Текст книги "Я жена и мама ее!"

Я жена и мама ее!
Удалая Любовь

© Удалая Любовь, 2024

ISBN 978-5-0062-7945-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Утро началось не очень-то и радостно. Звонок в пять утра заставил меня вылезти из постели. Открыв дверь, я тут же получил в глаз.

– Где моя дочь?!

Кричала теща и размахивала своей сумкой у меня перед носом.

– Клара Карловна, – тер я глаз и пытался отмахиваться что было силы. – Вы решили мне напомнить о вашем немецком происхождении.

– О каком еще происхождении? – кричала она, размахивая руками.

– Ну как… Без объявления войны, утром, вторглись на чужую территорию.

– Какая еще чужая, я тебе, бездельник, лично каждый месяц помогаю ипотеку платить. Ирод! – добавила она, показав мне кулак. – Я повторяю свой вопрос: где моя дочь? Я вторые сутки не могу до нее дозвониться.

– Все там же, в санатории, свой день рождения отмечает, с 1 на 21 в ночь.

– А ты почему не там?

– Потому что я, в отличие от вашей дочери, работаю! И не пью как не в себя.

– Хлюпик, – плюнула в меня теща и прошла на кухню. – Пыль вытирал, – провела она пальцем по буфету.

– Протирал.

– Слюнтяй, – покачала она головой.

Я было открыл рот, как Клара Карловна погрозила мне пальцем:

– И не вздумай мне грубить! Потому что тогда и мне придется тебе ответить, а я это делаю лучше тебя. Чем кормить меня станешь?

– В пять утра? – поднял я брови. – Вы же на ночь не едите, – скривил я лицо.

– Я не собираюсь спать, я собираюсь завтракать.

– Бутерброд подойдет?

– Подходят только поезда и наряды, а я буду бутерброд с красной икрой, или на худой конец с семгой, имеются в этом доме море продукты?

– А как же, – хмыкнул я. – Из морепродуктов у нас есть соль. Насыпать?

– Хам! И как только моя Изольда за тебя вышла.

– Молча! – напомнил я.

– Да бедная моя девочка и слова проронить боялась.

– Да бедная ваша девочка пила с подружками неделю до мероприятия. Явилась чуть живая.

– Но явилась же! И вообще, кто празднику рад, тот загодя пьян! Вот ты даже на свадьбе не пригубил, не выказал нам своего счастья.

– Для вас лучше, чтоб я, как Иза, под столом валялся весь вечер?

– Она не валялась, она поближе рассматривала, кто в чем явился. У вас между прочем дресс-код на свадьбе был! Это тебе до всего дела нет, а моя Изочка очень ответственная. И вообще, может она чего потеряла, искала под столом.

– Ага, совесть свою, – съязвил я.

– Так я не поняла, накормят меня в этом доме или нет?

Я открыл холодильник и стал смотреть, чтоб такого предложить тещеньке.

– О, я вижу сыр с плесенью, наверное итальянский, дорогой.

– Сыр российский, – покрутил я его в руках. – Просто подорожал в холодильнике.

– Так выкинь его, – раздраженно рявкнула Клара Карловна. – Ты плохо ведешь хозяйство, сыр и тот заплесневел, почему ты не ведешь учет продуктов?

– А почему бы вам этот вопрос не задать своей дочери, – возмутился я.

– Хам.

Она подняла свои нарисованные брови и отхлебнула чаю. Мы долго могли бы так препираться, но услышали шум в прихожей.

– Похоже Изольда соизволила домой вернуться. Не прошло и года.

– Ты ей еще календарем перед носом потряси, да я бы на ее месте вообще на тебя забила.

– А я бы на вашем месте и в вашем возрасте на лавочке козла забивал, а не вмешивался в делах молодых.

– Что-то молодых я не разглядела, ты, что ль, молодой, в зеркало поглядись, сорокалетний лысеющий худодрыщ.

– Опять комплементами обмениваетесь, – говорила жена, заходя в кухню. – Юрка, чего тебе спокойно не живется?

– Мне? – возмутился я. – Да вы охренели. Мне главное не живется, вот семейка, особенно мама твоя.

– Ты что-то против меня имеешь?

– Да все. Вот к кому претензий у меня нет, так это к тестю. Мировой мужик.

– Да ты его даже не знал, – возмутилась моя женушка.

– Вот и говорю, мировой мужик, ни слова мне, ни полслова. Царство ему небесное.

