Текст книги "Первое правило волшебника"

Интересно, вернется Чейз до заката или нет, и как быть, если он все же не появится? Останавливаться на ночлег? Нет. Чейз не велел останавливаться. Если понадобится, они будут скакать всю ночь, пока Чейз не догонит их. Ричарду казалось, что горы угрожающе нависли над ними, готовые в любой момент обрушиться. Ему никогда раньше не случалось подходить так близко к границе.

Пока мысли его были заняты Чейзом, Ричард немного успокоился. Гнев остыл. Он обернулся к Кэлен. Та приветливо улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ. Теперь он чувствовал себя лучше. Ричард попытался представить, как выглядели эти леса раньше, пока змеиная лоза не погубила столько деревьев. Наверное, это было прекрасное место: уютное, зеленое, безопасное. Может быть, здесь проезжал отец, возвращаясь из Срединных Земель. Скакал по этой самой тропе, а к седлу у него была приторочена Книга.

Интересно, что творилось возле второй границы перед тем, как она пала? Тоже гибли деревья? Может, лучше всего попросту дождаться, пока падет и эта, и спокойно перейти на другую сторону? Стоит ли отклоняться так далеко к югу? Но почему он думает, что дорога на юг – это крюк в сторону? Ведь он не знает, в какой части Срединных Земель укрыта последняя шкатулка Одена. А шкатулка с таким же успехом может оказаться как на севере, так и на юге.

Лес становился все мрачнее. Последние два часа Ричард сквозь густые кроны не видел солнца, но оно, вне всяких сомнений, уже клонилось к горизонту. Ему вовсе не улыбалось путешествовать в темноте по этому гиблому лесу, но останавливаться здесь на ночлег хотелось еще меньше. Ричард поехал помедленнее, не желая сильно отрываться от друзей.

В предвечерней тишине послышалось едва различимое журчание воды. Вскоре путники подъехали к небольшой речушке, через которую был перекинут деревянный мост. Ричард остановился. Вид моста вызывал странное ощущение: казалось, он таит в себе непонятную угрозу. Осторожность не повредит. Он направил коня к воде и заглянул под мост. Балки крепились к гранитным опорам железными кольцами. Штыри, на которых висели кольца, исчезли.

– Кто-то здесь хорошо поработал. Человека мост еще выдержит, но коня – нет. Боюсь, нам придется помокнуть.

– Что-то мне не хочется мокнуть, – капризно сказал Зедд.

– У тебя есть другие предложения? – поинтересовался Ричард.

Зедд провел пальцами по щекам.

– Да, – объявил он. – Вы перейдете, а я подержу мост.

Ричард посмотрел на волшебника, как на умалишенного.

– Идите, все будет в порядке.

Зедд выпрямился в седле, простер руки ладонями кверху, запрокинул голову, глубоко вздохнул и закрыл глаза. Нехотя, с опаской Ричард и Кэлен ступили на деревянный настил. Спустившись на другой берег, они развернули коней и оглянулись. Конь волшебника сам пошел вперед. Всадник все так же прямо сидел в седле, распростерши руки, запрокинув голову, сомкнув веки. Поравнявшись со своими спутниками, он опустил руки и раскрыл глаза. Те изумленно воззрились на волшебника.

– Может, я ошибся, – пробормотал наконец Ричард. – Может, мост бы и выдержал.

– Может, и ошибся, – улыбнулся Зедд и, не оглядываясь, щелкнул пальцами. Мост с треском рухнул в воду. Бревна жалобно заскрипели, уносимые течением.

– А может, и нет. Во всяком случае, оставлять его в таком виде опасно. Еще провалится кто-нибудь.

Ричард покачал головой.

– Когда-нибудь, друг мой, мы сядем и обо всем поговорим.

Он развернул коня и тронулся в путь. Зедд, взглянув на Кэлен, молча пожал плечами. Та улыбнулась волшебнику, повернулась и последовала за Ричардом.

