Текст книги "Ангелы не спят. Прозаические миниатюры"

Что изменится?…

Бог милосерден, но отпущенное время для жизни человеку не продлит ни на секунды.

А впрочем, зачем?

Что изменится, если добавит?

Ничего…

Уверен, что каждый будет жить так, как жил до этого.

Лучше, достойно жить отпущенный срок судьбой, и не потерять лицо…

Слова, сильнее ядерной бомбы…

Когда мы чем, то недовольны или сквернословим, сами не подозревая, подвергаем себя и окружающих нас людей в опасности. Слова, – это сгусток энергии, и всегда действует безотказно, распространяясь на все направление волнами, как брошенный камень в воду. Если мы свои слова зарядили отрицательной энергией, то в очень скором времени почувствуем её последствие. Это обернется нам многими бедами: (всему человечеству) или цунами, и засухой, или пожарами, и землетрясениями, или… сколько хотите, список можете продолжить…

Почему? Потому, что наша планета тоже энергия. Но, положительная энергия…

Поэтому наши слова заряженные отрицательной энергией создают эффект брошенного камня в воду, образуя энергетические бури.

Приведу ниже невинную шутку Президента США Рональда Рейгана.

11 августа 1984 года Рональд Рейган готовился к традиционному субботнему радиообращению к американцам. Выступление должно было начинаться словами:

«Мои соотечественники американцы, я рад сообщить, что сегодня подписал указ, позволяющий ученикам, входящим в религиозные группы, начать пользоваться правом, которого у них не было слишком долго – свободой собираться в государственных средних школах во внеклассные часы, как это позволено ученикам – участникам других групп»

Проводя проверку микрофона перед выступлением, Рейган неожиданно пошутил, переиначив свой текст:

«Мои соотечественники американцы, я рад сообщить вам сегодня, что подписал указ об объявлении России вне закона на вечные времена. Бомбардировка начнётся через пять минут»

(Текст на английском языке)

«My fellow Americans, I’m pleased to tell you today that I’ve signed legislation that will outlaw Russia forever. We begin bombing in five minutes»

[Рейган всегда путал Россию с Советским Союзом (Вахид Чеменли)

Шутка Рейгана стала достоянием широкой общественности. Официальная реакция СССР была достаточно резкой и последовала в виде заявления ТАСС:

«ТАСС уполномочен заявить, что в Советском Союзе с осуждением относятся к беспрецедентно враждебному выпаду президента США. Подобное поведение несовместимо с высокой ответственностью, которую несут руководители государств, прежде всего обладающих ядерным оружием, за судьбы собственных народов, за судьбы человечества».

А результаты Вы видели. Небрежно брошенное слово подействовало как ядерная бомба, разрушая весь социалистический лагерь. Для разрушения Советского Союза Рейган не потратил ни цента.

Еще несколько эпизодов из жизни самого Рейгана:

Рональд Рейган

Впервые увидев новорождённого сына, его отец Джек Рейган заметил:

Он выглядит как маленький толстячок – голландец, но кто знает, он может вырасти и однажды стать президентом.

Эти слова как бы запрограммировали жизнь будущего президента.

Дважды он выставлял свою кандидатуру на пост президента, но впервые вошел в овальный кабинет 1981 году.

Не думайте, что брошенная слова Рейганом, не задела его. Да, он жил долгую жизнь. Но, в августе 1994 в возрасте 83 лет у Рейгана была обнаружена болезнь Альцгеймера, неизлечимое нервное заболевание, разрушающее нервные клетки и приводящее в итоге к смерти.

Он этот удар держал достойно. В ноябре он обращался об этом американскому народу. Собственноручно написанном письме он писал:

«Мне сказали недавно, что я – один из миллионов американцев, которым предстоят страдания от болезни Альцгеймера… В настоящее время я чувствую себя хорошо. Я надеюсь прожить остаток дней, которых Господь даровал мне на этой земле, делая вещи, которые я всегда выполнял… Сейчас я начинаю путешествие, которое приведёт меня к закату моих дней. Я знаю, что Америка всегда будет блестящим городом на холме впереди. Спасибо вам, друзья мои. Да благословляет вас всегда Господь».

Под конец жизни он не помнил, что когда – то был Президентом США.

