Текст книги "Повелитель плазмы"

«Если бы было так просто!» – подумала Айя после окончания фильма.

Эта мысль звучит в ее ушах каждый раз, когда она видит подобные фильмы.

Да, если бы на самом деле существовали эти добрые старые мастера, которые могли бы тебе все объяснить, безошибочно предсказать будущее и провести тебя по жизни. Если бы не требовалось платить немыслимо высокие суммы за потребленную в ходе «обучения плазму. И если бы сердце никогда не ошибалось.

Увы, в жизни вся система построена на мошенничестве и обмане. Теперь Айя удивляется только одному: почему это ей раньше не приходило в голову, что иначе просто не может быть. Как только она поняла это, стала спокойно относиться к упрекам своих многочисленных родственников в том, что вот они ее предупреждали…

Теперь она поняла, что тот, кто имеет доступ к деньгам или же плазме, не собирается делиться с другими и никого никогда даже не подпустит близко. И так обстоит повсюду.

Может быть, чем-то отличаются Восшедшие? Но они там, над Щитом.

В реальной жизни единственный способ закончить обучение – это рискнуть и украсть исходный материал, плазму. В случае неудачи – тюрьма. Единственный способ найти учителя – это заплатить кучу денег, которых у нее нет. Можно, конечно, взамен предоставить мегамеры плазмы, которую она украдет. Или же, если здорово повезет, предоставить в его пользование свое тело. А единственный способ познакомиться с сыном митрополита – это броситься под колеса его стремительного сверкающего автомобиля марки «Гром-79Д».

Конечно, не исключено, что ей удастся отыскать источник, которым воспользовалась та сгоревшая женщина. Тогда, возможно, ее заметят. Если к тому же работа окажется выполнена хорошо.

Вот этого, похоже, от нее никто не ждет.

По вагону пронесся порыв ветра. Это сработали тормоза. Пора продвигаться к выходу. Как обычно при выходе из системы у Айи возникли неприятные ощущения в желудке. Вагон подходил к платформе. Электромагниты гасили скорость. В окна стали светить яркие станционные огни.

Нужно идти на работу.

От пневмостанции до станции подземки требовалось пройти четыре квартала. Затем предстояла еще одна изматывающая поездка до станции Рокетмен.

Вагон подземки никуда не спешил. Он медленно грохотал по металлическим рельсам.

Вот он и архив.

Через сорок пять минут работы в архиве Айя держала в руках старый лист бумаги. Когда она разворачивала его, он расползался на сгибах. На нем значилось описание древней фабрики, которая производила пластиковые покрытия. Тогда это место называлось «Терминал». Его за гроши продали под строительство жилого комплекса.

Айя тихонько ликовала.

Может быть, наконец-то она на что-то наткнулась.

ГАРГЕЛИУС ЭНЧУК ИСПОЛНЯЕТ МУЗЫКУ ВАШЕЙ ДУШИ.

На расстоянии двух остановок от станции Рокетмен находилась станция Терминал. Она не являлась конечной на линии, хотя вроде бы и должна быть таковой. Еще один пример того, что названия здесь отошли от изначального смысла.

Надземное сооружение Терминала ничем не отличалось от других зданий, расположенных по соседству. Общая обстановка тоже вполне обычная: покосившиеся кирпичные дома старой застройки, подпирающие их леса, грохот музыки, крики детей, запах приготовленной пищи.

Только, Айя чувствовала, специи – другие, иной ритм музыки и лица не те: бледные, угрюмые. Это район джасперийцев. На витрине магазина девушка увидела листовку организации «Джасперийская Нация». Только теперь до Айи дошло, что она здесь чужая. По ее спине пробежали мурашки.

Немного успокаивало то, что на ней желтый комбинезон Службы Плазмы. Какая-никакая, все же защита. Как кстати, что рядом Ластин и Грандшук. Разыскивая фундамент старой фабрики, тут придется обойти многие подвалы. Втроем все же веселее.

Удача не заставила себя ждать. Они проверили подряд три дома, и во всех трех обнаружили взломанные счетчики. Ясно, что здесь поработал ныряльщик.

