Текст книги "Мистер Деньги. Флойд Мейвезер"

Между тем в 2000 году взрывной Корралес прокладывал свой собственный путь в категории второго полулегкого веса. Он победил Джастина Джуко в десятом раунде, затем молниеносно разгромил беднягу Эйнджела Манфреди в третьем раунде. Бездействие Флойда Мейвезера и споры вокруг контрактов стоили ему первого места в его дивизионе, поскольку многие присуждали его Корралесу. В их число входил и журнал «Ринг».

«Флойду Мейвезеру полных двадцать три года, – рассуждал «Ринг», – и он уже потихоньку сдает. Возможно, не с точки зрения мастерства, атлетизма или потенциала, необходимого для доминирования в боксе. А с точки зрения его статуса – в последнее время он не выглядел таким уж привлекательным для Красавчика. В результате того, что просто ничего не делал, Мейвезер, занимавший в рейтинге второе место, скатился до седьмого. Он даже перестал котироваться в своей весовой категории».

– Мне всего лишь надо пару настроечных боев, и я буду готов к встрече с Диего, – сказал Мейвезер. – Мне просто нужно побольше боксировать, чтобы быть острее в схватке.

Однако даже тогда имелись препятствия, мешающие проведению матча. И среди них, не в последнюю очередь – отсутствие у Флойда активности. У Корралеса были осложнения юридического характера. Его обвинили в жестоком избиении в июле беременной жены, и слушание дела в суде было назначено на октябрь. Его менеджер Барретт Силвер заявил:

– Мы к этому не относимся легкомысленно. Это серьезная ситуация. Но надо продолжать жить, а это означает, что надо планировать боксерское будущее Чико. Мы приложим все усилия для того, чтобы обеспечить проведение этой схватки с Флойдом.

НВО отозвал свое внушительное предложение на 12 млн долларов. Дибелла пояснил, что не было смысла оставлять его в силе после спорного заявления Флойда.

Но у Флойда имелся рычаг. Он знал, что люди хотели увидеть, как он будет драться с Корралесом. Возможно, он также знал, что люди заплатят хорошие деньги за то, чтобы увидеть, как долговязый, но взрывной панчер вырубит его на следующей неделе или, по крайней мере, опустит его с небес на землю с основательной шишкой. Вместо этого он подписал контракт на три боя на общую сумму в 2,25 миллиона долларов с демонстрацией в телешоу НВО под названием «КО Nation». Этот сериал из боев был ориентирован на молодых поклонников бокса.

Флойд должен был драться с Эмануэлем Бёртоном (теперь известным как Эмануэль Огастес), хитрым, умело защищающимся и временами эксцентричным бойцом с атакующим нравом. Они должны были сразиться в Кобо-холле Детройта (теперь известен как Кобо-центр)[54]54
   Кобо-центр, ранее известный как Выставочный центр имени Кобо, или, сокращенно, Кобо-холл, – культурно-развлекательный центр в Детройте, США. Центр открыт в 1960 году. (Прим. пер.)


[Закрыть] спустя восемь месяцев после поединка Флойда с Варгасом, и Мейвезеру полагалось за бой 250 тысяч долларов. Журнал «КО» пропечатал, что Мейвезер «зарядился на миссию спасения, пытаясь реанимировать интерес к его стагнирующей карьере».

– Флойд делает шаг назад, чтобы иметь возможность сделать потом два шага вперед, – сказал новый шеф редакции бокса телеканала НВО Кери Дэвис, который, похоже, оценил убежденность Флойда в том, что он стоит дороже 12 миллионов долларов, от которых он отказался.

– Тот комментарий, что был дан, это все в прошлом, – сказал Мейвезер. – Все отлично в отношениях между мною и НВО.

