Текст книги "Культура как система. Опыт информационного анализа"

В информационной сфере противоречивость индивидуализма и коллективизма, личной свободы и соборности также очевидна и не может быть преодолена крайними средствами – построением жесткого феодально-деспотического общества восточного типа или индивидуально-анархического общества западного типа. Нужен компромисс, но достигаемый не внешним давлением законов, инструкций, традиций, а внутренним побуждением, при котором индивидуальные стремления и общественная целесообразность сближаются и противоречие разрешается при общем положительном эмоциональном фоне.

Интересно, что в искусстве конфликт личности и общества отображается чаще и ярче, чем их гармония (например, в русской классической литературе Х1Х века этот конфликт является основным содержанием большинства произведений). То же самое можно сказать и о музыке. Самые выдающиеся произведения композиторов-классиков относятся к сфере драмы, трагедии: 3-я и 5-я симфонии Бетховена, его 8-я, 14-я и 23-я сонаты, 5-я и 6-я симфонии Чайковского, баллады Шопена и многие другие шедевры.

Как уже отмечалось, культура представляет собой большую (точнее – сверхбольшую) систему, содержащую ряд подсистем (наука, искусство, технологии и т.д.). Каждая из этих подсистем имеет свои источники и ресурсы для саморазвития и, в общем, самодостаточна. Так, система производств и технологий, на которых она основана, интенсивно развивается за счет непрерывного расширения потребностей. Ее развитие ограничено ресурсными ограничениями: конечностью запасов полезных ископаемых, конечным производством энергии, а также экологическими ограничениями, связанными с загрязнением окружающей среды при всех технологических процессах.

Наука, с одной стороны, включена в производственно-технологическую систему, т.к. новые технологии не могут развиваться вне научных исследований – фундаментальных и прикладных. В то же время наука имеет свои источники саморазвития, в основе которых лежит интерес человека к новому, неизведанному, стремление познать природу и себя. При этом в современном обществе имеются механизмы воспроизводства научного знания и, самое главное, воспроизводства индивидуумов, умеющих получать новые знания.

Иная ситуация в искусстве. Искусство лишь в малой степени соприкасается с производством: в части средств художественного выражения (музыкальных инструментов, красок, бумаги, и т.п.), в части тиражирования произведений искусства (звукозапись, полиграфическая промышленность, кино, телевидение и т.д.). Основным источником саморазвития в искусстве служит потребность индивидуумов к самовыражению, к образному представлению действительности, к эстетическим ценностям. При этом, в искусстве, так же, как и в науке, созданы механизмы воспроизводства произведений искусства и воспитания и обучения художников (в широком смысле).

И, наконец, такая область духовной жизни общества, как религия, характерна практически незаметным развитием, но имеет весьма действенные и консервативные институты воспроизводства.

Интересно, что элементами всех этих разнородных подсистем являются индивидуумы, одновременно включенные в разные подсистемы. Один и тот же человек может выступать как член производственного коллектива, как изобретатель в своей производственной сфере, как потребитель и автор произведений искусства (особенно прикладного искусства, песен), как член церковной общины. У разных людей тот или иной вид деятельности становится профессиональным, а другие реализуются в свободное от работы время. Известно немало случаев, когда в этой непрофессиональной сфере человек достигает больших успехов, чем в профессиональной. Например, химик и педагог А. П. Бородин и военный инженер Ц. А. Кюи больше известны как выдающиеся композиторы, актер В. С. Высоцкий – как автор и исполнитель песен, математик и педагог Е. С. Венцель – как писатель.

Такая неполная включенность индивидуума в разные подсистемы культуры важна, во первых, для повышения взаимопонимания людей разных профессий. Во-вторых, это пересечение подсистем повышает эффективность деятельности индивидуумов за счет увеличения творческих способностей, возникновения новых ассоциаций, идей, образов, невозможных в рамках одной профессии.

