Текст книги "Гордость Завоевателя"

Глава 2

Только после обеда, когда убрали пустые тарелки и подали кофе со льдом, Николай Донезаль наконец задал вопрос, которого с самого начала ожидал лорд Стюарт Кавано.

– Итак, – промолвил Донезаль, осторожно отхлебывая напиток и слизывая с верхней губы хрустящие иголочки льда, – не пора ли поговорить о деле? Или будем делать вид, что ты явился сюда исключительно из ностальгических чувств?

– Что мне всегда нравилось в тебе, Николай, – улыбнулся Кавано, – так это поразительное сочетание душевной тонкости и прямоты. Во время обеда ты ни словом не обмолвился о деле, после чего сразу же взял быка за рога.

– Проклятые годы, – печально отозвался Донезаль. – Я обнаружил, что если за обедом порчу себе аппетит, то к вечеру уже ни на что не гожусь.

Он бросил на собеседника лукавый взгляд и добавил:

– А у меня всегда пропадает аппетит, если во время еды я отклоняю просьбу гостя.

– Просьбу? – Кавано невинно захлопал ресницами. – Кто тебе сказал, что я пришел сюда с просьбой?

– Долгий жизненный опыт, – сухо ответил Донезаль, – помноженный на многочисленные истории, которые ходят о тебе в кулуарах Парламента. Если даже половина из них правдива, то твоя длинная карьерная лестница сложена из чужих голов.

– Бессовестно врут мои коллеги-парламентарии, – отмахнулся Кавано: – Им просто завидно. Донезаль приподнял бровь:

– Не просто завидно, а сильно завидно. И возражения тут не нужны. Я прекрасно понимаю: невозможно достичь столь многого, не обзаведясь при этом уймой врагов.

– Ну, я надеюсь, что нашел и друзей, – ухмыльнулся Кавано.

– Не сомневаюсь, – кивнул Донезаль, – но враги, как всегда, голосистей. Ну, для нас крикуны и критиканы – неизбежное зло. Как бы там ни было, за обед платишь ты, а значит, я просто обязан выслушать тебя.

– Спасибо. – Кавано достал из внутреннего кармана планшет. Открыв его, вызвал нужный файл и двинул планшет по столу к Донезалю. – Я предлагаю очень простую вещь. У меня возникла идея перенести часть моих центаврианских операций на Массиф.

– Ну, конечно, – проговорил Донезаль, бегло просмотрев первую страницу и вызвав следующую, – ты хочешь закрепиться в Лорейне и Нивернейсе. Понятно. Хороший ход – скачок цен на иридий сильно ударит по этим районам. А притоку финансов в легкую промышленность все только обрадуются.

Он пристально посмотрел на Кавано:

– Так чего ты хочешь от меня? Свободную территорию или просто снижение налогов?

– Ни того ни другого, – ответил Кавано, мысленно скрещивая пальцы на удачу. Донезаль славился острым и практичным умом и считался человеком чести. Но за время его службы на Тале, родной планете бхуртала, произошло несколько неприятных историй, связанных с пришельцами. – Мне нужно разрешение Севкоора на доставку парочки орбитальных баз в анклавы даалиан и аурлиан.

Лицо Донезаля на мгновение окаменело.

– Понятно, – проговорил он. – Интересно, что сан-даал и аурлиане могут предложить такого, что не под силу нашим колонистам?

– Честно говоря, я сам не знаю, – пожал плечами Кавано. – Именно это я и надеюсь выяснить.

– Например, не станут ли они рынком дешевой рабочей силы? – предположил Донезаль. Стюарт только покачал головой:

– Например, какие идеи и новшества мы сможем получить от нечеловеческих интеллекта и технологии. Эти орбитальные базы – не для производства, а для исследований и научных разработок.

Донезаль снова заглянул в файл; Кавано видел, как борется в собеседнике здравый смысл с горечью воспоминаний.

