Текст книги "Талисманы Шаннары"

Глава 6

Спустя несколько секунд Пар и Дамсон были уже на лестничной площадке. Оттуда, где, сражаясь, удерживал солдат Федерации Падишар, до них донеслись вопли ярости и разочарования. Пар улыбнулся и пинком захлопнул дверь.

Куда бежать?

Внизу раздался топот башмаков и крики поднимающихся им навстречу людей. Путь вниз был отрезан.

– Пусти меня! – отчаянно закричала Дамсон, вырываясь из его рук. Глаза ее блестели от слез и злости. – Ты бросил его!

Пар почти не слышал, что говорила девушка.

А что если Падишар прав и Крот действительно предал их? Вполне вероятно. Крот мог попасться уже давно, когда федераты впервые нашли убежище. Но нет, этого не может быть, он бы не помог им бежать, когда они спасались с мельницы, бросил бы их на растерзание – и дело с концом. А что если его поймали, когда он в последний раз ходил на поиски Дамсон – поймали и превратили в порождение Тьмы?

Дамсон рыдала у Пара на плече.

– Мы должны вернуться, Пар! Мы должны его спасти! Он мой отец! – Лицо ее исказилось от гнева. – Он-то вернулся за тобой!

Пар схватил девушку за руку и притянул к себе так близко, что почувствовал на щеке ее горячее дыхание.

– Скажу тебе лишь одно. Я поклялся ему.

Что бы ни случилось, ты должна быть спасена.

Он отдал за тебя жизнь, Дамсон, и жертва не должна быть напрасной! А теперь беги!

Он повернул ее и подтолкнул к лестнице.

Они помчались по ступеням, слыша на бегу, как нарастает шум погони. Если Крот предал их, все кончено, думал Пар, каким бы путем они ни пошли. Если же он с ними, то надо отыскать его.

Достигнув следующей площадки, Пар заметался, тщетно пытаясь разыскать потайной ход.

Стена выглядела совершенно монолитной.

– Крот! – в отчаянии закричал Пар.

В стене слева от него немедленно образовалась расщелина. Из нее выглянула волосатая мордочка Крота.

– Сюда! Сюда, крошка Дамсон! – торопливо позвал он.

Они втиснулись в отверстие, и Крот закрыл тайник в стене.

– А Падишар? – озабоченно осведомился он.

И по тому, как он произнес это, по взгляду его блестящих глаз Пар понял, что никакого предательства не было и в помине.

– Они схватили его, – ответил житель Дола, заставив себя посмотреть в лицо Дамсон. Та резко отвернулась.

– Тогда пойдемте отсюда, – поторопил Крот, прошлепав мимо них со свечой в руках. – Быстрее.

Они спускались во тьме по извилистому лазу, петляющему меж стен башни. Крики солдат, заглушенные каменной кладкой, превратились в далекое невнятное эхо. Беглецы добрались до подвала и быстро миновали проход за ним. Снаружи, в пространстве между башней и воротами, метались люди. В руках солдат вспыхивали и разгорались факелы, оглушительно лязгали засовы, скрежетали в замках ключи. Крот на мгновение оставил своих подопечных у стены, в укромном озерце темноты, осмотрелся, а затем кивком позвал их. Они стремительно преодолели пустой коридор и через прежнюю дверь вышли во внутренний двор.

Луна и звезды скрылись за угрюмыми тучами, низко нависшими над утесом. От огня, лившего сквозь мглу свой дымный свет, было мало проку.

Повсюду сновали темные фигуры, но разглядеть лица было невозможно.

– Сюда! – хрипло прошептал Крот.

Они двинулись налево вдоль стены, поспешая во всеобщей суматохе, – еще три фигуры, три участника переполоха, до которых никому нет дела.

Они уже почти подошли к двери, ведущей в подземелье, когда их все-таки застукали. Прозвучал резкий повелительный окрик, и из мрака к ним шагнула темная фигура. На долю секунды Пару показалось, что это чудом спасшийся Падишар, но он тут же разглядел черный мундир со знаками различия капитана Федерации. При его приближении все трое в растерянности замерли, не зная, что делать. Капитан подошел к ним, луч света выхватил из темноты его смуглое бородатое лицо.

