Текст книги "Академия не для драконов"

Глава 2

Тея

В лесу никогда не было тихо. Где-то вверху перекликались пичужки, вот спрыгнула с дерева расторопная белка, хрустнула ветка под ногой небольшого зверя, зашумел в кронах ветер. Лес был полон звуков.

Тея пробиралась сквозь лес уже второй десяток дней и успела так к нему привыкнуть, что теперь боялась представить, что будет, когда она наконец выйдет на большую дорогу. Впрочем, с дороги в любую минуту можно сойти и снова укрыться в спасительных зарослях. А вот перспектива оказаться в шумном городе, да еще и в столице, по-настоящему страшила. Наверное, Тея просто там оглохнет.

Тучи на небе начали сгущаться еще с полудня, так что теперь сложно было определить время. Но Тея, прожившая под открытым небом около полугода, научилась не только отличать капризы природы, но и предугадывать их. Дождь почти наверняка соберется в ближайший час, а это значит, что самое время найти место для ночлега.

Выбор пал на раскидистую старую ель, под нижними ветвями которой можно было встать почти в полный рост. Лапник, как обычно, стал отличной периной, а накинутый сверху плащ, разведенный костер и немножко заготовленной в артефакте магии не позволят девушке замерзнуть ночью. Не забыла жрица Аквилии и про дождь. Над ее местом отдыха раскинулся в несколько метров шириной невидимый купол, который равно хорошо защищал как от дождя и комаров, так и от любопытных глаз.

Когда дымок костра потянулся вверх сквозь ветви ели, Тея достала скудные остатки еды – последний кусочек сыра и хлеб. Скромно, но этого было вполне достаточно. Завтра Тея наконец окажется в конечном пункте своего путешествия – столице империи. Путешествия длиной почти в двадцать лет.

Именно столько понадобилось тринадцатилетней графине, чтобы окрепнуть, обучиться, а теперь – исполнить свой семейный долг. Мысль о том, что уже завтра она будет так близко от своей цели, от смысла всей ее жизни, заставила девушку улыбнуться. Она по привычке коснулась ладонью солнечного сплетения и вознесла молитву сначала Матери, как учили в храме, потом Теням, как учили в детстве. Растягивая удовольствие, Тея доела свой скромный ужин и в сгущающихся сумерках легла спать под убаюкивающие звуки дождя, стучащего о невидимый купол.

Тея не сразу поняла, что именно ее разбудило. Угли в костре слабо тлели, сквозь черные ветви ели едва виднелось ночное небо. Дождь перестал, тучи разошлись, и теперь, словно омытые свежей водой, ярко сияли звезды. Где-то невдалеке раздался сдавленный, но вполне отчетливый вскрик. Будто кричала ночная птица. Но жрица, большую часть своего послушничества проведшая у постели больных, не могла спутать его ни с чем другим – это был крик боли.

На своем пути в столицу Тея всегда старалась не отходить далеко от главного тракта. Днем, когда движение было более оживленным, уходила в глубь леса. Вечером же, наоборот, подходила ближе, чтобы точно не заплутать. Так что ничего удивительного в таком соседстве не было, кто-то также съехал с дороги переночевать. Но что-то случилось.

Тея села, прислушиваясь к хрусту веток и вновь наступившей тишине. Нежелание встревать в неприятности раньше времени, ведь для того, чтобы исполнить желаемое, ей необходимо было вести себя как можно тише и скромней, и любопытство боролись в ней. Мелькнула даже предательская мысль о том, что этот неизвестный, скорее всего, страдает. А она может оказать ему помощь, ведь именно этому ее учили так много лет. Но Тея от этого поспешно отмахнулась. Она карающая длань, инструмент в руках Судьбы, а не лекарь. Пора уже вытряхнуть из головы эти сестринские наставления.

Вскрик вновь разорвал ночной ропот леса. Немного поколебавшись, Тея все же решила аккуратно осмотреться. Все равно теперь уже не уснуть.