– Тебе, конечно, известно, что полгода назад командование миротворцев и Торговая палата приняли решение отстранить нечеловеков от производства военной техники.

– Естественно, – согласился Кавано. – Но мы собираемся работать над гражданскими проектами. Все военные заказы миротворцев будут выполняться на секретных заводах Эвона и Центавра.

Донезаль задумчиво потер лоб:

– Не знаю, Стюарт. Пойми, я ничего не имею против сандаал и аурлиан. И, конечно, я был бы только рад, если бы ты построил на Массифе свой завод. Но Торговая палата сейчас начеку, и, признаться, термин «гражданские» вряд ли подходит к любым работам по электронике. Когда речь идет о высоких технологиях и искусственном интеллекте… о твоей, собственно, сфере интересов… тут особой разницы между военными и гражданскими проектами нет. До сих пор этим занимались исключительно люди, и многие считают, что лучше оставить все, как есть. Иначе, случись какая заваруха, беды не оберешься.

– Возможно, – кивнул Кавано. – Но, с другой стороны, если считать, что Содружество – только для людей, какая-нибудь заваруха обязательно случится.

– Ну, – поморщился Донезаль и проворчал, уставившись в пустую тарелку, – миротворцев трудно застать врасплох. Если бы ты видел, сколько денег они выкачали из казны! Ладно, дайка взглянуть еще разок.

Кавано отхлебнул кофе из чашки и принялся оглядывать обеденный зал Парламента. И сразу же на него нахлынули воспоминания о прежних днях. Стюарт действительно пришел сюда по делу, но замечание Донезаля о ностальгии вовсе не было лишено оснований. Когда правитель грампиан на Эвоне предложил ему кресло в Парламенте Северного Координационного Союза, Кавано не выказал особой радости. Он долго сопротивлялся, тем более что был знаком с многими грампианами, которые мечтали о подобной чести. Но правитель все-таки настоял на своем. И теперь Кавано первым готов признать, что шесть лет, пока он заседал в Парламенте, были самыми интересными и насыщенными годами в его жизни. До этого он двадцать лет создавал небольшую империю по производству электроники, а потому оказался не готов к стилю жизни и работы правящей верхушки. Естественно, это было сразу замечено. И Кавано подозревал, что в кулуарах даже заключались пари: сколько продержится эвонец – новый представитель от Грампианского округа и не сойдет ли он с дистанции на первом же круге политических гонок.

Но Стюарт всех удивил. Он быстро свыкся с новой обстановкой и научился вовлекать в союзы и коалиции политиков, с которыми сходился хотя бы в отдельных пунктах. Эти странные союзы оказались весьма плодотворными. Они скоро распадались, но все же успевали выполнить задачи, которые Кавано перед ними ставил. Он стал непревзойденным мастером политического давления, и о нем сразу же пошла дурная слава. А если сейчас он уговорит Донезаля, в кулуарах Парламента поднимется новая волна слухов.

Краем глаза Кавано заметил моложавого парламинистра за дальним столиком, что-то с жаром доказывающего коллегам, сидящим вокруг. Поскольку обеденный час уже прошел, в зале осталось немного парламинистров. Но в последнее время в верхнюю палату избирались ведущие промышленники и главы крупнейших фирм, так что Кавано углядел за столиками нескольких знакомых. За эти годы они неоднократно ломали друг с другом копья по разным вопросам. Симоне из Великобритании, Александра Карпонова с Надежды, Кляйн с Проспекта…

Взгляд Стюарта как раз добрался до Кляйна, когда лицо парламинистра приобрело отсутствующее выражение.

Кавано повернулся к Донезалю и увидел, что его взгляд тоже стал отрешенным.

– Срочный вызов?

– Да. – Донезаль вынул из кармана изящный планшет и добавил, вглядываясь в бегущие строчки: – Общая тревога по Парламенту. Что-то случилось в…

И осекся.