(Исторические факты взяты из разных источников)

Отсюда вывод: Не ругайтесь, не проклинайте, не обижайте, не оскорбляйте друг друга. Поверьте, будете жить намного и намного лучше, чем сейчас.

Я желаю Вам счастья.

Черно – белая война…

 
Мы дети оттепели,
О войне знали понаслышке,
Но горькая судьба нашла и нас,
Когда вчерашние друзья
по разным сторонам баррикады…
Нет, войну не рисовать акварелью.
Война всегда черно – белая…
Если даже окрашена красной
кровью.
 

Думаю, большое счастье…

Думаю, большое счастье, уметь радоваться.

Думаю, большое счастье, уметь выражать свою радость словами…

Думаю, большое счастье, делиться радостью с другими…

Думаю, большое счастье, зайти к друзьям на огонек счастья…

НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО

Я к Вам больше не приду.

Очень жаль, что так случилось, но в этом моей вины не больше, и не меньше…

Только не думайте, что я совсем забуду Вас.

Просто постараюсь не попадать Вам в глаза.

Издалека буду наблюдать за Вами, любоваться Вашей очаровательной осанкой…

Иногда, когда стемнеет, – пройду по Вашей улице, постою под Вашим окном и буду радоваться свету в окне…

Буду слушать внимательно, если где – то будут говорить о Вас, сделаю вид, что совсем Вас не знаю, и все эти разговоры ни капли меня не касаются. Тайно буду радоваться Вашим успехам и грущу, если Вам будет тяжело. Но не более…

Вы словно солнце вошли в мою жизнь, и вечно будете жить в моей памяти…

Будьте счастливы.

Будьте счастливы навсегда.

Вечно Ваш…

Сон это или не сон…

 
Сон это или не сон,
это не важно,
как на яву
вижу,
чувствую,
седой город в руинах,
и любовь,
прикрываясь прочитанной книгой,
сидит в холодном доме
в этом седом городе,
в холодном и сыром углу,
а сердце бьется,
отчаянно,
с печалью,
а кругом осколки
разбитой мечты…
 

Спасибо Александру Иншакову за вдохновение!

Мне жаль, непутевая душа…

Я усталым таким еще не был…

(С. Есенин)

Памятник Есенина в Баку

 
(мысли вслух)
 
 
Вот он,
 прислонившись к березе
молчит.
А над головой светит луна,
и молодые листья шепчут,
пляшут в майскую ночь,
как в былые времена.
 
 
В сумерках не видны фиалки,
не видно как помялась трава…
на душе тревожно,
неспокойно,
не от того ли,
 в дали
плачет,
рыдает сова.
 

 
Дрожат губы,
льются бессвязные слова:
…Мне жаль тебя,
 истерзанное сердце…
Мне жаль тебя,
затуманенная голова…
Мне жаль тебя,
непутевая душа…
 

Моя любовь – перелётная птица

 
«Не утешить мне тебя  своей любовью,
 потому, что она как перелётная птица:
 то полететь захочет в тёплые края,
 то возвращается с  опалёнными крыльями,
 то превращается в охотника,
 то сама становится добычей,
 летая день и ночь напролёт,
 бросает перья на прощание…»
 
 
(смысловой перевод   с  азербайджанского, автора)
 

Попали мы в дождливую осень…

 
«…как  быстро  прошло  лето,
 попали  мы  в  дождливую  осень,
 и  глаза, мерцающие  как  звезды,
 окутались   белым  туманом…
 и   приход   твой   не  волнует  как  прежде,
 и   уход   не  тревожит  душу…»
 
 
(смысловой перевод с азербайджанского автора)
 

Звучит в мире ваш голос…

Иногда самые нежные строки пишутся в самые грустные времена года.

Лето…

Я думаю, лето напоминает нам о том, что сколько возможностей упустили, не придавая значение…

Попробую переводить несколько строк из моего стихотворения:

Не слышу давно ее нежный голос,

Как же не опечалиться?

