Текст книги "Горячий шоколад"

Терри Грант
Горячий шоколад

1

Очередной поворот узкой улочки, зажатой с обеих сторон каменными фасадами старых домов, остался позади, и Ренато неожиданно увидел прямо перед собой ярко освещенные окна крохотной кондитерской. Их теплый, золотистый свет мягко рассеивал сгущавшиеся над тихим итальянским городком Монтефалько сумерки. «Теплый вечер» – сообщала название кондитерской изрядно потрепанная вывеска.

Я бы даже сказал «жаркий», отметил про себя Ренато, вспомнив недавний разговор со своим тестем – синьором Сабателли.

Увидев на пороге принадлежавшего ему отеля непрошеного гостя в лице ненавистного зятя, синьор Амадео Сабателли, пожилой низкорослый мужчина плотного телосложения, скривил полные губы в саркастической усмешке.

– Поистине сегодня великий день! – с притворной радостью в голосе воскликнул он. – А как же иначе? Ведь к нам пожаловал сам господин Вителли – всемирно известный и всеми любимый шоколатье… Являющийся также и мужем моей дочери, – добавил он, сбросив лицемерную маску восторга. – Могу я узнать, чем обязан такому знаменательному событию? – уже не скрывая своей неприязни, поинтересовался он, медленно приближаясь к Ренато.

Тот, с трудом изобразив вежливую улыбку, окинул быстрым взглядом заинтересовавшихся его персоной работников отеля и, сделав несколько шагов навстречу родственнику, проговорил, понизив голос:

– Не стоило утруждать себя столь вдохновенной речью. Хотя за рекламу, конечно, спасибо…

– Рад услужить, – сухо откликнулся синьор Амадео.

Ренато еще раз огляделся по сторонам и, нервно откашлявшись, сообщил:

– Собственно, я ненадолго… Мне нужно только поговорить с Элеонорой…

Услышав имя своей дочери, синьор Амадео окинул зятя обеспокоенным взглядом.

– Поговорить с Элеонорой? – недоуменно переспросил он. – А почему ты не мог это сделать в Перудже? Кстати, а где она сама?

Ренато в ответ растерянно развел руками.

– То есть как это где? Разве она не у вас?

И в следующую секунду почувствовал, как сильные руки тестя мертвой хваткой вцепились в его горло.

– Мерзавец! Я задушу тебя! Что ты сделал с моей дочерью? Почему ты приехал искать ее в Монтефалько? Отвечай немедленно, где Элеонора?! – кричал он срывающимся от бешенства голосом, все сильнее сдавливая горло Ренато.

Сбежавшиеся на крик работники отеля и немногочисленные постояльцы пытались оттащить от Ренато разъяренного старика, но сделать это было непросто. Казалось, вся накопившаяся за эти долгие годы ненависть к бесцеремонно ворвавшемуся в их семью чужаку сконцентрировалась в подрагивавших от нетерпения ладонях синьора Амадео.

Наконец трем молодым парням все-таки удалось освободить Ренато из железных «объятий» родственника. Пока столпившиеся в холле люди убеждали обезумевшего владельца отеля взять себя в руки, Ренато отчаянно хватал воздух судорожно открывающимся ртом. Через некоторое время, когда безудержный гнев уступил в душе синьора Амадео место такому же безудержному стремлению узнать, что же произошло с его дочерью, а недостаток кислорода в организме Ренато был успешно восполнен, добровольные спасатели оставили их вдвоем в просторном кабинете старика. Несколько минут они, держась друг от друга на почтительном расстоянии, обменивались настороженными взглядами. Затем синьор Амадео, неторопливо закурив сигару, сдержанным тоном поинтересовался:

– Ну так что же все-таки произошло между тобой и Элеонорой? Как так могло получиться, что тебе неизвестно местонахождение твоей жены?

Ренато немного помолчал, потом достал из кармана спортивной куртки пачку сигарет, но, осторожно потрогав подушечками пальцев все еще побаливавшее горло, передумал и засунул пачку обратно в карман.

– Мы немного повздорили… – глухим голосом проговорил он наконец.

Синьор Амадео смерил его недоверчивым взглядом.