– Мне нужно идти, – резко сказал он, засовывая планшет в карман и поднимаясь со стула.

– В чем дело? – Кавано тоже встал, складывая пальцы в особый знак. – Что случилось?

– Не было подробностей, – ответил Донезаль, направляясь к двери. Кавано заметил, что остальные парламинистры тоже поспешили к выходу. – Позвони мне попозже. А еще лучше, позвони своему парламинистру. Я уверен, что Джейси Ван-Дайвер будет рад тебя услышать.

Кавано шагнул в сторону, и тотчас рядом появился Адам Квинн, начальник его охраны.

– Что-то случилось, сэр? – тихо спросил он.

– Да, – подтвердил Стюарт и повернулся к Донезалю: – Давай, Николай, продолжай. Ты ведь мне кое-что должен.

Донезаль замер и бросил на Кавано укоризненный взгляд. А когда он посмотрел на Квинна, взор стал испепеляющим.

– С Доркаса идут дозорные корабли, – выдавил он. – Наверное, силам миротворцев пришлось туго.

Кавано оторопело смотрел на него, чувствуя, как в груди просыпается застарелая боль.

– И каким именно частям миротворцев?

– Понятия не имею, – хмуро ответил Донезаль. – Какая разница?

– Большая, – пробормотал Стюарт.

Возле Доркаса находилась «Киншаса», на которой служил Фейлан. И если именно это подразделение миротворцев разбито…

– Пойдем в приемную, – взял он Донезаля под руку. – Нам должны хотя бы сообщить, кого там потрепали.

Донезаль стряхнул его руку.

– Никаких «нам»! – возмутился он. – Я один туда пойду. Ты уже не парламинистр!

– Но ты можешь меня провести.

– Только не сейчас, – уперся Донезаль. – Извини, Стюарт, но тебе вместе со всем Содружеством придется подождать официального заявления.

Он повернулся и вместе с другими посетителями направился к выходу из обеденного зала.

– Черта с два, – буркнул Кавано, доставая планшет.

– Квинн, куда подевался Колхин?

– Я здесь, сэр! – воскликнул молоденький телохранитель, возникая словно из ниоткуда. – Что всполошило весь муравейник?

– Войска миротворцев потерпели поражение у Доркаса, – угрюмо ответил Кавано, набирая номер. – Я собираюсь узнать какие-нибудь подробности, если получится.

Экран засветился, на нем появилась девушка в мундире.

– Штаб миротворцев.

– Генерала Гарсиа Альвареса, пожалуйста, – попросил Кавано. – Скажите, что его спрашивает лорд Стюарт Кавано. И передайте, что дело срочное.

* * *

Кабели, которые несли их кресло-лифт, отделились от общего транспортного потока, удлинились и опустили сиденье к самому полу. Прямо перед ними возвышалась арка, над которой светилась эмблема миротворцев; под нею начинался проход в штаб-квартиру миротворцев. У арки уже дожидался генерал Альварес, за спиной которого маячили телохранитель и какой-то майор.

– Стюарт, – начал Альварес, когда Кавано и его спутники приблизились, – надеюсь, ты понимаешь, что это не по правилам.

– Конечно, – кивнул Кавано. – Прими мою благодарность. Я постараюсь не добавлять тебе хлопот.

Альварес скорчил мину и повернулся к офицеру, который подошел и стал рядом.

– Майор, это мои гости. Пропустите их.

– Есть, сэр, – ответил майор. – Привет, Квинн. Давненько не виделись.

– Здорово, Андерс, – невозмутимо произнес Квинн. – Рад встрече. Я и не знал, что ты перешел в штаб.

– Неудивительно, – хмыкнул Андерс. – Ты надолго запропал.

Потом майор окинул Кавано ледяным взглядом и добавил:

– Так это он и есть, да? Тот парень, которому ты помог опозорить нас?

