Текст книги "Терновый венец атамана Дутова"

В рассматриваемый период в Джаркентском уезде борьбой с закордонным и внутренним бандитизмом, а также с китайскими дутовскими спецорганами занимались Уездная Чрезвычайная Комиссия (УЧК) Туркестанской республики, уездная милиция. В порядке взаимодействия принимал в этом участие и орган военной закордонной разведки – Регистационный отдел или Регистрод Туркестанского фронта в лице Джаркентского Регистрационного пункта. Все эти органы были в курсе планов атамана и бдительно следили за его военными приготовлениями.

Джаркентская уездная ЧК (УЧК) была образована 3 сентября 1919 года. Председателями УЧК были С. Н. Жмутский[56]56
  Жмутский Савва Никитович. В 1914 году мобилизован в армию. Служил в Оренбурге, старший унтер-офицер. На фронте – в составе 326 пехотного Белгородского полка. Был избран командиром конной команды, затем служил в Петрограде. Участник Гражданской войны. Воевал под Ревелем. Контужен. После выздоровления направлен в Семиреченскую область и прибыл в Джаркент В 1918 году избран членом уездного Исполкома с сентября 1919 – председатель УЧК. В октябре 1920 года был вызван в Облчека, где ему предложили организовать операцию по убийству Дутова. Отказался, ссылаясь на неумение и неспособность. Назначен Уполномоченным по борьбе с контрреволюцией, шпионажем и должностными преступлениями.


[Закрыть], Суворов П. Н.[57]57
  Суворов Петр Николаевич (по другим данным – Тимофеевич) – 1874 г.р., член РКП(б) с 1918, из чернорабочих, образование домашнее. Председатель Джаркентской УЧК (1921).


[Закрыть], затем – М. Т. Крейвис – ранее заведующий пунктом Особого отдела при джаркентском 27 пехотном полку с которым мы уже знакомы. Готовил операцию Джаркентский пункт Регистрационного отдела РВС Туркфронта (военная закордонная разведка) и его начальник В. В. Давыдов[58]58
  Давыдов (Давидов) Василий Васильевич (1898-1941). Из крестьян Смоленской губернии. Член РКП(б) с 1918 года. В Красной гвардии и РККА с 1917 г. Участник Гражданской войны. В 1919 – начаьник Информационного отдела штаба Туркестанского фронта. В 1920 – нач. пункта Регистрода в Джаркенте, затем – зав. сектором в Разведуправлении Красной Армии. В 1924-1930 гг. состоял для особых поручений при начальнике Разведупра. Окончил курс архитектурно-строительного института (1921), курсы усовершенствования высшего начсостава (1930), Особый факультет Военной академии им. М. В. Фрунзе. Бригадный комиссар (1937). Арестован 9 июля 1938 года. Приговорен к расстрелу 6 июля 1941 г. и в этот же день расстрелян. Реабилитирован 6 июля 1955 г.


[Закрыть].

Может возникнуть вопрос: почему разработчиком и руководителем операции были органы военной разведки Туркестанского фронта, а затем и ЧК Туркестанской республики, а не соответствующие органы Казахстана? Дело в том, что собственных органов военной разведки и ЧК в Казахстане в то время еще не было, и разведывательные и контрразведывательные задачи решали здесь органы военной разведки Туркфронта и ТуркЧК, которая в Семиречье имела отделы в Пишпеке, Токмаке, Джаркенте (3 сентября 1919 г.), Пржевальске и в Гавриловке. Еще в декабре 1917 года Первым уездным съездом Советов в Джаркенте была создана рабоче-крестьянская уездная милиция. 11 января 1920 года по решению коллегии ВЧК чекистская работа в уездах была возложена на начальников милиции, а 16 января этого же года президиум ВЧК принял решение о создании при уездных милициях политотделов, получивших затем название политбюро. Они создавались специальными комиссиями, состоящими из членов губкомов партии, представителей губисполкомов, председателей губЧК и начальников уездных органов милиции[59]59
  «Не жалея жизни. Сборник очерков о чекистах Казахстана». Издательство «Казахстан», Алма-Ата, 1977, с.12.