Значит, внизу что-то есть. Возможно и не тот источник, который воспламенил несчастную женщину, но что-то. А в том, что здесь велась контрабандная торговля плазмой, сомневаться не приходилось.

Третье из проверенных зданий представляло собой административное сооружение, превращенное в жилой корпус. Суперинтендантом оказался улыбающийся мужчина в зеленых габардиновых брюках. Он любезно согласился впустить их в подвал. Впрочем, он понимал, что это являлось его служебной обязанностью. На первом же от поверхности уровне Айя с удивлением обнаружила, что идущая вглубь лестница окрашена в синий цвет. Синий – цвет Пневмослужбы. Вход в подвал преграждала металлическая решетчатая дверь. Замок размером с кулак дополняла тяжелая цепь. На металлической пластинке с трудом угадывалась надпись «Терминал». Нарисованный палец указывал вниз.

– Что это такое? – спросила Айя.

Она уже чувствовала близость плазмы по ощущениям, которые не могла бы передать.

Суперинтендант оттянул подтяжки на животе и пожал плечами.

– Как то есть «что»? – переспросил он. – Вход на старую пневмостанцию.

Айе показалось, что в голове у нее все поплыло. Она изо всех сил пыталась вспомнить, имелась ли эта информация на просмотренных транспарантах.

– Когда ее закрыли? – уточнила она.

Суперинтендант снова пожал плечами.

– Задолго до того, как я сюда пришел, – ответил он, постояв некоторое время с наморщенным лбом.

– У вас есть ключ от этой двери? – посмотрела она ему в лицо.

Он в ответ только рассмеялся.

– А кусачки? – не отступалась она.

– Нет, – покачал он головой.

– Ну уж в этом районе найти кусачки не проблема, – многозначительно заметил Ластин.

Суперинтендант ухмыльнулся.

Грандшук подошел к двери и молча потянул замок. Цепь звякнула, и замок открылся. Удивленный Ластин промычал что-то неопределенное.

Грандшук тем временем молча снял цепь и толкнул дверь ногой. Та довольно легко подалась. Грандшук многозначительно посмотрел на суперинтенданта.

– Здесь кто-то побывал, – произнес наконец Грандшук. – Причем недавно.

– Я об этом ничего не знал, – посмотрел на него суперинтендант с невинным выражением лица. – Может быть, кто-то из жильцов. Или ребятня.

Айя молча покачала головой.

– Пошли! – сказала она, включив фонарик.

Все стали спускаться вслед за ней. Тяжелые шаги эхом разносились по крутому туннелю. Эти шаги напомнили Айе годы учебы. Тогда Служба Плазмы разработала специальную программу с целью дать будущим служащим как можно более полное представление о предстоящей работе. Тогда Айя два года провела под землей, делая то самое, что сейчас делали ее помощники. В то время эта работа показалась ей просто ненавистной. Только позже ей стало ясно, что за те два года она узнала о практическом распределении плазмы больше, чем за все время обучения в университете.

На грязных ступеньках легко различались следы. В основном, небольшие. Должно быть, здесь побывали дети. Но попадались и следы взрослых.

На второй площадке валялся ветхий спальный мешок. Вокруг него Айя обнаружила множество пустых банок из-под консервов, использованные баллоны для газовой плиты и целую груду пластмассовых бутылок.

Грандшук носком сапога потрогал спальный мешок. Оттуда выскочила мышь. Айя испуганно вздрогнула.

– Тряпье, – философски заметил Грандшук, разбрасывая сапогом остатки мешка.

В тряпье шевелились и жалобно попискивали еще слепые мышата. Айя отвернулась, едва сдерживая отвращение. Грандшук стал методично давить мышат каблуком.

На следующей площадке они увидели полуразвалившуюся стену. Поработала водная эрозия. Провал зиял непроглядной чернотой. Но, присмотревшись, Айя сумела различить обломки бетона, кирпич и протекающую трубу водопровода.

Никаких следов плазмы.

Чуть ниже по лестнице весело журчала вода. Там уж точно следов плазмы не обнаружить.