– После этого боя я намерен в самое ближайшее время драться опять, – добавил Флойд перед тем, что можно было назвать поединком, знаменующим возвращение в возрасте всего лишь 23 лет. – Я просто рад вновь сражаться. Я просто хочу оставаться задействованным. Я отношусь ко всему, что было, так: я отказался от денег и стал злодеем. Этот парень, Диего Корралес, вроде бы лупит по ребрам свою беременную жену, а плохой парень, получается, – я. Единственное, чего я с нетерпением жду, – это победы. Либо люди придут посмотреть, как я побеждаю, либо они придут просто посмотреть, как я терплю поражение. Главное в том, что они платят за то, чтобы увидеть меня. Я знаю, в течение этих семи месяцев обо мне наговорили массу всего. Люди продолжают обсуждать, что происходит между мною и моим отцом. Все это в прошлом. Я не люблю россказней обо мне. Я даю людям быстрые и короткие ответы, но каким-то образом их передергивают. Все мое внимание сейчас сконцентрировано на поединках и на том, чтобы сохранять позитивный настрой.

Спортивный журналист, специализирующийся на боксе, Дэн Рафаэль, работавший тогда в газете «USA Today», говорил, что Мейвезер быстро поднялся, постоянно сталкиваясь с жесткой конкуренцией. Но признавал, что его «как бы забыли», в то время как Корралес, Фрейтас и кубинец Хоэль Касамайор имели в его отсутствие больше эфирного времени.

Неудивительно, что Флойда-старшего отсекли от всей команды накануне схватки с лагерем Бёртона. На место Флойда-старшего пришел его брат Роджер, чтобы направлять своего племянника как на ринге, так и за его пределами, делая тем самым разрыв между двумя Флойдами центральной частью головоломки, которая становилась все более уродливой.

Автор публикаций в «Boxing Monthly», чье имя занесено в Международный зал боксерской славы, Грэм Хьюстон, проанализировал этот разрыв:

– Индустрия бокса охладела к бойцу, который воспринимается широкими кругами как человек, проявивший отсутствие лояльности к отцу, и чье отношение в целом расценивается как отталкивающее высокомерие.

Другой автор заявил:

– Мейвезер теряет друзей быстрее, чем школьная разносчица сплетен.

В статье, опубликованной в «World Boxing», Арум заявил, что с Флойдом «невозможно иметь дело» и что «у него явно немного друзей среди фанатов бокса, поскольку его бои продаются так же плохо, как флаги Конфедерации[55]55
   Флаг Конфедеративных Штатов Америки, отказавшихся запретить рабство, времен Гражданской войны между Севером и Югом в 1860-е годы. Гарлем – район Нью-Йорка, населенный в основном афроамериканцами. (Прим. пер.)


[Закрыть] – в Гарлеме».

Флойд-старший не выносил Принса, не понимал он и его роли в карьере сына. Он считал, что малыш Флойд делает дорогостоящую ошибку, и приводил в пример собственный плачевный опыт с торговлей наркотиками. «Я навалял ошибок достаточно для нас обоих», – говаривал он.

– Джеймс Принс – ужасный тип, играющий отрицательную роль в заглохшей карьере Флойда, – рубил с плеча Флойд-старший. – Среди своих друзей мой Малыш – единственный, кто считает этого парня умелым менеджером. Я честно думаю, что НВО, сейчас забирая назад у моего сына этот большой контракт, на самом деле делает ему любезность, потому что этот тип превращает его в еще большего монстра, чем тот, в которого он уже превратился.

Лишь семьсот человек явились смотреть его бой с Бёртоном в Кобо-холл. Бойцы согласились с разницей в весе (масса Бёртона была больше. – Прим. пер.), и мировой титул Флойда в поединке не оспаривался.

– Впервые я присутствовал на бое Мейвезера, когда он дрался с Эмануэлем Огастесом, которого в то время звали Эмануэлем Бёртоном, – вспоминал спортивный журналист ESPN Дэн Рафаэль, работавший тогда на газету «USA Today». – Ему тогда был предложен целый список противников, с которыми он должен был сразиться в октябре того года для показа по «КО Nation», и у Эмануэля Огастеса были худшие показатели боев, а они выбрали его, и он задал Мейвезеру жару на всю катушку.

– Это был отличный бой, – продолжал Дэн, – и забавный, потому что у Огастеса был ужасный послужной список. Выходило, что Флойд уладил свои проблемы с НВО и появился на менее значительной программе телеканала – в дневном шоу под названием «КО Nation», которое было не в состоянии заплатить столько, сколько платили шоу в прайм-тайм. Поэтому для телесети заполучить Мейвезера было большим делом, у которого в то время было весомое имя и который был довольно большой звездой в сравнении с боксерами, появлявшимися в этой программе. Частью сделки было вернуть его на ринг в этой программе, а затем – быстро заставить его вернуться на ринг. Поэтому он дрался с Огастесом в октябре, а с Корралесом собирался сразиться уже в январе.

