Текст книги "Как написать дипломную работу. Гуманитарные науки"

II. 7. Как не дать научному руководителю сесть вам на шею?

Будущий дипломник или выбирает себе тему сам, или идет за нею к профессору.

Профессор, предлагая студенту тему, руководствуется одним из двух критериев: либо он берет нечто из собственного репертуара, что ему хорошо известно и позволит руководить дипломом без усилий, либо выбирает нечто такое, что они оба знают недостаточно и что хотели бы изучить лучше.

Скажем сразу, что вопреки видимости именно второе предложение честнее и благороднее. Преподаватель намеревается по мере работы над дипломом расширять и собственный горизонт, дабы давать студенту добросовестные советы. Он поможет дипломнику в работе и обретет что-то новое для себя. Обычно руководитель выбирает тему второго типа, если действительно доверяет дипломнику. В этих случаях он уведомляет его с самого начала, что сюжет этот нов и для него и что он хочет углубить свои знания. Некоторые профессора отказываются руководить работами на слишком заезженные темы; хотя при нынешней массовости образования строптивцы, как правило, укрощаются и идут навстречу унылой необходимости.

Бывают тем не менее случаи, когда руководитель замышляет масштабную работу, имеет нужду в сборе информации и хочет использовать дипломников как поисковую команду. Тогда он начинает заворачивать своих выпускников в свою узкую область науки. Если преподаватель – экономист, изучающий развитие промышленности за определенный период, он станет раздавать проблемы по отраслям промышленности, осваивая по кускам широкую панораму. Что ж, подобный подход не только правомерен, но и полезен для науки. Пусть дипломные работы студентов вливаются в просторное русло коллективного проекта. К тому же подобный подход и полезен, и функционален: студент не только уверен, что его руководитель предельно информирован в отношении предмета, но и сможет сверяться, как с фоном для сравнений, с дипломами других студентов по сопредельным и пограничным темам. Если работа окажется удачной, у студента есть шанс опубликовать полученные результаты (или часть их) в отдельной или коллективной научной работе.

Дело, однако, может принять и неприятный оборот, если:

1. Преподаватель настолько заворожен собственной темой, что жмет на дипломника, который вообще-то не имел желания заниматься этим вопросом. Тем он превращает студента в вялого невольника, таскающего воду на чужую мельницу. Сочинение его выходит настолько блеклым, что профессор, оформляя свое исследование в книгу, берет натасканный студентом материал и даже не цитирует источник, поскольку в источнике не содержалось никаких выраженных мыслей.

2. Преподаватель человек непорядочный, заставляет работать на себя студентов, заставляет нарабатывать материал, который потом использует. Иногда, впрочем, трудно понять, где непорядочность, а где простая безалаберность. Допустим, руководитель помогал дипломнику с азартом, напредлагал ему кучу идей, минуло время, и он уже не различает, какие идеи предложил он сам, какие выдумал студент. Так после бурного публичного обсуждения какого-то вопроса мы уже не в состоянии припомнить, в чем состояли исходные пункты, что привнесли мы сами и что – другие.

Как застраховаться от подобных опасностей? Ну, во-первых, студент за годы учебы, наверно, не раз говорил с друзьями о преподавателях, наверно, он знаком и с выпускниками университета и представляет себе личность того или иного сотрудника кафедры. Студент читал его статьи и книги и обратил внимание на то, процитированы ли источники материалов и в каком виде они процитированы. Кроме этого, играют роль неуловимые факторы: доверие, приязнь.

Вдобавок боже упаси превратиться в жертву невроза, которая считает себя обокраденной, если хоть кто-то заикается хоть о чем-то напоминающем рассуждения его диплома. Если вы сочиняете текст, предположим, о связях дарвинизма с ламаркизмом, вы, должно быть, обратили внимание, читая критическую литературу, какая уйма предшественников уже высказалась по дорогому вам вопросу и сколько соображений повторилось от ученого к ученому Следовательно, вы не станете в позу ограбленного гения, если через некоторое время преподаватель, или какой-то его ассистент, или кто-то из ваших знакомых займутся той же темой, над которой работали вы.

