Текст книги "Бука. Нежданные гости"

Туутикки Толонен
Бука. Нежданные гости

Папе

Copyright text © Tuutikki Tolonen, 2020

Copyright illustrations © Pasi Pitkänen, 2020

Copyright work © authors and Tammi Publishers, 2020

Original edition published by Tammi Publishers 2020

Russian edition published by agreement with Tuutikki Tolonen, Pasi Pitkänen and Elina Ahlback Literary Agency, Helsinki, Finland

© ООО «РОСМЭН», 2020

Глава первая
Ночные шорохи

Майкки проснулась в темноте, почти ночью. Может, из-за хлопнувшей форточки? Ее забыли закрыть вечером, и в детской пахло осенью – сыростью и прохладой. «Как в палатке», – подумала Майкки и гусеничкой завернулась в мягкое одеяло.

Но спать уже не хотелось. Майкки лежала с закрытыми глазами и прислушивалась. На другом конце комнаты посапывал Каапо. Сверху, со второго этажа двухэтажной кровати, доносилось ровное дыхание Хиллы. И вдруг что-то отчетливо зашелестело совсем рядом.

Зашелестело?

Майкки открыла глаза. Теперь она была уверена, что именно этот звук ее и разбудил. Посторонний звук, неуместный в детской. И сначала он слышался потише, а теперь будто приблизился. Неужели снова вред-эльфы?

Майкки села и включила ночник. Комната озарилась теплым, ласковым светом. Все в этом свете казалось знакомым и безопасным. Вредэльфов видно не было. Впрочем, надо еще заглянуть под кровать. Майкки бросилась к письменному столу Каапо, достала из верхнего ящика фонарик и плюхнулась перед кроватью на живот.

Фонарик осветил залежи пыли, старую газету, носок, расческу и комок бумажных носовых платков. Но никаких вредэльфов там не было. Майкки с облегчением выключила фонарик и встала.

Шелест послышался снова. Прямо из-под ног. Майкки посмотрела вниз и испуганно ахнула. На ее собственном голубом носке покачивалось что-то темное.

Человек, который подобно Майкки вдоволь находился за букой и Привратницей по подземным туннелям, знает, что повстречаться можно с кем угодно. Светящиеся и невидимые в темноте, кусачие, щипучие, крылатые, пернатые, водные… Каких только существ не бывает! Некоторые добрые, некоторые злые, а есть и такие, которым все равно. Темное существо на носке Майкки больше не шевелилось. Она наклонила голову и присмотрелась.

– А, да это же просто сухой листок!

Майкки отцепила его и забросила под кровать.

И заметила на полу еще один. Даже несколько. Вообще-то по полу тянулась целая цепочка сухих листьев. Она появлялась из-под кровати, шла вдоль стены, огибала корзину с мягкими игрушками и уходила… Секундочку, куда же? Майкки подошла поближе, и действительно – цепочка петляла за корзиной и ящиком с лего, будто кто-то нарочно украсил пол детской сухими листьями.

– Что же это? – прошептала Майкки.

С верхнего этажа кровати послышался шорох.

– Уже утро? – сонно спросила Хилла.

– Еще нет, – откликнулась Майкки.

– Тогда выключи свет. – Хилла перевернулась на другой бок.

– Сейчас. – Майкки не сводила глаз с цепочки листьев, которая внезапно обрывалась под окном. Майкки посмотрела во все стороны – дальше цепочка не шла. А вот на подоконнике что-то шевелилось…

– Ого!

По подоконнику вышагивали строем четыре крупных черных муравья. Они держали курс на открытую форточку, за которой их ждала прохладная осенняя ночь.

Хилла недовольно кашлянула.

– Ну что ты вопишь? Выключи уже свет! И почему так холодно?

– Хилла, слезай посмотри, – выпалила Майкки. – Тут что-то странное!

С кровати свесилась лохматая Хиллина голова.

– И на что смотреть? – спросила Хилла, сонно моргая.

– Почтовые муравьи! – Майкки едва сдерживалась, чтобы не закричать. – Те самые, которые привели тебя к букам!

– А почему ты решила, что они почтовые? – недоверчиво уточнила Хилла. – Все муравьи на вид одинаковые.

– Посмотри, сколько писем они принесли!