– А вот про претензии ты зря, – хмыкнула Клара Карловна. – Это ведь он ее так воспитал, мне-то некогда было ей заниматься, я диссертацию писала да науку продвигала, а он все паяльник свой из рук выпустить боялся, а это и творила что хотела. Вот и выросло.

– Мам, а что выросло?

– Что выросло, то выросло. Ты где шлялась?

– В санатории была. Красотища там! Надо нам вдвоем с тобой рвануть.

– А чего не рвануть, у твоего когда зарплата и аванс?

– Ну хорошо устроились, как я погляжу, а меня спросить забыли.

– Любимый, ты это, не мельтеши, иди сумку мою разбери. Все в стирку!

Я засопел, но пошел, куда деваться.

– Изольда! – залетел я на кухню как ошпаренный. – В твоей сумке трусы мужские, ношенные. Это как понимать?

– Ношенные? – потерла нос жена. – Ну тогда и ты носи на здоровье. Можешь не благодарить, только прежде их постирай.

Я психанул и ушел на работу. Пусть теперь голодом сидят, сами себе приготовить они не в состоянии, то подгорает у них все, то сырое-недоваренное получается. Я доехал до офиса и приуныл. Псих стал отступать, а чувство сострадания просыпаться. В голове стали всплывать картинки, как теща и жена грызут немытую морковь и запивают это все водой из-под крана, так как чайник им всегда лень включать. Меня мучала совесть.

В кабинете на меня обратил внимание мой начальник:

– Юрий Степанович, у вас что, зубы болят? Лицо прям серое.

– Нет, душа.

– А что произошло?

– Жену с тещей голодом держу.

– Понятно, а почему ко мне не обратился, вроде не чужие люди, я всегда вхожу в положение, вот и сейчас поддержу, будет тебе и повышение, и аванс. Беги в бухгалтерию и получи, я распоряжусь.

– А можно мне сегодня дома поработать?

– Да иди, конечно. Только в бухгалтерию загляни. А то с таким настроением ты нам план дома такой нарисуешь, что потом не одна комиссия в мире его не примет, – смеялся мой начальник и по совместительству друг.

Я собирал папки и торопился, дома ведь мои «змеюшки» ждут, голодные, почти всплакнул я. Забежав по пути в магазин и набрав почти два пакета с едой, я поспешил к своим домочадцам.

– Ну как, голодные? – закричал я с порога.

– Нет, – ответила мне жена. – Мы пиццу заказали, и мама, вон, салат из огурцов режет.

Я прошел на кухню и опустил пакеты.

– Что же вы, мама, салат резали-резали и, смотрю, нарезались.

– Ну выпила немного, чего такого.

– Да ничего, хоть закусывали бы.

– Так нечем.

– А пицца?

– Сам такой гадостью питайся. Юрка, сготовь борщ, как ты умеешь. А?

– Сготовлю, – сжалился я над ней. – А вы бы, мама, пошли, пока поспали.

– Вот за что люблю тебя, зятек, так это за твою кулинарию, ты на хрена в архитекторы поперся, такой повар пропадает?

– Вот за что я вас люблю, мама, так это за лесть. Умеете вы подмазаться, ладно, тесто на беляши поставлю, – улыбнулся я.

– Всегда ведется, – проговорила Клара Карловна, подмигивая дочери.

Теща встала из-за стола, и у нее зазвонил телефон.

– Алло, – ответила она пьяным голосом, но деловито.

– Хорошо, – сказала тещенька и положила трубку.

– Кто звонил, мам?

– Это, доченька, сторож с кладбища звонил, папа домой просится.

Я схватился за сердце, уронив и разбив тарелку. Изольда продолжала как ни в чем не бывало пить чай.

– Как просится? – задал я им вопрос.

– Да за последний месяц уже два раза фотография отлетает, сторож уже замаялся ее клеить, надо на шурупы прикручивать.

– А чего сразу не прикрутили?

– А того, – влезла жена, – что фотография на могиле не папина, а чужая.

– Как? – полезли глаза у меня на лоб.

– Так мы думали, дядя Степа вперед преставится, все собирался каждый год, вот мы ему и подготовили, а он видимо передумал.

– Да чего он там передумал?! – влезла Клара Карловна. – Степка не верит в бога, а бог видимо не верит, что такое могло народиться, зная нашего Степана.

– Ты права, мама, если бог есть, то Степке лучше вообще не умирать.

– С ума с вами сойдешь, – закачал я головой.