Спокойно и беззаботно улыбаясь, Дамсон вышла вперед. На лице капитана отразилось замешательство. Девушка подарила ему еще один ласковый взгляд и неожиданно трижды ударила по лицу ребром ладони. Движения ее были настолько быстры и точны, что Пар с трудом уловил их. Потом Дамсон подошла вплотную к капитану, заломила ему руку за спину и опрокинула наземь. Падая, он хотел что-то сказать, но еще один удар по горлу заставил его замолчать.

Дамсон увлекла Пара туда, где только что скрылся Крот, – в черный проем двери. В это мгновение Пар вспомнил, с какой легкостью Дамсон одолела его ночью в Народном парке, когда он считал, что ловушка федератов, в которую попались Падишар и его друзья, – ее рук дело. Он понял, что проделать этот трюк в сторожевой башне ей ничего не стоило. Она могла заставить его вернуться. Почему она этого не сделала?

Оказавшись в пределах крепостной стены, они заторопились назад, к подземелью, откуда пришли. Толща каменных плит заглушала суматоху на улице. Беглецы достигли люка, по лестнице спустились в туннель и помчались прочь от городских стен к центру города. Скоро они затерялись в глубоких лабиринтах подземелий, где царила гробовая тишина.

– Давайте.., передохнем хоть минутку! – наконец взмолился Пар, чувствуя, что силы его оставляют. Кроме того, ему хотелось поразмыслить, что делать дальше.

– Сюда, – предложил Крот, указывая на площадку, служившую основанием лестницы, ведущей из переплетения туннелей и труб на улицу.

Сверху сквозь решетку сочился тусклый свет.

Улицы были пусты и безжизненны. – Я вернусь назад, хочу убедиться, что нас не преследуют.

Он растаял во тьме, оставив им свечу. Они посмотрели ему вслед, а потом тихо опустились на землю, прислонясь спиной к стене. Пар совершенно изнемог. Он сидел, уставясь в темноту, туда, куда не доходило пламя свечи, чувствуя, как усталость все больше охватывает его.

Рядом он слышал дыхание Дамсон, ощущал тепло ее тела.

– Ты знаешь, что они с ним сделают, – наконец выговорила она. Он не ответил, по-прежнему глядя прямо перед собой. – Они превратят его в одного из своих. Используют в собственных целях.

«Да, если ухитрятся взять живым, – подумал Пар. – А может быть, все это напрасные хлопоты… Риммер Дэлл непредсказуем».

– Почему ты не заставила меня вернуться? – спросил он.

Наступило долгое молчание. Потом Дамсон произнесла:

– Я никогда с тобой так не поступлю.

Он ответил ей не сразу, оценивая важность сказанного…

– Мне очень жаль Падишара, – проговорил он наконец. – Я ведь не хотел бросать его.

– Знаю, – эхом отозвалась девушка.

Она пробормотала это как что-то само собой разумеющееся, так, что Пар даже не посмотрел на нее, чтобы убедиться, правильно ли он расслышал. Глаза их встретились.

– Знаю, – повторила она. В голосе звучала неприкрытая боль. – Это не твоя вина. Падишар взял с тебя обещание спасти меня. Он точно так же взял бы аналогичное обещание с меня, если бы мы поменялись местами. – Дамсон снова отвернулась. – Я просто рассердилась, когда увидела… – Не договорив, она покачала головой.

– С тобой все в порядке?

Она молча кивнула.

– Они знали, кто ты?

Девушка удивленно подняла глаза:

– Нет. Откуда?

Пар глубоко вздохнул:

– Крот. Там была ловушка, Дамсон. Они ждали нас, прекрасно зная, что мы придем за тобой, они знали, что ты дочь Падишара Крила.

Падишар думал, что Крот выдал нас.

В глазах девушки вновь вспыхнул гнев.

– Пар, Крот спас нас! Во всяком случае, спас тебя. Мне просто не повезло. Федераты взяли меня на улице. – Она заколебалась. – Но ведь там нас тоже подстерегали, не правда ли? Они знали… – Дамсон умолкла, не уверенная в своих словах.

– И все-таки Крот мог это сделать, – настаивал Пар. – Он мог попасться, когда вылезал искать тебя. Или раньше.

