Текст книги "Черная молния"

– Сколько их там было?

– Воздушных аппаратов? Думаю, не меньше сотни. Но ни одного, надо полагать, не осталось. Истребители должны были атаковать спускаемые . машины Рекриллов и их эскорт!

– И ни у кого из выживших не нашлось подходящего кода, чтобы вернуться назад?

– Вообще не существует никаких кодов для того, чтобы снаружи открыть заблокированную во время осады крепость, – вымолвил Липковский. – И когда я говорил, что никто не мог попасть внутрь, я именно это и имел в виду. Даже если бы люди попытались открыть ее изнутри, крепость осталась бы заблокированной. Хорошо. Под уровнем ангара находится восемь уровней для личного состава, плюс еще один для плавильного генератора, газовой турбины и запасных цистерн с горючим. Вода поступает из артезианских шахт, уходящих глубоко в землю. Воздух поступает из атмосферы по вентиляционным патрубкам, очищаясь на разноуровневой системе фильтрации. Много еды, воды, горючего и запчастей. Не помрешь, даже если пятнадцать лет проторчишь в ангаре. Это все рассчитано на контингент из двух тысяч офицеров и всех занесенных в списки людей.

Кейн удивленно покачал головой.

– Просторное, должно быть, местечко. А как насчет аварийных выходов?

– Был там один, но не вздумай пользоваться им. Он наверняка разрушился после того, как выжившие выбрались по нему наружу.

– Не разрушился ли он по воле тех, кто оставался внутри?

– Точно, – внезапно согласился Липковский, – и небольшой контингент проживает там, видимо, по сей день. А если они потеряли свое оружие, то Рекриллы, несомненно, должны были прекратить войну. Нет, это бессмысленно. Они бы получили группу потенциальных повстанцев, заточенных во все еще небезопасной военной базе.

– Тем не менее они не знали, где расположен вход! – внезапно выпалил Кейн. – И если там был небольшой обвал…

– Не забывай, – перебил Аллана Аврил, – что любой житель Денвера мог указать им местонахождение этого входа. Едва ли он был спрятан или замаскирован. Фактически, – тут Липковский уставился на дисплей, – он выглядел как небольшой лагерь, точно такой же, какой расположен за нашей дверью.

Может, так оно и было, но ненатренированный глаз Кейна ничего подобного не приметил.

– Контрольный пункт Рекриллов? Или пункт поклонения мертвой базе?

– Не иронизируй! Это запросто может оказаться одной из перечисленных тобой глупостей! – Липковский указал на точку в нескольких километрах к западу. – Этот городок тоже выглядит обитаемым людьми, хотя проходящий через Денвер туннель практически полностью коллапсирован. Не знаю, как ты, но я уж точно не пожелал бы жить в такой изоляции, в какой живут они!

– Зато туннели снабжены девятью типами сенсоров, разделенными на три независимых группы активной и пассивной защиты.

– После тридцати лет…

– Некоторые из них проработают еще целое столетие.

Кейн надул губы. В настоящий момент все предприятие казалось безумным. В этом он мог признаться себе, даже если б Липковский и не подводил к такому умозаключению.

– Ты знаешь, Кейн, чем больше я думаю обо всем этом, тем больше убеждаюсь в том, что операция превратится в напрасную трату сил и времени. И если Рекриллам не удалось проникнуть внутрь, то этого не удастся сделать и тебе. С другой стороны, если они внутри, тебе уже не захочется последовать по их стопам. Думаю, тебе следует взяться за какое-нибудь более трезвое задание.

Что-нибудь для начинающих? Даже если Липковский и не это имел в виду, не нужно игнорировать таких мыслей!

– Спасибо за совет! – сказал Кейн отчасти надменно. – Однако помните, что касается траты времени и сил, то это – мои личные время и силы. Не повредит никому, если я краешком глаза погляжу на ваш ангар!

Липковский пожал плечами.

– Это твоя команда и твоя операция. Впрочем, надлежит признать, что совсем спятил: обсуждаешь самую возможность подобного предприятия!

Кейн улыбнулся.

– Не более безумен, чем вы, сэр, когда носитесь по всему ДИЗу на этой огромной мишени, называемой вашим кораблем! Однако давайте хранить мое безумство как личный секрет, – добавил Аллан, механически глянув на гудящую систему наблюдения. – Даже моя команда не будет знать о цели миссии до тех пор, пока я не сочту нужным уведомить ребят. Вообще никто и ничего не должен знать об этом.