Майкки включила фонарь и аккуратно провела лучом от начала до конца цепочки. Хилла задумчиво примолкла, а потом потерла лоб:

– Придется разбудить Каапо.

Глава вторая
Внезапные новости

– Дети, ау! Где вы есть? Идите сюда, на кухню! – весело крикнула мама. – У меня важные новости.

– И какао, – подхватил папа.

– И даже взбитые сливки, – добавила мама.

Никто не отозвался. Папа покосился на маму:

– Ну и где же они?

– Я сейчас их приведу.

Мама вышла в прихожую и постучала в дверь ванной:

– Майкки, вылезай, у нас всесемейный сбор по важному вопросу.

– Всесемейный сбор? – крикнула Майкки из-за двери. – Это как?

– А вот приходи на кухню и узнаешь.

Потом мама направилась к детской, постучала и, не дожидаясь ответа, вошла.

– Есть тут кто-нибудь?

Хилла свесилась со второго этажа кровати и вынула из одного уха наушник:

– А что случилось?

– А что ты там делаешь? – спросила в ответ мама. – Опять смотришь футбол?

Хилла кивнула.

– Оставь-ка его ненадолго и приходи на кухню. Мы с папой хотим сказать вам кое-что важное. Кстати, ты не знаешь, где Каапо?

Хилла пожала плечами:

– У Рунара в доме престарелых, где же еще? Кстати, вам с папой это норм, что у Каапо лучший друг живет в доме престарелых?

Мама махнула рукой, как будто отгоняла комара.

– Глупости! Друзей не выбирают. И Рунар ему не просто друг, а учитель. Они вместе занимаются наукой. У Каапо такое хобби.

– Ага, – ухмыльнулась Хилла, – классно звучит: «Мое хобби – ходить в дом престарелых!»

– Нет, хобби у Каапо – наука, – поправила мама.

– Ну конечно, буконаука. Исследование бук на земле и под землей.

– А что в этом плохого? Ты же сама видела бук прошлым летом. Это не какие-то вымышленные существа. Почему бы их не поизучать?

Хлопнула входная дверь.

– Вот и Каапо, – обрадовалась мама. – Теперь все в сборе. Скорее на кухню!

Хилла вздохнула, закрыла YouTube и слезла с кровати. Под ногой зашелестело, и Хилла посмотрела на пол, хотя и так знала, что там. Очередной сухой листок! А ведь раньше они появлялись только по ночам.

Причем всегда в одном и том же месте – на полу возле кровати Майкки. Когда один-два, а порой и целая куча – муравьи старались вовсю. Иногда на листьях были странные точки и линии, похожие на буквы, но написанного, конечно, было не разобрать. Хилла вообще подозревала, что это пятнышки грязи и плесень, но попробуй докажи это Каапо с Майкки. Майкки считала, что это письма от бук, а Каапо – что Рунар скоро придумает, как эти письма прочитать. Хилла положила очередное письмо Майкки на кровать и направилась в кухню.

Остальные уже сидели за столом – Каапо все еще в куртке, Майкки – в большом полотенце, с волос капает вода.

Хилла пристроилась рядом с братом:

– Ну вот, мы тут. Что у вас за срочное дело?

Мама с папой заговорщицки переглянулись.

– Выпьем сначала какао, – предложил папа, пододвигая детям чашки с высокими шапками взбитых сливок.

– Сливок многовато, – заметила Хилла.

Каапо приподнял брови. Происходило что-то необычное.

– Дети, дело вот в чем, – торжественно начала мама. – Мы нашли для нашей семьи прекрасный новый дом. Отдельный дом, с собственным двором, и рядом растут три чудесные яблоньки. У вас у каждого будет своя комната. И сауна, сауна прямо в доме!

Мама замолчала, светясь от счастья. У Майкки приоткрылся рот.

– Что, и у меня будет своя комната? – уточнила Хилла.

– Будет! – заверила мама.

– И кухня там большая, – продолжал папа. – А еще просторный чердак, и небольшой подвал, и теплый гараж.

– У нас же нет машины. – Каапо недоуменно наморщил лоб. – Зачем нам гараж?

Папа усмехнулся:

– Ну вообще-то мы собирались купить и машину тоже. От нового дома довольно далеко до работы и автобусы ходят не так часто, как в городе.

Каапо с Хиллой переглянулись.