Они скакали по Сокольничьей тропе, зорко всматриваясь в глухие дебри. Ричард гадал, на что еще способен старый волшебник. Он предоставил лошади самой выбирать дорогу в темноте. Порой ему начинало казаться, что они едут уже целую вечность. Интересно, настанет ли когда-нибудь конец этому гиблому лесу? С приходом ночи в чаще пробудилась жизнь. Все вокруг наполнилось неясными шорохами и звуками. Конь под Ричардом испуганно всхрапнул. Всадник успокаивающе потрепал его по холке и взглянул наверх, ожидая увидеть гаров. Бесполезно. Густые кроны деревьев полностью заслоняли небо. Но если гары все-таки вздумают напасть, им придется немало потрудиться, чтобы застигнуть путешественников врасплох: мертвые стволы и сухие ветви помешают приблизиться бесшумно. Хотя, может статься, в ветвях затаились твари и пострашнее гаров. Ричард ничего не знал об обитателях приграничных лесов, но не испытывал особого желания познакомиться с ними поближе. Сердце бешено стучало у него в груди.

Так прошел еще час. Внезапно слева от тропы послышался треск. Кто-то продирался сквозь заросли, ломая на ходу кустарник. Ричард пустил коня в галоп и оглянулся на друзей. Зедд и Кэлен скакали за ним. Кто бы это ни был, зверь или человек, но он не отставал. Оторваться от погони не удавалось. Таинственный преследователь двинулся наперерез. «Может, это Чейз, – подумал Ричард. – А может, и нет».

Он выхватил из ножен Меч Истины, весь подобрался, подался вперед и пришпорил коня, оставив своих спутников далеко позади. Впрочем, сейчас Ричард о них не думал. Он прилагал все усилия, чтобы разглядеть в густой темноте того, кто преградил им дорогу. Конь стрелой летел по темной тропе. Ярость Искателя сменилась пылким нетерпением. Выставив подбородок, он мчался вперед, готовый биться не на жизнь, а на смерть. Стук копыт заглушал лесные шорохи, но Ричард знал, что неизвестный все еще там, что он приближается.

Наконец он заметил ярдах в десяти от себя черный силуэт, скользящий на фоне едва различимых деревьев. Искатель поднял меч и кинулся на врага, весь в ожидании грядущей схватки. Неизвестный застыл на месте.

В последний миг Ричард успел разглядеть, что перед ним Чейз. Страж границы предостерегающе поднял тяжелую булаву.

– Рад убедиться, что ты настороже, – вместо приветствия сказал Чейз.

– Чейз! Я чуть с ума не сошел со страха!

– Был момент, когда я тоже за тебя испугался.

К ним подъехали Зедд и Кэлен.

– За мной, не растягивайтесь. Ричард, поедешь замыкающим. Держи меч наготове.

Чейз развернулся и пришпорил коня. Остальные поскакали вслед за ним. Ричард не знал, гонится кто-нибудь за ними или нет. Если бы намечалась драка, Чейз повел бы себя иначе, но, с другой стороны, он велел держать меч наготове. Ричард беспокойно оглянулся через плечо.

Четыре всадника мчались сквозь тьму, низко пригибаясь к холкам коней. Такие скачки по ночному лесу таят в себе немало опасностей, но Чейз знает, что делает.

Когда они достигли развилки, первой за весь день, Чейз без колебаний свернул вправо, прочь от границы. Вскоре они выбрались из чащи. Лунный свет озарял волнистую гряду холмов, поросших травой. Лишь кое-где темнели небольшие купы деревьев. Страж границы натянул поводья и пустил коня шагом.

Ричард убрал мечи в ножны.

– Что это было? – спросил он, поравнявшись с Чейзом.

Прежде чем ответить, страж границы прицепил булаву к ремню.

– Нас преследуют твари с границы. Когда они вылезли из логова, намереваясь полакомиться тобой, я встал у них на пути и слегка подпортил им аппетит. Некоторые сбежали, а те, что остались, следовали за тобой, не выходя за пределы границы. Там мне до них не дотянуться. Потому-то я и не хотел, чтобы вы быстро ехали. Иначе я не поспевал бы за вами, пробираясь сквозь чащу, и эти твари смогли бы опередить меня. На ночь мы отъехали подальше, чтобы они не учуяли наш запах. Теперь слишком опасно путешествовать вдоль границы по ночам. Мы остановимся на привал где-нибудь здесь, на холме. – Он оглянулся на Ричарда. – Кстати, зачем ты там остановился? Я же просил не делать этого.