[Закрыть]. Органы ЧК Казахстана были созданы лишь после образования Киргизской (Казахской) АССР на основании решения Президиума ЦИК, утвердившего 23 апреля 1921 года Положение о ЧК Киргизской (Казахской) АССР.

В центре Джаркента, и сейчас стоит большой одноэтажный дом, где во время описываемых событий размещалась уездная ЧК, а при советской власти – Панфиловский районный отдел УКГБ по Талды-Курганской области, ныне Жаркентский отдел ДКНБ по Алматинской области. Я неоднократно бывал и в этом здании, и в кабинете Крейвиса. Кабинет большой, с тремя окнами, выходящими на улицу. У одной из стен – старинный сейф с толстенными стенками, украшенный растительным орнаментом. В 1960-х гг. сейф исправно служил начальнику Панфиловкого РО КГБ, который открывал и закрывал его замысловатым ключом. Именно в этом здании и в этом кабинете уточнялись и корректировались детали плана операции, о которой идет рассказ, и именно в этом сейфе хранились все относящиеся к ней материалы.

Неоднократно бывал я и в здании милиции. До недавнего времени она находилась в том же доме, что и полвека назад. Если бы знал, что буду писать, все рассмотрел бы и все запомнил, но, увы! Ныне Джаркентская милиция находится в другом здании.

Я прерываю здесь свое повествование, чтобы обратиться к событиям совсем недавнего для героев моего рассказа прошлого, без чего дальнейшие события были бы не совсем ясными и понятными. Речь пойдет об антисоветском мятеже Верненского гарнизона. Он вспыхнул 12-19 июня 1920 года с благословения атамана Дутова. Поводом к мятежу был отказ 3-го батальона 27-го джаркентского полка 3-й Туркестанской стрелковой дивизии следовать на ферганский фронт для борьбы с бачмачеством. Достигнув Верного, батальон был остановлен и размещен на отдых и довооружение в Верненской крепости. Личный состав батальона состоял из крестьян Джаркентского уезда, был поражен духом анархии и бунтарства, не желал покидать свои края и идти воевать в чужие земли. Мятежники создали Боевой Ревком, который сместил всех начальников и командиров красноармейских частей гарнизона. «Крепость наливалась силами, пишет Фурманов. – К ней стекались на подводах жители сел и деревень, а она разъясняла «по-своему» события и «приказывала» сноситься только с собою; по-прежнему она запружена была беженцами – полуголодными, нищими, протестующими с отчаяния против всего и всех. Крепость и не думала свертываться»[60]60
  Фурманов Д. А. «Мятеж». Марийское книжное издательство. Йошкар-Ола, 1972, с. 334.


[Закрыть]. Председатель Военного совета 3-й Туркестанской дивизии Д. А. Фурманов, начальник дивизии И. П. Белов[61]61
  Белов Иван Панфилович (1893-1938) – советский военачальник, командарм 1-го ранга (1935). Родился в деревне Калинниково Череповецкого уезда. В 1913 призван в армию рядовым, с присвоением в последующем звания унтер-офицера. Член компартии с 1919 г., (в 1917-1919 – левый эсер). Председатель солдатского комитета 1-о Сибирского запасного стрелкового полка в Ташкенте. В марте 1918 – апреле 1919 начальник гарнизона и комендант крепости в Ташкенте. В 1919-1920 возглавлял 3-ю Туркестанскую стрелковую дивизию и Семиреченский фронт, руководил разгромом Анненкова и Дутова. В 1923-37 командовал корпусом, дивизией, Ленинградским, Московским военными округами. Делегат 17 съезда ВКП(б), член ЦИК Туркреспублики, член ЦИК СССР. Депутат Верховного Совета СССР. Дважды награжден орденом Красного Знамени. Арестован и расстрелян в 1938. Реабилитирован в 1955.


[Закрыть], военный комиссар Б. Шагабутдинов[62]62
  Шагабутдинов Багаутдин (1893-1920). Участник 1-й мировой и Гражданской войн, начальник штаба, командир мусульманских формирований. Участник подавления Ташкентского (1919) и Джаркентского мятежей. Убит басмачами в Бухарской Народной Советской республике.