И только все вроде успокоились, и теща даже спать собралась, как ее мобильник опять заверещал. Она кивала головой, махала руками, хватала ртом воздух и наконец, положив трубку на стол, выдала:

– Нам всем крышка.

– Что, папа из могилы вылез? – сказала Изольда. А я побледнел и пересел в угол поближе к иконе. «Я не трус, но я боюсь», – пронеслось у меня в голове.

– Хуже, – сказала теща и села мимо стула. Уже на полу у нее начался истерический смех.

– Мама, ты нормально можешь объяснить, что происходит и кто тебе звонил?

– Могу. Звонил наш спонсор из далекой Америки. Джефри Лоунс. Он решил нам сделать сюрприз и прилетел, чтоб с вами лично познакомиться.

– И что здесь такого? – выдохнул я. – Пусть приезжает, мы стол накроем, английский немного мы знаем, так что парой фраз перекинемся.

– Не все так просто, зятек. Дело в том, что, когда я к нему летала, я сказала, что у меня две дочери, одну муж кинул, ей теперь жить негде, короче, ревела в два ручья и на жалость давила. Так и выбила вам на первоначальный взнос на эту вот квартирку, и ипотеку вы платите благодаря его переводам.

– Так скажите, что одна из дочерей уехала, а вторая с мужем помирилась.

– Умный, да. Он перестанет денег давать, а ты как собираешься долг выплачивать, у вас ведь и кредит имеется помимо ипотеки, или машину продашь?

– Ласточку, ни за что.

– Ну, тогда другого выхода я не вижу, на, одевай, – говорила теща, снимая парик и протягивая его мне.

– Даже не уговаривайте, – мотал я головой.

– Одевай, или накостыляем.

– Да вы сума сошли, как вы себе вообще это представляете? Я что, по-вашему, на бабу похож?

– Но ноешь точно как девчонка, – хмыкнула жена.

– Юра, – подошла ко мне Изольда. – Ты главное не переживай, смотри, – подвела она меня к зеркалу. – Ты худой, рост у тебя небольшой.

– Нормальный у меня рост, – обиделся я. – Метр семьдесят. Чего тебя не устраивает?

– Зарплата твоя, – закричала жена и нахлобучила на меня парик. – Вот, красивая блондинка.

– Очень смешно. Может все-таки как-то без меня.

– Это можно, – влезла теща. – Ну тогда учти, зятек, что и квартирка без тебя, и машинка тоже.

Я запечалился, но, поразмыслив немного, решил согласиться.

– Иза. Тощи красное платье.

– Это еще какое?

– Ты все правильно поняла, то самое, мое любимое.

– Щас прям, бегу и падаю, еще чего, раскатал губешку, оно дорогое.

– Я помню, мы из-за него полмесяца на быстрорастворимой лапше жили. Требую реванша.

– А кукиш с маслом не хочешь.

– Тащи, а то отказываюсь быть твоей сестрой.

– Да, аборт делать поздно, – показала язык жена и пошла за платьем.

– А смотри, у нас один размер.

– Нашел, чем гордиться. Сухостой.

– Какая завистливая у меня сестра. Слушай, а ты старшая или младшая.

– Средняя, – сказала Изольда и пнула меня под зад. Я повертелся возле зеркала и побрел в ванную бриться, причем во всех местах.

– Юрка. Ну ты долго там собираешься сидеть, краситься пора, – кричала мне жена за дверью.

– Красься, кто тебе не дает, комната свободная.

– Так я уже, тебя в порядок приводить будем.

– Чего? – высунулся я из ванной. – Вы чего там с тещей, совсем офонарели, не буду я малеваться, и даже не уговаривайте.

– Больно надо, – влезла в разговор Клара Карловна. – Уговаривать его еще. Быстро надел вот это и бегом макияж наносить.

– Что это?

– Утягивающее белье, или бубенчиками трясти намерен?

– И лифчик с поролоном натяни, – говорила Изольда, протягивая его.

– Да как я на это только подписался! – ныл я.

– А ты думал, ипотека легко дается, неизвестно, на что другие идут, лишь бы в своем жилье жить. А тебе всего и надо вечерок девушкой побыть.

– Прошу заметить, не просто девушкой, а вашей дочерью!

– А ты прям и заплакал, – сплюнула теща.

– Иза, ты хоть меня пожалей, поцеловала бы подошла.

– Связи между родственниками запрещены законом, – смеялась жена, натягивая колготки.