Близкий к этой параллельной деятельности психологический эффект связан с периодической (5 – 10 лет) смене направлений в рамках профессии. В некоторых случаях такие изменения могут быть очень существенными. Например, Дж. Уотсон и Ф. Крик, открывшие структуру ДНК (совместно с М. Уилкинсоном), были физиками, но их приход в биологию позволил выдвинуть ряд нестандартных и совершенно новых гипотез, приведших к одному из самых значительных открытий ХХ века.

Глава 2. Особенности культуры как сложной
информационной системы

Интересной и качественно важной особенностью культуры как системы является соотношение сложности системы (или ее некоторой подсистемы) и элементов. Так как элементами культуры, производящими новую информацию, являются индивидуумы, каждый из которых также представляет собой автономную и сложную систему, то возникает вопрос о соотношении сложности культуры и отдельных индивидуумов. О сложности человека как информационной системы можно судить по тому, что его мозг содержит порядка 10 – 20 миллиардов нейронов, число связей между которыми трудно поддается оценке.

Действительно, число аксонов, которые связывают нейроны друг с другом и с периферическими отделами нервной системы, составляет десятки, сотни, а в некоторых случаях и тысячи. Поэтому потенциальная сложность мозга измеряется астрономическими числами, причем пока мало известно о реализуемости этих потенциальных возможностей. Существует мнение, что возможности мозга средний человек использует на единицы процентов (вообще разброс этих оценок меняется от долей процента до 10—20 процентов). Следует также отметить, что каждая клетка живого организма представляет собой также чрезвычайно сложную систему, содержащую в себе всю генетическую информацию, необходимую для построения всего организма (до 10⁵ генов, каждый из которых представлен сотнями и тысячами сложных молекул аминокислот). И хотя в настоящее время общество представлено примерно шестью миллиардами людей (большинство из которых не связаны друг с другом), очевидно, что оно намного проще любого индивидуума, а может быть, и одной его клетки.

Сложность такой системы, как живой организм, а тем более человек, предопределяет наличие таких свойств любой сложной системы, как нелинейность, стохастичность, наличие многих обратных связей, неустойчивость, многомерность. Все это делает трудно предсказуемым поведение человека, что издавно формулировалось как наличие свободы воли. Осознание этого факта, а также развитие многих этических воззрений привели к выводу о том, что различные социальные системы служат для создания возможностей развития и самовыражения индивидуумов, что интересы личности являются большей ценностью, чем интересы тех или иных социальных структур, в частности государства (конечно, если эти интересы не приводят к нанесению вреда другим индивидуумам). Это отражено в Декларации прав человека и в ряде других международных документах, но далеко не везде фактически реализуется.

Известно, что различные сообщества (племена, нации, государства) находятся на разном уровне развития. Поэтому их вклад в развитие культуры человечества весьма неоднороден. Особенно это касается науки, для которой требуются особые условия (наличие производств и технологий, экспериментальной базы, вычислительных средств, средств связи, университетов и научных школ). Поэтому сегодня небольшая часть стран дает основной вклад в развитие науки и техники. Кроме того, в каждой стране научное сообщество представляет весьма малую часть всего общества, хотя эта часть неуклонно растет.

С искусством дело обстоит иначе. Если говорить о фольклоре, то здесь нет заметных различий в значимости различных наций и сообществ. Все они дают примерно равнозначный вклад в мировое народное искусство. Но национальная специфика сохраняется лишь до поры вступления страны в сообщество развитых государств. В странах высокого развития наличие современных средств связи и общения приводит к доминированию профессионального искусства, которое, как правило, не имеет ярко выраженной национальной специфики.

В этих фактах прослеживается заметная аналогия развития науки и искусства в обществе с формированием картины мира индивидуума. Если общественные условия таковы, что у индивидуумов формируется картина мира, включающая современные научные результаты и достижения мирового искусства, то в этом обществе развивается наука и профессиональное искусство. В традиционном и тоталитарном обществе доминируют консервативные представления, не способствующие развитию науки и искусства.

