Текст книги "Воительница Лихоземья"

Глава 6

Вот урод!

Я бесконечно счастлива наконец выбраться из этой захламленной хижины, полной парней-идиотов.

Каким-то образом мне удается снова найти тропу, ведущую к горам. Я бреду по ней несколько минут, прежде чем перейти на другую сторону и углубиться в труднопроходимую чащу. Айрик наговорил кучу глупостей, но в одном он был прав: мне срочно нужно укрытие. Дальше идти я не могу, а прежде чем делать привал, следует найти безопасное место. Я и так двигаюсь лишь на усилии воли, но сколько так может продолжаться? Мое тело уже сейчас требует восполнить недостаток сна, и как только я свалюсь, то буду не менее беспомощной, чем Сорен.

Я ищу, сама не знаю что, пока не нахожу. Я натыкаюсь на небольшую поляну: просвет в листве позволяет солнечному свету свободно падать на землю, провоцируя рост травы, с трудом находящей путь между камней. На краю поляны я замечаю такое же дерево, как и то, на котором построили хижину мальчишки. Я узнаю его по огромным, каждое с мою голову, листьям, темно-фиолетовым с зелеными краями.

Сорен говорил, что в лесу есть деревья, которые не гниют после спиливания. Должно быть, это дерево как раз из таких, раз способно выдержать вес целой хижины. Я сбрасываю мешок с плеч, достаю секиру и начинаю рубить нижние ветки. Они толстые, каждая с мою ногу в обхвате. Я справляюсь с несколькими, затем подтесываю их до нужного размера и отделяю более мелкие ветки.

Затем откатываю получившиеся бревна к другому дереву – огромному, с гладкой черно-коричневой корой, вытянувшемуся вверх насколько хватает взгляда. Затем приставляю срубленные ветви к стволу, надежно закрепляю их нижние части между камнями и обтесываю по мере необходимости, чтобы плотно стыковались. Как только моя маленькая крепость достигает достаточной величины, чтобы вытянуть в ней ноги, я раскатываю свой спальник, закидываю вещмешок в голову в качестве подушки и отправляюсь на поиски подходящей двери.

Довольно быстро я отыскиваю идеальное решение, ведь чего в лесу в избытке, так это древесины.

Возле поваленного дерева я вижу большой и широкий кусок коры, давно отставший от ствола.

Я поднимаю его с земли, и хотя он оказывается тяжелее, чем я рассчитывала, оттаскиваю его к своему убежищу. Затем втискиваюсь внутрь, закрываю проем куском коры и ничком надаю на подстилку.

Спустя секунду я проваливаюсь в сон.

* * *

С трудом открываю глаза. Не знаю, долго ли я спала, но судя по отчаянно затекшей шее и настоятельной потребности отлучиться в кустики, прошло очень много времени.

Я удивляюсь тому, что до сих пор жива. Я была уверена, что во время сна, когда я беззащитна, меня найдет и убьет одно из диких животных, и все мои поиски убежища были напрасной тратой времени.

Но Сорен был прав. Древесина не сгнила и крепость выдержала.

Приведя в себя в порядок, я прислоняю дверь на место, забрасываю мешок на плечи, убираю топор за спину и направляюсь на звук бурлящего где-то неподалеку ручья.

Кожу до сих пор стягивает от засохшей крови Сорена. Как могу, я оттираю ее принесенным из дома куском мыла в ледяной воде. Когда я отскребаю последние остатки из-под ногтей, руки уже трясутся от холода. Я наполняю опустевшую флягу и потираю руки в попытках согреться, тем временем вновь выходя на дорогу.

Сегодня я отыщу бога. Я выбрасываю из головы заявление Айрика и сосредоточиваюсь на словах сестры. Обещай, что ты постараешься вернуться. Обе-щай!

Я дала обещание. И я обязательно попытаюсь его сдержать.

