Текст книги "Иван. Пока ничего не произошло. Книга 2. Через тернии к звёздам"

Время нашей с Петром миссии назначили на следующую ночь. Свой катер я передавал под управление Лене. Её катер получал Дмитрий. На этом рабочая часть закончилась. Хотя полоса восприятия увеличилась, но все мы были людьми и ничто человеческое нам было не чуждо, кто-то обсуждал спорт, кто-то, а точнее кружок вокруг Игоря и Валерии говорили об искусстве… Я просто смотрел на картины природы.

Часть 2. «Туман Войны»

«Первым принципом искусства Сталкинга является то, что Воин сам выбирает место для битвы. Воин никогда не вступает в битву, не зная окружающей обстановки».

Дон Хуан

«Наблюдательность – это всего лишь гвозди, которые крепят картину мира к стене воззрений».

 
«… В безбрежном мраке почивает правда,
Лишь в нём одном…
Но не тебе, мой брат,
Узреть её.
Тебе дороги нет
За мною в сладкие тенета тёмных истин…»
 

Белоснежная дорога, между стенами, если смотреть вдаль, из деревьев – великанов заснеженной тайги и под солнечным, бескрайним, безоблачным, ярко-синим небом, земля, которая сверкала бесчисленными разноцветными точками в снеге, стелилась под колёса нашего микроавтобуса. Мы возвращались домой со сложного маршрута, охватившего все бывшие центры агрессии на наших способных детей. Наших, потому что, взяв ответственность на себя за их жизнь под нашим патронажем в интернатах, мы отвечаем по максимуму врагу. Вспомнились слова:

 
…Слушайте! Меня слушайте!
Вражеский топор вбит в избы венец…
А ты встань-повстань, старый мой отец!
И к плечу плечом, не ступить назад,
А ты встань-повстань, раненый мой брат!
Осветилась ночь, сея смерть вокруг…
А ты встань-повстань, раненый мой друг!
Над родным жнивьем бешеный огонь…
А ты встань-повстань, мой усталый конь!
Словно смертный вздох, черный дым – столбом…
А ты встань-повстань, мой сгоревший дом!
Стук копыт да вой – копья до небес…
А ты встань-повстань, мой спаленный лес!
Свищут тучи стрел, все вокруг паля…
А ты встань-повстань, русская земля!
Ликом грозным встань солнца на восход —
А ты встань-повстань, вольный мой народ!
 

Хорошие стихи написал Беляев.

Прошёл месяц после проведения реабилитации по здоровью родственников компаньонов на яхте и их возвращения по домам. Тогда, тепло попрощавшись со всеми, я вместе с Петром также вернулся домой. Ещё двое суток заняла работа у Николая в автосалоне по адаптации микроавтобуса «додж» под наши требования. Миниспасательный транспорт для планетарного десанта из арсенала яхты входил в оборудованный под него салон микроавтобуса, как нож в ножны. Теперь мой миниэвакуатор можно было крепить и на крыше микроавтобуса, а со стороны он был похож на оборудование для перевозки имущества, груза. По форме напоминал увеличенные сани бобслея. Одна особенность, усиленные крепления, стальными полосами охватывающие корпус «доджа», позволяли переносить микроавтобус, что нам было необходимо для скрытного перемещения между городами.

Всё проходило довольно однотипно. Начали мы с Приуралья, хотя после совместной операции с организацией «малыша» против самой серьёзной мафиозной группировки, казалось, что первую волну мы отбили. Но… В городе были щупальца других этнических организованных преступных групп. Они следили друг за другом. Они проплачивали грязным полицейским. Они держали своих людей в администрации города и нужных им городских службах от рынка до комитета по торговле, архитектурного комитета. Выявление этих «линий течения грязных денег» первоначально, а затем, лиц генераторов пополнения финансовых потоков и получателей занимало довольно много времени. Приходилось выходить и на изучение местности. Полное представление, на уровне чувств подразумевает личное наблюдение, которое давало очень много, если при использовании ИИ-клатсера, я как бы препарировал вплоть до молекулы любой объект, то при личном осмотре каждая нота вставала на своё место в симфонии и звучала в гармонии, ведущей к победе.

