Текст книги "Во власти мечей. Часть 3. Я верой ослеплен твоей, теперь я вижу только тьму"

Во власти мечей
Часть 3. Я верой ослеплен твоей, теперь я вижу только тьму
Вадим Беликов

© Вадим Беликов, 2016

ISBN 978-5-4483-1766-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Деревянная дверь хижины резко распахнулась. Аксель влетел в нее и швырнул топор о стену. Герта, сидевшая в этот момент у костра, вздрогнула от страха, и опрокинула тарелку с чищеной рыбой. Озлобленный варвар продолжал ходить из одного угла в другой, говоря что-то невнятное. Девушка, держа в руке небольшой нож для чистки, крепко сжала его в ладони и отошла назад, наблюдая за поведением Акселя. Тот остановившись увидел лежавшую на полу пищу, которую девушка готовила в его отсутствии. Нагнувшись, он поднял ее и откусил кусок, бросив остатки в костер. На некоторое время их взгляды встретились, и лицо северянина начало меняться, он, будто стал успокаиваться на мгновение. Герта же наоборот стала нервничать еще больше, несмотря на обволакивающий ее тело холод, капельки пота выступили у нее на лбу. Она сильнее сжала нож в руке. Затем спустя некоторое время, после затянувшегося безмолвия между ними, он медленно сел возле костра, и уже с умиротворенным лицом, наблюдал за игрой языков пламени.

– Что ты намерен делать со мной? – спросила Герта дрожащим голосом, продолжая стоять возле стены.

– Не бойся, я не трону тебя. – ответил он, не оборачиваясь.

– Зачем я тебе?

– Ты мне не нужна, это я тебе нужен. Не будь ты здесь, то давно бы ублажала воинов.

– А ты значит, благородный варвар? – спросила она.

Северянин промолчал. Девушка, не дождавшись ответа, осторожно подошла к столу, и взяв рыбу продолжила чистить ее. Руки все еще дрожали, то ли от холода, то ли от испытываемого страха. Чувство тоски не отпускало ее с тех пор, как она прибыла в эти земли вечного мороза. Она поглядывала на Акселя, наблюдая за его безразличным выражением лица и легким подергиванием уголка рта. Несмотря на неприязнь к варвару, ей очень хотелось спросить, что стало причиной такой вспышки ярости. Однако удивившись своему странному желанию, она немедля постаралась подумать о чем-нибудь другом. Ей хотелось заговорить с ним, но внутри она останавливала себя, считая это безумием.

* * *

Высокий Крон, великий и самый древний город на континенте Эрадес, располагался на верхушке Кроновой горы в самом центре королевства Вардхаллен. Окружали его три прилегающие крупные деревни, которые находились чуть ниже самой столицы. Четыре столетия назад, во времена Великих войн, они служили укреплениями и последней защитной линией королевства. Помимо их, страну охватывали боевые действия и междоусобные войны вассалов на протяжении всего существования Вардхаллена. Лишь один человек с боем смог добраться до столицы, имя которого Дарденелен, позже ставший основателем Империи. Но даже он, ввиду своего величия не смог захватить Высокий Крон. Город оставался непокоренным до сих пор. Толстые стены были сделаны из морского камня, как прозвали его предки, из-за разных оттенков синего цвета, переливающиеся между собой как волны.

Огромные, бронзовые врата Высокого Крона распахнулись перед королевским эскортом. Величественная красота древних домов и построек, поражала своим архитектурным разнообразием. В центре столицы красовались статуи древних героев, которые по преданиям были предками вардхалийцев, и основателями Эрадеса. Жители, большинство из которых были выходцами из знатных семей, с высокомерным видом бродили по улицам у торговых лавок заморских купцов. Город был заполнен людьми под отказ, будто в муравейнике движение не останавливалось ни днем, ни ночью.

– Очень жаль что сэр Даллан более не увидит эту неописуемую красоту. – произнес дипломат Нейд, выглядывая из кареты и осматривая окрестности столицы.

– Он выполнил свою задачу, защитил меня и пал храбро в бою. – сказала Алессия, распуская свои длинные русые волосы.

– Вам его даже не жаль? Я думал, у вас с ним были не только деловые отношения.