– То есть это не в городе?

– Совсем рядом, – с улыбкой закивала мама. – Всего тридцать километров, но домики как в деревне. Мне говорили, там даже есть коровы! И школа, судя по фото, очень милая. У них своя футбольная команда, Хилла, имей в виду. Я позвоню им, как только все устроится…

– Вы шутите, что ли? – оборвала маму Хилла.

– Нет, что ты, – удивился папа.

– Это же потрясающая удача, – продолжала мама.

– Мама, нет! – воскликнула Хилла.

– Что «нет»? – не поняла мама.

– Это никакая не удача!

– Мы не хотим ни в какую коровиную деревню, – поддержала Хиллу Майкки. – Я тоже не хочу! И вообще, вы даже не умеете водить машину.

– Да почему же коровиная? – взвилась мама. – И вообще-то у меня есть права!

– Мам, ну ты же понимаешь, тридцать километров – это очень, очень далеко отсюда, – вступил в разговор Каапо.

– Особенно учитывая, что здесь у нас всё, – фыркнула Хилла.

– Послушайте, – попытался успокоить всех папа, – жить можно где угодно. Я сам переезжал вы не представляете, сколько раз. И каждый раз удачно! Подумайте только, собственные комнаты…

– Никуда мы не поедем, – замотала головой Майкки. – Буки нас никогда там не найдут!

– Ах ты, гл у пышка… – нача ла было мама, но тут Хилла хлопнула ладонью по столу:

– Знаете что? Я не согласна. Не повезете же вы меня силой? Нашу команду только что выбрали играть за кубок области! Не поеду – и все тут.

Хилла вскочила из-за стола и выбежала из кухни. В детской хлопнула дверь. У мамы был испуганный вид.

– Я тоже остаюсь здесь, – сказала Майкки. – Вместе с Хиллой. А вы переезжайте, если хотите. И не нужна мне никакая собственная комната.

Майкки встала и потопала в детскую. Дверь хлопнула во второй раз.

– Ну, приплыли, – заключил папа.

– Вот ешки-поварешки, – пробормотала мама. – Но мне так нужно побольше места! Детям необходимы отдельные комнаты, мне нужен простор. И соседи как раз выставили свою квартиру на продажу, и на нее уже столько желающих… Каапо, а ты что скажешь?

Каапо серьезно посмотрел на маму и сказал:

– Мама, ты сама понимаешь, что мы не можем вот так просто взять и переехать за тридцать километров. Можно найти квартиру побольше, но где-то поблизости, правда? У нас здесь слишком много всего, чего в другом месте не будет.

– Например? – фыркнул папа.

– Например, Хиллина футбольная команда. И буки. И Рунар.

– Мартышки-кочерыжки. – Мама стиснула лоб: она, конечно, понимала, что Каапо прав.

– И что теперь делать? – спросил папа.

– Надо все хорошенько обдумать, – ответила мама, все еще сжимая голову руками.

Глава третья
Халат дает совет

Яблочная пена шипела и пузырилась вокруг Майкки уже довольно долго. Пожалуй, чересчур долго. У Майкки сморщились не только подушечки пальцев, а, кажется, даже лицо.

Она пыталась поговорить с синим халатом, но он безмолвно валялся на кафельном полу.

Майкки. Халат, а халат?

Халат. (Молчит.)

Майкки. Может, встанешь уже?

Халат. (Молчит.)

Майкки. Ты меня слышишь, эй?

Наконец с полу послышалось приглушенное бормотание – будто звук шел из клубка шерсти. Тряпичный ком на полу задвигался.

Майкки. Ну наконец-то! Я боялась, что ты вообще больше не проснешься!

Халат. (Бормотание.)

Майкки. Ты что, разучился говорить? Может, у тебя болит… рукав? У меня на той неделе после физкультуры болело во всех местах. А мама все равно сказала, что надо идти в школу. А школа иногда такая дурацкая! Нельзя ее уже закончить?

Халат неуклюже поднялся с пола и тряхнул рукавами, поправил капюшон и повернулся к Майкки.

Халат. Дружок, имей терпение. Я ведь все время был здесь, рядом. Но, увы, я становлюсь тебе мал, и скоро нам придется попрощаться.

Майкки. Не выдумывай.

Халат тяжело вскарабкался на крышку унитаза и уселся поудобнее.

