Текст книги "50 великих книг о бизнесе. Главные идеи и инструменты из лучших бизнес-книг за всю историю"

«Роботы наступают»

2015

«Словосочетание „подрывные технологии“ звучит в Кремниевой долине постоянно. Никто не сомневается в том, что новые технологии способны полностью изменить любую отрасль, перевернуть с ног на голову некоторые сектора экономики и рынок труда. Проблема, к которой я обращаюсь в данной книге, шире: может ли развитие технологий изменить мир до такой степени, что нам потребуется фундаментально реструктуризировать всю привычную нам систему, чтобы обеспечить себе процветание?»

«Если автоматизация значительно сократит необходимость участия в работе человека, а зарплаты станут столь малы, что лишь немногие люди будут иметь достаточный доход, то едва ли можно себе представить, как сможет выжить современная потребительская экономика. Ведь практически все основные отрасли, составляющие скелет западной экономики (автомобильная, финансовая, электрическая, телекоммуникационная, здравоохранение и т. п.), существуют именно за счет армии своих клиентов».

Краткое содержание

Искусственный интеллект и автоматизация не только обеспечат бизнесу новые возможности, но и радикально преобразуют экономическую и политическую картину мира.

В том же ключе

Ф. У. Тейлор «Принципы научного менеджмента»

Дж. П. Вумек, Д. Т. Джонс, Д. Рус «Машина, которая изменила мир»

Мартин Форд

Роман Курта Воннегута «Утопия 14» 1952 года описывает общество, в котором практически всю работу выполняют машины, а большинство людей влачат бессмысленное существование. Воннегут умер в 2007 году и был уверен, что предсказанное им будущее воплощается в жизнь «с каждым новым днем». Экономика обычно пренебрегает тем, какой эффект новые технологии оказывают на занятость, и этому существует историческое объяснение. Когда сельское хозяйство было механизировано, миллионы работников этой отрасли отправились в города и нашли работу на индустриальных предприятиях. Когда автоматизация и глобализация начали завоевывать промышленность, стало расти количество офисных должностей и «белых воротничков». Технологические инновации и увеличение производительности сделали рабочих более ценными кадрами, в результате их зарплаты выросли. Десятилетиями после Второй мировой войны технологии и продуктивность росли в балансе, в результате чего увеличивалось количество рабочих и благосостояние людей по всему миру.

В книге «Роботы наступают. Развитие технологий и будущее без работы» футуролог Мартин Форд утверждает, что машины больше не являются инструментом специалиста, они сами стали специалистами.

Форд замечает, что дело не только в растущей мощности. Компьютеры сделают ненужными большинство рабочих и нерабочих профессий благодаря огромному количеству данных, которые они способны накапливать и обрабатывать. Если учесть, что алгоритм в целом способен заменить человеческий мозг при совершении большинства операций и принятии многих решений, получение хорошего образования и приобретение новых навыков не обязательно обеспечит вам успешную карьеру и не сможет оградить от вымирания вашей профессии. Например, врачи-рентгенологи обучаются годами для того, чтобы научиться верно интерпретировать снимки, в то время как компьютеры, обученные на достаточном количестве данных, уже выполняют эту работу не хуже человека, а может, и лучше. При этом услуги компьютера, разумеется, обходятся дешевле.

Как только появились самолет, телефон и телевидение, мир изменился. Роботы и искусственный интеллект уже никуда не денутся, пишет Форд, и никакие митинги, профсоюзы и государственная политика не смогут упрятать их обратно в ящик.

Это не остановить. Первыми исчезнут рабочие места на заводах и базовые профессии сферы услуг…

Все слышали о законе Мура (мощность компьютеров увеличивается каждые 1,5–2 года), однако лишь немногие понимают, чтó именно он означает. Например, если бы мощность автомобиля росла с той же скоростью, что и мощность компьютерного чипа, мы сегодня могли бы путешествовать со скоростью 1080 миллионов километров в час и доезжать до Марса за 5 минут.

