиолетовом свете она различается, и это птицы способны увидеть.

Цветным зрением птицы обладают с рождения. Так, птенцы чаек, выпрашивая корм у родителей, реагируют только на красное пятно клюва взрослой птицы. Такое инстинктивное пищевое поведение птенца включается лишь при получении этого зрительного сигнала. А если закрасить красное пятно или сделать модель клюва без пятна, то птенец погибнет от голода, поскольку не догадается открыть рот.

Каким же образом обеспечивается цветное зрение у птиц? Оказывается, их глаза снабжены миниатюрными и очень сложно устроенными светофильтрами красных, оранжевых, желтых и зеленых цветов.

В то же время ночные и ныряющие птицы в основном лишены таких фильтров. Они для них нецелесообразны. Ведь в темноте или под водой зрительные восприятия ослаблены. Особенно это касается диапазона красной части спектра. Поэтому, наблюдая за жизнью совиного семейства при освещении красным фонарем, можно оставаться незамеченным.

А вот для многих дневных птиц жизненно важный для них красный цвет, наоборот, привлекателен. Если им предложить на выбор шарики разных цветов, то они предпочтут красные.

Особенности птичьих глаз. В связи с важностью зрения глаза птицам даны очень крупные. У многих видов их объем превышает объем мозга. Например, у канюка, близкого по размеру к вороне, глаза по величине приближаются к человеческим, а у африканского страуса – к глазам слона. Они сравнимы по величине с теннисным мячом! Кажущиеся небольшими голубиные глаза на самом деле размером почти во всю голову – просто они прикрыты оперением и кожей.

Превосходное зрение пернатых обеспечивается главным образом за счет сетчатки – внутренней выстилки глазного яблока. Она имеет особое устройство, которое состоит из множества чувствительных к свету клеток – палочек и колбочек. Так, у канюка только колбочек насчитывается свыше миллиона. Фотолюбителям известно, что, чем мельче «зерно» светочувствительного слоя, тем выше качество изображения на пленке. Поэтому сетчатка птиц, подобная такой мелкозернистой пленке, способна передавать мельчайшие детали изображения.

Кроме того, у большинства птиц в средней части глазного дна существует центральная ямка, стенки которой действуют подобно сильной лупе. Она предназначена для увеличения изображения предметов на сетчатке. Это превосходное устройство также помогает воспринимать самые незначительные движения в поле зрения птицы для успешной охоты или своей защиты.

У голубя, кроме центральной ямки, этой своего рода подзорной трубы для увеличения изображения, рядом находится еще и орган, казалось бы, не имеющий отношения к зрению, так называемый гребешок. Эта налитая кровью складка, похожая на меха гармони, как бы вдавлена большущим слепым пятном в зоркие глаза птицы. Поскольку организму любого живого существа не дано ничего лишнего, то биологи настойчиво стремились понять ее предназначение. И наконец было установлено, что гребешок сродни темным противосолнечным очкам. Благодаря ему дневные птицы не мигая смотрят на Солнце. Это «слепое пятно» помогает перелетным птицам во время миграций, а голубям – в выполнении курьерских заданий.

Кстати, голуби плохо видят в темноте. И попытки вывести ночную породу почтовых птиц, которые «работали» бы во время сна дневных пернатых хищников, ни к чему не привели. Ведь голубь был изначально создан как дневная птица.

Зоркость птиц. Острота зрения у некоторых пернатых охотников в 5–8 раз выше, чем у человека. Так, сокол-пустельга видит в траве не только мышей, но даже насекомых со стометровой высоты, чеглок замечает стрекозу почти за 200 метров, а сокол-дербник по сигналу охотника возвращается на его руку с расстояния около километра.

Острота зрения у птицы-санитара – грифа – такова, что он видит труп копытного животного за 3–4 километра! В то же время парящие в высоте грифы неразличимы для человека, хотя и имеют трехметровый размах крыльев. По зоркости не отстает от них и беркут. Этот самый крупный орел способен заметить зайца с расстояния в 4 километра.

Небольшие птицы тоже наделены отличной остротой зрения. Они замечают парящего в высоте хищника гораздо раньше человека и выдают его присутствие тревожным поведением. А особенной зоркостью отличаются пернатые, которые используют поисковый полет во время охоты. Та же серебристая чайка различает в траве полевок и сусликов с высоты 100–200 метров. Или же каменный стриж замечает мушку с полукилометровой высоты и точно рассчитывает ее координаты, чтобы настигнуть в стремительном полете и схватить с необычайной ловкостью.

Бинокулярное и монокулярное зрение. Люди смотрят на мир двумя глазами одновременно, то есть используют данное им бинокулярное зрение. Оно составляет 150° и обеспечивает великолепное рельефное видение мира за счет получения единого стереоскопического изображения.

А у птиц эти показатели гораздо хуже – у совы и козодоя всего лишь 60°, у голубя – до 30°, у воробья, снегиря, зяблика – от 10 до 20°, а у кукушки его нет вообще. Но почему же многие птицы не получили своего рода «бинокли»?

