Текст книги "Тверские перекрёстки. Выпуск 9"

Тверские перекрёстки
Выпуск 9

Редактор В. А. Серов

Дизайнер обложки В. А. Серов

© В. А. Серов, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-4700-0 (т. 9)

ISBN 978-5-0056-1208-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

И приходят слова – огоньки в непроглядности судеб

Альманах «Тверские перекрёстки» уже в девятый раз собирает под своей обложкой размышления, порывы и чаяния стихотворцев земли Тверской. География этого коллективного сборника довольно обширна. Для интереса, я взяла карту Тверской области и поставила флажки на тех районах, в которых проживают авторы – участники нашего альманаха. Оказалось, что освоено уже больше половины Тверской области. В каждом номере обязательно появляются «новички». Редактор альманаха Виктор Серов не сидит сложа руки – в каждом номере появляются новые имена и города. В этот раз к нам добавились поэты Удомли и Западной Двины. К сожалению, произведения уходят в печать в авторской редакции, очень не хватает изданию корректорской руки, ведь альманах выпускается вскладчину, а без финансирования найти корректора практически невозможно. Но произведения, отобранные для сборника, несомненно, будут интересны читателю. Они радуют авторскими находками и тематическим многообразием. Любовная, пейзажная, гражданская лирика соседствует с философскими размышлениями и патриотикой. Где-то хочется улыбнуться, где-то – задуматься, где-то восхититься. Отрадно, что «Тверские перекрёстки» приветствуют и сохраняют самое удивительное, певучее, гармоничное направление стихотворчества – классический стиль написания стихов. Конечно, уровень авторского мастерства различен. Зрелая поэзия является украшением альманаха, но и начинающих авторов не следует лишать возможности сказать своё слово миру. Пусть их строфы пока ещё не достигли классического строя, однако опыт – дело наживное, было бы желание постигать эту непростую науку. Для многих публикация – хороший стимул заявить о себе, быть услышанным. Для многих – весомая отдушина в суете и серости бытия. Недаром названием данного предисловия стала строка из стихотворения Алексея Алейникова, которая очень хорошо отражает важность и ценность поэтического слова. Порою оно, осиянное, вытаскивает автора (а то и читателя) из депрессии, заставляет увидеть мир иными глазами, становится той самой спасительной соломинкой, путеводной звёздочкой, первой необходимостью. И только тот может состояться как творец, кто осознал великую силу Слова, принял умом и душою ответственность за сказанное им, признал, что стихосложение в первую очередь – поиск и труд. А пока «Тверские перекрёстки» готовы помогать авторам в их поисках, сопереживать их чаяниям, радоваться находкам, приветствовать желание «в немеркнущий добавить свет несуетное слово». Это тоже строка Алексея Алейникова. Каждое слово в ней самоценно, наполнено глубоким смыслом и жизненной философией. Несуетное слово, немеркнущий свет… – какой необъятной величины эти две пары слов, каким покоем дышат они, какой убеждённостью и надеждой…

Есть чему поучиться и у других участников сборника. Например, у Натальи Смехачёвой, поэзия которой известна далеко за пределами Твери. Подборка Натальи полна творческих находок, наполнена искренней любовью к своему голубиному городку, к его красотам и промыслам. Там «Тверца колоколов качает звоны…», а шедевры золотного шитья – «лёгких рук искусных чудо огневое», там снеговик – отважный сторож сада, а «парк городской взял без боя грачиный десант…»…

Всей душой соглашаюсь с утверждением Натальи Васильевны, что творчество необходимо для того, «чтобы мир вокруг стал чище и добрее!»

Пока в нашем альманахе будут такие стихи, такая созидательная направленность, он будет интересен и необходим не только самим авторам, но и самому взыскательному читателю.

Вера Грибникова,

член Союза писателей России,

руководитель Тверского Областного

творческого объединения «Ковчег»

Вера Грибникова
г. Тверь

Когда-то я писала о себе полушутливые строки:

Я родилась в метельном феврале и до сих пор судьба меня метелит.