– Не лезь не в свои дела Нейд. – коротко ответила она.

– Прошу прощения. Солдаты говорят, он был убит братом Вернера, который сражался не только против Даллана, но и против Кристана, и едва не убил последнего. – произнес дипломат, прищурив глаза и слегка улыбнувшись.

– Выходит наглый храмовник не такой уж и великий воин, как считает король. – сказала принцесса, поправляя надетые длинные кожаные сапоги.

– Вы его ненавидите, несмотря на то, что он был лучшим другом вашего старшего брата Итэна, ныне покойного. Почему же? – спросил он, пристально наблюдая за Алессией.

– Не испытываю к нему ненависти, он мне даже симпатичен в какой то мере. – ответила она, поглядывая не суету царящую в столице.

– Но все же вы уберете его. – противно хихикнул Нейд, поправив свой головной убор.

Карета наконец добралась к королевскому дворцу, принцесса с помощью стражника выбралась наружу и помахала приветствующим ее людей. Их было очень много, они почитали и любили молодую Алессию. Она была образцом красоты и элегантности среди знатных леди. Часто устраивая пышные банкеты, она была очень общительная и любезна со всеми гостями, красиво пела и танцевала для них, на улицах помогала бедным и пожилым, как золотом, так и пищей. Милосердие и щедрость, сделали принцессу самой уважаемой и знаменитой личностью в глазах не только местных жителях Высокого Крона, но и в глазах всех вардхалийцев. Охраняемая солдатами от приветствующих, в сопровождении дипломата Нейда, Алессия вошла в дворец, и идя по мраморному полу длинного коридора, приближалась к пустующему золотому трону. Место короля, было сделано заморскими мастерами из чистого золота. Он был весь украшен фигурами различных животных, среди которых выделялась большая бычья голова. Главный зал был пуст. Вдалеке, в комнате где проходили ежедневные собрания среди чиновников и почетной знати, едва были слышны голоса и споры. Однако принцесса прошла мимо, и поднявшись по ступенькам наверх подошла к покоям короля Адрена. Она знала, что на собраниях он уже давно не присутствовал, доверяя самые важные вопросы решать своему единственному доверенному человеку, магистру храмовников Ланселю. Сам же король был затворником, после смерти жены и среднего сына Грена.

– Мой отец внутри? – спросила она у стражника. Тот кивнул и открыл дверь покоев.

Принцесса вошла в большую спальню. Осмотревшись, она увидела, как ее отец сидит у окна и безразлично наблюдает за городской суетой.

– Ваше величество. – произнесла она поклонившись. – Я прибыла к тебе с новостями с севера.

– Я твой отец, а не твое величество. – коротко ответил тот, не отрывая взор от улиц Высокого Крона. – Я знаю что ты делала на севере… Как там Кристан?

– Ты спрашиваешь про него, не поинтересовавшись за меня? – спросила Алессия, приподняв вверх свои тоненькие брови.

Король Адрен тяжко вздохнул и, закрыв окно, обернулся. Одет он был, несмотря на свое положение в серый, мятый шелковый наряд с грязным пятном на груди, седые волосы средней длинны были взъерошены, как и его густая борода. Взгляд казался пустым. Он стоял босиком на медвежьих шкурах, покрывающие весь пол. Корона лежала на письменном столе рядом с пустой бутылкой из-под вина. Несмотря на свой высокий рост, он постоянно сутулился, от чего на его спине выпирал небольшой горб.

– Ты моя любимая дочь. – сказал он и подойдя ближе, прижал ее к своей груди. – Я всегда беспокоюсь и думаю о тебе. Скажи, зачем ты отправилась на север без моего ведома?

– Боялась, что ты не пустишь меня отец, ты все еще считаешь меня ребенком. – сказала она, приподняв голову. – Тебе плевать на королевство и это очевидно всем, должна же я делать, что-то полезное для Вардхаллена.

– Этим занимается Лансель. – ответил тот и присел за стол положив ногу на ногу. – Ты же более не смей покидать пределы столицы. На севере опасно, а если я потеряю тебя, то жить мне уже будет незачем.