Я всегда должен быть настороже, потому что я не доверяю людям.

– В последующие годы он не раз говорил (а я слышал, как он это говорил во время пресс-конференций), что бой с Эмануэлем Огастесом был самым жестким и что он устроил ему тяжелый поединок, – рассказывал Рафаэль. – Тогда Флойд перестал выступать, это был самый длительный период в его карьере: он не дрался на протяжении без малого восьми месяцев. Для молодого парня такой перерыв был не слишком долгим, и Флойд сломал противника и одержал победу. Но бой был тяжелым…

На протяжении всего поединка действие было двусторонним. Мейвезер наносил эффектные удары; Бёртон дразнил его, а затем доносил до цели свои собственные удары. Панчи Флойда были четкими, и он выбрасывал их чаще, разбив Бёртону в четвертом раунде рот и нос в кровь, однако тот, странным образом, получал от этого удовольствие. Мейвезер дрался, стоя спиной к канатам, и делал это с захватывающим размахом. Бёртон между раундами стоял.

– Вот теперь бой только начинается, – было ему сказано перед пятым раундом. – Нам надо вывернуть его наизнанку и пробить защиту. Вот теперь давай работай.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивал Роджер у сидящего в другом углу.

– Хорошо, – отвечал Флойд.

Он выигрывал раунд за раундом, но Бёртон выбрасывал серьезные удары. Он «мейвезерил» Мейвезера. В пятом раунде он схлопотал мощный удар правой и сделал вид, что колени у него подогнулись, провоцируя Флойда на выходку с саморекламой. Улыбки публики озарили зал. У Флойда потекла кровь из носа, но он оказался точнее, и Бёртон заплатил за свою агрессию.

– У него тоже кровь течет, – подбадривали Бёртона в его углу, предупреждая не сморкаться и активнее работать по корпусу Мейвезера.

Это был бой на физическую выносливость. В шестом раунде Бёртон пытался пробиться сквозь защиту Мейвезера из скрещенных рук, но был встречен проникающими прямыми выстрелами. Бёртон продолжал подбивать Мейвезера на удары, и Флойд принимал предложение. Но, проигрывая, Бёртон контратаковал, в то время как из носов у обоих соперников текла малиновая кровь. Флойд перестроился в правостороннюю стойку, но на этот раз не было никакой возможности завязать диалог с комментаторами, которые заметили изменение его стойки.

Бёртон в конце раунда сделал глубокий вдох. Под обоими глазами у него набухали отеки.

– Он спекся, – сказал Роджер Мейвезер. – Он спекся. Продолжай делать то, что делаешь.

В восьмом раунде для оценки состояния Бёртона был вызван врач, к полному замешательству Эмануэля, однако после получения «добра» на продолжение боя он расположился в правосторонней стойке и стал охаживать Флойда ударами с обеих рук. Мейвезер продолжал выбрасывать панчи сериями, а Бёртон говорил ему, что они ему не вредили. Наблюдатели у ринга терялись в догадках, была ли сломана правая рука у Флойда, и удар гонга завершил, пожалуй, самый бурный раунд встречи. Бёртону было сказано, что, если он в девятом раунде не перестроится, его секунданты остановят поединок.

Мейвезер начал девятый раунд, осыпая противника левыми хуками в корпус и голову. Бёртон оказался под огнем, и, похоже, боль пронзила его тело, когда его секундант Нельсон Лопес взбежал по ступенькам и сказал рефери остановить бой. Неудивительно, что Бёртон не согласился с таким решением.

Мейвезер бросился к канатам и стал бить себя в грудь на глазах у толпы.

– С одной рукой, – сказал кто-то из окружения Мейвезера, когда Тодд Дюбоф вышел на ринг, чтобы поздравить его.

– Я повредил руку, – сказал ему Мейвезер. – Я знал, что он будет крепким орешком. Впрочем, это то, чего я хотел.

