Текст книги "Семь ключей от будущего. Песнь забытого Лорда"

Глава 5

Гиперпространство напоминало психоделический сон художника – бесконечный туннель, сплетённый из переливающихся нитей света и осколков цветного стекла. Наш «Стриж» летел сквозь эту красоту с монотонным, убаюкивающим гулом двигателей.

Мы с Кайденом обосновались в кают-компании, превратив её в наш маленький штаб и спальню. Кай настоял, что диван, который раскладывался в разные стороны, как оказалось, с комфортом может разместить двоих. Он вцепился в меня, как малыш за плюшевого медведя и не отпускал. Я была не против, а наоборот преображала всё вокруг, чтобы стереть деловой или холостяцкий тон предыдущего владельца корабля, притащив красивое покрывало и подушки, которые захватили из своей спальни, в Ксантос-Прайм.

Голографический проектор выводил в центр стола всю информацию, которую удалось наскрести о люминианах: их богатая история, запутанная культура и, самое главное, свод правил этикета толщиной с инструкцию от крейсера. Каждое правило было сложнее и бессмысленнее предыдущего.

– Так, погоди, – я задумчиво пролистывала страницу на датападе, морща нос. – Смотреть Лорду Каэлану прямо в глаза дольше трёх секунд считается проявлением агрессии и вызовом на дуэль. А если смотреть меньше трёх секунд – это признак неуважения и трусости. Идеально! Как с ними вообще разговаривать? Может, мне просто моргать ему азбукой Морзе?

Кайден, стоявший у меня за спиной и смотревший на голограмму величественного города Люминоса, тяжело вздохнул. Его беспокойство было почти осязаемым, оно висело в воздухе плотным облаком.

– Меня беспокоит не их этикет, Аска, – тихо произнёс он, не отрывая взгляда от сияющих шпилей. – Меня беспокоит то, кем я стал. Лорд Каэлан помнит меня мальчишкой. Сыном своего лучшего друга, наследником великого Дома Викант. Я бегал по садам его дворца, а он угощал меня какими-то светящимися фруктами. А кого он увидит теперь? Пирата по кличке Рейвен. Человека с сомнительной репутацией и ещё более сомнительными знакомствами. Что, если он взглянет на меня и увидит не сына Александра, а лишь тень, которая позорит имя своего отца?

Я развернулась в кресле и, найдя его руку, мягко сжала её. Его ладонь, привыкшая к рукояти бластера, была напряжена до предела.

– Он увидит того, кто выжил, – твёрдо произнесла я, заглядывая ему прямо в глаза – к чёрту все их дурацкие правила. – Того, кто не сломался на улицах Чивана и готов драться за честь своего Дома. Он увидит не пирата, Кайден. Он увидит Лорда Виканта. Ведь ты не только выжил и не сломался, а смог подняться по этой «пищевой цепи» и стать тем, кто диктует правила своей игру. Стать хищником этого безжалостного мира. Уверена, что это ему нужно просить твоей милости и защиты. Твои связи могут то, что не позволено имперским трусам. А если вдруг его зрение подведёт, – я хитро прищурилась, – то у меня есть отличный план «Б».

– План «Б»? – он недоверчиво изогнул бровь.

– Ага. Я этому лорду напомню о том, что мы нарыли, во время моей последней высадки с разведгруппой на Грейвмайре. У нашего блистательного и безупречного Лорда Каэлана есть маленький, но очень грязный секрет. Официально резонансные кристаллы, которые нужны им для производства нанитов, они добывают на астероидах в соседней системе. А на самом деле… они втихую воруют их с дикой планеты Грейвмайр, вырезая священные рощи местных аборигенов. Империя об этом прекрасно знает, но закрывает глаза, потому что наниты для флота важнее каких-то там дикарей.

Кайден слушал меня, и его лицо медленно менялось. Недоверие уступало место изумлению, а затем – искре проблеска надежды.

– Ты хочешь его шантажировать?