– Я работаю на лорда Кавано, – сказал Квинн. – И мы вовсе не позорили «Мокасиновых змей». Мы помогли им стать лучше и сильнее.

– Ну да, с твоей стороны, наверное, это так и выглядело…

Андерс перевел взгляд на Колхина и прищурился:

– А вы – бывший офицер миротворцев, Митрий Кол-хин, – вспомнил он. – Лорд Кавано, вы всегда окружаете себя дезертирами из миротворцев?

Стюарт услышал, как позади дернулся Колхин. Не надо было оборачиваться, чтобы узнать, каким взглядом одарил заносчивого майора молодой телохранитель. Генерал Альварес, увидев гримасу ненависти на лице Колхина, поспешил вмешаться:

– Вы здесь не для того, чтобы спорить о принципах подбора работников, майор. Вас позвали, чтобы вы засвидетельствовали лояльность этих людей. И я жду ответа: да или нет.

– В их досье нет ничего криминального, сэр, – дернув уголком губ, сказал Андерс. – Я могу разрешить им пройти в зал совещаний. Но не дальше.

– Отлично, – фыркнул Альварес. – Спасибо. Пойдем, Стюарт. Запись с дозорных кораблей поступит с минуты на минуту.

– Разве нельзя передать ее прямо с орбиты? – спросил Кавано.

– Нежелательно. В последнее время развелось много детишек, которым не терпится взломать пароли и скачать военные сводки. Больше всего мы опасаемся утечки информации до того, как сами с ней ознакомимся.

Он сухо улыбнулся и добавил:

– Потому мы и пускаем тебя сюда. Так проще следить за тобой.

– Ясно, – кивнул Кавано, который на это и рассчитывал. – А что уже известно?

– Только то, что два часа назад с Доркаса прилетел курьер и сообщил, что возвращаются дозорные корабли. Что само по себе ничего хорошего не означает.

Кавано потер виски и задал главный вопрос:

– А какие воинские части там располагались? Альварес понимающе кивнул:

– Спецподразделение «Ютландия». Там была и «Киншаса». Это вторая причина, почему ты здесь.

– Спасибо за заботу. – Кавано снова почувствовал боль в груди. – Еще что-нибудь известно?

– Практически ничего, – признался Альварес. – Около двадцати пяти часов назад тахионный локатор на Доркасе уловил неизвестный след на внешнем кольце системы небольшой звезды, в шести световых годах от Доркаса. У них не было аппаратуры слежения, но техники «Ютландии» и местного гарнизона смогли приблизительно установить точку выброса энергии. Эскадра отправилась на разведку и через сорок минут после прибытия на место взорвала статичную бомбу. На Доркасе это заметили, решили, что ничего хорошего ждать не приходится, и тотчас же выслали к нам курьера – предупредить о неприятностях.

– Сорок минут – это почти ничего, – заметил Кавано.

– Это-то и пугает, – вздохнул Альварес. – Особенно, если учесть, что коммодор Дьями не бросился бы в драку очертя голову. И большая часть из этих сорока минут потрачена на попытку установить контакт.

Переговорная уже опустела к тому времени, когда они туда вошли. Альварес включил экран специально для гостей, а сам направился в главный зал, где собрались его коллеги-офицеры. Пять минут спустя начали показывать записи дозорных кораблей.

Все было хуже, чем Кавано ожидал. Он и вообразить не смог бы, насколько хуже. Видеть, как пришельцы разделывают эскадру под орех – само по себе тягостное зрелище. Но когда инопланетяне принялись садистски уничтожать спасательные капсулы, у зрителей кровь застыла в жилах.

Казалось, что бой и последовавшая за ним бойня никогда не кончатся. Но, судя по показаниям таймера на экране, весь этот ужас продолжался четырнадцать с половиной минут.

Наконец экран погас. Еще некоторое время в комнате царило молчание. Его нарушил Квинн.

– Мы влипли, – тихо произнес он. – И здорово влипли.»