– И только? – резко бросил он.

Ренато сделал неопределенный жест.

– Это была обычная супружеская ссора… Как во многих других семьях…

Синьор Амадео понимающе качнул головой.

– Но во время этой обычной ссоры ты умудрился изрядно задеть самолюбие Элеоноры, – то ли уточняя, то ли утверждая, проговорил он.

Ренато вскинул на него удивленный взгляд.

– Откуда вы знаете?

Синьор Амадео снисходительно улыбнулся.

– Ты спрашиваешь меня, откуда я знаю характер своей дочери?

Да, вопрос и впрямь глупый, мысленно согласился Ренато. Это все равно что спросить у одного из туземцев-каннибалов, откуда он так хорошо знает рацион питания другого.

Перед его мысленным взором возникло искаженное безудержной злобой лицо Элеоноры, когда она узнала, что шоколад, изготовленный по новому рецепту, в разработке которого она принимала участие, не будет назван в ее честь. Напрасно Ренато объяснял своей честолюбивой супруге, что это не самая лучшая идея для участия в международном конкурсе, напрасно он пытался втолковать ей, что подобный поступок может не найти понимания среди его коллег и среди членов жюри. Элеонора не желала ничего слышать. Она твердила, что является женой одного из самых известных людей Италии и матерью его единственного ребенка; что на протяжении пяти лет брака с Ренато она неизменно была в тени его известности и вереницы плиток шоколада, которые имели для него куда большее значение, нежели семья. А значит, она имеет право требовать, чтобы ее имя дали хотя бы одной из этих плиток…

В ответ Ренато заверил ее, что следующая серия, задуманная им и его помощником Карло Деларио как подарочная, будет называться именно «Элеонора». Что шоколад с таким красивым названием не может быть не чем иным, кроме как подарком. Но Элеонора оставалась непреклонной. Устроив громогласный скандал, она ушла из дома, хлопнув дверью так, что та едва не слетела с петель.

Поначалу Ренато думал, что, прогулявшись по дорогим магазинам и оставив в каждом из них изрядную составляющую золотой кредитной карты, Элеонора благополучно возвратится домой. Но его уверенность, начавшая постепенно исчезать по мере приближения часовой стрелки к вечерним часам, окончательно испарилась, когда часы монотонно пробили три часа ночи. Просидев ее остаток у кроватки маленькой Констанцы, родившейся всего восемь месяцев назад, Ренато с первым проблеском рассвета принялся обзванивать всех подруг своей жены. Но ни к одной из них она не заходила…

– А почему ты решил искать Элеонору у меня? – прервал его воспоминания синьор Амадео.

Ренато устало пожал плечами.

– Ее мобильный не отвечает, ни одна из подруг не имеет ни малейшего представления, где она может быть… И я решил, что, обидевшись на меня, она уехала в свой родной город… Ведь такое уже было три года назад, когда я не смог взять ее с собой в Штаты на переговоры с кондитерами.

– Да, припоминаю… Элеонора тогда была очень сильно на тебя рассержена. Но, видимо, это были еще цветочки…

– Похоже, тот факт, что местонахождение вашей дочери до сих пор неизвестно, вас нисколько не огорчает… А даже наоборот, радует, – раздраженно заметил Ренато.

– Меня радует тот факт, что моя дочь наконец-то решилась бросить тебя, – с удовлетворением откликнулся синьор Амадео. – А о ее местонахождении я узнаю, можешь не беспокоиться. А также не надеяться, что я сообщу о нем тебе, – многозначительно добавил он.

Ренато невесело усмехнулся.

– Ну что вы. Я не столь наивен…

– Это хорошо, – одобрительно кивнул старик. – Если так, то ты не будешь питать напрасной надежды на ее возвращение… Моя дочь довольно намаялась за эти годы. Достаточно сказать, что до знакомства с тобой Элеонора была подающей надежды спортсменкой, но тебе с успехом удалось разрушить ее карьеру.

– Боже мой, синьор Амадео, вам ли не знать, что долгосрочный перерыв был рекомендован ей врачами, – с отчаянием возразил Ренато.

Но старик жестом заставил его замолчать.