– Ну что ты, шантаж – это так грубо! – я картинно всплеснула руками, изображая возмущение. – Я предпочитаю термин «агрессивные переговоры». Мы ведь летим туда не с пустыми руками. Мы несём ему правду о Максе Весте, который водил его за нос. Макс шантажист, а не мы! Мы нашли передатчики на кристаллах, лейтенант должен был доложить об этом капитану, но вместо этого начал шантажировать лорда и выменял молчание на артефакт. Уверена, лорд точит очень огромный топор и ждёт момента… А мы можем предложить ему помощь в отмщении. Представляешь, как это будет звучать? «Дорогой Лорд Каэлан, вы поможете нам восстановить справедливость, а мы, в качестве бонуса, с превеликим удовольствием разберём на запчасти того негодяя, что вас довёл „до ручки“. Услуга за услугу».

Из угла комнаты раздался монотонный голос Майзера, который до этого молча сканировал данные.

– Анализирую предложенную стратегию. Она представляет собой шантаж, замаскированный под деловое предложение с элементами личной мести. Вероятность того, что Лорд Каэлан, известный своим высокомерием и нетерпимостью к угрозам, воспримет это как личное оскорбление и прикажет нас немедленно покинуть планету, составляет пятьдесят восемь целых и две десятых процента.

– Вот видишь? – я победоносно посмотрела на Кайдена, широко улыбаясь. – Шансы почти пятьдесят на пятьдесят! Я считаю, это великолепный расклад.

Кайден несколько долгих секунд смотрел то на меня, то на невозмутимо парящего робота. Затем уголки его губ дрогнули, и он рассмеялся. Это был тихий, но такой искренний смех, который, казалось, снял с него половину той тяжести, что давила на плечи.

– Ты невыносима, Редфорд.

– Зато со мной никогда не бывает скучно, – подмигнула я.

Мы замолчали. Шум гипердвигателей снова стал единственным звуком в кают-компании. Мы просто смотрели друг на друга, и вдруг он резким движение притянул меня к себе и усадил на колени, обняв поцеловал и прижал нежно, но крепко.

– Чтобы я без тебя делал? – прошептам Кай мне на ухо.

Спустя минуту я выкарабкалась из его объятий, а Кайден молча ушёл на камбуз и вернулся с двумя кружками дымящегося синтетического кофе. По вкусу он лишь отдалённо напоминал настоящий, но сейчас, в этот момент, казался самым вкусным напитком во вселенной.

Он протянул мне кружку, и наши пальцы на мгновение соприкоснулись.

– Знаешь, я уже и забыл, каково это иметь дом, – тихо сказал он, глядя на радужные всполохи за иллюминатором. – Мой пиратский флагман, «Тень Возмездия», был крепостью и скорее логовом, но никак не домом. Я вечно орал на всех, раздавал ругательства, надеюсь ты подобного никогда не услышишь. А этот старый, иногда ломающийся «Стриж» с тобой, он стал чем-то большим.

Я отпила горячий напиток, чувствуя, как приятное тепло разливается по телу.

– Наверное, не заметно для нас самих, мы становимся семьёй. Очень странной, неблагополучной и слегка сумасшедшей семьи, состоящей из свергнутого лорда, сбежавшей инженерки и ворчливого робота-всезнайки. А корабль – это наш дом.

Я улыбнулась, наблюдая, как он осторожно дует на свой кофе, боясь обжечься. Великий и ужасный пират Рейвен, гроза торговых путей, боялся горячего напитка. В такие моменты я понимала, что люблю его до дрожи в коленках, до полного безумия.

– К тому же, – добавила я, чтобы разрядить нарастающую сентиментальность, – кто-то же должен чинить этот дом, когда у него в очередной раз откажет стабилизатор гравитации или засорится плазменный инжектор. А мои услуги, между прочим, стоят очень дорого. Так что ты от меня теперь никуда не денешься. Кай ехидно заулыбался.

– Готов хоть сейчас отрабатывать стоимость твоих услуг.

* * *

Выход из гиперпространства всегда походил на то, как будто тебя окатили ведром ледяной воды. Мир за иллюминатором на долю секунды превращался в бессмысленную мешанину из смазанных красок, а потом с оглушительной, почти болезненной чёткостью обретал форму. Только в этот раз я, кажется, просто забыла, как дышать.