Поясню примером на конкретике всего лишь одной из четырёх мафий, имеющих виды на наших учеников. Рафик Ялялов контролировал работу азербайджанской диаспоры, кормящейся с рынка сельхозпродукции в области. А Эльшад контролировал Рафика и всех приезжающих с другими целями в их диаспоре. Рафик был в контакте с чиновниками города и области по сельскохозяйственной тематике, с главой налоговой службы города и области. Эльшад был связующим звеном с замом МВД области. Через него шёл канал по отправке девушек в бордели Турции. Все связи налаживались с 1990-х годов, потом менялись лица, но бизнес не прерывался. Ликвидация данных лиц прерывала поток девушек в полон временно, до назначения новых злодеев на освободившееся место.

Получалось так, что среди проходящих успешно тесты нашего Фонда, а затем показывающих стабильные выдающиеся результаты при нагрузках умственных и творческих, выявлялись как раз такие, которые обладали, в большинстве, хорошими внешними данными, но при этом были из семей, беспомощных для противостояния организованной преступности. Фактически у русских и не было ничего для противостояния, ни национальной организации, ни силовой структуры – этнической.

Так сложилась социальная организация государства уникально, что только русские не имели независимой, даже, культурной организации, общественного обустройства, тем более своей нации, в своей стране, да и выстроенное многонациональное государство, но без русской нации, лишило их субъектности политической, то есть русские не могли решать свою судьбу, как народ особой культуры. Иван осознавал, что, как русский человек, он просто обязан дать ту заботу русским детям, которую получали дети других народов от своих наций, к тому же выстроивших на национальном достоянии России свои квазигосударства, то есть национальное обеспечение юридическим Законом и административной силой государства только своих по культуре. Национальный сепаратор работал неотвратимо, с машинной безжалостностью.

В Приуральском областном центре у тех же азербайджанцев был официальный представитель Азербайджана – Ильхам, который решал все вопросы диаспоры с государственными органами, Рафик – с устройством на работу и жильём. Эльшад – все вопросы силового воздействия на конкурентов и сопротивляющихся бизнесу. Так же было и с диаспорами Чечни, Дагестана, Грузии… не имело значение откуда они были, работа строилась примерно одинаково. Конкурировали между собой за место в ближнем окружении губернатора и, особенно, за приближение к телу губернатора. Применялось, от денег до званного торжественного ужина по случаю дня республики, в частности, с подводом красавиц из клана родственников, например. Вплоть до последующего развода и оставление прежней и создания новой семьи, по причине «большой любви», возникшей к послушной красавице. Диаспора такого клана получала «зелёный свет» на всё. Часто приобретая в собственность бывшие колхозы с работниками. Страдали только местные жители. Налоги никто из приезжих не платил. На созданное не их руками, нарастала нагрузка. Более того, они наносили невосполнимый ущерб населению, вывозя молодёжь.

Воевать с сложившимися криминально – социальными государственными структурами, усиленными коррупцией, как основой государства, сейчас – это разрушить работу Фонда. Поэтому война должна быть тайной. И прекращена только тогда, когда все поймут, что продавать на органы или тела в бордели воспитанников Фонда смертельно опасно. А также приводить к рабству находящихся под крылом Фонда, также – нельзя.

Проще всего было с бандитами, которые лично попадались на изнасиловании наших подопечных. И нас уже не интересовало, собирались насильники своих жертв после этого убивать или нет. Их просто утилизировали и для банды они пропадали тихо, бесследно. А с мафией, работающей организованно, мы применили нашу наработку. И сделали это так.