[Закрыть], пытаясь выиграть время до подхода верных частей, вступили в переговоры с мятежниками. В результате достигнутой договоренности в состав Военного совета и Семиреченского областного ВРК включились представители, избранные красноармейцами. Однако и после этого батальон вновь не подчинился приказу. Лишь с прибытием 19 июня в Верный 4-го кавалерийского полка, мятежники капитулировали. Подробно об этом мятеже и его ликвидации расскажет Д. А. Фурманов в своем романе «Мятеж», опубликованном вскоре после события в 1925 году, цитата из которого приведена только что.

После ликвидации мятежа начались репрессии. В декабре 1920 года Семиреченской ОблЧК была раскрыта контрреволюционная подпольная организация во главе с бывшим войсковым старшиной С. Е. Бойко[63]63
  Бойко Семен Емельянович – войсковой старшина, уроженец г. Верный. Участник Первой мировой войны, в Гражданской – командир Приилийского полка. Возглавлял оборону г. Капал, после его сдачи содержался в концлагере, Амнистирован, работник военкомата в г. Верном. В 1920 – один из организаторов Верненского восстания. Расстрелян. Не реабилитирован.


[Закрыть]. Исследователь крестьянских восстаний в Казахстане В. К. Григорьев насчитывал у Бойко до 1700 вооруженных заговорщиков[64]64
  Григорьев В. К. «Разгром мелкобуржуазной контрреволюции в Казахстане (1920-1922 гг.)». Издательство «Казахстан», Алма-Ата, 1984, с. 54.


[Закрыть], по другим данным их было около 1800 бойцов. Начались аресты.

Я знаком с материалами дела участников бойковской организации. Мера наказания, как правило, была лишь одна – высшая. Приговоры выносили внесудебные органы – так называемые тройки. Иногда троих и не собирали, и приговор выносили те, кто оказывался под рукой.

Машина репрессий постоянно подпитывалась жертвами анонимных доносов, в основе которых были сведение личных счетов, оговоры, клевета, подозрения. Не избежали доносов и боевики – участники ликвидации Дутова, но об этом несколько позже.

Глава 3. Капкан для атамана

Задача ликвидации Дутова возникла у большевиков в 1920 году, сразу же после его ухода за границу. Разработчиком операции было разведывательное управление штаба Туркестанского фронта и Семиреченская областная Чрезвычайная Комиссия (СемоблЧК) Туркфонта.

Москва была заинтересована в захвате Дутова и в судебном процессе над ним, но, в крайнем случае, разрешила его уничтожение. Поэтому план операции предусматривал два варианта лишения белого воинства своего командующего: его похищение и вывод на территорию России, а, при невозможности сделать это – уничтожние. В любом случае это лишало зарубежную военную группировку белых ее мозга, военного и идейного руководства. Непосредственная подготовка операцией было возложена на заведующего джаркентским пунктом Регистрода В. В. Давыдова, который работал в тесном взаимодействии с Семиречченской облЧК и с ЧК Джаркентского уезда. Однако завершать операцию, по обстоятельствам, о которых будет сказано в своем месте, пришлось джаркентским чекистам.

Для выполненя этой задачи требовались дерзкие, смелые, решительные исполнители, исполнители, которые не спугнули бы врага, не вызвали бы у него подозрения, не насторожили бы его. И такие исполнители были найдены. Характерная особенность этих людей заключалась в том, что они не были революционерами, не были преданы революции, принадлежали к противоположному лагерю и пользовались у властей и населения дурной славой. При попадений этих людей в поле зрения дутовских контрразведчиков, а они, по плану, в него дожны были попасть непременно, вехи их биографий должны были вызывать к ним полное доверие противника и усыпить его бдительность. Конечно, же, все они были привлечены на основе компрометирующих материалов и по сути дела были принуждены к выполнению воли военных разведчиков, а затем – чекистов. Поэтому, надеюсь, читателю будут понятны те жесткость, диктат, отсутствие всяких снисхождений и послаблений, которыми характеризовались отношения чекистов к исполнителям этой опереации, особенно на заключительном ее этапе. Этим зримо дышат документы, с которыми он ознакомится. Но если бы чекисты не поступили столь прямолинейно и решительно, не принудили бы, фактически исполнителей к выполнению задачи, то ход истории мог бы пойти по другому руслу и возобновление гражданской войны в Семиречье, а затем во всей стране могло бы стать реальностью. Первым и необходимым этапом операции было установления личного контакта с Дутовым и завоевания его доверия. Это была трудная задача, потому что атаман был умным, хитрым, осторожным и подозрительным человеком. Мы помним штрих к характеристике атамана который нанес барон Будберг в своем знаменитом дневнике, однажды заметив, что Дутов совал свой нос во все дела и события, происходящие в штабе Колчака. Хитрость атмана оренбургских казаков отмечал в своих мемуарах и член омского Правительства Г. К. Гине[65]65
  Гинс Г. К. «Сибирь, союзники и Колчак». М., «Айрис-пресс», 2008, с. 142.