– Когда поднялся вой, я за тебя испугался и хотел идти на помощь, но Зедд и Кэлен отговорили меня. – Ричард подумал, что Чейз рассердится, но тот остался спокоен.

– Спасибо, но больше так не делай. Пока вы стояли и обсуждали этот вопрос, твари с границы чуть было до вас не добрались. Зедд и Кэлен правы. В следующий раз не спорь с ними.

Ричард почувствовал, как у него горят уши. Он знал, что Зедд и Кэлен правы, но от этого было не легче. Что ни говори, а ему все же пришлось оставить друга в беде.

– Чейз, – спросила Кэлен, – ты сказал, они до кого-то добрались. Это правда?

В неверном лунном свете лицо стража границы казалось высеченным из камня.

– Да. До одного из моих людей. Не знаю, до кого именно. – Он отвернулся. Разговор стих. Никто не решался прервать молчание.

Путники разбили лагерь на вершине холма, откуда хорошо просматривались все окрестности. Если кто-нибудь и вздумает на них напасть, то по крайней мере не сможет приблизиться незаметно. Чейз с Зеддом пошли распрягать коней. Ричард и Кэлен разожгли костер, достали хлеб, сыр, сушеные фрукты и подвесили над огнем котелок с мясом. Покончив с хозяйством, они отправились собирать хворост. Ричард полушутя заметил, что вдвоем они составляют превосходную команду. В ответ Кэлен едва заметно улыбнулась и отвела взгляд в сторону. Ричард взял девушку за руку.

– Кэлен, если бы там была ты, я бы непременно вернулся, – тихо проговорил он, пытаясь выразить этими словами очень многое.

Кэлен испытующе посмотрела ему в глаза:

– Пожалуйста, Ричард, даже и не думай об этом.

Она мягко отняла руку и пошла к костру.

Когда Зедд с Чейзом вернулись, Ричард заметил, что ножны, болтавшиеся на плече стража границы, пусты: короткая сабля исчезла. Не хватало и одного из боевых топоров и нескольких длинных ножей. Но Чейз не остался безоружным, до этого было еще далеко.

Его булава вся была запачкана кровью, рукавицы пропитались ею насквозь. На одежде расползлись бурые пятна. В полном молчании он достал нож, подцепил огромный желтый клык, застрявший между шипами булавы, и швырнул в темноту. Отмыв лицо и руки от крови, страж границы подсел к костру.

Ричард подбросил в огонь охапку хвороста.

– Чейз, а что за существа за нами гнались? И как вообще кто-то может выходить из границы и входить в нее?

Чейз взял большой ломоть хлеба и отправил себе в рот сразу полкуска.

– Их называют гончими сердца. Они раза в два больше волка, огромная грудь бочонком, голова – как одна сплошная пасть, громадная, полная зубов. Бешеные. Какого цвета, не знаю. Выходят только по ночам. Вот так. В этом лесу так темно, что не разглядишь, да и занят я был. Никогда не видел столько за раз.

– А почему их так называют?

Чейз, продолжая жевать, мрачно посмотрел на Ричарда.

– Спорный вопрос. У гончих сердца большие уши и очень чуткий слух. Говорят, они могут найти человека по биению сердца. – Ричард вытаращил глаза. Чейз взял еще ломоть и с минуту молча жевал. – Другие говорят, что их зовут гончими сердца потому, что так они и убивают. Кидаются на грудь. Большинство хищников тянется к горлу, но только не гончие сердца. Им нужно твое сердце, и зубов у них для этого дела достаточно. Сердце – первое, что они пожирают. Если псов несколько, они дерутся из-за него.

Зедд положил себе в миску жаркое и передал черпак Кэлен.

У Ричарда начисто пропал аппетит, но он должен был выяснить все.

– А ты, Чейз? Как ты думаешь?

– Ну, – Чейз пожал плечами, – я никогда не сидел возле границы по-настоящему тихо, чтобы проверить, услышат они стук моего сердца или нет.

Он откусил еще кусок и посмотрел себе на грудь. Не переставая жевать, страж границы стянул с себя тяжелую кольчугу. В ней зияли две рваные прорехи. В сплющенных металлических кольцах застряли сломанные концы желтых клыков. Кожаная рубаха насквозь пропиталась кровью гончих.

