Текст книги "Хранители Завета"

2

В ожидании полиции я бегу к дому священника, чтобы проверить, не украден ли манускрипт.

Дверь открыта. Я пробегаю через прихожую и гостиную, попадаю в кабинет. Здесь мы сидели накануне вечером и рассматривали ломкий пергамент. «Кодекс Снорри» – так называл преподобный Магнус это странное собрание кодов, текстов, карт и оккультных символов. Было уже около двух, когда ночь одолела нас. Я помню, как осторожно он сложил манускрипт и запер его в ящике конторки. Ключ висел на связке, которая была прикреплена цепочкой к его поясному ремню.

Теперь связка ключей с оборванной цепочкой вставлена в замок открытого ящика.

«Кодекс Снорри» исчез.

Собрание старинных текстов украдено.

Я представляю себе, как это было. Они держали его голову под водой. Произносили угрозы. Он наконец сдался и против своей воли сказал, где пергамент. Ясное дело. Я поступил бы точно так же. Кто-то из бандитов вбежал в дом. А найдя кодекс в ящике конторки, эти дьяволы опустили его голову под воду. Он сопротивлялся, потом перестал дышать. И тогда они оставили его в воде, словно он был самым обыкновенным утопленником.

Захлебнувшимся в «Бассейне Снорри»[14]14
  «Бассейн Снорри» – термальная каменная купальня XIII в., сохранившаяся в местечке Рейкхольт, родине знаменитого поэта Снорри Стурлусона. По преданию, Снорри Стурлусон купался в ней каждый день.


[Закрыть].

3

Тишину прорезают звуки сирены.

Стая воронов взмывает вверх и с жалобными криками исчезает за каменной грядой. Полицейская машина и карета «скорой помощи» мчатся с такой скоростью, что приходится удивляться, смогут ли они вовремя остановиться. Видимо, они не знают, что необходимость в бешеной скорости отпала много часов тому назад.

Я машу руками машинам полиции и «скорой помощи» и показываю на купальню.

Мигают синие фонари. Сирены внезапно замолкают, сначала одна, потом другая. За передними стеклами я вижу лица – скептические, напряженные, растерянные.

«Преподобный Магнус?»

«Умер?»

«В „Бассейне Снорри“?»

«Убит?»

Они не могут в это поверить. Рейкхольт – самое мирное место на земле. Предыдущее убийство в Рейкхольте произошло 765 лет назад. В ночь на 23 сентября 1241 года Снорри Стурлусон был убит людьми Гиссура Торвальдссона по приказу короля Норвегии Хакона Хаконссона.

На данный момент единственный человек, который знает, что между этими двумя событиями есть связь, – это я.

Начало

1

– Я нашел что-то невероятное, Бьорн!

Преподобный Магнус был священником. Он пытался спасти людей от гибели. Сам я археолог и пытаюсь спасти прошлое от забвения.

Я возвращаюсь в прошлое, всего только на два дня назад, прокручиваю пленку назад клавишей fast rewind[15]15
  Быстрая перемотка (англ.).


[Закрыть]. Итак, субботнее утро.

Преподобный Магнус стоял, улыбаясь в лучах солнца, когда я сворачивал на стоянку в Рейкхольте, во владении Снорри в Исландии. Как сейчас, вижу его через лобовое стекло автомобиля – он в прекрасном настроении, полон ожидания и абсолютно живехонький. Я остановил машину. Преподобный Магнус открыл дверь. Мы неловко обнялись, как это обычно делают мужчины, немного опасаясь, что обнаружится наша взаимная симпатия.

– Спасибо, что приехал, Бьорн. Спасибо! Не пожалеешь!

– Когда расскажешь о своей находке?

– Скоро, Бьорн, скоро!

Мы встретились впервые три года назад на симпозиуме, посвященному хавдингу и автору саг Снорри Стурлусону. Преподобный Магнус сделал доклад о сходстве средневекового Снорри и античного Сократа, которые обладали мудростью и распространяли знания. А я рассказал о критическом отношении Снорри к королю биркебейнеров[16]16
  Биркебейнеры (букв. «березоногие», т. е. «лапотники») – крестьяне, участники гражданской войны в Норвегии в конце XII в.