– Не пытайся оправдываться. Тебе была безразлична судьба Элеоноры. Ты превратил ее в некое подобие обертки для твоего чертового шоколада. Но отныне с этим покончено. Я не допущу, чтобы она вернулась к тебе. Тем более что теперь ей нужно позаботиться о своей собственной дочери…

– Которую она, кстати сказать, спокойно оставила… – напомнил Ренато.

– Это ненадолго, – уверенно заметил синьор Амадео. – Не надейся, Констанцу мы тебе не отдадим.

– А вы в свою очередь не питайте надежды на то, что я от нее так просто откажусь, – медленно проговорил Ренато.

Неприязненные взгляды родственников скрестились на мгновение, словно два остро отточенных клинка. Затем Ренато резко поднялся и направился к двери.

– Не советую тебе задерживаться в Монтефалько, – бросил ему вслед старик. – В тех немногочисленных отелях, которые есть в нашем городе, для тебя места не найдется. Я позабочусь об этом… Да, кстати, спасибо за предоставленную возможность вцепиться тебе в глотку.

Несколько секунд Ренато молча стоял к нему спиной, затем проговорил, полуобернувшись:

– Спасибо за то, что не использовали ее до конца.

Ренато задумчиво разглядывал свое отражение в узкой витрине кондитерской, еще раз проживая мгновения неприятной беседы. Окинув скептическим взглядом свой выдержанный в спортивном стиле костюм и темные очки, которые служили знаменитому шоколатье маскарадным атрибутом, призванным сохранить в тайне его визит в провинцию, Ренато вновь прочитал старую вывеску.

Какое смешное название для кондитерской, подумал он. Любопытно было бы узнать, что же предлагает вниманию покупателей ее владелец? Это так забавно: под видом обычного обывателя купить плитку шоколада собственного производства… Подсластить, так сказать, горечь сегодняшнего «теплого» вечера…

Потоптавшись немного под яркими окнами кондитерской, Ренато повернул потертую ручку невысокой двери и вошел внутрь, услышав сопроводивший его появление мелодичный звон колокольчика. Но сидевшая за деревянной стойкой темноволосая девушка не обратила на этот звук внимания. Ее взгляд был прикован к экрану телевизора, на котором, судя по обрывкам долетавших до Ренато фраз, разворачивалась очередная драматическая сцена любимого сериала его жены. Стараясь подавить не менее драматические воспоминания, вызванные ею, Ренато приблизился к стойке и нетерпеливо постучал по ее поверхности, пытаясь привлечь внимание незнакомки. Но та лишь досадливо отмахнулась.

– Да погоди ты, Фабио… Вечно ты не вовремя…

– Хотя меня зовут не Фабио, я, тем не менее, вижу, что действительно пришел сюда не вовремя, – негромко произнес Ренато.

Услышав незнакомый голос, девушка поспешно обернулась.

– Ой, простите, я думала, что это один из моих друзей, – ничуть не смутившись, сказала она.

Ренато улыбнулся.

– Жаль, что я таковым не являюсь…

Девушка внимательно оглядела незнакомого посетителя.

– Вы, наверное, турист? – дружелюбным тоном поинтересовалась она.

Ренато кивнул.

– Да, провожу отпуск в поездке по провинциальным городам… – по-прежнему улыбаясь, объяснил он.

Девушка понимающе кивнула.

– В Риме сейчас должно быть настоящее пекло, – сочувственно заметила она. – А у нас здесь тенистые улочки, тишина…

– И знаменитое вино Сагрантино ди Монтефалько, – добавил Ренато, решив не опровергать возникшее у нее предположение о его принадлежности к столичным жителям.

– А, так вы не просто путешествуете, но еще и занимаетесь дегустацией… – оживилась незнакомка.

– И не только вина, но еще и кондитерских творений, – уточнил Ренато. – К примеру, шоколада… Я уже несколько минут шел наугад, надеясь отыскать какой-нибудь магазинчик среди лабиринта переулков… И вот, неожиданно наткнулся на вашу кондитерскую… Кстати, почему у нее такое странное название?

Девушка весело рассмеялась.