– У того, кто это сделал, в брюхе торчал обломок моей сабли, а я в это время был верхом. – Он посмотрел на Ричарда и приподнял бровь. – Я ответил на твой вопрос?

У Ричарда мурашки пробежали по коже.

– А как им удается выходить из границы и входить в нее?

Кэлен протянула Чейзу жаркое. Тот взял миску и продолжил рассказ:

– Они связаны с магией границы, вернее, порождены ею. Это, скажем так, цепные псы границы. Они спокойно могут входить туда и выходить обратно. Граница не причиняет им вреда. Но гончие сердца привязаны к ней и не могут отходить далеко. С тех пор как граница стала слабеть, они забираются все дальше и дальше. Вот почему последнее время так опасно путешествовать по Сокольничьей тропе. Если бы мы решили искать обходные пути до Королевских Ворот, на это ушла бы еще неделя. Та тропинка, по которой мы сюда свернули, единственная, что уводит от границы. Теперь вплоть до самого Южного Пристанища никаких ответвлений от Сокольничьей тропы не будет. Я знал, что непременно должен нагнать вас, пока вы не проехали развилку, иначе нам пришлось бы ночевать в лесу. Завтра при свете дня я покажу, как слабеет граница.

Ричард молча кивнул. Каждый погрузился в собственные мысли.

– Они рыжевато-коричневые, – негромко сказала Кэлен. Она сидела, устремив взгляд на огонь. – Гончие сердца рыжевато-коричневые, мех у них короткий, какой бывает на спине у оленя. В Срединных Землях их теперь можно встретить повсюду. Когда пала вторая граница, гончие сердца освободились от уз. Они полностью сбиты с толку и появляются не только ночью, но и днем.

Все трое замерли, пытаясь осознать услышанное. Зедд – и тот на минуту перестал жевать.

– Неплохо, – выдохнул наконец Ричард. – Надо думать, в Срединных Землях найдется что-нибудь и похуже?

Это был не вопрос, а скорее язвительное замечание. Горящий хворост тихо потрескивал. Оранжевые блики пламени играли на усталых лицах путешественников.

Казалось, Кэлен была мыслями за многие мили отсюда.

– Даркен Рал, – прошептала она.

Глава 13

Ричард сидел вдали от костра, прислонившись к холодной скале. Зябко кутаясь в плащ, он смотрел в сторону границы. Слабый ветер доносил ледяное дыхание гор. Чейз доверил первую стражу Искателю, вторую – Зедду, а себе взял последнюю. Кэлен попробовала было высказать недовольство по поводу такого распределения обязанностей, но все ее протесты оказались тщетными. В результате пришлось покориться железной воле Чейза.

Лунный свет озарял безжизненную долину, простиравшуюся почти до самой границы. Везде, сколько хватал глаз, тянулась бесконечная череда пологих холмов, поросших местами чахлыми деревцами. Неподалеку журчал ручей. Красивое место, учитывая, как близко отсюда до приграничных лесов. Конечно, сами леса тоже, должно быть, были прекрасны, пока Даркен Рал не ввел в игру шкатулки Одена и граница не начала рушиться. Чейз сказал, что, по его расчетам, гончие сердца не смогут забраться так далеко, но даже если он ошибся, Ричард не позволит им подкрасться незаметно. Он провел пальцами по рукояти меча, нащупав слово Истина. Рассеянно поглаживая выступающие буквы, он мысленно пообещал, что на сей раз не позволит тварям застать себя врасплох. Ричард был рад, что ему досталась первая стража. Хоть он порядком устал, сна не было ни в одном глазу. И все же он зевнул.

Из темноты над неровным ковром леса выступали мрачные горы границы. Они напоминали черный хребет неведомого чудовища, слишком большого, чтобы укрыться за деревьями. Ричард попытался представить себе, как выглядят твари, безмолвно взирающие на него из этой ненасытной утробы. Чейз говорил, что дальше к югу горы станут ниже и около Южного Пристанища исчезнут совсем.

Внезапно из темноты вынырнула Кэлен, с головы до пят укутанная тяжелым плащом. Подойдя поближе, она примостилась возле Ричарда и прижалась к нему, пытаясь согреться. Кэлен молчала. Разметавшиеся шелковистые пряди щекотали Ричарду щеку, рукоять охотничьего ножа колола бок, но он ничего не говорил, опасаясь, что при первых же словах девушка отодвинется. Больше всего на свете Ричарду хотелось, чтобы она никогда не отходила от него.