Плагиатом в научной среде считаются, кроме списывания, еще и использование экспериментальных данных конкретного опыта, заимствование текстологии рукописей, которые до того не расшифровывались, использование готовой статистики, и все это без отсылки к источнику (ибо депонируя ваш диплом в деканате и в библиотеке университета, вы тем самым публикуете его), а также кража чужого перевода иностранного текста, прежде не переводившегося или переводившегося другими словами.

В любом случае, без параноидальное™! Постарайтесь спокойно понять, входит ли ваша тематика в чей-то коллективный замысел и если входит, то устраивает вас это или нет.

III. Сбор материала

III. 1. Доступность источников

В дипломной работе изучается предмет при помощи орудий. Во многих случаях предметом является книга, орудиями – другие книги. Таково положение, скажем, с темой «Экономические воззрения Адама Смита», предмет – книги Адама Смита, орудия – книги по Адаму Смиту. Следовательно, книги Адама Смита можно назвать первичными источниками, а книги по Адаму Смиту вторичными источниками или критической литературой. Разумеется, будь предметом «Формирование экономических воззрений Адама Смита», первичным источником выступали бы сочинения, из которых Адам Смит почерпнул свою теорию. Конечно, предметом могут быть и исторические события (или дискуссии, вызванные событиями), но и они всегда представлены в виде источников – документов, описаний, то есть текстов.

Предметом исследования может быть явление жизни: миграция населения, поведение группы детей, общественное мнение о популярной телепередаче. Казалось бы, источник пока еще не обрел письменную форму. Но он приобретет ее, войдя в ваш диплом. Вы сами составите подборки статистических данных, запишете тексты опросов, подберете фотографии и даже аудиовизуальные экспонаты. Что до критической литературы, она существует, не может не существовать. Только вместо книг и статей из научной прессы критической литературой здесь станут статьи из популярных журналов и газет или документы различного свойства.

Никогда не забывайте различать источники и критическую литературу. Имейте в виду: в исследованиях сплошь и рядом приведены отрывки из источников, но для вас – как вы увидите по следующему разделу – это уже вторичные источники. В том-то и опасность, что при спешном и беспорядочном подборе материала недалеко до перемешивания источников и критической литературы. Если тема работы «Экономические воззрения Адама Смита», а вы по мере написания диплома все больше чувствуете, что втягиваетесь в полемику с неким автором, писавшим о Смите, остановитесь! Либо возвращайтесь на первоначальный путь, либо переназовите тему в духе: «Переосмысление экономических воззрений Адама Смита в либеральной английской науке нашего времени».

Это не избавит вас от обязанности знать взгляды Смита, но, безусловно, позволит вплотную заняться не тем, что говорил Смит, а тем, что говорили о Смите люди, изучавшие его доктрину. В то же время, безусловно, дабы дискутировать по существу с этими изучавшими, вы обязаны сопоставлять их высказывания с подлинником, то есть со Смитом.

Представимы, однако, ситуации, когда подлинник не так уж важен. Одно дело диплом о мировоззрении дзен в Японии: для этого надо знать японский, не доверять скудным европейским публикациям. Другое дело тема «Влияние моды дзен на литературный и артистический американский авангард пятидесятых». Ясно, что здесь не так уж важно знать теологические и филологические тонкости мировоззрения дзен, а следует разбираться в другом: как отголоски подлинного феномена трансформировались в элементы художественной культуры Запада. Название диплома будет сформулировано так: «Мотивы дзен в поэтике Сан-Францисского Возрождения (50-е гг.)». Источниками в данном случае станут произведения Керуака, Гинзберга, Ферлингетти; с ними и следует работать, а в отношении дзен за глаза достаточно хорошей монографии и нескольких текстов в переводах. Естественно, это в случае, если не ставится целью доказать, что калифорнийские люди искусства полностью извратили философию подлинного дзен. Для такой работы не обойтись без чтения текстов в оригинале. Но если исследуются влияния переведенных японских текстов, займемся именно тем, какой же смысл получили эти мотивы в Калифорнии, а вовсе не тем, что такое дзен в представлениях японцев.