Кавано глубоко вздохнул и быстро заморгал, стряхивая слезы. Что ж, по крайней мере, это была быстрая смерть. Могло быть значительно хуже.

– Наша эскадра оказалась застигнута врасплох?

– Нет, – покачал головой Квинн. – Дьями знал, что дело может закончиться дракой. Когда сталкиваешься с новой расой, нельзя исключать и такой вариант. Кроме того, наши корабли стреляли… успели дать ракетный залп. Просто ракеты не взорвались.

– Ты не знаешь, Квинн, не было ли в нашем подразделении яхромеев? – спросил Кавано.

– Вряд ли, – подумав, ответил тот. – Как я слышал, их отряды большей частью размещены на кораблях классов «Новая» и «Сверхновая», несущих службу где-то в пространстве Яхромеи. Можно будет спросить об этом Андерса, когда пойдем обратно.

– Ну, по крайней мере, в следующий раз мы угостим их чем-нибудь новеньким, – промолвил Колхин, а после паузы добавил: – Возможно, на этот раз Севкоор решится пустить в ход «Цирцею».

– Все может быть, – сказал Кавано. – Квинн, нужно известить Арика и Мелинду.

– Будет сделано, сэр, – откликнулся Квинн. – Что им передать?

– Не важно, – покачал головой Стюарт Кавано, борясь с растущей болью, проснувшейся оттого, что его сына хладнокровно убили ни за что. – Просто скажите, что их брат мертв.

Глава 3

АЛ ирт был типичным представителем своей расы – невысокий, коренастый, покрытый чешуей, а его лицо напоминало пупырчатую кожицу апельсина. Он нависал над столом, буравя желтыми глазками Арика Кавано. С его клыков капала слюна.

Судя по всему, мирт был не в настроении.

– Я хочу говорить с Кавано, – прорычало существо на ломаном, но более-менее понятном английском. – Кавано мне обещал!

– Кавано – это я, – сообщил ему Арик. – Я Арик Кавано, старший сын лорда Стюарта Кавано. Также я являюсь управляющим «Кавтроникса» в этой части космоса. Вы можете изложить свою жалобу мне.

Мирт с шипением выдохнул:

– Люди! – В его устах это прозвучало ругательством. – Всегда вы думаете только о себе. Миртха для вас просто рабы.

– Ага, – приподнял бровь Арик. – Значит, миртха больше думают о людях, чем о себе?

Чешуйки встопорщились, но потом все-таки улеглись на место:

– Ты хотел обидеть миртха?

– Вовсе нет, – заверил собеседника Арик. – Я просто хотел внести ясность. Ты обвиняешь людей в том, что они больше заботятся о своей расе, чем о других. А миртха разве делают по-другому?

С минуту мирт молчал, ритмично вздыбливая и опуская чешую. Арик ждал, борясь с желанием отодвинуться вместе со стулом подальше от стола. На мгновение он снова ощутил себя ребенком – однажды разъярил своего младшего брата и вдруг осознал, что тот давно уже догнал его по росту и по весу. После того Арик больше никогда не дразнил Фейлана… И этот мирт был очень похож на взбешенного брата.

Но не время предаваться воспоминаниям. Арику далеко не пятнадцать, а у стола – вовсе не Фейлан, готовый дать братцу в ухо. Конечно, мирт – рабочий завода «Кавтро-никс» – не осмелится поднять руку на сына владельца предприятия. И все же Арик пожалел, что оставил Хилла ждать в машине, на улице. Обычно при обходе завода не требовалось подзывать ребят из охраны. Но поднимающиеся чешуйки означали, что мирт перегрелся, а мирт перегревается, когда на него находит злость. Арик заставил мирта перевести разговор в русло заботы всех рас о себе самих, чтобы оттянуть момент, когда чужак задаст вопрос, ради которого сюда пришел. Вот будет незадача, если в ответ мирт просто расквасит Арику нос!