Сначала она увидела бредущую ей навстречу кобылу. Поймать растерянную лошадь не составило труда, и под уздцы Тея повела ее в сторону, откуда доносились довольно громкие стоны и сопение. Не было нужды прощупывать местность магически, чтобы понять, что человек там один. Максимум – двое. Иначе шума было бы гораздо больше.

Жрица оказалась права. В темноте, с трудом привалившись спиной к дереву, сидел мужчина. Издалека было не разглядеть ни его наряда, ни выражения лица, но аура боли от него исходила такая сильная, что было ясно как день – путник ранен.

Накинув поводья лошади на ближайшее дерево, чтобы животное больше не разгуливало по темному лесу, рискуя переломать ноги, Тея подошла к мужчине.

– Кто ты? – хрипло отозвалась темнота.

– Покажи рану. – Тея зажгла светлячка и подвесила над их головами. Мужчина у дерева сощурился, закрывая ладонью лицо и стараясь разглядеть подошедшую. Он еще не видел ее лица, но разглядел платье – зеленое с коричневой окантовкой. Платье жрицы Аквилии, пусть и не совсем легальных, но лучших целителей во всей Империи.

– О небо! – Мужчина отнял руку от лица, на котором читалось короткое облегчение. – Сам Отец послал мне тебя.

Тея не стала спорить, присела напротив. Пускай Отец, ей безразлично. Она уже разглядела окровавленный камзол и нашивку на груди. Гвардеец из столичной стражи. Далековато он от места службы. Мужчина неловко повернулся, отодвигая стеганый камзол, под которым была разорванная и окровавленная рубашка. Тея увидела рану, уходившую от живота к ребрам. Пара заклинаний – обезболивающее, очищающее, да чтобы ткани срослись, и вся песня. Но она не могла.

– Давно ты так? – Девушка аккуратно приподняла рубашку, осматривая рваные края раны.

– Сложно сказать… – Гвардеец почти не дышал, неотрывно следя за движениями жрицы. Тея подозвала светлячка ближе, осветить лицо мужчины. Тот оказался достаточно молод, вряд ли старше ее. И бледен.

– Жить будешь. – Тея отправила светлячок вверх и встала. Гвардеец проводил ее рассеянным взглядом.

– Ты уходишь? – В голосе мужчины послышался страх.

– Хочу разжечь огонь.

Уложив свою котомку рядом, Тея споро сложила костер из найденных неподалеку веточек.

– Как тебя зовут? – Девушка прищелкнула пальцами, и огонь весело занялся среди веточек.

– Тед. – Голос гвардейца был напряженным.

– Тед. Кто тебя так? – Мужчина не отвечал. Обернувшись, жрица лишь увидела, как сильнее парень сжал челюсть. – Меня зовут Тея. Прости, Тед, но мне придется зашивать наживую. И очень важно, чтобы ты был в сознании.

– А как же заклинания? – Голос мужчины стал глухим. – Ты же жрица… Вас учат целительству.

– Я не могу колдовать.

– А огонь, что ты разожгла, светлячок?

– Это крохи магии, для целительства нужно брать больше. Гораздо больше.

Оба они замолчали. Тея закатала рукава, и пока костер занимался, пожирая все более крупные ветви, жрица помогла стянуть с Теда камзол, разорвала на нем рубашку, освобождая себе пространство. Полезла в свою котомку, звеня склянками.

– Ты… ты еще не закончила свое служение Матери, – тихо то ли спросил, то ли просто констатировал очевидное Тед, следя за движениями жрицы. Плавными, отточенными, без спешки: кажется, она делала это сотни раз.

– А ты слишком далеко от городской стражи. – Тея мельком взглянула на мужчину, они вновь замолчали.

Кажется, у каждого из них была причина хранить свои секреты.