– Даже Лейт?

– Даже Лейт. Изоляция секретов от общества, не забыли?

Глаза Липковского сверлили Кейна.

– Вряд ли это то же самое. Лейт здесь на службе.

– Правильно, здесь, а не на Земле!

Генерал молча смотрел на Аллана, морщины изрезали его лоб. Потом пожал плечами.

– Мне понятны твои ощущения. Кроме всего прочего, это твое первое дело. Словом, удачи! Если понадобится помощь, знай, я всегда рядом, дай только знак!

– Заранее благодарен, сэр. Но пока что все, в чем я нуждаюсь, – это безопасный перелет на Землю. Обеспечите? Чудненько! Остальные тоже будут с нами.

«Остальные просто обязаны быть с нами!» – мысленно повторил Кейн, когда вернулся в свою комнату. Любые подробности, касавшиеся Денвера, несомненно, интересовали его, но все подобные сведения уже успели сильно устареть за тридцать лет. Команда должна будет заняться сбором свежей информации, едва ступит на поверхность планеты Земля.

Остается надеяться лишь на то, что местная Служба Безопасности будет достаточно медлительной для того, чтобы успеть догадаться о чем-либо.

ГЛАВА 2

Видимая с расстояния в несколько километров картина была искусственно усилена по всем направлениям. Тест Кейн-слепца все еще был накрепко привязан к экрану. Префект Джеймус Гэлвей, глава Службы Безопасности на Плинри, дважды прокрутил пленку, прежде чем повернуться к своему адъютанту.

– Рекриллы видели копию этой записи?

Рагузин пожал плечами.

– И этой записи копию, и всех остальных. Однако в их приказе нет никаких изменений.

Приказ, конечно, уточнять не надо. Следить за всем происходящим в лагере спецназа, но никаких попыток к атаке не предпринимать. Гэлвей дважды апеллировал в суд по поводу этого приказа, и дважды его заставляли выпустить пар. Теперь он уже вполне осознавал всю глупость своего положения. Неужели пришельцы были настолько заняты этими тремя кораблями класса «Новый Липковский», что даже решались идти на соглашение с учреждением военной школы на оккупированной территории? Школы, учрежденной спецназом во имя Господне!

– Могло быть и хуже, – сказал Рагузин. – Оказывается, они не настоящие спецназовцы. Анализ показывает, что рефлексы Кейна улучшились после тренировок всего на несколько процентов по сравнению с прошлым годом. Не лучше обстоит дело и с рефлексами остальных.

Гэлвей кивнул. Он знал обо всем этом гораздо лучше, чем кто-либо другой на Плинри. За последние несколько месяцев тренировочный центр занял главенствующие позиции в его сознании, переключив внимание с более рутинных мер безопасности. Были сообщения об увеличении числа подростковых банд в бедных кварталах Капстона. Эти сообщения Гэлвей едва успевал пролистывать. Покуда Лейт готовил солдат, что были ничуть не лучше самых заурядных партизан, и покуда Рекриллы могли вести учет выпускников его школы, это не представляло особой угрозы ни Плинри, ни самой Рекриллской Империи. По крайней мере, так подсказывала логика. Но Гэлвей ничему не верил и снова решил прокрутить пленку. Мало было данных, но Гэлвей кишками чувствовал, что Кейн уже прошел.

– Итак, Кейн закончил здесь свою подготовку. Есть у кого-нибудь сведения о часе его отлета? С кем он улетает? – вот еще один вопрос.

– Через пять дней улетает «Новак», – сказал Рагузин, с шорохом вытаскивая листок бумаги из стопки, собирающейся здесь за несколько дней. – Он пролетит по ДИЗу, причем будет останавливаться в Хегире, Джунипере, Новом Калисе, в Шило, в Магне Греке, а также в Карно и в Бычьей Голове.

– Пассажиры?

– "Новак" стартует с тридцатью бизнесменами на борту, число которых будет, разумеется, колебаться во время полета. Наши ребятки проверены и выглядят вполне легально.

