Текст книги "Огнеслава Бессмертная и Алатырь-камень"

Огнеслава ещё раз свернула налево, раздражая деревенских собак, которые провожали её грозным лаем и нахохоленных куриц, ходящих по дороге из стороны в сторону. Наконец она увидела речку. Речка находилась чуть в низине. Огнеслава оставила велосипед, а сама решила подобраться поближе. Речка была не слишком чистой: в ней было полно тины, а мимо чинно проплывали пластиковые бутылки. Ни кваканья лягушек, ни всплесков рыб. Берег был тоже не самый аккуратный. По всем сторонам от Огнеславы земля была обуглена от многочисленных костров и пикников. Здесь тоже валялся мусор, хотя рядом, на дереве, был прибит знак: "Не сорить!" Не слишком приятная картина.

– Да уж… – вслух сказала Огнеслава. Она присела на пень и подпёрла голову руками. Ну и зачем она сюда ехала? Сплошное разочарование.

Вдруг, в воде булькнуло что-то большое. Огнеслава прищурилась и, среди солнечных бликов, увидела исчезающий хвост какой-то громадной рыбины. Вот тебе и не буль-буль…А может, это какая-то радиоактивная рыба? Кто его знает, чем она в этом мусоре напиталась? Огнеслава ещё раз присмотрелась к водной глади, вдруг, что ещё покажется, но всё было тихо. Может ей показалось? Хотя, какая разница, мало ли, что в речке водится.

Огнеслава вздохнула и решила проехаться дальше. Впереди был лес. Она, конечно, заходить туда не собиралась, но посмотреть хотелось. Детское любопытство в сочетании с жаждой знаний брали верх. Тем более, что она никогда не подходила к настоящему лесу так близко. Пока ехала, Огнеслава расслышала далёкие голоса людей и звуки музыки. Кому-то явно было весело. Огнеслава испытала странную, непонятную ей самой неприязнь, к людям, которые даже не могут насладиться тишиной и природой. Всё им надо с музыкой! Она никогда не понимала, почему люди так хотят навязать всем свои вкусы, свою музыку, песни. Сама Огнеслава никогда такого не делала. Наверное, именно поэтому самым любимым прозвищем её одноклассников для неё было "старуха". Все считали её гораздо старше своего возраста, никому не было интересно общаться с «книжной девочкой». Огнеслава фыркнула, вспомнив свой класс. Лес всё приближался. Перед ним лежала тропинка, мокрая и свежая. Слава положила велосипед на землю и подошла ближе. Лес посмотрел на неё свои зелёным взглядом. Огнеслава вздрогнула. В её душе пробудилось что-то невыразимо странное…волшебное. Оно поднималось откуда-то из области сердца и подкатывало к голове, заставляя все, даже самые малюсенькие волоски, подняться. Лес гипнотизировал. Пугал. Казалось, ещё капля – и он утянет ее в свои недра. Во все глаза она смотрела на лес, ожидая, что оттуда появится кто-то, схватит её и утащит в зелёную бездну. Душа разрывалась от противоречивых чувств. Ей хотелось выбраться, уехать прочь, но в то же время она мечтала заглянуть внутрь, увидеть, что её ждёт…

Ей нужно выбираться.

Огнеслава отвернулась, схватила велосипед и бегом рванула в сторону дома. Вот тебе и лес! Она сама не понимала, чего испугалась, наверное, сказывалась сумбурная бессонная ночь. Огнеслава неслась домой, в безопасность, туда, где есть родной человек.

Когда она вернулась, было только одиннадцать утра. Бабушка хлопотала в огороде, совершала непонятные Огнеславе манипуляции над растениями. Про книгу Огнеслава даже не вспомнила.

– Ну как погуляла? – спросила она, отвлекаясь от зелёных друзей.

– Отлично, – соврала Огнеслава и поспешила отвернуться, чтобы не вызвать подозрений. Нечего бабушке знать про лес.

– Ну это хорошо, – бабушка подмигнула Огнеславе. Вот и как это понимать? Бабушка явно о чём-то подозревала, но не хотела об этом говорить, а Огнеслава боялась настаивать. – А теперь пора бы и поработать. – продолжила бабушка. – Курей я уже покормила, обед тоже сготовила. Тебе осталось только протереть и подмести пол.