[Закрыть] Хакону Хаконссону.

Вот так мы подружились.

Неделю назад он позвонил мне и пригласил в Исландию. Мне было некогда. Я участвовал в раскопках на месте королевской усадьбы Харальда Прекрасноволосого в Кармёе. Но преподобный Магнус не желал ничего слушать. Я должен приехать. Он кое-что нашел. Кое-что историческое. Если бы я его не знал так хорошо, то подумал бы, что у него крыша поехала. Но преподобный Магнус был степенным сельским священником, которого очень редко можно было вывести из себя.

– Так что же ты нашел?

Держа в руке чемодан, я шел на расстоянии нескольких шагов за преподобным Магнусом, следуя за ним вверх по дорожке к Центру Снорри – исследовательскому центру рядом с церковью и музеем. Магнус передвигался вразвалку, словно ноги были для него коротковаты. На большой стоянке было только две машины: внедорожник «БМВ» преподобного Магнуса и моя, взятая напрокат.

– Кодекс! Собрание пергаментов…

– О чем?

– …написанных на самой лучшей телячьей коже! Собрание рукописных манускриптов с мистическими текстами и стихами, картами и распоряжениями, символами и кодами.

– О чем они? Какой эпохи? Кто написал?

– Терпение, друг мой, терпение!

Преподобный Магнус рассказывал медленно. «В соответствии с моим метрономом души», – как он говорил обычно.

– Почему ты попросил приехать именно меня?

– Но, Бьорн, это само собой разумеется.

Я не знаю, имел он в виду, что я был его другом, или намекал на некое событие, происшедшее несколько лет назад. Я был контролером во время археологических раскопок, когда мы обнаружили ларец Святых Тайн – золотой ларец, содержавший старинный манускрипт, который обеспечил мне некоторую известность в академических кругах.

Преподобный Магнус открыл дверь в выделенную для меня, как для исследователя, квартиру. Поставив чемодан в прихожей, я ухватился за его рукав и потащил в комнату, где толкнул на стул:

– Вот так! Рассказывай!

Его лицо, если отбросить бакенбарды и сеточку морщин, можно было принять за лицо ребенка. Он торжественно и церемонно откашлялся, как будто собирался произнести проповедь.

– Позволь своему старому другу изложить эту историю хронологически.

– Ну давай же!

– Все началось две недели назад. У нас в приходе умер человек. Это был парализованный старик. Так что смерть его не была неожиданной. После похорон меня попросили помочь семье, в доме которой он жил, разобрать его обширное собрание документов. У этого старика была страсть – генеалогия. История родов. Его собрание включало современные труды и публикации, а также древние исландские генеалогические списки и манускрипты. Семейство, давшее кров старику, очень активно участвует во всех делах прихода. Они мои друзья. Старик завещал им все свое имущество. И вот, когда исландская компания «DeCODE Genetics», использующая генетические исследования для биофармацевтических методик создания лекарств, предложила за это собрание два миллиона, они попросили помощи.

– Зачем оно «DeCODE Genetics»?

– Исландия является уникальным банком генов. Генетическая история большей части населения может быть прослежена от самого времени «занятия земель», когда Исландия была заселена. Компания «DeCODE Genetics» надеялась, что собрание старика бросит свет на генеалогию неизвестных ранее родов. Мой друг хотел посоветоваться со специалистом, чтобы его не надули, чтобы «DeCODE Genetics» не присвоила того, что по праву принадлежит Институту исландских рукописей в Рейкьявике.

– И что же ты нашел?

– Его коллекция была уникальной. Это правда! Очень старые книги. Письма. Пергаменты. Манускрипты. Некоторые распадались на отдельные листы. Карты. Документы о передаче земель. Среди документов я нашел составленную в 1453 году родословную династии Инглингов, к которой принадлежал Снорри.

Я попытался вставить вопрос, но движением руки он остановил меня:

– Листая один из пергаментов, я обнаружил, что кожаный переплет был с бугорком. И тогда… – он виновато кашлянул, – я разорвал один подгнивший шов, чтобы посмотреть, что там внутри.

– Что ты сделал?