– Ты давным-давно перестал жить, если ты не заметил. Уже пять лет ты сидишь в этой комнате, и не обращаешь внимание, на то как враги уничтожают наше королевство! – воскликнула она возбужденно.

– Таким людям как я, управлять Вардхалленом нельзя. Пусть этим занимаются высокопоставленные чиновники и магистр храмовников. Как я могу править, если я не смог спасти свою жену и потерять наследников! – ответил он резко вскочив, и бросил пустую бутылку о стену разбив ее. – Никогда более, не смей говорить мне эти вещи!

– Прости меня отец. – сказала она с перепуганным видом и поклонилась.

Король Адрен сразу же почувствовал безмятежность, и не спеша, подойдя к дочери, приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в лоб. Принцесса растворилась в отцовских объятиях.

– Я люблю тебя. – коротко прошептала она ему на ухо и вышла из спальни, оставив его одного.

Бродя по коридору, держа руки за спиной, ее ожидал Нейд. Увидев, как озадаченная Алессия вышла из покоев короля, он тут же подбежал к ней.

– Ну что, вы рассказали ему как обстоят дела?

– Нет, не вижу смысла что либо говорить ему. – ответила она торопливо двигаясь в зал совета.

– Неужели вы хотите обсуждать это с магистром? – интересовался дипломат, пытаясь догнать девушку.

– У меня есть выбор?

Двери зала совета были распахнуты. Очередное собрание было окончено. Большой зал был практически пуст. Лишь один человек находился в нем сидя за столом, заполняя какие-то бумаги пером. Он был одет в темную длинную мантию. Выражение лица у него было неприятным, морщинистым, маленького размера глаза были также темны, как ночная мгла. Длинный острый нос, как клюв ворона, выделялся прежде всего, седоватые волосы были гладко прилизаны и разделены надвое. Магистр Лансель был руководителем всех храмовников Вардхаллена, несмотря на всю божественность ордена, он был хитер, как лис. Его опасались все придворные, и знатные лорды. Один лишь король Адрен доверял ему все дела королевства, и был твердо уверен, что именно таким людям как Лансель, стоит управлять страной.

– Лансель. – сказала жестко принцесса, став напротив него.

– С прибытием вас. – ответил тот продолжая писать. – Слышал, ваша дипломатическая миссия потерпела крах, это печально, но ожидаемо.

– Кто-то убил сына ярла Брегана, тем самым подставив нас. – продолжила она.

– И кто, по-вашему, сделал это? – спросил магистр, отложив бумаги и постукивая пером по столу, посмотрел на Алессию.

– Ваш подчиненный, командор Кристан.

– Есть доказательства? – спросил Лансель с удивлением.

Дипломат Нейд также застыл от неожиданности и боковым зрением посмотрел на принцессу. Она сохраняла хладнокровие и серьезность.

– Он изначально был против мирных переговоров с варварами, и всячески противился встрече. – ответила она.

– Я знаю Кристана, он открытый человек и если ему что-то не нравится, то он не станет этого скрывать и тем более вредить Вардхаллену. А вот вы поступаете, глупо, обвиняя его в преступлении против страны, без ведомых доказательств. Вам многому нужно учиться юная принцесса. – сказал магистр ухмыляясь, что заметно взбесило Алессию. – Что-нибудь еще стоящего, расскажете? Кроме того что скоро северяне со всей своей сворой нападут на побережье.

– Нет. Это все. – ответила коротка она, разворачиваясь и удаляясь прочь из зала совета, едва сдерживая злость на насмешки старого магистра.

– Ваше величество. – прошептал тревожно Нейд, легким движение толкнув в бок девушку. – Вы забыли попросить о подкреплении на Стархельм.

– Забудь об этом. – ответила грубо Алессия.

Дипломат смиренно кивнул.

К магистру подошел невысокий человек средних лет, облаченный в красивые стальные латы, украшенные позолоченным изображением двух быков на груди. За спиной красовался длинный красный плащ, символ высокого военного положения.

– Принцесса возомнила себя королевой. – сказал мужчина, поправляя свои длинные, цвета солнца волосы. – Всеми силами пытается заменить собой короля, но не понимает, что женщине это не дано.