Меня накрасили, одели, и я стал ломать голос, пытался пищать и мурлыкать.

– Уже лучше, – подбадривала меня тещенька.

Я только тряс головой и хотел проснуться, для меня это был страшный сон. В дверь позвонили, и Клара Карловна выплыла открывать.

– Изольда, я от волнения все английские слова позабывал.

– Да успокойся ты, он по-нашему говорит немного.

– И на том спасибо, – перекрестился я.

Компания зашла в зал.

– Вот сюрприз Джефри нам сделал, сына привез, знакомьтесь, Майкл.

– У нас-то сюрприз покруче будет, – шептал я жене на ухо.

– Ну что же мы стоим, – спохватилась Клара Карловна. – Давайте к столу. Джефри, ты со мной рядом садись, а Майк…

И не успела она договорить, как Майкл подсел ко мне и поцеловал мне руку. Слава богу побрил, пронеслось у меня в голове.

– Я вас так себе и представлял, – говорил он мне на ломаном русском. Я себя представлял всю жизнь немного, а скорее даже много, по-другому, но со спонсорами ипотеки не поспоришь.

– Вы говорите по английскому?

«Я сегодня и по русскому могу только мычать, слов, блин, нет», – подумал я, но сказал: – Я собака.

Майкл не понял и залез в переводчик. У меня все плыло перед глазами и сохло во рту.

– Ну при чем тут собака, – набросилась на меня теща.

– Я хотел, то есть хотела сказать, я как та собака, все понимаю, но сказать не могу.

– Чего ты там понимаешь, – пнула меня Изольда.

– Когда выпью, понимаю, даже в ресторане, помнишь, японца понял.

– Конечно понял, это был не японец, а якут и говорил он по-нашему.

– Но я же понял, – оправдывался я.

Весь вечер Майкл не сводил с меня глаз и отвешивал комплементы, мне хотелось все больше и больше отвесить ему леща.

– Надеюсь, вы завтра покажете нам город, – улыбался во весь свой белоснежный рот Джефри.

– Конечно. С большой радостью, – порхала Клара Карловна.

Майкл меня приобнял:

– Весь день вместе проведем!

– Нет, – запищал я на весь стол. Все уставились на меня. – Я не могу, у меня работа, – стал я оправдываться.

– О, прекрасно, зайдем к тебе и посмотрим, как ты работаешь, – радовался Майкл. Жена качала головой, а теща ущипнула меня под столом. Я не нашелся, что ответить, и только мило улыбался. Вроде как соглашаясь.

Гости ушли, а жена и теща набросились на меня.

– Ну и зачем ты про работу сказал. Я ему твержу, что в России работы честным девушкам нет, а он, блин, устроился.

– Как теперь выкручиваться станем? – включилась в разговор жена.

– Как-как, накрасим, оденем, и понесет свои чертежи в офис. Скажет начальнику, что Юра заболел, а это его сестра приехала Новосибирск поглядеть.

– Да нет у меня никакой сестры.

– Теперь есть, – стукнула меня по спине теща, – и причем, как выяснилось, две.

Иза только поддакивала.

– Ага, ага.

Утро началось суматошно, все собирали меня.

– Юрка, ты мог получше побриться?!

– Иза, я вчера брился, сегодня не хочу, у меня кожа этого не любит.

– Как дам по башке, – возмущалась теща. – Ты должен быть у меня красавицей, я уродов не рожаю.

Жена сбегала за станком и привела меня в порядок.

– Есть предпочтения в одежде? – иронизировала она.

– Есть, – решил я ей отомстить. – Голубой комбинезон.

– И не мечтай, – замотала она головой.

– Неси-неси. Я из-за этой тряпки отпуска лишился, семьдесят штук за него отвалила.

– Но учти, если запачкаешь или пятно посадишь, все, крышка тебе.

Джефри с сыном приехали во всеоружии, в белых костюмах и с цветами.

– Машенька, – обратилась ко мне теща. – Поставь цветы в вазы.

– Мама, я вроде вчера была Даша.

– Вчера Даша, сегодня Маша. Чего ты цепляешься, Юра, – психовала теща. Переводчик упорно не хотел переводить нашим знакомым на понятном им языке. Они пересчитывали нас и не понимали, а где все остальные люди, про которых говорят.

– А кто такой Юра? – поинтересовался Майкл.

– Мой брат, – сказал я.

– Двоюродный, – добавила Клара Карловна.

– А при чем тут он?