– И тем не менее помог нам бежать? – недоверчиво спросила Дамсон. – Зачем? С какой стати? Не выведи он нас из сторожевой башни, федераты схватили бы нас всех.

– Знаю. Я сам думал об этом. – Юноша покачал головой. – Но ведь они нашли нас, Дамсон. Как им удалось это? Можно подумать, порождения Тьмы прослушивают крепостные стены. Это предательство. Иногда мне кажется, что не осталось никого, кому можно доверять.

В ее улыбке отразилась горечь.

– А никого и не осталось, Пар. Никого. Разве не ясно? Есть только ты и я. Но можем ли мы доверять друг другу?

Пар в изумлении уставился на нее. Взор ее печально затуманился. Она быстро потянулась к нему, обняла и прижала к себе.

– Прости, – произнесла девушка, и Пар почувствовал, что она плачет.

– Я боялся навсегда потерять тебя, – прошептал он, спрятав лицо в ее волосах. Он почувствовал, как девушка легонько кивнула. – Я устал от всего этого. Мне хочется, чтобы все это поскорее кончилось.

Они в молчании прижались друг к другу. Уступая усталости, Пар закрыл глаза и полностью отдался своим чувствам. Ему ужасно захотелось снова оказаться в Тенистом Доле, вернуться к своей семье и к прежней жизни, чтобы был жив Колл и чтобы все было как прежде. Ему хотелось повернуть время вспять. И не нужны тогда розыски Алланона, и прекрасно можно обойтись без Меча Шаннары. И ни за что бы он не поверил в то, что могучая его сила пропадет даром.

Затем он подумал о том, как много значила для него раньше песнь желаний и что вышло из этого. Когда он кликнул грозные колдовские силы на помощь, они утопили в своей темной пучине самого хозяина, как он ни сопротивлялся.

В конце концов, он даже не знал, откликнулись ли они на его призыв или явились сами по себе, почувствовав присутствие порождений Тьмы.

Как бы то ни было, всякий раз магия сама выбирала способ и время появления, вырываясь из бездны и, словно клинок, рассекая тело врага.

При одном воспоминании об этом Пара пробрала дрожь. Это превышало его намерения. Магия уничтожила гнусных тварей не задумываясь, с маху. Чело Пара омрачилось. Нет, не магия, это его собственных рук дело. Хотел не хотел, а сделал…

Перед взором юноши еще стояли глаза убитого Падишаром солдата. Он видел, как постепенно угасала в них жизнь, и это невыносимое зрелище исторгло у него слезы. Пару был ненавистен сам факт убийства. И собственное в нем участие. Разумеется, он понимал причины, вынудившие их так поступить, но это не приносило облегчения. Впрочем, не лицемерие ли это, оплакивать одну жизнь, отнимая дюжину других?

Ему не хотелось знать ответы на эти вопросы. Какое непосильное бремя! Он понимал, что магическая сила грозного клича как-то переродилась, изменив его самого. Она приблизила его к тому, о чем говорил Риммер Дэлл, – что Пар и сам есть порождение Тьмы. В конце концов, чем они отличаются?

– Дамсон?

Из темноты раздался осторожный шепот Крота. Девушка, встрепенувшись, оторвалась от плеча Пара и посмотрела вверх. «Забавно, – подумал юноша, – Крот обращается только к ней».

Их маленький приятель, щуря раскосые глазки, выскользнул из темноты.

– Погони нет. Туннели пусты.

Дамсон перевела взгляд на Пара.

– Ну, что нам теперь делать, дитя эльфов? – прошептала она, ласково взъерошив его волосы. – Куда мы пойдем?

Пар улыбнулся и взял ее за руку.

– Я люблю тебя, Дамсон Ри, – произнес он так тихо, что слова эти скрыло шуршание одежды.

Потом он поднялся. – Мы уходим из города. Поищем помощь. У Моргана, или у свободнорожденных, или у кого-нибудь еще. Мы не можем продолжать борьбу в одиночку. – Он взглянул вниз на Крота, – Крот, ты поможешь нам выбраться?

Тот посмотрел на Дамсон:

– Под городом есть туннели, которые выведут нас на равнину. Я покажу их.