[Закрыть]. Поэтому человек, которого следовало подвести к атаману должен был не уступать ему ни в уме, ни в хитрости, войти к нему в доверие, заинтересовать своими возможностями, заставить атамана поверить в свою преданность белому делу и создать условия для его похищения или ликвидации. Именно таким человеком был Касымхан Чанышев, личнось авантюрного склада и противоречивая. Следует заметить, что биография Чанышева сложна и запутана изначально.

Казахская история сохранила мало имен своих героев и мало населена ими. Поэтому казахи часто причисляют к своему племени героев других народов: царицу древних масахедов Тамирис, Чингис-хана, гения научной мысли Х-го века узбека Аль-Фараби, кипчака Бельбарса и др. Причислили они к своему народу и Касымхана Чанышева, хотя тот позиционировал себя татарином, и в разговоре, по свидетельствам современников, пересыпал свою речь русскими, уйгурскими и татарскими словами.

Касымхан Галиевич Чанышев родился в 1895 году. Его отец, Гали, по другим данным – Юсуп, якобы, принадлежал к роду казахских ханов, мать – татарка.

Чанышевы (Шанышевы) – выходцы из России. Почувствовав приближение смутного времени, они в 1914 году ушли в Китай и обосновались в городе Чугучаке. Имея значительный, как говорят сегодня, стартовый капитал, братья Чанышевы Хасен, Рамазан, Амин, Ибрай, Карим скоро стали крупными скотопромышленниками и купцами, владельцами нескольких кожевенных и сыроваренных заводов. По некоторым данным Касымхан был офицером русской армии и остался в России. Усть-Каменогорский исследователь В. Г. Обухов сообщает, что в 1909 году штаб Туркестанского округа готовил операцию по рекогносцировке Афганистана и планировал направить для этого офицера под легендой паломника, совершающего хадж[66]66
  Хадж – паломничество в Мекку (к храму Кааба) для совершения жертвоприношения в праздник курбан-байрам.


[Закрыть]. Естественно, русского офицера, для выполнения подобной миссии привлечь было нельзя. По мнению штаба округа, «в случае каких-либо подозрений со стороны афганцев, последние в состоянии узнать русского офицера по несовершенному над ним обряду обрезания. Выбор должен быть сделан скорее из туземных офицеров, причем наиболее подходящим для этой цели признавались офицеры из татар, в частности, поручик 3-го Туркестанского стрелкового батальона Чанышев, который брался провести рекогносцировку ряда интересующих разведку районов Афганистана. Для этого он считал необходимым превратиться в простого чернорабочего туземца и в таком виде пристроиться к партии паломников, которые двинутся нынешней весной в Мекку со стороны Кашгара через Афганистан. Командировка должна была начаться в конце июня 1909 года и продлиться четыре месяца с возвращением из Мекки по тому же маршруту. По расчетам, расходы на такую разведку составили бы от 2500 до 3000 рублей. Состоялась ли командировка Чанышева в Афганистан, выяснить не удалось. Не найдены пока и дополнительные сведения о войсковом разведчике поручике Чанышеве. Можно предполагать, что тот имел отношение к славному купеческому роду Чанышевых, обосновавшемуся в 1914 году в Чугучаке и торговавшему по обе стороны российско-синьцзянской границы»[67]67
  Обухов В. Г. «Схватка шести империй. Битва за Синьцзян». М., «Вече», 2007, с. 53.