– Не стоит обращать на нее внимание верховный командующий Зетард. Она глупа и у нее нет власти. – ответил Лансель, перебирая стопку бумаг.

– Все же она может влиять на короля, она его дочь. Нельзя списывать ее со счетов.

– Она, безусловно, полезна. Я уже убедил короля Адрена в необходимости выдать ее замуж за молодого имперского принца Эйберхарта. На данный момент это поможет нам сохранять с Дарденом мир.

– Ей двадцать лет и она до сих пор была противницей свадеб. Это все потому что она хочет стать полноценной королевой. Алессия не пойдет на это.

– Если ей не безразличен Вардхаллен она сделает как скажет ей король. – сказал Лансель, вытирая салфеткой пот с лица. Вид его был уставшим. – Сейчас мы можем потерять Стархельм, но я уверен в Кристане, у него много солдат, и великолепные военные навыки. Он отобьет северян.

– А если нет? – спросил Зетард присев рядом с магистром.

– Если нет, то у нас появятся множество проблем. – ответил Лансель.

* * *

В мало освещенной комнате за привычным уже столом заполненным едой находились, сидя друг напротив друга Рауф и Старший. За спиной у первого, стоял верзила Тарк, наблюдая за его поведением. Шум ливня за хижиной перебивал звуки суеты, которая творилась в военной деревне еретиков. Строительство большой осадной башни было завершено. В куче разнообразного оружия копошились воители язычников, разбирая понравившиеся им мечи и топоры, палицы и луки. Неподалеку проходили построения. Военный лагерь готовился к военным действиям.

– Как твои пальцы друг мой? – спросил Старший с насмешкой. Но ответа не последовало. – Я решил поменять правила игры Рауф, теперь тебе не придется драться с Тарком. Благословение твоего бога коснулось меня, и я решил тебя отпустить.

Рауф вздрогнул, приподнял поникшую голову, и пристально смотрел в глаза еретика, пытаясь распознать, говорит он правду или издевается снова, в привычной для себя манере. Они сидели в тишине некоторое время. Старший попивал с кубка вино, а Рауф почесывал свою темную густую бороду, внешне он очень изменился с тех пор как попал в плен. Два уродливых шрама, будто следы от медвежьих когтей красовались у него на правой щеке. Зачесанные назад, длинные, грязные волосы с сочетанием бороды придавали парню суровый и мужественный вид. Они не спускали друг с друга глаз в ожидании, кто же из них заговорит первым.

– Расскажу тебе историю. – начал первым еретик и фальшиво прокашлялся. – Вчера, в твоем любимом городе Рэйнвиль, прибыли храмовники, с заданием от магистра Ланселя. Их цель была, инквизиция. Конечно же, они начали наказывать сомнительных колдунов, убивая всех подряд, кто на них не так посмотрел. Утверждая, что они выполняют волю Единого.

– Ты лжешь. – ответил парень.

– А если нет? – произнес Старший, приподняв вверх густые брови.

– Ты всячески пытаешься заставить меня отречься от Единого, но всеми своими посиделками здесь, ты ничего не добьешься. – ответил Рауф с презрением на лице, и плюнул в его сторону.

Громила тут же хотел ударить парня, но еретик жестом приказал ему остановиться.

– Говоришь, что мой бог несправедлив и мерзок, а сам почитаешь своего кровавого бога и поклоняешься ему. Твой бог, Мерфиль, противен и не ведет к просветлению! – продолжал Рауф, с каждым сказанным словом все больше выходя из себя.

– Вот так значит! – закричал с безумной улыбкой Старший. – Нет у меня никакого бога. Я верю лишь в то, что когда человек заберет свою судьбу из лап придуманных им богов и поручится за нее сам, тогда человек воистину познает себя. Все эти ритуалы, молитвы… Все это делаю я лишь для того, чтобы управлять толпой потерявших разум людей. Они верят в кровавого бога, и подчиняются мне, считая меня верховным жрецом его.

– Значит ты, еще более мерзок, чем твой бог. – сказал Рауф облокотившись о спинку стула.

– Я отпущу тебя. Но для начала ты пойдешь со мной, и полюбуешься на справедливость Единого во всей красе. Тарк, одень на него цепи. – с этими словами Старший, накинул на себя серый плащ и пошел к двери.