Мы вынырнули из радужного туннеля космоса прямо в объятия сияющей жемчужины, зависшей в бархатной черноте. Это был Люминос. И он был как всегда… невообразим. Все те голограммы и картинки, которые мы изучали перед полётом, были лишь бледной, бездарной пародией на реальность. В третий раз я попадаю в систему Люминос и не перестаю удивляться.

В атмосфере планеты, словно гигантские дирижабли из сказок, парили целые города. Их шпили, тонкие и изящные, устремлялись ввысь, пронзая облака, а с нижних ярусов вниз струились настоящие водопады света, которые, казалось, питали энергией саму планету. Между городами, словно серебристые рыбки в невидимом океане, скользили корабли. Они не летели, а именно плыли по воздуху, их корпуса переливались и изгибались, напоминая живых, грациозных существ. Всё здесь было пропитано светом, гармонией и таким запредельным уровнем технологий, что наш старый, потрёпанный «Стриж» рядом с этим великолепием выглядел как ржавая кастрюля рядом с ювелирным украшением.

– Ничего себе… – только и смогла выдохнуть я, прижавшись лбом к холодному стеклу. – Кажется, мы немного не вписываемся в местный антураж.

– Анализирую архитектурные решения, – продолжил Майзер, как будто я его об этом просила. – Города удерживаются на высоте с помощью сети антигравитационных стабилизаторов. Энергопотребление подобной системы превышает годовой бюджет среднего имперского сектора на четыре тысячи триста двенадцать процентов. С точки зрения инженерной эффективности, это крайне нерационально. Но, должен признать, визуальный эффект впечатляет. Для примитивных органических форм, разумеется.

Кайден молча стоял рядом, скрестив руки на груди. В отражении стекла я видела его напряжённое, застывшее лицо. Он смотрел на этот сияющий мир, и я могла лишь догадываться, что творилось у него в душе. Это был мир из его детства, мир, в который он наведывался со своей семьёй, и теперь он возвращался в него совсем другим человеком. С пиратским прошлым и со мной на борту. Не знаю, что из этого хуже.

Не успели мы толком прийти в себя, как из ближайшего облачного города вынырнули три истребителя. Они были похожи на отполированные до блеска наконечники стрел и двигались с такой плавной, хищной грацией, что наши имперские «ястребы» рядом с ними показались бы неуклюжими грузовиками. Они взяли нас в плотное кольцо, и на главном экране тут же высветилось входящее сообщение.

– Очаровашки, – пробормотала я, усаживаясь в кресло второго пилота. – Прямо как я и представляла. Местная полиция нравов. Сейчас выпишут нам штраф за ржавчину на обшивке.

На экране появилось лицо люминианина. Он был неправдоподобно, почти оскорбительно красив. Волосы цвета жидкого серебра, идеально уложенные, и россыпь сапфирово-синих веснушек на скулах, которые мягко мерцали в такт его дыханию. Но его взгляд был холодным, как открытый космос, а губы скривились в снисходительной, едва заметной усмешке.

– Неопознанный корабль, вы вошли в суверенное пространство Дома Верус, – его голос был мелодичным, но лишённым всякой теплоты. – Назовите себя и цель вашего визита. И постарайтесь не загрязнять наш эфир лишними помехами от вашего антиквариата.

Я почувствовала, как у меня зачесались кулаки. Антиквариат? Да мой «Стриж» ещё даст фору этим вашим летающим безделушкам! Я уже открыла рот, чтобы выдать что-нибудь едкое про его блестящие веснушки, но Кайден положил мне руку на ногу, призывая к спокойствию. Он глубоко вздохнул, и когда он заговорил, его голос был спокойным, властным и полным такого достоинства, которое нельзя было подделать.

– Говорит корабль «Стриж». Я – Кайден Викант, у меня личное посланием для Лорда Каэлана от доктора Элиаса Вейна.

На лице красавчика-люминианина впервые промелькнула настоящая эмоция – едва заметное удивление. Его глаза на секунду расширились, а веснушки на скулах вспыхнули чуть ярче, словно маленькие синие светодиоды. Имена «Викант» и «Вейн», брошенные в эту стерильную атмосферу, прозвучали как выстрелы. На канале связи повисла долгая, звенящая тишина. Патрульный явно не ожидал такого поворота.