– Что остальные? Спят? – спросил он наконец, не поворачивая головы. Кэлен кивнула. – А откуда ты знаешь? Зедд спит с открытыми глазами. – На лице его заиграла лукавая улыбка.

Девушка улыбнулась в ответ:

– Так спят все волшебники.

– Правда? Я думал, только Зедд.

Ричард вновь принялся усердно осматривать окрестности, но, почувствовав на себе пристальный взгляд Кэлен, обернулся. Глаза их встретились.

– А тебе не хочется спать? – еле слышно прошептал Ричард. Кэлен была так близко!

Она пожала плечами. Легкий ветерок играл ее локонами. Протянув руку, Кэлен откинула с лица непослушные каштановые пряди.

– Я пришла попросить прощения.

Ричарду очень хотелось, чтобы она положила руку ему на плечо, но Кэлен не сделала этого.

– Прощения? За что?

– Я сказала, что ты не должен был бы за мной возвращаться. Не думай, будто я не ценю твоей дружбы. Ценю. Просто на тебя возложена задача, перед важностью которой жизнь одного человека ничего не значит.

Он знал, что за словами Кэлен стоит нечто большее. Ричард неотрывно смотрел в ее зеленые глаза и чувствовал на лице тепло ее дыхания.

– Кэлен, у тебя кто-нибудь есть? – Он боялся стрелы, пущенной прямо в сердце, но не спросить не мог. – Тебя ждет дома близкий человек, который любит тебя?

Он долго не сводил с нее напряженного взгляда. Девушка не отвернулась, но глаза ее наполнились слезами. Ричард отдал бы все, даже жизнь, за право прижать ее к груди и поцеловать. Кэлен протянула руку и легонько провела пальцами по его лицу.

– Это не так просто, Ричард, – откашлявшись, сказала она.

– Почему? Либо да, либо нет.

– У меня есть определенные обязательства.

На мгновение ему показалось, будто Кэлен хочет что-то рассказать, поведать ему свою тайну.

Озаренная загадочным лунным сиянием, она казалась сейчас еще прекраснее. Но красота ее была не только внешней. В Кэлен пленяло все: и ум, и находчивость, и отвага, и та особая улыбка, которую она дарила только Ричарду. За одну эту улыбку он, не задумываясь, сразился бы даже с драконом, попадись тот на его пути. Ричард знал, что никогда не посмотрит ни на одну женщину.

Ему нужна только Кэлен, и никто не сможет заменить ее.

Ричарду отчаянно захотелось прижать девушку к себе и ощутить вкус ее мягких губ. Но в тот же миг у него возникло странное предчувствие, подобное тому, что предупредило его о ловушке на мосту. Это стойкое ощущение опасности пересилило желание поцеловать Кэлен. Интуиция подсказывала: один такой поцелуй таит в себе угрозу большую, чем дюжина разрушенных мостов. Ричард вспомнил, как при одном прикосновении Кэлен к его ладони, сжимавшей рукоять обнаженного меча, потекла в его жилы яростная мощь магии. Что касается моста, то тут его опасения вполне подтвердились. Ричард предпочел довериться внутреннему голосу и не рискнул обнять Кэлен.

Она опустила глаза.

– Чейз говорит, что следующие два дня будут сплошным кошмаром. Наверное, лучше мне попытаться уснуть.

Ричард знал: что бы с ней сейчас ни происходило, он не в состоянии помочь. Он не вправе навязываться. Кэлен должна справиться с этим сама.

– У тебя есть обязательства и передо мной, – сказал он.

Девушка недоуменно посмотрела на него, вопросительно подняв бровь. Ричард улыбнулся.

– Ты обещала быть моим проводником. Я не собираюсь забывать об этом.

Кэлен улыбнулась и молча кивнула в ответ. На глаза ее навернулись слезы. Она поцеловала кончик своего пальца, прижала его Ричарду к щеке и растворилась в ночи.

Ричард сидел в темноте, пытаясь избавиться от кома, стоявшего в горле. Кэлен давно ушла, но он все еще чувствовал на щеке прикосновение ее пальца.