Малышев взялся за поставку нам вторичных металлов по списку. Вот это мы и решили использовать, как предоставленный судьбой прямой канал информирования всех мафиози города. Ибо все лица организованной преступности переплетались на нижнем уровне шестёрок, как змеи в свадебный сезон, на предполагаемых и ожидаемых источниках дохода. В данном случае, от лома цветных металлов.

Площадку вторчермета оформили сразу юридически безупречно, со всеми согласованиями, документами, позволяющими приём лома, на обособленное общество с ограниченной ответственностью «Сервис» от нашего же учредителя – Частной Военной Компании «Сервис. Гарантия». Участок уже был защищён, поставленонным ограждением, примыкал к лесу и обустроен неплохой, но узкой дорогой, соединяющей с окраинами города у реки. Предварительно, при встрече с Малышевым, когда я передал оговорённую причитающуюся ему сумму, чемодан наличности, что его весьма укрепило в уверенности полезности сотрудничества с нами, то попросил временно не ликвидировать работающих на другие конкурирующие организации в городе из его окружения. А «проговориться» среди сдатчиков, что на этой базе будет юрта Чёрного колдуна и там быть осторожнее эту неделю. Что по «разведке» какие-то большие деньги и экзекуция над навредившими ученикам Фонда ожидается.

На следующий день у нас уже был хронологически выстроенный график-схема работы по исполнителям врага, наблюдающих диаспор, вплоть до того же Эльшада из азербайджанской диаспоры, Маги из Дагестанской, Мусы из Чеченской… и зам. начальника МВД области – полковника Малофеева. Выстраивал схему работы кластер ИИ моей триады Яр-Кузя-Арт с использованием мощи ИИ яхты навигационной службы и сенсоров внешней разведки. Я получал эстетическое удовольствие, раньше были такие динамические видеозаставки на компьютеры к музыке, их можно, как аналоги, использовать для представления изменяющейся красочной картины потоков прохождения информации. Естественно передать пульсацию линий, фон принадлежности, символы цели, точность по «точкам» сети, каждая из них и все вместе, разворачивались в списки, диаграмки данных по субъекту действия, цивилизация нашего времени не могла не только технологически, но и на уровне теории. Просто потому, что эта технология базировалась не на электронах и выстроенной на их основе нашей цивилизации электронных приборов.

Соорудить красочную юрту в лучших традициях набившей оскомину зрелищности блокбастеров, труда не составило. К этому случаю приобрели ролс-ройс и поставили его около юрты. Организовали охранный периметр, за который никого не пропускали. Конечно же, всё это находилось на границе тайги и у спуска к реке, было приведено в идеальный порядок для дальнейшего разворачивания намеченных действий, а ландшафт очищали и украшали специально нанятые работники двух ландшафтных модных агентств. Полная секретность гарантировалась нашими работниками частной военной компании «Сервис. Гарантия» и Яр-Кузя. Официальная версия: наняли за фантастические деньги обеспечить именно в этом месте, строго по инструкции, место для желающего остаться неизвестным «заказчика».

Через скандальную, а потому популярную газетку местную, была спущена сенсация о расследовании смерти учителя от рук Чёрного колдуна в посёлке области, с фрагментом речи в защиту детей прошедших испытания отбора для жизни в интернатах Фонда, сохранившейся на видеозаписи одного из учителей участников выезда, с фото учеников из прошедших успешно тестирование, бывших тогда в «солнечной долине».

В морозную ночь, когда охрана территории не выходила из своего хорошо прогретого контрольно-пропускного пункта у ворот, произошла установка жучков от двух кавказских мафий, занимающихся трафиком рабынь для борделей на Восток. Видимо, потеря организованной группировки в посёлке Тюленева не была забыта. С того времени у них не получалось укоренить своих и организовать базу в посёлке. Несчастные случаи со смертельным исходом случались в течение двух недель с момента прибытия в посёлок, с руководителями банд групп. А они постоянно приезжали, после уничтожения банды лысого, от трёх диаспор.

