Текст книги "Выдох"

В результате Тэлботу не удалось продать права на Андро даже за часть той суммы, на которую он рассчитывал. Вместо этого VirlFriday приобрела права на специфический геном Андро и купила весь архив чекпойнтов, кроме того, компания взяла Тэлбота на работу. Теперь он стал частью группы, занимающейся восстановлением более ранних чекпойнтов Андро и переподготовкой дигитантов этого типа в попытке создать версию, которая обладала бы такими же способностями личного ассистента-секретаря и в то же время была готова принять нового владельца как полноправного хозяина.

От: Стюарта Гаста

Я говорю не о том, чтобы продавать копии. Я думаю, что Зафф мог бы делать работу, которую выполняют собаки, служащие поводырями для слепых или разыскивающие наркотики. Моя цель состоит не в том, чтобы заработать деньги, но, если есть что-то полезное, что дигитанты могут делать, а люди готовы за это платить, – это доказало бы всем скептикам, что смысл существования дигитантов – не просто развлечение.

От: Аны Альварадо

Мне хотелось бы, чтобы мы для начала уяснили собственные мотивы. Было бы здорово, если бы наши дигитанты освоили какие-то практические навыки, но мы не должны считать их неудавшимися, если этого не произойдет. Возможно, Джакс и способен зарабатывать деньги, но Джакс существует не для того, чтобы зарабатывать деньги. Он не Драйта и не робот-культиватор; умение решать какие-либо задачи или делать какую-то работу – возможно, но я воспитывала его не с этой конкретной целью.

От: Стюарта Гаста

Да, я полностью согласен. Я имел в виду лишь то, что у наших дигитантов могут быть нераскрытые способности. Если есть какая-то работа, которую они могли бы выполнять – и выполнять хорошо, – для них самих ведь было бы здорово заниматься такой работой.

От: Марии Чжен

Но на что они годны? Собак натаскивают на выполнение различных конкретных задач, а дигитанты Софонс настолько узколобы, что хотят заниматься чем-то одним, умеют они это делать или нет. Ни та ни другая стратегия неприменима к дигитантам Нейровзрыва.

От: Стюарта Гаста

Мы могли бы познакомить их с разными областями знаний и понаблюдать, к чему у них есть склонность. Дать им гуманитарное образование вместо профессиональной подготовки. (Если это и шутка, то лишь отчасти.)

От: Аны Альварадо

Вообще-то это не так глупо, как может показаться. Бонобо[33]33
  Бонобо – карликовые шимпанзе, обитающие в бассейне реки Конго. Отличаются высоким уровнем социальности и обучаемости.


[Закрыть]обучались делать все: от изготовления каменных орудий до освоения компьютерных игр, когда им давали такую возможность. Наши дигитанты могут обнаружить способности в таких видах деятельности, которым мы их не обучали просто потому, что нам это и в голову не приходило.

От: Марии Чжен

Но о чем мы сейчас говорим? Мы уже обучали их чтению. Теперь мы собираемся читать им лекции по физике и истории? Обучать навыкам критического мышления?

От: Аны Альварадо

Я не знаю. Но мне кажется, что, если мы намерены заняться этим, нам самим важно избавиться от зашоренности и скептицизма. Пониженная планка ожиданий – это самореализующийся прогноз. Если мы будем целить высоко, то добьемся лучших результатов.

Большинство членов пользовательской группы довольны уровнем образования своих дигитантов – результатом импровизированного комплекса домашнего обучения, занятий в группах и использования обучающих программ, – но есть и такие, которых привлекает идея дальнейшего прогресса. В последующие месяцы различные владельцы дигитантов изучают педагогические теории, пытаясь понять, как форма обучения дигитантов отличается от обучения шимпанзе и детей и как разработать планы уроков, которые были бы наилучшим образом приспособлены к этой форме. Энтузиасты готовы выслушать любые предложения, пока не возникает идея о том, что, возможно, дигитанты прогрессировали бы быстрее, если бы их преподаватели давали им домашние задания.