– Оно осталось от одного из прежних владельцев, синьора Баренто. Он открыл эту кондитерскую еще в двадцатых годах… Рассказывают, что идея дать ей такое необычное название пришла ему в голову после того, как он обратил внимание на тот факт, что выручка, приносимая ему этим заведением, значительно увеличивается именно по вечерам… Особенно если эти вечера отличаются тихой, теплой погодой.

Ренато тоже рассмеялся в ответ.

– Да этот синьор Баренто, выражаясь современным языком, был настоящим аналитиком…

– И не говорите. О его многочисленных талантах и способностях до сих пор слагают легенды.

– А вы, стало быть, потомок этой легендарной личности? – шутливо поинтересовался Ренато.

– Нет, я потомок совсем другой личности. Не имеющей к этой кондитерской никакого отношения, но не ставшей от этого менее замечательной. А вот синьора Орнелла, нынешняя владелица этого заведения, действительно является правнучкой синьора Баренто.

– Я вижу, она неплохо разбирается в ассортименте, – удовлетворенно заметил Ренато, увидев в витрине множество плиток произведенного его фирмой шоколада «Африканка». – Пожалуй, я куплю у вас несколько… Тех, что из последней коллекции…

– У вас хороший вкус. Именно последняя коллекция синьора Вителли признана в этом году лучшим итальянским шоколадом.

– Правда? – удивился Ренато, изображая абсолютное неведение. – Значит, моя интуиция была сегодня на редкость добросовестна…

Особенно если учесть ее провальную идею насчет визита к синьору Амадео, мысленно добавил он.

Девушка направилась было к витрине, но ее намерению помешала громкая мелодия мобильного. Извинившись перед Ренато, она быстро проговорила в трубку:

– Фабио, перестань наконец звонить через каждые десять минут… Мы ведь договорились, что встретимся в девять возле дома Лучано… Нет, я не забыла о подарке… А также о том, что Маурицио жутко расстраивается, когда кто-то опаздывает на его день рождения… Так что если сегодня и найдется виновный в его плохом настроении, то это буду уж точно не я… – Внимательно выслушав своего собеседника, она нетерпеливо добавила: – Да, я помню, что должна сегодня закрыть кондитерскую пораньше… Но если я буду беспрерывно разговаривать с тобой по телефону, то вряд ли смогу это сделать вовремя… Тем более что меня ждут покупатели…

Девушка отключила мобильный и вернулась к витрине.

– Простите, что задержала вас, – на ходу проговорила она. – Фабио всегда такой неугомонный. Особенно когда дело касается его друзей…

– Это тот самый Фабио, с которым вы меня перепутали? – уточнил Ренато.

– Верно. Я подумала, что ему надоело звонить по телефону и он решил напомнить мне о сегодняшнем празднике лично… – Девушка сняла с витрины несколько плиток шоколада и положила их на стойку перед Ренато. – Поскольку у вас хороший вкус, я не осмелюсь что-либо советовать… Думаю, вы справитесь с выбором сами.

Ренато утвердительно кивнул и, бросив сквозь темные очки короткий взгляд на разноцветные обертки, задумчиво проговорил:

– Наверное, чтобы разом решить проблему выбора, мне придется купить их все…

Девушка удивленно вскинула брови.

– Вижу, вы и вправду большой ценитель шоколада…

– Ну что вы… – немного смущенно возразил Ренато. – Просто мне не хотелось бы отнимать у вас время… Ведь насколько я понял из телефонного разговора, вам сегодня необходимо освободиться пораньше.

– Да, Маурицио страшный зануда. Если мы с Фабио не придем к назначенному часу, нас ожидает целая проповедь о недопустимости пренебрежения своими обещаниями… – Она взглянула на настенные часы. – Ого, уже четверть девятого! А мне еще нужно забежать домой за подарком… Придется поторопиться…

– Могу вам только позавидовать, – со вздохом проговорил Ренато. – Потому что мне сегодня торопиться просто некуда… Домой возвращаться не хочется.

Там мама уже приготовила для меня очередное напоминание о том, что Элеонора никогда не вызывала у нее доверия, мысленно добавил он. И она не забудет приправить это «оригинальное» блюдо букетом горьких вздохов и острых упреков…

Ренато обвел тоскливым взглядом маленький зал кондитерской.