Прибытие чартера из Москвы, как оказалось, с оборудованием для юрты, с неразговорчивыми людьми в штатском, абсолютно неразговорчивыми, взвинтило усилиями жёлтой прессы общественное ожидание до точки кипения.

После подготовки общественного мнения, а также оборудования «сцены» мы приступили к акции.

Пётр был занят блокировкой проезда, создавал оформленное скопление из журналистов, телевизионщиков у ворот что, с внешнего наблюдения особенно заметно, так это присутствие большого количества сдатчиков сегодня, запланировано нами, наличие посторонних оттянуло охрану от юрты к воротам. Что позволило, как бы праздношатающимся сдатчикам металлолома, приблизиться к юрте. А это был ожидаемый момент для моего выхода.

Телевизионщики, которые расположились у ворот, успели заснять, как шаман в мехах, преимущественно чёрных цветов, брюнет, с ужасным металлическим лицом, сверкающим под солнцем, шёл от тайги к замершим рядом с шатром личностям, обычным по виду, для сдающих металл.

Но необычно было то, что все двигающиеся у юрты вдруг замерли на месте и шаман передвигался среди них, как среди статуй музея восковых фигур. Шаман взял рукой одного им выбранного из этих фигур, затем во вторую руку – другого, и держа их на весу за шиворот без видимых усилий, как куклы, отнёс в юрту. Как только фигура шамана скрылась в юрте, все фигуры сдатчиков металла ожили и брызнули в разные стороны от юрты, стремясь к воротам, где их никто не задерживал «на выход» из охраны. Но задержать бегущих в спешке людей попытались журналисты, которые могли увидеть животный ужас на лицах спешно покидающих территорию частной базы вторчермета. Попытки заговорить или задержать были не успешны, более того, уходящие не просто вырывались, а сбивали жёсткими ударами журналистов, преграждающим путь и тем им мешающим уйти.

В юрте развивалось ужасающее действие на тайные камеры мафии, спрятанные в решётке, удерживающей её полог. Горловое пение из поднявшего руки перед лицами стоящими, как кукла перед рукой Чёрного человека, фигура захваченного, перешло в бас с акцентом, напоминающего произношение забайкальских народов:

– На кого работаешь?

Неподвижное лицо, неподвижное тело, не двигаются глаза, только двигается челюсть, как у робота, и фигура говорит:

– На Эльшада!

– Ты и Эльшад сейчас исчезнете из жизни, потому что все, кто оберегается Фондом, оберегаются и мной.

Затем голова шамана поворачивается к второй кукле человека:

– На кого работаешь?

Точно так же механически:

– На Мусу!

– Ты и Муса сейчас исчезнете из жизни, потому что все, кто оберегается Фондом, оберегаются и мной.

Видео, идущее с камер, очень чётко показывает, как руки шамана накладываются на головы неподвижных людей и те начинают съёживаться, сдуваться, как будто это не люди, а действительно воздушные сдувающиеся шарики в форме людей.

Одновременно, в это же время, только всё различие, что Эльшад в ресторане, а Муса на улице перед ювелирным магазином упали навзничь, а дальше одинаково у каждого из рта появилась кровавая пена, судороги сотрясали их тела. Даже когда появились бригады скорой помощи, они ничего не могли сделать, ни один из препаратов не мог снять судороги, смерть пришла к каждому одновременно чрез тридцать минут, от остановки сердца.

В юрте руки шамана уже опустились практически к земле, где в куче вороха образованной одеждой каждого, скрылись его руки. Затем на экранах наблюдающих за передачей развернулось фантастическое зрелище, ещё более ужасное, чем ужас предшествующий, шаман поднимаясь с поворотом из положения полуприседа, в котором находилось его тело, поднимая руки, как птица, меха образовывали контуры крыльев, разворот головы в рывке бросил волосы вверх, которые образовали силуэт птичьей головы.