Халат. И потом, ты прекрасно знаешь, что я халат. Я не занимаюсь физкультурой. И мышц у меня нет.

Майкки. Вот потому и нет, что не занимаешься. Скоро и стоять не сможешь! Ты стал ужасно медленный, ты сам замечаешь?

Халат. Что я замечаю, так это то, что люди с возрастом становятся нетерпеливыми.

Майкки. Да нет, просто у меня к тебе важное дело.

Халат. Я весь превратился в слух. Точнее, в капюшон.

Халат ласково усмехнулся.

Майкки. В общем, слушай. Мама с папой решили переехать. Что мне делать?

Халат. Ага! Ну, насколько мне известно, у людей все заботы при переезде ложатся на взрослых. Детям ничего особенного делать не надо.

Майкки. Да я не про это! Я не хочу переезжать. Я не согласна, и все! И Хилла не согласна, и даже Каапо.

Халат. Интересные дела.

Майкки. Мама считает, что это детский сад.

Халат. Ну так вы и есть дети.

Майкки. Да! Так что, ты мне поможешь?

Халат. Дружок, тебе ничего не нужно делать. Ну разве что посторониться, когда полетят огненные шары.

Майкки. Что?

Халат. (Посмеивается.)

Майкки. Это ты пошутил?

Халат. Вовсе нет, огненные шары бывают весьма опасными. И еще один совет: не забывай смотреть и вблизи тоже.

Майкки. Ничего не понимаю. Объясни получше, а?

Халат. Увы, подробнее не подскажу. Переходи к другому вопросу!

Майкки. А у тебя что, мало времени?

Халат. Мало… Что такое «мало»? Я могу сказать, что у нас с тобой есть три минуты и сорок секунд.

Майкки. А потом что случится?

Халат. Вот через три минуты и… секундочку, уже тридцать пять секунд и узнаешь. Так что не трать время зря.

Майкки. Хорошо, что я давно привыкла к твоим выходкам, а то вот сейчас я бы очень разозлилась.

Халат. Я тоже привык к тебе за эти годы, дружок.

Майкки. Ой! То есть ты тоже меня любишь?

Халат. А как же. Так о чем все-таки ты хотела поговорить?

Майкки. Ну, мне все время приходят письма из-под земли. Кто их отправляет?

Халат. Хм. Дай-ка подумать… На этот вопрос ты получишь ответ завтра – стало быть, с этим можно подождать. Так что, теперь право слова переходит ко мне?

Майкки. А ты опять начнешь со мной прощаться?

Халат. Ты ведь знаешь – мое время почти вышло.

Майкки. Ну о чем ты говоришь? Ты же просто вещь. Халаты не умирают!

Халат. Халаты становятся малы, и тогда их передают дальше.

Майкки. Слышала я уже твои сказки! «Я становлюсь мал, мы больше не увидимся!» «Твой новый помощник уже в пути!» Мне все это надоело, слышишь? Даже если ты перестанешь на меня налезать, ты можешь просто висеть вот тут на крючке, и мы будем разговаривать, как раньше!

Халат. (Вздыхает.)

Майкки. Да, так и есть, так что прекрати свои глупости.

Халат. Ты же знаешь, я не расту. И даже не старею. Просто, когда я становлюсь мал, мне приходится отправляться дальше.

Майкки. Хва-тит!

Халат. Мой бежевый друг. Все мы движемся дальше, так или иначе, согласись? С тобой я пробыл чуть дольше обычного, и все же теперь…

Майкки нахмурила бровки и сердито посмотрела на халат:

– Ты раньше был только у Каапо и потом у меня, ни у кого больше.

Халат расхохотался:

– Дружок! Ты просто-напросто… нормальный человеческий детеныш. Но скоро нас разлучат, а я должен сказать тебе кое-что еще.

– Ну говори, – вздохнула Майкки.

Халат кивнул:

– Скажу сейчас, на случай, если потом не успею.

– Давай-давай, как в последний раз, – буркнула Майкки, поболтав ногами в воде.

– Слушай внимательно. Когда меня не станет, ни на секунду не теряй надежды. Я уже говорил, что твой новый помощник уже в пути…

– А я уже говорила, что не хочу никаких новых помощников.