– Послушай! Под переплетом я нашел еще более старый текст.

– Ты повредил переплет?

– Собрание пергаментных листов было сшито как книга, образовав кодекс.

– Разрезать антикварную вещь – это вандализм. И ты это знаешь.

– Я сделал что-то ужасное, Бьорн?

– Безусловно! Ты должен был передать пергамент специалисту по консервации, чтобы тот вскрыл кожаный переплет.

– Но это еще не все.

– То, что ты разрезал переплет, – это уже очень плохо.

– Что-то было в тексте. – Его взгляд стал туманным и мечтательным. – В словах, в рукописи, в геометрических фигурах…

– И что ты сделал?

– Ты ведь знаешь, я честный и добропорядочный священник!

– Магнус, что ты сделал с кодексом?

Он стыдливо покосился на меня:

– Я засунул пергамент под куртку и принес домой. – Его взгляд блуждал по полу. – Я украл его, Бьорн.

2

Позже в тот же вечер, когда с гор подул холодный порывистый ветер, преподобный Магнус показал мне кодекс. Мы сидели за потрескавшимся столом в одной из комнат его дома, всего в нескольких шагах от Центра Снорри.

Его лицо исказилось словно от боли.

– Что тебя мучит? – спросил я.

Он с грустным видом покачал головой.

– Тебе стыдно, что ты украл пергамент?

– Это еще не все. Я… Нет. Не теперь, Бьорн. Может быть, в другой раз.

Из ящика конторки он вынул шкатулку, завернутую в серую бумагу и старые газеты. Он долго разворачивал один слой бумаги за другим. Собрание пергаментов было в на редкость хорошем состоянии. Кончиками пальцев я погладил светло-коричневую кожу:

– Так что же это? – Мне показалось уместным заговорить шепотом.

Очень бережно я открыл манускрипт. Первые пять страниц были исписаны рунами. Потом я дошел до части, где на более светлой коже были выведены латинские буквы, а под ними три символа, нанесенные красными чернилами:

Египетский анх. Руна тюр. Христианский крест.

На следующей странице две карты: Южной Норвегии и Западной Исландии.

И пентаграмма.

– Священная геометрия, – сказал преподобный Магнус.

Только этого недоставало!

– Если честно, – сказал я задумчиво, – я никогда не мог ответить на вопрос, чем является священная геометрия – мифологией или наукой.

– А может быть, она посредине?

– Кто из нас священник: ты или я?

В университете у нас был однажды заезжий лектор, который сумел убедить даже такого скептика, как я, что наши предки подверглись воздействию идей греков и египтян в области математики, астрономии, географии, геодезии, а также наук, которые составляют основу картографии. С помощью фотографий, сделанных из космоса, и карт он доказал, что почти все средневековые святыни и важнейшие сооружения были заложены в соответствии с географическими, геометрическими и математическими образцами.

И все же…

Преподобный Магнус вновь открыл страницы с латинскими буквами:

– Посмотри! Такой рисунок букв называется каролингский минускул[17]17
  Каролингский минускул – один из типов средневекового письма с четкими, свободно поставленными буквами латиницы.


[Закрыть]. Это основа печатного шрифта наших дней. Создание его означало целую эпоху в каллиграфии.

Я посмотрел на него взглядом, который, насколько я знаю, раздражает людей в особенности потому, что сила его возрастает из-за толстых стекол очков. Преподобный Магнус приложил палец к двум крохотным значкам в самом низу листа и протянул мне лупу:

– Видишь две буквы «S»?

– Да.

– Теперь понимаешь?

Но я абсолютно ничего не понимал.

– «S. S.» Рядом с каролингским минускулом. Бьорн, ну как ты не понимаешь? «S. S.» – это же Снорри Стурлусон! Латинские буквы написал сам Снорри!

Я изумленно смотрел на текст. А за окном жалобно завывал ветер.

– Текст написал собственноручно Снорри, – продолжил преподобный Магнус.

– Ты уверен?

– Это просто невероятно, Бьорн!