– Знаете, я бы с радостью остался здесь еще на несколько часов, – тихо проговорил он. – И даже на всю ночь… Если бы вы позволили…

Девушка устремила участливый взгляд на темные стекла очков, которые по-прежнему скрывали его глаза.

– Вам что же, некуда пойти? – осторожно спросила она. – Вы, наверное, плохо знаете наш город… Ведь здесь есть несколько отелей. Хотя, возможно, у вас нет денег, чтобы…

– Денег у меня даже больше, чем нужно, – с невеселой усмешкой перебил ее Ренато. – Впрочем, как и неприятностей… Именно поэтому ни в один из здешних отелей я пойти не могу.

На некоторое время в кондитерской воцарилась тишина, нарушаемая только звуками, доносившимися из телевизора.

– Знаете, у меня появилась идея… – наконец сказала девушка, немного поразмыслив. – Я дам вам ключ от квартиры моей подруги. Она все равно на несколько дней уехала со своим парнем в Рим на соревнования по плаванию. Так что вы можете сегодня переночевать у нее.

– А она не рассердится, если вдруг узнает, что в ее доме ночевал незнакомый человек? – неуверенно спросил Ренато.

Девушка улыбнулась.

– Даже если и рассердится, я постараюсь сделать так, чтобы вы об этом не узнали.

Ренато улыбнулся в ответ.

– А вдруг я вор и решил воспользоваться вашей доверчивостью с определенными целями, – шутливым тоном предположил он.

Девушка весело рассмеялась.

– В таком случае вам не суждено их достичь, потому что в доме Лауры нет ничего ценного… Кроме разве что Джакопо, – выразительно добавила она.

– Джакопо? – переспросил Ренато. – Необычное имя…

– А уж как необычен его обладатель… – протянула девушка. – Уверена, вы с ним подружитесь и он расскажет вам что-нибудь интересное. Особенно если вы преподнесете ему щедрую порцию фруктового салата… Не беспокойтесь, вам не придется ничего готовить, – поспешила она успокоить Ренато, увидев его замешательство. – Салат вы найдете в холодильнике, в оранжевой тарелке. Я должна была сделать это сама, но, как вы понимаете, уже не успею… А изголодавшийся ценный пернатый питомец обязательно наябедничает на меня своей хозяйке…

– Что ж, буду рад избавить его от испытания голодом.

– Вы меня очень выручили. Вот вам ключ, принесете мне его завтра утром. Кстати, мы с вами так и не познакомились… Меня зовут Виттория.

– А я – Ренато. – Он пожал ее ладонь и наконец снял темные очки. Внимательно посмотрев на свою собеседницу, он искренне добавил: – И я рад знакомству с вами.

Ренато отпер дверь и вошел в пустую комнату, незашторенные окна которой пропускали темно-синий сумеречный свет. Он включил небольшую лампу, стоявшую на низком столике справа от входа, и огляделся вокруг. Комната была немного тесной, но уютной, и отличалась идеальным порядком. Два небольших дивана, несколько стеллажей с книгами, разноцветные столики со стеклянными вазами и ночными лампами, панель плазменного телевизора на стене – все это было со вкусом расставлено и блистало безупречной чистотой… Включая и огромную клетку с важно восседавшим в ней большим серым попугаем, который, склонив голову набок, настороженно разглядывал внезапно появившегося в его владениях чужака.

Наверное, это и есть тот самый ценный Джакопо, подумал Ренато, в свою очередь разглядывая любителя фруктового салата.

– Привет, дружище, – поздоровался он, приблизившись к клетке. – Тебя зовут Джакопо?

Попугай продолжал молча его разглядывать.

Может, подкрепившись, он станет более общительным, мысленно рассудил Ренато и направился на кухню. Отыскав в холодильнике оранжевую тарелку, наполненную кусочками фруктов, он вернулся в комнату. Подойдя к клетке, он вплотную приблизил тарелку к прутьям и спросил:

– Ты, наверное, ждал Витторию?