Ана предпочитает такие виды активности, которые развивали бы определенные навыки, но которыми дигитанты с удовольствием занимались бы и сами. Другие владельцы считают, что преподаватели должны давать дигитантам реальные домашние задания, которые обязательно нужно выполнять. Ана удивляется, читая на форуме сообщение Дерека, в котором он поддерживает эту идею. При следующей встрече она спрашивает его об этом.

– Почему ты хочешь заставить их делать домашние задания?

– А что в этом плохого? – говорит Дерек. – У тебя в детстве был противный учитель?

– Очень смешно. Прекрати, я ведь серьезно.

– Хорошо, давай серьезно: что плохого в домашних заданиях?

Она не знает, с чего начать.

– Одно дело, если для Джакса есть занятие, помогающее ему развлечься во внеурочное время, – говорит Ана. – Но дать ему задание и сказать, что он обязан его выполнить, даже если это не доставляет ему никакого удовольствия? Чтобы он испытывал неловкость и сожаление из-за того, что не справился с заданием? Это противоречит всем принципам дрессировки животных.

– Когда-то очень давно именно ты сказала мне, что дигитанты не похожи на животных.

– Да, именно так, – соглашается она. – Однако они и не инструменты. Я знаю, что ты знаешь это, но то, о чем ты говоришь, звучит так, словно ты готовишь их к выполнению работы, которую они, возможно, не захотят выполнять.

Он отрицательно качает головой:

– Речь не о том, чтобы заставить их работать, но о том, чтобы научить их хоть какой-то ответственности. И они могут оказаться достаточно сильными для того, чтобы время от времени переживать чувства неловкости и сожаления. Единственный способ узнать, так ли это, – попробовать.

– Зачем вообще рисковать, заставляя их испытывать неловкость?

– Именно об этом я думал, разговаривая со своей сестрой, – говорит он. Сестра Дерека ведет занятия для детей, родившихся с синдромом Дауна. – Она сказала, что некоторые родители не хотят нагружать своих детей из страха, что те могут потерпеть неудачу. Да, родители желают им добра, но, оберегая их от всего на свете, они не дают детям полностью раскрыть заложенный в них потенциал.

Ане требуется некоторое время, чтобы смириться с этой идеей. Она привыкла смотреть на дигитантов как на чрезвычайно способных приматов, и, хотя в прошлом люди сравнивали человекообразных обезьян с умственно отсталыми детьми, это была, скорее, метафора. Смотреть на дигитантов как на отставших в развитии детей – такой взгляд требует смены перспективы.

– Какая ответственность по силам дигитантам, как ты думаешь?

Дерек разводит руками:

– Я не знаю. Это действительно можно сравнить с синдромом Дауна: на каждом человеке он сказывается по-своему, и, когда моя сестра начинает работать с новым ребенком, ей приходится подбирать тактику «на слух». У нас еще меньше стартового материала, потому что никто прежде не воспитывал дигитантов в течение столь длительного времени. Если окажется, что единственное, чего мы добились с домашними заданиями, – заставили их испытывать чувство неловкости, мы, конечно же, прекратим этот эксперимент. Но я не хочу, чтобы потенциал Марко и Поло остался нераскрытым из-за того, что я побоялся слегка их подтолкнуть.

Ана видит, что представления Дерека о необходимой высоте планки отличаются от ее собственных. Более того, она понимает, что его видение лучше.

– Ты прав, – говорит она. – Надо посмотреть, смогут ли они выполнять домашние задания.

Проходит еще год. Дерек заканчивает кое-какую работу, перед тем как встретиться с Аной в субботу за ленчем. Последние пару часов он тестировал модификации аватара, которые способны изменять пропорции тел дигитантов и их мимику, с тем чтобы они выглядели более взрослыми. Среди владельцев, решивших работать над дальнейшим образованием своих дигитантов, многие отмечали несоответствие между неизменяемо милыми аватарками дигитантов и их растущим уровнем знаний. Модификация, над которой трудился Дерек, должна была исправить это, позволив владельцам воспринимать своих дигитантов как более зрелых и способных.