Но я не злюсь, порхаю по земле, цветы мои ещё не облетели…

С той поры прошло 30 лет, а мне кажется, что я до сих пор порхаю. Пусть уже не так легка на ногу, зато всё так же взлетаю душой. И не только в минуты творческого вдохновения, но и над суетою парю, и над жизненными трудностями. За спиною много бед и побед. Первые – не сломали, вторые (творческие) – не наградили звёздной болезнью, и это – здорово! Можно долго перечислять полученные в России и за рубежом награды, дипломы и кубки, печатные издания с моими стихами, но так ли это важно? К тому же они упоминались в предыдущих номерах «Тверских перекрестков», а повторение без особой надобности – приём в литературе не приветственный. Куда важнее, что рядом со мной любимая семья – муж, сыновья, внуки, а ещё друзья, проверенные временем. С ними, с моими драгоценными друзьями-коллегами мы 10 лет пестовали литклуб «Роса» в библиотеке Герцена и уже более 12 лет ведём курсом созидания (при библиотеке Спиридона Дрожжина) новое детище – пристанище талантов – Областное творческое объединение «Ковчег». На его палубе всегда интересно. Вы можете легко убедиться в этом, если побываете в гостях в нашей гостеприимной Уют-компании. Приходите, приезжайте, приглашаем!

«Любовь непросто выразить словами…»

 
Любовь непросто выразить словами,
Вместишь ли бездну в узкую строку?
Взаимопониманье между нами —
Как мостик через бурную реку.
 
 
В неистово бушующем потоке
Так хорошо держаться за него.
И быть не могут ни слова, ни строки
Красноречивей взгляда твоего.
 
 
Глядеть мне на тебя – не наглядеться.
Любовь слепа? Да кто это сказал?
Влюблённые, они же видят сердцем!
Оно намного зорче, чем глаза.
 
 
И, может быть, кого-то удивляя,
Я следую закону одному:
Живу любовью, свято доверяя
Твоим глазам и сердцу своему.
 

Из цикла «Разлуки – встречи»

 
I.
И снова расставанья муки —
Ты завтра покидаешь Тверь.
Кривое зеркало разлуки
Уже повешено на дверь.
 
 
Перебирая писем ворох,
Я буду спорить с ним без слов
И сторожить за дверью шорох
Одних-единственных шагов.
 
 
II.
Тоскую по тебе, тоскую
И ожиданием живу.
А там, где глухари токуют
И росы серебрят траву,
Идёшь с ружьём ты по таёжной,
Звериной, узенькой тропе…
Я знаю, встреча невозможна
И всё ж ищу тебя в толпе.
 

Добра не делай…

 
«Добра не делай, не получишь зла».
Пословицу сию поймёт не каждый.
А подружи капусту и козла —
Её он всё же слопает однажды.
 
 
Нет новых истин, все стары, как мир.
Не сознаём, восторженно-умильны,
Что нами сотворяемый кумир —
Всего-то лишь пузырь, к тому ж, не мыльный.
 
 
Приятен мыла тонкий аромат,
Под радужный пузырь спешат ладошки.
А этот, лопнув, оставляет смрад,
И долго на душе скребутся кошки.
 
 
Однако, мне всё так же не мила
Пословица, что сквозь века пророчит:
«Добра не делай, не получишь зла»,
И сердце принимать её не хочет.
 

Волжские страдания

 
Блеснёт альбом обложкою муаровой,
В воспоминаньях детства утону…
Запросится сердечко в Селижарово,
Что у трёх речек в ласковом плену.*
 
 
Три ленты – голубые опоясочки —
В могучий оберег заплетены.
Одна из них – стремительнее ласточки:
Дочь Селигерской глуби и волны.
 
 
Другая – не иначе солнца крестница:
Прогрета и просвечена до дна.
В песчаных пляжах нежится кудесница,
Ребячьими восторгами полна.
 
 
А третья… и слова бессильным крошевом
Спадают, как черёмух лепестки.
Смогу ль тебя воспеть, моя хорошая?
Твоих истоков чистых родники —
 
 
Целебные, святые, неизбывные
Недаром называются – ключи.
Они нам отворяют реки дивные**,
Сердца освобождают от личин.
 
 
И множит Волга силу животворную,
Сестричек принимая под крыло.
В порогах Бенских прыгает, проворная,
К Елецкой круче ластится тепло***.
 