Тея приманила к себе светлячка, повесив над самой головой. Мокрой тряпицей, как могла, аккуратно отерла кровь вокруг раны. Гвардеец морщился, но мужественно молчал, наблюдая за девушкой. Та, хмыкнув чему-то своему, встала.

– Все плохо?

Жрица присела возле костра. Приподняла подол своего платья, доставая из ножен на голени кинжал.

– Нет, но вряд ли ты бы дожил до утра без помощи лекаря, – не стала кривить душой она. Не ради того, чтобы набить себе цену, а просто не видела смысла обманывать рыцаря. Тот, будто обескураженный ее прямотой, замолчал. Слышалось только громкое сопение. – Вино есть?

– На лошади. Зачем тебе кинжал?

Она не ответила, отойдя к лошади. В темноте было почти не различить силуэт жрицы, но когда Тея вернулась к раненому, кинжала у нее уже не было. В руках жрицы была небольшая палочка и фляга с вином. Девушка со всей тщательностью сняла с палочки сухую грязную кору. Потом достала из своего мешка чехол с инструментами. Некоторое время провозилась с иголкой, сначала накаляя ту над огнем, а потом продевая особенную нить. Она была сплетена из жил кита и едва виднелась, так что в темноте продеть ее в ушко оказалось тем еще занятием. Тед долго молча наблюдал за приготовлениями, но все же не выдержал:

– Ты же можешь снять боль, – кажется, та немало его страшила. – Наверняка там есть что-то среди твоих склянок.

– Не могу. Потому что тогда ты начнешь терять сознание. – Тея протянула мужчине флягу, кивком веля сделать глоток. – Готов?

Тед слабо кивнул. Жрица скрутила свой плащ жгутом, вручила в руки гвардейцу. В рот вставила прежде отесанную палочку. На удивленный взгляд ответила:

– Чтобы язык себе не откусил. Мы обычно даем такие роженицам, тужиться удобнее. – Темные глаза гвардейца сверкнули. Но Тея уже этого не видела. Она вытащила из костра свой раскаленный кинжал, костяная рукоять была обжигающе горячей. – Вдохни поглубже, вот так. И выдыхай.

Жрица тут же приложила раскаленный металл к ране. Даже палка во рту не остановила звериный вой. Мужчина заметался, пытаясь укрыться от боли, по вискам его побежали капли пота. Но Тея, уже откинувшая кинжал, крепко придержала гвардейца, прижимая обратно к земле.

– Тед. Посмотри на меня. – Мужчина через силу, но повиновался. Только сейчас он увидел, что глаза у жрицы невероятно красивого бирюзового оттенка. – Больше так больно не будет. Сейчас я заберу палочку, постарайся не кричать, хорошо?

Рыцарь с трудом кивнул, а Тея кончиками пальцев вынула свой нехитрый инструмент. Следы от зубов на дереве были внушительные, как только не перекусил.

В ход пошла иголка. Тея не соврала, боль была уже не такой сильной, скорее просто ноющей. И только она не давала провалиться в черный сон.

– Расскажи, что случилось, – не отрываясь от своего занятия, попросила жрица. Ответом ей было недовольное посапывание. – Мне ни к чему твои секреты, просто хочу знать, что ты в сознании.

– Ты же и так это чувствуешь, – сквозь зубы произнес Тед.

– Для обычного гвардейца ты слишком много знаешь о жрицах. – Тея сделала очередной стежок. Совпадение или нет, но ее настораживала такая осведомленность. Не может же быть, что ее уже отправились искать? По расчетам, о ее пропаже узнают не раньше чем дня через три. А может, и все пять. Это было бы большой удачей. – Можешь рассказать, откуда. Будем считать это твоей платой за мои услуги.

– Мне не жалко. – Каждое слово давалось гвардейцу с трудом. Больше хотелось кричать. А еще больше – отпрянуть от этих умелых рук, которые доставляли так много боли. – Жена моего хозяина – из жриц Аквилии. Бывшего хозяина.