[Закрыть].

По свидетельству ряда других источников[68]68
  Токаев К. Т. «Последний удар». Алма-Ата, «Жазуши», 1986, с. 224.


[Закрыть] Чанышев – переводчик Туркестанского генерал-губернатора. Возможность принадлежности Касымхана Чанышева к офицерскому сословию высказывают его сослуживец по джаркентской милиции Н. П. Корнеев[69]69
  Корнеев Никита Петрович 1885 г.р. В 1918-1920 по направлению ВРК работал в Джаркенткой милиции, с середины 1920 – помощник ее начальника Касымхана Чанышева.


[Закрыть] и начальник погранзаствы «Хоргос» в 20-х годах прошлого века А. К. Махров[70]70
  Махров Александр Константинович – в пограничных войсках с 1921, в Джаркентском уезде с 1925. Комсомолец с 1919, член ВКП(б) – с 1942. Оставил воспоминания.


[Закрыть]. Однако я в офицерстве Чанышева сомневаюсь.

На мой взгляд, войсковой разведчик и переводчик Чанышевы не имеют никакого отношения к Чанышеву Касымхану Этот вывод мне позволяет сделать уровень образования Касымхана, слабая разработанность его почерка, корявое выражение мысли, отсутствие у него всяких офицерских манер, хотя военно-учебное заведение и офицерская служба, особенно служба в штабе округа, должны были бы эти манеры выработать. Поэтому, как не жаль расставаться с такой красивостью, придется от нее отказаться. Однако бесспорно, что Касымхан Чанышев относился к известному в Степи и богатому купеческому роду, о чем говорят все, знавшие Касымхана. Если род Чанышевых и был ханским (по-русски – княжеским), то к началу XX века он уже обеднел и вынужден был уйти из России в Китай, где опять воспрянул за счет удачной торговли. Во всяком случае, в описываемое время Касымхана Чанышева называли ханом (князем), хотя в это время никакими ханами ни он, ни его родственники уже не являлись. Ведь хан у тюрков – это титул, верховного правителя, властелина, монарха. Таковыми Чанышевы не были и в казахских шежере[71]71
  Шежере – родословное древо.


[Закрыть] хана Чаныша (Шаныша) нет. Следует заметить, что институт ханства был отменен у казахов в середине XIX века, но до сего времени у них практикуется добавление к имени мальчиков приставки «хан», «бай», «торе», что отнюдь не говорит об их высоком происходении и положении в обществе, а является как бы родительским пожеланием власти, ума или богатства, своему ребенку[72]72
  «Имена народов Казахстана. Справочное пособие для работников учреждений ЗАГС и поселковых Советов народных депутатов, паспортных столов». Алма-Ата, 1990, с. 9, 11.


[Закрыть].

Более правдоподобно, на мой взгляд, сообщение бывшего начальника Джаркентского уезда А. П. Загорского, хорошо знавшего К. Чанышева еще до революции. Он сообщает, что Чанышев служил в г. Скобелеве (Фергана) денщиком у доктора артиллерийского дивизиона. В 1917 г. он дезертировал, вернулся в Джаркент, где у него проживали мать и брат, и стал сторонником коммунизма[73]73
  Загорский А. П. «К истории атамана Дутова». В книге «Белая эмиграция в Китае и Монголии», М., «Центрполиграф», 2005, с. 16.


[Закрыть].

По свидетельству Н. С. Жмутского, Касымхан Чанышев в местности Тышкан (восточнее Джаркента) командовал красным татарским отрядом, его заместителем был Садык Козлов, а командиром взвода – Халитов Гизат[74]74
  Архив Президента PK. Ф. 811, on. 4, д. 418, л.15.


[Закрыть]. Это подтверждает и А. П. Загорский. Он пишет, что Чанышев в марте 1918 года с писарем управления военного начальника Шалина организовал отряд численностью около 78 человек, разграбил военные склады и объявил себя командиром отряда Красной гвардии.

В апреле 1918 г. К. Чанышев – начальник Красной гвардии г. Джаркента, однако, уже в конце месяца Военно-Революционный Комитет (ВРК) выразил ему недоверие и уволил вследствие несоответствия своему назначению[75]75
  ГААО. Ф. 340, оп. 1, д. 4, л.л. 41,53.