 
Омыты раны Ржева, камни Старицы,…
Обласканы родимые края.
Шепчу вослед: «Куда спешишь, красавица,
Заботница, советчица моя?
 
 
Не убегай из детства… радуй поймами,
Нанизывай мосточки и мосты.
В пути не раз в капканы будешь поймана,
Турбинами ворочать станешь ты.
 
 
С нападками коварными, жестокими
Столкнёшься в неизведанном краю:
Тебя отравят сбросами и стоками —
Голубку непорочную мою,
 
 
Растащат по хранилищам, безвольную,
Задушат мутью вырытых морей.
И даже думать, даже думать больно мне
Об участи нерадостной твоей.
 
 
Загажена, замучена, запружена.
До Каспия дотянешь ты с трудом.****.
Так хочется, Валдайская жемчужина,
Чтоб заперта была ты лишь в альбом,
 
 
А наяву бежала бы свободная,
Не растеряв свою девичью прыть.
Как в памяти народной – полноводная,
Которую в болотах не сокрыть…».
 
 
Не молкнет пульс Валдая родникового,
Где зорька первозданная встаёт.
Муаровый альбом открою снова я,
Там дышит детство – Волги и моё.
 

*Волга и её притоки: левый – Селижаровка, единственная река, вытекающая из озера Селигер; правый приток – Песочня.

**На Валдае берут начало три великие реки: Волга, Днепр, Западная Двина (Даугава).

***Бенские пороги и Елецкая круча – достопримечательности на Волге в Селижаровском районе.

**** Раньше волжская вода от истока до устья добегала за месяц. Сейчас она пробивается к Каспию годами.

Борисоглебский монастырь

 
От Матушки-Твери невдалеке,
На берегу крутом над речкой быстрой —
Борисоглебский монастырь в Торжке —
Хранитель славы Глеба и Бориса.
 
 
Негаснущая память о былом,
О сыновьях Владимира и Анны,
Их миротворческом пути земном,
Что оборвал убийца Окаянный
 
 
Почти тысячелетие назад.
В слепом своём коварстве, в гневе скором
Стал палачом единокровный брат —
Покрыл себя презреньем и позором.
 
 
Совсем недолго ликовал подлец.
Веленьем Божьим обернулась плаха:
Для братьев – мученический венец,
А Святополк – … не сыщешь даже праха.
 
 
В Торжке поднялся первый дивный храм.
В мир чудный, горний открывая дверцу,
С иконы чудотворной в душу нам
Глядят святые братья-страстотерпцы —
 
 
Борис и Глеб. Тысячелетний взор…
Иконы свет… Молебен величальный…
А в дальней дали на реке Хопёр
Борисоглебском назван город славный.
 
 
И если встанет горе на пути
В часовенке любой под Божьим небом
Свои мольбы ты сможешь принести
Заступникам святым – Борису, Глебу.
 

Костёр в Ботаническом саду

 
Ботанический Сад, Ботанический Сад,
Как я рада тебе! И душой ощущаю,
Что ты тоже мне рад, Ботанический Сад,
Ты меня узнаёшь, ты меня привечаешь.
 
 
То мохнатым тюльпаном весной удивишь,
То тропиночку ласковым пухом устелешь.
В летний зной пригласишь под прохладную тишь,
Сентябрём закружишь в золотой канители.
 
 
Ах, … тюльпаны увяли, зной летний далёк,
Всё настырнее холод и сумерки гуще.
Но сегодня ты даришь мне чудо-цветок:
Ярко-красный и страстный, безмерно влекущий.
 
 
Лепестки его трепетны, зыбки, стройны,
В поднебесье стремится пыльца золотая.
Словно горнее эхо седой старины,
Силу древних языческих чар обретая,
 
 
В неизбывное таинство властно влечёт,
Где купальских костров зреет жар негасимый…
Вот и тьма отступила и холод не в счёт.
Славься, дивный мой Сад, до восторга любимый!
 

Лиловые цветы

 
Смотрю в январском вечеру
влюблённой паре вслед.
Студёно, зябко на ветру,
а им и горя нет.
Стою с авоськами без сил,
тяну берет на лоб.
Девчонку парень закружил
и уронил в сугроб!
 