Тея вскинула голову, с интересом посмотрев на раненого.

– Меня уволили и отправили в городскую стражу, – пояснил Тед, не совсем верно истолковав любопытство девушки. Ее, конечно, больше интересовала судьба бывшей жрицы. Но вслух она сказала другое:

– За что?

– Пьяная драка. Чуть не покалечил их сынка. А тот не абы что, а с задатками мага. – Тея понятливо кивнула. Такое дитя – на вес золота. Ей ли не знать. – Но тот дурак сам полез нас разнимать, вот и получил пару раз с пьяных глаз и горячей руки.

– Ну а рана? – Жрица отрезала нитку все тем же кинжалом. Теперь в ход пошли травы и маленькая деревянная ступка с пестиком. В нос ударил горький запах.

– Поквитаться хотел с обидчиком, а он… – Тед шумно втянул носом воздух. Продолжать не стал. Оказался сильнее? Поступил нечестно? Говорить об этом мужчина явно не хотел, ну а жрица не стала настаивать.

Кашица из растолченных трав приятно холодила кожу вокруг свежей раны. Обмотав торс несколько раз чистой тряпкой под сдавленные стоны боли, Тея наконец могла считать свою работу завершенной. Внутри разлилось теплое чувство удовлетворения.

Тед, измученный поездкой и лечением, заснул практически мгновенно. Боль была еще при нем, но в сравнении с той, что терзала его последние пару часов, – сущая ерунда.

Тея же, ополоснув руки остатками воды и вина, повторила манипуляции с артефактом и защитным куполом. Догадаться об остальном было несложно: Тед опасался того, что враг его преследовал. Потому несся галопом сквозь бурелом леса, рискуя не только умереть от кровотечения, но и свернуть себе шею, переломав ноги кобыле.

Тея расстелила свой плащ невдалеке от костра, но сон теперь не шел. Лежа на спине, слушая лес и ровное дыхание Теда, чародейка смотрела на то, как небо меняет свой цвет. На востоке занимался рассвет.

Тея проснулась от того, что кто-то нарушил целостность защитного купола. Приоткрыв глаза, она наблюдала, как Тед медленно, прижимая обе ладони к ране, ковыляет в сторону кустов. Значит, бравому гвардейцу стало лучше.

Когда Тед вернулся, к небу уже поднимался дымок от костра. Тея перебирала травы. Какие-то толкла, какие-то кидала в воду прямо так.

– Если ты так мила, что варишь нам похлебку, то я не голоден, – хмуро отозвался мужчина, с трудом садясь на свой плащ весь в бурых пятнах.

– Я делаю тебе отвар, чтобы ты смог дожить до вечера, – не оборачиваясь, ответила девушка. Теперь, при сером утреннем свете, Тед мог рассмотреть ее более внимательно. Лицо и руки казались молодыми, но это еще ничего не значило. Жрицы Аквилии чародейки, а те не гнушаются скрывать свой истинный возраст. Тее может быть и девятнадцать, и сто тридцать. Хотя, судя по ее платью – зеленому, с коричневой окантовкой, она пока еще послушница, но это уже далеко не первая ступень обучения. Скорее всего, ей где-то между двадцатью пятью и тридцатью. Темные длинные волосы красивыми волнами лежали на спине, едва виднелся кончик заостренного уха – полукровка.

Девушка словно почувствовала, что на нее смотрят, обернулась. Взгляд бирюзовых глаз обжег, и Тед поспешил сделать вид, что никого он тут не рассматривал.

Обжигающий отвар на вкус оказался хуже, чем прошлогоднее сено. Но строгая жрица заставила выпить гвардейца все до последней капли. Тот в ответ поделился остатками своей пищи.

– После твоих травок я еще долго есть не захочу, – улыбнулся мужчина, протягивая свои запасы.

Тея пожала плечами и молча приняла кусок хлеба и вяленого мяса. Тед удивленно качнул головой. Ни спасибо, ни пожалуйста, как будто она не в храме воспитывалась, а волками.

