Текст книги "Люди и разбойники из Кардамона"

Турбьёрн Эгнер
Люди и разбойники из Кардамона

ГЛАВА ПЕРВАЯ
Немножко о городе Кардамоне и о старом Тобиасе, живущем в башне

Кардамон – это крохотный городок, а находится он так далеко, что почти никто о нем и не знает, только мы с тобой, да мама с папой, да бабушка с дедушкой, ну, и, может быть, ещё кое-кто.

Кардамон – удивительный город, он не похож на обычные города. Там можно встретить живых разбойников! Или, например, ручного льва! Или даже говорящего верблюда!

В Кардамоне живёт старый Тобиас с длинной бородой, мальчик Рем с собачкой Бубби и тётушка София с маленькой Камомиллой. А самый главный в Кардамоне – Бастиан, он следит за порядком. Бастиан добрый и очень не любит никого наказывать. Прохаживаясь по городу, он приветливо здоровается с жителями и проверяет, всем ли хорошо живётся. А больше он ничего не проверяет, если только его не попросят. Он всем ласково улыбается и поёт вот такую песенку:

 
Я целый день хожу-брожу,
Гляжу туда-сюда,
Меня сердитым не видал
Никто и никогда.
 

 
Слежу, чтоб был покой и мир
В пределах городка —
Не все ещё, не все ещё
Сознательны пока.
 

 
Чтоб стал прекрасней во сто крат
Прекрасный Кардамон,
Я был, конечно, очень рад
Издать такой закон:
 

 
«Будь не злым, работай честно
И умей дружить.
Если все такими станут,
Слсвно будет жить!»
 

Посредине города Кардамона стоит высокая круглая башня. Такая высокая, что достаёт почти до облаков. А на самом верху башни живёт симпатичный старичок. Это и есть Тобиас. Он умнее всех в городе – должно быть, потому, что у него длинная-предлинная борода.

Тобиас наблюдает за погодой в Кардамоне. У него есть большая подзорная труба, и он целыми днями сидит и смотрит в эту трубу на небо. Как только он заметит, что на город надвигаются тучи, он сразу выходит на балкон и кричит громким голосом:

– Внимание, внимание! Слушайте сводку погоды на вторую половину дня: затяжной, обложной дождичек!

Все люди бегут поскорее домой за зонтиками и галошами, а когда начинает моросить дождичек, он им уже не страшен.

И вот однажды Тобиас, как всегда, сидел у себя в башне и следил за погодой. Вдруг он увидел вдалеке чёрную, мрачную грозовую тучу. Он тотчас выбежал на балкон и закричал что было духу:

– Внимание, внимание! Слушайте сводку погоды; струистый, водянистый дождь!

Народ помчался домой за зонтиками и плащами, а у кого на дворе сушилось бельё, те поспешили снять его, хоть оно и высохло всего наполовину. Но пока они все это делали, ветер переменился, и тучи поплыли в другую сторону, а в Кардамон так и не пришли. Люди же ходили по городу с зонтиками, в плащах, в галошах или резиновых сапогах и все поглядывали на небо.

– Да где же он, этот дождь? – говорили они.

Но дождя не было и в помине. Тогда многие надулись и заворчали:

– Сегодня Тобиас оставил нас в дураках.

За весь тот день не выпало ни одной дождинки, и на следующий день Тобиас опять заметил вдалеке тёмные тучи. Он, как обычно, поспешил на балкон и закричал на весь город Кардамон:

– Слушайте сводку погоды на вторую половину дня: сильнющий, проливнющий дождище!

Но все сказали:

– Ну нет, Тобиас, теперь ты нас в дураках не оставишь!

И никто не побежал домой за зонтиком, бельё продолжало висеть на верёвках, а женщины прогуливались по городу в нарядных соломенных шляпках. Но тут на Кардамон наползла туча, и дождь полил как из ведра. И все, кто был на улице, промокли до нитки, соломенные шляпки набухли и раскисли, а бельё на верёвках стало мокрее, чем когда его только повесили, и пришлось его снова снимать да отжимать.

Люди удивлённо переглядывались и говорили друг другу:

– Как странно! На этот раз Тобиас будто и не оставил нас в дураках, а мы все равно в дураках остались.