Держась за ржавый поручень, Айя осторожно спускалась по скользким ступеням. Внизу образовалось целое озеро, и, когда она подошла ближе, кто-то всплеснулся у самых ее ног и уплыл. Вода доходила уже до щиколоток. Постепенно девушку охватывала дрожь. Ее носки уже промокли, а взять запасные она не догадалась.

Некоторое время она брела по коридору, шлепая высокими ботинками по холодной воде, и вдруг оказалась у развилки.

«Верхняя платформа».

Эта табличка указывала на левое ответвление. В правом ответвлении не удалось обнаружить никаких указателей. Поток воды направлялся именно в правый туннель. Значит, там уровень ниже, чем слева. Айя посмотрела на Грандшука. В свете лампы, укрепленной на каске Айи, лицо помощника выглядело желтым.

– Инструкция гласит, что разделяться нельзя, – негромко произнесла Айя.

– Все это чушь, – пробурчал тот. – Мы же знаем, что тут побывали люди.

Айя заколебалась.

– Я уже ног не чувствую, – пожаловался Ластин. – Давайте делать то, что побыстрее.

Быстрее – значит, идти сразу по двум маршрутам. Кто каким пойдет? Айя направила луч фонарика на воду. Нижний маршрут, по воде, конечно, сложнее. По нему должны идти двое. С другой стороны, Айе, как старшей, должен достаться этот нижний туннель. Но ей так не хотелось идти по воде, ведь запасных носок нет. Ладно, сколько же можно обдумывать?

– Вы вдвоем пойдете сюда, – показала она лучом фонарика направление вдоль течения. – Если там расстояние окажется более ста шагов, то пройдите сотню шагов и возвращайтесь сюда. Ждите меня здесь. Я проверю верхнюю площадку. Одна.

Они, похоже, ничего не имели против того, что она выбрала такой вариант распределения маршрутов. Без лишних слов ее помощники пошли по воде вниз. Она некоторое время смотрела им вслед, отмечая, как их силуэты постепенно растворялись в темноте. Потом двинулась налево.

Пройдя десять шагов, она обнаружила старую платформу. Поднялась на нее. Ее промокшие ботинки тихо скрипели. Все сильнее охватывало чувство страха.

Присмотревшись, она пришла к выводу, что перед ней, действительно, пневмостанция. Об этом говорила овальная форма туннеля и то, что внизу проложены не рельсы, а полозья.

Потолок поддерживался рядом металлических, довольно прочных на вид опор. Каждая из опор крепилась к платформе громадными болтами. Асбестовые изоляционные прокладки почти полностью рассыпались, а под потолком болтались металлические прутья, на которых когда-то висели лампы. Все, что можно было снять, разумеется, уже сняли, а кое-где просто выдрали из стен и потолка.

Айя послюнила палец и подняла его над головой. Ни малейшего движения воздуха. Вероятно, где-то дальше пневмолиния замурована, поэтому ток воздуха отсутствовал. Она медленно прошла по бетонной платформе, внимательно осматривая все при свете фонарика.

Вот, кажется, и все.

Айя направила луч фонаря в другую сторону, и ее сердце радостно вздрогнуло.

Возле одного из опорных столбов она увидела струйку вьющейся красноватой пыли. Подойдя поближе, она обнаружила, что вдоль колонны тянулась неровная полоса ржавчины, покрывшей весь низ колонны и, что странно, даже асбестовую прокладку.

Что это могло означать? Электролитическое отложение? Такое иногда случается, если в насыщенной электролитами атмосфере возникает электрический ток. Но здесь электролитами и не пахнет. В стекающей по ступенькам воде нет следов никаких солей.

Айя почувствовала, как ее волосы на голове стали медленно подниматься.

Значит, налицо процесс соединения. И с чем же это пытается соединиться опорный столб?

Она провела лучом по платформе и обнаружила дверь. Точнее, дверной проем, поскольку сама дверь уже давно отсутствовала. А в том месте, где когда-то был замок – крошечный гномон.