Они поели в полном молчании. Точнее, гвардеец допил свой отвар, борясь с приступами тошноты, а Тея не спеша съела все до последней крохи. После жрица осмотрела рану и поменяла повязку. Казалось, что в ее заплечной сумке есть все: и тряпки, и инструменты, и целый набор трав.

– Ты идешь в столицу? – Тед аккуратно надевал обратно свою куртку. Чародейка кивнула, не поднимая взгляда от своей сумки, как будто что-то подсчитывала. – Не хочешь отправиться со мной?

– Я не хожу по большой дороге, – ответила девушка, завязывая сумку.

– Это не проблема, – поспешил ответить Тед. – Я тоже могу идти не по дороге!

– А твоя лошадь?

– Пойдет следом. Я все равно не могу ехать верхом.

– Это плохая идея, – качнула головой Тея. – Сколько до столицы?

– Пешком? – Тед задумался. – К вечеру будем.

– То есть верхом – часа два. – Девушка дернула плечом. – Нет, лучше езжай верхом. Рана откроется, конечно, но зато прямиком к целителю.

– А ты пойдешь пешком? Вот так? – Тед указал пальцем на босые ноги жрицы. Та пожала плечами. Она уже полгода ходила по лесам босиком, один день до столицы как-нибудь уж переживет. – Тея. – Тед неожиданно стал серьезен. – Ты спасла мне жизнь. Я обязан тебе и не могу бросить вот так в лесу. – Взгляд бирюзовых глаз прожигал, кажется, насквозь. – Ведь ты сбежала, верно? Поэтому не пользуешься магией?

Чародейка окинула взглядом гвардейца с головы до ног. Тот был умнее, чем показался Тее вначале. И осведомленнее. Она помолчала немного, накидывая на голову плат, пряча под него волосы. Гвардеец знал ее в лицо, знал, что она сбежала. В столице нет храма, но точно есть другие жрицы. Что мешает ему сдать ее? Разумнее пока понаблюдать.

– Поедем верхом вдвоем, чем быстрее, тем лучше, – девушка строго посмотрела на своего спутника. – В предместьях я смогу излечить твою рану.

Некоторое время они ехали молча. Тея сидела впереди, припоминая, когда она вообще в последний раз каталась верхом, Тед позади, держал поводья. Лошадь пустили рысью. Тед то и дело морщился, когда кобыла наступала на очередную кочку.

– Почему ты босиком? – ерзая, спросил гвардеец. Ему было неудобно в седле, рана ныла, несмотря на отвар.

– Условие данного обета, – отвечала Тея, не оборачиваясь.

– На какой ты ступени?

– Планта.

– А-а-а, то есть ты еще послушница? Не настоящая жрица?

Тея поморщилась. Она никогда себя не считала ни одной, ни второй и никогда не сможет.

– Просто еще не заключила договор без возврата.

– Моя хозяйка… ну, та, откуда меня выгнали… очень любила рассказывать про ваш храм. Про мать-настоятельницу, про правила. А мне было страшно любопытно. Если хочешь знать, я считаю это ужасно несправедливым, что вас запирают там на тридцать лет. Это ведь как тюрьма…

– Ты очень болтлив для того, кто чуть не умер.

– Ты слишком хороша для того, чтобы стать затворницей. Поэтому сбежала?

– Тед, чего ты хочешь? – Тея повернула голову, едва не утыкаясь носом в мужской подбородок. Гвардеец поспешно притормозил лошадь, та пошла медленней.

– Помочь.

– А может, сдать меня на руки своей хозяйке? Она ведь предана культу Матери, отслужила свои тридцать лет, вышла замуж, родила долгожданного наследника, еще и мага. Ты же знаешь, что делают такие, как она, с такими, как я. Сдашь меня, а сам получишь обратно свое теплое местечко.