Вспыхнул огонь, горевший в центре юрты, его языки заняли всё пространство до верхущки юрты и достали её стены. Уже не шаман, а чёрная птица. Ворон в человеческий рост, его хвост, крылья, голова на фоне огня и в огне, охватывающего всё вокруг.

Со стороны было видно, как задымилась чёрным дымом юрта. Со стороны тайги надвигался туман стеной, уже скрыв от телевизионщиков тайгу. Языки огня интенсивно-красного цвета по краям низа юрты и чёрный дым от середины клубились, когда из клубов дыма и огня одной стороны вверх и в сторону тумана взлетела огромная чёрная птица.

Надо объяснить, что картинку формировали кластеры ИИ яхты, птица была смоделирована им из моего малого транспортного средства, а химические соединения, дающие красный огонь и чёрный дым и горение ровно на полчаса, были элементарным управляемым химическим процессом.

Несложно было организовать и продажу подключения к одной из установленной «тайно» видеокамеры шестёркой организации Малышева для выбранного ушлого журналиста.

Последующие проверки, очень тщательно проведённые под контролем полковника Малофеева, ни к чему не привели. Всё терялось при расследовании, когда выходили на другую договорную сторону. Денежные средства терялись в оффшорах, представительства фирмы исчезли за день до события. А юридические лица на территории города работали по юридически чистым договорам. Расчёты велись городскими банками на основе расчётных счетов. Было четыре трупа, причём два виртуальных, на месте сгоревшей юрты никаких останков не нашли, а видеоматериалы у журналиста изъяли в интересах следствия. Но копии остались у телевизионщиков и шустрого журналиста, надо сказать, что пользовались успехом у любителей, погружённых в тайны и отдавшихся полностью эзотерике. Когда на Малофеева вышли новые эмиссары диаспор, занявшие место Эльшада и Мусы, он вынужден был им заявить:

– Я в это не верю. Но Чёрный Колдун подтверждён материалами дела. Причём наблюдает он за деятельностью Фонда отдалённо, со стороны. Контактов не выявлено.

Несколько смертей в людных местах, аналогичных смертям Эльшада и Мусы с представителями организованных злодеев, пытавшимися выйти на Фонд, образовало надёжную защиту для воспитанников. Больше никто из банд умирать не хотел, а у руководства мафий кончились желающие занять вакантное место, нацеленное на детей Фонда.

Малофеев был взят с поличным, большая партия наркотика, в его личной машине, по анонимному звонку и с фиксацией телевизионщиками, которые то же получили анонимный звонок. Руководил операцией по задержанию полковник Петров, анонимно получивший полную информацию о месте в машине, где наркотик и на встречу с кем, во сколько, куда прибудет полковник Малофеев.

«Любовь к родине – не отвлечённое понятие, но реальная душевная сила, требующая организации, развития и культуры»» написал А. Н. Толстой. Было сказано полковнику Петрову анонимом.

Поэтому на должность зама начальника областного МВД, с нашей подачи с Малышевым, прошёл полковник Петров. Человек разумный и абсолютно ненавидящий работорговлю и убийство наркотиками. Так закончил организацию защиты воспитанников по месту дислоцированния Фонда в Приуралье. Теперь «чёрная смерть», как стали называть её в криминальных кругах Приуралья, настигала любого, высказывающего план о «подсадке на иглу» или похищения подростка.

Произошло ещё одно событие. После окончания зачистки Приуральского «куста» Фонда у меня появились фантомы, напоминающие болевые ощущения метаморфозы в Крыму. И меня это встревожило, потому что на целые сутки, следующие за приступом, я «приходил в себя». Это напоминало некоторую «заторможенность» при внешнем хорошем состоянии. Все процедуры обследования тела нарушений не выявляли.