Огнеслава кивнула и пошла в дом. Всё было как-то не так. Может сказывалась слишком бурная фантазия, может, эмоции от переезда, но казалось, что всё какое-то слишком странное и необычное. Непонятные скрипы, всплески; загадочный лес. Огнеслава взяла тряпку и швабру и пошла мыть пол. Домик был небольшой, но в нём располагалось множество труднодоступных мест, поэтому к концу Огнеслава сильно умаялась. А надо ещё и веником пройтись.

К обеду бабушка приготовила щи. Огнеслава терпимо относилась к супам, но ела редко. Может, в следующий раз попросить бабушку нажарить картошки? Огнеслава ела суп, а в голове у неё крутилось множество вопросов. Ей хотелось поделиться с бабушкой всем, что она повстречала сегодня, но она этого не сделала. Наверное, та просто скажет, что ей это померещилось.

Огнеслава сложила посуду в раковину, а сама помчалась наверх. Сейчас было время отдыха, и она могла распорядиться им так, как хотела сама. Огнеслава взяла книжку и начала читать, но не могла сосредоточится. Мысли то и дело возвращались к лесу и шорохам. В конце концов ей всё же удалось выбросить все из головы, и она окунулась в историю.

Прошёл день, два. Время текло медленно, но, одновременно с этим слишком быстро. Огнеслава просыпалась, завтракала, убиралась. И вот время подходило к обеду, хотя до этого казалось, что до него целая вечность. После она отдыхала, а потом снова работала. Иногда звонила мама, спросить, как у неё дела и как она себя ведет. Огнеслава неизменно отвечала, что дела идут хорошо, а сама она – просто девочка-паинька. Она не врала, потому что с бабушкой у нее действительно установились тёплые отношения. Иногда Огнеслава слышала, как мама собирается что-то спросить, но не решается. Огнеслава не торопила её, но молчание на другом конце провода оставляло тысячу загадок.

За три дня прибывания в деревне, Огнеслава уже не считала бабушку странной, просто немного эксцентричной, как и любая другая бабушка. Вечером Огнеслава читала книги или смотрела с бабушкой телевизор и отгадывала кроссворды, которые та так любила.

Порой Огнеславе казалось, что баба Маша как-то присматривается к ней, как будто бы оценивает. Слава не знала, с чем это связана, но решила, что та делает так, потому что долго её не видела, а теперь пытается понять её характер. Это было вполне логичное объяснение.

Сегодняшний день тоже начался, как обычно, не считая того, что Огнеслава проспала. Казалось бы, что можно проспать летом, но Огнеслава знала что. В деревне она вставала рано, чтобы всё успеть сделать за день, обычно часов в семь она уже была на ногах. Но вчера вечером она начала читать такую интересную книжку, что не заметила, как время подошло к двенадцати часам. Именно поэтому, вместо положенных семи, Огнеслава поднялась в девять, и теперь ей было стыдно. Она помчалась вниз, даже не заправляя постель, но бабушка уже была на улице, что-то делала в огороде. Огнеслава увидела на столе тарелку с геркулесовой кашей, не так противно, как манная, но лучше бы всё-таки пельмени. Каша уже была холодная и вязкая. Огнеслава подогрела её в микроволновке и, стараясь не разжёвывать, съела.

– Ба! С добрым утром! – крикнула она с веранды бабушке, которая пропалывала грядки с клубникой.

– С добрым, с добрым. Выспалась?

– Выспалась, – пробормотала Огнеслава, снова смутившись.

– Ты пока приведи себя в порядок, а потом поможешь дорожки подмести. Вишь, какие они пыльные?

Огнеслава кивнула, хотя бабушка не могла этого видеть из огорода и поднялась наверх. Кровать была убрана. Огнеслава ещё раз прокрутила все события сегодняшнего утра. Вот она встала, посмотрела на время, спрыгнула с кровати и побежала вниз. Она её не убирала. Может, бабушка незаметно от неё поднялась наверх и всё сделала? Да нет, она была на улице и в дом не заходила. Тогда кто? Огнеслава подошла ближе к кровати. Слишком всё аккуратно, она сама никогда бы не смогла все расстелить без единой складочки. Но тогда кто? Огнеслава не садилась на кровать, но прошлась по ней рукой. Это уже совсем ненормально. Она ещё раз вышла из комнаты, а потом ещё раз зашла. Кровать была всё ещё убрана.