Ночь была так тиха, что Ричарду казалось, будто во всем огромном мире не спит только он. Высоко над головой, подобно застывшей в полете магической пыли, мерцали звезды. Луна молчаливо взирала на него. Волчий вой, и тот не долетал до вершины холма. Чувство одиночества захлестнуло Ричарда, грозя сломить его волю.

Он поймал себя на том, что мечтает о появлении врага, который отвлек бы его от тягостных размышлений. Чтобы хоть чем-то заняться, Ричард достал меч и принялся начищать блестящий клинок краешком плаща. Он должен использовать Меч Истины, как сочтет нужным. Так сказал Зедд. Люди Рала охотятся за Кэлен. Ну что ж, сперва им придется познакомиться с волшебным клинком.

Ричард подумал о кводе, о Даркене Рале, и его охватил гнев. Он желал, чтобы преследователи оказались перед ним немедленно, дабы положить этому конец. Искатель жаждал битвы. Он весь подобрался. Сердце бешено колотилось в его груди.

Внезапно Ричард осознал, что его гнев порожден магией меча. Меч Истины освободился от ножен, и одна только мысль о том, что над Кэлен нависла угроза, пробудила дремавшую ярость клинка. Ричард застыл, пораженный догадкой. Как же это просочилось в него? Так незаметно, так тихо, так соблазнительно. «Восприятие», – как сказал волшебник. Что же прочла магия в его сердце?

Ричард убрал меч в ножны и подавил гнев, ощущая, как при виде темной долины им вновь овладевает уныние. Он встал, прошелся, чтобы размять ноги, и снова, безутешный, опустился возле скалы.

За час до конца первой стражи он услышал знакомые тихие шаги. Зедд собственной персоной. Без плаща, в одном старом балахоне. По куску сыра в обеих руках.

– Зачем ты поднялся? Твоя стража еще не скоро.

– Я думал, ты обрадуешься старому другу. Держи, это тебе. – Волшебник протянул Ричарду ломтик сыра.

– Спасибо, не надо. Это я про сыр. Другу я буду рад.

Зедд пристроился возле Ричарда. Прижав к груди костлявые колени, он натянул на них балахон, соорудив некое подобие палатки.

– В чем дело?

Ричард пожал плечами:

– Мне кажется, в Кэлен.

Зедд ничего не ответил, и Ричард отвел глаза.

– Я засыпаю и просыпаюсь с мыслью о ней. Такого со мной никогда не случалось. Знаешь, Зедд, я еще ни разу не чувствовал себя таким одиноким.

– Понимаю. – Зедд отложил сыр в сторону.

– Я знаю, что нравлюсь ей, но мне кажется, будто она держит меня на расстоянии. Когда сегодня вечером мы сидели у костра, я сказал, что, окажись она на месте Чейза, я бы непременно вернулся. Потом она пришла сюда и сказала, что не хочет, чтобы я возвращался за ней, но она имела в виду другое. Она вообще не хочет, чтобы я о ней думал.

– Чудесная девушка, – пробормотал Зедд.

– Что?

– Я сказал, что она чудесная девушка. Все мы ее любим, но, поверь, Ричард, у Кэлен есть и другие заботы. Другие обязанности.

– И что это за другие заботы? – нахмурившись, спросил Ричард.

Зедд слегка откинулся назад.

– Не мне тебе об этом рассказывать. Пусть она поговорит с тобой сама. Мне казалось, ты уже знаешь. – Старик положил руки ему на плечи. – Если тебе станет от этого легче, то знай: она молчит лишь потому, что ты нравишься ей больше, чем следует. Она боится потерять твою дружбу.

– Ты посвящен в ее тайну. И Чейз тоже, я по глазам вижу. Все знают, кроме меня. Сегодня ночью она попыталась мне сказать, но не смогла. Напрасно она боится меня потерять. Такого просто не может случиться.

– Ричард, Кэлен – замечательный человек, но она не для тебя. Она не для тебя.

– Почему?

Зедд принялся сосредоточенно стряхивать с рукава пылинки, избегая смотреть ему в глаза.