Многие современные роботы могут зрительно воспринимать три измерения, как и люди, и, таким образом, они оказываются способны на то, что до сих пор было им неподвластно, например могут упаковывать товары в коробки и выполнять несколько различных задач. Операционная система, на основе которой функционирует большинство роботов (ROS), находится в свободном доступе. Благодаря существованию общей платформы инновации в сфере технологий взберутся в ближайшие годы на невероятную высоту. Когда-то создание робота стоило миллионы долларов США, сегодня набор для изготовления своего робота можно приобрести по цене персонального компьютера.

Снижение стоимости роботов остановило сокращение рабочих мест в текстильной промышленности Британии и США. Производство одежды дома с помощью роботов и высококвалифицированных специалистов оказалось теперь более выгодным с точки зрения экономики, чем ее производство в странах третьего мира. Таким образом, эта отрасль снова стала расти. При этом сократились транспортные расходы и время на доставку, а качество продукции улучшилось благодаря возможности более пристально его контролировать. Тем не менее, отмечает Форд, по мере того как роботы становятся все более искусными, даже возвращение производства перестанет создавать новые рабочие места, особенно если учесть, что эти отрасли составляют менее 10 % экономики США и Великобритании. Для таких стран, как Китай, где вклад промышленного производства в количество рабочих мест куда более значителен, прогресс робототехники будет иметь огромные последствия для экономики и общества. Например, Foxconn, производитель техники Apple, планирует заменить роботами тысячи рабочих. После этого компании не придется отвечать на бесконечную критику практикуемых ею методов работы, из-за которых множество сотрудников совершили самоубийства на рабочем месте. Что касается самой Apple и компаний вроде Nike, чье обувное производство обеспечило Индонезии тысячи рабочих мест, они естественным образом перейдут к автоматизации, предлагающей большее качество, меньшие издержки и отсутствие обвинений в создании невыносимых условий труда. Во время написания данной книги Adidas планировала внедрение на своем производстве робота-швею, способного выпускать по 800 000 рубашек в день.

В богатых странах автоматизация в основном ударит по сектору оказания услуг, в котором задействована бóльшая часть населения. Часто можно услышать, что нам всегда будут нужны люди, чтобы подстричь наши волосы и сделать гамбургер, однако последнее уже находится под угрозой исчезновения. Компания из Сан-Франциско Momentum Mashines разработала роботизированную систему приготовления бургеров, которую можно приспособить к особенностям любой сети благодаря возможности индивидуальной настройки оборудования. Компания планирует вскоре начать продажи своей системы. Это не может не вызывать ужас, пишет Форд, если учесть, что только на McDonald’s работает 1,8 миллиона, а индустрия фастфуда является в настоящее время «практически единственным спасательным кругом для потерявших работу людей». Большинство ресторанов McDonald’s уже оборудованы кассами самообслуживания, что ясно свидетельствует о начале автоматизации. «Хотя экономисты относят индустрию фастфуда к сфере оказания услуг», Форд считает, что «с технической точки зрения она является своего рода системой производства „с колес“».

Онлайн-торговля также уничтожает огромное количество рабочих мест. Сетевой салон видеопроката Blockbuster когда-то насчитывал 9000 заведений с 60 000 сотрудников. Сегодня Netflix успешно выполняет его функции, не обращаясь к услугам такого количества людей и обходясь без какой-либо недвижимости и всех связанных с ней затрат. Раньше зарплата продавцов, кладовщиков, тестировщиков и менеджеров закладывалась в стоимость продукта, который вы приобретали в магазине. Однако работа магазинов становится все более автоматизированной, и, возможно, в будущем они станут похожи на «огромные кассовые аппараты». Конечно, цены на продукты в этом случае снизятся, однако это не будет иметь значения для тех, кто окажется без работы и не сможет позволить себе ничего.