Я осторожно двигаюсь вдоль дороги, внимательно прислушиваясь, не раздастся ли поблизости клекот зирапторов. Они особенно активны днем. Вглядываюсь под ноги в поисках змееловки. Уворачиваюсь от лоз аггера, нависающих над дорогой. Стоит зазеваться и задеть хоть один ядовитый листок, как вся кожа покроется зудящей сыпью. Несколько таких растет в Серавине.

Проходит час, а все, о чем я могу думать, это насколько же мне нужно быть осторожной. Моя задача на сегодня – выследить бога и проследить за ним. Не более. Нужно узнать, какие у него есть слабости, чтобы я могла ими воспользоваться.

Я чувствую себя ребенком за подобные мысли. Он – бессмертный бог, в чьей власти истребить целую деревню по первому желанию. Если бы у него были слабости, кто-нибудь более умный, сильный и опытный уже давно бы об этом узнал.

Дорога идет дальше в сторону гор. Проходит еще один час, и чаща вокруг становится совершенно заросшей и дикой. Не думаю, что кто-то, кроме Пераксоло, здесь раньше бывал.

Сквозь заросли ежевики и огромные деревья, если их можно так назвать, на противоположной стороне дороги ничего не разглядеть. Высокие погнутые стебли травянистых растений заполняют пространство между следами от колес. Сама колея выглядит почти неезженой, не считая недавно прибитой поросли. Интересно, далеко ли до Серавина? Где-то два с половиной дня пути, по моим прикидкам. Я целый день шла до первой ночевки, а потом еще день бежала, пока не наткнулась на Сорена.

Никто раньше не углублялся в Лихоземье дальше чем на полуторачасовой переход. И никто из деревни раньше не оставался в лесу дольше нескольких часов.

И вот я здесь, цела и здорова на протяжении трех дней. Или четырех? До сих пор не уверена, долго ли я проспала, но явно больше одной ночи.

А теперь я иду по дороге, по которой раньше не ступала нога ни одного смертного.

Меня охватывает паника, с которой я ничего не могу поделать.

Я иду почти до обеда, и впереди показывается подножие горы. Растения уступают место каменистой поверхности на ведущей в гору на несколько сотен метров вверх тропе. Дорога же обрывается. Земля у подножия горы слишком сильно покорежена, по ней не проехать, несмотря на отсутствие растительности.

Поэтому я не удивляюсь, когда нахожу невдалеке брошенные повозки.

Вернее, то, что от них осталось.

Груды сгнившего дерева лежат вдоль основания горы. Семь груд, если быть точной. Я немедленно замечаю, в какой из повозок были самоцветы, так как остатки древесины до сих пор придавлены драгоценным грузом, будто телега просто просела от их веса. Они так и лежат там, где любой может их взять. Нетронутые и никому не нужные.

Мужчина умер из-за того, что Пераксоло не счел количество камней достаточным. А потом бог просто бросил их здесь, будто кучу мусора.

Но он наверняка собирает ежегодную Дань не потому, что ему что-то нужно от простых смертных. Это нужно затем, чтобы держать деревни в страхе и под гнетом его власти. Чтобы ослабить нас и заставить страдать.

Теперь мой страх оборачивается гневом, и я приветствую его, как помощника при убийстве бога.

Вместо того чтобы торчать на открытом месте, я скрываюсь в окружающих деревьях и перелеске под ними. Я использую их прикрытие и крадусь вдоль каравана и все дальше и дольше вокруг подножия горы. Вполне возможно, что бог пошел вверх, но он шел пешком, а вода, еда и весь остальной груз с повозок, не считая самоцветов, пропали. Согласна, Пераксоло мог поднять и поклажу, и себя силой мысли на вершину горы.

В любом случае я не полезу наверх, пока не исследую окрестности. Не хочу, чтобы кто-то мог незаметно подкрасться со спины.

Спустя десять минут мои усилия вознаграждаются.

Я обнаруживаю пещеру.

Она ведет прямиком вглубь горы. Проем достаточно большой, чтобы трое мужчин могли войти в него бок о бок. Но мне не видно, что происходит внутри. Там слишком темно.

Я нахожу прочное дерево, взбираюсь наверх и отыскиваю отличное место для слежки. Затем просто сижу и жду. Наблюдаю. Прислушиваюсь.