Прежде чем уйти, он проверяет свою почту и с удивлением видит пару сообщений от незнакомых ему людей, обвиняющих его в том, что он прокручивает какую-то мошенническую схему. Адреса отправителей реальны, и он читает письма внимательнее. Отправители жалуются на то, что какой-то дигитант подходил к ним на «ООПП Земля» и клянчил деньги.

Дерек понимает, что скорее всего случилось. В последнее время он давал Марко и Поло карманные деньги, которые они обычно тратили на подписки или на виртуальные игрушки. Они просили дать им больше, но он не уступил. Видимо, тогда они решили клянчить деньги у случайных людей на «ООПП Земля» и получили отказ, а поскольку эти дигитанты зарегистрированы в аккаунте Дерека на «ООПП Земля», люди предположили, что это он научил их выпрашивать деньги.

Позже он разошлет самые искренние извинения этим людям, но сейчас он велит Марко и Поло немедленно войти в их робо-тела. Технология изготовления роботов достигла такого уровня, что он мог позволить себе приобрести два робо-тела, подогнанные под аватары Марко и Поло. Минуту спустя их панда-медвежьи мордашки появляются на шлемах роботов, и Дерек выговаривает им за то, что они выпрашивали деньги у незнакомых людей.

– Я думал, вы знаете, что можно и что нельзя, – говорит он.

– Я знаю можно и нельзя, – говорит Поло извиняющимся тоном.

– Так почему же вы это делали?

– Моя идея, не Поло, – говорит Марко. – Знал, что они не дадут денег. Знал, что они свяжутся с тобой.

Дерек шокирован.

– Вы пытались натравить людей на меня?

– Это случилось, потому что мы на твоем аккаунте, – говорит Марко. – Не случилось бы, если бы у нас были собственные аккаунты, как у Войла.

Теперь он начинает понимать. Его дигитанты узнали о дигитанте Софонс по имени Войл. Владелец Войла, адвокат Джеральд Хехт, подал заявку на создание корпорации Войл, и теперь Войл существует с отдельным аккаунтом на «ООПП Земля», зарегистрированном на имя этой корпорации. Войл платит налоги, он вправе владеть собственностью, входить в юридические отношения, подавать в суд и быть ответчиком в суде – то есть с точки зрения закона он является личностью, юридическим лицом, хотя фактически директором корпорации работает Хехт.

Эта идея давно носилась в воздухе. Энтузиасты ИИ сходились во мнении, что обеспечить дигитантам как группе правовую поддержку практически невозможно. В качестве примера они приводили собак: люди самым искренним образом сострадают собакам, однако эвтаназия собак в приемниках давно стала непрекращающимся собачьим холокостом, и если в судах не собираются положить этому конец, то уж тем более служители закона не будут озабочены тем, чтобы обеспечить защиту существам, у которых даже пульс отсутствует. Принимая все это во внимание, некоторые энтузиасты высказались за то, что лучшим способом обойти проблему будет использование формы искусственной личности, уже признанной законом, – подать заявки на инкорпорацию[34]34
  Инкорпорация – регистрация компании, юридического лица.


[Закрыть]своих дигитантов. Хехт стал первым, кто действительно это сделал.

– Так вы пытались выразить свою точку зрения, – говорит Дерек.

– Люди говорят, что корпорация – это здорово, – говорит Марко. – Можешь делать все, что хочешь.

Некоторые подростки жаловались, что у Войла больше прав, чем у них; дигитанты явно читали их комментарии.

– Ну так вот, вы не корпорации, и вы, безусловно, не можете делать все, что вам вздумается.

– Мы извиняемся, – говорит Марко, внезапно осознав, что они вляпались. – Мы просто хотим стать корпорациями.

– Я уже не раз говорил вам: вы еще недостаточно взрослые.

– Старше Войла, – говорит Поло.

– Особенно я, – говорит Марко.

– Войл тоже недостаточно взрослый. Его владелец допустил ошибку.

– Значит, ты никогда не позволишь нам стать корпорациями?