– Так мы к нему на работу едем.

– А мы подумали, что к Даше.

– Вообще-то она Маша. А про работу это вы не поняли, нет у моей дочери работы.

У американцев начался мозговой штурм. Они качали головой, терли виски и пытали понять, как так у русских имена за вечер меняются. И это вроде как никого не смущает, кроме них.

Мы приехали на работу, и я всю дорогу молился, чтоб моего начальника в офисе не оказалось. Пройдя в свой кабинет, я услышал за спиной.

– Вы что-то потеряли или ищете кого?

– Виталий Александрович, – пищал я, пытаясь поменять голос. – Здравствуйте, я Маша, сестра Юрия, он заболел, просил вам чертежи передать.

– Странно, сколько лет дружим, про сестру в первый раз слышу. Хотя знаете, вы похожи, и даже очень. Вы родная?

– Нет, двоюродная. Я приехала Новосибирск поглядеть, вот к его семье гости из Америки пожаловали.

– Тоже Новосибирск поглядеть?

– Нет, – влез Майкл. – Я хочу жениться на Маше или Даше.

– Чего не определился? – засмеялся мой шеф.

– Нет, это одна девушка.

– Так как ее зовут?

– Как тебя сегодня зовут? – обратился ко мне Майкл. Шеф сделал глазами хлоп-хлоп. И уставился на меня.

– Маша я, уже ведь утром определились. А ты чего, правда, на мне жениться собрался? – забеспокоился я.

– Да, если ты согласишься.

Вот встрял, подумал я.

– Машка, – зашептал мой шеф и по совместительству друг. – Ну их этих американцев, я холостой, пошли в кино.

Взял и ущипнул меня за зад. От друга я такого вообще не ожидал и сказал ему своим родным голосом:

– Ты че, охренел.

Виталька уставился на меня.

– Вот ты сейчас разозлилась, и прям вылитый Юрка стала, и главное голос ну точно как у него. Говоришь, заболел друг. А вы куда собрались?

– В зоопарк поехали, это ведь ваша достопримечательность, – пищал я.

– Пожалуй, с вами прокачусь, ты как, Мария, не против?!

– А мне что, хотите – езжайте.

Мы вышли на улицу и сели в машину.

– Ну, как все прошло? – поинтересовалась у меня жена.

– Нормально, Виталька с нами напросился, в зоопарке встретимся.

– Зачем это он напросился?

– Глаз на нашу Машеньку положил, – печально сказал Майкл.

– Вот это новости, – хмыкнула теща.

– Ну ты, доченька, дала понять, что не пара он нам? – издевалась надо мной Клара Карловна.

– Ну что вы, мама, как же можно так женихами раскидываться, да в моем-то возрасте. Пригляжусь, пожалуй, – скривил я лицо.

– Это точно он на мой комбинезон клюнул, не зря я за него столько денег отвалила, – хвалила себя моя супруга.

Приехали мы в зоопарк, а Виталька уже там с цветами стоит.

– Это вам, Машенька, – подал он мне букет и поцеловал ручку. Потом уставился на нашу компанию и демонстративно им поклонился.

– А что же Юрия не взяли собой? – ехидным голосом спросил он у Изольды.

– Болеет он, – скривилась жена.

– Друг, значит, болеет, а ты вместо того, чтоб возле него сидеть, с американцами катаешься, – психовал Виталька. – Ты хоть лекарства ему оставила, мегера?

– Молодой человек, – влезла теща. – У Юрия все прекрасно. Я плюнула ему на спину и растерла. Говорят, змеиный яд творит чудеса, завтра будет как новенький.

– И поесть поди не оставили?

– Слушай, Виталий, если ты такой сердобольный, взял бы да и поднял зарплату Юрке, – руки в боки сказала жена.

– Так я уже добавил и аванс выписал.

– Интересная ситуация, – уставилась на меня Изольда. И как даст мне подзатыльник. – Где деньги?

– Чего ты к ней прицепилась, – влез Виталик и стал защищать Машу, то бишь меня, его друга. – Она-то откуда знает, где у Юрия деньги.

– Эта все знает, – не унималась жена. – Последний раз по-хорошему спрашиваю, где семейный бюджет?

– Да где всегда.

– А где он у тебя всегда?

– На карточке.

– А чего тогда ты молчал, что тебе зарплату повысили?

– Так весело живем, события за событиями, вот и забыл.

– Что-то я, доченька, сомневаюсь в его словах.