– Тсс, я еще не закончил. Он уже в пути, и он придет, просто путь у него неблизкий. Он очень прочный и такой… Как бы это сказать? В общем, он испускает влагу.

– Влагу? – недоуменно повторила Майкки.

Халат кивнул:

– Именно так. Ему так положено, не подумай, это не дефект. Он, конечно, слегка попортит мебель и так далее, но когда попривыкнет, все наладится. – Халат снова задумчиво покивал. – Я вот думаю… Ты ведь тоже прочная девчонка. Почти как хорошая хлопчатобумажная ткань.

– Ну да, – согласилась Майкки.

– Может статься, что ты повстречаешься… как же вы, люди, их называете?.. С печалями. И даже, возможно, решишь, что все эти события не связаны между собой или что ты осталась одна, и все пошло не по плану. Так вот: это не так. Помни: все идет по плану. Это я тебе говорю, уже слегка выходя за пределы своих полномочий.

– А кто придумывает этот план?

Халат раскинул рукава, будто хотел обнять всю пахнущую яблочной пеной ванную.

– Неважно. Главное – знать, что план существует. Он везде, во всем, и в этом тоже! И еще один совет: смотри под ноги. Когда услышишь шелест, будь поблизости.

– Это ты про листья? Которые письма?

– Ты ведь заметила, что я стал тебе мал? Я тебе уже практически не нужен, – Халат сказал это почти с грустью, но быстро встряхнулся и прислушался к чему-то за дверью ванной.

– Что там? – спросила Майкки.

– Сейчас нас прервут. Удачи тебе, дружок. Терпения. Сил и отваги! Все будет хорошо.

– Ну хватит, глупый! – фыркнула Майкки, но халат продолжал торжественно: – Прощай, дружок. Мы хорошо провели эти годы. Прощай.

Халат взмахнул рукавами, точно собирался взлететь, но вместо этого опал синим комком на крышку унитаза и плавно соскользнул на пол.

– И все-таки ты ужасно дурацкий, – пробормотала Майкки.

В дверь застучали.

– Ну кто там? – крикнула Майкки.

– Я! – крикнула Хилла из-за двери.

– А чего ты так кричишь?

– Потому что я злюсь! Иди в детскую и посмотри сама!

– Ну сейчас. – Майкки вылезла из остывшей воды, завернулась в большое полотенце (халат действительно стал ей маловат) и зашлепала по кафельному полу. С волос капала вода.

Хилла стояла перед дверями ванной, прямая и строгая, как маяк.

– Надо это как-то прекратить. – Она махнула рукой в сторону детской. – Сделай что-нибудь!

На пороге детской обе остановились, и Майкки ахнула:

– Это все натащили, пока я купалась?

Пол детской был от стены до стены завален сухими листьями. Ими можно было шуршать, в них можно было нырять, их можно было зачерпывать ведром.

– Да! – рявкнула Хилла. – А я в это время смотрела футбол наверху. Тебе, похоже, два личных письма – вон, на подушке лежат.

– Может, на этот раз будет понятно, от кого они?

– Ага, мечтай, – буркнула Хилла. – Пойду принесу ведро, надо повыкидывать это все за окно, пока мама не пришла.

Глава четвертая
Образцы и выводы

Каапо открыл блокнот на пружинке и вывел на чистой странице заголовок:

Кто отправляет сухие листья?

и подзаголовок:

Что нам известно

и чуть пониже:

Образцы

1. Лист древесный обыкновенный

Каапо открыл ящик стола, достал прозрачный скотч и приклеил к странице обычный лист, сухой и шелестящий, каких в комнате было множество. Лист рассыпáлся под пальцами, так что скотча ушло немало. Под листом Каапо написал:

Отличительные черты:

• очень хрупкий, цвет к расноватый или коричневый

• количество: МНОГО!

• вопрос: ЗАЧЕМ муравьи их приносят, если на них ничего не написано?

Каапо перечитал, что получилось, удовлетворенно покивал и перелистнул страницу.

2. Возможно, письмо

Каапо наклеил красноватый сухой лист, на котором ясно различались темные полоски и пятна, и написал под ним:

Отличительные черты:

• к расноватый, хрупкий

• количество: довольно много

• вопрос: пятна и полоски – послание или просто грязь?

Каапо снова перелистнул страницу.