Тихо проливаю слезы,

Чтобы погасить пожар в груди…

Пройдут годы, когда то, – может быть даже после нас, – прочтут наши строки, и кому – то будет как бальзам на душу, тогда звезды передадут нам, – жильцам другого мира, – приятные вести:

Звучит в мире еще ваш голос…

Уходят родные

Мой друг Юсиф Гусейнович Мамедов (последние минуты жизни)

 
Уходят родные,
внезапно,
не попрощавшись,
оставляя за собой
яркую память.
Все воспоминается:
Каждое сказанное,
но неуслышанное слово,
каждый не пойманный взгляд,
каждый упущенный момент:
– когда могли бы сказать
что – то теплое,
приятное,
но не сказали,
не согрели,
не поняли —
все причиняет боль…
Вот тогда
душат слезы,
вот тогда
приходит покаяние…
Моя тетя в такие моменты всегда говорила;
– Поплачьте,
ибо слезы
самое ценное лекарство
от боли в душе!
 

и это пройдет

Говорят, у Соломона было кольцо, внутри круга было написано короткая фраза. В радости и печали он читал ее. Там было написано:

И это пройдет!

Изчезнувшая обитель…

Гора «Бешбармак»

Если поехать по трассе Баку – Махачкалы, всего 85 километрах от Баку находится маленький городок – Сиязань. Прекрасное место, – вам скажу. С одной стороны не загрязненное нефтяными отходами море, с другой стороны невысокие холмы вдоль города вплоть до горизонта. Холмы прекрасны особенно в мае. Все утопает в зелени. Журчат ручьи, поют птицы, пьяные пчелы от аромата разноцветных как радуга цветов летают по благоухающему лугу, собирая ароматный майский мед. Несмотря на жгучие солнечные дни, до средины июня сохраняется эта красота. С наступлением лета дожди в этих полях уже редкие гости. Постепенно все вокруг превращается в желтую массу. только одиночные деревья с зелеными листьями напоминают былое величие весны.

Правда, всего в тридцати – сорока минутах езды начинаются изумрудные леса с высокими деревьями, с бесконечными холодными родниками и высокой сочной травой, но цель нашего небольшого рассказа не в этом.

Всего одна единственная скала под названием «Бешбармаг» – в переводе «Пять пальцев» находится здесь. Обитал здесь знаменитый дед Хыдыр – Зинде. Его в этих краях любят и считают одним из правоверных мусульман средневековья. Люди приходят сюда, чтобы пройти по трапам деда Хыдыр – Зинде, почтить его память и наслаждаться великолепной панорамой открывающейся взору. Сейчас добрые люди построили там лестницу. Поднимаясь же по лестнице, надо смотреть себе под ноги. Получается так, как будто идешь по тропе грешников. Действительно, находясь на вершине, испытываешь такой покой души, как будто только что заново родился на свет…

Одна скала привлекла мое внимание. На ней был след удара меча. Местные жители рассказывают, что однажды не находя воды для омывания чтобы совершить намаз, дед от отчаяния наносил удар мечом по скале. Тут же из скалы ему на лицо брызнуло чистая как слезы вода. До сих пор по пятницам там маленькой струей течет вода. С южный стороны скалы находится место для совершения намаза, направленная в сторону Каабы. Как мог дед, без компаса точно определять юго – западное направление, чтобы построить место для совершения намаза, непонятно.

Местные считают деда образцовым правоверным, и говорят, что Аллах поднял его на небеса.

Новогодний подарок

Вчера он был счастлив. Получил долгожданную стипендию. Как всегда, когда получал стипендию, обязательно устраивал себе маленький праздник. Ходил в кафе, брал самую большую пожаренную рыбу, и бутылку лимонада, усаживаясь за дальний стол, ел с наслаждением, запивая лимонадом, и вдыхая аромат накуренного помещения.

Это было вчера. А утром он проснулся от шума шквального ветра, оглянувшись в окно, увидел разыгравшиеся пургу. Ветер гнал снежинки по асфальту и собирал к бордюру. Провода гудели так, как будто невидимая рука ветра играл незнакомую мелодию.

Лег обратно в постель. Решил, что сегодня не пойдет на занятие, подождет день – два, а там видно будет.

Положив руки под голову, задумался. Вот уже четыре месяца он проводил в одном пиджаке с черной нейлоновой рубашкой. Воскресенье утром постирал и вешал, чтобы к понедельнику высохла. Были холодные дни, но их можно было терпеть. А это уже невозможно. Насквозь продует. Жил на одну стипендию. С трудом сводил концы с концами. Несколько раз заходил к ректору с заявлением, просил материальную помощь, но каждый раз получал отказ. Ректора тоже понять можно. Нет возможности, не учись, переходи к заочному отделению, устраивайся на работу. Вон, сколько студентов. Все из деревни, и у всех трудности. Хорошо, что еще общежитие имеется. За жилье не надо платить. А то, точно пришлось бы туго. А так терпимо. Стипендия на еду хватает. И рубашку мог бы купить какую – нибудь тёплую. Но, он занимал деньги. Друга надо было выручить. Его мама болела, и он срочно уехал в деревню. Еще не вернулся. А долг пришлось вернуть со стипендии.

