Текст книги "Микенцы. Подданные царя Миноса"

КРУГЛАЯ СКУЛЬПТУРА

Хотя ограниченное количество находок не позволяет сделать точные выводы, скорее всего, круглая скульптура в основном представлена небольшими фигурками, как правило сделанными из терракоты. Исключением являются большие культовые статуи из Кеоса и гипсовая голова из Микен. Как правило, высота фигурки не превышает пяти дюймов. Статуэтка юноши из могилы, расположенной близ Кампоса (в Лаконии), является несомненным уникумом. Можно вспомнить и замечательную группу из слоновой кости из Микен (см. с. 146), это настоящий шедевр, свидетельствующий о высоком уровне, которого достигли микенские художники.

РЕЗЬБА ПО СЛОНОВОЙ КОСТИ

Статуэтки из слоновой кости встречаются редко. Большинство сохранившихся рельефов из этого материала украшает расчески, ручки зеркал, пиксиды (шкатулки) или панели, прикреплявшиеся к ларцам, предметам мебели и даже колесницам, как отмечается и в табличках.

Ранний период (первые две трети раннеэлладского) представлен образцами, обнаруженными в толосных и скальных гробницах, находящихся в Мессении. Изделия этого времени характеризуются отчетливым минойским влиянием, поэтому по ним трудно судить об уровне художественного мастерства, который был характерен для Микен.

Как и в других областях искусства, конец раннеэлладского периода был временем расцвета микенских мастеров, когда они освободились от критского влияния. Ближневосточное влияние прослеживается дольше, возможно, потому, что основным источником поставки материала была Сирия, где слоны встречались еще в IX в. до н. э. Именно влияние сирийских мастеров оказалось наиболее значимым для эволюции микенской резьбы по кости.

Существует мнение, что под влиянием Востока в микенских изделиях появились изображения сфинкса и грифона. В свою очередь восточные ремесленники переняли у микенцев некоторые декоративные мотивы, в частности столь популярные в микенском искусстве изображения битвы животных и сцены тавромахии, предложив им сцены из собственной мифологии, как, например, на пластине из Рас-Шамры, где богиня оживляет животных с помощью волшебного растения. Традиции микенской резьбы по кости распространились и в Восточном Средиземноморье.

Рис. 49. Крышка пифии из слоновой кости. Рас-Шамра (предоставлена Кантором)

ФРЕСКИ

Живопись представлена фресками и керамикой. Сохранившиеся предметы относятся в основном к позднему периоду (ПЭ-Ш). Конечно, ни одна из фресок не находится на своем постоянном месте, кроме случайного фрагмента на основании стены или чудом сохранившейся росписи на дворцовых полах и очагах (для росписи полов и стен применялась одна и та же техника).

Техника росписи была унаследована от минойцев, почти не изменившись после того, как ее перенесли в материковую Грецию. За исключением микенской контурной живописи и добавления зеленого цвета в общую палитру, техника поздних микенских фресок почти не отличается от критских изображений более раннего периода.

Стилистика росписей и особенно сюжеты меняются, отражая энергичный и воинственный характер греков. Появляются сцены поединков, битв или охоты. Кроме геральдических изображений, расположенных за троном, на стенах зала представлены разнообразные сюжеты из повседневной светской и религиозной жизни.

На фресках можно рассмотреть дам, сплетничающих в окошках, конюхов, ухаживающих за лошадьми, дворцовые интерьеры (только из Микен) и сцены укрощения быков (из Тиринфа). Есть среди них и мифологические персонажи. На фресках из Тиринфа, возможно, изображены ящик Пандоры и музыкант, играющий на лире, который вполне может быть Орфеем.

Религиозные сюжеты представлены фрагментом фрески из гробницы, находящейся в Пилосе, и процессией божеств с ослиными головами из Микен. Обычно каждую роспись обрамляли затейливой рамкой с геометрическим орнаментом, оттененным двумя тонкими линиями. Иногда орнамент рамки увязывался с архитектурной отделкой помещения. Например, изображения трилистников (триглифов) на росписях стен Большого дворца в Микенах повторяются на мозаиках пола и капителях колонн (рис. 34).