Так мы убеждаемся, насколько существенно сразу выделить истинный предмет исследования, потому что только на этом основании делается вывод: доступны или недоступны вам первоисточники.

В разделе m.2.4 вы найдете пример того, как можно, начав практически с нуля, отыскать в очень убогой библиотеке первоисточники, необходимые для выполнения работы. Пример, однако же, атипичный. Лучше искать источники не после начала работы, а наоборот: еще до выбора темы удостовериться, что источники 1) теоретически достижимы; 2) практически достижимы; 3) интеллектуально постижимы (лично для вас).

Судите сами. Тот, кто желает заниматься рукописями Джойса, должен учитывать, что хранятся они в университете Буффало, и должен продумать, удастся ли ему до этого самого Буффало доехать. С энтузиазмом берясь за исследование на основе документов из некоего семейного архива, хранящегося в частном имении около вашего города, убедитесь, что семья, владеющая архивом, не обладает сволочным характером и не объявила, что к бумагам подпускает только мировых знаменитостей… Пусть в монастыре в двух шагах от вашего дома и лежит гора средневековых рукописей, но что толку, если вы не изучали палеографию? Как вы эти рукописи прочтете?

Да и без подобных сложностей, вот, скажем, беретесь вы за автора, не выяснив как следует, есть ли в продаже или в ближайших библиотеках его тексты на языке оригинала. Если эти издания окажутся редкими, то, не зная, где их достать, вы сможете только мотаться из библиотеки в библиотеку, из города в город. Вы думаете решить проблему, выписав микрофильмы всех сочинений вашего героя? Удостоверьтесь сначала, что имеете доступ к аппарату для чтения микрофильмов. И кстати, если у вас неважное зрение или частые конъюнктивиты, сторонитесь этого изматывающего рода занятий.

Не стоит, даже будучи страстным кинолюбителем, браться за фильмы второстепенного режиссера немого кино, чтоб потом обнаружить, что его ленты лежат только в киноархиве Вашингтона, а дубликатов они для вас делать не собираются.

Уяснив ситуацию с источниками, определитесь также и в отношении критической литературы. Вы берете, скажем, тему по редкому автору восемнадцатого века, потому что в районной библиотеке напротив дома имеется – чистая случайность! – первоиздание его книги. Но подумайте: что если выяснится, что критическая литература по этому произведению может быть только куплена, и за очень порядочную сумму денег?

Выходом из подобных затруднений не может быть решение прочитать только то, что есть. Прочитать вам придется все, что существует по данному предмету, то есть все основное, что существует; а источники к тому же прочитать в оригинале (см. следующий раздел).

Вместо непростительно легкомысленных недоработок лучше сразу меняйте тему диплома (см. принципы выбора, описанные выше в главе II).

Для примера опишу несколько дипломов, которые были защищены в недавнее время и где предметы были обозначены с великолепной точностью, ограничены до пределов полной подконтрольности, несомненно соответствовали уровню пишущих и дали результаты в высшей степени положительные. Первый диплом был на тему «Умеренные клерикалы в городском управлении Модены (1889–1910)». Выпускник, или же его профессор, сузил до кристальной точности предмет дипломного исследования. Студент, живущий в центре этой самой Модены, работал, можно сказать, не выходя из дому. Библиографический список был поделен на общую библиографию и библиографию по Модене. Полагаю, что всю вторую часть библиографии студент проштудировал в краеведческой библиотеке. Что до первой части, пришлось, наверное, кое-куда и съездить. Первоисточники были сгруппированы по категориям «архивные» и «пресса». Дипломник обработал все наличествовавшие документы и прочесал все местные газеты и журналы за двадцать лет.