– Что за…Да как? – Огнеслава удивлённо приподняла брови.

Может, она всё-таки сама убрала эту несчастную постель? Не могла же она по щучьему велению заправиться! Огнеслава решила, что про это точно не нужно рассказывать бабушке, вдруг, ещё сумасшедшей её посчитает. Огнеслава переоделась уже в другой комнате, ей не хотелось оставаться наедине с этой непонятной кроватью. Утреннее событие на некоторое врем вывело её из себя, нарушило привычный порядок вещей.

– Ты всё, Огнеслава? – снизу послышался голос бабушки. Видимо, она уже разобралась с огородом и зашла в дом.

– Да-да, бегу! – Огнеслава спустилась вниз.

– Что-то случилось? Ты сегодня очень взлохмаченная и бледная. Ничего не болит, может, простыла?

– Я всегда бледная, ба, – отмахнулась Огнеслава, – Просто проспала и сейчас немного рассеяна. – отчасти это было правдой.

– Ну тогда иди поработай. – бабушка вручила Огнеслава веник, – Дорожки подмети, а потом съезди-ка к соседу за рыбкой. Я слышала, он на рыбалку ходил, а сегодня улов-то закоптил.

– К какому соседу? – у бабушки было полным-полно соседей, с которыми она общалась, и Огнеслава их пока не слишком-то различала.

– К Андрею Петровичу. У которого два пацанёнка. Егорка и Антошка. Через три дома от нас живёт, – сказала бабушка. Огнеслава так и не поняла, кто это, но решила больше не уточнять. Разберётся как-нибудь, – Он к нам вчера заходил, помнишь? – продолжила бабушка. Теперь Огнеслава вспомнила. Она уверенно кивнула головой, схватила веник и пошла подметать.

Огнеслава в жизни столько не работала. Сейчас было легче, но первые два дня у неё так болели руки, что она была готова даже на ампутацию. Но сейчас, после уже пяти дней (пяти! Страшно представить!), она уже привыкла. Руки не болели, а ноги не ныли так страшно. Огнеслава долго разбиралась с подметанием, потому что у бабушки было просто куча дорожек, но в конце концов всё-таки справилась. Она смахнула мокрую от пота прядь волос, отнесла веник, взяла велосипед и поехала к Андрею Петровичу. Его дом она нашла быстро, хотя до конца не была уверена, что это нужный.

– Здравствуйте! Меня бабушка прислала…Эмм…Мария Никитишна, – сказала Огнеслава, постучав в калитку. Перед ней стоял мужчина средних лет с тёмными с проседью усами и лысой головой.

– Ах, да. Она меня предупреждала, что внучку пришлёт. Погоди чуть, сейчас я рыбку принесу, – мужчина махнул рукой, чтобы Огнеслава зашла на участок, – Через порог да ворота вещи не передают, – пояснил он.

Огнеслава кивнула. Она не верила во все эти пустые предрассудки, но решила, что лучше не спорить. Андрей Петрович вернулся через пять минут, держа в руках пакет с рыбинами.

– Только мне бабушка деньги не давала, – смущённо проговорила Огнеслава, вдруг вспомнив об этом.

– Да какие деньги! Брось! У твоей бабушки лучшие яички во всей деревни, она мне с десяток их вчера насовала, так что я ей должен, считай.

Огнеслава кивнула, поблагодарила соседа и поехала обратно. Пакет она прикрепила на руль. Из него пахло копчёностями. Она осень надеялась, что эту рыбу не поймали в той грязной речки, на которую она недавно ездила.

– Ба, я всё сделала, могу пойти почитать?

– Конечно, доченька, – бабушка взяла из рук Огнеславы пакет, – Сегодня можешь отдохнуть. А завтра у нас банный день.

– Какой день? – Огнеслава вспомнила о бане, стоявшей на участке. Она находилась в самом конце, непримечательная, но гордая.

– Суббота считается банным днём, – пояснила бабушка, – В этот день издавна ходили париться. Мы тоже пойдём. Нечего нарушать традиции.

– Но я никогда не парилась в бане, – Огнеслава много читала про то, как люди задыхались в бане, угорали и получали ожоги, и теперь одна только мысль о ней наводила страх.