Пар обернулся к Дамсон. Несколько минут она молчала, зеленые глаза ее были полны невысказанных мыслей.

– Ты прав, Пар, я пойду с тобой, – произнесла она наконец. – Я знаю, нам нельзя оставаться. Наше время здесь, в Тирзисе, кончилось, удача отвернулась от нас. – Она шагнула к нему. – Но ты должен дать мне зарок, как дал Падишару. Обещай, что мы вернемся за ним, что мы не оставим его умирать.

«Она ни на миг не допускает возможности, что он уже мертв. Она верит в его силу. И я, кажется, тоже».

– Обещаю, – прошептал он.

Она качнулась к нему и решительно поцеловала в губы.

– Я тоже люблю тебя, Пар Омсворд, – сказала она. – И буду любить до конца.

***

Остаток ночи они потратили на то, чтобы выбраться из лабиринта под Тирзисом. Древние коридоры, сооруженные в незапамятные времена для вылазок защитников города, теперь помогали беглецам скрыться из него. Туннели пересекались, расходились и сплетались вновь, временами достаточно широкие для того, чтобы по ним могли проехать целые повозки, временами такие узкие, что сквозь них едва могли пробраться Крот и его подопечные. Иногда скалы были сухие, пыльные и пахли старой землей и запустением; иногда с каменных сводов капала вода, пропитанная вонью нечистот. Потревоженные крысы с писком разбегались во все стороны и, завидев людей, исчезали в щелях. С камней, словно сдутые ветром сухие листья, взлетали насекомые. Шаги путников и звук их дыхания, многократно усиленные эхом, отдавались в пустых переходах; казалось, невозможно пройти, не привлекая к себе внимания. Но Крот, руководствуясь одному ему ведомыми признаками и приметами, часто выбирал окольные пути, сворачивая с прямой куда-то в сторону. Он не заговаривал с Паром и Дамсон; словно беспокойный призрак, вел он их сквозь свой безмолвный подземный мир. Время от времени Крот на миг останавливался, чтобы взглянуть назад либо рассмотреть что-нибудь подобранное с земли. А порой просто стоял, рассеянно и невнятно бормоча что-то себе под нос, словно советуясь с окружающей их тьмой. Пар и Дамсон останавливались вместе с ним и ждали, наблюдая и гадая, о чем он думает. Они не задавали вопросов, хотя и не терпелось спросить о многом. Но Дамсон хранила молчание, и Пар счел за благо поступать так же.

Наконец сквозь тьму засиял серебристый свет.

Спотыкаясь, путники заспешили к нему сквозь завесу пыльной паутины, поползли вверх по тайному лазу среди скал. Ход постепенно сужался, так что ближе к концу Пару и Дамсон приходилось сгибаться в три погибели. Потом путь им преградили кусты, разросшиеся так густо, что Крот был вынужден расчищать дорогу с помощью длинного ножа, который он каким-то образом умудрился спрятать в своей шерсти. Откидывая в сторону срезанные ветки, трое беглецов пробрались через остатки скрывающей отверстие листвы и вышли на свет.

Встав на ноги, они огляделись. Горы, у подножия которых на могучем утесе располагался Тирзис, зубчатой грядой чернели на фоне занимающегося рассвета, тень их вершин тянулась через долину к северу и западу, сливаясь с тенью дальних лесов. Теплый воздух благоухал разнотравьем, подсушенным летним солнцем. Из листвы раздавалось пение птиц, стрекозы вихрем носились над поросшими заводями речушки, стекавшей со скал позади путников.

Пар поглядел на Дамсон и улыбнулся.

– Мы выбрались, – тихо произнес он, и она улыбнулась ему в ответ.

Юноша повернулся к Кроту, неуверенно щурившемуся от непривычного ему яркого солнца.

Подчиняясь неожиданному порыву, Пар потянулся к нему.

– Спасибо, Крот, – сказал он. – Спасибо тебе за все.

Мордочка Крота нахмурилась, он заморгал еще чаще. Рука его нерешительно потянулась навстречу руке Пара и пожала ее.

– Я всегда буду рад помочь тебе, – сказал он.

Дамсон опустилась перед Кротом на колени и обняла его.