Рис. 50. Дворец в Микенах. Изометрическая реконструкция

Дворцовые полы, как правило, украшали геометрическим рисунком (рис. 50). Рисунок полов на площади перед Большим дворцом в Микенах имитирует шероховатость дерева и гладкость мрамора. В тиринфском дворце преобладают морские мотивы.

Большая часть фресковых росписей отмечена влиянием иероглифического стиля: фигуры мужчин и женщин стилизованы и почти везде статичны, изображения животных выглядят более естественно, за исключением тех, которые имели символическое значение. Из Египта через Крит микенцы унаследовали обычай окрашивать кожу мужчин в красный, а женщин в белый цвета. От минойцев они практически без изменений восприняли стилизованные изображения скал, неба и облаков и технику выполнения росписей.

Вначале на стену, сложенную из каменных блоков, наносили слой грубой штукатурки, чтобы заполнить неровности. Затем на нее клали несколько слоев штукатурки более высокого качества. Поверхность тщательно выравнивали пемзой. На последний слой еще не высохшей штукатурки наносили краску в технике классической фрески. В результате краски практически не изменяли своего первоначального цвета.

Использовалось восемь основных красок: красная, коричневая, оранжевая, желтая, зеленая, голубая, серая и черная. Вероятно, в Пилосе вначале наносили контур картины оранжевым цветом, а затем раскрашивали ее другими красками. Заметно, что оранжевая краска глубже проникла в штукатурку и сохранилась, тогда как другие цвета осыпались.

РОСПИСЬ НА КЕРАМИКЕ

В росписях микенской керамики конца позднеэлладского периода заметно влияние фресковой живописи. Именно тогда на керамике начали появляться изображения человека, животных и птиц. Росписи на вазах с изображением колесниц и противоборства животных были, скорее всего, написаны по образцам фресок.

В предшествующей главе мы описали историю развития микенских керамических изделий. К концу позднеэлладского периода на всей территории микенского государства наблюдается удивительное единообразие керамических изделий, как местных, так и отправляемых на экспорт. Хотя археологи обнаружили печи для обжига только в Тиринфе и Бербати, разнообразие состава глины показывает, что керамика изготавливалась во многих местах.

МИКЕНСКОЕ ОБЩЕСТВО

Широкое распространение микенской керамики свидетельствует о могуществе и славе микенской цивилизации во всем античном мире. Однако мы почти ничего не знаем об устройстве общества, в котором существовала такая выдающаяся культура. Немного прояснить эту ситуацию помогают сведения, почерпнутые из глиняных табличек, но ученые продолжают сомневаться в их достоверности.

В произведениях Гомера много упоминаний об отношениях между правителем, его вассалами и простыми смертными, а также между различными правителями. Однако, поскольку эти произведения были написаны гораздо позже, в IX – VII вв. до н. э., на воспоминания о микенских временах вполне могла наложиться существовавшая в то время система правления.

Сопоставление текстов Гомера, археологических данных и табличек показывает, что в то время существовало множество мелких правителей, один из которых занимал более высокое положение. Скорее всего, это был именно правитель Микен – города, который, согласно археологическим раскопкам, отличался наибольшим богатством и мощью.

Установление абсолютной власти какого-либо правителя и его бесспорного контроля осложняло географическое положение и рельеф материковой части Греции. Еще сложнее было сохранить власть над отдаленными островами и колониями, такими, как острова Родос и Кипр.

Горные массивы делили страну на отдельные районы. Сухопутное сообщение часто было затруднено, поэтому приходилось использовать морские пути. Следовательно, важнейшим фактором, обеспечивающим могущество правителя, становился контроль над морем. Возможно, именно обладание мощным флотом обусловило господствующее положение правителя Микен, а также подчиненный статус Пилоса.

Большое количество документов, обнаруженных археологами во дворце Нестора и в других центрах власти, свидетельствует о прекрасно организованной бюрократической системе, подобной тем, что существовали в великих государствах Египет и Вавилон, откуда микенцы переняли искусство управления.

Но было бы ошибкой считать, что микенская система управления была копией своих предшественниц. Греки смогли заимствовать методику, но наделили ее собственными идеями. Определенное сходство между ними, конечно, наблюдается, поскольку все бюрократические системы однотипны по своему устройству.