Айе стало трудно дышать, ее сердце вдруг бешено заколотилось и, казалось, вот-вот выскочит из груди.

Подойдя к проему, она направила в него луч света.

Там когда-то находился общественный туалет. Раковины и даже трубы давно сняты, в стенах и в полу зияли отверстия. Крыша провалилась, может быть, в результате землетрясения. На полу почти во всю длину помещения лежала огромная подпорка Г-образной формы.

Подсвечивая фонариком, Айя нерешительно прошла в помещение, перешагнув при этом через груду мусора.

И тут она увидела, как прямо на нее уставились пустые глазницы. Они принадлежали лежавшему на полу трупу. Женскому трупу.

От ужаса Айя замерла на месте, у нее перехватило дыхание, пульс громко отдавался в барабанных перепонках. Помещение поплыло перед глазами. Айя прислонилась к боковине дверного проема, опасаясь, что ее ноги подломятся, она потеряет сознание и рухнет на пол.

Огненная Женщина.

Айя хорошо помнила ее перекошенное лицо, в котором лишь с трудом угадывалось нечто человеческое. Ясно, плазма взорвалась в мозгу простой женщины, и хотя вскоре энергия обрела свой персональный разум, он все же предпочел образ той женщины, которая выпустила на волю могучую стихию.

Сделав несколько глубоких вдохов, Айя шагнула вперед, с трудом волоча налившиеся свинцом ноги.

Она постаралась отвлечься от ужасного зрелища и сосредоточиться на теории вопроса. Ей хотелось прямо сейчас найти научное объяснение трагедии, которая здесь недавно произошла. Она попыталась представить происходившие здесь события.

Землетрясение. Происходит обвал. Падает подпорка. Она разрушает плазменный колодец.

Вероятно, эти же подземные толчки повредили магистрали и счетчики, расположенные выше, поэтому небольшой утечки плазмы никто не заметил.

Плазменная энергия накапливалась здесь годами. По всей вероятности, до того самого дня, пока ныряльщица не обнаружила источник. И не «потянула за веревочку». Вырвавшийся на волю колоссальный поток плазмы поглотил тело и разум ныряльщицы, принял ее облик и, взметнувшись в высоту до десятого этажа, ринулся в своем безумии на улицы города.

Айя сделала еще несколько шагов вперед, стараясь не смотреть на труп, вернее, на то, что от него оставила плазма. Она подумала о том, что после разразившейся катастрофы здесь, наверное, образовалось некоторое количество плазмы. Ее, вероятно, можно отыскать и замерить.

Айя отстегнула висевший на поясе портативный прибор, соединила его специальным зажимом с подпоркой и направила луч фонарика на шкалу.

Стрелка почти мгновенно прыгнула за предельные показатели.

Ошеломленная Айя несколько секунд широко раскрытыми глазами смотрела на шкалу прибора. В эти мгновения она ничего не соображала, она просто смотрела. В ее ушах стоял глухой шум.

Но вот шум в ушах постепенно стал стихать, и она начала осмысливать ситуацию. Итак, плазменный колодец переполнен, и его энергонасыщенность столь велика, что не поддается измерению. Допусти она сейчас малейшую небрежность в обращении со своими мыслями, и плазма мгновенно выжжет ее нервную систему. А потом… Нет, обо все этом сейчас, здесь, думать запрещено!

Надо спокойно размышлять с позиции стороннего наблюдателя, это достаточно безопасно. Значит, перед ней заброшенный плазменный колодец. Его не вычерпать за один раз, и стоит он миллионы. Это самая настоящая золотая жила. Она образовалась на базе старой фабрики, металлических деталей ее фундамента, запущенной пневмостанции… Да мало ли там, внизу, всякой всячины, способной генерировать плазменную энергию.

Дрожащими руками Айя сняла с подпорки зажим и потихоньку побрела к выходу из помещения, старательно отводя взгляд от трупа.

Выйдя на платформу, она опустилась на корточки у стены и попыталась привести в порядок свои мысли. Это ей не удалось.

Перед ее мысленным взором встал образ Огненной Женщины, а в ушах звенел ее пронзительный, душераздирающий вопль.