– Ну вот, мама будет иметь с тобой разговор, – показала мне кулак Изольда.

– Да чего вы, семейство, набросились на бедную Машу?! – приобнял меня шеф. – Бедненькая, – гладил он меня по голове. – Ты их не бойся, я тебя защищать стану, – и опять ущипнул меня за зад.

– Виталий Александрович, перестаньте распускать руки. Я порядочная девушка.

– Вот поэтому я на тебе женюсь. Рада?! – подмигнул мне начальник.

– Охренеть как.

– Выражаешься как брат, – поцеловал он меня в лоб.

– Гомики, – прошептала мне жена на ухо и пошла, виляя бедрами.

Зоопарк сегодня меня почему-то не радовал. Виталька все за жопу пытался ущипнуть, Майкл совал мне уже четвертое мороженое. Теща пыталась вроде как незаметно вытащить у меня из рюкзака мой кошелек, а Иза просто пила.

– А не рвануть ли нам к морю! – предложил Виталик. – У Юрия скоро отпуск. А? Машенька.

– А мы отпуск променяли на вот этот комбинезончик, – сказала пьяным голосом жена.

– Он чего, стоит как путевка? – опешил Виталька.

– Угу, – кивнул я другу.

– Чего, передумал жениться? – засмеялась Клара Карловна.

– Ну, если Юрий сестре такой дорогой подарок сделал, я готов все расходы за Машеньку взять на себя.

– Вот повезло ж тебе, – уставилась на меня жена. – Чего в тебе мужики только находят, – говорила она, икая. – Может чувствуют, что у тебя между ног как у них.

– Ты чего несешь? – вступился за меня Виталька. Изольда сфокусировала взгляд, Клара Карловна одернула дочь, и Иза выпалила:

– Да я имела в виду тоже там не бреет. Ты же, Виталька, там не бреешь.

– Нет, – засмущался он.

– Вот и она нет, а чего вам мужикам можно лохматыми ходить, а нам так нет!

– Да пускай ходит, мне непринципиально, – высказался Виталя.

До чего я дожил, пронеслось у меня в голове.

– Так как все-таки насчет моря?

– Спасибо, – поклонилась мне демонстративно Клара Карловна. – Юрий меня уже один раз отправил в Абхазию.

– И чем вы опять не довольны? – заорал я на нее от такой наглости.

– Чем? – взвыла теща. – Тем! Купил мне тур в Абхазию, теперь я в юбку еле влазию.

– А нечего было есть как не в себя.

Пока мы спорили, американцы наши заскучали.

– Может быть, уже домой поедем? – предложил Джефри.

Я с радостью хотел согласиться и сделал шаг навстречу. Правая нога зацепилась за бордюр, и я полетел. Стоя на коленках и пытаясь подняться, увидел, как ко мне подскочила жена.

– Убью, – все, что смогла она выговорить.

Я себя осмотрел и ответил:

– Дырка, Изольда, это не пятно, про дырки на комбинезоне ты ничего не говорила. А пятен вроде нет.

Ко мне как ни странно подбежали сразу двое незнакомых мужчин и предложили свою помощь, один аптечку из машины достал, другой стал коленки мои бритые обтряхивать. Я только диву давался. Как-то раз еще давно ехал я на машине и у меня колесо прокололось, а ни запаски, ни домкрата, так ни одна сволочь не остановилась, или когда грузовик меня облил, так пол-остановки только ржали, платка никто не падал, а тут такое внимание.

– Хорошо живется вам, бабам, – шептал я Изольде в ухо.

– Я бы так не сказала, ну или по крайне мере не всем, – заныла она. – Мама, ну где справедливость, чего на него все липнут.

– Куртизанка, – погрозила мне теща кулаком.

– Да отстаньте вы уже от родственницы! – вступился опять за меня мой друг. – Юрку загнобили, теперь до его сестры добрались.

– Кто его загнобил, чего ты на нас вечно наговариваешь, – возмущалась моя жена не на шутку. – Он сам хлюпик вечно ноющий.

– Так в мужчину верить надо. Ты вот веришь в моего друга?

– Чего он Дед Мороз, чтоб в него верить?

– Вот в этом ты вся.

Пока мои продолжали препираться, ко мне подошла удивительной красоты девушка.

– Привет, – улыбнулась она мне. – Хороший вкус, – потрепала она меня за комбинезон. – Я из модельного агентства «Нью-Йорк лук». У тебя очень интересная внешность, я хотела бы тебя пригласить на пробную фотосессию. И если снимки будут айс, полетишь со мной в Америку. Ты замужем?