Дерек строго смотрит на них:

– Возможно, когда-нибудь. Когда вы всерьез повзрослеете – посмотрим. Но если вы попробуете еще раз выкинуть такой фокус, последствия будут серьезными. Понятно?

Дигитанты мрачнеют.

– Да, – говорит Марко.

– Да, – говорит Поло.

– О’кей, мне пора идти. Подробнее побеседуем позже. – Дерек бросает на них сердитый взгляд. – А вы сейчас же возвращайтесь на «ООПП Земля».

По дороге в ресторан Дерек снова размышляет о просьбе Марко. Многие со скептицизмом относятся к идее инкорпорации дигитантов; они считают действия Хехта просто рекламным трюком, а сам Хехт только укрепляет создавшееся мнение, издав пресс-релизы о будущих планах относительно Войла. Сейчас управляет корпорацией Войл сам Хехт, но он активно обучает Войла принципам законодательства в сфере бизнеса и утверждает, что вскорости Войл сможет принимать все решения самостоятельно, – и тогда роль директора, будет ли им Хехт или кто-то другой, станет всего лишь формальностью. Пока же Хехт предлагает желающим подвергнуть статус Войла как юридического лица проверке. У Хехта есть средства для сражений в суде, и он просто рвется в бой. До сих пор никто не принял его вызов, но Дерек надеется, что кто-нибудь все же поднимет брошенную перчатку; он хочет, чтобы судебный прецедент имел место, прежде чем он будет решать вопрос об инкорпорации Марко и Поло.

Вопрос о том, будут ли Марко и Поло когда-нибудь настолько интеллектуально способными, чтобы выступать в роли корпораций, – совершенно другой вопрос, на который Дереку гораздо сложнее ответить. Дигитанты Нейровзрыва доказали, что могут самостоятельно выполнять домашние задания, и он уверен, что их объем внимания при выполнении самостоятельных задач будет расти со временем, но, даже если они смогут работать над большими проектами без надзора, это все-таки далеко не то же самое, что способность принимать ответственные решения относительно собственного будущего. И он даже не уверен, что должен нацеливать Марко и Поло именно на этот уровень ответственности. Превращение Марко и Поло в корпорации позволит им быть активными даже после смерти Дерека – тревожная перспектива: для людей с синдромом Дауна существуют организации, помогающие им, если они остались в одиночестве и предоставлены самим себе; никаких служб подобного рода для инкорпорированных дигитантов не существует. Лучше было бы обеспечить отключение Марко и Поло на тот случай, если Дерек не сможет заботиться о них.

Но какое бы решение он ни принял, ему придется делать все без Венди; они подают заявление на развод. Причины этого, конечно, сложны, но ясно одно: воспитывать пару дигитантов – это совсем не то, что Венди ждала от жизни, и, если Дереку нужен партнер в его устремлениях, ему придется поискать кого-то другого. Их брачный консультант объяснил, что проблема не в дигитантах per sе[35]35
  Per se (лат.) – само по себе; самих по себе, как таковых.


[Закрыть], но в том факте, что Дерек и Венди не могут адаптироваться к тому, что у них разные интересы. Дерек знает, что консультант прав: конечно, общность интересов очень важна.

Он не хочет забегать вперед, но в то же время не может отогнать от себя мысль, что развод позволяет ему перейти на новую ступень в отношениях с Аной. Конечно, и она сама подумывает об этом – да и как иначе, ведь они столько времени знают друг друга. Вдвоем они могли бы стать прекрасной командой, работая вместе во благо своих дигитантов.

Конечно, он не собирается объявлять о своих чувствах за ленчем, это было бы слишком поспешно, кроме того, он знает, что Ана в последнее время встречается с парнем, которого зовут Кайл. Но их отношения быстро подходят к шестимесячному рубежу, к моменту, когда партнер Аны понимает, что Джакс не просто хобби, а один из важнейших приоритетов в ее жизни; после такого осознания обычно наступает разрыв. Дерек думает, что, рассказав Ане о своем разводе, он тем самым напомнит ей, что у нее имеются и другие варианты, что не каждый ее партнер будет воспринимать дигитантов как конкурентов.

