Текст книги "Теннис. Психология успешной игры"

Знание обо всем сущем

Играя в теннис, нельзя забывать о двух очень важных вещах. Первое – где сейчас находится мяч. Второе – где сейчас твоя ракетка. Еще только начав заниматься теннисом, мы уже слышим со всех сторон, как это важно – следить за мячом. Это очень просто – ты узнаешь, где мяч, просто посмотрев на него. И при этом совсем не нужно думать: «А вот и мячик полетел. Вот он пролетел в вершке над сеткой, да как быстро-то! Сейчас коснется корта где-то около задней линии, а потом пойдет вверх – вот тут-то я по нему и хлопну!» Все совсем не так – вы просто следите за мячом, а правильная реакция происходит сама собой.

Точно так же вам не нужно думать, куда должна смотреть ваша ракетка, но в любой момент необходимо знать, где она находится. Поглядывать на нее у вас не получится, потому что вы неотрывно следите за мячом. Ракетку нужно чувствовать. Почувствовав свою ракетку, вы всегда будете знать, где она находится. Знать о том, где ей следовало бы находиться, вовсе не означает чувствовать ее положение. И знать о том, чего ваша ракетка не совершала, опять-таки не значит чувствовать ее положение. Чувствовать ее положение – означает знать его.

Не так уж важно, на что ученик жалуется, когда приходит ко мне как к учителю. Я уже понял, что самый выигрышный первый шаг для ученика – это вглядеться и вчувствоваться в собственные действия, иначе говоря, расширить свои знания о том, что происходит на самом деле. Когда я сам выхожу из ритма и ракетка меня не слушается, я проделываю то же самое. Однако для того чтобы видеть вещи такими, какие они есть, мы должны снять очки рациональных суждений, и не так уж важно, темные это были очки или розовые. Отказавшись от этих очков, мы открываем доступ к процессу естественного развития – процессу и удивительному, и прекрасному.

К примеру, ученик жалуется, что удар справа у него всегда получается «не в такт». Я не буду углубляться вместе с ним в анализ его ошибок, не буду давать советы типа «пораньше отводи ракетку назад» или «бей по мячу, когда он не подлетел слишком близко». Вместо этого я предложу ученику подумать, в каком месте у него ракетка, когда мяч перелетает на его сторону корта. Это не слишком стандартный совет – ученик вряд ли хоть от кого-нибудь слышал указания, где должна быть или не должна быть его ракетка в тот или иной момент. Если у него активно работает рассуждающий разум, он, скорее всего, впадет в легкую панику, поскольку «первое Я» любит все делать «правильно» и очень нервничает, когда не может осознать правильность или неправильность какого-нибудь конкретного действия. Ученик, скорее всего, спросит, где же должна быть его ракетка в этот момент. А я уклонюсь от ответа и попрошу его только пронаблюдать, где реально находится его ракетка.

После нескольких ударов я попрошу его рассказать, где же, на его взгляд, оказалась его ракетка. Обычно отвечают так: «Я отвожу ракетку назад слишком поздно. Я знаю, что это неправильно, но ничего не могу с этим поделать». Это ответ, типичный для всех видов спорта, ответ, порождающий горечь и разочарование.

– Пока что забудьте, что правильно, а что неправильно, – советую я. – Просто следите за ракеткой в момент удара по мячу.

Еще пять – десять ударов, и игрок, скорее всего, скажет:

– Уже, кажется, лучше. Я уже отвожу ракетку пораньше.

– Угу… Так где же была твоя ракетка? – спрашиваю я.

– Даже не знаю, но теперь я, кажется, отвожу ее вовремя… Разве не так?