– Я чувствовал, что могу поймать его, – отвечал Бёртон. – Но с каждым раундом он, казалось, становился быстрее и быстрее. Он хорош. Он не смог остановить меня. Секунданты остановили бой.

Когда был объявлен приговор, безутешный Бёртон (тяжким трудом заработавший 20 тысяч долларов) надулся, укрывшись белым полотенцем, висевшим на его плечах. На шее Мейвезера висело инкрустированное бриллиантами распятие, когда он принимал поздравления от толпы зрителей.

– Это было для меня по-настоящему важно, – сказал Флойд, – потому что Эмануэль Бёртон был действительно крепок, и этот бой показал, что я могу драться под прессингом. Обе руки у меня были повреждены, а я все равно продолжал драться. Этот бой показал, что Флойд Мейвезер может драться, если надо. Полагаю, я справился с задачей. Единственное, на чем я сейчас должен сконцентрироваться, это держаться подальше от негатива. Слишком многие пытаются влезть в мою личную жизнь. Но слишком мало кто знает, что происходит в моей личной жизни, и именно поэтому я хочу ее сохранить. Я всегда буду стараться оберегать свою частную жизнь. Я всегда должен быть настороже, потому что я не доверяю людям. У меня образовался небольшой простой в выступлениях, и это было заметно. Но много званых, а мало избранных. Я чувствую, что я – избранный. Если я буду оставаться активным, я заткну всех за пояс.

И вновь Джим Брэди из «Boxing News» вылил ушат холодной воды на признательность Мейвезера, выраженную им Бёртону за то, что тот заставил его попотеть.

«Несмотря на нескончаемое извержение саморекламы, Мейвезер не великий боксер, – написал он. – Он хороший, быстрый, но называть его великим… Такой похвалы достойны ох как мало спортсменов, таких, как Шугар Рэй Леонард и Мухаммед Али».

Грэм Хьюстон из «Boxing Monthly» тоже разглядел негатив: «Недостаток в том, что он принял больше ударов, чем, вообще-то, мы привыкли видеть такое». Флойд-старший, когда поинтересовались его мнением, сказал, что в его сына попало слишком много ударов, в то время как Роджер возразил, подчеркнув, что его племянник продемонстрировал бокс, который хотели увидеть его болельщики, поединок, наполненный активными действиями.

– Когда мой сын был со мной, вы почти никогда не видели, чтобы удары соперника достигали его, – сказал Флойд-старший. – Но на днях в него попало больше ударов, чем за всю его карьеру. К счастью, парень не мог выстреливать панчи. Я нужен моему сыну. Но знаете что? Он сам на это вызвался.

У Роджера было иное представление. Разумеется, он сам вызвался:

– Я не видел, чтобы его избивали. Я не видел, что он дрогнул. Причина, по которой он принимал на себя удары, заключалась в том, что он рискует. Но для того, чтобы стать великим боксером, вам надо рисковать. Разница в том, чем я занимаюсь с Флойдом, по сравнению с тем, что делал его отец, заключается в том, что я учу Флойда атаковать… Более атакующий настрой, думаю, его самый ценный актив.

Мейвезер-старший в любом случае был при делах даже без сына. Он работал тренером у Оскара Де Ла Хойи, который покинул гнездо компании «Top Rank» и занялся созданием собственной рекламной империи под названием «Golden Boy Promotions» (Рекламное агентство Золотого Мальчика).

Роджер вновь утверждал, что бой с Бёртоном и вызванное им всеобщее возбуждение способствовали росту карьеры Флойда.

– Сегодня, – говорил он, – интерес к нему сильнее, чем тогда, когда восемь месяцев тому назад он покинул бокс. Когда он победил Грегорио Варгаса, он сделал это с легкостью, но сам бой вышел скучным до безобразия.

Братья Мейвезеры, Флойд-старший и Роджер, с удовольствием унижали друг друга в средствах массовой информации.

Фейерверк действительно ожидался. И кровь тоже. Кровопускание.