Если преподобный Магнус прав, то собрание пергаментов неоценимо и непременно войдет в мировую историю. Снорри вряд ли писал что-то собственноручно. Он диктовал. В окружении бригады писцов Снорри создавал свои труды о королях викингов и мифы о богах. Исследователи все еще бурно спорят, написал уточнение на полях исландского máldagi – письменного контракта – собственноручно Снорри или кто-то из его писцов.

– То, что Снорри лично написал части это текста, а не поручил это даже самому доверенному из писцов, означает, что содержание неминуемо должно быть невероятно щекотливым и секретным, – сказал преподобный Магнус.

– Но зачем он перемешал собственные пергаменты и тексты с более старыми манускриптами, написанными рунами?

– Если бы знать…

Мы осторожно перелистывали пергамент.

– О чем этот текст? – спросил я.

– Распоряжения. Правила. Пророчества…

Преподобный Магнус перевернул страницу и показал древнеисландский текст:

Первосвященник Асим сказал, что наступят такие времена, когда ХРАНИТЕЛИ доставят СВЯТОГО обратно к месту упокоения, под священное солнце, в священный воздух, в священную пещеру; и минет тысяча лет; и половина из них пройдет в тумане разрухи и лжи; и из большой армии ХРАНИТЕЛЕЙ останется только трое; и они будут верными, чистыми сердцем, и их число будет три.

– И что это значит? – спросил я.

– Понятия не имею. Но по меньшей мере слова можно разобрать.

– Что ты хочешь сказать?

– Значительные части текста вообще не прочитать!

– Неизвестный язык?

– Некоторые тексты написаны с использованием какого-то шифра.

– Что?!

– Ты мне веришь, Бьорн?

– Шифра?!

Преподобный Магнус понял, что мне потребуется время переварить его утверждение.

– Почему ты удивляешься? Коды употреблялись тысячелетиями!

– Но ведь это же Снорри?!

– Если он хотел написать что-то секретное, то был вынужден закодировать сообщение!

Магнус открыл последнюю страницу пергамента и показал мне красивый каллиграфический почерк, в изящной рамке стихотворные строки. Я попытался прочитать. Но даже мне, потихоньку поднимающемуся вверх по служебной лестнице старшему преподавателю, владеющему древнеисландским языком, текст показался абракадаброй.

– Тридцать три слова на шести строчках, – сказал он. – На первый взгляд нечитаемый текст. Поэтому я стал искать значение числа тридцать три.

– И что ты обнаружил?

– Иисус прожил тридцать три года. Тридцать три – главное число в магической нумерологии. Тридцать три – священное число масонов.

– Во времена Снорри не было масонов.

– Вот именно! Поэтому я считаю чистой случайностью, что текст состоит из тридцати трех слов. – Он самодовольно рассмеялся и перевернул страницу. Показал пальцем на текст из восемнадцати слов. – Абракадабра!

– Можешь взломать код?

– Я не могу. А ты?

Я покачал головой:

– Но я знаю человека, который может.

3

Я не уверен, кто мне Терье Лённ Эриксен: друг или просто коллега? Как и я, он социальная амеба. Он старший преподаватель и исследователь на кафедре общего языкознания и скандинавистики Университета Осло. Его работа посвящена изучению процесса трансформации древнескандинавского языка в норвежский, шведский, датский и исландский. Я, пожалуй, даже могу высказать предположение, что Терье – языковой гений. Его хобби – дешифровка текстов. Когда ему было шестнадцать лет, он самостоятельно, без консультаций с Томасом Филиппсом, раскрыл код, использованный в переписке между шотландской королевой Марией Стюарт и ее соратниками, находившимися на свободе.

Когда я позвонил Терье и объяснил, в какой связи мне нужна его помощь, он не смог скрыть своей радости. Одно слово за другим, одну строчку за другой я продиктовал ему весь текст Снорри. Преподобный Магнус наблюдал за мной с плохо скрываемой улыбкой, говорившей, что он ни за что не поверит, будто кто-то сможет разобраться в средневековом коде Снорри. Включая моих хитроумных друзей.

4

Сон без сновидений чем-то напоминает смерть, если не считать маленькой детали, что человек все-таки просыпается. Так бывает со мной в утренние часы, когда я раскрываю глаза с солнцем в душе и мелодией из «Ромео и Джульетты» Прокофьева, звучащей из моего мобильного телефона.