У Тобиаса был маленький друг по имени Рем. А у Рема была собачка Бубби. Рем с Бубби часто заходили в гости к старому Тобиасу. Они сидели втроём на башне и смотрели на облака или же разглядывали звезды.

– Видишь вон ту звезду? – спрашивал Тобиас. – Это звезда исполнения желаний. Если ты когда-нибудь заметишь, что она вошла внутрь лунного серпа, то можешь загадать все, что захочешь.

– Тогда я бы загадал, чтобы стать таким же умным, как ты, – говорил Рем.

– Да ты и так станешь, – отвечал ему Тобиас.

– Ты думаешь? – не верил Рем.

– Конечно, станешь, – говорил Тобиас. – А когда я состарюсь и не смогу ничего больше делать, ты займёшь моё место в башне и будешь наблюдать за погодой.

– А вдруг я не справлюсь? – говорил Рем. – Ведь у меня же нет бороды.

– У тебя и борода отрастёт, вот увидишь, – успокаивал его Тобиас.

А потом он усаживался поудобней со своей подзорной трубой и принимался осматривать окрестности. И при этом напевал песенку о том, какая бывает погода при восточном ветре и при западном, при северном и при южном:

 
Если ветры шлёт восток,
Значит, лету вышел срок,
Значит, осень к нам пришла,
Дождь и слякоть принесла.
Всюду слышно: ой-ой-ой!
Все скорей бегут домой,
Если у них нету
Зонтика с собой.
 

 
Если север ветры шлёт,
Знай, теперь пришёл черёд
Зимних дней, студёных дней —
Одевайся потеплей!
Потешается мороз,
Щеки щиплет нам до слез.
Можно очень просто
Отморозить нос.
 

 
Если запад начал дуть,
Обожди пускаться в путь,
Запад шлёт нам ураган
Из морских далёких стран.
Тех, кто с зонтиком идёт
И не ведает забот,
Всех из Кардамона
Мигом унесёт.
 

 
Ветры с юга к нам летят,
Я им очень, очень рад,
Тут нетрудно предсказать,
Что вернётся к нам опять
Лето с солнцем и теплом,
И кричу я всем кругом:
Счастлив вас поздравить
С тёплым летним днём!
 

Пока Тобиас, Рем и Бубби сидели наверху, в башне, жизнь в городе Кардамоне шла своим чередом. Люди встречались и вежливо говорили друг другу:

– Здравствуйте, как поживаете?

По улицам брели ослы и мулы и волокли за собой тележки или тащили на спине большие корзины. А в корзинах лежали апельсины и бананы, финики и кардамон, потому что все это росло в садах и на полях за городской стеной.

Автомобилей в городе не было, но зато там был трамвай, один-единственный. Он был двухэтажный, старый и уютный. Ходил он от городских ворот через главную площадь до моста возле парка. Маршрут был не очень-то длинный: всего-навсего две остановки. Но жители города любили свой трамвай и каждый день на нем катались: кто ехал по делу, а кто просто так, для удовольствия.

– Пожалуйста, прошу вас, входите и садитесь, – приглашал вагоновожатый.

И люди рассаживались, одни на верхнем этаже, другие на нижнем.

– Готово, поехали, – говорил кондуктор, и трамвай трогался.

Кондуктор запевал свою песенку, а все пассажиры ему подпевали:

 
Поскольку кардамонец ты,
Живи не унывай!
Автомобилей нет у нас,
Однако есть трамвай.
На север с юга ходит он
И с севера на юг,
А я на нем кондуктором,
И ты мне лучший друг!
 

 
Звучит в нем музыка и смех
И место есть всегда для всех,
И если едешь до конца,
То доезжаешь до кольца,
А хочется обратно,
Садись и поезжай.
Билет бери бесплатно
И пряник получай!
 

 
Вожатый, без сомнения,
Добрейший человек,
Катать в трамвае жителей
Готов хоть целый век.
И, если просят песенку,
Поёт про Кардамон.
Неплохо, если б стали все
Такими же, как он.
 

 
Кто пряник съел, бери другой,
А кто не хочет, песню пой.
А кто сидеть не хочет здесь,
Пожалуйста – на крышу лезь,
На крыше так приятно
В погожий летний день.
Весь день туда-обратно
Катайся, коль не лень!
 