Флойд-старший, который никогда не стеснялся в выражениях, мог заявить что-нибудь вроде: «Чтобы бинты наматывать и перчатки надевать, он еще подходит, но тренер из него никудышный». Или такое: «Роджер не мог слово «защита» правильно написать». После чего, переходя еще больше на личности, указывал на поражения у Роджера нокаутом:

– У него привычка злоупотреблять перетренировкой своих бойцов, и ему наплевать, будет ли Флойд нокаутирован, поскольку сам привык спать на глазах у зрителей.

– Отец Флойда не понимает, чего это стоит – продать боксера, – парировал Роджер, отвечая брату. – Я же знаю, что значит продать боксера, потому что я сам себя продавал. Вот почему сегодня люди все еще помнят меня. Вы же не хотите, чтобы люди помнили о вас, говоря: «Он был великим боксером, но от него несло». Я хочу, чтобы он стал таким боксером, о котором говорили бы больше всего. Когда вы видите меня в углу ринга с малышом Флойдом, вы знаете, что впереди вас ждет фейерверк.

Первоначально Роджер, похоже, не хотел ввязываться в перебранку, но в конечном итоге он закончил тем, что стал принижать достижения брата, когда вражда между ними пошла зуб за зуб.

– Да против кого он дрался, черт возьми? – спрашивал он Грэма Хьюстона. – В смысле, какие из поединков моего брата можешь ты вспомнить?

– С Шугаром Рэем Леонардом, – отвечал Хьюстон.

– Это был единственный бой, о котором кто-то помнит, – продолжал Роджер. – Он никогда не боролся за мировой титул. Теперь я в любой день жду, что он перепишет историю и начнет утверждать вокруг, что он был чемпионом. А это мое имя занесено в книги по истории. Скольких чемпионов мира он победил? Кто он такой, чтобы критиковать меня?

Роджер давно уже отказался от роли миротворца между отцом и сыном.

– Мне приходилось, бывало, вставать между ними, – говорил он. – Но вы спросите нашу мать, семейка у нас непростая.

Мейвезер-старший утверждал, что это он заложил основы развития Флойда-младшего, тренируя его в детстве и в подростковом возрасте. Роджер же записывал на свой счет развитие Флойда-младшего как профессионала в то время, когда Флойд-старший сидел в тюрьме.

– Моему брату удобно делать вид, будто он забыл, что это я подготовил Флойда к Олимпийским играм, а не его отец, – распалялся Роджер. – Это я тренировал племянника перед его первыми четырнадцатью профессиональными поединками. Флойд завоевал титул в четырнадцатом профессиональном бою! Так кто тогда заложил основы всего этого?

У Флойда-младшего, однако, были и отвлекающие факторы. Роджер сказал, что ему не хватало дисциплины, которая соответствовала бы его таланту.

– С Флойдом надо обращаться мягко, – говорил он. – Единственное, что я знаю, – он очень крепок духом. Если он не захочет чего-то делать, то не будет, хорошо это или плохо для него.

По словам одного из журналистов, Джеймс Принс баловал Мейвезера, потому что любил тусоваться с ним. «Дикие вечеринки, об устройстве которых Принсом ходили легенды, смертельно опасны для боксера», – вторил другой.

Болельщики хотели видеть Флойда не участником смертельно опасных вечеринок; они хотели видеть его в бою со смертельно опасным панчером по имени Диего «Чико» Корралес. Это был один из обязательных боев, и о проведении его было объявлено вскоре после поединка с Бёртоном.

Мейвезеру предстояло встретиться с «лесорубом» дивизиона в схватке, шансы победить в которой оценивались знатоками 50 на 50. Градус их соперничества нагнетался. Оно переросло в настоящую злобу.

Фейерверк действительно ожидался. И кровь тоже. Кровопускание.

Глава 6
Избитые женщины, избитые мужчины

– Я чувствую, что надо мной совершено насилие, – распалялся Диего Корралес. – Он по-настоящему перешел на личности в этом вопросе, и это вышло далеко за рамки спортивного состязания. Он набросился на все, что для меня важно или что-то значит для меня, и поставил все это под сомнение. Ему придется заплатить за это. Это не пройдет незамеченным. Это уже не спорт. Я буду драться с ним изо всех сил и всеми фибрами своей души. Если бы Флойд закрыл свой рот и просто занимался бы своим делом, мы все равно участвовали бы в схватке, но в ней не было бы столько ярости, как сейчас.