– Ненавижу ее, – выдал Джакопо, недовольно захлопав крыльями.

– За что? – удивился Ренато.

– Не твое дело, – отрезал ценный пернатый питомец и схватил с тарелки кусок яблока.

– Скучаешь без хозяйки? – поинтересовался Ренато.

Попугай заносчиво вскинул голову, словно давая понять, что вовсе не собирается откровенничать с каким-то незнакомцем, и, немного помедлив, принялся за апельсин.

– Меня зовут Ренато, и я сегодня переночую здесь. Ты не против? – предпринял Ренато еще одну попытку установить контакт с горделивой птицей.

Но, как и предыдущая, она потерпела неудачу. Не удостоив нового знакомого даже взглядом, Джакопо молча продолжил трапезу. Тогда Ренато поставил тарелку в клетку и, еще раз оглядев гостиную, направился в соседнюю комнату. Там была такая же уютная спальня. Полюбовавшись вечерними пейзажами, развешанными по стенам, он уже собрался было возвратиться в гостиную и включить спортивный канал, как вдруг заметил на туалетном столике альбомные листы с рисунками. Подойдя ближе, он увидел на одном из них изображение пирамиды, раскрашенное темно-коричневым маркером. Справа от нее мелким почерком был написан какой-то текст. Взяв лист в руки, Ренато понял, что это был эскиз для шоколадной формы, а текст уточнял вес и состав. Просмотрев другие рисунки, он обнаружил гроздь винограда, которая, по замыслу автора, должна быть изготовлена из темного шоколада, и цветок орхидеи – из белого, с добавлением мармелада. На листе с орхидеей Ренато прочел резолюцию: «Чепуха, на которую никто не согласится тратить шоколад». Внизу стояла подпись: Джанрико. Еще ниже был написан ответ: «Не согласится только тот, кто шоколад не любит». И подпись: Лаура.

Так, значит, она сама придумала все эти формы, мысленно удивился Ренато. Должен признать, у нее получилось неплохо… Особенно если учесть, что эта девушка не имеет никакого отношения к шоколадной индустрии… Хотя… Виттория ведь мне ничего не рассказала о своей подруге… Может, спросить у Джакопо, где работает его хозяйка? Нет, это бред. Откуда ему знать? И потом, он вряд ли сможет толково объяснить… Да и вряд ли захочет… Лучше расспрошу завтра Витторию. Только осторожно, чтобы сохранить инкогнито.

Определив дальнейшее направление действий, Ренато устроился у телевизора, лишь изредка бросая взгляд на экран и полностью сосредоточив все свое внимание на рисунках. Но вскоре мягкое облако диванных подушек, неяркий свет ночной лампы и приглушенный звук телевизора оказали на него расслабляющее действие, и он поймал себя на мысли о том, что с радостью остался бы здесь на долгое, долгое время, которое проводил бы вот так, в тишине и безмятежности, вдали от ссор, неприятностей и проблем… Если бы только не Констанца…

Ренато взял со столика свой мобильный и набрал домашний номер.

– Мама? Это я. Прости, что так поздно. Я не разбудил Констанцу? Слава богу… Нет, я приеду завтра. Переночую здесь, в Монтефалько. Ну о чем ты беспокоишься? Разве здесь нет отелей? Нет, я вернусь один, без Элеоноры… Потому что она уже уехала… Нет, не в Перуджу… Я все тебе объясню по возвращении… Мама, пожалуйста, только не нужно разговаривать со мной таким тоном… Мне и без того не сладко… Да, возможно ты права, изготовитель шоколада должен быть привычен к горьковатому привкусу… – задумчиво проговорил Ренато и, отключив телефон, на долгое время устремил тоскливый взгляд за окно, в темноту старой улочки.

Затем выключил телевизор, погасил лампу и, пожелав Джакопо спокойной ночи, улегся на диване.

Проснулся Ренато от звуков изумленных голосов, мужского и женского.

– Как это называется, я тебя спрашиваю? Что это за тип и как он попал в твой дом? – настойчиво допытывался мужчина, в голосе которого слышались гнев и подозрительность.

– Понятия не имею… Я с ним незнакома… Возможно, он ошибся квартирой… – неуверенно оправдывался женский голос.