– Ожидайте, – наконец произнёс он, и в его голосе уже не было прежней надменности, хотя холод никуда не делся. – Ваша личность будет проверена.

Связь прервалась. Истребители не улетели, а заняли почётную, но недвусмысленную позицию эскорта, мягко подталкивая нас в сторону ближайшего парящего города.

– Наш статус изменён, – сообщил Майзер. – Мы более не классифицируемся как «неопознанный космический мусор». Теперь мы «потенциально важные гости». Вероятность того, что нас распылят на атомы, снизилась до приемлемых девятнадцати процентов.

– Какое облегчение, – буркнула я и посмотрела на Кайдена. Он стоял прямой, как натянутая струна, и смотрел вперёд, на приближающиеся сияющие шпили. Первый, самый сложный шаг был сделан.

– Ну что, Лорд Викант, – тихо сказала я, кладя руку ему на предплечье. – Похоже, нас пригласили на чай. Главное теперь – не разбить их фамильный сервиз.

Он ничего не ответил, лишь накрыл мою ладонь своей. Но я почувствовала, как под его пальцами едва заметно расслабился напряжённый мускул. Мы летели навстречу неизвестности, в самое сердце сияющего мира, который мог стать как нашим спасением, так и нашей самой красивой и изящной ловушкой.

Глава 6

Наш «Стриж» беспомощно замер в окружении трёх изящных, хищных истребителей. Они походили скорее на летающие скульптуры, чем на боевые машины, и парили вокруг нас с такой лёгкостью, что я невольно почувствовала укол профессиональной зависти. Рядом с этим хромированным великолепием наш видавший виды корабль, со всеми его боевыми шрамами и слегка помятым крылом, выглядел как старый космический бродяга, случайно забредший на бал аристократов.

На главном экране всё ещё висело надменное, неправдоподобно красивое лицо люминианского патрульного. Его сапфировые веснушки мягко мерцали, и это почему-то раздражало меня больше, чем направленные на нас орудия.

Я почувствовала, как Кайден рядом со мной напрягся. Он стоял прямой, как натянутая струна, и молча смотрел на экран. В его глазах отражалась целая буря: горечь, гнев и унижение. В этот момент он был не грозным пиратом Рейвеном и не наследником великого Дома. Он был просто человеком, которому в очередной раз указали на дверь. Что ж, значит, пришло моё время.

Я мягко отодвинула Кайдена в сторону и шагнула вперёд, вставая прямо перед камерой. Поймав холодный взгляд люминианина, я собрала всё своё самообладание и заговорила спокойным, ровным голосом, в котором не было ни тени страха или заискивания.

– Мы просим аудиенции у Лорда Каэлана, – чётко произнесла я, делая акцент на каждом слове, как учил меня отец. – Передайте ему, что прибыли посланники от Элиаса Вейна с вестью о сыне Александра Виканта.

В эфире повисла оглушительная тишина. Патрульный быстро что-то передавал по коммуникатору. Было видно как его глаза на секунду расширились, а синие веснушки вспыхнули так ярко, будто в них произошло короткое замыкание. Он несколько раз открыл и закрыл рот, как рыба, выброшенная на берег, но не смог произнести ни звука. Снисходительность и высокомерие слетели с него, как позолота с дешёвой безделушки.

– Анализирую физиологическую реакцию субъекта, – вклинился в тишину бесстрастный голос Майзера. – Зафиксировано резкое учащение пульса и повышение биолюминесценции кожных покровов. Вероятность того, что два человеческих имени могут вызвать подобный системный сбой в поведении представителя доминантной расы, составляла ноль целых, четыре сотых процента. Мои алгоритмы требуют обновления.

– Помолчи, ходячая энциклопедия, не порти момент, – прошипела я, не отрывая взгляда от экрана.

Пауза затягивалась. Патрульный, кажется, лихорадочно связывался с кем-то по закрытому каналу. Наконец, он снова посмотрел на нас, и в его взгляде уже не было и тени прежней надменности. Только настороженность и предельная официальность.

– Вам укажут посадочный коридор. Следуйте за ведущим кораблём. Любое несанкционированное действие будет расценено как враждебное. Конец связи.