Здоровяк надел цепи на руки Рауфа, и подняв его со стула, кивнул в сторону выхода. Вскоре эти трое, вместе с парой язычников покинули территорию деревни.

Путь казался очень долгим. Еретики вели пленника по знакомой ему тропе. Именно по ней он пришел из Рэйнвиля вместе с отрядом, эту дорогу он запомнил хорошо. Мысли, что Старший выпустит на свободу, в голове Рауфа не могли прижиться. Больно он был непредсказуем и в некоторой степени сумасшедший. Однако парень продолжал верить в неожиданную удачу. Надежда о скорой встрече со своими сестрами, становилась с каждым днем все ярче. Слова же язычника о недавней инквизиции в городке, как парень не пытался поставить под сомнение, правдивость этих слов, все же омрачали его, итак ужасное внутреннее состояние.

– Чем займешься, когда вернешься домой друг мой? – спросил неожиданно Старший идущий на шаг впереди.

– Не твое дело. – фыркнул пленник.

– Помни, что на днях мы атакуем Рэйнвиль. Поэтому будь готов. – продолжил еретик.

Вдалеке, сквозь стволы деревьев, виднелись огоньки родного городка Рауфа. Отряд внезапно свернул в левую сторону, но пленник не отворачивая головы, не спускал глаз с родного места. Пройдя еще немного, все остановились. Впереди была глубокая яма, от которой веяло невыносимой вонью.

– Знаешь что это? – спросил Рауфа Тарк, снимая с него цепи.

– Догадываюсь. – ответил он сухо. – Здесь вы меня похороните?

– О как же ты нелеп. – засмеялся во весь голос Старший и толкнул Рауфа вперед. – Хотел бы тебя убить, то скормил бы свиньям.

– Сюда храмовники бросают жертв инквизиции, которых не удалось сжечь на костре. Или же просто рыцари Единого решили сэкономить время, убивая всех разными способами, какими нравится, выносили тела сюда. Странно что ты никогда не слышал об этой яме. – рассказывал ему Тарк.

– Ну так посмотри же, что творит твой бог! – крикнул Старший и ударом ноги, столкнул Рауфа в яму заполненную трупами.

Она была не очень глубока, но ливень и грязь мешали выбраться на поверхность. Лазая по мертвым, неустойчивым телам, парень падал в них, и с трудом, испытывая животный ужас, поднимался на ноги. Невольно своим взором он улавливал лица трупов, узнавая из них давних жителей Рэйнвиля, как думалось многим, то ушедших на войну, то пропавших на охоте. Их было много, от стариков до детей. Мысли что храмовники, так почитаемые и уважаемые всеми жителями Вардхаллена, и лично Рауфом, совершают такое, сводили его с ума. Из-за спертого запаха, продохнуть было невозможно. Ноги, увядая в разлагающейся плоти, тянули его вниз.

Пытаясь не погрязнуть в этом кошмаре, парень судорожно хватался за конечности мертвых. Старший, вместе со своими подручными безразлично наблюдали за происходящим. Схватившись за разорванное платье одного их тел, Рауф застыл словно статуя. Это платье так хорошо знакомое ему, было полностью в крови. Маленькие ножки и ручки были сломаны, глядя в изуродованное лицо жертвы инквизиции, он узнал в нем свою сестру.

Чудовищный крик оглушал стоящих рядом, и доносился до самого Рэйнвиля. Рауф обнял тело Эстрильд, ощущая, как всего его изнутри рассекает на части, рыдая, вместе с телом он уходил под низ, все глубже и глубже. По приказу Старшего двое из его подручных, держась за веревку, взяв парня за руки, вытащили его наружу. На нем не было лица, а взгляд, устремленный в пустоту, изливался слезами. Он сидел на краю ямы, не произнося ни слова, лишь его частое дыхание перебивало шум бьющего дождя о землю.

– Отныне можешь идти домой, ты свободен. – шепнул ему на ухо Старший, и развернувшись, группа еретиков не торопясь скрылась в глубине леса.

Рауф продолжал оставаться на месте.