Мейвезер вызвал у своего соперника прилив ярости, постоянно муссируя предстоящие слушания в суде дела Корралеса по поводу предполагаемого избиения им своей беременной жены. Он поднимал этот вопрос при обсуждении предстоящего поединка такими высказываниями:

– Я собираюсь отлупить Чико, как собаку, кем он на самом деле является, за всех избитых в мире женщин. На самом деле это же возмутительно. Надо быть трусом, чтобы бить женщину. Безобразно допускать такое. Хочешь драться – выходи на ринг. Что такое происходит с парнем, если он набрасывается на беременную? Я совершу над ним насилие в знак поддержки всех избитых женщин в Америке.

Корралес открыл ответный огонь, заявив, что собирается победить, отомстив за всех избитых отцов.

– По-человечески… это позор, вопиющий позор то, что он сделал, выгнав родного отца из своего дома. Подобное – неслыханно! Флойд – это человек, который поступает жестко, когда рядом с ним семь или восемь дружков-приятелей. Но на этот раз сойдемся только я и он.

Согласно внутренним источникам, последней каплей, приведшей к подписанию соглашения о проведении боя, стал случай, когда они столкнулись друг с другом после того, как Леннокс Льюис защитил свои титулы чемпиона в тяжелом весе, победив Дэвида Туа во время боя в комплексе «Mandalay Bay» в Лас-Вегасе.

«Несколько громил из банды Мейвезера загнали его (Корралеса) в угол и угрожали ему, – сообщалось в журнале «Boxing News». – Корралес утверждает, что в конце концов появился Мейвезер, была словесная перепалка, и Флойд скинул свою куртку, как будто собираясь продолжить стычку. Однако инцидент завершился без потасовки».

Разумеется, не снизило градус враждебности и то, что Джеймс Принс пригласил жену Корралеса, Марию, занять место у ринга рядом с углом секундантов Мейвезера, чтобы она могла полюбоваться, как Корралес получит такие же побои, которые она якобы от него получила.

– Думаю, неприязнь Диего и Флойда друг к другу имела свои корни. Полагаю, она возникла еще тогда, когда оба ходили в любителях, – вспоминал Рэй Вудс, отчим и тренер Корралеса. – Между ними происходили спарринг-матчи в Колорадо-Спрингс в духе повышенного соперничества. Теперь они оказались в одной весовой категории, и Диего быстро продвигался в рейтинге. А Флойд начал задираться, приставая к нему, особенно когда он попал в переплет с обвинением в избиении своей жены. Отсюда, похоже, все это и рвануло.

У обоих соперников имелось, что рассказать и что выдать на телевидении, по радио, в газетах, а также растущему онлайн-сообществу, интересующемуся боксом.

Вебсайты с боксерской тематикой росли как грибы, и многие из них высказывали мнение о самом Мейвезере, не говоря уже о боксе. Томас Джербаси, один из создателей сайта houseofboxing.com, организовал перед началом поединка веб-чат с обоими боксерами. Он вел с ними общение по телефону по часу с каждым, в течение которого они отвечали на его вопросы и на вопросы болельщиков.

– Мейвезер-младший вел себя развязно, был не сдержан на язык и вообще звучал так, будто он просто счастлив жить, – сказал Джербаси. – Это был мальчишка перед важнейшим боем в его жизни, и у него не было ни проблем, ни забот. Если бы промоутер Боб Арум и менеджер Джеймс Принс смогли сдержать этого Мейвезера-младшего и сбыть его миру, бокс, возможно, получил бы звезду переходного периода, а любители спортивного канала «SportsCenter», возможно, стали бы переспрашивать: «Тайгер кто? Кобе кто?» А может, Флойд-младший это лучше излагает. Когда его спрашивают, что ему надо сделать, чтобы подняться до уровня Вудса или Брайана? Больше промоушена. И не говори об этом. Продолжай просто побеждать лучших боксеров, которые у них есть.

Флойд настолько возбудился в разговоре с Джербаси, что Дена Дюбоф, сестра Тодда и руководитель службы по связям с общественностью компании «Top Rank», попыталась прервать Флойда спустя несколько минут. «Я еще не закончил», – сказал Флойд, у которого оставалось много невысказанного.