В комнате стало прохладно. Встал и проверил батарею. Так и есть. Отопление отключили. Всегда так. Когда на улице солнечно и тепло, батарейки греют, а как холод, – отключают. Обратно лег в постель. Согревшись, незаметно уснул.

Тихо стучали в дверь. Открыл глаза. Кто – то посторонний, – подумал он. Свои никогда не стучат, просто врываются. Неохотно поднялся и открыл дверь. В коридоре стоял молодой парень. Рядом стояла огромная сумка.

– Извините, мне сказали, что Халид здесь живет, правда?

– Правда.

– А где он?

– Я, Халид. А вы кто?

– Можно войти на минутку.

Он отошел в сторону. Незнакомый человек, взяв сумку, зашел в комнату.

– Меня прислал Фатима ханум. Эта сумка для вас.

– А что здесь?

– Я не знаю, что находится в сумке. Она просила, чтобы передал вам.

Незнакомец вышел.

«Фатима ханум, преподавала урок древней литературы. С первых дней между ними образовались теплые отношения еще и потому, что она была из тех краев, откуда он. Она это определила по его акценту, и интересовалась его родителями. Узнав, что, он сын Салеха и Пери она спросила, как они поживают. Узнав, что их уже несколько лет нет в живых, она расстроилась. Рассказала, что он был хорошим ашугом. В юности она слышала, как он играл на сазе (1) и какой у него был великолепный голос. Халид сам толком не помнил, когда отец играл на сазе. Это было послевоенные годы. Из армии он вернулся с больным сердцем. Врачи запретили играть».

– Что это? подумал он, и открыл сумку. Там лежало аккуратно свернутое пальто и маленькая записка:

«Сынок, поздравляю тебя с Новым Годом. Прими это, как принял бы от родной матери. Фатима ханум»

1. саз – тюркский народный семиструнный музыкальный инструмент

30 декабря 2012 года

Мы возвращаемся домой

Времени нет…

Бог здорово ограничил человеческую жизнь. Иногда кажется, что несправедливо. Иногда нет. Почему?

Не на земле суждено жить человеку. Мы в гостях. Гостям действительно надо уходить вовремя.

Где же рай?..

_Нет времени, нет границы, и бродит человек в поисках хозяина из века в век, перемещается из города в пещеры, встречаясь своими предками.

Мы все вышли из той пещеры и продолжаем искать себе новых хозяев.

Одни хозяева на нас швыряют камни, и мы, закрывая голову руками бежим к другим хозяевам.

Будет ли конец, или это замкнутый круг, мы вечно будем идти от жизни к смерти, от смерти к жизни…

Где же рай?..

Сорок лет назад…

Мне показали твое окно.

Мои руки, как две ветки сирени обнимали железные прутья, и легкие тюлевые занавески качались от моих вздохов.

Ты подошла к окну, как 40 лет назад…

Ты помнишь мой запах?

Ты помнишь мое дыхание?

Лицо не узнала.

Мало ли прохожих по многолюдной улице, как 40 лет назад..

Старая тетрадь…

Ах, старая тетрадь, сколько чудных мгновений сохраняешь в своих пожелтевших страницах.

В твоих страницах запах весны, любви и разочарований.

Сухие лепестки розы до сих пор пахнут ароматом волос любимой.

Вздохи, а где сохранились Вы?

Где мне найти тебя, о девочка – соседка?..