Экран погас. Один из истребителей плавно занял позицию впереди нас, а два других остались по бокам, превратившись из стражей в почётный эскорт. Я шумно выдохнула, чувствуя, как напряжение покидает моё тело, и обернулась к Кайдену. Он смотрел на меня с таким выражением, будто я только что в одиночку сдвинула с орбиты небольшую луну.

– Иногда, – я не удержалась от ехидной улыбки, – всё, что нужно, это знать правильный пароль. Элиас Вейн и Александр Викант. Кажется, это местный аналог «Сезам, откройся».

Он ничего не ответил, лишь подошёл и крепко обнял меня. Я уткнулась лицом в его плечо и почувствовала, как бешено колотится его сердце. Мы сделали это. Дверь в сияющий мир, которая только что была захлопнута перед нашим носом, со скрипом, но всё же приоткрылась.

Нас вели сквозь облака, которые переливались перламутром, к одному из парящих в небе городов. Посадочная платформа оказалась огромной, идеально белой и сияющей так, что глазам становилось больно.

– Посадка в автоматическом режиме, – сообщил бортовой компьютер.

«Стриж» мягко опустился на поверхность с едва слышным шипением. Вокруг не было ни души, только стерильная чистота и тишина.

– Рекомендую протереть ботинки перед выходом, – монотонно посоветовал Майзер, подлетев ко мне. – Вероятность загрязнения поверхности составляет девяносто семь процентов. Это может быть расценено как акт вандализма.

– Спасибо за совет, Майзер, – фыркнула я, проверяя, как сидит в кобуре мой бластер. – Постараюсь не оставлять грязных следов в их раю.

Кайден молча кивнул, его лицо снова стало непроницаемой маской. Он расправил плечи, и в его осанке вновь появилась гордость Лорда Виканта. Аппарель корабля со скрипом опустилась, и в салон ворвался чистый воздух с едва уловимым цветочным ароматом. Мы спустились вниз.

Нас уже ждали. Двое люминиан в белоснежной униформе, чьи лица были так же красивы и бесстрастны, как и у пилота истребителя. Они стояли идеально ровно, словно статуи, и смотрели на нас с вежливым безразличием.

– Лорд Каэлан ожидает вас, – произнёс один из них, его голос был похож на тихий звон колокольчиков. – Прошу следовать за нами. Ваше оружие придётся оставить. И… вашего дрона тоже.

Он брезгливо кивнул на Майзера.

– Я не дрон, а многофункциональный ассистент модели «Инженер-7», – с нотками оскорблённого достоинства поправил Майзер. – Мои протоколы безопасности превосходят ваши планетарные системы защиты в триста двенадцать раз.

– Майзер, тихо, – остановила я его. Я отстегнула кобуру и протянула её одному из стражей. Кайден нехотя последовал моему примеру. – Он останется на корабле.

Мы пошли за нашими молчаливыми провожатыми по сияющему коридору. Стены и пол были сделаны из материала, похожего на жемчуг, и мягко светились изнутри. Всё вокруг было слишком идеальным, слишком чистым. Эта безупречность давила, заставляя чувствовать себя неуместным и грязным.

– Знаешь, а мне здесь не нравится, – прошептала я Кайдену. – Такое чувство, будто я попала в больницу для богачей. Слишком стерильно.

– Они всегда такими были, – так же тихо ответил он, не поворачивая головы. – Считают себя венцом творения.

– Самонадеянные павлины, – хмыкнула я. – Ну ничего, посмотрим, как они запоют, когда мы предъявим им свои требования.

Впереди показались огромные резные двери, которые бесшумно разъехались в стороны, открывая нам путь в глубь дворца, мы вошли в коридор, залитый мягким золотистым светом.

* * *

Нас вели по коридорам, которые, казалось, были выточены из гигантского кристалла каким-то помешанным на стерильности ювелиром. Каждый наш шаг по безупречно гладкому, зеркальному полу отдавался тихим, мелодичным звоном, будто мы шли по колокольчикам. Прозрачные стены уходили в головокружительную высь, открывая вид на парящие в небе сады и другие сияющие башни. Холодный свет местного светила, проходя сквозь них, рассыпался на миллионы радужных бликов. Красота этого места была неоспоримой, но какой-то неживой, музейной. Она не радовала глаз, а давила своим совершенством, заставляя чувствовать себя грязным пятном на белоснежной скатерти.