На основании табличек мы знаем о существовании строгой иерархической системы, но функции каждой из ее составляющих не всегда ясны. Во главе структуры находился правитель (ванакс). Этот титул также применялся к богам, что указывает на традицию обожествления монарха. Вторым лицом в государстве был лавагетас, то есть главнокомандующий войском. Только он, кроме правителя, имел собственный теменос (так Гомер называет личную стражу) и собственную усадьбу.

Следующим в иерархии считался терета, «управляющий землей», то есть чиновник, ведающий внутренними делами. Возможно, его аналогом в классической Греции был телестас (буквы «л» и «р» представлены одной серией знаков в системе письма. Возможно, терета отвечал и за соблюдение культа, поскольку в классические времена титул телестаса носил главный жрец. Наконец, были еще бекветаи (дословно «последователи»), аналогичные средневековым вассалам.

Записи в табличках показывают, что в Микенах существовало как личное, так и общественное землевладение. Некоторые земли принадлежали богам. Налоги с них получали соответствующие храмы. Так, в Пилосе, например, ежегодно совершались жертвоприношения в честь Посейдона, которого Гомер называет «колебателем земли».

В табличках часто встречается слово «басилевс» (правитель), но в Микенах оно означало не то же самое, что в классические времена. Похоже, что в микенской социальной иерархии басилевс занимал более низкое положение. С другой стороны, в поэмах Гомера нет особой разницы между анаксом (ванаксом) и басилевсом.

РАБЫ

Глиняные таблички подтверждают, что в микенском мире существовал институт рабов. В них содержатся списки женщин-рабынь, указывается род их занятий и происхождение, говорится, что рабов привозили в Микены с островов Лемнос, Милет, Книд, расположенных поблизости от малоазиатского побережья. Милет был микенской колонией, а в двух других поселениях находились центры торговли рабами. Упоминается также, что рабы поступали из Киферы, то есть с южного побережья Пелопоннеса. Возможно, во всех этих местах находились рынки по продаже рабов.

ТОРГОВЛЯ И РЕМЕСЛА

Об организации труда ремесленников, занятости рабов и местных жителей мы знаем достаточно много. Особое место среди них занимали кузнецы-медники, обрабатывавшие бронзу. Бронзовые изделия хорошо продавались, а от качества металла зависел уровень вооружения армии. Поэтому кузнецы повсеместно пользовались налоговыми льготами.

Другой привилегированной группой считались столяры, к которым относились и резчики, изготовлявшие инкрустации. Прядение, ткачество и шитье считались прерогативой женщин. Упоминаются и другие мастера, в частности шорники, шерстобиты, делавшие войлок, и парфюмеры, изготовлявшие ароматические притирания на основе оливкового масла и разных пахучих растений. На одной табличке упоминается врач, но никакие подробности о его специализации не приводятся.

СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО И ВЫРАЩИВАНИЕ СКОТА

Сельское хозяйство было важнейшей отраслью микенской экономики, в которой была занята большая часть населения. О его хорошей организации свидетельствует множество описаний и документов. Сохранились отчеты о доставке и распределении продуктов, налогах, которые поступали во дворец, а также о пожертвованиях храмам.

Рис. 51. Карта Арголиды и Коринфии (предоставлена Уэйсом и Штуббингом)

В микенском государстве выращивали пшеницу, рожь, производили масло, шерсть. Система точной оценки качества шерсти свидетельствует о ее важной роли в экономике. Часть получаемой шерсти использовалась для местных нужд, но основное ее количество предназначалось для экспорта и считалось главным источником доходов.

Не отмечено большого количества крупного рогатого скота, похоже, волов использовали в основном как тягловую силу, им воздавали особые почести. В табличках встречаются такие клички волов, как Блондинчик, Красавчик, Черныш, Белоножик.

В ранний период вол или воловья шкура могли использоваться как предмет для обмена. В позднеэлладский период медные болванки, заменявшие деньги, отливались в форме шкуры животного. Они имели почти постоянный вес и вполне могли использоваться как примитивная форма денег.

Большую груду таких «денег» обнаружили в летнем дворце Агиа-Триада на Крите, а совсем недавно множество таких же отливок подняли с микенского корабля, потерпевшего крушение у юго-западного побережья Турции. Три примера подобных находок известны и по раскопкам в Сардинии (см. с. 200).