– Нужно когда-то начинать, – бабушка похлопала Огнеславу по плечу, – Я пойду с тобой и всё покажу.

Следующего дня Огнеслава одновременно ждала и страшилась. Она никогда раньше не парилась, ей, если честно, вообще были не по душе высокие температуры. Она не любила холод, но и жару тоже. Но если всё-таки придётся выбирать, она предпочтёт Норвегию Мальдивам. Хотя, и там и там она с малой долью вероятности хоть когда-нибудь побывает.

И вот наступил вечер. Бабушка затопила баню, проверила её и, наконец, сказала, что та готова.

– Пойдём, – я тебя научу.

В банной шапочке в виде шляпы Наполеона Огнеслава выглядела очень смешно. Она была ей немного велика и постоянно норовила съехать. Бабушка всю дорогу рассказывала Огнеславе про баню и про то, как она хорошо всё лечит. Огнеслава пока не понимала, зачем ей нужно лечить суставы и выводить какие-то там шлаки, если она себя и так прекрасно чувствовала. Но бабушке всё-таки возражать не стала.

–…А ты захватила дополнительный веник? – спросила бабушка, выводя Огнеславу из своих мыслей.

– Что? Ах, да. А зачем он?

– Когда все домочадцы попарятся, наступает время париться баннику.

– Кому?

– Банник. Банный дедушка. Он живет в бане. Смотрит за ней, ухаживает. Не слишком добрый, но с ним можно договориться, – бабушка открыла дверь и зашла в постройку, – Здравствуй, банный дедушка, – сказала она, – Разреши нам с внучкой попариться.

Огнеслава нервно рассмеялась. Ну и бывают же у старых людей причуды! Она невольно вспомнила их старую учительницу по пению, которая уже ушла на пенсию. Она тоже постоянно чудила: то концерт какой-то непонятный устроит, то заставляет учеников петь чуть ли не оперные песни. А однажды она даже задумала обучать класс игре на пианино. Конечно же у неё ничего не вышло, потому что уже через пол часа пианино пришло в негодное состояние из-за мальчишек, которые били по нему руками и ногами изо всех сил.

Она зашла в баню и повесила вещи на крючок. Поёжилась. В предбаннике было жарко, но Огнеслава знала, что скоро ей станет ещё жарче.

– Банник недолюбливает женщин, – сказала бабушка, – Если что не так почувствуешь, сразу выбегай.

– Ммм…Ну ладно, – Огнеслава пожала плечами. Оказывается, наш банник ещё и сексист. Невольно у неё вырвался смешок. Вот сюда бы Катьку Павликову! Она бы такую лекцию про то, как надо обращаться с женщинами этому баннику прочитала, что тот уже к концу дня стал бы говорить, что женщинам нужно полное равноправие и свобода слова.

В бане всё проходило вроде как нормально. Сначала Огнеславе было очень жарко, она подумывала даже выбежать на улицу, но потом привыкла, даже расслабилась. Бабушка периодически поддавала пар, и Огнеслава была очень удивлена тем, что бабушка выдерживает ТАКУЮ температуру, но та оправдывала это тем, что ходит в баню с самого раннего детства.

– Попарились, надо и честь знать, – сказала бабушка, – Заканчиваем. Следующим банный дедушка будет париться. Пойдём скорее, пока не поздно.

Огнеслава начала собираться. После удушающей жары ей не терпелось выйти на свежий воздух. От тепла её разморило, хотелось спать, но улица быстро привела её в себя. В тело ворвался холодный порыв ветра, он пронизывал до самых костей, даря долгожданное охлаждение. Ветер вихрем пронёсся от пяток до макушки головы, заставляя покрыться мурашками кожу. Огнеслава вдохнула полной грудью деревенский воздух. Бабушка вышла из бани, и они вместе направились обратно к домику.

– Ба, а ты действительно во всё это веришь? – спросила Огнеслава, когда они зашли обратно в дом и уселись на кухне, – Ну, в банников там, и всё такое прочее.

Бабушка посмотрела на Огнеславу как на умалишённую.

– Конечно верю, что за вопросы! Если ты чего-то не видишь, не значит, что этого нет.

– Но разве это не просто сказки? – осторожно спросила Огнеслава, сама не зная, на какой ответ надеясь.