Второй диплом был посвящен «Политике Итальянской компартии в отношении учебных заведений со времен левоцентристского правительства до периода молодежного протеста». Как видите, и здесь предмет очерчен невероятно четко и, я бы сказал, предусмотрительно: материал периода студенческих бунтов с трудом поддается упорядочиванию. Источниками послужили официальные документы компартии, протоколы парламентских дискуссий, партийные архивы, публикации в печати. Могу представить себе, что, насколько бы тщательно ни осуществлялось исследование, подбор публикаций в прессе не мог быть исчерпывающим. Но пресса в данном случае выступала вторичным источником, поставляла мнения и суждения, а не факты. По совести говоря, для определения образовательной политики КПП могло бы хватить официальных заявлений партийных лидеров. Вот если бы речь велась об образовательной политике христианских демократов, то есть партии, которая в тот период управляла страной, это было бы дело гораздо более трудное. Там с одной стороны следовало бы учитывать официальные декларации, с другой – реальные действия правительства, этим декларациям часто противоречившие. Такое исследование потребовало бы непомерного объема. А если бы период был продлен и на время после 68 года, пришлось бы рассматривать среди источников – неофициальных политических высказываний – все публикации внепарламентских групп, которые к тому времени размножились. Опять-таки подобная работа была бы неподъемна.

Выпускник, безусловно, писал диплом в Риме или получил из Рима ксерокопии всего, что было нужно, и в полном объеме.

Тема третьего диплома относится к Средним векам, и, вероятно, непосвященным он показался бы самым трудным. Предметом было подсобное хозяйство веронского аббатства Святого Зенона в эпоху позднего Средневековья. Основой исследования стала впервые осуществляемая публикация нескольких листов из имущественного реестра аббатства Святого Зенона (XIII век). Безусловно, от дипломника требовалось знакомство с начатками палеографии, то есть представление о том, как читать и переписывать древние рукописи. Но по овладении этой техникой от него требовалось только аккуратное переписывание листов и составление комментария к переписанному тексту. Тем не менее текст снабжен библиографией, около тридцати наименований – свидетельство, что конкретная проблема помещалась автором в исторический контекст. Студент-дипломник, судя по всему, веронец, и тема была выбрана так, чтобы не требовались разъезды.

Четвертая работа: «Драматические постановки в области Тренто». Кандидат, опять-таки тамошний житель, знал заранее, что этот вид искусства в области слабо развит, и пересмотрел всю прессу год за годом, залез в областные архивы, изучил туристские бюллетени. Сходна с этим и конфигурация пятой работы: «Некоторые аспекты культурной политики в Будрио (работа городской библиотеки)». Оба диплома, при весьма простых источниках, бесспорно, полезны, так как в них подобраны статистико-социологические данные, ценные для будущих историков.

Шестой диплом, наоборот, являет собой пример исследования, потребовавшего значительного расхода времени и средств и в то же время демонстрирующего, как можно развернуть на научном уровне тематику, казалось бы, «тянувшую» разве что на компиляцию. Название этого диплома – «Проблемы театра в творчестве Адольфа Аппиа». Речь идет об очень известном драматурге, изученном-переизученном историками и театроведами, о котором, предположительно, ну ничегошеньки нового сказать нельзя. Однако дипломник прорыл до дна никому не известные швейцарские архивы, обшарил множество библиотек, изъездил все места, где жил и работал Аппиа, и соорудил такую библиографию его произведений (включая мелкие статьи, никогда и никем до того не замечавшиеся) и такую библиографию по нему, что тема неожиданно обрисовалась в великолепной полноте и многогранности, в таком богатстве, что, по словам научного руководителя, перед нами было настоящее научное открытие. Работа значительно превзошла уровень компиляции и ввела в обиход источники, дотоле неизвестные науке.

При работе с книгами первоисточником считается первоиздание или академическое издание текста.

Не может выступать источником текст, изучавшийся в переводе. Перевод – это протез, как вставная челюсть или очки. Это способ кое-как достичь желаемой цели, если иначе ее достичь нельзя.