Дело в том, что бинокулярное зрение – это лишь частный случай зрительных восприятий птиц. Поскольку глаза у большинства птиц расположены по бокам головы, то, сузив бинокулярное зрение, им значительно расширили общее поле зрения.

Это дает пернатым ряд существенных преимуществ. Они могут пользоваться глазами независимо друг от друга, что позволяет им наблюдать за всем происходящим впереди, по сторонам и даже сзади. И тогда общее поле зрения складывается из монокулярного и бинокулярного. Так, у чаек, кур, воробьев, голубей и многих других птиц оно составляет более 300°. При этом, например, чайка, облетая свою территорию, может одним глазом следить за соседями слева, вторым – за соседями справа и поглядывать время от времени вниз сразу обоими глазами.

Хорошим бинокулярным зрением наделены пернатые хищники, атакующие подвижную добычу, чтобы точно определять расстояние до цели.

Удивительно целесообразно устроены, например, глаза у лесного кулика вальдшнепа. Они большие, выпуклые и так смещены назад, что бинокулярное поле у него образуется не спереди, а сзади. Это очень важно для безопасности птицы, чтобы, манипулируя клювом в земле в поисках питания, ей можно было видеть все, что творится сзади.

А у цапли и выпи свои интересные особенности. В связи с целесообразным способом затаиваться в камышах и осоке с поднятым вертикально вверх клювом, бинокулярное поле у них специально смещено вниз под клюв. И тогда птица наблюдает сразу двумя глазами за тем, что происходит под ногами – за плавающими мелкими рыбками, лягушками и водными насекомыми, составляющими ее повседневную добычу. Цапля охотится, используя и зрение и рецепторы на клюве, определяющие как размеры, так и направление движения добычи. А завершает охоту клюв птицы – профессиональный рыболовный «инструмент», который не выпустит даже скользкой рыбешки.

У сов глаза тоже размещены не по бокам головы, а сильно сдвинуты к основанию клюва, чтобы бинокулярное зрение позволяло птицам точно оценивать расстояние до добычи. Но насколько это целесообразно? Ведь в таком случае обзор у сов невелик, поскольку сзади и сбоку они ничего не увидят. Но оказывается, это им не помеха: совы обеспечены взамен удивительным «крутящим» устройством наподобие шарнира, благодаря которому могут вертеть головой вокруг вертикальной оси на 270°, а вокруг горизонтальной – на 180°.

Вблизи и вдали, в воде и в воздухе. Многие птицы получили в дар и совершенную аккомодацию глаз (от лат. accomodatio – приспособление). То есть их глаза устроены таким образом, чтобы посредством фокусировки изображения на сетчатке (подобно действию изобретенного человеком фотоаппарата) они могли приспосабливаться к рассмотрению объектов на разном расстоянии.

У птиц это в основном достигается за счет достаточно быстрого изменения кривизны хрусталика под действием особых мышц.

Так, трясогузка обычно выискивает насекомых на открытой местности. И благодаря аккомодации может мгновенно отреагировать и на возникшую рядом добычу, и на пролетающего в вышине хищника.

Замечательны и глаза у бакланов. В воде при ловле рыбы им нужно ближнее зрение, а для полета, как и всем птицам, – дальнее. Поэтому их глаза способны сильно менять кривизну хрусталика, чтобы хорошо видеть и рыбешку, устремляющуюся к водным зарослям, и парящего в небе хищника. А пингвины, которые находят свою добычу в толще вод, выходя на берег, тотчас делаются очень близорукими.

Аккомодация характерна и для глаз других животных. Ею, почти в таком же виде, как у птиц, наделены и млекопитающие. А у головоногих моллюсков глаз в покое установлен на близкое видение, а аккомодацию обеспечивает перемещение шарообразного хрусталика назад. У земноводных и пресмыкающихся, в свою очередь, глаз установлен на дальнее видение, и нужный эффект достигается выдвижением хрусталика вперед.

Пластичность органов зрения ночных охотников. Известно, как хорошо видят совы, филины и сычи в темноте. Для этого их глаза устроены наподобие светосильного телеобъектива.

Используя самое малое количество света, огромный зрачок совы позволяет отчетливо видеть мышь на расстоянии до 600 метров от горящей свечи! Ведь они различают предметы практически в кромешной тьме, при освещении в две миллионных доли люкса. Никто, кроме сов, в таких условиях ничего увидеть не может. Как считают биологи, даже при освещенности в десятки тысяч раз сильнее ни одно другое животное не способно различать даже крупные объекты.

И что интересно – фокусировка совиных глаз устроена так целесообразно, что днем они видят не хуже других птиц! Это идет в разрез с распространенным заблуждением, что ночные охотники днем слепы. А их сильная дальнозоркость, то есть то, что совы не различают мелкие предметы ближе 15–20 сантиметров, совам совсем не страшна. Ведь при манипуляциях с кормом они закрывают глаза, полагаясь главным образом на свою великолепную осязательную чувствительность. Для этого у птиц имеются особые удлиненные щетинковидные перья, расположенные вокруг основания клюва.