Важнейшим свойством живых существ является их размножение. На низших уровнях развития это самовоспроизведение с помощью деления, которое дает тождественные исходному объекту (бактерии, вирусу) копии. Очень редко из-за влияния внешней среды возникают изменения, ошибки воспроизведения. Если эти изменения полезны, то новые существа постепенно вытесняют старые. Для высших организмов, имеющих половой механизм размножения, изменения неизбежны в каждом акте воспроизведения. При этом разнообразие популяции растет, оставаясь в пределах видовых границ. По мнению известного биолога и исследователя системных проблем пола В. А. Геодакяна, принципы половой дифференциации распространяются и на культуру1313
  Геодакян В. А. Эволюция асимметрии, сексуальности и культуры (Что такое культура с точки зрения теоретической биологии?) // Информационное мировоззрение и эстетика. Таганрог, 1998, С. 116—143.


[Закрыть]. Культура рассматривается им как внезиготная наследственность, мощный потенциал, обогощающий фенотип. В культуре должны существовать бинарные сопряженные дифференциации типа «мужской» – «женский». В оптимальной среде усиливаются ортодоксальные, консервативные тенденции, в экстремальной, напротив, парадоксальные, реформаторские тенденции. Как любое обогащение фенотипа, культура делает реже смену поколений, уменьшает потомство и удлиняет жизнь.

В культуре также существенны механизмы воспроизведения негенетической информации. В дописьменных культурах информация о традициях, о технологических приемах, мифы, сказания передавались устно, что приводило к накапливанию ошибок и трансформации исходной информации. Очень заметно это проявляется в языке. Например, за короткое в исторических масштабах время заметно разошлись русский, белорусский и украинский языки, имеющие общую основу. Столь же заметно различие в произношении и написании слов английского языка, связанные с его временной эволюцией.

Совершенствование технологий привело к возможностям весьма точного воспроизведения оригинала (полиграфическая промышленность, цифровая аудиозапись, массовое производство изделий прикладного искусства). Здесь также возможны «мутации», но они редко бывают полезными и интересными. Намеренные изменения задаются в исполнительских видах искусства: музыке, танце, театре. Здесь введены понятие и термин интерпретация, узаконивающие изменения и, более того, делающие их обязательными для признания творчеством исполнительского акта.

Появились различного рода формы творческого преобразования произведений искусства: переложения для разных инструментальных составов в музыке, экранизация в кино, радиопостановки, оперы и балеты на сюжеты выдающихся литературных произведений и т. д. С одной стороны, это связано с характером фиксации произведений искусства в исполнительских жанрах. Так, в музыке нотная запись дает лишь неполную, хотя и достаточно подробную схему произведения, интонационное наполнение которой остается за исполнителем. При этом в некоторых жанрах, например в вокальной музыке, исполнительская интерпретация часто ценится выше авторского замысла. В случае создания синтетических произведений (радиоспектакль, опера, балет и др.) раскрывается многомерность сюжета, образов действующих лиц литературного произведения, дополняется эмоциональными оттенками художественный образ. В последнее время интерес к исполнительским вариантам заметно возрос, и значительная часть публики ходит на концерты выдающихся исполнителей независимо от программы концерта. Это же явление имеет место в театре и кино, где исполнительское творчество двойственно – это режиссерское и актерское творчество.

Что касается материальной культуры, то в этой сфере вопрос тиражирования имеет свои существенные особенности. Как и в искусстве, производство вещей разделилось на две неравные части: для массового потребителя и для элиты. Основная задача массового производства – за счет совершенствования технологии обеспечить малую себестоимость продукции при приемлемом качестве, что обеспечит ее широкий спрос и прибыль производителю. Эта задача привела к появлению стандартизации, унификации, конвейерного производства и других известных черт индустриальной эпохи. Малая же часть товаров производится либо вручную, либо по индивидуальным заказам и имеет особые качественные признаки и знаки «престижности» (автомобили «Роллс-Ройс» и «Линкольн», одежда от известных кутюрье, скрипки Страдивари и Гварнери, замки индивидуальной постройки и т.д.).