ГЛАВА ВТОРАЯ
Трое разбойников: Каспер, Еспер и Юкотан

На пустынной равнине невдалеке от Кардамона стоял высокий и нескладный дом. А в доме жили Каспер, Еспер и Юнатан. Каспер был самый старший, Еспер – самый красивый, а Юнатан – самый прожорливый из них троих. И были они разбойники, но надо сказать, что эти трое были все же не такие злые, как многие другие разбойники. Больше всего на свете им нравилось просто сидеть у себя дома и ничего не делать.

У них и домашнее животное было, в котором сочеталось приятное с полезным. Кто, как ты думаешь? Лев! Для льва он был довольно послушный и, можно сказать, вполне безобидный. Правда, однажды он откусил Есперу большой палец на ноге. Но Каспер говорил, что это не так уж важно, потому что, когда Еспер в сапогах, этого все равно никто не видит.

Ну а Еспер, конечно, обиделся на льва.

– Лев у нас все-таки не такой, как надо, – ворчал он.

– А я тебе скажу, лев – самое полезное и приятное из всех домашних животных, – возражал ему Каспер.

– Что полезное – я и сам знаю, – отвечал Еспер. – Но когда тебя пытаются съесть, то это не очень-то приятно, даже если отъедают самую малость.

– Просто день был такой неудачный – лев у нас был голодней, чем всегда, – вмешивался Юнатан; уж кто-кто, а Юнатан знал, что такое быть голодным.

– А ты подумай, как нам выгодно держать льва, – говорил Каспер. – Пока мы его не завели, в доме было полно крыс и мышей, а теперь они где? Ни мышоночка, ни крысеночка!

– И правда ведь, Еспер, – говорил Юнатан.

– Да это я и сам знаю, – бурчал Еспер.

– И потом, – продолжал Каспер, – не забывай, что лев – это лучший сторож, о каком только можно мечтать.

Ни Бастиан, ни кто другой просто не осмелится прийти и схватить нас, пока у нас в доме есть лев.

– И верно ведь, Еспер, – вставлял Юнатан.

– Да конечно, конечно, – отвечал им Еспер, – но я все равно говорил и говорю, что жить с этим львом под одной крышей мне неприятно!

Вот такие мелкие перебранки затевали между собой трое разбойников по нескольку раз на день. И из-за чего они только не ссорились!

– Не пора ли нам перекусить? – спрашивал, например, Юнатан.

– Пора, – отвечал Каспер. – Чур, Еспер сегодня готовит!

– Нет, пусть Юнатан готовит, раз он больше всех ест, – возражал Еспер.

– Да я же на этой неделе каждый день готовил обед! – возмущался Юнатан. – Хватит с меня!

– Тогда пусть Каспер готовит, – упрямился Еспер.

– А по-моему, Еспер должен готовить, – настаивал Каспер.

– И по-моему, тоже, – говорил Юнатан.

– Но где же справедливость? – негодовал Еспер. – Ведь я один съедаю меньше, чем вы вдвоём!

Во время одной такой перебранки они вдруг услышали, что лев ходит взад и вперёд по соседней комнате и недовольно ворчит. Трое разбойников прислушались и встревоженно переглянулись.

– Лев, кажется, злится, – сказал Еспер.

– Он, наверное, голодный, – заметил Юнатан.

– Отдайте-ка ему остатки сосисок, – распорядился Каспер.

– Сосисок больше нет, – сказал Еспер.

– Нет? – удивлённо переспросил Каспер.

– Юнатан съел все сосиски, – сказал Еспер.

– Кажется, я их и правда доел, – признался Юнатан.

– Тогда дайте ему кусок копчёного окорока, что висит у нас на чердаке, – сказал Каспер.

– Никаким окороком у нас на чердаке и не пахнет, – ответил Еспер.

– Как, и окорока уже нет?

– Юнатан доел всю ветчину.

– Неужели это правда? – заорал Каспер.

– Вообще-то вполне возможно, – пробормотал Юнатан. – Что ж поделаешь, не сидеть же голодному.