ДОРОГИ

Изучение табличек показывает, что в микенском государстве существовала хорошо развитая дорожная сеть. Практически все дороги отличались высоким качеством, необходимым для нормальной торговли и обеспечения военных действий. Правда, до нашего времени дошло немногое, и о былом величии мы можем судить по руинам доисторических дамб и водоотводных труб, которые проходят над небольшими водными потоками. Над реками и глубокими впадинами строились виадуки. Традиции дорожного строительства микенцы заимствовали у египтян, а позже их восприняли греки, а затем и римляне.

В основном археологи изучали сеть дорог на территории, прилегавшей к Микенам, лишь недавно не менее ценные результаты дали раскопки в Мессении.

Сегодня почти циклопические руины дамбы можно увидеть примерно в миле к югу от микенского акрополя. По ней проходила дорога из Микен в Гереум (Просимну) над потоком Хаоса. Еще две дороги связывали Микены с Коринфом, проходя по обе стороны горного кряжа, разделяющего два города. Возможно, эти дороги охранялись с помощью системы укреплений, расположенных вдоль них, и при проезде с путников взималась пошлина на их содержание.

Одна из таких крепостей расположена на вершине горы Элиас, одной из двух гор-близнецов, которые «охраняют» Микены. В трагедии Эсхила «Агамемнон» говорится, что именно на вершине этой горы стоял раб, увидевший сигнальный огонь, оповестивший о падении Трои. Заметив свет далекого костра, он принес радостную весть Клитемнестре.

На трудных участках, и особенно на крутых подъемах, дорога покрывалась каменной мостовой. Известно, что еще на Крите вдоль дорог строились станции для смены лошадей. На перекрестках устанавливались столбы с указанием расстояний до ближайшего пункта.

Глава 6
ВОЙНА И ТОРГОВЛЯ

Воинственность микенцев отчетливо проявилась в созданных ими памятниках. Можно даже сказать, что они охотно начинали войну, чтобы обеспечить свою безопасность. На их воинственный настрой указывает разнообразное вооружение, найденное в скальных погребениях и самых ранних микенских гробницах.

На стелах, которые когда-то обозначали место этих гробниц, часто изображались колесницы, в которых умерший царь торжественно проезжает мимо поверженных врагов. На фрагментах серебряного ритона из скальной гробницы IV изображены сцены осады и покорения вражеского города. Множество сохранившихся фрагментов фресковой живописи позднего периода показывает, что стены микенских домов часто украшали росписи с изображением сражений и поединков. Но самые впечатляющие образцы батальной живописи можно сегодня увидеть в больших крепостях Микен и Тиринфа.

О военной стороне жизни микенской цивилизации можно судить и по табличкам, содержащим перечни различных видов вооружения. Военными руководителями были бекетаи («последователи»), хотя их точное положение в военной иерархии до конца неясно. Похоже, они входили в ближайшее окружение царя, занимая то же положение, что и «графы», служившие сюзерену в Священной Римской империи. Во время войны они становились командирами ополчения, состоявшего из их подданных.

Вероятно, подразделения колесниц подчинялись им и, судя по записям на табличке, найденной в Пилосе, были объединены в подразделения, называемые «ока». Предполагают, что они действовали и как служба разведки и связи, обеспечивая быструю доставку информации в штаб командования.

Скорее всего, оку можно считать военным подразделением, но в отношении ее состава единой точки зрения нет. В том контексте, в котором они упоминаются, их рассматривают как «охранителей побережья» от возможного вторжения.

КОЛЕСНИЦЫ

Существование колесниц отмечено как в кносских, так и в пилосских документах, хотя в последнем случае сведения о них не совсем полные, в имеющихся документах упомянуты только пригодные к употреблению и неисправные колеса. Тот факт, что колеса перечислены отдельно от колесниц, показывает, что во время стоянок их снимали с ходовой части и при необходимости заменяли новыми.

Описание постановки колес приводит Гомер: «Геба надела на колесницу резные колеса из бронзы». Обычно колеса изготавливали из древесины ивы или вяза. В кносских табличках содержится более подробный перечень: указана колесница, назван колесничий, его панцирь и пара лошадей. По изображениям на фресках, рисункам на вазах и печатям ясно, что на каждой колеснице находились два человека, один управлял лошадьми, а другой стрелял из лука.