– Я пообещал ничего не говорить тебе до тех пор, пока она сама не сочтет нужным это сделать. Придется тебе поверить мне на слово. Она не может стать тем, кем ты хочешь. Найди другую девушку. Земля кишит ими. Да что там, половина людей – девушки. По-моему, у тебя богатый выбор, так выбери другую.

Ричард обхватил руками колени и отвернулся.

– Хорошо.

Зедд удивленно поднял глаза, улыбнулся и потрепал его по спине.

– Хорошо. Но при одном условии, – добавил Ричард, изучая взглядом приграничные леса. – Ты должен ответить на один вопрос. Только честно. Как самому себе. Если скажешь «да», я сделаю то, о чем ты просишь.

– Один? Один вопрос? – осторожно уточнил Зедд, прижав к тонким губам костлявый палец.

– Один вопрос.

– Ладно. Один вопрос, – согласился Зедд после минутного колебания.

Ричард повернулся к старику. Глаза его полыхнули гневом.

– Если б кто-нибудь сказал тебе перед свадьбой… Нет, не так, пусть тебе даже легче будет ответить «да»… Если бы тот, кому ты доверяешь, старый друг, которого ты любишь, как отца… Так вот, если бы он пришел к тебе и сказал: «Выбери другую», – ты бы его послушался?

Зедд отвел глаза и глубоко вздохнул.

– Проклятие! Будь уверен, теперь-то я запомню, что не следует позволять Искателю задавать вопросы. – Он поднял сыр и откусил кусочек.

– Я тоже так думаю.

Зедд швырнул сыр в темноту.

– Пойми, Ричард, это ничего не меняет! Между вами ничего не будет! Я это говорю не для того, чтобы обидеть тебя. Я люблю тебя, как сына. Если бы я мог изменить мир, я бы сделал это для тебя! Мне очень хотелось бы, чтобы все было по-другому, но это невозможно. Между вами ничего не выйдет. Кэлен это знает, и если ты будешь упорствовать, то ничего не добьешься и только причинишь ей боль. Я знаю, ты этого не хочешь.

– Ты сказал, – в голосе Ричарда звучала спокойная уверенность, – ты сказал, что я Искатель. Я найду способ изменить мир.

– Хотелось бы мне, мой мальчик, чтоб это было возможно, но ты ошибаешься. – Зедд печально покачал головой.

– Но что же мне делать? – в отчаянии спросил Ричард.

Старый друг обнял его слабыми руками и прижал к себе.

Ричард почувствовал озноб.

– Просто оставайся ее другом. Это именно то, в чем она нуждается. Ничем другим ты стать не сможешь.

Ричард молча кивнул в объятиях Зедда. Через несколько минут он отодвинулся и бросил на волшебника подозрительный взгляд.

– А зачем ты пришел?

– Посидеть с другом.

Ричард покачал головой:

– Ты пришел как волшебник, чтобы дать Искателю совет. Так говори, с чем пожаловал.

– Ладно. Я действительно пришел как волшебник, чтобы указать Искателю на серьезную ошибку, которую тот чуть было не совершил.

Ричард убрал руки с костлявых плеч старика, но продолжал смотреть ему в глаза.

– Я знаю. Искатель не должен подвергать себя риску, ибо так он подвергает риску всех.

– И все же ты это сделал, – не отступал Зедд.

– Назвав меня Искателем, ты принял не только то хорошее, что есть во мне, но и дурное тоже. Я еще не успел привыкнуть к ответственности. Когда видишь, что друг попал в беду, трудно удержаться и не броситься ему на выручку. Я знаю, что не смогу больше позволить себе подобную роскошь. Считай, что выговор сделан.

– Ну что ж, эта часть прошла удачно. – Зедд улыбнулся. Минуту он сидел неподвижно, затем лицо его стало суровым. – Но, Ричард, проблема гораздо сложнее, чем кажется. Ты должен понять, что как Искатель можешь обречь на смерть невинных людей. Чтобы остановить Даркена Рала, тебе придется отвернуться от тех, кого можно было бы спасти. Воин всегда помнит в пылу битвы о том, что если он нагнется к поверженному товарищу, то может получить нож в спину. Чтобы победить, он обязан продолжать бой, не обращая внимания на мольбы о помощи. Ты должен научиться этому, чтобы победить. Иного способа не существует. Ты должен выжечь это в себе Каленым железом. Ты вступил в смертельную схватку. На карту поставлены судьбы мира. Многие будут звать тебя на помощь. Не только воины, но и мирные жители. Даркен Рал не раздумывая убьет любого, чтобы достичь желанной победы. Те, кто сражается на его стороне, готовы на все. И ты тоже должен быть готов ко всему. Нравится тебе это или нет, но правила устанавливает нападающий. И ты должен играть по ним, или тебе придется по ним же умереть.