Гэлвей кивнул. До Кейна и его «Новых» межзвездные путешествия разрешались только правительственным деятелям и законопослушным бизнесменам. Теперь же военные корабли генерала Липковского перехитрили Рекриллов, нарушились основные пункты политического установления. Соответственно, ответственность Гэлвея и Службы Безопасности за все происходящее возросла, и обычные головные боли сменились ночными кошмарами. Липковский вряд ли остановится на простой перевозке предпринимателей между системами ДИЗа, а у конторы Гэлвея просто не хватит людей, чтобы разослать шпионов и диверсантов, а также оружие, которое должно бы, в принципе, рекой течь по этим каналам.

– Хорошо, – вздохнул Гэлвей, – ничего не поделаешь. Но кто же потенциальные члены команды?

– Возможен только один вариант, – сказал Рагузин, – и вот он каков: Вудди Питман, Стэф Браун, Дун Колвин и Мал Аламзад. Практически все командные упражнения были проверены Кейном в этом составе.

Все имена были знакомы: парни из Капстона. Все четверо начали свою партизанскую подготовку с секретных боевых искусств, которые преподавали им спецназовцы еще семь лет назад. Но одно имя было знакомо по несколько иным причинам.

– А что насчет самого спецназа? Есть вероятность того, что Лейт даст им впридачу еще какого-нибудь ухаря?

– Полагаю, что возможно. Но пока нет никаких свидетельств. Нет также никаких известий о том, на какую планету направляется Кейн.

– Да на Землю!

На этот счет у Гэлвея не возникало сомнений. Выросший в Европе, в отряде Сопротивления, Кейн несомненно туда вернется, чтобы начать личную войну. В восьми парсеках от находившихся в юрисдикции Гэлвея области… что означало, что префект сможет состряпать рапорт, посмотреть, как Кейн взберется по трапу на «Шаттл», а потом выбросить все из головы. Но префект, то есть он сам, не мог этого сделать. И знал, что не мог.

Дотянувшись до переговорного устройства, Гэлвей вызвал офицеров по наблюдениям за спецназом.

– Мне нужны координаты четырех учеников, – сказал он, как только услыхал голос на другом конце провода. – Четырех: Дитмана, Брауна, Колвина и Аламзада.

Последовала короткая пауза.

– Все четверо сидят в Ударной Палатке, в лагере, сэр, – ответил офицер. – Браун – с пяти часов утра. Остальные – с семи.

Гэлвей посмотрел на свои часы: пять пополудни. Значит, они там провели по пятнадцать и тринадцать часов соответственно. Если Лейт придерживается своего обычного расписания, то малышей скоро вернут назад в Капстон.

– Как только Кейн или кто-нибудь еще появится оттуда, – сказал Гэлвей офицеру, – немедленно известите меня об этом.

Связь окончилась. Гэлвей обратился к адъютанту:

– Рагузин, возьми две машины, водителей и жди меня снаружи. Мы едем поболтать с ними на прощание.

– Со всеми разом? – спросил Рагузин, уже топая к двери.

– Так будет безопаснее, – улыбнулся Гэлвей. – Кроме того, хочу поближе рассмотреть Кейна. Говорят, он сильно изменился за последние семь месяцев.

Рагузин кивнул и ушел. Открыв верхний ящик в столе, Гэлвей достал лазерный пистолет и надел его вместе с кобурой. Если ученики не захотят пойти с ним по-хорошему, то оружие придется весьма кстати. Интересно, как они отреагируют на появление в их владениях вооруженного человека из Службы Безопасности? Будем надеяться, что до смерти они не перепугаются, а если перепугаются?.. То передохнут. Летальный исход. Это тоже очень интересно посмотреть.

Кейн сидел в обеденном отсеке Ударной Палатки. Он изучал орбитальные снимки Денвера, которые принес ему Липковский, когда вошли Чесли и Дженсен.

– Меня ждет Гэлвей? – нахмурился он в ответ на сообщение спецназовцев о том, что Гэлвей его ждет. – А зачем?

Все у Аллана внутри сжалось.

Дженсен провел двумя пальцами по своим белокурым волосам.

– Он сказал только, что хочет видеть тебя, Кейн, у себя в Центре. Со всей твоей командой. Хочет, говорит, задать тебе несколько вопросов перед твоей отправкой на Землю.

Кейн скорчил гримасу.

– Никогда еще не удавалось сохранить секреты от оппозиции, правда? Дженсен пожал плечами.