Любой процесс, состоящий из последовательных простых задач или шагов, можно автоматизировать, и большинство новых компаний сразу реализуют в своих системах экономию человеческого труда. Возьмите, скажем, таких гигантов, как Google и Facebook. Соотношение между их рыночной стоимостью и количеством сотрудников не идет ни в какое сравнение с тем, что наблюдалось в компаниях индустриальной эры. IT-компаниям требуется несколько тысяч высококвалифицированных тщательно отобранных специалистов; прогресс в области компьютерных технологий означает, что всю остальную работу могут выполнить компьютеры. В 2012 году Google заработала почти 14 миллиардов долларов, а ее штат составлял всего 38 000 человек. В 1979 году General Motors заработала 11 миллиардов долларов, при этом на нее работало 840 000 человек.

Чтобы понять, куда движется сфера услуг, подумайте о сельском хозяйстве. Когда-то в этой отрасли было занято более половины взрослого населения Америки. Сегодня на нее приходится всего 2 % от всех рабочих мест, и эта цифра постоянно сокращается. Уже сейчас в калифорнийской лесопромышленности трудятся машины, срезающие деревья почти под корень, а за ними движутся другие и собирают поваленные стволы. Точно так же машины собирают апельсины и помидоры. Они способствуют невиданному до сих пор изобилию за счет оптимизации использования природных ресурсов и снижения затрат. Также автоматизация уничтожает потребность в труде мигрантов: в сельскохозяйственном секторе таких стран, как Австралия и Британия, в основном занято пожилое население, и для сбора урожая они до сих пор нанимали мигрантов, однако теперь машины могут решить бóльшую часть их проблем.

Тем не менее существует вероятность того, что с распространением новых технологий и снижением потребности в рабочих многие компании начнут вновь нанимать больше людей, так как их труд будет стоить очень мало. В какой-то момент человеческий труд может стать более привлекательным, чем труд роботов. Так что, если вам кажется, что инновации не меняют распределение сил на рынке труда, на самом деле это не так. Они постепенно изменяют его. В будущем, предполагает Форд, у большинства людей по-прежнему будет работа, однако их зарплаты не вырастут, так как ценность их труда будет невысокой.

В качестве иллюстрации он рассказывает о водителях знаменитых черных кэбов, которые получают лицензию таксистов, лишь сдав сложный экзамен на знание всех улиц и дорог Лондона, известный как «The Knowledge»[23]23
  «The Knowledge» (англ.) – «знание» (прим. пер.).


[Закрыть]. С появлением GPS-навигаторов необходимость в этих знаниях отпала, а приложения вроде Uber с большой скоростью отвоевывают рынок у традиционных служб такси. Единственное, что может сохранить зарплату водителей, – регулярные клиенты. И это если не брать во внимание появляющиеся беспилотные автомобили, чей эффект на занятость людей в сфере перевозок, доставки и транспортировки товаров будет огромным.

…а затем и «белые воротнички»

Когда интернет только появился, в нем видели великолепный инструмент, который позволит любому вести блог, написать электронную книгу, создать приложение – всё с наименьшими затратами и без необходимости долго учиться и практиковаться. Вскоре, впрочем, стало ясно, что принцип «победитель получает все» действует и в интернете, и все предлагаемые им «возможности» не заменят стабильных, безопасных и высокооплачиваемых профессий, которым обучались испокон веков.

Форд замечает, что те, кто имеет оптимистичный взгляд на влияние новых технологий, обычно принадлежат к хорошо зарабатывающим слоям населения или сами владеют компаниями, процветающими благодаря интернету. Один из них, Рэймонд Курцвейл, любит повторять, что у каждого среднестатистического человека сегодня есть смартфон, мощность которого в разы превышает ту, что была доступна всего несколько десятилетий назад. «Однако, – пишет Форд, – он не упоминает о том, как каждый среднестатистический человек может превратить эту мощность в стабильный доход… Большинству „белых воротничков“, потерявших работу, доступ к смартфону едва ли может предложить больше, чем возможность поиграть в Angry Birds, стоя в очереди в центре занятости».