Не может выступать источником текст, взятый из антологии. Это винегрет из источников, пригодный в качестве первого приближения. Однако писать дипломную работу о чем бы то ни было означает пытаться найти в этом чем-то нечто новое, чего другие не видали, а антология – это исключительно то, что другие увидели прежде вас.

Не являются источниками пересказы, сделанные другими авторами, даже оснащенные длиннейшими цитатами. В лучшем случае их можно использовать как вторичные источники.

Есть много видов вторичных источников. Для диплома, посвященного выступлениям в парламенте Пальмиро Тольятти, публикации его речей в газете «Унита» составляют вторичный источник. Ведь никто не гарантирует, что в редакции не вносили изменения в текст, не редактировали и не цензуровали его. Источник первичный – акты парламентских сессий. Если повезет отыскать текст выступления, отредактированный лично Тольятти, это уж будет самый первосортный, чистейший, незамутненный первоисточник.

Для диплома о Декларации независимости Соединенных Штатов единственный первоисточник – это подлинный документ или его фотография. Первоисточником можно считать также публикацию, апробированную безупречно серьезными историками («безупречно» в данном случае означает, что научная общественность ни разу не упрекнула их в несерьезности). Но и тут, внимание, концепция «первых» или «вторых» рук в основном зависит от поворота, придаваемого теме сочинения. Если предмет диплома – принципы подготовки академического издания Декларации, без обращения к подлиннику не обойтись. Если работа сосредоточена на политической трактовке Декларации независимости, академическое издание с лихвой все запросы удовлетворит.

В процессе сочинения диплома «Повествовательные структуры в “Обрученных”» совершенно все равно, с каким изданием студент работал. А вот если тема имела лингвистический характер (скажем, «Язык Мандзони: влияния диалектов Милана и Флоренции»), студенту не обойтись без обращения к самым лучшим академическим и научным комментированным изданиям разных редакций романа.

Сделаем вывод, что внутри границ, обусловленных предметом исследования, источники должны быть только первичными. Что запрещается самым абсолютным образом – это цитировать основного автора по тексту, процитированному другими. Вообще-то в серьезной работе ничто не цитируется по цитатам. Однако на все есть свои градации (конечно же в пределах разумного), тем более что это только диплом.

Если название у вас «Проблема трансцендентности Прекрасного в “Сумме Богословия” Фомы Аквинского», первоисточником будет «Сумма» святого Фомы, то есть, попросту говоря, том издательства «Мариэтти», который продается повсюду, должен вас устроить, если только не возникнет в каком-то случае подозрение: а не переиначена ли мысль оригинала? Тогда следует начать проверять текст по другим изданиям (но диплом, имейте в виду, примет текстологическое направление вместо намеченного вами эстетико-философского).

Но вот вы обнаруживаете, что проблема трансцендентности Прекрасного рассматривалась Фомой также в «Комментариях к трактату Псевдо-Дионисия “О божественных именах”». Невзирая на очерченные в названии рамки работы, вам придется напрямик обратиться и к этим «Комментариям». Наконец, вы поймете, что воззрения святого Фомы восходят ко всему предшествовавшему богословию и что прочесть все это богословие в первоисточниках вы не успеете за целую жизнь. Но, примерно тогда же выясните вы, есть человек, все это за вас прочитавший, и человек этот – священник Анри Пуйон, который собрал в толстенном компендиуме большие куски из всех авторов, комментировавших Псевдо-Дионисия. В труде Пуйона выявлены взаимосвязи, расхождения, противоречия. Нет сомнения, что для масштабов вашего диплома прекрасно хватит материала, подобранного Пуйоном, чтобы сопоставлять идеи с кем вам нужно: с Александром из Гэльса или с Хильдуином. Если вдруг окажется, что текст Александра из Гэльса становится первостепенным для развития вашей мысли, тогда вам придется читать его по критическому изданию «Куаракки», но если речь идет лишь о какой-то вполне проходной цитате, не забывайте только указать, что приводите ее по компендиуму Пуйона. Никто не бросит в вас камень, потому что, во-первых, серьезность Пуйона всем известна, а во-вторых, черпаемые у него тексты не составляют непосредственный предмет вашего диплома.