– Почти, – влез Виталик.

– Ну, почти не считается, – отпихнула девушка его от меня, а сама прижалась ко мне поближе. У моей жены открылся рот.

– Мама, – завопила она как сирена.

– Юрка, ну у тебя совесть есть, при живой-то жене баб клеишь.

– Юра дома болеет, – сказал мой друг теще. – А вы, Клара Карловна, видимо переутомились, езжайте домой и гостей своих прихватите, а я Машеньку сам до дому довезу.

– Размечтался, – стукнула она его сумкой по хребту. – Я ее никому доверить не могу.

– Маша, – хмыкнул Виталька. – Приглашаю вас сегодня в ресторан и, забегая вперед, хочу предупредить, отказ означает увольнение брата.

Я посмотрел на жену, она шепнула:

– Соглашайся.

– Я согласна, – печально ответил я.

– Так как насчет агентства?

– Мы подумаем, – влезла Изольда, вырывая визитку из рук девушки. – Она вам позвонит.

– А как вас зовут, прелестное создание?

Я волновался, в голове был хаос и страх предстоящего свидания.

– Даша.

– Опять! – заорал Джефри. – Только что была Маша.

Девушка смотрела на меня в упор.

– Так как мне записать?

– Пиши: Юра, – махнул я рукой.

– А ты забавная, и нравишься мне все больше и больше, – ущипнула она меня за зад. Да что за день-то такой, все щиплются кому не лень. Блин, надо подгузник надеть, через него хрен кто достанет мою попу.

Мы приехали домой, американские друзья отбыли к себе в гостиницу, а я лег на диван и закрыл глаза.

– Ну чего ты из себя великомученика строишь, подумаешь, на свидание его друг пригласил, тоже мне горе, напои его, и все дела, – верещала, стоя надо мной, теща.

– Легко вам сказать, – взорвался я. – Это не к вам под юбку лезут. И с непристойными предложениями выступают. Если б не работа, послал бы его куда подальше.

– Вот и пошли, ты у меня приличная девушка, – шутила жена, присаживаясь рядом.

– Ну, Юрка, ну чего ты так переживаешь по пустякам, достань Виталия своей заботой, и он сам от тебя сбежит. Вы мужчины ох как не любите, когда мы в ваши дела лезем. Ведь так?

– Так, – согласился я.

– Я тебе во всем помогу, – подмигнула мне Изольда. – Давай, звони ему и узнай, как он доехал.

– Зачем?

– Юрка, не тупи, – злилась жена. – Мы уже его доставать начинаем.

– А… – почесал я голову. – Так это вот так работает.

– Да, раскрываю тебе наши женские секретики. Давай звони, а мы с мамой тебе подскажем, что говорить.

Я набрал номер и изменил голос.

– Виталий, – запищал я в трубку. – Ну как ты доехал?

– Еще не доехал, колесо проткнул, вот кукую на трассе.

– А чего ты кукуешь, – сменил я тон и даже не заметил. – У тебя в багажнике запаска есть, домкрат под колесом, и если надо, то в правом углу насос лежит, ключ, кстати, не забудь.

Жена пихнула меня, и я опомнился и совсем другим тоном снова заверещал:

– Ой, ну не мне, конечно, вас учить, вы наверное и сами все знаете.

– Да если бы, менять колеса не мой конек.

– А мозг включить – тоже не твой, – рассердился я за тупость друга. – Аварийку вызывай, все сделают за пять минут.

– Точно, – обрадовался он. – А мне и в голову не пришло, стою тут как дурак, не одна… не остановится. Да ты ж моя красавица, ну точно женюсь.

Жена закачала головой и повертела у виска, мол, дурак ты. Я положил трубку.

– Вот теперь сижу и думаю, кто кого на себе женил, то ли я тебя, то ли ты меня, – ворчала Изольда. – Ты на хрена ему подсказываешь, пусть бы маялся с колесом, и свидание бы накрылось.

– Я как-то не подумал. Но он же мой друг.

– Да какой он тебе друг, так, знакомый. Может раньше вы в институте и дружили, а теперь он тебя использует, ты мозги его предприятия, ты работаешь, а он коттеджи себе покупает, и заметь, тебе с жилплощадью не помог. Маме моей спасибо скажи, что у нас квартира появилась.