3. Точно письмо

Каапо наклеил на страницу листья, которые нашел у Майкки на подушке. Они заметно отличались от остальных: не крошились и были не сухие. Один – желтый, другой – красный, и оба в синих пятнышках. Они так и норовили свернуться в трубочку, поэтому наклеивать их оказалось ужасно трудно.

Отличительные черты:

• не такие х рупкие

• количество – всего два

• вопрос: что на них написано? Кто их посылает? С какой целью?

• предположения: письма могут быть написаны на незнакомом нам языке (предполагают: Рунар, Каапо), пятна на листьях – просто грязь (предполагает Хилла), в письме может быть изображен палец, подбородок, банка с вареньем, какой-нибудь зверек или машина, которой еще не изобрели, но в любом случае это привет от буки (предполагает Майкки).

Каапо перечитал написанное, наморщил лоб и дописал:

План: еще немного поразмыслить.

Потом он положил ручку, закрыл тетрадь и убрал ее в ящик стола.

Глава пятая
Кто гремел в ванной

Хилла повернула ключ в замке. Красота! Еще целый час дома никого не будет. Вся квартира принадлежит Хилле: все комнаты, все, что есть в холодильнике, музыка, которую можно слушать из собственной маленькой колонки, – музыка, которую Хилла сама выберет и которую никто не попросит сделать потише!

Вообще-то Хилла хотела, чтобы у нее была своя комната. Хотела почти что сильней всего на свете – но ключевое слово – «почти».

Еще больше ей хотелось стать лучшим игроком своей команды и всего Хельсинки – стать звездой женского футбола в своей возрастной группе.

Поэтому Хилла совершенно не собиралась переезжать куда-то в поле с коровами, как бы хорошо и просторно там ни было. Ее место здесь, рядом с ее командой, даже если для этого придется по-прежнему делить комнату с Каапо и Майкки. В конце концов, к этому Хилла уже привыкла.

Хилла сбросила рюкзак на пол, наклонилась развязать шнурки – и резко выпрямилась. Кажется, кто-то включил и выключил воду в ванной? Но уже снова стало тихо. Ладно, наверное, показалось. Или звук был от соседей. Хилла прекрасно знала, что, когда ты дома одна, послышаться может все что угодно. Хилла скинула кроссовки и пошла на кухню. Сначала перекусить, потом включить музыку. Хилла открыла холодильник и уже протянула руку за йогуртом, как вдруг из ванной послышался грохот. И теперь уж соседи совершенно точно были ни при чем. Сердце у Хиллы громко заколотилось, она осторожно закрыла холодильник, на секунду застыла, но потом решила, что нападение – лучшая защита, и закусила губу. Риск – дело благородное! Хилла на цыпочках двинулась к ванной.

У двери она остановилась. Наблюдение номер один: свет в ванной не горит. Это ясно по положению выключателя. Кто бы там ни был, он сидит в темноте. Стал бы грабитель сидеть без света? Вообще-то кто их знает. Хилла прищурилась, протянула руку и нажала на выключатель. В ванной что-то с грохотом упало и покатилось – у Хиллы волосы встали дыбом. Потом из-за двери донеслось жалобное:

– Ох, вершки-корешки!

Снова что-то загремело и посыпалось – похоже, с полок полетели бутылки с моющими средствами.

«Вершки-корешки?» Хилла наморщила лоб. Так ругается одно-единственное существо во всем мире.

Хилла рванула дверь – и увидела растерянное зеленое лицо в обрамлении длинных густых волос, целой волосяной мантии. В ванной пахло землей и подвалом.

– Привратница! – воскликнула Хилла. – Ты как тут очутилась?

– Сестра земной птички! Сестра-помощница! – раздалось в ответ испуганно и радостно одновременно.

– Ну вот, приехали. Какая я тебе помощница? Вообще-то меня зовут Хилла, ты что, забыла?

– Помню, помню, как же не помнить, – заверила Привратница. – Это я с перепугу. Натерпелась я страху в этой темной пещере, ох и натерпелась! Никак не могла понять, где же это я. И тут вдруг свет, и ты!

Хилла недоверчиво покачала головой:

– Как ты оказалась у нас в ванной?

– Я что же, в ванной? – ахнула Привратница. – В самой-самой настоящей ванной?