– Ну и ну, выходит, в доме нет никакой львиной еды? – спросил Каспер.

– Выходит, что нету, – согласился Юнатан.

– Вот видишь, Каспер, – сказал Еспер, – вот он каков, этот Юнатан. Поэтому я и говорю, пусть он сам готовит еду.

– Да готовить-то не из чего, – ухмыльнулся Юнатан.

– Как, и человеческой еды уже нету в доме? – взревел Каспер, не на шутку рассердившись.

– Не-а, нету, – ответил Юнатан.

– Ах вот как! – сказал Каспер. – Тогда у нас выход один: сегодня же ночью идти разбойничать!

– Вот и отлично, – обрадовался Юнатан. – Нам самое время запастись всякой всячиной.

– Как только стемнеет, мы двинемся в путь, – сказал Каспер.

– Мы двинемся в путь, – повторил Еспер.

– С мешком и с ведром, – сказал Каспер.

– С мешком и с ведром, – отозвался Юнатан.

Разбойники уселись, сложили руки на коленях и стали ждать, когда стемнеет. А как только стемнело, они заперли свой дом на замок и отправились в город разбойничать. И по дороге напевали такую песенку:

 
Мы все на цыпочках идём,
Пускаясь за добычей,
Совсем немного мы крадём —
Таков у нас обычай.
 

 
Спустилась ночь на Кардамон,
И в сон весь город погружён.
 

 
Кто всегда осуществляет
Самый смелый план?
Это Каспер, это Еспер,
Это Юнатан.
 

 
Пробравшись к булочнику в дом,
Мы, трое осторожных,
Немного хлеба заберём
И несколько пирожных.
 

 
Да, может статься, Юнатан
Набьёт коврижками карман,
 

 
Кто утащит тут немного
И немного там?
Это Каспер, это Еспер,
Это Юнатан.
 

 
Заходим в лавку мясника,
Берём бифштексы с кровью.
Бифштексы и окорока
Полезны для здоровья.
 

 
А вот телячья голова —
Какое лакомство для льва!
 

 
Кто утащит тут немного
И немного там?
Это Каспер, это Еспер,
Это Юнатан.
 

 
Во мраке ночи мы втроём
Разбойничаем дружно.
Один мешок набьём добром,
А больше нам не нужно.
 

 
Пока весь свет окутан тьмой,
Бежим домой, бежим домой!
 

 
Кто ночами, кто ночами
Бродит тут и там?
Это Каспер, это Еспер,
Это Юнатан.
 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Мясник сердится, Бастиан огорчается, а Силиус никак не сдвинет с места своего осла.

Кардамонский мясник страшно рассердился. Да и как было не рассердиться? Войдя утром в свою лавку, он обнаружил, что ночью в ней побывали разбойники и украли четыре копчёных окорока, пять кругов колбасы, три куска свиного сала и телячью голову, не говоря уже о бифштексах и сосисках. Мясник был человек добродушный, но тут он стукнул кулаком по прилавку и закричал:

– Я сейчас же иду к Бастиану! Расскажу ему все про разбойников, и пусть он немедленно их арестует!

Сказано – сделано. Мясник тут же отправился на поиски Бастиана и встретил его на городской площади.

– Так больше продолжаться не может! – сердито заявил мясник.

– Ну конечно, не может, – сразу согласился добрый Бастиан. – Да, кстати, а что не может продолжаться?

– Сегодня ночью у меня в лавке побывали разбойники!

– Боже мой, как это неприятно, – огорчился Бастиан.

– Это просто безобразие! – воскликнул мясник.

– Конечно, безобразие, – подтвердил Бастиан. – Может быть, они к тому же что-нибудь у тебя взяли?

– Ещё бы не взяли! – сказал мясник. – Четыре копчёных окорока, пять кругов колбасы, три куска свиного сала, телячью голову, да сверх того уйму бифштексов и сосисок!

– Такие печальные новости в такой чудесный день, – ещё больше огорчился Бастиан.

– Надо что-то делать! – потребовал мясник.

– Да, безусловно, – ответил Бастиан. – Сейчас я запишу это в мою записную книжечку.

– Разбойников надо арестовать! – закричал мясник. – И немедленно!