Растерявшись в отсутствие строго указанных нормативов о том, что правильно, а что – нет, рассуждающий разум торопится сформировать собственные стандарты. При этом внимание отвлекается от реальности, и его направляют на попытку сделать все правильно. Может быть, ученик действительно станет подальше отводить ракетку и сильнее бить по мячу – все равно он так и не осознает, где же на самом деле находится его ракетка. (Кстати, если ученика оставить в покое именно в этот момент, когда он полагает, что разгадал «секрет» – то есть решил, что ракетку нужно отводить пораньше, – он будет какое-то время счастлив. Он с азартом вернется к тренировкам, повторяя про себя при каждом ударе: «Пораньше отведи назад, отведи назад пораньше, назад пораньше…» Некоторое время это заклинание будет давать, казалось бы, «хорошие» результаты. Однако вскоре опять начнутся промахи, ученик снова задумается, что же у него не так, и снова вернется к тренеру, чтобы получить очередной совет.)

Так что я не бросаю процесс на том этапе, когда ученик преисполнен оптимизма, – я снова прошу его проследить за ракеткой и сказать, где она находится в процессе выполнения удара. И когда игрок все-таки позволяет себе взглянуть на собственную ракетку с отстраненным любопытством – вот тогда и приходит ощущение настоящей реальности, то есть подлинное знание. И теперь, не внося сознательных поправок, игрок с изумлением увидит, как в его движениях начнет развиваться естественный ритм. Это будет самый лучший ритм, естественный и гармоничный лично для этого игрока, – он может слегка отличаться от того, что считается «абсолютно правильным» и провозглашается как некий всеобщий стандарт. Теперь, выходя на корт, игрок уже не нуждается в повторении каких-то заклинаний – его внимание сосредоточено на том, что важно, без всяких лишних размышлений.

Эта история понадобилась мне, чтобы показать: в каждом из нас имеется возможность для самопроизвольного процесса естественного обучения. Все, кто и знать не знает об этом процессе, когда-нибудь совершат это открытие. Оно ждет нас. Можете не верить мне на слово – лучше попробуйте сами, если, конечно, вы еще не пришли самостоятельно к этому знанию. Если же у вас когда-нибудь появлялось такое ощущение – доверьтесь ему. (Именно об этом мы будем говорить в главе 4.)

Чтобы раскрыть в себе этот процесс естественного обучения, необходимо отбросить старый процесс исправления ошибок. Иначе говоря, нужно избавиться от дурной привычки формировать суждения – и тогда вы сами увидите, что получится. Спокойное внимание без следов критики само изменит к лучшему технику вашего удара. Не верите? Попробуйте сами.

А как насчет позитивного мышления?

Прежде чем закончить наш разговор о «судящем разуме», я хотел бы добавить пару слов о так называемой позитивной самооценке. «Дурные» последствия негативной самооценки сейчас у всех на виду. Во множестве книг и журнальных статей читателю советуют отбросить негативную самооценку и вместо нее возлюбить позитивную. Нельзя, мол, все время твердить себе, что ты урод, рохля и неудачник. Гораздо полезнее считать, что мы люди симпатичные, грациозные и донельзя счастливые. Очень возможно, что замена навязшей на зубах негативной самооценки более приятной позитивной приносит объективную пользу хотя бы в краткосрочной перспективе. Однако, к сожалению, медовый месяц всегда заканчивается слишком рано.

Одна из первых истин, которую я усвоил в роли профессионального тренера, состояла в том, что нельзя выискивать изъяны не только в людях, но даже и в том, как они бьют по мячу. Поэтому я стал воздерживаться от критики. Вместо этого я при любой возможности раздавал комплименты, а касательно исправления ошибок все рекомендации формулировал исключительно в позитивном ключе. Но прошло некоторое время, и я заметил, что отчего-то перестал говорить ученикам комплименты. Этой перемене предшествовала некая картинка, которая раскрылась передо мной, когда я с одной женской группой вел занятие, посвященное работе ног.