Чешуйки легли на место.

– Это правда, что вы считаете миртха своими рабами? – спросил рабочий.

– Ничего подобного! – Арик облегченно перевел дыхание. – Мы всегда относились к миртским рабочим с вниманием и уважением.

– Тогда как это понимать? – заревел мирт, тыча двумя толстыми пальцами в окно. – Почему вы закрываете завод?

Арик погрустнел. Началось… Сегодня он уже дважды слышал этот вопрос от рабочих-нечеловеков. И чем только думала Торговая палата Содружества, когда пять месяцев назад выносила свое решение по этому вопросу? Или ее вообще не волновали неизбежно связанные с сокращением производства проблемы?

– Во-первых, мы не закрываем завод, – возразил Арик. – Мы только сворачиваем несколько линий.

– Вы выгоняете миртха!

– Да, некоторые мирты останутся без работы, – признал Арик. – Как и представители анклава джадаров.

– А люди тоже потеряют работу?

– Не знаю. Этот вопрос еще не обсуждался. Чешуйки угрожающе задрожали:

– Когда будут закрыты линии?

– Это тоже пока не решено, – ответил Арик. – Или ты хочешь, чтобы мы решали поскорее?

Мирт покачал головой, слюна полетела в обе стороны. У миртов мотание головой означало вызов на поединок. Арику оставалось только надеяться, что чужак просто сы-митировал человеческий жест отрицания.

– Я хочу справедливости! – прорычало существо.

– Я тоже хочу справедливости, – проговорил Арик. – Как и мой отец. Уверяю вас, мы с отцом сделаем все возможное, чтобы получилось по справедливости.

Мирт вскинул голову.

– Мы проследим, – пригрозил он напоследок, скрещивая пальцы в миртском жесте прощания. – Спокойно стой.

– Спокойно иди, – откликнулся Арик, скрещивая пальцы в ответ.

Мирт развернулся, в несколько шагов пересек комнату и скрылся за дверью.

– Справедливость, – пробормотал Арик, наконец позволив себе поморщиться. Отец ведь предупреждал Торговую палату, и не раз, что ее действия идут во вред и политике, и бизнесу. Как об стену горохом!

Дверь в кабинет снова распахнулась. Арик вскинул голову, снова надевая маску благожелательности, но, увидев Хилла, успокоился.

– Вовремя, – насмешливо заметил он своему телохранителю. – Меня здесь чуть не сожрал бешеный мирт, а ты где был?

– Снаружи, – спокойно ответил Хилл. – Удерживал еще восьмерых, которые рвались потолковать с вами.

– Правда? – Арик вздернул бровь. – А ты не говорил, что их там целая делегация.

– Не хотел вас пугать, – пожал плечами Хилл. – К тому же я все равно пропускал бы их по одному. А еще мне хотелось проверить, справитесь ли вы хотя бы с одним миртом.

– Спасибо за откровенность, – проворчал Арик. По крайней мере, теперь понятно, как ему удалось сравнительно легко отделаться. Мирт ведь собирался взять босса за грудки в компании восьмерых товарищей, а оказалось, что ему придется качать права в одиночку. – Они уже ушли?

Хилл кивнул и спросил:

– Эти тоже недовольны сокращением?

– Перспективой сокращения, – поправил Арик. Сам он втайне надеялся, что параноики из Торговой палаты наконец поймут: компьютеры «Кавтроникс» не являются секретным вооружением миротворцев. – Вечерняя смена еще не прибыла? Скоро директор меня сменит?

– Еще не прибыла, сэр, – ответил Хилл, подходя к столу и протягивая карточку. – Зато для вас только что пришло сообщение. С Земли.

– Наверное, от отца, – пробормотал Арик, вставляя карточку в свой планшет.

Они кое-что задумали, чтобы обойти эти новые запреты. Видимо, отец поговорил с Донезалем и теперь сообщает о его решении. Арик активировал карту, и на экране появились слова.