Рис. 52. Фрагмент кратера с изображением колесницы (предоставлен Элен Уэйс)

Колеса имели четыре спицы, ось располагалась посередине экипажа. Особенность эгейской колесницы заключалась в том, что лошадей запрягали на растяжках, прикрепленных к переднему концу дышла. Именно такие изображения мы чаще всего встречаем на вазах (рис. 52).

Трудно сказать, как именно колесницы использовались в микенские времена. В «Илиаде» описано, что колесницы в основном применялись как транспортное средство, с помощью которого воинов доставляли на поле битвы и затем быстро вывозили с него, если битва не завершалась героической победой, как первоначально предполагалось.

В «Илиаде» упоминается и об использовании колесниц для атаки пешего строя, в чем-то сходной с кавалерийской лавой. В частности, Нестор рассказывает об атаке тысяч колесниц, происходившей в доисторические времена. Без сомнения, именно подобная тактика и распространение колесниц побудили мирных египтян с XVI в. до н. э. начать укреплять границы своей империи.

В Греции примерно в это же самое время появляется одно из первых изображений колесниц на стеле из шахтной гробницы. Можно предположить, что данный вид вооружения происходит с Ближнего Востока. Благодаря ему враги, вторгавшиеся в Грецию, получали неоспоримое преимущество над местными жителями.

В то же время использование колесниц стало важным фактором во время завоевания Крита в XV в. до н. э. Во всяком случае, именно в этот период колесницы получают распространение и становятся составной частью армии.

ОРУЖИЕ И ДОСПЕХИ

Поскольку возничие колесниц были безоружны, вероятно, упомянутые на кносских табличках панцири предназначались именно для них. Изображение панциря или кольчуги на кносской табличке отличается от пилосских табличек, хотя слова для их обозначения совпадают. В пилосской табличке для этого использовано классическое слово thorax (грудь), идеограмма которого напоминает кирасу, нарисованную на «Вазе воина», относящейся к микенской эре. Кносский панцирь очень похож на бронзовую кольчугу, недавно найденную в камерной гробнице в Дендре (Мидия), которая относится к середине раннеэлладского периода или к концу XV в. до н. э., то есть немного раньше, чем предполагаемая дата кносских табличек. Эта уникальная находка напоминает нам, что много ценностей утрачено и по описаниям, содержащимся в табличках, можно делать лишь общие выводы.

Рис. 53. Таблетка с колесницей из Кносса (по Чедвику)

На «Вазе воина» изображена самая поздняя разновидность доспеха, очевидно изготовленная из металла, скрепленного кожей, тогда как на кносских табличках показаны более ранние доспехи, сделанные из бронзы. Бронза прекрасно сохранялась на протяжении долгого времени, но она была достаточно ценным металлом и часто привлекала внимание грабителей гробниц.

В табличках не упоминается еще о двух видах вооружения – щитах и латах. Отсутствие их описаний не может не удивлять в сопоставлении с имеющимися находками. Хотя не сохранилось ни одного образца щитов, можно с уверенностью утверждать, что они существовали; сохранилось множество документально подтвержденных свидетельств, в частности изображения на микенских произведениях искусства.

На охотничьем кинжале с рукояткой в виде головы льва из шахтной могилы IV изображены два различных типа щитов: в виде восьмерки и «башенный» щит. Изображение последнего есть в сцене боя, вырезанной на золотом кольце-печатке, найденном в той же самой могиле.

Размеры данных щитов, прикрывавших все тело воина, позволяют предположить, что их изготавливали из нетяжелых материалов типа кожи. На фресках, обнаруженных в кносском и тиринфском дворцах, видно, что щиты, которыми украшены изображения воинов, сделаны из бычьих шкур. Пятнистая отделка щита воспроизводит защитную окраску животного.

Похоже, и этот щит, и щит в виде башни созданы именно на Крите. В материковой Греции его использование ограничивается XVI и XVII вв., отголоски можно найти в «Илиаде», где пространные описания щитов воспринимаются как дань старой и почти забытой традиции. Находки позднеэлладского периода показывают, что начиная с XIV в. все микенское вооружение изменилось. Расширившиеся в это время контакты с Ближним Востоком привели к появлению новых видов оборонительного и наступательного оружия. Огромный щит, пригодный для поединка или защиты в строю, заменен небольшим круглым щитом, лучше приспособленным для коллективного боя. Но как священный символ и украшение статуй большой щит продолжал использоваться еще на протяжении двух столетий. На «Вазе воинов» представлены два типа круглых щитов, но ученые расходятся по поводу их интерпретации.