* * *

Защитники Стархельма сооружали баррикады у берега. Осберт вместе с остальными натачивал колья из красного древа, вколачивая их во влажную землю. Холодный ветер дул со стороны Ледяного моря, обдувая лица солдат. Храмовник Бернард, будучи командующим обороной, как и все остальные, трудился на благо военного лагеря. Подавая тем самым достойный пример, и подстегивая морально оставшихся воинов. Медленно, но верно, ночная мгла накрывала Стархельм. Назначались новые патрули, рабочие шли на отдых, уставшие дремали в своих палатках. Только лишь двое человек, сражались посреди тренировочного лагеря.

– Многие из северян использую двуручные топоры. – говорил Бернард Осберту, переминаясь в боевой стойке с одной ноги на другую. – Порой они могут выглядеть устрашающе, но это совсем не так.

Храмовник сделал атакующий выпад, но юноша отбил атаку щитом.

– Огромное оружие заставляет их атаковать только прямо, лишь некоторые обладают нужной силой, чтобы бить под углом. – продолжал Бернард.

Он снова сделал три быстрых взмаха мечом, и они были умело парированы.

– Если хочешь убить громилу с двуручным оружием, то атакуй с боку или в спину.

Еще два удара были отбиты парнем.

– Разве это будет честный поединок? – спросил Осберт, прикрываясь щитом и наблюдая за каждым движением наставника.

– Никто не говорит о поединке, это бой на выживание.

Бернард одним движением сбил с ног юношу и оставил неглубокий порез у него на плече, воткнув свой меч в землю рядом с горлом.

– Будь бдителен и помни, не все захотят биться с врагов лицом к лицу. – произнес учитель и подал Осберту руку.

– А вот ты забыл. – прозвучал голос за спиной у Бернарда, длинный кинжал медленно скользил по его глотке.

– Ах да, вот еще кое-что, убийцами порой могут оказаться и твои друзья. – посмеиваясь обернулся храмовник, оттолкнув от себя стоящего сзади дайвудца.

– Ивар, будут советы с твоей стороны, по поводу ведения боя? – спросил Осберт, встав и подняв свой щит.

– Думаю мастер мечник тебе все уже рассказал. – ответил дикарь ухмыляясь. – Однако ты все еще остаешься легкой добычей для опытных воинов, которых полным полно среди северян.

– Как думаешь Ивар, когда нам ждать атаки? – задал вопрос храмовник, поправляя свое снаряжение.

– Два дня и они будут здесь. Они разгневаны, им нужно время, чтобы собрать большие силы. Было бы справедливо, если бы они нас всех перебили и отомстили за своего вождя, и они это сделают. – ответил он.

– Твой ответ совсем не поднял мне боевой дух. – недовольно пробормотал Осберт.

– Иди в палатку лекарей сынок, пусть перевяжут тебе руку. – произнес Бернард, прервав их.

По указанию наставника измотанный тренировками юноша, прикрывая кровоточащее, небольшое ранение, поплел к врачевателю.

Несколько больших палаток в западной части лагеря были переполнены, в некоторых были слышны крики боли вперемешку с молитвами. Оставив свое оружие снаружи у входа. Осберт вошел внутрь. На полу лежали раненые, перевязанные солдаты, их поили водой несколько девушек, которые и являлись местными лекарями. К парню сразу же подошла одна из них и ничего не спросив, начала осматривать его ранение.

– Оно не глубокое и не страшное. – сказал он, наблюдая как бесцеремонно врачевательница осматривала его.

– Тем не менее, нужно перевязать его. – произнесла молодая девушка милым голосом.

Лица ее он не рассмотрел, как ни пытался, то ли из-за темноты, то ли из-за ее головного убора который прикрывал голову по самые брови. Едва прозрачная маска закрывала небольшой носик и тоненькие губы девушки. Лишь выразительные, необычной формы большие глаза зеленого цвета были видны отчетливо.

– Присядь на стул, сейчас я перевяжу рану. – продолжила она, отрывая белую тряпку и освободив от одежды порез, смачивала ее в воде.

– Меня зовут Осберт, я ученик храмовника Бернарда. – заговорил юноша улыбнувшись ей. Однако внимания он не дождался.