Прошли две-три минуты, и до Айи донеслись хлюпающие звуки. Из глубины туннеля появились покачивающиеся огоньки фонариков. Они все ближе, ближе. Вот стали слышны голоса. Она встала и пошла навстречу своим помощникам. Луч одного из фонариков ослепил ее, и она, защищаясь, подняла руку.

– Нашли что-нибудь? – спросил Грандшук, и его голос гулко разнесся по туннелю над водой.

Айя глубоко вздохнула.

– Ничего, – ответила она. – Я ничего не нашла.

3

По словам Грандшука, нижняя платформа являлась последней станцией старой восточной пневмолинии. Отсюда появилось название «Терминал». Он и его напарник обнаружили, что выбегающая из разломов в стене вода переливается через нижнюю платформу и уходит в ямы, где прежде располагались пассажирские лифты. Судя по всему, старая дренажная система работала исправно, оттого и озеро образовалось совсем неглубокое.

Теперь Грандшук предложил пройти дальше по туннелям, где навалены груды кирпича и ржавого лома. Но Айе хотелось как можно скорее увести своих помощников от этой платформы. Она придумала вполне подходящий предлог. Должны же здесь быть другие воздушные шахты, которые питали компрессоры. Есть, наверное, и другие лестницы для пассажиров, ведущие вниз.

– Если ныряльщик нашел источник, ему нужно как-то подать энергию наверх, – вслух размышляла она. – Если нам удастся обнаружить соединение в одной из шахт, то сумеем выйти и на колодец. Не так ли?

И все трое двинулись в путь. Они попытались подняться по нескольким другим лестницам, но выяснили, что выходы блокированы новыми наземными сооружениями. Побывали и в воздушных шахтах, которые оказались огромными и пустыми. В них протяжно гудел ветер. В кирпичные стены шахт оказались вмонтированы железные скобы, они вели снизу до самого верха. Скобы толстым слоем покрывала ржавчина. Айя, как старшая, настояла на точном соблюдении инструкции по технике безопасности. Поэтому работали с привязными ремнями, поочередно отстегивая их от одних скоб и пристегивая к другим. В результате подъем наверх длился долго. Так же долго в следующей шахте спускались вниз.

Во время этого бесконечного и нудного ползания вверх-вниз туман конденсировался на каске и холодными каплями воды падал на плечи. Айя чувствовала себя очень усталой, и с непривычки у нее болели бедра.

Все эти скучные перемещения по туннелям и шахтам имели то достоинство, что позволяли Айе спокойно обдумывать ситуацию и вырабатывать план дальнейших действий. Прежде всего она решила, что не следует выходить к плазменному колодцу каждый раз через этот водопад. И она стала мысленно составлять себе план местности, подземных ходов и переходов. Вскоре в ее голове сформировалась четкая картина всей этой системы.

И еще. Не раз и не два, закрыв в темноте глаза, Айя видела Огненную Женщину, слышала ее вопль.

Группа отработала в подземельях одну смену полностью и еще несколько часов другой смены. Наконец по залитой водой лестнице вернулись в подвал того самого жилого дома, откуда начали обследование платформ. Конечно, суперинтенданта давно уже и след простыл.

– Завтра утром я хочу выяснить в архиве, насколько далеко пролегли эти туннели, – сказала Айя. – Думаю, что управлюсь с этим за пару часов. Сегодня мы прошли не меньше десяти радиев.

– Начало смены в восемь часов, – напомнил Грандшук.

– Вот и отлично, – согласилась Айя. – Пусть себе начинается в восемь. А мы с вами встретимся здесь ровно в десять.

Что-то заставило ее пристально посмотреть на Грандшука. Ей хотелось знать, не промелькнуло ли в его глазах подозрение? Но единственное, что она в них увидела, – это усталость.

«Кажется, у меня началась паранойя», – мысленно произнесла она.

Под Щитом уже клубились черные тучи, и хлестал проливной холодный дождь. По улицам неслись потоки воды. Кое-где включили аварийное освещение. Но под лесами близ домов дождь лил значительно меньше, и лужи здесь стояли примерно такие же, как на станции Терминал.