– Ну-ну, зачем же так спешить? Поспешишь – людей насмешишь, – возразил Бастиан. – Сначала запишем, а потом поразмыслим хорошенько, что тут можно сделать. Тише едешь – дальше будешь!

Но мясник пришёл в такую ярость, что повёл себя почти неприлично.

– Что тут размышлять? – завопил он. – Этих разбойников давным-давно пора арестовать!

Бастиан грустно покачал головой и сказал:

– Послушай, дорогой мясник! А тебе приходилось когда-нибудь арестовывать людей, у которых есть лев?

– Нет, – ответил мясник, – но я же не главный в городе, а ты – главный!

– Да, но ведь и я перестану быть главным, если лев меня съест, – возразил Бастиан.

Мясник смутился:

– Прошу прощения, уважаемый Бастиан, об этом я как-то не подумал.

– К тому же сегодня и день неподходящий, чтобы мне кого-то арестовывать, – сказал Бастиан. – Ты же знаешь, завтра у нас Праздник Лета и Солнца, и у меня сейчас хлопот – полон рот. В парке на старой сцене будет концерт, выступит городской оркестр, будет музыка, пение и все такое прочее.

– Ну конечно, – сказал мясник. – Да нет, я только хотел рассказать, как все было.

– Но я, не теряя времени, начну обдумывать это дело, – заверил его Бастиан. – Вот прямо сейчас пойду по улице и буду думать.

И Бастиан пошёл по улице и стал обдумывать дело о разбойниках. И обдумывал его очень глубоко, но… не очень долго. Потому что он вдруг заметил толпу людей, которые стояли среди улицы и на что-то смотрели.

– Что здесь происходит? – спросил Бастиан, подойдя поближе.

– Да вот осел Силиуса никак не хочет дальше идти, – объяснил ему парикмахер Серенсен.

– Нет, вы видали что-либо подобное? – кипятился хозяин осла Силиус. – У этого осла ни стыда, ни совести! Его же с места не сдвинешь!

– Ты остановил все движение на улице, мой добрый Силиус, – укоризненно заметил Бастиан.

– Ну да, остановил! – ответил Силиус. – Что ж я, виноват, что этот упрямец не желает идти!

– Скажи, пожалуйста, а груз в тележке тяжёлый?

– Какой там тяжёлый, несколько пустых мешков из-под картошки.

– Мы сейчас поможем тебе столкнуть с места твоего осла, – сказал Бастиан. – Идите-ка все сюда!

И все стали помогать: и парикмахер Серенсен, и школьный учитель, и сапожник, и трамвайный кондуктор. Кто тянул осла спереди, а кто сзади подталкивал.

– Н-но, пошёл! – кричали они.

А осел – осел стоял как вкопанный. Нисколечко, ну ни капельки не подвинулся.

– Да что ж это такое, в самом-то деле! – возмутился Бастиан.

А Силиус взглянул на него и сказал:

– Да, вот такое это животное! Представляете себе, у него ведь хватит упрямства и сегодня весь день, и завтра так простоять! Если только этот бессовестный осел вдруг не передумает. Или не начнёт пятиться задом!

– Сегодня и день ужасно неподходящий, чтобы вот так стоять и ни с места, – сказал Бастиан. – Ты же знаешь, Силиус, какой у нас завтра праздник, у меня и без того хлопот – полон рот.

– Да уж, – мрачно сказал Силиус, – надо бы хуже, да некуда.

Как раз в это время на улице показался старый Тобиас.

– Вон Тобиас идёт, – обрадовался парикмахер Серенсен. – Уж он-то обязательно что-нибудь придумает, он ведь у нас самый умный.

А Силиус посмотрел на Тобиаса и растерянно сказал:

– Извини, пожалуйста, Тобиас. Посоветуй, как мне быть. Понимаешь, мы вот тут стоим. То есть не мы, а осел стоит. Не желает сдвинуться с места. И трамвай из-за него стоит, не может двинуться с места. И Бастиан вот тоже стоит… Бедный я, несчастный, что же мне делать?

– Гм, – задумался старый Тобиас. – Вот что: отцепи-ка для начала тележку, а там посмотрим.