– Гэлвею всегда удавалось с легкостью читать чужие мысли, – сказал он.

– С этим, к сожалению, приходится мириться.

– Эх, неужели ты думаешь, что мне нужно идти к нему?

– Конечно, решай сам. Но вся твоя команда уже у него.

– Хорошо, – сказал Кейн, поднимаясь на ноги. В последнее время Дженсен был буквально одержим собственной лояльностью, но это вовсе не означало, что Кейн в его глазах готов был отдать свою бригаду на растерзание волкам.

– Ты не попросишь кого-нибудь, чтобы перенесли все в мою комнату? Ничто не сможет дать понять Службе Безопасности, где именно мы собираемся высадиться.

– Я в этом уверен, – сказал Дженсен, взяв стопку фотографий. – Следите за собой. Удачи вам.

Гэлвей уже стоял около своей машины, когда Кейн ступил на дорогу, направляясь к тому месту, где префект припарковывал авто. Во второй машине, как успел заметить Кейн, на заднем сиденье сидели трое ребят из его команды, охраняемые парочкой служащих отдела безопасности в серо-зеленых мундирах. Четвертый сидел сзади в машине Гэлвея.

– Кейн, – заулыбался Гэлвей, видя, что Кейн приближается. – Полагаю, Дженсен передал тебе мою просьбу?

– Да, и лучше не задерживаться.

– Понимаю. Подготовка к полету в другую планетную систему, должно быть, отнимает уйму времени.

Кейн сдержал вопль негодования…

– Итак, ближе к делу. Лейт может предпринять всякое разное, если мы слишком долго задержимся в Центре.

– Не больше двух часов, – спокойно сказал Гэлвей. – Поехали?

Усевшись рядом с Питманом позади Гэлвея и водителя, Кейн замолчал и молчал на протяжении всего шестнадцатикилометрового пути до окраин Капстона, главного города на Плинри. Остальные поступили таким же образом. Когда машины влились в поток автотранспорта, постепенно подбираясь к Центру, Гэлвей развернулся на сидении и бросил строгий взгляд на своих пассажиров.

– За последние месяцы вы достигли большого прогресса, – заявил он. – Особенно хорош этот поединок вслепую. Видимо, нужно быть настоящим бойцом, чтобы выдержать такое испытание. Но вы справились превосходно с поставленными задачами.

Кейн обхватил руками колени, что на языке спецназа означало: не шуметь. Питман правильно донял коллегу, и решил не издавать ни звука.

Впереди показалась серая стена, представляв-лая собой непосредственно часть Центра. Центр олицетворял собой тоталитарное владычество Рекриллов, предел могущества пришельцев для Кейна. Спецназ Лейта уже форсировал однажды ту стену, невзирая на все датчики, автоматическую защиту и многочисленных стражников. Конечно, как только понадобится, они снова через нee перелезут. И очень просто.

Краткая и довольно живая беседа способствовала поднятию духа бойцов. Кейн заметил, что пульс у него нормализовался, даром что за спиной захлопнулись жуткие железные ворота.

Гэлвей обернулся.

– Я уже догадался, куда вы собираетесь в течение последней недели, – сказал он. – На Землю, не так ли? В какое-то особенное местечко на Земле.

– В Антарктику, – ответил Кейн. – В частности, на плато Холлик-Каньон. Если тебе хотелось просто с нами поболтать, то этим можно было заняться и у меня в Палатке.

– Верно, но существуют еще некоторые другие вещи, которые в Палатке невозможно сделать. Например, твои новые фотографии, образцы сетчатки, дактилоскопические снимки. Это всем нам очень нужно.

– Для вывоза?

Гэлвей растянул губы в неприятной улыбке.

– Рекриллы очень тобой интересуются, Кейн, твоими качествами. Им очень нравится, что ты достиг столь выдающихся успехов в боевых искусствах.

Кейн промолчал.

Друг за другом пять учеников последовательно исчезали в комнате допросов, которую Гэлвей специально устроил в самом потаенном крыле здания. Каждый из них оставил свои отпечатки пальцев, прошел через сканирующую машину и был очень качественно сфотографирован Рагузином. Гэлвей между тем сыпал и сыпал самыми разнообразными вопросами. Большей частью эти вопросы оставались без ответов. Гэлвей примерно этого и ожидал. Не мог же он допустить, что его гости мигом во всем признаются. Правильный стресс-анализ ответов мог, правда, дать кое-какую ценную информацию, а посему стандартное поведение заключалось лишь в том, чтобы максимально игнорировать вопрошающего. И Кейн, и Гэлвей прекрасно это понимали, но последнему все же приходилось по долгу службы прогонять весь комплекс вопросов. Но, может быть, пятый допрос он проведет в несколько иной форме, нежели предыдущие?