[Закрыть]. В октябре в отношении Касымхана Чанышева возбуждается дознание по случаю его задержания стражниками опийной организации в выселке Кугалы, где он работал, по подозрению в краже опиума.

В 1919 г. Чанышев опять на коне: он поступает солдатом в 27-й Джаркентский полк, хорошо зарекомендовывает себя и у начальства и у личного состава, о чем свидетельствует документ, приведенный ниже:

Постановление

заседания Джаркентского ВРК 1919, марта 8/21 дня IX. Военным комиссаром Михайловым высылается на утверждение Постановление солдат Джаркентского гарнизона от 8 сего марта о временно избранных солдатами впредь до формирования полного комлекта дружины из 65 человек, начальника команды солдата Ильи Шмакова, помощником его солдата Касымхана Чанышева… Постановление это единогласно утверждается[76]76
  ГААО. Ф. 489 оп. 1, д.68, л.8 (об).


[Закрыть].

Авторитет Чанышева растет, и в июле 1919 года он утверждается помощником начальника уездной Охраны[77]77
  ГААО, Ф.489, оп.1, д.329., л. 128.


[Закрыть].

Отряд Чанышева в Джаркенте. 1918 г.

В это время под руководством Председателя Областного мусульманского бюро (Предоблмусбюро) Ураза Джандосова[78]78
  Джандосов Ураз Кикимович (1899-1938) – партийный и советский деятель Казахстана и Туркестана. В 1918-1919 зав. Семиренченским областным отделом по национальным делам. В дальнейшем – на высших государственных и партийных должностях. Казнен в 1938. Реабилитирован в 1957.


[Закрыть] для отправления на фронт формировалась Первая мусульманская дивизия. Командиром ее Джаркентского полка был назначен Касымхан Чанышев. Однако вскоре за пьянство и хулиганские выходки он от командования полком отстраняется[79]79
  ГААО. Ф 489, on. 1, д. 395, л. 29.


[Закрыть].

После этого, Чанышев возвращается в Джаркент, в свой 27 полк. Здесь он был завербован сотрудником военной разведки Перветинским.

Касымхан Чанышев

В Центральном Государственном архиве Республики Казахстан я обнаружил интересный документ:

Северный фронт

Начальнику 3-й Туркестанской стрелковой бригады Из Джаркента 4233 штаб 3-й Туркестанской дивизии

По пункту первому срочных донесений

Расследовании донесения агента Особого отдела, официально. Арестуйте Касымхана Чанышева. Он является членом автономистов и другого татарина, стоящего у власти, фамилии его не знаем.

Ком. полка 27 Кичатов. № 311

17 марта 1920[80]80
  ЦГА PK. Ф. 109, оп.1, д. 3, л. 60.


[Закрыть].

Из смысла этого документа можно сделать вывод, что на 17 марта 1920 года Чанышев уже служил не в 27 полку а в штабе бригады, в Гавриловке. Являясь негласным сотрудником военной разведки, он выполнял среди панисламистов оперативные задания, о чем командир полка не знал и, как положено, донес по команде. Во всяком случае, в панисламизме Чанышева никогда не упрекали.

Вскоре Чанышев демобилизуется и направляется в Джаркент, где при обстоятельствах, о которых скажу ниже, назначается начальником уездной милиции.

Возможна принадлежность Чанышева к партии большевиков, потому что начальником милиции, согласно указанию В. И. Ленина[81]81
  Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с.535.


[Закрыть], мог быть только коммунист с партстажем не менее двух лет. Следовательно, не являясь коммунистом, Чанышев начальником уездной милиции стать бы не мог. Однако допускаю, что по решения ВЧК в отношении него могло быть сделано исключение.