А поскольку глаза ночных птиц специально устроены для зрительного восприятия как на очень слабом, так и на ярком свету, то они обеспечены еще и очень важными защитными механизмами, которые оберегают чувствительную сетчатку от повреждения слишком интенсивным дневным светом. Это происходит благодаря тому, что при воздействии яркого света, во-первых, быстро сокращающийся зрачок автоматически превращается в узкую щель. А во-вторых, в действие вступает специальная подвижная «занавеска» в сетчатке, которая заслоняет фоторецепторы от губительных лучей. Именно поэтому полярная, болотная и ястребиная совы при необходимости могут охотиться и днем, а домовый сыч с удовольствием греется на солнышке.

Прекрасной пластичностью органов зрения наделены и многие другие птицы. И тогда по необходимости при вечерних сумерках или ночью у них включаются «запасные» механизмы, которые не применяются при дневном образе жизни. Благодаря этому, например, глаза обыкновенных чаек в нужный период времени настраиваются так, чтобы при лете майских жуков птицы могли успешно их ловить даже в сумерках. Или же серебристые чайки, которым днем не дают покоя люди, образуют большие стаи из холостых особей, чтобы кормиться ночью.

Чарльз Дарвин писал: «Предположение, что глаз возник в результате эволюции, кажется мне в высшей степени абсурдным».

Мы не часто соглашаемся с Дарвином, но на этот раз нам нечем ему возразить!

Восприятие мира с помощью слуха. Зрительное восприятие мира пернатыми успешно дополняется слуховым.

Диапазон частот колебаний воздуха, воспринимаемый в качестве звуков, у птиц примерно такой же, как и у человека. Однако пернатые превосходят нас в умении различать и анализировать сверхкороткие звуковые импульсы и разделяющие их столь же короткие паузы. Серии, составленные такими звуками и паузами, на наш слух звучат слитно, птица же слышит и оценивает каждый из элементов серии в отдельности.

Для жизни птиц особенно важно, что их ухо «настроено» на восприятие таких звуков, как голоса их врагов и добычи. Так, ухо совы прекрасно слышит едва различимое попискивание мышей, недоступное человеческому уху. А лесным воробьиным птицам хорошо известен тревожный крик вороны, сороки и сойки, и они реагируют на этот звук, как на сигнал опасности. Вороны же легко узнают по волчьему вою, когда эти охотники находят добычу. И тогда птицы регулируют направление полета в зависимости от той информации, которую они получили от волков.

Звуковое общение и пение птиц. Слух и голос неразрывно связаны между собой. Поэтому птицы могут не только воспринимать, но и воспроизводить огромное разнообразие звуков. Звуковое общение птиц особенно важно там, где они не видят друг друга, – в чаще леса, кустарнике, густой траве. Причем целесообразно устроенное ухо птицы лучше всего воспринимает те звуки, которые преобладают в голосе ее соплеменников.

Для того чтобы издавать сложные и разнообразные звуки, птицы наделены особым звукопроизводящим аппаратом – нижней гортанью (в отличие от верхней гортани у млекопитающих). И наиболее совершенно она устроена у певчих воробьиных птиц.

Пение птиц – это не только специфичный для каждого вида сложный сигнал, призванный обеспечить успех размножения. Конечно, благодаря песне облегчается встреча самца и самки, а птицы-соседи оповещаются о том, что данная территория уже занята. Причем звучание у каждого вида птиц неповторимое, поэтому представители разных видов не спутают друг друга. Например, пеночки и камышевки по облику очень сходны, но их песни хорошо различимы.

И все же прекрасное пение птиц предназначено и для нас, людей. Никогда не надоест звонкая песнь соловья. Ведь часто и соседи его предупреждены о занятости территории, и самка давно рядом, а птица часами продолжает заливаться, издавая переливчатые трели. Нас очаровывает курлыканье журавлей, песня жаворонка, неповторимые и величественные аккорды певчего дрозда, флейтовые звуки иволги, нежный щебет многих и многих птиц.

Острый слух ночных птиц. Благодаря великолепному слуху ночные птицы, например совы, получают дополнительную информацию об окружающем мире, когда не достает зрительной. Так, они успешно ловят добычу даже с завязанными глазами или в абсолютно темной комнате. По остроте слуха совы превосходят всех других птиц и наземных позвоночных, включая млекопитающих.

Особый слух, которым наделены совы, отличается не только редкостной остротой, но и тем, что обеспечивает довольно точную локацию источника звука. В экспериментальных условиях абсолютной темноты сова способна определить местоположение мыши исключительно на слух и с точностью до одного градуса. Но для этого добыча должна передвигаться по полу, усыпанному опилками или сухими листьями. Если же их убрать, то по твердой поверхности мышь будет передвигаться практически бесшумно, и тогда сова не сможет ее обнаружить.

Это происходит за счет того, что у всех птиц для восприятия звука имеются не ушные раковины, а отверстия, которые полностью скрыты под оперением и снаружи не видны. А совиные уши и тут представляют собой весьма примечательное устройство.