Сначала я, как всегда, выступил с кратким вводным словом, рассказав о вреде чрезмерной самокритики. И тут одна из моих учениц, Клэр, задала вопрос: «Я понимаю, насколько разрушительной может оказаться негативная самооценка, так почему бы не похвалить себя за хорошую работу? Чем вас не устраивает позитивная самооценка?» Я ответил что-то невнятное: «Ну, я думаю, что позитивная самооценка не так вредна, как негативная». Потом, пока шла тренировка, я продолжал размышлять над этим вопросом и постепенно пришел к некоторой ясности.

В самом начале урока каждая из учениц должна была с ходу провести по шесть ударов справа, при этом я требовал от них только одного – чтобы они почувствовали, что у них происходит в этот момент с ногами. «Осознайте, как движутся ноги, когда несут вас к позиции удара, и куда перемещается ваш вес после удара». Я лишний раз напомнил, что не следует при этом думать, как было бы правильно и как – неправильно. От них просто требовалось, чтобы все внимание было направлено на движение ног. Я подавал им мяч за мячом, не делая при этом никаких замечаний. Я внимательно следил за тем, что происходит у меня на глазах, но не формулировал никаких суждений – ни положительных, ни отрицательных. Дамочки тоже вели себя тихо, присматривались друг к дружке, но без каких-либо комментариев. Похоже, эта простая задача – следить за собственными ногами – потребовала от них всего наличного внимания.

После 30 моих подач я заметил, что на их стороне площадки около сетки не было ни одного мячика – все они скопились на моей стороне, в одном углу корта. «Посмотрите, – сказал я, – все мячики на моей стороне, а у сетки не осталось ни одного». По смыслу это была простая констатация факта, но самим тоном высказывания я показал, что это мне нравится, то есть сделал им всем комплимент и в некотором смысле похвалил сам себя как их тренера.

К моему удивлению, та девушка, которая как раз ждала своей очереди, сказала: «Ну вот, нужно же было это сказать как раз перед тем, как я выйду на корт!» Это, конечно, была шутка, но я уже приметил, что она слегка нервничает. Я снова повторил прежние наставления и без всяких комментариев подал еще 30 мячей. Теперь дамские личики помрачнели, а по корту они двигались несколько менее ловко, чем раньше. После 30-й подачи у сетки с их стороны валялось уже восемь мячей, а те, что перелетели на мою сторону, раскатились вдоль всей задней стенки корта.

Я уже казнил себя за то, что вот так сам испортил всю музыку. А тут еще и Клэр, та самая девушка, которая спрашивала меня насчет позитивной самооценки, вдруг воскликнула: «Я тут всем все напортила! Я первая послала мяч в сетку, а потом еще четыре туда же!» Я, как и все окружающие, не поверил своим ушам, поскольку это было просто неправдой. Первой попала в сетку совсем другая девушка, да и Клэр промахнулась всего лишь два раза. Ее склонный к самоосуждению разум сумел так исказить восприятие, что она видела нечто совсем не похожее на реальность.

Потом я опросил всю группу – не всплыло ли у них в головах что-нибудь новое, когда я подавал вторую серию мячей? Каждая ответила, что теперь труднее было следить за ногами, зато больше стараний уходило на то, чтобы не попасть мячиком в сетку. Девушкам хотелось оправдать мои ожидания, им показалось, что перед ними наконец утвердили эталон – что такое «хорошо» и что такое «плохо». А ведь при первой серии подач этого не было. Тут я начал понимать, как мой невинный комплимент неожиданно возбудил процесс суждения в их головах. В игру вступило «первое Я», сознание нашего «эго».

Благодаря этому наблюдению я начал лучше понимать, как действует «первое Я». Этот коварный эгоистический разум всегда стремится к одобрению и старается избежать осуждения, так что комплимент он воспринимает всего лишь как потенциальную возможность дальнейшей критики. Ход рассуждений таков: «Если тренеру нравятся такие действия, значит, другие действия ему не понравятся. Если я нравлюсь ему, когда поступаю правильно, значит, он меня возненавидит за неправильный поступок». Как только возник эталон «хорошего» и «плохого», это с неизбежностью вбило клин между самосознанием и сосредоточенным вниманием.