– Сейчас нам пора расстаться, до свидания, – прошептала она. – Найди себе убежище ненадежнее, Крот. Держись подальше от всех этих черных тварей. Спрячься получше до нашего возвращения.

Крот поднял руки, его обветренные ладони легли на гладкие плечи девушки.

– Я буду ждать тебя, крошка Дамсон. Я всегда буду ждать тебя.

Она отпустила его, и Крот нежно провел пальцами по ее лицу. Пару показалось, что в уголках глаз маленького существа блеснули слезы. Потом Крот повернулся к ним спиной и снова исчез в темноте.

Некоторое время они провожали его взглядами, а потом посмотрели друг на друга.

– Куда теперь? – спросил Пар. Дамсон засмеялась.

– Правильно. Ты ведь не знаешь, где находится Источник Огненной Крови, да? Я настолько привыкла к тебе, что порой забываю, что ты не один из нас.

Пар улыбнулся в ответ:

– Тебе всегда приходилось присматривать за мной, верно?

Она бросила на него вопросительный взгляд.

– Я не жалуюсь. А ты?

Шагнув к девушке, Пар обнял ее. Несколько мгновений он просто стоял, обвив ее руками, уткнувшись лицом в ее волосы и прикрыв глаза.

Через какие испытания они прошли, пришло ему на ум, сколько раз их жизни подвергались смертельной опасности, как трудна была их дорога, как много открылось им за столь короткий срок.

Еще удерживая ее, он чуть-чуть отодвинулся и произнес:

– Я должен тебе кое в чем признаться. Иногда мне кажется, что мне все время грозит опасность. С тех пор как мы с Коллом много недель тому назад впервые покинули Варфлит, я все время боюсь. За все приходится платить слишком дорогой ценой. Я не знаю, что я потеряю в следующий раз, и ненавижу это ожидание. Но что больше всего пугает меня, Дамсон Ри, это возможность потерять тебя. – Он крепче сжал ее, притянув к себе. – А тебе как кажется? – шепнул он.

Вместо ответа она тоже обняла его.

Все это раннее утро они тихо, почти не разговаривая, брели по равнине на север, прочь от Тирзиса, к покрытому лесом подножию Зубов Дракона. С разгаром дня становилось все жарче и жарче, капли ночной росы высохли под палящими лучами солнца, намокшая за ночь земля вновь исторгала из себя облачка пыли. Долгое время им никто не встречался, да и потом лишь изредка попадались разносчики и мелкие торговцы, спешившие со своих ферм на городской базар. Пар поймал себя на том, что снова думает об отчем доме, о родителях и Колле, но ему казалось, что все эти воспоминания относятся к каким-то баснословно далеким временам, хотелось, чтобы все шло по-прежнему и чтобы ничего из того, что произошло после его встречи с Коглином, не случилось. Но он знал, что с таким же успехом мог пожелать дню стать ночью, а солнцу луной. Он взглянул на идущую рядом Дамсон, на нежные и в то же время строгие черты ее лица, грациозные движения тела, и сожаление о прошлом сразу покинуло его.

Примерно в полдень они пересекли Мермидон и остановились поесть в прибрежном лесу, удовольствовавшись па завтрак свежей водой, ягодами и съедобными травами и кореньями. Хотя дневная жара тяжкой пеленой лежала на окрестных землях, под пологом леса было прохладно и тихо. После еды путники, усталые от тревог и трудов этой ночи, решили немного поспать, доверившись спокойствию убежища. Отсюда, как сказала Дамсон, было несколько часов ходьбы до ущелья Кеннон, где можно перейти через Зубы Дракона в долину, где некогда находился Паранор. Оттуда дорога шла на север или на восток к ущелью Дженниссон и к Источнику Огненной Крови. Через два дня, обещала девушка, они должны выйти к свободнорожденным.

Но Пар и Дамсон, убаюканные прохладой и тихим шелестом листьев, проспали дольше, чем собирались. Когда они проснулись, солнце уже приблизилось к закату. Они сразу же встали и пустились в путь, собираясь пройти как можно больше. Если выглянет луна, они смогут идти даже ночью. Иначе им придется ждать до утра.

Но в любом случае они хотели еще до наступления темноты достигнуть ущелья Кеннон.