– Итак, через несколько дней, – отнюдь не расстраиваясь, бормотал Гэлвей, – вы улетаете на «Новаке», да?

Сидя в кресле сканирующей машины и немного поджав губы, Вудди Питман кивнул. Уже в который раз. Этот кивок содержал в себе целую палитру эмоций. Гэлвей почувствовал внезапно, что симпатизирует тем взглядам, которых придерживается паренек. Однако префект должен неукоснительно выполнять свой долг, а не умиляться тому, что сделали Рекриллы с его подопечными.

– Полагаю, вы направляетесь на Землю. Не скажете, куда именно?

– В Северную Америку, – ответил Питман. – Мы полетим на «Шаттле» в Денвер. Однако Кейн говорит, что мы спрыгнем немного раньше, чем он сам приземлится.

Гэлвей вызвал на экране карту и просканировал ее. Бесполезно: там было слишком много объектов, которые могли приглянуться диверсантам и шпионам.

– А что вы мне расскажете по поводу вашей миссии в тамошних краях, а?

– спросил префект. – Или, может быть, вы там собираетесь обзавестись небольшой поддержкой и избавиться от преследования?

Питман покачал головой.

– Кейн ничего не сказал нам, абсолютно ничего. Так что можете больше не пытаться перофразировать ваш вопрос. Аллан слишком пунктуально посещал лекции Лейта по технике безопасности.

Гэлвей вздохнул.

– Не знаю почему, но это меня не удивляет.

На минуту префект задумался, наблюдая, как фотографируют физиономию Питмана и как бегают изображения точек на сканере.

– Кстати, Кейн говорил о каком-нибудь специальном оборудовании? А не проходили ли вы какой-нибудь необычной подготовки?

Питман опять покачал головой.

– Ничего больше не могу сказать вам. И не скажу до тех пор, пока мы не окажемся на Земле. Даже когда окажемся, впрочем, не скажу.

– Хорошо, – дружелюбно сказал Гэлвей. Похоже, Питман не собирается цепляться за него. Хотя учитывая недостаток терпимости в словах этого парня, нельзя быть уверенным на все сто. – Я позволю тебе выйти на связь с местным офицером Службы Безопасности. Используйте кодовое имя Постерн, чтобы не возникало затруднений при разговоре и дешифрации.

Питман кивнул и встал.

– Что-нибудь еще?

– Пока ничего. Удачи.

Лицо юноши перекосила саркастическая улыбка, и он покинул комнату. Когда дверь захлопнулась, Гэлвей почувствовал облегчение. Потом мимолетный взгляд охранника. Вздохнув, префект включил переговорное устройство.

– Выведите всех служащих спецназа из Центра, – проинструктировал он дежурного офицера.

– Но Кейн захочет, чтобы его отвели обратно в лагерь.

Гэлвей фыркнул.

– Скажи ему, что он сам обязан найти обратную дорогу. Мы здесь частным извозом не занимаемся.

– Слушаюсь, сэр.

Гэлвей переключил свое внимание на карту Денвера, почувствовав, что Рагузин заглядывает ему через плечо.

– Ты что-нибудь видишь здесь любопытное? – последовал вопрос адъютанту.

– Да ничего особенного! – ответил Рагузин.

– Прекрасно… но почему бы тебе не спуститься вниз и не проверить, что компания Кейна никому не доставляет хлопот на своем пути отсюда. А я пойду в офис и позвоню Рекриллам. Скажу им, что скоро новая команда ударит по Земле.

Это не было приятной обязанностью, а посему еще несколько долгих минут после того, как убрался Рагузин, Гэлвей стоял у окна и не решался позвонить Рекриллам. В теле нарастала сильная дрожь. Бесспорно, он был далек от того, чтобы прямо и слепо ненавидеть завоевателей человечества. Еще в восемнадцать лет он благополучно пережил этап становления лояльности и навсегда исключил эмоциональную сторону в своих взаимоотношениях с Рекриллами. Но даже такая лояльность не могла пересилить страх, и Гэлвей боялся пришельцев, покрытых «резиновой» кожей. Не потому, что они могли сделать что-нибудь с ним лично, но потому, что они продемонстрировали свою мощь на примере целых миров.