С датой поединка определились – 20 января 2001 года. Однако подготовительный этап был намного короче, чем планировалось первоначально.

По прежней задумке организаторов им надо было провести встречи с разными противниками в шоу, назначенном на 17 февраля. При этом Корралес должен был выйти против Хосе Луиса Кастильо в поединке за титул WBC в легком весе, а Мейвезер – против другого мексиканца, Алехандро Лопеса. Соответственно, победители в этих боях, а предполагалось, что ими станут Мейвезер и Корралес, затем встретятся весной или летом, причем, вполне возможно, в легком весе, после того как Корралес поднялся на категорию выше. Однако, после того как истек срок действия контракта Роя Джонса с НВО и он начал вести жесткие переговоры о новой сделке, НВО потребовалось назначить дату быстро. Мейвезер с Корралесом пришли к заключению, что лучшего времени, чем нынешнее, для того чтобы положить конец их вражде, не предвидится. В дело вмешался, наряду с Россом Гринбергом[56]56
   Росс Гринберг – президент HBO Sports. (Прим. пер.)


[Закрыть], Кери Дэвис[57]57
   Кери Дэвис – программный директор HBO Sports. (Прим. пер.)


[Закрыть], который перенял бразды правления в НВО в свои руки от Лу Дибелла, основавшего собственную промоутерскую компанию, и ушедшего Сета Абрахама.

Арум, учитывая, что суперзвезда Оскар Де Ла Хойя откалывался от него, хотя стареющий промоутер подал на него в суд, считал, что у Мейвезера теперь появилась возможность превратиться в главного бойца компании «Top Rank». Потому он возвращается в ее лоно.

– Флойд позвонил нам, и я полагаю, что он, наконец, понимает, что мы и вся компания НВО на самом деле печемся только об его интересах. Похоже, он готов вновь драться, – сказал Арум.

По мнению некоторых, Арум энергично проталкивал поединок, поскольку соперничество между боксерами слишком накалилось и они могли в любое время нанести удар друг другу.

Рэй Вудс был с ним согласен.

– Я слышал, что каждый раз, когда Диего и Флойд видели друг друга, они вновь брались за свое, – подтвердил Вудс. – Думаю, прежде чем эти парни начнут выяснять отношения на улице, нужно… Как, кажется, сказал Боб: «Давайте-ка соберемся и сделаем это до того, как они ввяжутся в драку по-настоящему».

Мнения в спортивном мире разделились, лишь немногие пришли к единому мнению о том, кто победит. Это было одно из таких состязаний, ажиотаж вокруг которого строился на сюжетной линии и которого с вожделением ждали любители бокса. Ведь речь шла о двух молодых, амбициозных парнях, находящихся в шаге от зенита славы, непобежденных и лучших в своей весовой категории. Корралес отказался от своего титула IBF, чтобы перейти в более высокую весовую категорию (только для того, чтобы поддаться уговорам и остаться в прежней категории), а Мейвезер, который, наращивая свои силы, рассказывал о том, насколько «легкой работой» была для него спарринг-сессия с Корралесом в период любительского бокса, сохранил свой пояс WBC. Карточка достижений Флойда зафиксировала 24 победы, из них 18 нокаутом – 24—0 (18). Корралес тоже выиграл все свои 33 боя, 27 из которых нокаутом – 33—0 (27). Флойду было двадцать три, Корралес – на год моложе. Первый был меньше ростом, но искусным мастером, второй – высокий стройный нокаутер с ужасающе тяжелым панчем. У Флойда была скорость. У Корралеса – сила. Если бы Мейвезеру пришлось принять на себя тяжелый удар Корралеса с любой руки, смог бы он выдержать его? Будет ли Мейвезер отвлекаться на то, что происходит за пределами ринга? Будет ли Корралес в состоянии держать планку и не уступать, казалось бы, безграничному мастерству Мейвезера и в скорости рук?

– Все говорят, что Флойд неправильно применяет свои навыки, – говорил старый партнер Мейвезера по спаррингу Пол Спадафора, чемпион в легком весе по версии IBF. – Но если Флойд будет Флойдом, он с легкостью выиграет бой.