Рис. 54. Пилосский воин в латах (по Вентрису и Чедвику)

Люди моря, то есть жители островов, использовали округлый щит, похожий на отмеченный нами тип, он изображен на черепке того времени. Скорее всего, данный щит имел не плечевые ремни, а рукоятку, чтобы его можно было держать рукой. Этим он отличается от щита-восьмерки, который носили на специальной подвеске. Как показано на «Вазе воинов», щит носили на левой руке. Планы микенской крепости свидетельствуют о том, что подобный обычай был достаточно распространен. Бастионы для охраны главных ворот и бокового входа размещались так, чтобы с них было удобно наносить удары по незащищенной (правой) стороне нападающего противника.

В «Илиаде» часто говорится о «хорошо защищенных ахейцах», но лишь недавно археологи обнаружили фрагменты бронзовых наколенников, относящиеся к концу микенского периода. Один из них нашли на Кипре, а другой – в южном Пелопоннесе.

У изображенного на «Вазе воина» пехотинца ноги чем-то защищены, возможно наколенниками. На фресках также сохранилось несколько изображений мужчин, солдат или придворных, которые одеты похожим образом. Видимо, что материалом для них служил фетр или кожа. В поздний период, когда металл начали производить в больших количествах и он стал дешевле, их заменила бронза.

Чисто греческим видом вооружения можно считать шлем из клыков кабана. Он подробно описан Гомером, однако данный тип шлема вышел из употребления задолго до его времени. В микенский период он уже не применялся. Изображения шлемов часто встречаются на микенских памятниках: его носят воины, изображенные на геммах, он встречается на серебряном ритоне с изображением осады. Очень хорошо виден шлем (во всех подробностях) на голове воина на рельефе из слоновой кости. Обычно его относят к последней трети позднеэлладского периода.

Появление такого шлема, по-видимому, восходит к концу среднеэлладского периода. Шлем явно относился к предметам роскоши, чтобы изготовить его, требовалось от 30 до 40 пар кабаньих клыков. Многочисленные фрагменты обработанных клыков находили в гробницах по всей Греции.

Изготовление шлема занимало много времени. Сначала клыки кабана аккуратно разрезали на продолговатые куски, затем на их коротких концах прокалывали отверстия, потом пластины пришивали к раме конической формы, предположительно изготовленной из кожи. Материал, естественно, не сохранился. Клыки располагались рядами, слегка перекрывая друг друга. Чтобы закрыть всю поверхность шлема, требовалось четыре или пять рядов. Подобная схема воспроизведена и на рельефах из слоновой кости. Верхняя часть шлема увенчивалась перьями или завершалась узлом. На рельефах из слоновой кости также показаны полосы, защищавшие шею и подбородок воина.

Рис. 55. Поздние минойские и микенские шлемы (по Вентрису и Чедвику)

Кроме данного шлема, известно еще несколько других типов. То, что одно время считали бронзовым шлемом (найден в гробнице в Дендре много лет назад), сегодня определяют как кусок плечевой части кольчуги, на который выше мы уже ссылались.

Рис. 56. Подставка для ног (по Чайлду)

Последний по времени тип шлема изображен на «Вазе воинов». Там представлены две разновидности шлемов: один из клыков с пером, другой заостренной формы и украшен гребнем. Похоже, обе формы создавались под влиянием образцов, привезенных с Ближнего Востока. Белые пятна, украшающие шлемы и доспехи, изображенные на вазе, обычно рассматриваются как металлические диски, которые пришивали на материал, возможно, их изготавливали из кожи или фетра.

Рис. 57. Подставка для ног среднеминойского периода (по Чайлду)

Основным наступательным оружием микенцев считались копье, сабля и лук. Самые ранние копья имели наконечники необычной формы, но они встречаются редко. Бронзовый наконечник имел углубление на одной или обеих сторонах, в него вставляли расщепленный конец деревянной рукоятки. Подобные копья были найдены в Сексле, Левкасе, Азине и в шахтной гробнице IV в Микенах, видимо, все они происходят с материка.