– Нет! Нет! – Гвардеец в порыве подался вперед, но тут же пожалел об этом. Боль скрутила моментально, Тед застонал сквозь зубы. Тея даже не шелохнулась, наблюдая за чужими страданиями. – Нет… – прохрипел мужчина, находя в себе силы поговорить. – Я твой должник, помнишь?

Чародейка молчала.

– Я… Давай так, когда приедем в столицу… Мне надо отплатить чем-то за твои услуги, верно? Можешь поселиться у меня. – Бирюзовые глаза все еще смотрели неотрывно. – И я клянусь, что больше не буду задавать тебе неудобные вопросы.

Тея отвернулась и причмокнула. Лошадка с готовностью тронулась чуть быстрее. Тед истолковал этот ответ как согласие.

– Просто помни, что я могу в любой момент убить тебя, – буднично произнесла девушка. Тед не видел ее выражения лица, но искренне понадеялся, что это шутка. Потому что от этих слов внутри у него, взрослого, закаленного в боях мужчины, похолодело.

Через пару часов, как и обещал гвардеец, лес поредел, и впереди показалась деревенская околица. Близко к селу подъезжать не стали, наверняка их парочка вызовет у местных жителей множество вопросов. Да и Тед, болтавший всю дорогу без умолку, за последние полчаса заметно сдал. Гвардеец еще пытался натянуть улыбку, но получалось у него из рук вон плохо, а цвет лица приобретал мертвенный оттенок.

Они нашли полянку, спрятанную от людей стеной деревьев, и Тее пришлось буквально стаскивать мужчину с лошади.

– Ты можешь не… – Гвардеец выдохнул шумно, сквозь зубы. – Не заканчивать. Меня здесь и так найдут.

– К концу дня в лучшем случае, – кивнула жрица, укладывая мужчину и расстегивая его куртку. – Мертвого.

Рана воспалилась, пара швов все же разошлась. Кровь щедро сочилась из раны. Несмотря на все усилия Теи вчера, после поездки верхом все выглядело не лучшим образом.

– К тому же ты обещал мне крышу над головой, помнишь? – Тея взглянула на лицо гвардейца. Взгляд у него был мутный, видимо, он плохо понимал, что говорит ему жрица.

Девушка потерла ладони друг о друга, будто пытаясь согреться. И приложила их к ране на боку рыцаря, не касаясь кожи. От ладоней шел жар. Зудевшая в боку боль почти сразу стихла. Кровь остановилась, а края раны под швами немедленно стали выглядеть лучше. Небольшим магическим воздействием жрица сделала больше, чем за полночи вчера.

– Лучше? – Тед в ответ кивнул, удивленно скосив глаза на собственный бок. Конечно, он видел воздействия магии и раньше, но на себе – никогда. Ощущения были странными. – Хорошо, в городе смогу снять тебе швы. Даже шрама не останется.

– А если я хочу, чтобы шрам остался? – Рыцарь начал шутить – верный признак выздоровления. Потянулся к фляжке на поясе, хотел сделать глоток. Но внутри оказалось пусто.

– Значит, оставлю шрам, еще проще, – пожала плечами Тея и покосилась на фляжку. – Кажется, это моих рук дело.

– Но фляга была при мне! – возмутился Тед. – Когда ты успела все выпить?

– Я маг воды. – Жрица встала, отряхивая подол платья. – Это плата за твое лечение.

Тед помолчал, задумчиво оглядывая флягу.

– Если это так, то это самая маленькая плата за жизнь – полфляги воды. – Опираясь одной рукой о дерево, Тед встал. – Боюсь, теперь я тебе обязан еще больше.

Тея поправляла выбившиеся из-под платка волосы, будто и не услышала его. Но рыцарь уже понял, что это манера жрицы общаться – делать вид, что не замечает тебя.

– В таком случае, – Тея подняла взгляд на Теда, – не выдавай меня. И мы будем в расчете.