– Есть хорошие новости! – крикнул Терье в трубку.

– М-да? – промычал я, пытаясь прогнать из голоса сонливость.

– Я разобрался, в чем тут дело!

– Не говори, что ты занимался расшифровкой всю ночь!

– Не поверишь, какой это забавный код!

– Забавный?

Зажав телефон между плечом и ухом, я приоткрыл окно. Ветер северной Атлантики тут же резко понизил температуру в комнате.

– Рунический код очень простой. С-4, то есть Цезарь-4.

– Цезарь-4?

– Шифр Цезаря со сдвигом. Это название простейшего кода, которым пользовался Цезарь, чтобы обмануть шпионов, когда посылал важные сообщения своим генералам. Цезарь заменял каждую букву алфавита другой, которая стоит на определенное количество знаков дальше. С-4 означает, что каждая буква текста заменяется буквой, которой стоит на четыре знака алфавита дальше. Таким образом, вместо латинской «A» пишется «D», вместо «B» буква «E» и так далее.

– Это значит, что у тебя есть перевод?

– А зачем бы еще я стал звонить? Давай начнем с первого стиха. – Он откашлялся и начал чтение:

Ищи ответ в крестовой саге

ибо это число – магическое

число – слова Господа

И найдешь ты это число

на древе жизни и в потерянных племенах

Число причастий покажет тебе путь дальше

– Ой! – выдохнул я.

– Невероятно, правда?

– Пожалуй, да.

– Ты понимаешь, о чем идет речь?

– Не совсем.

– Тогда давай посмотрим. Крестовая сага…

– Как раз это я понял. «Сага о Святом Кресте». Последняя сага, которую Снорри писал перед смертью.

– Именно так. Идем дальше. Ибо это число – магическое. Число – слова Господа. Число Господа – это, по-видимому, десять заповедей. Древо жизни – намек на каббалистику и иудейский мистицизм, которые связаны с явлением Бога в мире в десяти стадиях. Потерянные племена — что это может быть, кроме десяти потерянных племен Израиля?

– Десять, – сказал я. – Число десять снова и снова.

– Ты попал в точку!

– А число причастий?

– Это семь. Семь причастий. Теперь понял?

– Абсолютно ничего не понял.

– Просто ты еще не проснулся. Который теперь час в Исландии? Текст говорит о двух числах: десять и семь!

– Это я уже усвоил. Но что из этого следует?

– Бьорн, ты действительно еще дрыхнешь! Чтобы понять сообщение, ты должен вести поиск в «Саге о Святом Кресте» с помощью любых комбинаций из семи и десяти, слов, букв…

– Комбинаций из семи и десяти?

Последняя сага Снорри Стурлусона – наименее известная и менее всего оцененная. Сага написана как сказка, как басня, и многие исследователи сомневаются, был ли ее создателем Снорри. Она рассказывает о мифическом вожде викингов Барде, который во время похода в Йорсалаланд похищает крест Иисуса. Вернувшись домой в Норвегию, он высаживает крест в землю, так что вырастает целый лес крестов. Далее Снорри описывает, как Норвегию наводняют крестоносцы, тамплиеры, иоанниты и папские воины. Снорри, по-видимому, писал «Сагу о Святом Кресте» в 1239 году, сразу после возвращения из Норвегии, где он был во второй и в последний раз. Он сбежал от борьбы за власть между ярлом Скуле и королем биркебейнеров Хаконом Хаконссоном. Вот так они жили, да и умирали тоже, в те далекие времена.

Комбинации из семи и десяти…

– А второй текст, там что?

– Тоже непонятно. Я расшифровал его. Но не смею анализировать и истолковывать. Текст написан для читателей, имеющих знания, которых нам не хватает.