– Ты что, издеваешься надо мной?! – вскипел мужчина. – Ты только послушай себя, какую чушь ты несешь! Отвечай немедленно, кто он такой и сколько времени вы уже встречаетесь…

– Встречаемся?! Да ты спятил, наверное! – возмутилась невысокая, стройная, белокурая девушка, которую Ренато разглядел сквозь полуоткрытые веки.

Она стояла возле дивана, суетливо размахивая руками.

– Ты еще не знаешь толком, каким образом он сюда попал, а уже обвиняешь меня в измене! Хорошо же ты обо мне думаешь…

– Но ведь была какая-то причина, по которой он здесь оказался, – рассудительно заметил высокий мужчина спортивного телосложения, стоявший рядом с ней. – Причина, по которой он оказался именно в твоем доме…

– И она есть, – тихо проговорил Ренато, поднимаясь с дивана. – Мне негде было переночевать, и синьорина Виттория осмелилась предложить мне ключ от вашей квартиры. – Он сделал жест в сторону девушки. – Мы договорились, что утром я ей его верну…

Мужчина иронично ухмыльнулся.

– Звучит невероятно… Но именно поэтому правдоподобно. Ведь этот нелепый поступок вполне в духе твоей подруги, – проговорил он, обращаясь к девушке.

– Пожалуйста, не сердитесь. Я уже ухожу. – Ренато взял с дивана спортивную куртку и быстрым шагом направился к двери, кляня про себя свалившиеся на него за последние дни напасти.

– Вы забыли очки, – окликнул его мужчина. – Это ведь ваши? – Он кивком показал на темные очки, которые лежали на столике возле телевизора.

– Да, спасибо. – Ренато вернулся обратно и, забрав очки, засунул их в карман куртки.

– Вы вовсе не похожи на человека с финансовыми проблемами, – заметил мужчина, с интересом разглядывая странного незнакомца. – Что же вас заставило искать ночлег в чужом доме?

– Обстоятельства, – отрывисто бросил Ренато. – Рассказывать о которых у меня нет ни времени, ни желания, – добавил он, предупреждая новые вопросы.

– А мы и не станем ими интересоваться, – вступила в разговор девушка. – Какими бы они ни были, я рада, что Виттория помогла вам с ними справиться.

Ренато окинул хозяйку жилища немного удивленным взглядом.

– А вы – Лаура, верно?

В зеленых глазах девушки заблестели радостные огоньки, а на щеках появились ямочки от смущенной улыбки.

– Да, это я. Вижу, Виттория успела вам обо мне рассказать…

– Нет, она назвала только имя, – нерешительно проговорил Ренато. – Но я хотел бы узнать также и вашу профессию… Понимаете, мне очень понравились ваши эскизы для шоколадных форм…

– Да, заметно, что вы уделили им очень пристальное внимание… – недовольно протянул спутник Лауры, бросив быстрый взгляд на рассыпанные возле дивана альбомные листы.

– Только не подумайте, что я копался в ваших вещах. Я увидел эти рисунки случайно… – принялся было оправдываться Ренато.

Но Лаура оборвала его, вытянув ладони вперед в успокаивающем жесте.

– Все в порядке. Прошу вас, не беспокойтесь. Мне очень приятно, что мои рисунки хоть на кого-то произвели благоприятное впечатление. Ведь Джанрико считает мое увлечение бессмысленным, а Виттория не устает твердить, что этим наброскам не хватает выразительности и эксцентричности…

– У вас очень строгие судьи, – с мягкой улыбкой заметил Ренато. – В отличие от них, я нахожу эти рисунки очень красивыми и оригинальными. Особенно если учесть, что вы создавали их специально для шоколада. Кстати, и рецептуры для каждой формы описаны очень подробно…

– Еще бы, ведь я начала работать в кондитерской синьоры Орнеллы сразу после окончания школы, и из всего многообразия ее ассортимента мой интерес неизменно вызывал шоколад. Долгое время я изучала различные материалы, рассказывающие о технологии его изготовления, и даже собиралась сделать это лакомство своей профессией… Но, когда встретила Джанрико, все изменилось. Мне часто приходится переезжать вслед за Джанрико из города в город, чтобы поддерживать его на соревнованиях. Он чемпион Италии по плаванию и всегда говорит, что половина этого титула принадлежит мне. Вот только не могу взять в толк, какая именно. Особенно после нынешних соревнований, от участия в которых я уговорила его отказаться из-за простуды…

– Ты будешь ему рассказывать еще и биографии своих родителей? – раздраженно поинтересовался Джанрико.