– Спорим, если тут чихнуть, сработает система биологической тревоги? – прошептала я, чуть наклонившись к Кайдену.

Он даже не посмотрел в мою сторону. Шагал рядом, прямой как стальной стержень, и молчал так оглушительно, что у меня в ушах звенело. Его напряжение было почти осязаемым, как статическое электричество в воздухе перед грозой. Его лицо превратилось в непроницаемую маску, но я-то знала, что за ней бушует целая буря. Он вернулся в мир своего детства, но этот мир давно перестал быть его домом. Я легонько пихнула его локтем в бок.

– Дыши, космодесантник, а то ещё лопнешь от пафоса.

– Не начинай, Аска, – прошипел он, даже не повернув головы.

Наконец, мы достигли цели нашего путешествия – огромных резных дверей, которые бесшумно разъехались, приглашая нас в тронный зал. Помещение было гигантским и залитым мягким, рассеянным светом, источник которого я так и не смогла определить. В самом центре, на небольшом возвышении, стоял трон, больше похожий на произведение искусства, чем на предмет мебели. И в нём сидел он.

Лорд Каэлан.

Вживую его идеальность раздражала ещё больше, чем на голограммах. Волосы цвета расплавленного серебра, скулы, которыми можно было резать стекло, и эта знаменитая россыпь сапфировых веснушек… Словно какой-то художник решил создать совершенство и немного увлёкся. Он поднялся нам навстречу с такой плавной, отточенной грацией, что мой внутренний инженер тут же заподозрил антигравитационные подкладки в его белоснежной мантии. Он окинул Кайдена долгим, тяжёлым взглядом, в котором смешались застарелая боль и что-то похожее на разочарование. А затем его холодные, как звёздный свет, глаза остановились на мне. Он узнал меня.

– Инженер Редфорд, – его голос был мелодичным, но лишённым всякой теплоты. Он говорил с ледяной, безупречной любезностью, которая была оскорбительнее открытой враждебности. – Какой неожиданный визит. В прошлый раз, если мне не изменяет память, вы были в компании лейтенанта Веста. Надеюсь, на этот раз причина вашего появления на Люминосе более… продуктивна?

Его слова, вежливые и выверенные, ударили точнее любого лазера. Ах ты ж… Он уколол и надавил на самую больную мозоль, напоминая о том позорном фиаско с Максом, где я была всего лишь полезным инструментом в чужой игре. Я почувствовала, как рядом закипает Кайден, готовый сорваться и ответить на выпад.

Но я не дала ему вставить ни слова. Это была моя партия. Я сделала шаг вперёд, мысленно поправив свою воображаемую корону, и встретила его холодный взгляд своим. Спокойно, Редфорд, ты же не в карты с громилой играешь. Ставки куда выше.

– Более чем, Лорд Каэлан, – мой голос прозвучал на удивление ровно и уверенно в этой оглушительной тишине. – Мы здесь как раз за-за «продуктивности» лейтенанта Максимильяна Веста. Он оказался банальным предателем. Пытался убить нас и украсть артефакт Предтеч для себя. Мелковато для офицера Империи, не находите?

Бинго. Эффект превзошёл все мои ожидания. Сапфировые веснушки на его скулах вспыхнули так ярко, словно в его голове что-то коротнуло. Это была чистая, неприкрытая ярость аристократа, которого обвёл вокруг пальца какой-то выскочка. Его маска безупречного самообладания треснула, и на долю секунды я увидела под ней хищника, которому подсунули фальшивку. Но он был хорош. Чёрт возьми, он был очень хорош. Вспышка угасла так же быстро, как и появилась, сменившись ледяным, расчётливым интересом. Он медленно опустился обратно в своё кресло, которое, наверное, стоило как мой родной город, и сцепил тонкие пальцы. Его глаза, в которых больше не было и тени снисхождения, впились в меня, словно сканеры.

– Продолжайте, инженер, – произнёс он, и в его голосе зазвенела сталь. – Кажется, этот скучный день наконец-то становится.