Посвящается Маше…

(По ошибке врачей она лишилась зрения)

 
Ты родилась счастливо, как тысячи и тысячи детей на земле…
Ты росла счастливо, как тысячи и тысячи детей на земле…
Радовалась свету, тепле, солнечным лучам, мерцающим звездам.
Радовалась картинкам в своей книжке, радовалась радуге, разноцветным карандашам, белоснежному фартуку, рыжим мальчишкам, дергающим тебя за золотые волосы…
Не думай, что все ушло…
Не думай, что исчезла радуга, не думай, что больше не увидишь как цветут яблони, как краснеет вишни…
Все вернется, Маша…
Все вернется…
Обязательно вернется.
Знаешь почему?
Потому, что я здесь…
Я здесь, чтобы сказать тебе об этом…
Если хочешь увидеть, увидишь обязательно.
Слышишь!
Ты обязательно увидишь…
Я тоже буду молиться за тебя:
«Боже, Маша очень хочет увидеть небо.
Боже, Маша очень, очень хочет увидеть радугу.
Боже, верни ей то, что Ты подарила всем!
Боже, верни ей то, что отняли люди.
Спасибо, тебе Боже, за то, что слышишь меня.
«Спасибо».
Ты тоже проси.
От всей души проси.
Потом поблагодари.
Потом, живи этим.
Живи так, как жила бы, если видела.
 

Живи, так, как будто видишь,

как выглядят цветные карандаши,

как выглядит радуга,

как выглядит луга весной.

 
Представь, что собираешь цветов в охапку и даришь маме.
Ты увидишь обязательно!
Слышишь, обязательно увидишь!
 

Секретная миссия Пророка Моисея…

ВСЕ ИДЕИ СТАРЫ КАК МИР, – ЛИШЬ В ТЕРМИНАХ ЗВУЧИТ ВОЛНУЮЩАЯ НОВИЗНА.

(Низами Гянджеви. Азербайджанский поэт и мыслитель 1141—1209)

Bсе, произнесенное мною здесь, является лишь моими мыслями, и может быть воспринято, только как версия.

автор Вахид Чеменли

Без воли Бога ни один лист не упадет с дерева. Если что – то происходит, значит на это Воля Бога. Порой нам и не понять того, что происходит с нами, и, протестуя, жалуемся на трудности, выпавшие на нашу голову. Не проходит и месяца, видим, что то, что было, являлась самым верным и единственно правильным из множества вариантов. Мы не могли бы, и во сне видеть такой замечательный исход…

…Кстати, Исход…

Много книг написано на эту тему, много споров вели великие ученые мужи, чтобы доказать, что почему Пророк Моисей 40 лет водил избранный народ по пустыни? Неужели, была на это воля разгневанного Бога? Неужели, просто оттого что, непонимающие люди во время отсутствия пророка Моисея лишь создали золотого теленка и поклонялись ему? Да, люди ослушались. Да, люди то верили, то не верили. Да, люди были алчные. Да, люди были непоследовательны. Но они были просто люди. Они после смерти пророка Иосифа стали рабами, и они страдали 200 лет. Они могли бы допускать ошибки….

Но Бог…

Богу не присуще гнев. Богу не присуще мысли отмщения. Богу чужды мысли наказания за неповиновение,…

Что же произошло? Почему 40 лет народ скитался по пустыням, не находя свое место назначения? Почему..?

Попытаемся домыслить, какой же разговор произошел между Богом и Пророком Моисеем во время второй встречи на горе Синай…

– Вы поломали скрижали, друг мой.

– Не удержался, Господь. Помилуйте.

– Пророки не должны гневаться, друг мой.

– Что теперь, Господь мой. Каким путем идти? Как исправить ошибки?

– Ошибки нет, Моисей. Все, что происходит, это по нашей Воле. Мы удлиним путь к земле обетованной. Но, Мы распространим народ твой по всей земле. В течение сорока лет веди народ по пустыням и по северным землям. Кто пойдет с тобой, приведи к обещанной земле. Кто захочет оставаться, отпусти, пусть заселяются, умножаются. Пусть живут там, где желают.

– Да будет ваша Воля, Господь мой…

Пожалуй, все…

Это, по моим понятиям и ЕСТЬ секретная миссия Пророка Моисея…

Ты во мне…

О, сумасшедшая девчушка, годы не сумели стереть твой образ из моей памяти…

Я иногда радуюсь, что как хорошо, что я никогда больше тебя не видел.

Раньше не было возможности, сейчас сам не хочу. Ты во мне такая же юная, нетронутая, ласково – колючая, печально – радостная…

Мой друг Асим, из Шеки…

Асима вы вряд ли знаете…

Он из Шеки.

А Шеки знаете?

Тоже не знаете?