Гораздо чаще на протяжении всего микенского времени использовался традиционный узкий наконечник в форме листа с сильным средним ребром и углубленным основанием, который прикреплялся к деревянной рукоятке с помощью металлического хомута. Похоже, по происхождению он был кипрским.

Несколько длинных тяжелых копий подобного рода обнаружено в шахтных могилах царей, а их использование на колесницах показано на стеле. Применение копий во время единоборств запечатлено на печатках того же времени. Короткое копье использовалось как оружие типа кинжала во время охоты на львов.

Хотя от позднего микенского периода до нас дошло немного изображений данного вида оружия, о его военном значении свидетельствует то, что копье оказалось единственным оружием, изображенным на «Вазе воинов». Однако единственное изображение – еще не доказательство, что легкое метательное копье, которое когда-то играло такую важную роль в эпосе Гомера, использовалось как вооружение в материковой Греции.

В начале микенского периода главным оружием для нападения считались длинные и узкие мечи, множество образцов которых найдено в шахтных могилах. В захоронении каждого воина всегда было больше оружия, чем ему могло понадобиться во время его беспокойной жизни. Все образцы превосходной работы, и некоторые из них богато и изящно украшены, что позволяет предположить, что это погребальные подношения, а не настоящее оружие.

У мечей обычно закругленные выступы, короткие рукоятки и ярко выраженные ребра; по поперечному сечению они представляют собой сочетание окружностей. Предшественниками мечей подобного типа (А), несомненно, были образцы минойского типа (рис. 58).

Однако наряду с этими мечами в скальных могилах находят изделия другого типа (В), хотя он не так широко распространен, как тип А. В ранних круговых могилах найден только один образец такого меча. Основное различие между двумя типами оружия в том, что у типа В квадратные или заостренные выступы, удлиненная рукоятка и более короткое лезвие.

Возможно, предшественниками данных мечей были широкие кинжалы, позволявшие наносить рубящий удар. В круговых могилах нашли несколько похожих образцов, видимо происходящих с Ближнего Востока. Вариантом типа В считается меч или сабля в форме полумесяца, заостренные выступы, похоже, заимствованы у типа А.

Превосходные образцы кинжалов того времени найдены в скальных могилах, у них великолепная отделка. Искусная техника нанесения инкрустаций из золота, серебра и черни, несомненно, восходит к традициям азиатских, а не минойских мастеров.

Благодаря расширению контактов с Ближним Востоком в позднеэлладский период получил распространение новый тип сабли. Прямые рапирообразные мечи, известные по находкам предшествующего времени, стали постепенно заменяться обоюдоострым мечом или саблей, то есть рубящим оружием. Техника его использования стала совершенно иной.

Одна микенская версия нового типа сабли имеет квадратные выступы, отделанные так же, как рукоятка. Лезвие плоское, расширяющееся к концу, не имеет среднего ребра. Ранние образцы таких сабель датируются, возможно, самым концом позднеэлладского периода, то есть второй половиной XIV в. В табличках не указывается, о каком типе меча идет речь, да и изображения достаточно схематичны.

Изображение на табличке позволяет представить крестообразный меч середины позднеэлладского периода. У него широкое лезвие, выкованное вместе с рукояткой, небольшие выступы и четко намеченное среднее ребро, без которого рубящее оружие просто нельзя было бы использовать (рис. 61).

На археологических находках представлены единичные примеры использования лука, в основном в сценах охоты. Подобным примером можно считать кинжал с изображением охоты на львов. Они показывают, что, скорее всего, в микенский период лук не играл особой роли во время военных действий, но на фрагменте стеатитовой вазы из Кносса изображен бородатый лучник, по его одежде можно определить, что он из Микен.

Рис. 58. Рапиры. Типы А и В (по Чайлду)

Рис. 59. Крестообразный меч (по Фуремарку)

Рис. 60. Кинжал листообразной формы или меч (по Фуремарку)

В кноссском дворце обнаружены два огромных склада бронзовых наконечников для стрел вместе с ярлыками-табличками, насчитывающими 6010 и 2630 штук соответственно. Бронзовые головки для стрел соответствуют наконечникам копий на пилосских табличках.