– Сказка – ложь, да в ней намёк… – сказала бабушка вновь улыбнувшись. Она поставила на плиту чайник, вынула из шкафа банку мёда и варенья, позже достала и печенья, которые приготовила сама. Пожалуй, это часть банного дня понравилась Огнеславе больше всего.

Огнеслава понравилось и париться, несмотря на странные предостережения о каком-то там баннике. Если что фантастическое и существует (а Огнеслава очень хотела, чтобы так и было), то пусть лучше это будут драконы, феи и эльфы. После горячего ароматного чая с печеньем, Огнеслава поднялась к себе в еомнату. Она зевнула, достала книгу и улеглась на кровать. Всё тело приятно покалывало, а на душе было тепло толи от чая, толи от хорошо проведённого дня. Наконец Огнеслава отложила книгу и легла в кровать, погасив свет.

Она не долго ворочалась в постели. Спать Огнеслава ложилась рано, в десять часов, но к этому времени так уставала, что как только её голова касалась подушки, она погружалась в царство Морфея. Так случилось и этой ночью. Огнеслава накрылась с головой одеялом, хотя на улице было тепло, и позволила себе отпустить все сегодняшние эмоции и переживания. Огнеслава уснула. Ей ничего не снилось, и её это вполне устраивало.

Следующим утром летняя рутина возобновилась. Огнеслава вновь стала рано и даже решила сделать небольшую зарядку. День протекал как обычно. Бабушка вертелась то на кухне, то в огороде, выполняя свои привычные дела, а Огнеслава старалась ей не мешать. За день они почти не разговаривали и лишь вечером, когда обе сильно устали, уселись в гостиной, чтобы посмотреть телевизор и выпить зелёного ромашкового чая. Раньше Огнеслава редко смотрела телевизор, хотя он и висел в её комнате. Она предпочитала искать всё в интернете, но сейчас, за неимением последнего, ей приходилось довольствоваться тем, что показывают на экране. Бабушка знала всю телепрограмму наизусть и часто комментировало то, что идёт по телевизору. Больше всего Огнеславу смешило то, как бабушка переживала за унылых героев каких-то скучных романтических сериалов. Казалось, она думала, что всё это реальность, и Витя действительно бросил Машу, а Лена развелась с мужем. Огнеславе не нравились такие сериалы, она вообще не понимала, почему их смотрят. Порой у неё проскальзывала мысль, догадка, что, когда она станет старой, тоже будет смотреть подобные шоу и плакать, но она старалась отбрасывать подобные наваждения подальше. Стоило ли думать о старости в молодости? Огнеслава не хотела взрослеть, но ещё больше не хотела стареть. Ведь, как ей казалось, в старости люди перестают видеть волшебство. Перестают мечтать. Да и о чём можно мечтать, когда всё тело у тебя болит, а на уме только мысли о готовке и уборке? Огнеслава знала, что рано или поздно повзрослеет, а потом и постареет, но в глубине души надеялась, что до этого времени к ней явится какой-нибудь вампир. Укусит её, и она сможет быть вечно молодой и вдохновлённой.

Вечер проходил в спокойном размеренном темпе. После окончания одного вечернего шоу, бабушка начала смотреть следующее. На небольшом экране мелькали картинки орущих людей, которые обсуждали то ли чей-то развод, то ли чью-то свадьбу. Бабушка то хмурилась, то вздыхала, охала и, наконец, выключила телевизор.

– Не могу я смотреть это, – произнесла она, – Люблю эту программу, но как-то они сегодня уж слишком громко орут. У меня и так слух не очень, а то вообще оглохну.

Огнеславу порадовало выключение телевизора. Ей тоже не нравились такие шумные программы. Она, конечно могла бы уйти в свою комнату, но Огнеслава любила сидеть вот так вот, рядом с бабушкой и слушать её глубокое сиплое дыхание.

Но тут она вспомнила. Книга. Сказки. Огнеслава подскочила, как ужаленная. Сердце бухнуло куда-то вниз, тело на секунду сковало чем-то тяжёлым и холодным. Подобные ощущения Огнеслава испытывала в ночь перед школой, когда резко вспоминала, что забыла сделать, например, английский или физику. Огнеслава тут же встала с дивана. Промямлив о том, что она хочет прогуляться по участку вечерком, послушать кузнечиков, она пошла к сараю. Она могла бы найти книгу и завтра, но вдруг она снова забудет? Тем более, что её вновь охватил интерес, и она боялась, что не уснёт, будет постоянно возвращаться к мыслям о сказках.