Единственное, чего нельзя делать, это цитировать из вторых рук, притворяясь, будто вы исследовали оригинал. Научная совесть против этого бунтует. Да и помимо совести, подумайте, какой конфуз, если вас вдруг спросят, как это вам удалось прочесть такую-то рукопись, которая (что широко известно) сгорела в 1944 году!

Однако не поддавайтесь и «психозу первоисточников». Тот факт, что Наполеон скончался 5 мая 1821 года, всем известен, и, как правило, известен из вторичных источников (то есть книг по истории, написанных на материале предыдущих книг по истории). Если кто-то сомневается в дате смерти Наполеона, пусть он идет и проверяет положение по подлинным документам. Но вам-то, для рассуждения о влиянии его кончины на настроения молодых европейских либералов, почему бы не довериться первому попавшемуся учебнику истории, в котором указаны этот день и год?

При цитировании из вторых рук (честно заявленном) лучше всего проверить цитату еще и по другому источнику и посмотреть внимательно, совпадает ли цитата, или факт, или пересказ чьего-то суждения со вторым текстом, в котором это тоже цитируется. Если не совпадает, тогда вы должны засомневаться и решить для себя, вовсе ли следует избегать этого цитирования или же все-таки придется лезть непосредственно в оригинальный документ.

Например, в том же самом исследовании о святом Фоме, сообщу вам, есть любимая исследователями цитата «pulchrum est id quod visum placet»[3]3
  Красотой является то, что приятно своим видом {лат.).


[Закрыть]. Я писал диплом именно по этой теме и, пиша диплом, обратился к оригиналу и увидел, что святой Фома ничего подобного не говорил. Он писал: «pulchra dicuntur quae visa placent»[4]4
  Красивыми называют тех, кто приятен своим видом {лат.).


[Закрыть]. Думаю, что можно не объяснять, насколько меняется интерпретация при подобном изменении фразы.

Как могло это выйти? Очень просто. Первая формула была предложена много лет назад философом Маритеном, который чистосердечно ошибался, полагая, будто цитирует Фому. Другие стали цитировать по Маритену. Никто не дал себе труда заглянуть в первоисточник.

Подобные казусы бывают и с библиографиями. Под конец диплома, в спешке, в список обычно засовывают книги, которые и в руках не держали; хуже того, их засовывают и в подстраничные сноски или, еще того ужаснее, в основной текст. Вот и может выйти скандал, если в дипломе по барокко вы перескажете сначала статью Лучано Анчески «Бэкон между Возрождением и барокко» (сборник «От Бэкона к Канту», Болонья, Мулино, 1972), должным образом ее процитируете, а потом, вычитав где-то там подходящую фразу, добавите с непринужденностью: «Другие остроумные и точные наблюдения над природой бэконовского гения содержатся в работе того же автора “Эстетика Бэкона” (сборник “Эстетика английского эмпиризма”, Болонья, Альфа, 1959)». Ну и сядете в калошу, потому что вам обязательно скажут, что это та же статья, только в первый раз она была издана в малотиражном университетском сборнике, а потом, через тринадцать лет, перепечатана для широкой публики.

Все написанное выше насчет первичных и вторичных источников распространяется и на случаи, когда в фокусе диплома не собрание текстов, а какое-то явление или процесс. Если вы занимаетесь восприятием информационных программ ТВ в наше время среди негородского населения провинции Романья, первоисточником может служить только социологический опрос, проводившийся лично вами на основании правильной методики и в грамотно отобранной фокус-группе. Или в крайнем случае точно такой же опрос, выполненный надежными профессионалами и в самое недавнее время. Если вы оттолкнетесь от статистики десятилетней давности, работа выйдет, всякому понятно, некорректной, как минимум по той причине, что за это время уже стали другими и крестьяне, и телепередачи. В этом случае следует переименовать исследование: «Восприятие информационных программ в такие-то годы…».