Количество данных в мире увеличивается практически по закону Мура – оно удваивается каждые три года. Дополнение big data[24]24
  big data (англ.) – «большие данные», совокупность подходов к обработке огромных объемов разнообразных структурированных и неструктурированных данных (прим. пер.).


[Закрыть] мощным аналитическим оборудованием и инновационными алгоритмами означает, что многие привычные офисные профессии, связанные со сбором и анализом информации, а также предоставлением отчетов, исчезнут. Форд предсказывает, что всех менеджеров среднего звена и команды аналитиков заменит «один специалист, работающий в паре с мощным алгоритмом». Но ведь, конечно, нам все еще будут нужны те, кто будет писать отчеты? Писательство всегда являлось прерогативой людей с высшим образованием, и, кажется, что по крайней мере эту область едва ли можно автоматизировать. Тем не менее даже в этом компьютеры становятся все искуснее, так что в будущем большинству профессий, связанных с написанием текстов, едва ли останется место. Уже сейчас многие небольшие заметки о спорте и финансах составляют боты, обрабатывающие данные. Не обладая особой художественной ценностью, эти тексты тем не менее почти не отличаются от того, что мог бы написать человек. ЦРУ использует подобные алгоритмы, для того чтобы предать своим обширным данным удобоваримый вид.

Точно так же, скорее всего, исчезнет необходимость участия человека в выполнение многих других задач. Возможность хранить все свои данные в облаке (с помощью дешевых надежных внешних серверов) позволит компаниям отказаться от услуг IT-специалистов, отвечающих за поддержку домашней компьютерной сети и серверов. В финансовом секторе грядут огромные перемены, так как алгоритмы заменят аналитиков и трейдеров, а приложения – миллионы профессионалов, обеспечивающих взаимодействие с клиентами. Уже сейчас существуют невероятно умные системы распознавания и синтеза речи вроде той, что используется в суперкомпьютере Watson от IBM. В будущем общение человека с машиной с помощью естественного языка будет нормой. Адвокатам и их помощникам сегодня приходится перерывать тонны макулатуры в поисках деталей, важных для дела, которым они занимаются. С распространением электронного документооборота, компьютерные программы будут выполнять эту задачу в разы быстрее и дешевле.

А как насчет идеи Эрика Бринолфссона и Эндрю Мак-Афи, описанной ими в книге «Второй век машин» (см. «50 Economics Classics»)? Они видят будущее занятости в продуктивной коллаборации человека и машины. Подобная кооперация, считает Форд, не сможет существовать долго, так как машина запрограммирована, взаимодействуя с человеком, обучаться у него, чтобы суметь заменить, выполняя его работу так же или даже лучше. По сути, «вы сами обеспечиваете машине возможность избавиться от вас». В рабочем процессе будущего, пишет Форд, труд человека будет неблагодарным, даже обесчеловечивающим.

Как сказал венчурный инвестор Марк Андрессен: «Программное обеспечение съедает мир». Уровень зарплат начинающих специалистов падает, в то время как долги по кредиту на образование растут. Безработица повсюду, и выпускники вузов, отчаявшись найти работу по специальности, отправляются официантами в кафе. Эта ситуация наблюдается даже в среде выпускников инженерных и компьютерных специальностей. Все дело в том, что с 2000 года спрос на услуги квалифицированных специалистов в целом снижается. Так что едва ли сегодняшние выпускники смогут насладиться хорошим заработком и успешной карьерой, которая была у их родителей. Форд замечает, что получение образования несет развитие личности и множество социальных бонусов, однако не стоит ожидать, что оно само по себе станет билетом в безбедную взрослую жизнь.