На самом деле, оказавшись перед таким интересным выбором, больше людей, казалось, начинали склоняться в этом споре на сторону Мейвезера. Комментатор НВО Джим Лэмпли выбрал Флойда, как и Брайан Кенни из ESPN, и Клод Абрамс из «Boxing News». Томми Брукс, тогдашний тренер Майка Тайсона, остановил свой выбор на Корралесе. «Он слишком высокий, мощный, и победа может оказаться скорее за ним», – сказал он.

– Он (Флойд) показал, что может драться, если потребуется, – добавил Роджер Мейвезер. – И я вот что вам скажу: я работал с Диего Корралесом. Флойд собирается забоксировать Диего Корралеса в самом начале поединка, и он надерет ему задницу под конец. Он слишком для него умен, слишком ловок.

Французский журналист, пишущий о боксе, Тьерри Шамфор посетил Корралеса в подготовительном лагере, на уединенном ранчо в пятнадцати минутах езды от Лас-Вегаса. Ему было сказано, что Корралес не будет давать интервью. Но когда Чико увидел француза, они разговорились, в то время как магнитофон продолжал запись. Шамфор спросил Корралеса про обвинения, которые звучали в его адрес.

– То, как они все подают, – неправда, – сказал он. – У моего друга случилась проблема со злоупотреблением наркотиками. Я вернулся домой, и она наставила на меня пистолет. А я никогда не связывался с наркотиками. Я ненавижу Мейвезера. Я должен смотреть в глаза своим противникам. Мой отец говорил мне, что глаза – это окна души, и я верю в это.

Шамфор пытался проникнуть в самую глубину, которая скрывалась под внешней оболочкой обоих враждующих лагерей. Он говорил о Закейше Джонс, дочери рефери Ричарда Стила, которая сказала, что Флойд переигрывал, напуская на себя вид человека, которым он на самом деле не был. «В последнее время он был высокомерен с теми, кого знал долгие годы», – сказала она французу.

На первом этаже жилого помещения, где проживал Корралес, висела мишень для игры в дартс, на которой была фотография Мейвезера. «Это не имеет никакого отношения к Чико, это я ее повесил», – сказал Алекс Ариза, молодой колумбиец из Лос-Анджелеса, который занимался с Корралесом накачкой, тренировками для поддержания формы и питанием, поскольку тот пытался набрать 130 фунтов веса.

– Я сделаю это, чего бы это мне ни стоило, – сказал Корралес, говоря о необходимости вновь снизить вес своего шестифутового корпуса до чуть более девяти стоунов (57 кг). – Этот пояс не важен. Важно устроить взбучку Мейвезеру.

– Я собираюсь навалять ему по полной, – верещал Флойд.

«Все это стало очень личным», – писал редактор «Boxing News» Клод Абрамс, который надеялся, что их вражда закончится с последним ударом гонга вне зависимости от исхода поединка.

Ставки были высоки. Победителя ожидала сделка на шесть боев с трансляцией по кабельным гигантам НВО. Проигравший мог рассчитывать лишь еще на один гарантированный показ боя по этой телесети. В качестве главного приза предлагались права на показ схваток по системе платных трансляций.

Впрочем, если хорошенько приглядеться, была в этом противостоянии и изрядная доза взаимного уважения.

– Корралес сейчас один из лучших действующих бойцов, – сказал Мейвезер. – Для того чтобы оставаться в известности в качестве одного из величайших боксеров в течение последующих пятидесяти лет, мне надо обойти его.

– Если я в чем-то недотяну, Флойд сыграет на этом, – признавал Диего. – Мне нужно сосредоточиться и использовать свои активы.

Интересно, что Мигель Диас, который, бывало, находился в углу Мейвезера, залечивая рассечения, в тот день оказался в противоположном углу ринга. Он предпочел оставаться нейтральным в этой схватке, но его доля, как сотренера, от гонорара, причитающегося Корралесу, составила бы 70 000 долларов, тогда как в качестве катмена Флойда он получил бы 34 000 долларов. Мейвезер благословил Диаса сделать выбор в пользу большей суммы.