Он обводит зал ресторана взглядом, ища Ану, находит ее и машет рукой, получив в ответ радостную улыбку. Подойдя к столу, он говорит:

– Ты не поверишь, что сегодня откололи Марко и Поло!

Дерек рассказывает ей о происшедшем, и она открывает рот от изумления.

– Поразительно, – говорит она. – Боже, ведь Джакс наверняка слышал то же, что и они.

– Да, наверное, тебе стоит с ним поговорить по приезде домой.

Далее разворачивается беседа о плюсах и минусах того, что они открыли дигитантам доступ к социальным форумам. Форумы дают возможность более насыщенного взаимодействия, чего сами владельцы не смогли бы дать, но далеко не все влияния, которым подвергаются на форумах дигитанты, идут им на пользу.

После того как они поговорили о дигитантах, Ана спрашивает:

– Ну а помимо этого, что у тебя нового?

Дерек вздыхает:

– Пожалуй, скажу: мы с Венди разводимся.

– О, Дерек, мне очень жаль.

Ее сочувствие искренно, и это его греет.

– К этому давно уже шло, – говорит он.

Она кивает.

– И все-таки мне жаль, что это случилось.

– Спасибо. – Он рассказывает, на чем они с Венди сошлись, – о том, что они продадут кондоминиум и разделят полученные деньги. К счастью, обе стороны в этом процессе ведут себя вполне разумно.

– По крайней мере она не требует для себя копии Марко и Поло, – говорит Ана.

– Слава богу, – соглашается Дерек. Супруг или супруга почти всегда делает копию дигитанта, и если развод происходит не слишком мирно, то копию дигитанта всегда можно использовать для того, чтобы насолить бывшему спутнику жизни. Они много раз сталкивались с этим на форумах. – Но хватит об этом, – говорит Дерек. – Поговорим о чем-нибудь другом. Что у тебя?

– Да ничего нового. Серьезно.

– Ты была в хорошем настроении, пока я не заговорил о Венди.

– Это правда, – признает она.

– У тебя был какой-то конкретный повод для радости?

– Да нет, пустяки.

– Пустяки подняли тебе настроение?

– Кое-какие новости у меня есть, но мы не обязаны обсуждать их прямо сейчас.

– Не глупи. Все нормально. Если это хорошие новости, выкладывай.

Ана некоторое время молчит, а потом произносит едва ли не извиняющимся тоном:

– Мы с Кайлом решили жить вместе.

Дерек поражен.

– Поздравляю, – говорит он.

Проходят еще два года. Жизнь продолжается.

Время от времени Ана, Дерек и другие нацеленные на образование дигитантов владельцы предлагают своим подопечным пройти стандартизированные тесты, чтобы увидеть, насколько они сравнимы с обычными детьми. Результаты неоднозначны. Дигитанты Фаберже, будучи неграмотными, не могут проходить письменные тесты, но по другим параметрам развиваются они вполне неплохо. Среди дигитантов Оригами существует любопытный разрыв в результатах тестов: половина из них продолжает развиваться, а другая половина уже достигла своей вершины, возможно, из-за особенностей генома. Дигитанты Нейровзрыва показывают неплохой результат, если им дают те же скидки, что и детям-дислексикам. И хотя между индивидуальными дигитантами колебания в результатах имеют место, как группа они демонстрируют непрекращающееся и быстрое интеллектуальное развитие.

Значительно труднее измерить их социальное развитие, но обнадеживающий знак есть: это общение дигитантов с подростками в различных онлайн-сообществах. Джакс заинтересовался тетрабрейком, субкультурой, сконцентрированной на хореографии виртуальных танцев для четырехруких аватаров; Марко и Поло по отдельности вступили в фан-клуб сериальных драматических игр, и теперь один убеждает другого в преимуществах своего выбора. Хотя Ана и Дерек не вполне понимают, в чем привлекательность подобных сообществ, им нравится сам факт того, что их дигитанты стали частью этих групп. Подростков, оккупировавших эти сообщества, совершенно не смущает то, что дигитанты – не люди, и они общаются с ними, как общались бы с любым онлайновым приятелем, которого вряд ли встретят в реальной жизни.