Сон освежил их, они быстро зашагали вперед. В том светлом и просторном лесу ничто не мешало их движению. Здесь не было ни непролазных чащоб, ни древесных завалов. Солнце медленно клонилось па запад, трогая верхушки деревьев, пока от него не осталось лишь пурпурно-золотое сияние, пробивавшееся сквозь завесу листвы и ветвей. На ясном голубом небе показалась луна, с приходом ночи постепенно умолкли дневные птицы. Пар в первый раз за много дней чувствовал спокойствие, пребывая в мире с самим собой. Он радовался тому, что выбрался из Тирзиса, смыл с себя грязь подвалов и сточных труб, освободился от гнета бесконечных стен, спасся от преследовавших его тварей.

Он часто поглядывал на Дамсон и на ходу улыбался ей. Вспоминая о Падишаре, он старался отогнать от себя печаль. Его мысли, словно мигающие огоньки, скакали среди деревьев по усыпанному цветами травяному ковру. Он отдался на волю своих мечтаний, ничем не ограничивая их свободный полет.

Ему даже и в голову не приходило, что следы надо заметать.

Над равниной вокруг Тирзиса огнем полыхал закат, день переходил в вечер, зной стал спадать.

Тени росли и удлинялись, принимая странные и причудливые очертания, словно приобретая самостоятельную жизнь. Они вылезали из расщелин и оврагов, выползали из-под свода лесов, поднимались от каждого кустика и деревца на равнине. Они лениво потягивались, словно разминались после пробуждения, предвкушая охоту.

Одна из этих теней целеустремленно двигалась на север через пустошь, направляясь к Мермидону. Ее абрис был расплывчат – она скользила словно бесформенный сгусток тьмы, скрытый высокой густой травой. По мере того как угасал день, она становилась все больше и сильнее; время от времени она выпрямлялась, чтобы понюхать воздух, а потом снова припадала к земле, стараясь не потерять свежий след. На бегу она поедала все, что находила, – коренья и ягоды, насекомых и мелких зверьков – все, что попадалось на дороге и было не способно убежать.

Существо не обращало внимания на то, что ело, оно было сосредоточено на следах, по которым шло, на запахе того, кого оно так усердно разыскивало, того, кто сводил тень с ума.

У Мермидона оно поднялось на задние лапы – сгорбленное и скрюченное создание, окутанное сияющим черным плащом, на котором не было ни единого пятнышка грязи, несмотря на неопрятный облик его обладателя. Ободранные и исцарапанные лапы сочились кровью, тельце существа никогда, ни на единое мгновение не расставалось с плащом, ибо именно плащ чудесным образом даровал существу защиту.

Но только ли защиту даровал плащ? Какой-то внутренний голос нашептывал существу, что это не так. В самой сердцевине зрели глухие подозрения. Но еще более громкий внутренний голос уверял, что плащ благо, что без него не выжить и что источник безумия совсем в другом, в брате.., в том, по чьим следам… Имя не вспомнилось. Только лицо. Безумие, словно комар, звенело в голове существа, сметая все доводы рассудка. И существо могло думать лишь об одном.

Сегодня днем, когда все чаще накатывающее на него безумие заставило его вылезти из своего логова на ненавистный солнечный свет, он обнаружил наконец запах того, кого преследовал.

(Его имя? Как же его зовут?) Уже более недели рыская ночь за ночью у подножия утеса, существо потеряло надежду отыскать своего врага.

А ему это было необходимо. Чтобы наступило наконец желанное облегчение, чтобы ушло охватившее его безумие.

Но как? Как с ним покончить?

Существо не знало. Что-то должно произойти. Когда оно найдет причину. Когда оно.., ранит врага так же, как враг ранил его…

Перед глазами существа проносились неясные образы. Они были приятными, вызывали восхитительные ощущения.

В лунном свете мерцали глаза и зубы.

На другом берегу реки существо легко взяло след и вновь пустилось в погоню. След был свежим и явственным, словно запах оставленной на солнце падали. Добыча уже недалеко. Всего в нескольких часах пути, а может, и ближе. Странное существо напряглось и враждебно ощерилось.

Колл Омсворд, превратившийся в дикого зверя, опустил нос к земле и исчез среди деревьев.