 
Барахтаются, хохоча,
им и в сугробе рай.
Кровь молодая горяча,
и чувства через край.
Ах, как понятны мне они,
ведь память бережёт
Мои счастливейшие дни —
твоей звезды восход.
 
 
Какой бы ни стоял мороз,
мы губ не берегли.
И был альковный плеск берёз
и пряный дух земли.
Лишь занимающийся день
рук разнимал кольцо.
Ложилась росная сирень
охапкой на крыльцо.
 
 
…Вонзила осень в сердце нож…
Да что о том, родной?
Смущать не буду молодёжь,
потороплюсь домой.
К семье с авоськами бегу.
Там ждёшь меня не ты.
Но всё мне чудятся в снегу
лиловые цветы.
 

Мети, метель!

 
Мети, метель! Заравнивай следы,
Как будто он не приходил сегодня.
Как будто я не ведаю беды
В канун желанной ночи новогодней.
 
 
Мети, родная, не жалей снегов,
И выбели мой дворик, сделай милость.
Как будто не звучало горьких слов,
Как будто расставание приснилось.
 
 
Да-да, я задремала у окна.
Пока что сон дурной меня тревожит,
Но девственного снега белизна
Последние сомненья уничтожит.
 
 
Мети, метель, старательней мети!
Поверить мне сейчас необходимо,
Что он спешит ко мне, что он в пути,
Что я нужна ему, что я любима.
 
 
Пунктир следов, перечеркнувший жизнь,
В канун желанной ночи новогодней
Заравнивай, метель, кружись, кружись!
Как будто он не приходил сегодня.
 
 
Я буду ждать…
 

Семейный оркестр

 
Сказала мама: «Вешать нос не будем!»
И нам купили барабан и бубен.
Уселись мы с братишкой на кровать —
Концерты будем шумные давать.
 
 
Алёшка барабанит, я бубную!
Нет – бубеню! Нет, лучше – бубеную!
И слушаю советы от родни:
«Ты крепче бей в него и не бубни,
А распевай частушки что есть силы!»
 
 
Нам на литавры денег не хватило,
Но крышки от кастрюль схватил отец,
А мама хохотала: «Молодец!»
И каблуками выбивала дроби.
 
 
А дедушка был вовсе бесподобен:
Наверно, слышно было за квартал,
Как он своей клюкою грохотал!
 
 
Вот грянули мы дружно, вдохновенно!
Соседи тоже колотили в стену! —
Наверное, им стало очень жаль,
Что мы теперь не слышим их рояль.
 

«В новом творческом начале…»

 
В новом творческом начале
утоли свою печаль,
и вначале от печали,
как от пристани отчаль.
Раззадорь попутный ветер,
чтоб ярился и крепчал.
Несомненно, есть на свете
ждущий паруса причал,
где друг другу верят люди.
Бросив якорь, ты поймёшь —
Здесь обманывать не будут,
не заронят в сердце ложь.
Отыскать его непросто —
душ единый камелёк.
От рожденья до погоста
путь, по сути, не далёк.
Но не горбись от бессилья,
разве счёт идёт на дни?
Подари надежде крылья,
пирс ногою оттолкни.
За штормами будут штили —
солнце в небе и в воде.
Трудно пройденные мили
сгладят память о беде,
в рифах времени стирая
старой пристани черты.
 
 
Не даётся жизнь вторая.
В этой жизни кормчий ты!
 

Татьяна Тюрина
г. Тверь

Татьяна Николаевна Тюрина родилась в городе Углегорск Сахалинской области. Окончила Ленинградский институт текстильной и лёгкой промышленности (ныне Академия технологии и дизайна) по специальности «инженер-технолог». В г. Твери с 1979 г. Более 25 лет проработала на текстильных предприятиях, последние 15 лет преподает специальные дисциплины в Тверском промышленно-экономическом колледже. Имеет двух дочерей.