– Подними руку вверх. – холодно пробормотала она, подойдя с перевязочным материалом ближе.

– А как тебя зовут? – снова попытался завести разговор Осберт.

– Разве это имеет значение? Для чего ты пришел сюда? – грубо ответила она.

– За помощью. – коротко ответил тот, чувствуя с ее стороны не желание заводить разговор.

– Вот сейчас ее и получишь, и освободишь сразу же помещение.

Осберт задумчиво опустил голову. Спустя некоторое время после того, как перевязка была окончена спросил:

– Любишь вино?

Она вскользь посмотрела на парня, и промолчав, подошла к другому солдату. Юноша тяжело вздохнул и вышел наружу. Территория лагеря пустела, только патрули с факелами бродили в разброс, освещая его тусклым светом.

* * *

Со свистом холодный ветер обдавал грубые деревянные стены хижины Акселя. Варвар сидел на своей жесткой кровати, усердно натачивая топор. Изредка поглядывая, как девушка лежащая в противоположном углу ворочалась, и вставала снова и снова, чтобы подбросить влажные обрубки дров в костер. Спустя какое-то время, наблюдая за мучениями Герты, он отложил оружие, взяв свое большое покрывало из волчьей кожи и кинул ей на кровать. Она с недоверчивым взглядом приняла дар северянина.

– Привыкай, здесь теплее не бывает. – сказал он вновь взявшись за дело.

– Не собираюсь привыкать к этому. – ответила та, отвернувшись к стенке. – Если ты не вернешь меня в родные земли, я убью себя.

– Меня должно это беспокоить?

Герта промолчала, затем и вовсе притихла. Картины из прошлого снова всплыли у нее перед глазами. С каждым мгновением они раскалывали ее на части все больше. Тело становилось тяжелым как камень, лицо горело, будто пламенем, но не согревало, а слезы скатывались по бледным от холода щекам. Внутри она понимала, что потеряв сестру и брата, смысла жизни для нее больше не существовало. Чувство неизбежности и страха смерти от морозной стихии не покидало ее ни на мгновенье. Краем уха она слышала, как Аксель прилег на свою кровать, и положил под нее свой топор.

– У тебя совсем нет семьи? – с легкой неуверенностью в голосе спросила девушка.

– Есть. – твердо ответил северянин.

– Почему тогда ты живешь один, не с ними?

– Потому что мои родители и брат погибли в битвах. Скоро я встречусь с ними. – сказал Аксель.

– Ты грустишь по ним, иногда? – продолжила Герта свернувшись комочком, и прислонившись щекой к теплому меховому покрывалу.

– Нет. Они умерли достойно. И какой смысл печалиться, если я увижу их вновь. – сказал он сухо, намекая своей грубой интонацией, что разговор окончен.

Герта встала вновь чтобы подбросить дров, но от их количества теплее не становилось. С головой полностью завернувшись в одеяло, вскоре она уснула.

Солнечные лучи жадно пробирались сквозь щели деревянной хижины и слепили девушку. Шум брожения, и скрип полов окончательно разбудили ее. Она откинула меховое полотно вниз и лениво потирала глаза. Повернув голову набок, убирая с глаз русые волосы, она наблюдала, как Аксель бродил по комнате и убирал свои разбросанные вещи. Топор он спрятал под свою кровать, накрыв его сверху медвежьей шкурой.

– Вставай, ты мне нужна. – произнес он присев за стол, и поставил на него тарелку с какой-то смесью, затем рядом положил небольшую веревку с мелкими животными косточками.

Герта тут же выполнила его распоряжение. Поправив свою грязную одежду и укутавшись в меховую накидку, лежащую рядом с ее кроватью, которую судя по всему, северянин положил для нее рано утром. Подойдя к нему ближе, и встав сзади него, Аксель протянул ей руку, держа в ней веревку и распустил свои темные густые волосы, показав на них пальцем. Девушка собрала их вместе и заплела в небольшую косу. Затем он снял с себя потрепанную серую рубаху, обнажив крепкий торс, и протянул ей тарелку с синей смесью.

– Рисуй по моему телу этой краской. – сказал он.

– Что я должна рисовать? – спросила Герта, опустив пару пальцев в тарелку.