В отношениях Аны и Кайла свои взлеты и падения, но в основном у них все хорошо. Иногда они ходят в ресторан с Дереком и его очередной партнершей; Дерек встречается со многими женщинами, но серьезных отношений не сложилось пока ни с одной. Он говорит Ане, что женщины, с которыми он встречается, не разделяют его интереса к дигитантам, но правда, однако, в том, что его чувство к Ане ни на йоту не ослабло.

Экономика пребывает в рецессии после недавней эпидемии гриппа, что вызвало перемены в виртуальных мирах. Daesan Digital, компания, создавшая платформу «ООПП Земля», делает совместное заявление с Viswa Media, создателем платформы «Реальное Пространство»: «ООПП Земля» становится частью «Реального Пространства». Все континенты «ООПП Земля» будут заменены идентичными версиями на платформе «Реального Пространства» и включены во вселенную новой платформы. Они называют это слиянием двух миров, но это просто мягкая формулировка того факта, что после всех модернизаций и новых версий Daesan больше не в состоянии участвовать в конкурентных войнах платформ.

Для большинства пользователей это означает, что они смогут перемещаться по большему числу виртуальных пространств без необходимости каждый раз выходить из системы и входить в нее. За последние несколько лет почти все компании, чьи программы работали на «ООПП Земля», создали версии, которые действуют и в «Реальном Пространстве». Геймеры, которые играют в «Осаду Небес» на Эльдерторне, могут просто воспользоваться сервисной программой перекодировки, и все накопленное ими оружие и одежда будут ждать их в версиях игровых континентов в «Реальном Пространстве».

Нейровзрыв, однако, стал исключением. Не существует версии геном-движка Нейровзрыв в «Реальном Пространстве» – Blue Gamma прекратила существование еще до появления этой новой платформы, то есть дигитант с геномом Нейровзрыва никоим образом не может попасть в среду «Реального Пространства». Дигитанты Оригами и Фаберже воспринимают перемещение в «Реальное Пространство» как рост числа возможностей, но для Джакса и остальных дигитантов Нейровзрыва заявление Daesan по сути означает конец света.

Ана собирается ложиться спать, когда раздается грохот. Она встает и идет в гостиную, чтобы посмотреть, в чем дело.

Джакс, в робо-теле, осматривает свое запястье. Одна из плиток настенного дисплея рядом с ним покрыта сетью трещин. Он видит входящую Ану и говорит:

– Прости.

– Что ты делал? – спрашивает она.

– Мне очень жаль.

– Скажи мне, что ты делал.

Джакс с неохотой произносит:

– Делал кувырок.

– И твое запястье подогнулось, и ты врезался в стену. Ана осматривает запястье робо-тела. Как она и думала, его придется заменить.

– Я установила правила не потому, что не хотела, чтобы ты развлекался. Но ты видишь, что случается, когда ты пробуешь танцевать в робо-теле.

– Я знаю, ты говорила. Я танцевал чуть-чуть, и тело было о’кей. Попробовал чуть активнее, и тело все еще было о’кей.

– А потом еще чуть-чуть активнее, и теперь нам нужно покупать новое запястье и новую панель для экрана.

Она на секунду задумывается, как скоро ей удастся заменить все это, если она хочет, чтобы Кайл – который сейчас в командировке – ничего не узнал. Несколько месяцев назад Джакс повредил любимую скульптуру Кайла, и было бы лучше, если бы ничто не напомнило ему об этом инциденте.

– Мне очень очень-очень жаль, – говорит Джакс.

– О’кей, теперь марш на «ООПП Земля». – Ана делает жест в сторону зарядной платформы.

– Я признаю, это была ошибка…

– Марш.

Джакс, понурившись, идет к платформе. Но прежде чем ступить на нее, он тихо произносит:

– Это не «ООПП Земля».