Иногда мне кажется, что я слышу чьи-то голоса, но все немедленно исчезает, будто унесенное порывом ветра. Иногда мне кажется, что я вижу отсветы костра в глубине пещеры, но, скорее всего, это тоже лишь мое воображение. Нет ничего достаточно четкого, чтобы быть уверенной в наличии признаков жизни.

Пока из пещеры не появляется фигура.

Те же высокие очертания. Тот же черный плащ и рукоять топора за спиной.

Это он.

Бог, Пераксоло.

На нем больше нет капюшона.

Даже на расстоянии, со своего тайника на дереве я могу разглядеть острые черты его лица. У него лицо обычного мужчины, а волосы цвета загустевшего солнечного света стянуты в хвост у основания шеи. Широкие брови придают ему выражение некоторой, ну, божественности, а тонкие губы плотно сжаты. Он направляется к линии деревьев.

В мою сторону.

Я застываю и лихорадочно стараюсь придумать, что же мне делать.

Можно убежать и надеяться, что он меня не схватит, благодаря элементу неожиданности. Или замереть и рассчитывать, что он не услышит мое дыхание и не почувствует сердцебиение затаившегося поблизости смертного существа.

Но зачем ему вообще идти сюда, если он не знает о моем присутствии?

Я слишком долго взвешиваю варианты, и решение принято за меня.

Задерживаю дыхание, когда бог проходит прямо подо мной.

Теперь я замечаю утоптанную тропинку. Значит, он часто здесь бывает. Меня охватывает надежда.

Но тут бог останавливается. Прямо. Под. Моим. Деревом.

Меня начинает трясти. Дыхание вырывается из груди, несмотря на отчаянные попытки его сдержать. Но даже через страх, через ужас быть замеченной самым кровожадным существом проскальзывает мысль о том, что можно было бы предпринять в этой ситуации.

Если бы я смогла бесшумно достать секиру со спины, если бы смогла принять правильное положение на ветви, если бы смогла спрыгнуть с нее под правильным углом, если бы удержала топор прямо…

Смогла бы я нанести удар по богу?

Пераксоло медленно поворачивается вокруг своей оси и, прищурившись, осматривает окрестности.

Сердце чуть не выпрыгивает из груди. Я сглатываю пересохшим горлом. Звук выходит оглушительным.

Однако Пераксоло не смотрит вверх.

Хвала богине, он возобновляет свой путь.

Когда он скрывается из вида, я испускаю облегченный выдох.

Я не могу принимать поспешных решений. Я обе-щала Иррении, что сделаю все зависящее от меня, чтобы вернуться домой. Нападение на бога без всякого плана не поможет мне выполнить задание.

А еще, богиня свидетель, я не заслуживаю смерти. Она знает, что провал инициации произошел не по моей вине.

В любом случае мне нужно все сделать правильно. Медленно, просчитав каждый шаг. Я встречусь с богом, только когда составлю план.

Убедившись, что он давно ушел, я спускаюсь с дерева. Я крадусь на цыпочках в сторону дороги почти с черепашьей скоростью, стараясь ступать бесшумно.

Как только я оказываюсь на тропе, то несусь по ней в обратную сторону на максимальной скорости.

Глава 7

Я устаю гораздо раньше, чем добираюсь до своей маленькой крепости.

Однако вначале приходится пресечь незаконный обыск моего убежища.

Сорен.

– Впечатляет, – комментирует он, указывая на постройку.

– Как ты меня нашел? – я недалеко ушла от их хижины, но лес большой и густой, здесь легко затеряться.

– Потратил целый день. Я видел, как ты устала, и понял, что далеко уйти не смогла бы. А на твое убежище наткнулся случайно.

– Так что ты здесь забыл? – с раздражением спрашиваю я. Что ему вообще от меня нужно? Теперь придется уходить. Снова искать укромное место, снова отстраиваться.

– Я тебе кое-что принес, – он кивает в сторону корзины, которую я раньше не заметила. Я заглядываю внутрь и вижу заполнившие ее почти до краев желтые ягоды.