– Да что ты, это не поможет, – сказал Силиус, но все же сделал, как Тобиас велел.

– А теперь, Силиус, – продолжал Тобиас, – теперь подкати тележку вот сюда и поставь её сбоку от осла, вот так. Ну, а теперь мы дружно возьмёмся, поднимем эту строптивую скотинку и поставим её на тележку: раз-два, взяли!

И они все вместе подняли осла и поставили на пустую тележку. А он и там продолжал стоять все так же неподвижно. И вид у него был все такой же упрямый.

– Ну вот, – оказал Тобиас. – А теперь, Силиус, тебе остаётся лишь взяться самому за оглобли и отвезти своего осла домой.

Бедный Силиус впрягся в тележку и поволок её домой. А осел стоял себе удобненько наверху и радовался, что может спокойно ехать на тележке, вместо того чтобы самому её тащить.»Хи-ха! Хи-ха!» – говорил он. Ослы всегда так говорят, когда им что-нибудь нравится.

– Баловство одно, – ворчал Силиус.

Но порядок был восстановлен, движение в Кардамоне снова наладилось, и трамвай с пассажирами продолжал свой путь по обычному маршруту: от городских ворот до моста и обратно.

Силиус уже скрылся из виду, а остальные все не расходились. Они смотрели вслед Тобиасу и говорили;

– Ну и Тобиас! До чего ж умен! Светлая голова!

– Да, – спохватился вдруг парикмахер Серенсен, – мне ведь надо поторапливаться, у нас вот-вот репетиция начнётся. Сами знаете, какой завтра день!

И он заспешил в свою парикмахерскую. А там его уже ждали трое добрых друзей: молочник, барабанщик и портной. Все они пришли со своими инструментами. Ведь сегодня у кардамонского городского оркестра последняя репетиция накануне большого праздничного дня.

– Давайте скорей начинать, – сказал парикмахер Серенсен. – Три-четыре!

И они заиграли новый»Кардамонский марш», который разучивали к Празднику Лета и Солнца.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Маленькую Камомиллу не пускают на праздник в городской парк

И вот наконец настал Праздник Лета и Солнца в городе Кардамоне. Все началось с того, что рано утром музыканты кардамонското городского оркестра в белых фуражках и с цветами в петлицах выстроились на главной площади и сыграли»Кардамонский марш».

А день был чудесный! Солнце ярко светило, дома были украшены цветами, флаги весело полоскались на высоких мачтах. Дети в этот день не учились, а взрослые не работали. И все надели нарядное воскресное платье, хотя это был просто-напросто вторник.

Из окрестностей Кардамона люди съезжались в город в украшенных цветами повозках. У осликов висели на шее цветочные венки, а на голове развевались султаны из разноцветных бумажных полосок. Красота была необыкновенная!

Все шли в этот день в парк. Впрочем, нет, не все. Маленькая Камомилла не шла в парк. Тётушка София её не пустила. И ей было очень обидно: ей ведь тоже хотелось побыть на празднике вместе со всеми, погулять в парке и послушать музыку и пение. Но что ж поделаешь. Уж если тётушка София сказала»нет», значит, нет никакой надежды. Ведь тётушка София такая сердитая и сварливая, что даже сам Бастиан её побаивается.

Камомилла села за пианино и начала разучивать свой урок по музыке, потому что, когда играешь, всегда становится легче на душе.

И как раз когда она сидела и играла маленький вальс, мимо её дома проезжал верхом на ослике её лучший друг Томми. Камомилла играла так красиво, что Томми остановился у неё под окном и заслушался. А Камомилла под собственную музыку пела тоненьким голоском:

 
Ах, как я стараюсь,
Клавишей касаюсь —
раз, и два, и три,
Раз, и два, и три.
Главная забота —
Не нарушить счета,
Раз, и два, и три,
Раз, и два, и три.
Кто играет долго,
Тот добьётся толка,
Раз, и два, и три,
Раз, и два, и три.
Стану я постарше —
Вальсы, польки, марши
Приходи послушать —
Не забудь, смотри!
Раз, и два, и три.
 

– Камомилла, а Камомилла! – крикнул Томми. И Камомилла выглянула в окно.

– Как ты хорошо играешь! – сказал Томми.