– Я бы с радостью. Но думаю, что синьор не располагает свободным временем…

– Я тоже так думаю.

– Я думаю, думаю, думаю… – скрипучим голосом затараторил Джакопо.

– Вы правы, мне пора возвращаться в Перуджу, – поспешно проговорил Ренато, хотя на самом деле ему очень хотелось сказать, что он вовсе никуда не торопится.

– Так вы живете в Перудже? – удивилась Лаура. – А у меня поначалу сложилось впечатление, что вы римлянин… Просто в вас проглядывается образ столичного жителя… – немного смутившись, объяснила она.

– Ну это только образ… – тоже смутился Ренато. – Вообще-то я редко бываю в Риме. Не хватает времени… Дела… – поспешно пробормотал он.

– Вы, наверное, занимаетесь живописью, раз вас так заинтересовали мои рисунки… – высказала свое предположение Лаура.

– Да, моя профессия некоторым образом связана с нею… – неуверенно ответил Ренато.

Не хватало еще признаться, что знаменитый шоколатье скитается по чужим домам в поисках ночлега, мысленно заметил он.

– Ваши фотографии, наверное, часто печатают в журналах, – поделился своими соображениями Джанрико. – Мне кажется, что я где-то уже видел ваше лицо.

Только бы он не вспомнил, что это был гастрономический журнал «Парад изысков», с ужасом подумал Ренато. Вслух же проговорил с улыбкой:

– Нет, я не частый гость печатных изданий. Вероятно, мой облик вам просто кого-то напоминает…

– Возможно. Ведь вы до сих пор не назвали своего имени, – с некоторой недоверчивостью в голосе заметил Джанрико.

– Верно. Совсем забыл… Меня зовут Ренато. Ренато Деларио, – назвал он фамилию своего помощника.

– Приятно познакомиться, – проговорила Лаура, пожимая ему руку. – Наши имена вы уже знаете…

– И даже некоторые эпизоды нашей личной жизни, – сдержанно добавил Джанрико, также обмениваясь с ним рукопожатием.

– Не принимайте близко к сердцу его высказывания, – беззаботно откликнулась Лаура. – Джанрико сегодня очень сердит, ведь соревнования прошли мимо него…

– Вот увидите, у вас скоро все наладится, – поспешил заверить его Ренато.

– Не сомневаюсь, – сухо откликнулся чемпион.

– Если вдруг снова окажетесь в Монтефалько, обязательно заходите в гости. Мы будем очень рады, – с искренней радостью проговорила Лаура на прощание.

Джанрико предпочел ограничиться неопределенным кивком, который, видимо, должен был продемонстрировать полное согласие с его подругой.

Ренато еще раз извинился за вторжение и, выйдя за дверь, недоуменно покачал головой, словно пытаясь прогнать какой-то странный сон.

Такое могло произойти только со мной, с иронией подумал он. И о чем я только думал вчера вечером, когда решил принять предложение Виттории? Кстати сказать, ее предложение было всего лишь следствием моей собственной инициативы… Определенно, после того как меня бросила Элеонора, я и сам не понимаю, что творю…

Ренато медленно шел по узкой рассветной улочке, разглядывая каменные фасады домов, словно служивших декорацией к фильму о давно ушедших веках. Ощущение пребывания в прошлом портили лишь протиснувшиеся в эти лабиринты автомобили-малолитражки, выстроившиеся друг за другом. Остановившись возле дома, к стене которого была прибита табличка, сообщавшая, что он является самым старым в этом городе, Ренато вдруг услышал за спиной громкие звуки дискотечной музыки. Поняв, что они доносятся из припаркованного напротив автомобиля, Ренато поморщился.