Во время третьей серии подач дамочки тоже начали понимать причину своей скованности. Клэр неожиданно засияла, как киловаттная лампочка. «Все понятно! – закричала она и хлопнула себя по лбу. – Все мои похвалы – это всего лишь переодетое осуждение. И тем и другим я пользуюсь просто для того, чтобы манипулировать своим поведением». С этими словами она убежала с корта, сказав, что ей нужно срочно повидаться с мужем. Судя по всему, она увидела определенную связь между своим поведением на теннисном корте и отношениями, сложившимися в ее семье. Час спустя я видел ее с мужем – они не могли оторваться от бурной дискуссии.

Разумеется, положительные и отрицательные оценки жестко связаны друг с другом. Мы неспособны оценить некое событие как «положительное», если не определим некоторые другие события как «не положительные» или даже «отрицательные». Не существует в жизни способа избавиться от одной только «отрицательной» стороны наших суждений. Для того чтобы увидеть свои движения такими, какие они есть, мы не должны им приписывать такие качества, как «хорошее» или «плохое». То же самое относится и к результатам наших ударов по мячу. Вы можете приметить, как далеко в аут летит ваш мяч, но совсем не обязательно прилеплять на это событие метку «плохо». Прекратив суждения, вы не теряете способность к видению. Прекратив суждения, вы всего лишь перестаете что-нибудь добавлять к тем фактам, которые стоят перед вашими глазами. Теперь вещи предстают не искаженными, но такими, какие они есть на самом деле. Так мы можем добиться того, чтобы наш разум успокоился.

«Но ведь если я вижу, как мой мяч летит в аут, – возражает «первое Я», – и не оцениваю этот факт как нежелательный, то у меня не будет никакого стимула исправить ситуацию. Если неправильный поступок не вызывает отторжения, как же тогда с ним бороться?» «Первое Я», разум нашего «эго», стремится брать на себя ответственность за то, чтобы все стало «лучше». Оно мечтает о признании той важной роли, которая отведена ему в общем миропорядке. Естественно, что оно очень страдает, когда дела идут не так, как им положено.

В следующей главе мы будем рассматривать противоположную ситуацию – когда события выстраиваются в разумную цепочку сами по себе, когда на сцену не выпускают разум нашего «эго», который сразу устроил бы там борьбу с «негативом» и погоню за «позитивом». А перед тем как мы распростимся с этой главой, давайте вдумаемся в одну обманчиво простую, а на самом деле очень серьезную историю-притчу. Мне рассказал ее старый приятель Билл, который всегда вызывал у меня глубокое уважение.

Ранним утром трое едут в машине по городской улице. Предположим ради наглядности, что каждый из этих троих представляет один из характерных типов, распространенных среди теннисистов. Тот, кто справа, – солидный человек с позитивными установками. Он уверен, что играет просто отлично, а потому имеет все основания для полного довольства собой. По жизни это самовлюбленный плейбой, уверенный, что все «прелести жизни» созданы только ради его удовольствия.

На заднем сиденье сидит человек, придавленный «негативом». Он все время ковыряется в себе и в окружающем мире, выискивая, что там «неправильно». Он все время увлечен той или иной программой «самосовершенствования».

Третий, тот, что за рулем, только-только обрел способность жить не рассуждая. Он играет в свою «внутреннюю игру», с радостью воспринимает вещи такими, какие они есть, и действует так, как ему кажется разумным.

Машина тормозит у перекрестка, и тут перед ней улицу переходит прекрасная юная незнакомка, от которой все трое не могут оторвать глаз. Ее красота особенно неотразима, поскольку, извините, девушка полностью обнажена!

Тот, что справа, погружается в мечты, как хорошо было бы уединиться с этим чудом природы при каких-нибудь других обстоятельствах. Его разум блуждает среди воспоминаний и мечтаний о чувственных удовольствиях.