Огнеслава в темноте нащупала нужную полку. Книги на ней не было. Огнеслава приподнялась на цыпочки, чтобы получше всё разглядеть. Но книга так и не появилась. Она всё же включила свет. Выключатель щёлкнул, что-то зашевелилось. Тени исчезли. Расползлись по своим углам, испугавшись яркого света и ожидая, когда тот вновь исчезнет, чтобы занять своё законное положение. Огнеслава сощурилась. Она оглядела все полки, осмотрела тюки (может, книга могла упасть), а потом всё же наклонилась к пакету, из которого её и доставала. Она сосчитала до пяти, ожидая, что книга магическим образом окажется прямо перед ней, но этого не произошло. Книги не было. Огнеслава стала перебирать пакет. Вот пособия по химии: химия для чайников, из истории химии, из жизни атомов и другие, названия которых Огнеслава не понимала. Вот биология, зоология, ботаника, биология на молекулярном уровне; вот женские романы, вроде: «Тысяча и одна ночь с тобой», «Он и она», «Рома и Настя» и другие не менее глупые книжки. За время поисков Огнеслава поняла сразу несколько вещей: она точно не будет врачом, по химии у неё наверняка будет тройка, и она никогда и ни за что в жизни не прикоснётся к любовным романам. Хватило и пары страниц, которые она решила прочитать во время своих поисков, чтобы убедиться в этом. Но самое главное, что она осознала: книги нигде не было. Она как будто бы испарилась. Может, бабушка хозяйничала в сарае и убрала её куда-нибудь в другое место, или она куда-нибудь упала и валяется теперь под каким-нибудь старым насосом или дырявой лейкой? Огнеслава облазила весь пол, жутко перепачкавшись в пыли и запутав свои волосы. Книги нигде не было. Огнеслава вышла из сарая и побежала к бабушке. Та должна была что-то знать.

– Гос-споди, Слава, где ж ты извалялась-то так вся? – всплеснула руками бабушка, увидев на пороге грязную внучку.

– А ты не знаешь, где книга сказок? – вместо ответа сказала Огнеслава.

– Какая книга сказок? – искренне удивилась бабушка.

– Ну, я её недавно нашла. Она в пакете со всеми остальными книгами лежала. Я решила её потом почитать и положила на полку, а сегодня она исчезла.

– Нет, – отрицательно замотала головой бабушка, – не видела.

Огнеслава поняла, что бабушка не врала. Она действительно была удивлена, когда Огнеслава спросила её про книгу и вполне искренне ответила, что не видела её.

– Может, ты её в другое место положила? – спросила бабушка.

– Нет, – Огнеслава вздохнула, – Ладно.

Что ж, видимо придётся обойтись без книги. Подумаешь, какие-то сказки. Да их можно в любом книжном найти.

– Ты поди умойся, – сказала бабушка, оглядывая грязную внучку.

Огнеслава кивнула головой и исполнила желание бабушки. После она поднялась наверх, переоделась в чистую пижаму и легла на кровать. Мысли ей крутились вокруг книги, хотя Огнеслава сама не понимала, чем та её так заинтересовала. Огнеслава глядела на стену, рассматривая знак Мирового Дерева. Чёрточки сливались в сплошную линию, кружились и извивались перед её взором. Огнеслава сама не заметила, как закрыла глаза и уснула.

Глава 2

Утром Огнеслава проснулась рано. За окном виднелись тучки. Они медленно наплывали из-за леса, укутывая небо. Кажется, надвигался дождь. Огнеслава была не против небольшого летнего дождика, ведь всю неделю стояла жара. Огнеслава любила дождь. Ей нравилось садиться в дождливые дни у окна и наслаждаться стуком тяжёлых каплей по стеклу. Это успокаивало, нагоняло тоску и в то же время расслабляло. Огнеслава могла провести целый день вот так и никогда об этом не жалела.

Огнеслава оделась, причесалась, немножко поразглядывала себя в зеркале, и только потом спустилась вниз.