– Правда? – спросила Камомилла, просияв от удовольствия.

– Мой папа тоже здорово играет, – сказал Томми. – Только не на пианино, а на трубе.

– Труба звучит очень красиво, – сказала Камомилла.

– Сегодня городской оркестр будет выступать в парке, так что ты сама услышишь, как он играет, – продолжал Томми.

– Да нет, я ведь никуда не пойду, – ответила Камомилла.

– Почему же? – удивился Томми.

– Тётушка София говорит, всякие праздники и развлечения – это не для маленьких девочек. И поэтому мы обе, и я, и тётушка София, останемся дома.

– Это обидно и досадно, – сказал Томми. – Если бы тебе разрешили пойти в парк, ты бы могла покататься верхом на Понтиусе. – Так звали его ослика.

– Да, это досадно и обидно, – сказала Камомилла.

– А ты не можешь удрать из дома незаметно для тётушки Софии? Хочешь, я помогу тебе вылезти в окошко? – предложил Томми.

Но Камомилла грустно покачала головой:

– Нет, так я не могу.

– Ну, тогда надо ещё что-нибудь придумать. – Томми думал изо всех сил, но так ничего и не придумал – дело-то было не из лёгких. – Знаешь что, – сказал он, – влезу-ка я на башню да спрошу старого Тобиаса, уж он наверняка что-нибудь посоветует.

– Думаешь, посоветует?

– Конечно, вот увидишь!

И Томми помчался к старому Тобиасу.

– Маленькую Камомиллу не пускают на праздник, – пожаловался он. – Правда же это обидно?

– Конечно, ужасно обидно, – согласился Тобиас. – Мы непременно должны ей помочь.

И они стали вместе думать, как бы это сделать.

– Послушай-ка, Томми, – сказал Тобиас – я, кажется, знаю способ: нужно, чтобы кто-нибудь уговорил тётушку Софию пойти в парк на праздник. Потому что если она сама пойдёт, то нельзя же будет оставить Камомиллу одну дома. И придётся взять её с собой!

– Отличный способ! – обрадовался Томми.

– Отличный и вполне приличный, да только трудный. Тут главное – найти подходящего человека.

И они опять стали думать, кто бы мог уговорить тётушку Софию пойти на праздник.

– А что, если мне самому попробовать? – сказал Тобиас.

– Вот это и был бы самый подходящий человек, – одобрил Томми.

Не откладывая дела в долгий ящик, Тобиас надел своё воскресное платье, и немного погодя он уже стучался в дверь к тётушке Софии. Тётушка София открыла ему сама.

– Это вы? – удивилась она.

– Да, это я. Я пришёл пригласить вас на Праздник Лета и Солнца.

– Нет, благодарю. Я не могу. Мне придётся остаться дома с Камомиллой.

– Но почему же, разве маленькая Камомилла не может пойти вместе с нами? – спросил Тобиас.

– Нет! – строго ответила тётушка София. – Она ещё слишком мала для всяких праздников и развлечений.

– Вовсе она не мала и не велика, а в самый раз! Ведь там же будет праздничное представление для детей и взрослых. И я, например, обещал Бастиану, что тоже выступлю со своей песенкой.

– Вот как? – Тётушка София почесала себе переносицу и задумалась. – М-да! – сказала она наконец. – Что ж, тогда я, пожалуй, пойду.

– Очень приятно! – воскликнул Тобиас.

– Ладно, посмотрим, – буркнула в ответ тётушка София.

– Ура! – закричала Камомилла.

– Пожалуйста, никаких ура! – прикрикнула на неё тётушка.

И они все вместе отправились в парк; тётушка София, Камомилла, старый Тобиас и Томми со своим осликом Понтиусом.

– Если Камомилла хочет, она может покататься на Понтиусе, – предложил Томми.

– Ой, конечно, хочу! – закричала Камомилла.

И старый Тобиас поднял её и усадил верхом на Понтиуса. А Томми пошёл сбоку, держа ослика за уздечку.

– Камомилла теперь, чего доброго, будет делать без спросу все, что захочет, – недовольно ворчала тётушка София.

Вот так они все четверо и пожаловали на праздник, одна приехала верхом, а трое пришли пешком.