Первое стихотворение было написано в ноябре 2013 г. во время экскурсии в имение Толстых «Ясная Поляна». Стихи публиковались в тверской периодике, в журналах «Новый енисейский литератор», «Северо-Муйские огни», «Сергиев», а также в альманахе «Каблуковская радуга». Финалист конкурса «Посадская лира» и лауреат премии «Новое имя» этого конкурса (2017). В 2019 г. вошла в число дипломантов международного фестиваля «Всемирный день поэзии» (г. Тверь). Соавтор сборников поэзии «Литературная волна» (Тверь) и «Не бывает Родины малой» (Бежецк), альманаха «Соловьёвские чтения» (Вышневолоцкий район).

Навеяно Булгаковым

 
Какие-то волшебные слова
Она ему тихонько прошептала,
И у него кружилась голова,
Когда она в окошко улетала.
 
 
И белый ангел наточил стрелу,
С зелёной веточки вспорхнула птица,
А на каком-то городском углу
Цветок в букет вложила продавщица.
 
 
И тут же в небе прокатился гром,
Свеча любви от сквозняка погасла.
А Аннушка подумала о том,
Купить ли ей ещё бутылку масла.
 
 
Скажет любой, кого не назови,
Кто помнит шепот молодых свиданий,
Что все букеты будущей любви
Обвиты лентой разочарований.
 
 
Что ходят рядом радость и беда,
Что летний день сменяется зимою,
А судьбы, связанные навсегда,
Вдруг разливаются простой водою.
 
 
Все зная, люди не были б людьми,
Когда бы не искали идеала
Высоких чувств и неземной любви,
Которой бы и жизни было мало.
 
 
И белый ангел выпустит стрелу,
Зажжет любовь свечой неугасимой,
И кто-то там, на городском углу,
Цветы подарит женщине любимой.
 

Февраль

 
Несмелый сумрак февраля
Размыл печаль холодной ночи.
Еще не поняла земля,
Что ночь становится короче.
 
 
Еще недолог серый день,
Природе не хватает света.
Деревья потеряли тень,
Что так манила жарким летом.
 
 
Уснули белые поля,
И неодетые березы
В плену седого февраля
Украдкой смахивают слезы.
 
 
В сугробах белых черный лес,
Его задумчивые ели
Внимают музыке небес
И ждут последние метели.
 
 
Но только воздух уж не тот.
Разбавлен словно мятной брагой.
Меня дурманит приворот
Весенней свежестью и влагой.
 
 
Тревожный аромат весны
Развеян ветром стылых улиц,
Пусть вся природа видит сны,
А улицы уже проснулись.
 

Ночное шоссе

 
Под грустным светом желтых фонарей
Блестит асфальт, как кожа черной ночи.
Машины габаритами огней
Туман дорожный разрывают в клочья.
 
 
Следы дождя на ветровом стекле
То налетят, то снова пропадают.
Несут они послание земле,
В полете этом рифма возникает
 
 
И кажется, что рифма неплоха,
И хочется назвать себя поэтом,
Но мысли о величии стиха
К виску прижаты дулом пистолета.
 
 
Любая ложь и выстрелы в упор,
Потерян ритм – огонь на пораженье.
Я не вступаю с этой ночью в спор.
Она диктует правила движенья.
 
 
Пускай сейчас мне трудно рассмотреть
Поток машин за дождевою вязью,
Душа уже готовится взлететь
Над мраком ночи и дорожной грязью.
 

Простите человека

 
Человек может просто устать,
Человек может просто бояться.
Может, он не умеет летать
И грустит, когда надо смеяться.
 
 
Человек может просто забыть,
А потом не прийти на свиданье,
И любимую чашку разбить,
И друзей огорчить опозданьем.
 
 
Человек может просто упасть,
Как хрустальная ваза разбиться.
Человек может просто пропасть,
Словно сахар в воде раствориться.
 
 
Человек может просто уйти,
А потом никогда не вернуться.
Не сказав даже слова «прости»,
Не проститься и не обернуться.
 
 
Человек может просто болеть,
Надорваться под тяжестью века,
Может, просто не хочет он петь.
Вы простите того человека.
 

В деревне

 
Спокойная жизнь деревенская.
Я вышла – вокруг ни души.
Какая то, тайна вселенская
Хранится в зелёной глуши.
 