– Да, – влезла Клара Карловна, услышав свое имя. – Я только ради вас Джефри обихаживаю, и, кстати, так некрасиво с его сыном получилось, надо тебе и с ним на свидание сходить, а то летел парень через океаны, и все зря!

– Мама права. Надо уважить спонсора.

– Иза, может ты вместо меня сходишь, уважишь. У тебя ведь лучше получится.

– Это на что это вы подталкиваете мою дочь? – погрозила мне пальцем Клара Карловна. – Прошу заметить. Я рожаю только достойных особ, и к тому же куртизанка в семье у нас только одна.

– Это кто? – вытаращил я глаза.

– Ты, Юрий, – издевательски прошипела тещенька.

– Ну спасибо за предоставленное доверие, – поклонился я им и прошагал на кухню.

– Ты куда? – выглянула жена.

– Жрать.

– А фигуру блюсти, – смеялась она.

– А чего ее блюсти, я отвернулся – она жрет, – говорил я, запихивая в себя бутерброд.

– Слабенькое оправдание.

– Изольда, мне когда в ресторан?

– В десять.

– А сейчас сколько?

– Семь.

– Тогда нормально, а то до десяти сдохну с голоду, испорчу Витальке вечерок.

– А… Уже переживаешь из-за любимого, – ржала теща.

– Клара Карловна, идите уже отдыхайте.

– Какой там, у нас еще дела.

– Какие опять?

– Любимому твоему звонить станем, нервы мотать.

– Опять звонить, мы ж только пятнадцать минут назад звонили.

– Ну так надо достать парня. Или ты с ним уже на все согласен? – подняла теща вопросительно брови.

– Давайте трубку, – заволновался я и побежал в туалет. – Чего ему говорить? – орал я.

– Набирай, мы подскажем.

– Виталий. Ну как дела с машиной?

– Все ок, моя девочка, мчусь домой, приму душ, переоденусь и к тебе. А ты сейчас в чем?

– Да представляешь, – забылся снова я и как ни в чем не бывало продолжил разговор с другом. – Сейчас бутерброд съел и теперь вот на толчке сижу, кажись, колбаска порченая оказалась, вонь хоть дверь выноси, а Изольда опять освежитель воздуха не купила, вот что за женщина.

На конце провода образовалась тишина.

– Виталька, ты еще там?

– Тут я, Машеньку, тут. Надеюсь, вечер у нас все-таки в силе.

– Да просрусь я до десяти. Так что приезжай. Ой, – прикрикнул я.

– Что случилось, Маша? – испугался друг за меня.

– Да я параллельно ноги брею, вот только утром брил, а к вечеру опять. Вот думаю, зону бикини надо или шут с ней?

– Ну я бы побрил, – нерешительно ответил Виталька.

– Ну так брей, а я не буду. Ну ладно, а то газы опять начались. Потом перезвоню.

Я положил трубку и крикнул через дверь:

– Вы там с тещей охренели, обещали подсказывать, что говорить.

– Не переживай, Юрка, ты и сам справился, – ржали они на всю квартиру.

– А чего я справился, мы ведь над ним пошутить должны были.

– Ему твоей честности хватило, откровенный ты мой, – ухохатывалась жена. – Прикинь, если бы я, когда мы встречались, тебе о своих поносах докладывала и газах.

Я почесал голову.

– Об этом я как-то не подумал.

– Так ты на унитазе сидишь, думай, кто тебе мешает, – закатывалась от смеха Клара Карловна.

Время летело незаметно, я спокойно смотрел футбол, когда в комнату зашла Изольда.

– И долго мы еще собираемся в телек пялиться? На свидание наша красавица думает собираться?

– А чего мне собираться, парик надел и хорош.

– А косметика, а выбор наряда, мы так тебя никогда не сбагрим, – развлекалась жена.

– Чем скромнее я буду, тем больше вероятность, что Виталька передумает меня в койку тащить.

– Ну на это бы я не сильно рассчитывала. Садись за стол, красоту наводить станем.

Я сел, а куда деваться. Иза стала махать перед моим лицом кисточками, я чувствовал себя как стенка перед поклейкой обоев.

– А это зачем? – задал я ей вопрос после пятого флакончика, брызнувшего на мое лицо.

– Это чтоб макияж зафиксировать.

– А до этого что было?

– Ну для начала крем, тоник, морская вода, праймер и вот теперь фиксатор.

– Тогда не забудь еще на мое лицо и средство против плесени нанести, хуже уже точно не будет, и клей обои.