– Что это?

– Мы их называем «желтые ягоды».

– Очень оригинально.

– Они сладкие. Мы с Айриком их ели, пока не смогли достать мясо. Попробуй. – Он берет верхнюю ягоду и предлагает мне.

Я сужаю глаза и подозрительно ее осматриваю. Такая яркая. И наверняка ядовитая, как и почти все в Лихоземье.

Сорен пожимает плечами, кидает ягоду себе в рот, жует и проглатывает. Он не падает в конвульсиях, и я осмеливаюсь тоже взять одну. Я ем ее не всю, а откусываю крошечный кусочек. По подбородку стекает сок. Ягода потрясающе вкусная: сладкая, приправленная чувством легкой опасности. Я закидываю остаток в рот и вытираю подбородок тыльной стороной кисти.

– Это небольшой знак признательности за помощь. Я предположил, что ты еще не освоилась в Лихоземье и пока не знаешь, какие из растений съедобны.

Я беру еще горсть ягод и направляюсь на противоположную сторону поляны к дереву, ветви которого пошли на мою крепость.

– А как ты узнал, что их можно употреблять в пищу, когда сам сюда попал? – интересуюсь я.

– Ну, опытным путем, – с заминкой отвечает он. Я оглядываюсь на него через плечо.

– Опытным путем? – повторяю я, не уверенная, что правильно его поняла.

– Айрик был очень голоден. Накануне у нас закончилась еда, и я не знал, что еще предпринять. В тот день я много чего перепробовал. Совсем по чуть-чуть. Рекомендую держаться подальше от ярко-синих ягод и темно-фиолетовых фруктов. Не буду оскорблять твой слух рассказами, что произойдет, если ты их съешь.

Начинаю понимать, что рисковать собой для Сорена не в новинку.

– Я так понимаю, ты добровольно пробовал все подряд, пока Айрик стоял в стороне и смотрел? – уточняю я. Сорен лишь пожимает плечами. Он странный, решаю я. Очень странный. Все же решаю поблагодарить его. – Спасибо за ягоды.

– Ты очень смелая и потрясающе управляешься с топором, – заявляет парень. – Да благословит тебя богиня местом в раю.

Я делаю над собой усилие и стараюсь не реагировать на его слова. Я думала, что мои новые знакомые не верят в богиню, но оказалась не права. По крайней мере, насчет Сорена.

Я киваю ему в знак признательности, и в то же время показывая, что тема закрыта.

Затем я подхожу к дереву, подбираю с земли за-остренный камень и с усилием процарапываю им линию по коре.

– Что делаешь?

Я вздрагиваю от неожиданности. Голос Сорена доносится прямо из-за спины, а я не слышала, как он подошел. Думала, он понял намек и уже ушел.

Оборачиваюсь к нему, в этот раз даже не пытаясь спрятать раздраженное выражение лица.

– Слушай, спасибо за еду. С твоей стороны это было очень мило, но у меня есть дела. Которые тебя не касаются.

Сорен растерянно на меня смотрит.

– Ты хочешь, чтобы я оставил тебя в одиночестве?

– Да.

Теперь он просто ошеломлен.

– Но вместе в Лихолесье безопаснее. Мы с Айриком сумели выжить лишь потому, что держались вместе. Наш дом вполне может вместить троих. И зирапторы туда не заберутся. Там безопасно. Твоя крепость отлично выглядит, но если хищники почуют тебя, то очень быстро найдут способ проникнуть внутрь. Особенно опасен гуанодон.

Я закатываю глаза и с трудом удерживаюсь от заявления, что гуанодонов не существует. Зачем тратить на него свое время? Вместо этого я требовательно спрашиваю:

– Тебе-то какое дело до моей безопасности? – мне совершенно не нравится его притворный интерес к моим действиям.

– Я благородный и вежливый.

Я с удивлением смотрю на него.

– Почему ты так на меня уставилась?

– Ты что, флиртуешь?!

Он лишь широко улыбается.