В традиционном обществе большое количество вещей изготавливалось кустарно и часто имело индивидуальные особенности формы, оформления, конструкции (инструменты для работы, оружие, одежда с вышивкой, украшения и др.). Структурная информация, запечатленная в этих вещах, часто является отображением динамической информации сказаний, мифов, бытовых событий.

Техносфера настолько развита в современное время, что в ней образовались «сообщества изделий», подчиняющиеся биологическим законам развития1414
  Кудрин Б. И. Исследование технических систем как сообществ изделий – техноценозов // Системные исследования. Методологические проблемы. М., 1981. С. 236—254.


[Закрыть]. Такие сообщества Б. И. Кудрин предложил называть техноценозом, а направленное, постепенное и закономерное изменение свойств изделий – техноэволюцией. По аналогии с биологией в технике генотипом является информация, зафиксированная в технической документации (чертежах, схемах, инструкциях и т.д.), а фенотипом – реализованное изделие. Фенотипы так же, как и живые существа, ведут борьбу за существование, но эта борьба осуществляется людьми. Если в природе закрепление мутаций происходит за счет выживания более приспособленных особей, то в технике «мутации» – это изменения в технической документации, которые вводятся людьми, утверждаются установленным порядком и реализуются в новых сериях изделий. Это позволяет существенно ускорить отбор наиболее ценных свойств и обладающих ими технических изделий. Значительные изменения в информационной сфере не только ускоряют техноэволюцию, но и сообщают ей новые качественные особенности, способствующие формированию нового, информационного общества.

Специфической особенностью взаимодействия элементов подсистем культуры является соотношение дискретных и непрерывных представлений. Основным средством коммуникации является естественный язык, который имеет конечное число элементов (букв, фонем) и их сочетаний (слогов, слов). Вместе с тем смысл речи зависит не только от формальных сочетаний тех или иных слов, но и от контекста, от тезауруса говорящего и слушателя, от интонационной окраски. Практическая бесконечность возможных смыслов, их континуальность сочетается с дискретностью языка в вероятностной теории В. В. Налимова1515
  Налимов В. В. Вероятностная модель языка. 2-е изд. М., 1979.


[Закрыть]. Сущность этой теории состоит в том, что на дискретное распределение вероятностей знаков (символов) речи накладывается континуальный фильтр смыслов, определяемых контекстом, интонацией и другими неформализуемыми факторами. Это позволяет при конечном множестве слов выразить бесконечное число смыслов высказываний.

Проблема сочетания дискретного и непрерывного в культуре имеет множество аспектов и практических следствий. В естественных науках проблема первичности дискретного или непрерывного не решена до сих пор. Если Лейбниц говорил, что «природа не делает скачков», то он исходил из законов механики Ньютона и смысла операции дифференцирования, а также из постулата невозможности сколь угодно больших значений сил, скоростей, ускорений. ХХ век дал начало квантовой механике, в которой не существует сколь угодно малых уровней энергии, расстояний, времени. В соответствии с квантовой концепцией, наоборот, на глубинном уровне все дискретно. При этом вообще нет понятия траектории элементарной частицы, поэтому не возникает проблемы бесконечных ускорений, скоростей, сил.

В культуре сформировались как дискретные способы описания явлений и коммуникации – речь (в особенности, письменная), музыкальный звукоряд в европейской музыке, мозаика в живописи, азбука Морзе и другие, так и непрерывные – интонация в речи и в музыке, светотени и оттенки цветов в живописи и прочее.

В технике давно используется связь дискретных и непрерывных представлений и их возможные взаимопереходы. Точным выражением такой связи служит теорема В. А. Котельникова, которая гласит, что непрерывный сигнал с ограниченным частотой f_m спектром может быть сколь угодно точно представлен отсчетными значениями, взятыми с интервалом 1/2 f_m.

Переход от непрерывных сообщений к дискретным (дискретизация) производится так, чтобы не потерять существенную информацию о процессе, явлении. В технике эта операция производится с помощью специальных устройств – аналого-дискретных или аналого-цифровых преобразователей (АЦП), частота дискретизации у которых выбирается в соответствии с теоремой Котельникова. Так, если производится дискретизация акустического сигнала, спектр которого укладывается в пределы чувствительности слуха (20 Гц – 20 кГц), то частота дискретизации выбирается обычно равной 44,1 кГц (это стандартное значение).