На примере его, Гэлвея, мира.

Гэлвей устремил взор за пределы строений Капстона, на островерхие пики гор Зеленого Солнца, где даже по прошествии тридцати лет со дня атаки Рекриллов растительность не сумела восстановиться. Во время этого нападения Плинри была доведена практически до полного истощения и гибели. Потребуется еще не одно поколение, чтобы на планете очнулось и выжило что-либо существенное.

Между тем тренировочный лагерь спецназа становился все более и более опасным для Рекриллов.

Гэлвей содрогнулся. Нет, он не может просто взять и передать информацию о Кейне кому-то еще, а потом все это выбросить из головы. Он был глубоко заинтересован в том, чтобы каждая команда, подготовленная Лейтом и Липковским, была нейтрализована еще на пути к цели. И нейтрализована быстро. Невольно Гэлвей снова взглянул на Капстон-центр, на черную стену, возвышавшуюся вдали на манер некоей спиленной горы рядом с правительственными зданиями. Рекриллская территория. Неприступный город в городе, из которого настоящие повелители Плинри рассылали приказания своим марионеткам. Таким, как Гэлвей. Место, откуда однажды может быть отдан приказ об уничтожении спецназа. И не исключено, что и всей Планеты целиком.

И тот, кто стоял между Плинри и этим приказом, был никто иной, как префект Службы Безопасности, превосходно справлявшийся со своими обязанностями.

Отвернувшись от окна, Гэлвей подошел к столу, исполненный новых сил, и взялся за работу.

– "Молния"!

Лейт тихо произнес это слово, с почтительностью и благоговейным трепетом. Он теребил пальцами по серебряной голове дракона на кольце, украшенном рубинами. Два часа назад Лейт был все еще достаточно скромен в своих мечтах и вожделениях. Он чувствовал себя счастливым человеком, потому что обладал тренировочным центром и работал с такими хорошими людьми, как Питман и Кейн. Но если б у него снова появилась «молния», его возможностям не было бы границ…

С усилием он заставил себя очнуться от сладкой грезы о будущем могуществе и сконцентрироваться на будничных, но все же очень важных делах. В частности, на стоящем прямо перед ним человеке.

– Какие у него шансы?

– Не знаю, – сказал Липковский. – Готов биться об заклад, что во время войны эта таинственная формула действительно находилась в информационных файлах на Эйгисе. Но обо всем остальном я даже боюсь подумать. Полагаю, что формулу и сейчас можно оттуда извлечь. Не думаю, что она представляет для Рекриллов особенный интерес.

– Как и для твоей посредственной команды сопротивления! – задумчиво сказал Лейт. – Даже ведущие военные специалисты не всегда понимают, насколько важен этот наркотик для спецназа.

Липковский поднял бровь.

– А может Они считают ниже своего достоинства возню с такой чепухой, как «молния» для спецназа?

Лейт кисло улыбнулся.

– Меня так просто не заденешь, не разозлишь. Но мне, дружище, иногда нравится, когда меня недооценивают. Не забыл?

Липковский осклабился в ответ – в ответ на их общие воспоминания. Затем снова посерьезнел.

– Ты же знаешь, Кейн не любит, когда ему вредят и мешают.

– Этого и следовало ожидать, – скривился Лейт и задумался ненадолго. Потом изрек: – Хорошо, у нас есть пять дней, чтобы придумать что-нибудь остроумное.

– Запомни, – пригрозил генерал, – что твое остроумие не должно повредить ни единому человеку и тем более Рождественскому Проекту.

«Черт!» – выругался про себя Лейт. Он и забыл уже думать о Рождественском Проекте, а тут на тебе!!!

– Это все усложняет, не так ли? – сказал он вслух. – Однако в некотором смысле может оказаться и полезным. Нам просто нужно быть уверенными в том, что Рождественский пройдет без заминок.

Липковский махнул рукой.

– Мы выбирались из куда более страшных передряг. Ерунда. Запас прочности у нас велик. Да еще пять дней на подготовку. Целых пять дней! Беремся за работу! Вперед!..