Книга: Доминион. История об одной революционной идее, полностью изменившей западное мировоззрение - Том Холланд

Книга приятно написана, легко читается, хотя информации автор предоставил очень много, и иногда от неё действительно просто устаёшь. Пожалуй, именно как единая история всего западного христианства, породившего европейскую социальную мораль, "Доминион" - наиболее полный обзор, который мне встречался. Пусть иногда бегло, но автор охватил абсолютно все периоды трансформации общественного сознания, которое постепенно ушло от "права силы", мутировав в "гарантированные права человека".

Основной упор по всей книге идёт именно на взаимодействия внутри социума и понимание "допустимых общественных отношений". Ключевая мысль "Доминиона", как мне кажется, в том, что все социальные общественные гарантии, которые сейчас считаются базовыми и непреложными, были порождены в Европе именно христианством: равенство всех людей друг с другом, независимо от расового происхождения, пола, возраста и прочих характеристик, запрет рабства, социальное одобрение благотворительности, уважение к брачному партнёру, etc. И, если честно, для меня это вдруг показалось таким странным, пока я читала, потому что, действительно... Не задумываешься об этом, когда просто живёшь в уже давно сформированном культурном контексте, где гуманизм перестал быть революционным лет триста назад. Но стоит лишь немного копнуть вглубь истории и посмотреть на общественные нормы дохристианской эпохи, как масштаб социальных изменений потрясает воображение.

Повествование начинается даже не с Рима, а задолго до, ещё с древнего мира - Персии, Греции и прочих благословенных царств, где современному человеку жить бы, скорее всего, было совсем не комфортно. За счёт того, что автор описывает события из бесконечных церковных споров, реформ и революций именно в хронологическом порядке, можно с немалым восторгом проследить, как история просто регулярно ходит по кругу, каждый раз исполняясь заново. Отличия между григорианскими реформами и догматами Лютера можно найти во времени и инструментах, но не в самой сути, и мне очень понравилось, как автор рассуждает об этом: бунт против современных устоев, попирающих, по мнению каждого революционера, права человека и чистоту религии, каждый раз является глубоко христианским по своей природе. В этой мысли что-то есть, потому что ведь, действительно, для того чтобы разбивать церковные статуи и сжигать святые мощи, надо существовать в том контексте, где им изначально присвоена некая культурная значимость, которую очередным кальвинистам очень хочется отринуть, вернувшись в тот Эдем, который они сами себе придумали. И даже все строго атеистические инициативы вроде тех, что бушевали, например, во Франции после революции, тоже являются порождением христианского культурного кода - не было бы без него никаких "прав человека", потому что до этого их вообще не существовало. Особенно в так воспеваемой на тот период античности, где прекрасно цвело рабство, а с низшими по статусу людьми можно было делать, что угодно. Удивительно, но "общечеловеческие ценности" на самом деле вовсе не являются универсальными для всех народов, и об этом автор тоже рассуждает достаточно занятно, когда рассказывает о иезуитских миссиях в Азии, где монахи сталкивались с настолько чуждой культурой, что найти именно моральные точки соприкосновения оказалось практически невозможным.

Описанных событий и их последствий правда очень много, потому что в своём обзоре автор вынужден затрагивать такое количество подтем, что их даже перечислить сложно: тут и про связь всех авраамических религий, и про армию папских юристов, и про последствия Тридцатилетней войны, и про бесконечный передел Европы между монархиями, и про крещение язычников, и про христианство в Эфиопии... Единственное, что в "Доминионе" почти полностью игнорируется - восточная ветвь христианства, буквально два раза упоминается Константинополь, потом где-то там в тёмном углу ещё пару раз - Российская Империя, потом - большевики и СССР, ну и всё. Это немного странно с той позиции, что в последних главах автор как будто включает пост-СССР именно в поле европейского сознания, сформированного христианской моралью. С другой стороны, с учётом размаха истории православных церквей и их традиционных сложных перипетий даже внутри самих себя, книга рисковала быть ещё на семьсот страниц больше, и её вообще бы никто читать не стал.

Мне не очень понравились только последние главы, где автор дошёл до современности, примерно от пятидесятых годов XX века стало, во-первых, несколько поверхностно, во-вторых, как будто заметно более предвзято. Сложно сказать, с чем это связано; возможно, ещё просто не хватает фактического материала о событиях, которые с точки зрения истории даже не вчерашний день, а сегодняшний, и их обзор получился больше социологическим, но лично я как-то от этой части слегка приуныла. Впрочем, общего впечатления это всё равно не испортило.

Как взгляд на развитие человеческой морали, "Доминион" чрезвычайно интересен, и, несмотря на некоторые шероховатости, я прочитала его с огромным удовольствием. Эта книга никак не заставляет пересмотреть своё мировоззрение, наоборот, скорее всего, она лишь больше его укрепит: христианская мораль давно существует вне религиозных ритуалов, и ни де Сад, ни Ницше, к счастью, не смогли убедить общество, что от неё стоит отказаться.