– Просто хочу указать, что такая отчаянная воительница, как ты, и такой умелый воин, как я, должны проводить вместе больше времени.

Я наклоняю голову к плечу, пристально глядя на него.

– Я нашла тебя раненым и истекающим кровью.

– День был неудачный… Дай время, и узнаешь, каков я на самом деле!

– Мне неинтересно за тобой наблюдать, я видела все, что мне нужно. – С этими словами я презрительно обвожу рукой его фигуру с надеждой четче донести смысл фразы.

Несколько секунд Сорен просто стоит на месте, словно не знает, что делать дальше.

– Дорога там, – указываю я в направлении тропы. Затем поворачиваюсь обратно к дереву.

– Я понял. Ты хочешь, чтобы тебя оставили в покое. – Я выдыхаю с облегчением. – Но я не могу. Ты спасла мне жизнь, и теперь она принадлежит тебе. Я твой должник и буду выплачивать долг до последнего вздоха.

Я недоуменно моргаю. Черт побери!

Конечно, я в курсе воинского кодекса чести, но спасая этого дурака, не планировала приковывать его к себе навечно.

Нужно было оставить его умирать.

Ладно, на самом деле я так не думаю, но и его постоянное присутствие также не входит в мои планы.

– Я освобождаю тебя от уплаты долга, – произношу я наконец, – мне было не трудно.

– Согласно кодексу этот долг неоплатный.

Я со стоном выпаливаю:

– Пожалуйста, просто уходи.

Он переводит взгляд с меня на дерево и задумчиво кривит губы:

– Скажи, что ты задумала, и я уйду.

Я бросаю на него убийственный взгляд, но он даже бровью не ведет. Я бы сказала, что он выглядит даже более решительным, чем раньше.

Я возвращаюсь к своему чертежу с камнем в руке.

– Пытаюсь нарисовать карту владений Пераксоло.

За спиной воцаряется тишина. Я заканчиваю схему горы и изображаю справа заросли деревьев с пустотой на месте тропы. Затем вырезаю на коре список:

Человеческое лицо.

Светлые волосы.

Носит топор.

– Ты ходила к пещере бога? – пораженно выдыхает Сорен наконец.

– Да. – Этот парень назойлив, словно жужжащая над ухом муха.

– Зачем?

– Ты обещал уйти, если я скажу, чем занимаюсь. Собираешься запятнать свою честь ложью?

– Нет, я оставлю тебя, – торопливо проговорил он. – Береги себя, Расмира.

Я дожидаюсь, пока удаляющиеся шаги парня затихнут. Про себя я удивляюсь, как Айрик отпустил его бродить по лесу в одиночку после произошедшего. Если бы он был моим другом…

Я обрываю эту мысль, так как понимаю: у меня никогда не было настоящего друга. Лишь фальшивый, и тот попытался меня убить.

* * *

После долгих размышлений я все же решаю не переносить свою крепость в другое место. Это потребует слишком много усилий, да и с Сореном я сумею справиться, если что. Я прихожу к выводу, что парень безобидный. Приставучий, но безобидный. Кроме того, если он ночью будет бродить поблизости, ему же хуже.

Лежа в убежище этой ночью, я не могу уснуть. В этот раз я не чувствую такой усталости, да и слова Сорена про гуанодона эхом отдаются в голове. Черт бы побрал этого парня! Его и его проклятый пожизненный долг. Не представляю, как он собирается мне отплатить тем же. Его изгнали из деревни. Значит, воин из него никудышный.

«Но тебя тоже изгнали», – напоминает мне противный голосок.

То было совсем другое дело!

«Разве? Не спеши судить, пока не выслушаешь его версию событий».

Но я не хочу знать его версию событий! Мне некомфортно даже думать о нем, не то что быть рядом. Хватит с меня парней! Больше никогда никого не подпущу!

Поворачиваюсь на другой бок и натягиваю на голову одеяло.

* * *

Наутро я стараюсь действовать быстро и эффективно. Зашнуровываю сапоги. Загораживаю куском коры вход в крепость. Завтракаю. Старательно не думаю, откуда взялись ягоды, которые я ем. Взваливаю на плечи мешок. Беру секиру.