– Именно. В нашей ванной, на пятом этаже многоэтажного дома, в Хельсинки, на поверхности земли, – перечислила Хилла, потому что Привратница явно в этом нуждалась.

– Я в ванной! – возликовала Привратница. Она принялась притопывать по кафельному полу, словно решила сейчас же исследовать босыми ступнями каждый квадратный сантиметр. – А я-то думала, что угодила в какую-то ужасную, тесную пещерку – а это и вправду ванная! А почему здесь сначала было так темно, а потом стало так светло?

– Потому что я включила свет, – хмыкнула Хилла. – Вот тут, снаружи, показать?

– Они живые? – Привратница попыталась рассмотреть лампочки на потолке, но они были слишком яркие.

– Кто, лампы? Нет, конечно. Их в магазине покупают.

– А я ведь до последнего не верила, что у меня получится. – Привратница поморгала. – Боялась, что попаду незнамо куда. Не думала, что на червекопов можно положиться, нет, не думала. И все-таки, вот она я тут, в ванной, как твоей сестре и обещала.

– А Майкки знает, что ты должна прийти? – поинтересовалась Хилла.

– А как же! Она ведь сама меня позвала, ты разве не помнишь? При тебе дело было. Вот я и пришла, как договаривались.

Хилла сглотнула. Вообще-то да, Майкки сама пригласила Привратницу.

– Но мы договаривались, что ты сначала предупредишь, – заметила Хилла. – Мы обычно спрашиваем у мамы, если кто-то приходит в гости с ночевкой. А теперь еще и у папы.

Привратница с тревогой сморщила зеленоватый лоб.

– А письма мои не дошли?

– Так вот от кого были письма! – воскликнула Хилла. – И как мы не догадались! В следующий раз имей в виду: одного вполне достаточно, главное, чтобы прочитать можно было.

Привратница, похоже, удивилась.

– Вы что же, ничего не поняли, хотя я послала вам целых три письма?

– Три? Их было минимум три миллиона, – фыркнула Хилла. – И да, никто ничего не понял.

– Три, их было ровно три, – поправила Привратница. – Так вы что же, меня не ждали?

Хилла помотала головой.

– И у госпожи матери не получили позволения?

Хилла пожала плечами.

– Мама даже не знает, что Майкки тебя приглашала.

– Вот вершки-корешки, – с тревогой пробормотала Привратница. – Что же теперь делать?

– Понятия не имею.

Зеленый подбородок Привратницы дрогнул, и Хилле стало не по себе. Что, придется еще утешать Привратницу? В утешениях Хилла была не сильна.

– Хочешь, пойдем на кухню? Выпьем какао… – нерешительно предложила она.

– Какао – это что? – уточнила Привратница.

– Ну… вкусный напиток.

– Нет, спасибо.

– Пойдем! Могу сделать тебе бутерброд. Ну, помнишь, такой плоский, как мама нам посылала с земли через халат.

Привратница мрачно помотала головой.

– Нет, спасибо. У меня есть с собой еда. А ты иди.

Хилла начала раздражаться.

– Слушай, ты что, так и будешь все время сидеть в ванной? Хочешь есть свою еду – ешь, но пойдем на кухню. Я лично голодная как волк.

– А почему нельзя сидеть в ванной? – осведомилась Привратница.

– Да не то чтобы нельзя, просто – зачем?

Привратница как была странная, так и осталась. На осмысленный разговор бесполезно было даже рассчитывать. Хиллин долгожданный вечер в одиночестве накрывался медным тазом.

– Как мне переговорить с твоей сестрой? – спросила Привратница.

– С Майкки? Она скоро придет, просто подожди.

– Благодарю. Тогда я подожду. Можешь пойти поесть в эту свою… куда ты там собиралась.

– В кухню! Едят обычно на кухне!

Привратница с достоинством покивала:

– Понимаю. Ты так привыкла. А я привыкла по-другому. Вот сестра твоя понимает.

– Ну, как хочешь. Вообще вы с Майкки – два сапога пара. Неудивительно, что вы подружились.

– Правда? – обрадовалась Привратница. Но за Хиллой уже закрылась дверь.

Хилла направилась прямиком к холодильнику и начала быстро намазывать бутерброды и размешивать в чашке какао. Когда все было готово, она брякнула на край стола колонку, подсоединила ее к телефону и включила на полную мощность. И принялась за еду.