– Ба, кажется, дождь будет, – сказала она бабушке, стоявшей около плиты.

– Не будет, не переживай, – уверенно ответила бабушка, не отрываясь от готовки. Огнеслава приподняла бровь. Странно, почему бабушка так в этом уверена? – Садись, кушай. Сегодня делов мало, можешь отдохнуть. Покатайся на велосипеде, поиграй с друзьями…Ты с кем-то уже познакомилась?

Огнеслава отрицательно покачала головой. С кем она должна знакомиться? Почему все настаивают, чтобы она с кем-то знакомилась? Неужели они не понимают, что книги – это её лучшие друзья, которые отлично заменяют живое общение. Тем более ей хватало и Ксюши, с которой она общалась в школе.

– Ну ничего, ничего, – успокаивающе сказала бабушка, должно быть думая, что Огнеславу это сильно беспокоит, – Всё впереди.

Огнеслава не стала спорить. Она молча ела кашу, в этот раз гречневую, закусывая её куском мягкого белого хлеба. После завтрака, чтобы угодить бабушке, Огнеслава всё-таки решила прогуляться, но без велосипеда. Если всё же начнётся дождь, а Огнеслава была уверена процентов на восемьдесят, что он начнётся, то дороги размажет и ехать на велосипеде по ним станет невозможным. Тем более велосипед и так был старым и скрипучим, не хватало ещё, чтобы его положение ухудшилось с попаданием внутрь воды.

Тучи ещё сильнее затянули небо. Где-то вдалеке гремел гром. А какой стоял запах! Наверное, где-то недалеко дождь уже начался. Учительница объясняла им, что запах после дождя – это всего лишь озон. Огнеслава тут же постаралась выкинуть эту мысль из головы, потому что она была совершенно не интересной и не волшебной. Но сейчас она вновь всплыла в голове, и Огнеслава, как ни пыталась, не смогла вновь засунуть её в глубины своего сознания.

Огнеслава решила пройтись до леса и обратно. Это было не очень далеко, так что она успела бы добежать до дома, не сильно промокнув. Она наслаждалась пением птиц и запахом лета. И хотя было пасмурно, это ничуть не ухудшало красоты природы, наоборот, придавало ей особого, холодного шарма.

Лес, на тёмном, пасмурном фоне казался ещё более зловещим. Он гудел и стонал, хотя ветра не было. Огнеслава прошлась по тропинке, вдоль него. От леса тянуло чем-то тёмным и зловещим, но это ничуть не испугало Огнеславу. Как и в прошлый раз, она завороженно смотрела вглубь, пытаясь разгадать тайны этого места. Волей-неволей, она сделала шаг навстречу, почти зашла в лес, но всё-таки остановилась. Ноги, казалось, не слушались её. Лес был огромным осьминогом, обвившим тело Огнеславы, не позволявшим ей вырваться. Она как загипнотизированная наблюдала за ним, и глаза её были широко открыты, а сердце билось часто-часто. Что-то тёмное скрывалось там, внутри. Что-то манило её. Наконец она сделала ещё один шаг. Второй. Третий. Огнеслава не дышала. Она позволила судьбе и телу взять вверх, покорилась. И вот, она уже находилась между деревьев. Лес не был очень большим и тёмным, по крайней мере, не выглядел таким, но всё равно внушал уважение, подобно столетнему дряхлому старику, знающему всё на свете.

А почему бы не пройтись? Бабушка сама говорила, что ничего страшного в этом нет, чуть не напрямую предлагала внучки погулять здесь. Вот Огнеслава, так сказать, воплощает желание бабушки в жизнь. Она провела рукой по твёрдой коре дерева, то, как будто бы откликнулось еле слышным шорохом. Лес был рад посетительнице, и Огнеслава это чувствовала. Она не могла описать эти эмоции словами, просто у неё была твердая уверенность в этом. Возможно, это от того, что она слишком много читала фантастических книг и теперь искала волшебство во всём. Огнеслава прошлась ещё дальше. Вперёд по тропинке. Она не переживала, что заблудиться, ей просто сейчас было не до этого. Лес настолько заворожил её, что даже если сейчас за ней погонится огромный медведь, она не заметит этого. Огнеслава ступала всё дальше и дальше, вглубь. Она не смотрела под ноги, но знала, что там вьётся тропинка. Лес открылся перед ней, расступился. Она доверяла ему, и чувствовала, что это взаимно. Лес дышал тяжело, глубоко, и Огнеслава слышала его, слышала ветер, гудящий где-то в вышине, слышала ломающиеся у неё под ногами ветки, слышала жужжание насекомых и трели птиц. Она жила.