И снова направляюсь в сторону пещеры, где живет бог.

Не знаю, можно ли убить бессмертное существо, но одно точно: если я хочу это узнать, то нужно пробраться внутрь его жилища.

Невольно вспоминаю о последнем сборе Дани. О вожде деревни, убитом одним взмахом руки. Если Пераксоло так скор на расправу, то что сотворит с подосланным убийцей?

Продолжая шагать по дороге, я стараюсь убедить себя, что это не имеет значения. Ведь на кону моя бессмертная душа! Я не уверена, что вход в рай передо мной закрыт, но проверять не хочется.

Чтобы чем-то себя занять, я вслух возношу молитвы за своих сестер, чтобы богиня внесла их имена в Книгу заслуг. Разминаю руки и шею, пытаюсь придумать план действий на случай, если бог окажется на месте и не даст мне возможности обыскать его жилище.

Слишком быстро я вновь оказываюсь в перелеске у подножия горы. Я взбираюсь на то же самое дерево с желто-коричневой корой и гладкими ветвями, на котором сидела вчера, и жду.

И жду.

И жду.

Через несколько часов руки и ноги затекают, но я продолжаю сохранять неподвижность, пристально глядя на черный разлом в скале.

В конце концов наружу появляется фигура со светлыми волосами.

Пераксоло.

Как и вчера, он идет по проторенной тропинке к деревьям, но на этот раз проходит мимо без остановки.

Когда-нибудь я пройду по тропе и посмотрю, куда она приведет, но пока я хочу исследовать пещеру.

Не представляю, сколько времени в моем распоряжении. Я с трудом сползаю с дерева и осторожно направляюсь в сторону горы. Вначале медленно, но, не заметив ничего подозрительного, ускоряю шаг. Затем перехожу на бег, чтобы не терять драгоценное время. Не верится, что приходится пойти на подобное, чтобы вернуться домой.

Внезапно я чувствую резкий толчок и в следующее мгновение падаю на спину. Я не успеваю сгруппироваться и опускаюсь на неровную землю со всего размаха.

Какого черта здесь произошло?

Я поднимаюсь на ноги и осматриваюсь. Вокруг ничего нет, под ногами тоже. Я будто налетела на стену.

Отверстие в горе маячит передо мной в добрых трех метрах.

Снова предпринимаю попытку приблизиться. Но через два шага снова натыкаюсь на преграду.

Я поднимаю руки и осторожно ощупываю воздух перед собой. Я ничего не чувствую, но и пройти вперед не могу. Ощущение, словно запястья привязаны к натянутым веревкам, не позволяя пересечь невидимый барьер.

Бог поставил на свое жилье защиту. Защиту, которая действует даже в его отсутствие.

Я отхожу на пару шагов назад, подбираю камень и швыряю в сторону пещеры. В отличие от меня, он не встречает сопротивления. Он свободно пролетает через устье пролома и приземляется внутри с тихим стуком.

Значит, только я не могу попасть внутрь?

Я достаю топор из перевязи на спине и протягиваю его в сторону барьера. Словно пытаться продавить секиру сквозь каменную стену, хотя не видно ничего, что могло бы послужить препятствием.

Мне приходит в голову, что в пещеру нельзя попасть с оружием. Я кладу секиру на землю и снова пытаюсь войти.

Безуспешно.

Я возвращаю топор за спину и внимательнее присматриваюсь к горному разлому. Возле входа растет невысокая трава и деревца. Больше нет ничего примечательного: лишь камни и обломки рудной породы. Теперь, когда я всего в нескольких шагах от входа, я вижу внутри пещеры сложенные для растопки дрова и устилающие пол шкуры животных.

Роскошь, подобающая жилью бога.

– Что ты здесь делаешь?

Я застываю на месте.

Я уже слышала этот ледяной тон голоса. Хрипотцу, от которой волосы на затылке встали дыбом.

Медленно оборачиваюсь.