Переход от дискретных значений к континуальному представлению требует интерполяции дискретных значений, сглаживания, что реализуется в инерционных системах. Инерцией обладают прежде всего органы чувств человека. Именно на инерционности зрения основано кино, в котором отдельные, быстро сменяющие друг друга кадры (24 кадра в секунду) образуют как бы непрерывно движущееся изображение. Инерционность зрения и слуха подробно исследована психологами и физиологами. Так, критическая частота мельканий для зрения составляет обычно 15 – 25 Гц, при особых условиях эксперимента может достигать 40 Гц. А латентный период зрения лежит в пределах 160 – 240 мс. Для слуха минимальное время определения высоты тона составляет примерно 50 мс, а время раздельного восприятия двух импульсов – около 100 мс. То есть и для зрения, и для слуха постоянная времени, характеризующая инерционность рецепторной системы имеет порядок 0,1 секунды. Это время и определяет фильтрующую способность рецепторов и возможности преобразования ими дискретных сигналов в непрерывное восприятие.

Ранее говорилось о системном характере культуры в целом и ее подсистем: науки, искусства, технологиии и т. д. Выявление системообразующих факторов и их анализ для каждой из подсистем представляет важную теоретическую и практическую задачу. Рассмотрим один из важнейших видов искусства – музыку.

Музыка как искусство организованных звуков появилась в глубокой древности для выражения эмоциональных состояний. В течение многих веков своего развития в музыке сформировались такие понятия, как музыкальный строй, лад, ритм, гармония и другие, определяющие ее системные свойства.

Системный характер музыки проявляется в многочисленных связях элементов, в их устойчивости и повторяемости для различных национальных школ, стилей, авторов. Такие связи или, иначе, функциональные соотношения основаны как на объективных акустических и физиологических свойствах слуха, так и на психологических и культурологических закономерностях, имеющих относительный, культурно-исторический характер. Важнейшими для музыки системными функциональными связями являются ладовые, ритмические, мотивно-мелодические, гармонические и структурные (на уровне музыкальной формы – архитектонические). Наиболее специфическими для музыки и сильными являются ладовые функциональные связи, основанные на системе ладовых тяготений, определяющих зависимости неустойчивых звуков от устойчивых. Эти тяготения проявляются, на первый взгляд, случайно и могут быть определены путем статистических подсчетов для различных музыкальных текстов. Например, в книге А. Милки1616
  Милка А. П. Теоретические основы функциональности в музыке. Л., 1982.


[Закрыть] приводятся таблицы подсчета частоты встречаемости переходов от одной ладовой ступени к другой, которые и определяют интенсивность ладовых тяготений.

Так, для произведений И. С. Баха обращает на себя внимание особенно сильное тяготение 7-й ступени к 1-й (вводный тон), 2-й и 4-й – к 3-й, 4-й и 6-й – к 5-й (к звукам тонического трезвучия). В этой же книге приведена и таблица ладовых тяготений для композитора ХVI века Д. Палестрины; сравнение этих таблиц показывает очень существенную эволюцию музыкальной ладовой системы за сравнительно небольшое время (примерно 150 лет). По существу, за это время произошел переход от натурально-мелодических ладов к мажоро-минорной системе, от интервалики к аккордике. Многие тяготения в музыке Палестрины вообще отсутствуют. У него тяготение к квинте даже больше, чем тяготение к тонике. Исследование ладовых закономерностей в музыке особенно эффективно, так как лад представляет не только самую специфическую, но и наиболее развитую сторону организации в музыке.

Интересные результаты статистического анализа частоты переходов от звука к звуку приведены в книге В. Фукса1717
  Фукс В. По всем правилам искусства // Искусство и ЭВМ. М., 1975.