Пополнить ресурс экипировки, после зачистки враждебного окружения Фонда в Приуралье, заняло пару дней. Так как не требовались объёмы яхты, то кластер ИИ выбрал для меня три места, в которых можно было взять двойной запас силовых и топливных элементов для моего малого транспорта, который называл уже «Соколёнок» и для нас с Петром. Большую весовую часть от этого для меня составляло золото, остальное по весу приходилось на редкоземельные металлы в разной пропорции. Для «Соколёнка» – трансурановые металлы и золото, платина. Фактически всё нашёл, выделили за один вылет, второй вылет в место, где были иридий, ванадий, кадмий, кобальт. Дождался циклона и зафиксировав додж под «Соколёнком» полетел в сторону Сергеева Посада. Приземлился у Черноголовки и через Щелково вышли на Балашиху уже на ходовой базе доджа.

Сложно было проводить акцию в Москве. Приходилось учитывать переплетение паутин всех мафий федерации, присутствие резидентур стран НАТО, взаимодействующих с мафиями на уровне внедрённых агентов, продажных полицейских уровня руководителей отделов федерального МВД, Правительства.

Поэтому поступил следующим образом. Через банк, полностью подконтрольный чеченской мафии, пришли деньги на дизайнерскую фирму под крышей татарской диаспоры. Изюминка была в том, что банк всячески маскировал свою принадлежность и связь с злодеями.

Дизайнеры должны были, по техническому заданию, развернуть типичную юрту калмыцкого народа, на участке парка Лосиного острова максимально близко к пересечению Сокольнического вала и Русаковской улицы. Нанять охрану и обустроить как юрту, так и всё внутри неё, традиционно. Всё согласовывалось по телефону, как и посещение представителя для подписания контракта. Охрану периметра юрты поручили ЧВК Вагнера. Был оговорён день, время и человек, который подпишет договор, встреча с исполнителями по договорам в кафе «Шоколадница», а оплата в Юникредитбанке сразу после подписания договора. Всё, территориально, находилось в пределах одного квартала.

На встречу с исполнителями создания юрты и её охраны мы с Петром спокойно проехали из снятого нами апартамента на Мясницкой к кафе за час до встречи.

Петру предварительно изменили внешность ещё утром, сразу после завтрака. Она соответствовала отработанному лицу из доставлявших реквизиты самолётом в Приуралье, для первой акции, Приуральскому засвеченному варианту, представителя шамана, блокирующего журналистов у ворот перед юртой.

Пётр вышел из машины за квартал до кафе. Я остался в нанятой машине, припарковав её среди других в переулке. Мониторинг пространства выявил присутствие уже четырёх наблюдателей, которые не определили представителя плательщика до тех пор, пока Пётр не занял столик в «Шоколаднице». Пётр заказал себе кофе эспрессо с миндальным пирожным ожидая представителей исполнителей.

Первой пришла представитель дизайнеров – Асият, очень симпатичная девушка около двадцати пяти лет, – ошибся ей двадцать восемь лет, закончила МГУ, – выдал мне Кузя.

А затем лист на внутренний экран со всеми данными по девушке, включая детские прививки и данные по защите диплома.

Практически за ней следом появился представитель ЧВК Вагнер.

Пётр отодвинул кофе в сторону:

– Здравствуйте Асият! Я представитель заказчика, мне предоставлено право оплатить материалы по первому списку, вы знаете, что это такое, со слов заказчика в размере 99 процентов. Сразу после приёмки возведённой и оборудованной юрты вы получаете дебетовую пластиковую карту, на которой депонирована сумма, равная двухкратной по договору. Эскизы оборудования, ковров и мебели сброшены на Ваш планшет, – кивнул на её планшет Пётр.

Затем Пётр протянул ей два экземпляра договора на возведение юрты с координатами её установки. Договор был на одной странице, текст занимал три четверти страницы. К договору прилагался лист распечатки: внешний вид юрты в разрезе и лист акта приёмки-передачи выполненных работ. С подписью.