Пераксоло вернулся, и капюшон вновь скрывает его лицо. Между нами метров пять, и я благодарю богиню, что он не подошел ближе, иначе я могла бы потерять сознание от страха.

– Я задал тебе вопрос, – произносит он. – Отвечай, пока я не потерял терпение.

Во рту пересыхает, но я каким-то чудом выдавливаю:

– Я пришла к вам.

– Очень глупая затея.

Сейчас может окончиться моя жизнь. Один взмах руки – и я покойник. Я не могу позволить себе стоять здесь, словно маленькая напуганная девочка. Нужно взять себя в руки. Соображать быстрее. Быть смелее и хитрее.

Быть воительницей.

– Мои дни и так сочтены. Смертные не могут выжить в Лихолесье, и я подумала, что с вами будет безопаснее.

По наклону головы я поняла, что он задумался.

– Ты проделала весь этот путь пешком? Из какой ты деревни?

Я не могу сказать ему название нашей деревни. Что, если он решит выместить гнев за мою глупость на жителях Серавина? На моих сестрах?

– У меня больше нет деревни, – заявляю я. – Они изгнали меня за проваленное испытание.

– Тебя изгнали? – с коротким и злым смешком переспрашивает Пераксоло. – Значит, ты пере-оценила свои способности. Ты хотела стать воином, женщиной-воином в рядах мужчин. Да, теперь я хорошо это вижу. – Он запрокидывает голову назад, и я замечаю, что его глаза закрыты. – Но ты смогла выжить в эти пять дней сама, так зачем тебе понадобилось искать меня?

– Зирапторы становятся все злее. Я понимаю, что не смогу вечно отражать их атаки. Вы могли бы предоставить мне убежище.

– Да, я бы мог, – манерно растягивая слова, произносит бог. – Но тогда возникает вопрос: что я получу взамен?

После его слов я чувствую себя замаранной, поэтому отступаю на шаг назад и упираюсь в барьер.

Между нами повисает неловкая тишина.

Наконец он лениво выдыхает.

– Что, ничего не можешь предложить? Да мне и не нужны твои услуги. Ты зря потратила время.

Я нервно сглатываю и отступаю еще на шаг.

– Вы меня убьете?

– Только если увижу здесь еще раз. Ступай прочь! – Последние слова он выкрикивает так громко и неожиданно, что я чуть не подпрыгиваю. Я медленно пячусь к деревьям, не отрывая взгляда от бога.

Краем глаза я замечаю какое-то движение, Пераксоло тоже поворачивает голову на звук.

Валуны разных размеров каскадом осыпаются с вершины горы, они несутся вниз, переворачиваясь, вращаясь, и обрушиваются на землю. Какое-то время я просто наблюдаю, ошеломленная зрелищем, пока не соображаю, что это – замечательная возможность сбежать. Я быстро отбегаю в сторону, не забывая следить за непредсказуемым и смертельно опасным богом.

Через несколько минут он вспоминает обо мне и отворачивается от оползня. Валуны падают на землю в десятках метров от входа в пещеру, без всякого ущерба для жилища бессмертного. Я даже не удивляюсь. Конечно же, он сосредоточил все свое внимание на лавине лишь потому, что контролировал падение камней.

А я потратила драгоценное время, пока стояла столбом и глазела на оползень!

Теперь же бог вновь обращает на меня внимание.

– Недалеко же ты убежала, – жестоко комментирует он.

Пераксоло устремляется в мою сторону, быстро набирая скорость, пока я путаюсь в собственных ногах. До того, как повернуться к нему спиной и пуститься бежать во весь опор, я успеваю заметить, как он выбрасывает руку, и тут же невидимая сила, которую я ощущала ранее, сбивает меня с ног, и я со всего размаха падаю на землю. Сделав глубокий вдох, я когда ползком, когда бегом, улепетываю прочь, спасая свою жизнь.

Я осмеливаюсь оглянуться лишь тогда, когда снова оказываюсь на дороге.

Пераксоло исчезает в пещере, напоследок самодовольно взмахнув полой плаща.