Хорошо, про Габрово слышали? Да?!. Так вот Шеки это тот же азербайджанское Габрово. Иногда они хлеще, чем габровцы сэкономить могут. При этом так могут шутить, что любого габровца могут засунуть за пояс…

Возвращаюсь Асиму. Мы работали вместе. Наш бессменный мальчик на побегушках на …винный магазин. Правда, до его прихода к нам, эту почетную обязанность исполнял ваш покорный слуга из – за возрастных понятий…

Так вот, как Асим стал работать у нас, я сложил из себя обязанности покупателя горячительных напитков.

Однажды, во время одного праздничного застолья, Асим рассказал такую историю, что мы чуть не подавились со смеху…

Рассказывает Асим:

Эта история произошла, в мои голодные студенческие годы. Деньги кончились. Из – за полного отсутствия денег не мог пойти даже на занятие. До вечера лежал, слушал симфоническую музыку, идущую из живота. Каждым часом музыка становилось громче и громче, вскоре я понял, что если сейчас я не съем что нибудь, тогда вряд ли мне еще раз удастся поесть из – за безвременной утраты моей жалкой жизни. В этот миг стук в двери… С трудом выдавил из себя слово «кто», тут же в комнату ворвался мой двоюродный брат.

– Ты чего лежишь, больной что ли?

– Не больной, а голодный.

– Братец, я умер что – ли, что ты лежишь голодным. А ну вставай, сейчас же пойдем в ресторан.

Услышав эти сладкие слова, я чуть не плакал от счастья. Брат работал в университете, и мог бы хоть один раз в жизни позволить себе угостить своего брата вдоволь.

Через двадцать минут мы уже были в комфортабельном ресторане под загадочным названием «Южный».

В ресторане была много народа. Я даже испугался, что не найдем места, значит прощай бесплатный обед, но увидев моего брата, тут же нашли нам стол на уютном углу. Через несколько минут стол был заполнен до отказа. Мои глаза разбегались из стороны в сторону, не зная, из чего начинать, а руки уже хватали жирные куски и благополучно отправляли в ненасытный рот.

Брат неторопливо налил водку в хрустальные рюмки, одну пододвинул ко мне, а другую выпил залпом. Я тоже выпил. А когда тепло от выпитой рюмки благополучно добрался до желудка, меня хватил такой жар, что аж захотелось петь…

Конечно, может быть я спел бы какую нибудь веселую арию, про умирающих лебедей потому, что я был на седьмом небе от счастья, но голос брата заставил меня спуститься на грешную землю:

– Асим, видишь того лысого из соседнего стола?

– Да, а что?

– Ты можешь влепить оплеуху на его лысую голову?

Повернулся посмотрел на верзилу из соседнего стола и чуть была не проглотил язык вместе куска мяса:

– Ты что, не видишь какой он, одним махом оторвет мне голову.

Брат достал из кармана десятку, показал мне:

– Как хочешь. Но если ты это сделаешь, десятка твоя.

Он положил десятку под бутылки водки и стал есть…

Если вы набрав терпение читаете до сих пор, тогда у меня нет слов. Если не прочли, тогда можете вернуться назад, и читать. А если не прочли и нет охоты читать, тогда коротко скажу, что мы оставили Асима в очень затруднительном положении. Брат предложил ему влепить оплеуху на лысую голову сидевший рядом верзилы. Взамен он должен получить червонца.

Не буду держать Вас в долгом ожидании. Даю слово Асиму:

– Спасибо. Конечно я мог бы удержаться от соблазна таким образом заработать деньги.

Но как вспомнил, что завтра с утра начнутся сегодняшние проблемы меня бросила в жар. Другое дело, десятка. На эти деньги я свободно и экономно мог бы протянуть до стипендии. Подумал, ну что, дам ему по лысину, ну и что? Допустим, он встанет и ударит меня. Ну и что. Не убьет же. Съем в ответ пусть три оплеухи, за то у меня в кармане будет целый червонец. О боже, какое сладкое чувство, когда в кармане хрустящая десятка. Вес мир улыбается тебе. На завтрак можно купить биточки, осыпанными зеленью, или яичницы в глазок, кусочек пирожного конца концов. Так сладко размечтался, что даже не помню, когда поднял бутылку, когда эту красивую купюру положил на грудной карман, клянусь, даже не помню. Брат сидел и уставился на меня, готовый в любую минуту взорваться смехом. А я, – никогда не догадаетесь, – находился всего в двух шагах от верзилы с лысой головой. Конечно, у меня не было намерение ударить сильно, мне достаточно была слегка тронуть кончиками пальцев, и побольше сделать вида, что сейчас нанесу такой удар, – и больше ничего. Это достаточно была, чтобы я с чистой совестью присвоил деньги.