– Но откуда у Рала сторонники? Как же кто-то может поддерживать его? Даркен Рал хочет унизить всех и каждого. Сделаться властелином мира. Как они могут за него сражаться?

Волшебник прислонился к скале и окинул окрестные холмы таким взглядом, будто ему открывалось нечто, сокрытое от непосвященных. Голос старика наполнился горечью.

– Это потому, Ричард, что многие люди нуждаются в том, чтобы кто-то их возглавил. Ослепленные жадностью и эгоизмом, они в каждом ищут соперника. Они мечтают о предводителе, который срубит высокие деревья, чтобы солнце дошло и до них. Они уверены, что ни одно дерево не должно быть выше куста, чтобы всем доставалось света поровну. Они скорее согласятся следовать за огнем, пожирающим все на своем пути, нежели зажгут свечу сами.

Некоторые думают, что, когда Даркен Рал одержит победу, он вознаградит их сполна. Ожидая будущих благ, они становятся безжалостными в настоящем. Иные просто слепы и сражаются за ложь, которая льется им в уши. А потом в свете путеводного огня различают сковавшие их цепи, но не могут уже ничего изменить. – Зедд провел рукой по балахону и вздохнул. – Ричард, войны существовали всегда. Любая война – кровопролитное сражение двух врагов. И до сих пор ни одно войско не вступало на поле битвы, полагая, что Создатель на стороне противника.

– Не понимаю, – покачал головой Ричард.

– Я ни секунды не сомневаюсь в том, что последователи Рала считают нас кровожадными чудовищами, способными на все. Им будут бесконечно твердить о жестокости и беспощадности врага. Я уверен, что никто из них не знает о Даркене Рале больше, чем он сам рассказал. – Волшебник нахмурился. Глаза его метали молнии. – Это противоречит здравому смыслу, но не становится менее угрожающим и смертоносным. Приспешники Рала мечтают сокрушить нас, и ни о чем другом им думать не надо. Но тебе, чтобы победить противника, который сильнее, придется поработать головой.

Ричард провел ладонью по волосам.

– Это загоняет меня в угол. Я могу позволить убивать ни в чем не повинных людей, но не могу убить Даркена Рала.

– Ты не прав. Я никогда не говорил, что ты не сможешь убить Рала. – Зедд окинул его многозначительным взглядом. – Я сказал лишь, что меч тебе в этом не помощник.

Ричард пристально вглядывался в лицо старого друга, освещенное тусклым мерцанием луны. Искра мысли озарила кромешную мглу, царившую у него в душе.

– Зедд, – тихо спросил он, – неужели без этого никак не обойтись? Неужели придется обречь на смерть ни в чем не повинных людей?

Лицо волшебника стало хмурым и печальным.

– Так было в последней войне. Это происходит и сейчас, пока мы с тобой разговариваем. Кэлен рассказывала, что Рал, желая узнать мое имя, убивает людей. Никто, ни один человек в мире не помнит, как меня зовут, но он не оставляет попыток. Я мог бы сдаться и тем прекратить убийства, но тогда я не смог бы противостоять Ралу, и в результате погибло бы еще больше народу. Это чудовищный выбор: обречь на мучительную смерть нескольких или стать причиной гибели многих.

– Прости, друг! – Ричард плотнее закутался в плащ: его била дрожь. Он посмотрел на застывшую долину и перевел взгляд на Зедда. – Я познакомился с Ша, мерцающей в ночи, за несколько минут до того, как она погибла. Ша пожертвовала собственной жизнью ради того, чтобы Кэлен смогла попасть в Вестландию, чтобы смогли выжить другие. Кэлен тоже несет бремя ответственности за тех, кому позволила умереть.

– Да, – негромко сказал Зедд. – Сердце разрывается, когда подумаешь, что ей пришлось повидать. И что скорее всего придется повидать тебе.