Айя без особых проблем добралась до ближайшего скобяного магазина и купила там большой навесной замок. Продавец бросил на нее взгляд, который показался ей странным. И только на выходе из магазина, увидев плакат «Джасперийская Нация», девушка все поняла.

Она вернулась к входу на станцию Терминал и повесила на цепь новый замок. Ключ спрятала в карман.

– Золотая жила требует хозяйского отношения к ней, – прошептала Айя.

Она стала размышлять о той широкой, могучей и бесконечной реке энергии, которую сегодня обнаружила. И, главное, она – единственный человек, кто знает об этом.

Пока еще Айя не могла сказать, что она намерена делать с таким богатством. Но ничего. Идеи появятся. В конце концов, она же барказианка, а это кое-что да значит.

Поднимаясь на свой тридцатый этаж, Айя прислонилась к стенке лифта и попыталась хоть немного расслабиться. По ее лицу стекали грязные струйки воды, на комбинезоне тут и там темнели пятна, оставшиеся от подземных скоб. Соседи хмуро посматривали на нее, но из вежливости молчали. Дверь лифта открылась, и Айя, тяжело подняв сумку, вышла. После нее на зеркале остались пятна и комочки грязи.

Уже началась третья смена, и на сон у Айи осталось не более пяти часов. Конечно, она могла бы приехать домой и раньше, но после Терминала Айя еще заехала на станцию Рокетмен. Там она сделала то, что запланировала на следующее утро. Во всяком случае, так она объявила помощникам.

В архиве на Рокетмене Айя откопала документацию, имеющую отношение к тем транспарантам, которые должны были находиться у нее, но которые ей не выдали. Они почему-то исчезли: то ли пришли в негодность, то ли попали в архиве в другой ящик.

Из дополнительной документации Айя узнала, что старую пневмостанцию построили с целью доставки рабочих из общежития на фабрику. Общежитие находилось от фабрики на расстоянии в сорок радиев. Когда фабрика закрылась, вся линия оказалась никому не нужной. Ее оборудование демонтировали и вывезли, а туннели, понятно, так и остались на Своем месте. В ходе нового надземного строительства они, возможно, кое-где обрушились, но устанавливать местонахождение этих завалов Айя не стала. Она решила, что завтра поведет Грандшука и Ластина до следующей станции. Потом они перейдут в другой туннель и вернутся. Конечно, это бесцельная трата времени. Зато ни один из ее помощников не будет ошиваться около верхней платформы с колодцем трансфизической энергии.

При одной мысли о том, какая завтра ей предстоит продолжительная прогулка, у Айи заныли ноги.

Войдя в свою квартиру, она сразу же заметила частое мигание желтой лампочки на коммуникационной панели. Сумка полетела на пол, Айя бросилась к дальней стене. Она с трудом разобрала цифры на шкале. Наконец поняла, что записано три телефонных звонка. Нажала кнопку воспроизведения и услышала сначала шум перемотки. Потом заскрипела воспроизводящая головка, перемещаясь в первую позицию.

Айя подумала, что надо не забыть смазать механизм.

И вот зазвучала речь. В первом сообщении Телла информировала ее об очередном совещании, которое состоится завтра в конце рабочей смены. Во втором мать журила Айю за то, что та, побывав в Олд-Шорингсе, не зашла домой. Обычно мамины поучения длились не менее получаса, Айя и теперь настроилась на длительный монолог. Но внезапно запись оборвалась на полуслове. То ли у матери аппарат вышел из строя, то ли она нечаянно сняла палец с кнопки передачи.

В третьей записи зазвучал голос Гила. С первыми же его словами Айя закрыла глаза, откинула голову на полимерную панель и стала медленно втягивать воздух через рот. Усталость и грусть отступили куда-то вдаль.

Гил говорил о том, как ему жаль, что не застал ее дома. Ему скучно без нее. Дел очень много, но он работает по две смены подряд и надеется на скорое возвращение. На этой неделе пришлось потратиться сверх плана, чтобы рассчитаться за жилье. Компания задержала выплату так называемых «спальных», но пообещала постепенно компенсировать затраты. Только вряд ли это произойдет в текущем месяце.