В зоне риска находятся не только рабочие места, но и сам капитализм, такой, каким мы все его знаем

Генри Форд платил своим рабочим огромные по тем временам деньги – 5 долларов в день, благодаря чему они могли позволить себе приобрести машины, которые производили. Замена людей роботами создает ситуацию, в которой большинству не будет хватать средств на покупку товаров, которые будут производить машины. Машины же ничего не покупают. «Практически все основные отрасли, составляющие скелет западной экономики (автомобильная, финансовая, электрическая, телекоммуникационная, здравоохранение и т. п.), существуют именно за счет армии своих клиентов», – пишет Форд.

Всего один богач, покупающий очень дорогую машину или даже целый паркинг дорогих машин, не сможет поддерживать доход отрасли на том же уровне, что тысячи людей, приобретающих обычные автомобили. Наша экономика зависит от массового спроса, будь он на телефоны, ипотечные кредиты или зубную пасту. А спрос существует благодаря наличию у большей части населения определенной покупательной способности. Если она исчезнет – а именно это и произойдет, когда работать большинству станет негде и зарплаты остальных повсеместно снизятся, – под вопросом окажется существование самой основы современного капитализма. Мы можем вернуться к модели распределения доходов, имевшей место в XIX веке, когда несколько богатых людей могли купить практически всё, что угодно, в том числе и слуг, а все остальные едва сводили концы с концами и были вынуждены ежедневно бороться за свое существование. Форд назвал эту систему «технофеодализмом». Здесь уместно вспомнить фильм «Элизиум» 2013 года, по сюжету которого самые богатые люди переселились на космическую станцию, находящуюся на орбите Земли, а наша планета населена миллиардами бедняков, вынужденных обитать в ужасных условиях.

Решение грядущего кризиса и безработицы Форд видит в установлении минимального дохода, гарантированного каждому человеку, в выплате, так сказать, «зарплаты за жизнь». В 1970-х исследователь экономики свободного рынка Фридрих Хайек предлагал ввести нечто подобное для тех людей, которые по тем или иным причинам не могут зарабатывать в условиях свободного рынка и получать традиционную поддержку от семьи. Он полагал, что наше общество достаточно богато и может себе это позволить. В том, что правые сегодня называют гарантированным минимальным доходом, который «уровняет» общество и тем самым уменьшит свободу, Хайек видел необходимый инструмент предотвращения распада общества. Форд убежден, что обеспечение всем определенного уровня дохода (впрочем, не настолько высокого, чтобы люди могли совсем не работать) не разрушит рынок, а, напротив, позволит им участвовать в экономике в качестве покупателей, а также идти на риски вроде запуска собственной компании или возвращения к обучению. Альтернативу он видит в расширении государственной социальной системы, что обойдется гораздо дороже, так как ей требуется множество административных ресурсов, не говоря уже об обвинениях ее в вымогательстве.

Форд предпочитает говорить «гражданские дивиденды», а не «гарантированный доход», потому что «в этом случае суть понятия отражает тот факт, что каждый человек имеет право получать хотя бы минимальную часть от общего экономического благосостояния нации». К примеру, создание интернета было в огромной степени профинансировано деньгами налогоплательщиков, поступавших в проект через Министерство обороны США. Грант от Национального научного фонда помог появиться закону Мура.