Махмуд Ходжамьяров

Другим исполнителем в операции стал Ходжамьяров Махмуд. Согласно выписке из листка по учету кадров, сделанной заместителем директора Института истории партии при ЦК ВКП(б) Казахстана X. Джабасовым 29 июня 1934 года, Ходжамьяров родился в 1894 году, в 1907-1909 и в 1914-1919 годах проживал в Кашгаре (Китай), затем, оставив семью, перешел в Россию. Добавим, что Ходжамьяров родился в Джаркенте, уйгур, якобы, сын купца, образование низшее. В 1919-1920 гг. был красным партизаном в отряде Караваева (Джаркент). Женат. Супруга Хайринису – дочь купца Сраилова. У Ходжамьяровых было двое детей – дочь Рахима и сын.

Это был коренастый, смелый, решительный, хладнокровный, обладавший большой физической силой, сообразительный, привычный рисковать человек и меткий стрелок, в прошлом – удачливый контрабандист, так и не пойманный властями.

Включение в группу боевиков других исполнителей рождалось в спорах. Сначала чекисты и военные разведчики предполагали включить в группу Чанышева своих агентов Куценко и Амраева, но Чанышев этому резко воспротивился. На допросе 17 января 1921 года он показал: «Я говорил, что старые полицейские не могут с нами честно работать. Я говорил, что я подозреваю, что Куценко и Амраев выдали мою экспедицию (речь идет о неудавшемся покушении на Дутова в январе 1921 г. – В. Г.). После данной мне Давыдовым задачи ликвидации Дутова, Амраев сказал одному человеку, что ему задачи нет. Неизвестный человек сказал это моему сотруднику Тынчерову а Тынчеров передал этот разговор мне. Я сказал Давыдову, что это провокаторы, и они меня продадут…»[82]82
  Архив ДКНБ по г. Алматы.


[Закрыть].

В конце-концов, кандидатуры этих лиц были отведены, и чекисты разрешили Чанышеву самому подобрать состав исполнителей. Он остановил свой выбор на:

Байсымакове Мукае 1895 года рождения, уроженце с. Бурхан Джаркентского уезда, бедняке, малограмотном, беспартийном. Служил в белом формировании полковника Сидорова, был храбрым, бестрашным, физически сильным человеком;

Ушурбакиеве Насыре, 1895 года рождения, уроженце г. Джаркент, его брате:

Ушурбакиеве Азизе, 1904 года рождения. Он был отличным стрелком и лично предан Чанышеву. Оба брата не знали грамоты и не говорили по-русски;

Кадырове Юсупе, 1890 года рождения, уроженце аула Хонахай Джаркентского уезда, рос без родителей, батрачил на богатых баев, неграмотный, как и многие молодые джигиты, не брезговал контрабандой. Мастерски владел карабином, саблей, ножом. После установления Советской власти в Джаркенте, служил милиционером в уездной милиции.

Тынчерове Ханафия, 1890 года рождения, уроженце Джаркента и человеку не робкого десятка и Маралбаеве Султане, 1870 года рождения, сотруднике Джаркентской уездной милиции Он был человеком смелым и решительным, отличным стрелком, владел, русским, арабским, китайским языками.

Большинство подобранных были уйгурами, все они, кроме Маралбаева, были молодыми крепкими парнями, давно знакомыми между собой, людьми смелыми и рисковыми. Местные жители, они, вращаясь в среде контрабандистов, бандитов, барымтачей, общаясь с жителями Китая и с проживающими там родственниками, хорошо знали обстановку на сопредельной территории, традиции и обычаи тамошних жителей. Поэтому их появление на сопредельной территории ни у кого не должно было вызвать вопросов. Забегая вперед, замечу что по имеющися сведениям Ушурбакиев Насыр и Тынчеров Ханафия непосредственного участия в террористическом акте не принимали. Об этом говорил на допросе брат Насыра Азиз Ушурбакиев. Однако племянник Азиза, проживающий ныне в Джаркенте, Ушурбакиев Ахметжан Насырович говорит, что непосредственным участником операции был не Азиз, а Насыр и награжден часами тоже он, а не Азиз. О наличие наградных часов у Насыра говорит и его сноха Райана, ныне проживающая в Орске[83]83
  Зиннатуллина Т. Тайна Суйдунской крепости. Интернет-статья, с.2. Установить, кто из братьев был награжден часами, ныне не представляется возможным, так как инициалы всех награжденных в приказе не указаны, а часы утрачены.


[Закрыть].