И дисплей на шлеме робо-тела гаснет.

Джакс недоволен частной версией «ООПП Земля», которую создала группа пользователей Нейровзрыва, продублировав многие континенты оригинала. В одном плане такая версия гораздо лучше, чем приватный остров, который был создан как убежище от хакеров ФСИ, но сейчас, когда мощности обработки данных резко подешевели, они могут поддерживать работу нескольких дюжин континентов. В другом отношении этот вариант намного хуже, потому что созданные континенты практически лишены обитателей.

Проблема не только в том, что все люди перебрались в «Реальное Пространство». Дигитанты Оригами и Фаберже теперь тоже обитают там, и Ана не может винить их владельцев; она бы сделала то же самое, будь у нее такая возможность. Еще печальнее то, что исчезло и большинство дигитантов Нейровзрыва, включая многих друзей Джакса. После закрытия «ООПП Земля» некоторые члены пользовательской группы вышли из игры; другие заняли выжидательную позицию, но вскоре приуныли, увидев, насколько убогой оказалась приватная версия «ООПП Земля», и предпочли выключить своих дигитантов, нежели воспитывать их в городе-призраке. Более всего приватная «ООПП Земля» напоминала именно это: город-призрак размером с планету. Там есть огромные пространства с тщательной проработкой деталей, по которым можно бродить часами, но там не с кем поговорить, не считая наставников, которые приходят вести уроки. Там есть данжи[36]36
  Данж (англ. dungeon – подземелье) – закрытая локация в игре (пещера, подземелье, руины и пр.), куда отправляется персонаж для выполнения особого задания.


[Закрыть], но нет квестов[37]37
  Поиски чего-то или кого-то, связанные с преодолением массы препятствий.


[Закрыть], есть торговые центры, в которых никто ничем не торгует, есть стадионы без спортивных событий – дигитальный эквивалент постапокалиптического ландшафта.

Люди – друзья Джакса из сообщества тетрабрейка – входят на приватную «ООПП Земля» лишь для того, чтобы навестить Джакса, но такие визиты становятся все более редкими; все события, связанные с тетрабрейком, происходят сейчас в «Реальном Пространстве». Джакс может отправлять и получать записи хореографических разработок, но деятельность сообщества – это живые встречи с импровизированной хореографией, а в них он участвовать не может. Джакс потерял большую часть своей социальной жизни в виртуальном мире и не может обрести ее в мире реальном: его робо-тело проходит по категории беспилотных транспортных средств; ему запрещено появляться в публичных местах, за исключением случаев, когда его сопровождают Ана или Кайл. Запертый в стенах их квартиры, он скучает и становится беспокойным и непредсказуемым.

Ана неделями пытается убедить Джакса сесть за ее компьютер в робо-теле и таким образом войти в систему «Реального Пространства» – но в последнее время он отказывается это делать. Конечно, есть сложности с пользовательским интерфейсом – его неопытность в работе с компьютером, которая усугубляется тем, что камера осуществляет субоптимальное[38]38
  Субоптимальное – менее чем оптимальное.


[Закрыть]отслеживание жестов, производимых телом робота, – но Ана считает, что они смогли бы эти трудности преодолеть. Главная проблема состоит в том, что Джакс не хочет удаленным образом контролировать аватар, он хочет быть этим аватаром.

Для него клавиатура и экран – жалкий эрзац его пребывания там, столь же суррогатный и неинтересный, как видеоигра с тематикой джунглей для шимпанзе, привезенного из Конго.

Все остальные дигитанты Нейровзрыва испытывают подобные фрустрации, и становится понятным, что приватная «ООПП Земля» – лишь временное решение проблемы. Необходимо найти способ активизации дигитантов в «Реальном Пространстве», где они могли бы свободно передвигаться и взаимодействовать с объектами и обитателями «РП». Иными словами, решение заключается в переносе движка Нейровзрыва и трансформации его кода, с тем чтобы он мог работать на платформе «Реального Пространства». Ана убедила бывших владельцев Blue Gamma выложить исходный код Нейровзрыва в свободный доступ, но для адаптации кода нужны опытные разработчики. Пользовательская группа разместила объявления на форумах открытых исходников, надеясь привлечь добровольцев.