Лес, прежде казавшийся ей небольшим, был теперь размером с саму Вселенную. Он изгибался, обступал Огнеславу со всех сторон, и та, поддавшись ему, наслаждалась этим. Она чувствовала невероятный прилив энергии, ей хотелось бежать, и она это сделала. От охватившей её радости она улыбалась, щёки её раскраснелись от быстрого бега, а в голове стучало. Наверное, именно так выглядит счастье. Кто же знал, что Огнеслава познает его в лесу? Она бежала и наслаждалась, не понимая, чем вызваны эти эмоции. Но так ли это важно? Какая разница, что вызвало счастье, главное, что оно есть.

Она забрела далеко-далеко и только тогда остановилась. Она сошла с тропинки уже давно, но только сейчас заметила это. Кругом был лес. Сплошной. На секунду Огнеславу охватил ужас и страх, но тут же прошёл. Заблудись она где-нибудь ещё, её бы уже всю трясло, но не здесь, не сейчас. Огнеслава осмотрелась, пожала плечами и продолжила путь. Она не знала куда придёт, но чувствовала, что это будет нечто необычное, непредсказуемое. Возможно, она сошла с ума, раз так халатно относится к своей безопасности. На секунду Огнеслава подумала об этом, но уже в следующий миг, мысль упорхнула. Деревья, стоявшие до этого широко, теперь располанались всё ближе и ближе друг к другу. Посмотрев наверх, Огнеслава поняла, что даже не видит сквозь них небо. В животе заурчало, было бы неплохо перекусить, но вокруг ничего съестного не было. Она прошла ещё чуть-чуть. Деревья, кусты. Кусты деревья. И ничего другого.

Пелена спала. И вот тут её охватил ужас. Она наконец поняла, что происходит. Боже, да она ведь потерялась! Куда бежать? Куда идти? Что делать? Огнеслава достала телефон из кармана, но он отключился, хотя она помнила, что ставила его на зарядку на целую ночь. Да как такое могло произойти? От прежней радости не осталось и следа, Огнеслава завертелась на месте, пытаясь понять, откуда же всё-таки пришла, но сделала только хуже, окончательно потерявшись в пространстве. От тропинки не осталось и следа. Да что на неё нашло? С чего это вдруг Огнеслава, считавшая себя взрослой и разумной девочкой, вдруг вздумала скакать по лесам, как горный козёл по скалам? Лес теперь не казался ей доброжелательным и волшебным, он предстал перед ней гигантским монстром, готовым сожрать всё, что попадётся у него на пути. Огнеслава хотела закричать, но из горла вырвался лишь хрип. Из глаз брызнули слёзы и она зарыдала. Как такое могло получится, как? Огнеслава стояла на месте и не знала, куда идти, куда повернуть. Бабушка убеждала, что этот лес маленький, в нём сложно потеряться, его можно…пройти! Точно! Если Огнеслава будет идти всё время вперёд, то лес, рано или поздно, закончится. Она помнила, что это была главная ошибка многих людей, которые терялись в лесу, но ведь этот-то был небольшой. Это был не лес, а недолес какой-то, поэтому Огнеслава вполне могла так поступить.

Она успокоила дрожь в конечностях и сделала пару неуверенных шагов. Она не знала, в какую сторону идёт, кругом были одни деревья может, она вообще сейчас направлялась обратно, в сторону её дома. Это было бы замечательно. Под ногами трещали ветки, ветер, птички колыхали коны деревьев, перелетая с ветки на ветку. Лес не заканчивался, наоборот, он становился всё более непроходимым и дремучим. Огнеславу это напрягло, но она решила не останавливаться. В животе уже бурчало со страшной силой, от нервов и волнения она сильно проголодалась, да и во рту пересохло. Огнеслава постоянно оступалась, ноги были ватными и тяжёлыми как железо. Из глаз текли слёзы, и она постоянно всхлипывала, утирая их.