Тот, что сидит сзади, видит в этой сцене наглядный пример упадка нравов. Он не уверен, что ему следует вот так вот прямо пялиться на голое женское тело. Да уж, думает он, все начинается с мини-юбочек, потом танцы «топлес», дальше танцы вообще нагишом – и вот, приехали. Теперь они на улицах, среди бела дня. Пора это прекратить…

Водитель смотрит на ту же самую девушку, что и его попутчики, но он просто видит то, что у него перед глазами. Он не видит ни добра, ни зла, а в результате перед ним раскрываются те подробности, которые упустили оба его попутчика. Оказывается, девушка идет с закрытыми глазами. Он понимает, что эта девушка – лунатик. Отреагировав на ситуацию в полном соответствии со здравым смыслом, он просит соседа пересесть за руль, выходит из машины и набрасывает свой плащ на девичьи плечи. Затем осторожно будит ее, объясняет, что она, видимо, подвержена лунатизму, и предлагает отвести ее домой.

Мой приятель Билл, заканчивая эту историю, обычно подмигивал и говорил: «Там он и получил вознаграждение за свой поступок». Ну а каждый слушатель волен был понимать эту ремарку как ему угодно.

Итак, первый внутренний навык, который вырабатывается во «внутренней игре», – это познание без суждения. Стоит только выбросить суждения из головы, и мы не без удивления обнаруживаем: для того чтобы изменить наши «дурные» привычки, вовсе не требуется реформаторский пафос. Обычно для этого бывает достаточно всего лишь более четкого знания. Есть на свете самый естественный процесс обучения и действия – он только и ждет, когда мы его откроем. Он готов раскрыть перед нами все свои возможности. Для этого позвольте себе действовать, отгородившись от вмешательства своего судящего «эго» со всеми его бесплодными устремлениями. В следующей главе мы расскажем, как раскрыть перед собой возможности этого процесса и как ему отдаться.

Но сначала – один момент, который должен вернуть нас к равновесию. Очень важно не забывать, что не всякое заявление должно считаться «суждением». Признание благодарности, уважения к собственной силе, собственным успехам, как и достижениям кого-либо другого, – эти чувства могут способствовать естественному обучению, в отличие от разрушительных «суждений». Но в чем тут различие? Признание благодарности и уважения к чьим-либо талантам поддерживает веру в способности «второго Я». А вот суждения «первого Я» всегда стремятся подорвать эту веру и сделать ее предметом манипуляций.

Глава 4
Доверяемся «второму Я»

Центральная идея предыдущей главы состояла в том, что в качестве первого шага на пути к гармонии между «первым Я» и «вторым Я» необходимо отказаться от самооценки. Только когда «первое Я» перестанет давить своими суждениями на «второе Я» – только тогда оно сможет понять, что за чудо представляет собой «второе Я», и оценить по достоинству его достижения. Совершив этот шаг, мы вырабатываем внутреннее доверие, а на его основе вырастет фундаментальное, хоть и трудноопределимое качество, неотъемлемое от действий, нацеленных на высшие достижения. Назовем его «уверенность в себе».

«Второе Я» – кто это и что это?

Вот, скажем, ваше тело. Оно может быть корявым, неуклюжим, «так себе» или исполненным совершенства. Но отвлечемся на минутку от ваших суждений о собственном теле и подумаем о том, на что оно способно. Вы читаете эти строчки, а ваше тело тем временем совершает множество действий, сложнейшим образом скоординированных между собой. Без всяких усилий вы водите взглядом по строчкам, выхватываете черно-белые значки, которые автоматически сопоставляются с символами, хранящимися в вашей памяти. Изображения значков переводятся в такие же символы, они сцепляются с другими символами, и вот у вас уже создается впечатление, будто вы что-то поняли из этого текста. Каждую секунду производятся тысячи таких операций. Тем временем (и снова без всяких сознательных усилий) у вас бьется сердце, вдох сменяется выдохом, фантастически сложная система из органов, желез и мускулов выполняет определенную работу, заботясь при этом о себе сама. Без всяких сознательных усилий миллиарды клеток делают свое дело, размножаются и борются с заболеваниями.