Единственный плюс того, что «ООПП Земля» устарела, в том, что их дигитанты защищены от темных сторон социального мира. Компания под названием Edgeplayer[39]39
  Буквально: «игрок на грани», «играем на пределе».


[Закрыть]вышла на рынок с камерой пыток дигитантов на платформе «Реального Пространства»; чтобы избежать обвинений в незаконном копировании, они используют в качестве жертв только дигитантов, находящихся в открытом доступе. Пользовательская группа пришла к соглашению, что, когда им удастся перенести движок Нейровзрыва на платформу «РП», процедура перевода дигитантов будет включать в себя полный контроль права собственности – ни один дигитант Нейровзрыва не войдет в «Реальное Пространство» без сопровождения человека, взявшего на себя обязательство заботиться о своем подопечном.

Прошло два месяца. Дерек просматривает форум пользовательской группы, читая ответы на свой пост относительно положения с адаптацией Нейровзрыва. Увы, новости не слишком обнадеживающие. Попытки найти добровольных разработчиков для проекта особым успехом не увенчались. Пользовательская группа провела день открытых дверей на приватной «ООПП Земля», чтобы люди могли познакомиться с дигитантами, но желающих поучаствовать в мероприятии оказалось очень немного.

Проблема в том, что геномные движки – это древность. Разработчиков привлекают новые волнующие проекты, а на сегодняшний день это нейронные интерфейсы и наномедицинские программные пакеты. На сайтах открытых исходных кодов выложены десятки геномных движков, ожидающих программистов-добровольцев, и перспектива переноса двенадцатилетнего движка Нейровзрыва на новую платформу наименее интересна. Лишь горстка студентов внесла свой вклад в адаптацию Нейровзрыва, а учитывая, что они могут посвятить проекту очень малую толику своего времени, прежде, чем перекодировка для переноса будет завершена, устареет уже сама платформа «Реального Пространства».

Есть и альтернатива: нанять профессиональных разработчиков. Дерек говорил с некоторыми из них – с теми, кто имел опыт работы с геномными движками, – пытаясь выяснить, во что обойдется перенос Нейровзрыва. Суммы, которые были названы, звучали вполне разумно, учитывая сложность проекта, и для компании с сотнями тысяч потребителей имело бы смысл эти деньги заплатить. Но для пользовательской группы, съежившейся до двух десятков человек, цена была ошеломляющей.

Дерек читает свежие комментарии на форуме, а потом звонит Ане. Держать дигитантов в заключении на приватной «ООПП Земля», безусловно, тяжело, но для него в этом есть и положительный аспект: теперь у него появится повод беседовать с Аной каждый день: обсуждая ли ситуацию с переносом Нейровзрыва или пытаясь организовать какое-нибудь занятие для своих дигитантов. За последние несколько лет Марко и Поло отдалились от Джакса, по мере того как каждый из них преследовал собственные интересы, но сейчас для дигитантов Нейровзрыва нет иной компании, кроме друг друга, так что Дерек и Ана пытаются придумать какие-то занятия, в которых они могли бы участвовать вместе, как группа. Жены, которая жаловалась бы на его увлеченность, у Дерека нет, а бойфренд Аны Кайл, похоже, не возражает, так что Дерек волен звонить ей, не опасаясь нарваться на чьи бы то ни было обвинения. Проводить с Аной столько времени – удовольствие, смешанное с болью; может, для него было бы полезнее общаться с ней пореже, но он не хочет этого.

Лицо Аны появляется в окошке видеотелефона.

– Ты видела пост Стюарта? – спрашивает Дерек.

Стюарт обратил внимание группы на то, сколько нужно заплатить каждому участнику, если они разделят стоимость работ поровну на всех, и задал вопрос: сколько членов группы могут себе позволить такую сумму?