Дальше, я как кот на двух лапах тихо сзади приближался к нему, поднял руку и отпустил на его голову сопровождая действие со словами: О – о Ахмед, как дела? То ли я переживал сильно, то ли что то произошло, сейчас мне трудно сказать, но получился такой щелчок, что все в зале повернулись на нашу сторону. А брат, – брат так громко хохотал, что меня аж бросила в жар. Вот дурак, чего он так смеется, сейчас нас обоих тут… не успел закончить мысли, как почувствовал, что ковш какого то бульдозера схватил меня за плечи и крикнул:

– Очнись дурак, я не Ахмед!

Я стал извиниться. Прости друг, – говорю, сзади подошел, поэтому не узнал. Прости пожалуйста, очень прошу. Сразу видно, что человек не дурак. Понял, что любой может ошибаться. Ладно, – он слегка оттолкнул меня, – с кем не бывает.

Еще раз отблагодарил его, а во внутри ликуя вернулся на свое место. Брат еще не перестал смеяться. А я вес красный от жары, налил себе полстакана водки и выпил.

Прошло 10—15 минут. Моему радости не было предела. Я ем до сыта, еще десятка в кармане. Не счастье ли это? Но еще не знал, что приготовила мне судьба в эту ночь.

Брат поднял голову, с хитрой улыбкой посмотрел на меня и сказал:

– Асим, видишь того лысого?

– Да, – а что, ответил я.

– Хочешь двадцати пятку?

– Конечно, а кто не захочет?

– Иди, влепи на это лысую голову оплеуху, дам тебе двадцать пять рублей.

– Ты что, хочешь в Шеки сегодня ночью возить труп?

Он достал из кармана новую двадцати пятку, положил под бутылку и спокойно сказал:

– Как хочешь. Но если ударишь, двадцати пятака твоя, и молча стал есть…

– Ты решил, устроит себе представление, да? Ты надо мной издеваешься, да? Думаешь, раз у меня деньги кончились, значит пойду, подложу голову под удар, – как его там, гильотины что ли, – ты за кого меня принимаешь?

– Вот, на тебе, тоже мне Гамлет, – быть или не быть, – я тебя заставляю что ли, хочешь, бери, не хочешь, не бери…

Я перестал понимать, что я ем, или сижу, вообще, где я нахожусь. Куда бы я ни посмотрел, мои взгляды поворачивались в сторону, где сидел лысый мужчина. Потом долго смотрел на двадцати пятку. Надо же, и там лысый, и здесь лысый. А главное, чтобы заработать эту лысую, надо шлепнуть ту лысую. А может быть, я шлепну эту лысую, интересно, он дал бы мне деньги? Интересно, можно ли шлепнуть лысого Ильича? С этими мыслями, я поднял бутылку, чтобы шлепнуть дедушку Ленина за лысину, а дед мне так подмигнул, что вместо того, чтобы шлепнуть, погладил его. Голос брата меня вернул на землю.

– Ты, значит, берешь деньги, значит, ты влепишь ему, да?

– Да – да – да, но учти, сегодня в Шеки отвезут два трупа. – Сказав эти слова, я деньги засунул в грудной карман пиджака.

– Не понял, хочешь сказать, что второй труп это я?

– Конечно, я же не могу быть и твоим трупом тоже.

– Изволь, я в эти игры не играю. Если даже побьют тебя, я причем тут. Мое дело предлагать, твое дело отказать.

– Теперь я понял, какой ты брат. Сейчас я влеплю на его дурную башку оплеуху, а дальше что будет, пусть будет.

Я как кот стал сзади приближаться к старому знакомому, а сам еще не понимал, не представлял, что же скажу, когда этот див, нет, этот душегуб встанет на ногу. Я двигался медленно, но уверенно, конечно, думал, опять чуть – чуть притронусь, а со стороны мой брат подумает, что я действительно его ударил… смотри, как смотрит, сейчас он разорвется со смеху, а сам почти был на расстоянии протянутой руки с хозяином этой мерзкой, ненавистной головы. Вдруг мне показалось, что он не такой уж страшен, как я его себе представляю, поэтому и шлеп получился довольно внушительным, сопровождаемым моим восклицанием:

– Ах ты, обманщик, говоришь, ты не Ахмед, даа?