Прежде чем углубиться в чтение, вы подходите к креслу и зажигаете свет – для выполнения этих действий необходимо согласовать между собой множество мышечных импульсов. «Первое Я» не нуждается в том, чтобы командовать телу, насколько далеко нужно протянуть руку и с какой силой сомкнуть пальцы, чтобы сработал выключатель. Вы знаете, что вам надо, а ваше тело, не рассуждая, выполняет всю необходимую работу.

Как ваше тело смогло обучиться всем этим действиям, как ловко оно их выполняет – это все те же вопросы, которые возникают при обучении игре в теннис.

Рассмотрим сложнейшую последовательность действий, которую исполняет «второе Я», когда отбивает летящий мяч. Чтобы знать на ближайшее будущее, куда придется ставить ноги, как повернуть ракетку – под удар справа или под удар слева, мозг в тот момент, когда мяч отлетает от ракетки подающего, за ничтожную долю секунды должен хотя бы приблизительно рассчитать, где мяч стукнется оземь и где он должен встретиться с вашей ракеткой. В качестве исходных данных в эти уравнения нужно будет подставить начальную скорость мяча, учесть, как она станет постепенно снижаться, не забыть про ветер, а также про эффект «крученого мяча» и множество других параметров, влияющих на траекторию. Как только мяч отскочит от покрытия, все эти уравнения нужно будет пересчитать заново – только тогда вы точно предскажете ту точку, где мяч встретится с ракеткой. Одновременно необходимо отдавать множество приказов – и не один раз, а постоянно, обновляя их по мере поступления новой информации. И наконец, мускулы должны выполнять все эти команды, но не просто так, а согласуя свои действия друг с другом – чуть сдвинулись вперед ноги, ракетка отошла назад на определенной скорости и высоте. И ракетка, и тело движутся совместно вперед, но плоскость ракетки удерживается все время под одним углом. Мяч встречается с ракеткой в строго заданной точке в зависимости от полученной команды, от желания игрока послать мяч к задней линии или, наоборот, ближе к сетке. Это решение принимается тоже не сразу, а после сверхскоростных расчетов, построенных на поведении противника по другую сторону сетки.

Если подает Пит Сампрас, то для выполнения всех этих расчетов вам отмерено меньше полсекунды. Но даже если вы отбиваете подачу весьма средненького игрока, то и тогда в вашем распоряжении не больше секунды. В такой ситуации просто попасть по мячу – и то уже серьезное достижение. А как выполнить это действие достаточно осмысленно и точно – такое и в голове не укладывается. Однако подобные достижения не такая уж и редкость. Вывод: каждый, кому дано в распоряжение здоровое человеческое тело, обладает фантастически могущественным инструментом.

В свете вышесказанного становится просто неприличным обзывать наше тело всякими неподобающими словами. «Второе Я», то есть физическое тело, включающее в себя мозг (базу данных с двумя уровнями – отдельно для сознания и подсознания) и нервную систему, – это огромный, изощренно составленный букет возможностей. И что особенно потрясает – это его автономный, внутренний разум. То, чего наше тело пока еще не знает, этот внутренний разум осваивает с детской легкостью. Ни один из построенных на сегодня компьютеров не способен сравниться в управлении сложными физическими действиями даже с каким-нибудь начинающим теннисистом, не говоря уж о профессионалах.

Все, что я сейчас рассказал, было написано с одной целью: убедить читателя, что его «второе Я» заслуживает безусловного уважения. И вот это чудо природы мы осмеливаемся называть неуклюжим!

Подумайте о том тихом, смиренном разуме, который светится во всех поступках «второго Я», и ваша заносчивость, ваше недоверие должны постепенно рассеяться. Вместе с ними должны улететь никому не нужные наставления, замечания, та склонность к безграничной власти, которой подвержен незрелый разум, пока еще не способный к сосредоточению.