Послание было кратким.

Арик дважды прочел и не поверил. Нет, этого не может быть!

– Сэр, с вами все в порядке?

Арик ценой огромного усилия поднял голову и посмотрел на Хилла:

– Корабль уже ушел?

– Вряд ли, сэр, – ответил Хилл, настороженно хмурясь. – Но вы же собирались остаться до завтра.

Арик глубоко вздохнул, стараясь побороть слабость во всем теле.

– Свяжись с космопортом, – приказал он. – Закажи мне место на лайнере до Земли. Когда придет наш корабль, отправляйся на Эвон.

– Хорошо, сэр, – кивнул Хилл, доставая свой планшет. – А я могу узнать, что случилось?

Арик откинулся на спинку стула и закрыл глаза:

– Мой брат… погиб.

* * *

– Доктор Кавано?

Мелинда Кавано оторвала взгляд от экрана компьютера, где были изложены подробности предстоящей операции.

– Да?

– Доктор Биллинсгейт в предоперационной, – сообщила медсестра. – Номер три.

– Спасибо. – Мелинда задумчиво покачала головой.

Надо же, вместо того чтобы просто позвонить ей, он посылает медсестру! Ей не доводилось работать с этим доктором прежде, но ассоциация хирургов Содружества была сравнительно небольшой, и в этой организации все всех знали. И, по слухам, такое поведение было вполне в стиле Биллинсгейта. Относительно причин мнения разделились – либо доктор слишком дорожил собственным временем, либо просто предпочитал иметь дело с живыми людьми, а не с компьютерами.

– Передайте ему, что я сейчас подойду.

Она закончила запись и вынула карту из компьютера. Предоперационная номер три находилась в конце коридора. Мелинда вошла в кабинет и застала Биллинсгейта за экраном с высоким разрешением.

– А, Кавано, – рассеянно промолвил доктор, махнув ей рукой. – Готовы к работе?

– Почти. – Она присела на соседний стул. – Я только хотела бы обсудить с вами еще пару моментов.

Биллинсгейт поглядел на нее из-под кустистых бровей.

– Я думал, мы уже все обсудили, – понизил он голос на полоктавы.

– Я тоже так думала. – Мелинда вставила карту в компьютер и открыла нужный файл. – Во-первых, я считаю, что на третьем этапе операции мы должны уменьшить дозу маркинина. Да, кровяное давление необходимо понизить, но если переставить иглу капельницы всего на четыре сантиметра вверх, мы сможем уменьшить дозу на десять процентов.

Доктор насупился еще больше:

– Но десять процентов – это немало.

– Так нужно, – настаивала Мелинда. – Во-вторых, на четвертом этапе вы вводите две нейросвязки с четырех сторон пораженного участка. Вот здесь, – ткнула она в экран, – нейросвязка окажется слишком близко к хиазме. Видимо, поэтому вы и увеличили дозу.

– Значит, вы так считаете? – В голосе Биллинсгейта досада сменилась презрением. – Скажите, доктор, вы когда-нибудь ассистировали на подобных операциях?

– Нет, и вы об этом знаете, – ответила Мелинда. – Но я была консультантом на пяти таких операциях. Биллинсгейт чуть приподнял брови:

– И наверняка у пяти разных хирургов, не так ли? Мелинда смело встретила его взгляд:

– Это нечестно. Не бывает двух одинаковых операций. Вы просто безответственный человек, если будете игнорировать меня и упрямо держаться за первоначальный план. Это может закончиться печально.

– Вот это уж вряд ли, – хмыкнул Биллинсгейт.

– Разве не вы сами дали мне это задание? – упорствовала Мелинда. Доктор поджал губы:

– Вам не следовало оскорблять Мьеллера при всех.

– Я пыталась поговорить с ним наедине. Он не стал меня слушать.