Да, ему очень жаль, что ее не оказалось дома. Он ее любит. Может быть, она позвонит ему завтра утром примерно за час до начала смены. Возможно, что примерно через месяц он сможет вырваться домой на два-три дня. До свидания.

Айя открыла глаза. Из розоватой пелены постепенно проступили предметы интерьера. За окном вертелся плазменный шар с рекламой гульмановских туфель. Девушка опустила взгляд на свои ноги, увидела раздувшуюся от карт сумку и вспомнила все, что сегодня произошло.

Взяв сумку, Айя отнесла ее на кухонный стол и открыла. Самое главное в ней – три плазменных батарейки. Каждая состояла из медного слоя, латунного слоя и изоляционного пластикового покрытия. Эти довольно увесистые штучки представляли собой миниатюрные копии тех гигантских емкостей, которые установлены в аккумуляторном зале станции Рокетмен.

Первоначальный план Айи состоял в том, чтобы заряжать батарейки из колодца и продавать их. Где и как продавать, она пока толком не знала. Но Олд-Шорингс представлялся ей в этом отношении вполне подходящим и перспективным районом.

Позже, когда заведутся денежки, можно будет подумать о чем-то другом. Нельзя долго промышлять контрабандой, опыт других неудачников показал, что это всегда плохо кончается.

Айя положила в сумку одеяло, факел, флакон с машинным маслом, несколько чистых лоскутов и – после недолгого раздумья – учебник по управлению плазмой.

Затем она приняла душ. Подумала, не высушить ли волосы, но потом решила не делать этого.

Ветер уже разогнал тучи, сверху лился нежный, мягкий свет. Айя протянула руку, подкрутила регулятор, и в комнате стало темнее.

Закончив дела, девушка упала на кровать и потянулась к будильнику. Решила завести его так, чтобы проснуться чуть раньше обычного и позвонить Гилу. Тут ее рука повисла в воздухе.

А что она скажет Гилу? Что случайно наткнулась на источник плазмы, который стоит миллионы? И что собирается понемножку приворовывать энергию и тайком продавать? И что в случае везения можно сказочно разбогатеть, но скорее всего дело кончится тюрьмой? Можно еще добавить, что колодец так насыщен, что способен в любой момент взорваться сам по себе и стать причиной еще одной катастрофы. Ответственность за эту трагедию падет на нее.

Ей трудно даже представить, как именно отреагирует Гил. Но в любом случае он посоветует что-нибудь вполне разумное. Разложит ситуацию по составляющим и наметит перечень необходимых мер. Все в его суждениях будет четко и логично. Возможно, даже предложит оставить источник в покое. Или же посоветует обратиться к адвокату и следовать его рекомендациям. А может быть, предложит сходить к психиатру. Кто его знает?

Айя взяла будильник и установила время подъема на пятнадцать минут раньше обычного.

Ладно, придется сказать ему, что она отрабатывает концентрацию мыслей. Концентрируется на мыслях об успехе.

Айе снилась Огненная Женщина, шествующая по Берсари-стрит. За ней катилась лавина пламени. Айя слышала крики жертв, эхом вторящие воплям самой Женщины. Вот живой факел повернул на авеню Биржи и остановился. С рук Женщины стекали потоки огня. Из зеркальных стен на Айю смотрели три пары пустых глазниц и три раскаленных лица. Губы приоткрыты, и мучительный предсмертный стон бил в уши.

А лицо… такое знакомое…

Да это же лицо Айи!

Айя проснулась и стиснула челюсти, чтобы остановить поднимавшийся из груди крик.

В комнате стояла тишина. Здание с его громадной системой генерирования и хранения плазмы угрюмо молчало, накапливая энергию.

На столе ждали ее решения три батарейки.

Так какую судьбу ты себе выбираешь?