– Жирные линии которые переплетаются между собой.

– Зачем ты делаешь это?

– В бою мы не одеваем железо на свое тело, как ваши воины. Мы наносим на свое тело кровь богов – воителей. Становимся быстрее и яростнее. – ответил он сидя смирно, ожидая, когда девушка начнет.

– Это колдовство?

– Делай что я тебе сказал. – фыркнул недовольно он.

Девушка плавными движениями наносила краску на тело варвара, придумывая причудливые переплетения рисунков. Когда она наконец закончила, Аксель поднялся на ноги и подошел к выходу.

– Ты собираешься на битву? – спросила она наблюдая за ним.

Северянин промолчал, открыл дверь и вышел на улицу. Идя по дороге, на себе он ощущал осуждающие взгляды местных жителей с долей презрения. Некоторые из них, выражались в его сторону грубо, однако он прекрасно понимал, в каком положении находится. Те, кто ослушались приказов ярла и пошли против воли его, отвечали перед лицом богов войны. Испытание суровой битвой стояло перед ними. Он приблизился к большой площади, где уже собрался народ лицезреть суд, а также сам ярл Бреган однорукий. Глава Баалхельма, вместе со своими подручными стояли в самом центре. Увидев, как к толпе приближается Аксель, вперед вышел Гарен, собираясь произнести речь. Шум царящий в толпе резко прекратился по его жесту.

– Пред нами стоит воитель Аксель! – начал громко Гарен. – Он готов пройти через суд богов войны и доказать своим мужеством и силой, несмотря на свой проступок, преданность и верность своему народу, а также ярлу. Ему предстоит сразиться с тремя вооруженными воинами голыми руками. Если он выживет, то богам угодна его жизнь. Если умрет, то умрет в сражении достойно. Что ты скажешь напоследок Аксель?

– Все в руках богов. – ответил он твердо, взглянув в глаза ярла Брегана.

– Начнем суд! – выкрикнул Геран и отошел в толпу наблюдателей.

Звуки барабанов сотрясали ледяной воздух. Сразу же навстречу к нему вышло трое крепких, вооруженных короткими топорами и щитами воина. Один из них мгновенно атаковал Акселя. Тот уклонился, но на его руке появился кровоточащий порез. Толпа радостно загудела. Второй противник попытался оглушить его щитом. Аксель схватился за него, и вырвал щит у него из рук, оттолкнув врага в толпу ударом ноги. Третий варвар стоящий сбоку, взмахнул топором и прежде чем нанес удар, был ошеломлен сильным толчком щита Акселя, упав на землю. Безжалостно варвар наступил лежачему ногой на лицо, которое сразу же покрылось кровью. Осужденный взял с его рук топор и, заняв оборонительную стойку, наблюдал, как двое оставшихся окружали его. Враги одновременно накинулись на него. Один за другим удары были отбиты. Снова удар и снова Аксель с помощью щита и топора защитил себя. Очередной одновременный выпад и взмахом тупой стороной топора изо рта врага вылетели зубы и он обездвижено упал, однако другой оставил длинный порез у Акселя на животе. Один на один остались воины, кровожадным, животным взглядом наблюдали друг за другом и ходили вокруг. В одни момент оба атаковали друг друга, и у Акселя на ноге образовался кровавый след. Ощутив успех, враг снова напал на него. Они скрестили топоры сильными ударами, и оружие Акселя разбилось в щепки. Резкая боль пронзила его тело от очередного глубокого пореза на руке. Кровь из ран бежала все быстрей и, пытаясь не отвлекаться от боя, осужденный подавлял в себе это неприятное чувство боли и наступающей слабости. Гарен похлопывая в ладоши, наблюдал за происходящим. Один лишь ярл Бреган смотрел на все это, с безразличным видом. Атака сбоку и Аксель боковым ударом щита в грудь отправил на землю варвара. Тот попытался встать, но его голову пронзил деревянный острый осколок, который остался от поломанного топора. Поединок был окончен. Тишина царила в толпе, которую нарушало тяжелое и частое дыхание израненного северянина. Осужденный упал на колени от слабости, но тут же был подхвачен под руки людьми из толпы.