Биллинсгейт уткнулся в экран, и на минуту в комнате воцарилась тишина.

– Значит, вы считаете, что нам нужно уменьшить дозу маркинина на десять процентов?

– Да, – кивнула Мелинда. – Пониженная доза окажет необходимое действие. Нам требуется именно такое количество вещества, исходя из особенностей метаболизма пациента.

– Я как раз собирался спросить, с чего вы это взяли, – проворчал Биллинсгейт. – Ладно. Но если давление начнет повышаться, мы увеличим дозу. Это честно?

– Вполне. А как насчет нейросвязки?

Спор был кратким и культурным, и в конце концов Биллинсгейт элегантно сдался. Как и многие другие хирурги, он относился к операциям как к творчеству и не терпел постороннего вмешательства. Но как опытный врач он никогда не отмахивался от советов хорошего консультанта. Компьютерные системы с искусственным интеллектом проводили большинство обычных операций, и хирурги требовались в тех случаях, когда наука граничила с искусством. В литературе необходимы редакторы, а в хирургии – целевые консультанты. По крайней мере, так гласит теория.

– Ну, хорошо, – наконец смирился Биллинсгейт. – Мы сократим дозу маркинина на десять процентов и переместим нейросвязку гамма на три миллиметра латерально и вправо. Все?

– Все, – подтвердила Мелинда и отключила экран. – Остальное готово?

– Готовят. Нам придется только… Он прервался, поскольку открылась дверь и в кабинет вошла медсестра.

– Простите, доктор Кавано, но вам пришло вот это. – Она протянула карту. – С пометкой «срочно».

– Спасибо. – Мелинда вставила карту в свой планшет.

– Не задерживайтесь, хорошо? – попросил Биллинсгейт.

– Конечно, – кивнула она, глядя на планшет.

Она ожидала, что сообщение касается ее работы – какое-нибудь новое задание. Но текст оказался зашифрован личным отцовским кодом. Включив декодер, Мелинда начала читать бегущие строчки…

Ее сердце сжалось.

– О, нет, – прошептала она.

Биллинсгейт, уже направлявшийся к двери, обернулся.

– Что случилось?

Мелинда молча повернула экран так, чтобы доктор мог прочитать сообщение.

– О, господи, – пробормотал тот. – А кто такой Фейлан?

– Мой брат. – Собственный голос показался Мелинде слабым эхом. У нее же была возможность повидать Фейлана три недели тому назад, когда они оба оказались на Надежде! Но тогда у нее было столько дел…

Биллинсгейт что-то произнес.

– Простите, – извинилась Мелинда, пытаясь сосредоточиться на его словах. – Что вы сказали?

– Я сказал, что вам не нужно оставаться, – повторил доктор. – Операционная группа справится и без вас. Отправляйтесь в космопорт и улетайте.

Мелинда посмотрела на экран, но слезы застили глаза. Слова расплывались мутными пятнами.

– Нет, – вытерла она слезы. – Я целевой консультант. Я должна проследить за ходом операции.

– Желательно, – кивнул Биллинсгейт, – но не обязательно.

– Для меня – обязательно. – Мелинда встала. К ней вернулась способность ясно мыслить, и она вновь превратилась в добросовестного профессионала. – Разрешите мне на минуту отлучиться, чтобы послать сообщение в Кай-Хо, на завод «Кавтроникс», после чего я буду готова к работе.

– Ладно, – неуверенно согласился Биллинсгейт. – Как пожелаете.

– Я не могу вернуть Фейлана, – объяснила Мелинда. – Может, я смогу спасти жизнь другому человеку.

Только произнеся эти слова, она сообразила, что их легко можно воспринять как неверие в способность Биллин-сгейта удачно провести операцию. Но доктор не обратил на это внимания.

– Ладно, – повторил он. – Сестра, передайте группе, чтобы одевались. Мы начнем, как только вернется доктор Кавано.