Асият прочитала и подняла глаза на Петра:

– Вы оплачиваете 99 процентов договора, хотя для предоплаты расходов на материалы было бы достаточно тридцати процентов от суммы, с даты подписания договора, но нет никаких штрафных санкций?

– Как Вы можете заметить, в расходные материалы включены и Ваши затраты на прохождение… административных шлагбаумов. Затем добавил, просто, без угрозы в голосе. Рустам Камильевич и Шайхразиев пусть живут долго и здравствуют, как и положено всем честным людям. Мой заказчик уверен в Вашей добросовестности. – Пётр потом добавил – сейчас после договора с ещё одной организацией пройдём в банк, чтобы дооформить всё. Надеюсь, мы с вами на этом и закончим. И более по этому договору не встретимся.

Пётр развернулся к подошедшему, представившемуся Михаилом:

– Михаил Сергеевич, Вам оплата будет переведена сегодня после подписания договора. В счёт оплаты передадите эти две пластиковые карты указанным двум лицам в списке вверху.

На охрану примите юрту, как только её начнут устанавливать, точнее в день, как завезут первые материалы к установке.

Михаил Сергеевич получил также договор на трёх листах. Сам договор на одном листе, на втором листе список сотрудников, на третьем Акт приёма – передач выполненных работ.

– Не рискуете? Поинтересовался Михаил Сергеевич.

– Нет. Работать выгодно честно, согласно договорённости. И очень плохие последствия у плохой работы.

Получив подписанные листы с печатями и сложив их пополам, Пётр разместил их в кармане пиджака. Поднялся и пригласил пройти в банк, благо он рядом, в этом же квартале.

Внутри банка он прошёл в отдел аренды ячеек и арендовал на Асият, вместе с ней спустился в хранилище, оставил в ячейке пластиковую карту, пояснив, что разблокировать карту можно будет после подписания акта приёма-передачи юрты.

Поднявшись в холл банка, простился с Асият, которая была несколько ошарашена скоростью сделки и получением денег. А Пётр сразу направился к ожидающему его Михаил Сергеевичу. Посмотрев на спокойный вид удобно устроившегося профессионала отнюдь не финансовых операций предложил:

– Проверьте, поступили ли деньги на Ваш расчётный счёт!

Михаил Сергеевич позвонил в бухгалтерию, спросил:

– К нам деньги поступали?

Прочитал с договора реквизиты плательщика. Повернулся к Петру:

– Да, получили только что. Пластиковые карты передам жёнам отмеченных в списке. Мы свою работу по договору сделаем.

Всё просто, посоветовавшись с Петром, решил перечислить достаточные суммы погибшим в Сирии офицерам, понятно, что другого заработка у них не было, а семьи содержать надо, это лучшее решение, чем самоубийство или криминал. Они выполняли контракт государства, которое уже про них забыло. Эти мысли пронеслись мгновенно, а наблюдение за отслеживающими Петра около банка тремя группами продолжалось. Возникла ниточка с тремя точками переключения с одной из групп наблюдения, связывающая её с чеченским банком. Поставил на них метку, на случай их возникновения в сфере опасности для Фонда в дальнейшем. Просмотрел сигнатуры от управляющего банком, через отвечающих за связь с диаспорой, её силовой группой, как они себя обозначали, до конкретной ОПГ, чьи наблюдатели вели Петра.

Другие две группы, наблюдающих за Петром, были не связаны с чеченской. Азербайджанская и… турецкая. Начало нити выводило на администрацию округа Москвы, где Асият оформила заявку на аренду места в парке. Причём турецкая действовала независимо от азербайджанской ОПГ, хотя линия связи выведенная искинами кластера яхты проходила от лиц московского центра азербайджанской диаспоры. Миллисекунда внимания и в сигнатуре выявил, что это гражданин Турции, «серые волки» и армейская разведка Турции, вот такой коктейль к Петру подключился.