Он прочитал свой черновой перевод:

Достойный ХРАНИТЕЛЬ

который читает эти тайные слова

Только ты должен знать что священная руническая роза Асима

и скрытые тайные руны на церковном кресте

приведут тебя к священным гробницам

и к самой святой изо всех

самой первой могиле

Достойный ХРАНИТЕЛЬ

который истолкует загадки рун

Ты сможешь найти рунический камень

в последней могиле у рунической розы

где покоится епископ Рудольф

Достойный ХРАНИТЕЛЬ

который поймет эту темную историю

Только ты узнаешь что рунический камень

приведет тебя к тайным рунам

в деревянной трубке красиво звучащим на доске у алтаря

5

– Я ужасный человек!

Преподобный Магнус сидел с сонным видом и пил кофе у окна кухни, когда я вбежал к нему с переводом, сделанным Терье. Как и многие из нас, преподобный Магнус был меланхоликом и обожал самоистязание. По собственному опыту я знаю, что никакой спешки нет, если ты поддался меланхолии. Я налил себе только что заваренный кофе с большим количеством гущи и присел к кухонному столу.

– Послушай, – сказал я и положил в рот кусочек сахара. – То, что ты называешь воровством, всего лишь временное заимствование. В интересах науки.

Его вздох возвещал приближение Судного дня.

– Магнус, завтра я сам поеду в Институт древних рукописей и сообщу о находке манускрипта. Они проявят понимание. И тогда грех будет снят с твоих плеч.

– Ты думаешь, что милосердный дар прощения имеет границы?

– Послушай…

– Ты знаешь меня не так хорошо, как думаешь. Я… я…

– Говори! Не может быть все так плохо!

– Надо отдать манускрипт в Институт древних рукописей.

– Конечно. Отдадим, когда разберемся с ним. Я поговорю с ними завтра. И тогда институт и Господь перечеркнут все, что ты сделал.

– Бьорн, ко мне придут. Завтра.

– Придут?

– Кажется, я проболтался.

– Кто придет?

– Ученые. Из Института Шиммера. Они хотели посмотреть на пергаментные манускрипты.

– Ты сообщил в Институт Шиммера?

Я уже имел с ними дело во время моих приключений, связанных с ларцом Святых Тайн, на поле около монастыря Вэрне в Эстфолле. Институт Шиммера, расположенный в каменистой пустыне на Среднем Востоке, является главным центром исследований в области теологии.

– Я не могу этого объяснить. Пока не могу. Они направили ко мне экспертов.

– В таком случае надо поторопиться. Ты не должен отдавать им кодекс!

– Они хотят только посмотреть на него.

– Так они говорят. Они будут предлагать тебе целое состояние.

Он хотел что-то сказать, но вместо этого только покачал головой.

– У меня есть новость, которая, быть может, тебя развеселит. – Я вынул листок с переводом текста, который Терье расшифровал для нас за одну ночь, и прочитал текст. Потом показал место с указанием на «Сагу о Святом Кресте».

– Черт побери! – воскликнул он. Он влил в себя остатки кофе и сплюнул гущу. – Приступаем! У нас полно работы!

Перевод текста «Кодекса Снорри», сделанный Терье, так возбудил преподобного Магнуса, что мне пришлось почти бежать за ним от его дома до Центра Снорри. Он отпер боковую дверь. Мы прошли через церковь, спустились в музей в нижнем этаже. В стеклянной витрине, у стены, лежал оригинал «Саги о Святом Кресте». Преподобный Магнус открыл витрину и вынул манускрипт.

– Снорри написал эту сагу вскоре после того, как открыто стал перечить королю Хакону и спасся от биркебейнеров бегством в Исландию, – сказал он.

– Этот текст вызывает споры.

– Все, что написал Снорри, вызывает споры. События, которые он описывал, происходили за века до него. Возможно, мы читали его повествования не так, как надо. Но мог ли Снорри испытывать потребность рассказать что-то, что было бы очевидным не для всех?

Преподобный Магнус положил книгу на длинный стол, и мы тут же склонились над манускриптом. Он показал три символа – анк, тюр и крест:

– Это те же самые символы, что и в кодексе. А видишь пометки на полях? Небольшие добавления за пределами текста? Тот же почерк! Основной текст, инициалы, украшения сделаны писцами. Но как обстоит дело с заметками на полях, они принадлежат Снорри? Как правило, пометы исчезают, когда текст копируют. Копиисты воспринимают пометы как дефект и помарки.