Лысая гора встала с места, схватив меня двумя руками за горло. Ах ты тварь, – кричал он, – я тебе говорю, что не Ахмед я, а ты загалдел тут, Ахмед, Ахмед. Сейчас я и тебя убью, и твоего Ахмеда.

В эту секунду я случайно взглянул на брата. Он хохотал двумя руками, двумя ногами, двумя черт знает чем, и тридцати тремя зубами. Ах ты, брат называется, даже не помогает, избавится от руки этой верзилы. Но, слава Аллаху, есть на свете добрые люди, разъединили нас, еще его укорили, подумаешь, человек обознался, за это надо убить его? С тысячами извинениями я вернулся на свое место. Брат еще не успокоился. А я… а что я, я тоже ликовал, подумаешь, чуть – чуть помяли, чуть – чуть душили, за то тридцать пять рублей в кармане. Как сель за стол, сразу приказал гарсону бутылки водки, налил себе сто грамм и выпил. А мне? – заговорил брат со смехом. Ладно, думаю, пусть пьет, наливал ему тоже. Он выпил. Принесли сочный люля – кебаб. Ешь, пей студент, радость да какая. Через минуты – другое я совсем забыл и о мужике с лысой головой, и о подлостях брата, с наслаждением глотая вкусные куски люля – кебаба. Но, видимо брат сегодня решил начатую со мной игру довести до конца. Он засунул руку в карман, достал оттуда пятьдесят рублей, положил на стол, а сверху положил бутылку. А глаза от улыбки совсем не видны…

– Асим?

– Что тебе?

– Видишь того лысого?

– Да, а что?

– Иди, шлепни его по лысине, и этот полтинник твой!

– Ты …ты знаешь, кто ты, ты урод, предатель, ты хочешь моей смерти, два раза я ударил его, если еще раз ударю, он точно убьет меня, а ты говоришь, иди бей его…

– Вот разорался, слушай, я тебя заставляю, что ли… Не хочешь, не бей. Мое дело предлагать, твое дело отказать…

Сказав эти слова, он спокойно продолжил ест…

– Вот Тебе, пять и пять опять двадцать пять, – подумал я. Дважды в одну речку не лезут. А мне тут предлагают трижды.

Да, будеть трижды проклят тот час, когда я согласился идти с братом в ресторан. Он здорово развлекается, а мне только дубасить эту лысую голову и получить вмятины. Ничего, брат, я это так не оставлю, я отомщу тебе когда нибудь…

Но сейчас я возьму этот полтинник, чего бы мне это не стоило. Посмотрел на соседний стол. Там веселья была на самом разгаре. Водка лилась рекой, и видимо, там тоже издевались над лысим мужчиной, потому, что все смеялись громче, а он только улыбался. Да он мужчина, что ли, и не такой большой, как сначала мне показалось. Наверное, я сам могу побить его как собаку.

Я тогда не понимал, что в моей крови уже разыгрался выпитая, и сейчас Каспийское море тоже мне по колени.

Решительно взял полтинник и положил в грудной карман. Встал и как кот на задних лапах стал приближаться к невзрачной мужчине, с намерением влепить такое, чтобы в этом ресторане никогда не забывали, передавали из поколение в поколение. Я даже чувствовал у себя такой силы, будто иду на самое доброе дело.

Видимо, из соседнего стола тоже наблюдали за нами. Где такое видано, подойти к человеку и без конца влепить ему оплеуху. Потому, что когда я поднял руку, чтобы нанести удар, он повернулся ко мне с улыбкой и сказал:

– Ладно, брат, не бей, Ахмед я, Ахмед..

– Да, я говорю Ахмед ты, а ты говоришь не Ахмед я, не Ахмед я… Меня обмануть захотел?

С этими словами, – я даже не помню, сначала ударил, потом сказал, или сначала сказал, потом ударил, – но звук от удара был такой, что наверное, даже таксичники, уснувшие в своих машинах возле ресторана ожидая клиентов, тоже проснулись…