Интересно, … Асият, ждала Петра у выхода из банка.

В голове, как вспышка молнии в ночи. Только молния запечатлевает мгновенную картину природы, окружения, строений, людей, как бы остановившуюся перед глазами. А здесь так же чётко, ярко и увидел и их будущее и в настоящем, мужество витязя, женственность преданной жены, их мощные эмоциональные сферы, как маленькие солнца. Что Асият уже отдала распоряжения, было видно: и её художники, архитектор, юрист, строители, коммерсант активно, очень активно взялись за работу. Это заняло по внутренней сфере внутреннего, мысленного эрана меньше миллисекунды времени.

Асият ещё не подняла головы, скромно опущенной, высокая, крупная, всего наполголовы ниже Петра, правда на каблуках, с подчёркнутой осиной талией, одетой скромно, но в очень дорогие изделия, тяжесть бёдер чувствовалась под потоком ниспадающей, струящейся ткани, когда она вставала с кресла. Для девушки из ортодоксальной татарской семьи, действительно высокой культуры, это был поступок сверхординарный. Когда она подняла роскошные, миндалевидные в пол-осунувшегося лица глаза на Петра и сказала:

– Мы можем выпить ещё чашечку кофе? С утра не успела позавтракать, – смущённо добавила Асият, покраснев.

И это была чистая правда.

Вмешался, пока наш суровый Пётр безупречно не продолжал следовать протоколу: действия во враждебном стане, по нашему каналу:

– Пётр, свободен, можешь отдыхать, когда понадобишься, вызову. Прикрою. Все «хвосты» беру на себя. Да, открой своё лицо настоящее и голос, когда отойдёте метров на двести от банка. Просто скажи, чтобы она их не раскрывала, а о знакомстве, если спросят, рассказывает, что произошло случайно, в том ресторане, куда ты поведёшь её позавтракать и пообедать. Зачем тебе миллионы, если ты не можешь накормить голодную девушку?

Перевести приборы прослушивания и внимание следящих на фантом Петра и повести свору преследования по маршруту: Чистые пруды, Русаковская улица, чтобы затеряться в районе Сокольнический вал, заняло около часа. Затем ещё час, чтобы отогнать машину в прокат и вернуть её, закрыв договор.

Сообщил Петру, что всё прошло нормально, наши следы потеряны, а я буду в капсуле, отключился. Проверил зарядные ёмкости капсулы, обстановку вокруг всего Фонда, как идёт жизнь на яхте, возросшую коммуникативную активность мафиозных структур. Кузя потребовал моего срочного погружения в капсулу, приведённую в лечебный режим. Я разделся и скользнул в неё, даже не заметил опускания крышки, как меня пронзили ледяные иглы, как ветер сквозь тело, на этом сознание отключилось.

Открыл глаза, глядя на открытую крышку капсулы, с ощущениями полнейшего разобранного на органы состояния, когда каждая часть тела избита, порезана, крутит и ломит.

Повернув голову и встретил сочувствующий взгляд Петра. Да, уже десять часов утра. Меня тошнило, голова болела, необходимо было и в туалет. Что я и сделал, с трудом выбравшись из капсулы. Вначале меня вывернуло через рот. Потом – кишечник и мочевой пузырь. Встал под душ, смыл появившийся за эти минуты пот. Отступила дурнота. Тело хотя и саднило болью в каждой части, воспринималось чистым до хруста кожи при проведении по ней ладонью.

Проверил обстановку. Юрта возводилась, ЧВК Вагнер охраняло, бандиты совещались.

Вся моя внутренняя сфера каждой ячейкой была насыщенна информацией.

У нас новая волна внесенных изменений – это Кузя. Шестой уровень. Изменения коснулись более шестидесяти процентов объёма всей выстроенной модели сферы и мозга.