В это утро связь с Герадом оказалась отвратительной. В трубке слышались посторонние голоса, обрывки чьих-то разговоров. Они, как хор, сопровождали слова Айи. Но вот зазвучал искаженный до неузнаваемости басок Гила. В нем и усталость, и нетерпение, и раздражение разбуженного человека. Сердце Айи откликнулось на этот голос сладостной истомой.

Теперь Айя уже не посмела взглянуть на батарейки, стоявшие на кухонном столе и напоминавшие о вчерашних планах.

– Мне очень жаль, что ты меня не застал, – поспешно произнесла она. – Я работала. У нас появилось много работы в связи с тем, что у нас тут недавно произошло.

И она довольно подробно рассказала о шествии Огненной Женщины и о последовавших за этим мероприятиях Службы Плазмы.

– Ты поняла то, что я тебе сказал о деньгах? – перебил он ее. – Что компания просрочила нам кое-какие выплаты?

– Да, – подтвердила она.

– В этом месяце я не смогу тебе много прислать, – глухо произнес он. – У тебя все в порядке?

Она вдруг почувствовала, как в ее голосе появилась злость, но уже ничего не могла с этим поделать.

– У меня-то все в порядке, Гил, – раздраженно произнесла она. – Но люди, которым мы задолжали, могут подумать иначе.

– Кому это мы задолжали? – недовольно спросил он.

Искренность этого его вопроса вызвала у нее сомнение. Тем не менее она добросовестно перечислила имена и суммы. Наступила тишина.

– И что же, во имя Пророка, я должен сделать? – спросил вдруг чей-то совершенно незнакомый голос.

Айя на некоторое время растерялась. Она не знала, отвечать ей на этот странный вопрос или же нет.

– Должно быть, здесь что-то не так, – произнес Гил.

– Конечно, не так, – согласилась она. – Еще до твоего отъезда мы с трудом сводили концы с концами. Теперь же эта квартира нам совсем не по карману.

– Но мы же выработали бюджет, – попытался объяснить Гил.

У нее снова начало стучать в ушах, словно на голове сидели эти противные наушники.

– Да, выработали, – согласилась она; – И этот выработанный нами бюджет основывался на том, что ты каждый месяц присылаешь мне определенную сумму. Но ты же этого еще не делал.

– По-твоему получается, что теперь во всем виноват я? – недовольно спросил он. – Но что мне делать, если здесь такие расходы?

– Я никого не обвиняю, – вздохнула она. – Просто пытаюсь объяснить, как обстоят дела.

– Здесь, в Гераде, все ужасно дорого, – произнес он более мягким тоном. – Ты бы посмотрела, в каких условиях я живу. Это… комната в три матраца шириной. Но Хавелл снял ее для меня, и я не могу уйти отсюда. А еще приходится постоянно угощать всех этих людей, поить… А цены в районах высокие. Так что…

– Тебе приходится их угощать? – переспросила она.

– Да, так здесь делается бизнес, – объяснил он. – Все обговаривается за бутылкой или же в клубе. Естественно, что компания компенсирует только часть расходов. А еще…

– Я думаю, тебе надо перестать заниматься таким бизнесом, – перебила она его.

– Чем быстрее я все сделаю, тем раньше вернусь домой, – ушел он от прямого ответа.

– Но мы идем к банкротству, – устало заметила Айя.

Снова установилась тишина.

– Бангшук бы этого никогда не сделал! – прокричал кто-то посторонний издалека.

– Я попробую вырваться, – попытался приободрить ее Гил. – Нужно как можно быстрее урегулировать проблему.

В первый раз за все время разговора Айя посмотрела на батарейки, стоявшие на кухонном столе.

– Да, постарайся, – произнесла она почти безразличным тоном. – Ты мне нужен.

Разговор закончился.

«Ты мне нужен, чтобы спасти вот от этого», – мысленно произнесла девушка.

Айя закрыла за собой решетчатую дверь и спустилась по старым ступенькам к тому месту, где начинался водосток. Держась за проржавевший металлический поручень, она осторожно пересекла лестничный пролет и остановилась в нерешительности. Ей очень не хотелось входить в то самое небольшое озеро, в котором что-то плескалось.