[Закрыть]. В. Фукс рассчитал и наглядно отобразил статистические распределения высоты звуков для ряда классических произведений и матрицы перехода, в которых также рассчитаны относительные частоты перехода от звука к звуку.

Оказывается, что для классических произведений характерны довольно значительные связи между звуками (коэффициенты корреляции для музыки Баха – 0,61, Для музыки Бетховена – 0,76) хотя они проявляются статистически. Для музыки Веберна, написанной на основе серийной композиции, коэффициент корреляции равен 0,06, а для квазислучайной последовательности – 0,03. Это вполне согласуется и со слуховым восприятием выбранных произведений (подавляющее число слушателей исключая редких специалистов воспринимает серийную музыку как случайный набор звуков). Приведенные примеры показывают, что музыка является весьма сложной и совершенной системой, способной к эволюции в процессе саморазвития и включенной в метасистему культуры.

Поскольку музыка является временным процессом, для ее организации существенна организация во времени, реализуемая в музыке ритмом. Ритм и метр как последовательность сильных (ударных) и слабых (безударных) звуков возникли для членения музыкальной речи. В отличие от разговорной речи музыка более строго организована во времени, что потребовало создание специальной системы записи длительностей звуков, основанной на дихотомическом делении (целые, половинные, четвертные и т. д. ноты).

Появление многоголосной музыки потребовало организации одновременного звучания нескольких звуков. Музыкальная практика отобрала, прежде всего, те созвучия, которые звучали согласованно (консонансы), хотя и диссонансы имеют в современной музыке очень широкое применение. Для консонантных созвучий характерно совпадение достаточно большого количества гармоник в спектре сложных звуков. На основе консонантных созвучий появились трезвучия, а впоследствии и более сложные аккорды, употребление которых подчиняется довольно строгим и сложным закономерностям (гармония).

Современный музыкальный строй (равномерно темперированный) сформировался как система упорядоченных по высоте звуков, удовлетворяющих требованиям мелодики и гармонии1818
  Шерман Н. С. Формирование равномерно-темперированного строя. М., 1964.


[Закрыть]. Эта система сформировалась как компромисс между требованием консонантности (а значит, и кратности частот) и возможностями модуляции, т.е перехода в другие тональности, на иную абсолютную высоту строя. Равномерно-темперированный строй имеет строго логарифмическую зависимость высоты от номера ступени (соотношение частот смежных ступеней всегда равно (2) ^1/12). Такой характер частотной зависимости обеспечивает инвариантность гармонических соотношений при сдвиге по частоте, что является основным требованием в классической гармонии.

Помимо синтаксических требований к музыкальному языку, реализуемых в музыкальном строе, в гармонии, в музыке существенны и организованы связи и закономерности на более высоких уровнях. Так, весьма развитым является учение о музыкальных формах, обобщающее требования к общей структуре произведения. Особый круг системных требований задается музыкальным исполнительством, в котором выработан круг правил и традиций воплощения музыкального текста. В частности, в эти правила входят традиции реализации динамических и агогических оттенков и способы высотного интонирования.

Наличие указанных ограничений и закономерностей в высотном, ритмическом, динамическом развитии музыкального текста привело к формированию такой языковой (в обобщенном смысле) системы, которая имеет огромные возможности образного и эмоционального выражения, что выдвинуло музыку в лидеры современного искусства.

На более поздних этапах развития музыки – в Новое время – сформировались системообразующие средства более высокого уровня, связанные с музыкальной формой. Музыкальная форма как способ организации музыкальной речи, структура произведения и процесс развития музыкального материала кристаллизовалась после формирования фонетических и синтаксических закономерностей развития музыкальной речи. От простых одно-, двух– и трехчастных форм развитие музыкальных произведений подошло к сложной трехчастной и двойным формам, существенно усложнились старинные формы вариаций и рондо, полифонические формы, наконец, была создана чрезвычайно емкая в художественном отношении сонатная форма, во много аналогичная роману в литературе. Все это привело к созданию таких сложных и многофункциональных форм классического музыкального искусства, как сонатный цикл, сюита, концерт, опера и многие другие.