Форд утверждает, что, хотя рабочих мест будет меньше, а зарплаты ниже, благодаря автоматизации значительно снизятся и цены на потребительские товары и услуги. В то же время в отраслях, имеющих у автоматизации иммунитет, – образовании, медицине, жилищном секторе, – цены постоянно повышаются и будут все так же расти в будущем. В результате мир окажется населен людьми, не имеющими возможность купить или снять жилье в городе, где они выросли, не способными выплатить кредит за обучение или приобрести медицинскую страховку. Если на протяжении длительного времени доходы населения не будут меняться или будут падать, а расходы расти, спрос на произведенные товары значительно сократится, и никакими правительственными мерами этого не исправить. Именно из-за подобной ситуации после финансового кризиса 2007–2009 годов не произошло периода роста, который обычно следует за рецессией. Да, на момент 2017 года фондовые рынки функционируют успешно, однако это как раз свидетельствует в пользу существования описываемой Фордом тенденции: корпорации стали экономить значительные деньги, используя меньше человеческого труда, в результате чего их доходы все равно растут, даже если спрос несколько снизился. В конечном итоге в экономике наблюдается перераспределение доходов, при котором доля владельцев компаний и их инвесторов в национальном богатстве растет, в то время как доля рабочих уменьшается. Об этом уже писал Томас Пикетти в своей книге «Капитал в XXI веке» (см. «50 Economics Classics»).

В заключение

Является ли истиной то, что Форд говорит о растущем неравенстве в доходах? Действительно ли вымирает средний класс? За годы, прошедшие после публикации его книги, уровень безработицы в Британии и США, например, уменьшился на 4–5 %. В то же время Форд не советует брать во внимание то, сколько людей сейчас имеют работу, но посмотреть на качество этой работы. Скажем, на то, какое количество людей имееют сегодня трудовой договор с нулевым временем (то есть такой, по которому работодатель не обязан предоставить своему сотруднику определенное количество рабочих часов в неделю). Или на то, что сотни тысяч молодых выпускников работают бариста и официантами, тщетно пытаясь устроиться по специальности. Форд говорит о поразительных данных американского Бюро трудовой статистики о количестве отработанных американцами в год часов. В 1998 году их было 194 миллиарда. В 2013 году эта цифра не изменилась, при этом количество товаров и услуг за прошедшие годы выросло на 42 %, появились тысячи новых компаний, а численность населения США увеличилась на 40 миллионов.

«К сожалению, реальность такова, – пишет Форд, – что, хотя большинство людей всё делают правильно – получают высшее образование и стремятся приобрести новые навыки, – им все равно не удается нащупать твердую почву в современной экономике». Что значит успех, если что бы вы ни делали, чему бы ни учились, как бы ни старались, этого все равно не достаточно? Сможет ли работа над собой и своим характером каким-либо образом добыть вам победу в противостоянии с машинами? Во всей книге Форда звучит вопрос, который автор никому не адресует и на который даже не пытается сам ответить: «Насколько человеку важно иметь значимую работу для того, чтобы чувствовать себя счастливым?» Джон Мейнард Кейнс[25]25
  Джон Кейнс – автор системы реформистских взглядов (т. н. кейнсианство), которые были весьма популярны на Западе и занимали господствующее положение в экономической мысли 1930-1960-х годов (прим. пер.).


[Закрыть] мечтал о будущем, в котором проблема производства будет решена и люди смогут расслабиться и наслаждаться жизнью. Но для такого развития событий существует два препятствия. Во-первых, технологические достижения не обязательно станут доступны всем слоям общества, при капитализме их могут взять под свой контроль несколько избранных. Во-вторых, людям вскоре наскучит «наслаждаться жизнью», если они не смогут вносить значимый вклад в общество и заниматься личным развитием посредством труда.

В конце своей книги Форд признает, что от воплощения в жизнь описанного им сценария нас, вполне возможно, отделяют десятки лет. Ситуация будет меняться постепенно, и на протяжении этого времени жизнь будет казаться обычной. Однако именно так и выглядит затишье перед бурей.

Мартин Форд

Форд окончил Мичиганский университет с дипломом компьютерного инженера, а затем изучал бизнес в Школе управления при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Он пишет для различных изданий и часто выступает с лекциями о влиянии искусственного интеллекта и автоматизации на экономику. В 2015 году издательство Financial Times and McKinsey назвало его книгу «Роботы наступают» книгой года. Предыдущая книга Форда – «Технологии, которые изменят мир» (2009).