 
Росток выбивая, из семени,
Старательный дождик идёт.
Здесь даже течение времени,
Казалось, замедлило ход.
 
 
То лёгкою кистью, то строками,
То в руки возьму карандаш.
Рисую мазками широкими
Простой деревенский пейзаж.
 
 
Те улицы, в лес уходящие,
Берёзы, что в реку глядят.
О донце кастрюли звенящие.
Последние капли дождя.
 
 
Коснулась коленей смородина,
Воды мне в сапог налила.
Как будто далёкая родина
На встречу со мною пришла.
 

Утро Твери

 
Разбудит утро голосом Твери,
Шуршанием привычным летних шин.
Закрыв глаза, уснули фонари,
Друзья, в ночи потерянных машин.
 
 
Сквозь щебет птиц тревожный вой сирен.
Беду чужую мимо пронесло.
И тихий плеск, во мне звучащих тем,
Где бьёт о воду лёгкое весло.
 
 
Далекий звон тверских колоколов
И крики чаек над речной волной.
Переплетенье чьих-то голосов
И комнаты нарушенный покой.
 
 
Весёлый лязг трудяг грузовиков,
Обрывки разговоров за окном
И ровный стук высоких каблуков —
Тверского утра тихий метроном.
 

На закате

 
На стекло задумчивых озёр
Шаль тумана опускает вечер.
И заката розовый шатёр
Звёзды освещают, словно свечи.
 
 
Наполняясь влагою реки,
Замерли уснувшие деревья.
Зажигая окна-огоньки,
Спать ложится дальняя деревня.
 
 
Я иду по скошенной траве,
Где туман рассыпался росою.
Невесомы мысли в голове,
Не беда, что я иду босою.
 
 
Ещё много не рождённых дней
Расплескает волнами заката,
А кораблик осени моей
Завтра унесет меня куда-то.
 

Моя дорога

 
Как хорошо, внезапно замерев,
Вдруг ощутить энергию покоя.
И чувство, позабытое такое,
Меня обнимет, тихо обогрев.
 
 
Нет ни людей, ни суетного дня.
В моей душе растянется дорога
И легкою пушинкой-недотрогой
Волшебный ветер понесёт меня.
 
 
Там по лугам рассыпаны цветы.
Леса поют холодными ручьями.
И жизнь моя, и всё, что было с нами
Вдруг растворится в мире красоты.
 
 
И пусть однажды духом упаду,
И пусть в тиши ночной найдёт тревога,
Но знаю я, что есть во мне дорога,
Которой я от бед своих уйду.
 

Капля

 
Упала капелька на краешек листка.
Листок качнулся в это же мгновенье.
Как будто моя новая строка
Его случайно привела в движение.
 
 
Качнулось небо, и качнулся лес,
Найдя в хрустальной капле отражение.
И суетливо паучок полез
По ветке, лист не сбросившей осенний.
 
 
Всё замерло. Повсюду тишина.
На ожиданье есть одна минута.
Через минуту в мир войдет весна,
Качнув, как теплоходную каюту,
 
 
Качнутся горы, страны, города.
Потом и вся вселенная качнётся.
Качнётся в небе новая звезда.
И мир весенний радостно проснётся.
 
 
Мгновенья этого остановить нельзя.
Но будет лишний повод удивиться,
Что может в малой капельке дождя
Весь мир весенний сразу отразиться.
 

Лечу в Париж

 
Как странно видеть сверху облака,
Любуясь белоснежными холмами.
Нам скоро на посадку, а пока
Рифмованными думаю словами.
 
 
Внизу лежат большие города,
Чужие судьбы спрятались под крыши,
И скоро я вернусь опять сюда,
Но через час я выхожу в Париже.
 
 
Прости меня родная сторона,
Прости мою предательскую радость,
Что мне несёт воздушная волна
Да этих слов обманчивую сладость.
 
 
Что я лечу на зов чужой трубы
С тобою толком не успев проститься,
И, вычитая из своей судьбы,
На десять дней я превращаюсь в птицу.
 
 
Без имени. Без вечной суеты.
В иллюминатор только небо вижу.
В душе растут чудесные цветы,
Ведь через час я выхожу в Париже.