Текст книги "Как достичь успеха и стать лидером"

Без выхода индивидуума за пределы стереотипов и общепринятых норм, без отвержения им даже своих учителей невозможно помышлять о продвижении новой, прорывной идеи, способной внести коррекцию в сознание окружающих. Истинно новаторское может быть реализовано только в противостоянии большинству, и это касается как конструктивных созидательных идей, так и разрушительных импульсов. Думается, что в формуле Эйнштейна словосочетанием с самым революционным смыслом остается «независимое мышление».

Через конфликт с окружающим пространством прошли очень многие из тех, кого мы привыкли считать гениальными. Конфликтное поле и образ сильного врага с уязвимыми точками позволяют резко усилить идентификацию, выгодно подчеркнуть собственный образ, наделить его чертами бесстрашного борца. Но порой дело вовсе не в противостоянии окружающему миру. Часто новое, новаторское просто не воспринимается средой, создается впечатление медвежьей спячки всех тех, кто, казалось, должен молниеносно реагировать на революционные изменения. Нередко вместо конфликта и создания поля противоборства можно наблюдать холодное непонимание деятельности крупных личностей, невозмутимое ожидание от них выдающихся результатов. Это едва ли не стандартная ситуация в истории любой личности, вступившей на путь развития индивидуального влияния. Так было, когда Генри Форд создал автомобиль, когда Дмитрий Менделеев предложил периодическую таблицу химических элементов, когда Никола Тесла открыл миру возможности переменного тока. Когда в одном из самых передовых журналов научного мира «Анналы», издаваемом Либихом на немецком языке, появилась статья Дмитрия Менделеева о применении периодического закона для определения свойств еще не открытых химических элементов, она не произвела почти никакого впечатления. А ведь статья была эпохальной, она с лабораторной точностью открывала новые горизонты химии. Так случается всегда, когда возникает необходимость приобщения цивилизации к достижениям самостоятельно идущего первопроходца. Общество всякий раз нуждается в том, чтобы быть расшевеленным силой, и потому пионеры должны обладать к тому же еще и воинственным характером, даром пробивать бреши в закостенелом сознании для освобождения от прогнивших догм. Потому-то порой и необходимы встряски в виде мятежа, конфликта или откровенного скандала, благодаря которому новое наконец становится приметным.

Николай Гумилев, который, не скрывая, «делал себя сам», может дать хороший урок самовоспитания нонконформизма. Фактически, он даже в стихах «заговаривал» сам себя, используя их, как мантры. Болезненный в детстве, хилого здоровья, он стремился любыми способами создать условия для своего выдвижения в лидеры. Отсюда и «Я конквистадор в панцире железном» – форма психологической защиты путем наступления и контратаки. Твердость, надменность и гипертрофированная, завышенная самооценка отличали его во всякий момент его короткой жизни. Ради удовлетворения жажды славы он был готов низвергнуть всех. Сборник «Путь конквистадоров»

он издал за деньги родителей, за год до окончания гимназии. Такой шаг был ему, жаждущему признания и побед, просто необходим; он напрямую был связан с ростом его самооценки. «Скопище стихов нестройных» Гумилев потом никогда не переиздавал, хотя – и это показательно для его беспокойного, полного одновременно и сомнений и амбиций духа – стихотворение «Я конквистадор в панцире железном» он все же переиздал в доработанном виде. Невротическая претензия на роль вождя вполне объяснима его ощущением недостаточной самооценки: воинственными, колющими, с металлическим оттенком стихами застенчивый и хрупкий молодой человек намеренно преодолевал свои слабости, убеждая в растущей духовной силе прежде всего самого себя. И надо сказать, что Гумилев весьма преуспел как в создании из себя поэта, так и формировании из себя лидера. Чем, безусловно, доказал: укрепление психологической установки возможно, шлифовка собственной личности допустима, а ограненная самооценка позволяет создать даже поэта. Тут опыт Николая Гумилева претендует уже на определенную уникальность. Он фактически доказал справедливость положения: стихи может писать каждый грамотный человек, овладевший соответствующей техникой. Наиболее взвешенной оценкой его поэтических усилий можно считать выдержку из рецензии известного поэта Валерия Брюсова: «Гумилев не создал никакой новой манеры письма, но, заимствовав приемы стихотворной техники у своих предшественников, он сумел их усовершенствовать, развить, углубить, что, быть может, надо признать даже большей заслугой, чем искание новых форм, слишком часто ведущих к плачевным результатам». Так или иначе, но успех Гумилева на общественно-литературном поприще закрепил его реальное лидерство как организатора нескольких течений: с его легкой руки на свет появились и развивались в разное время «Цех поэтов», «Гиперборей», «Звучащая раковина». Далее была редакторская деятельность во «Всемирной литературе», затем председательство в «Союзе поэтов», совпавшее с изгнанием из него Александра Блока. Он добился силой (читай: благодаря активизации психологической установки и небывалому взлету личного нонконформизма) чрезвычайного влияния. Запись, оставленная Николаем Чуковским, может служить весомым подтверждением: «Без санкции Николая Степановича трудно было не только напечатать свои стихи, но даже просто выступить с чтением стихов на каком-нибудь литературном вечере».

Еще один урок нонконформизма преподала неисправимая «плохая девочка» Мадонна (Мадонна Луиза Чикконе). Достаточно любимая и обласканная матерью в раннем детстве, в пять лет она прошла через глубокий стресс в связи со смертью матери от рака груди. Шок заставил ее повзрослеть в считаные месяцы, освоить азы самостоятельности и ответственности за собственные решения. Ее проницательный биограф Ренди Тараборрелли уверен: психическая травма обострилась с решением отца жениться второй раз. Оказавшись брошенной, оставленной наедине со своими проблемами, девочка быстро приобрела комплекс невротической потребности в любви и почитании, который не только преследовал ее всю жизнь, но и стимулировал дрейф личности к отступничеству от традиционной роли, ориентиру на нонконформизм. Вызывающее поведение, показная независимость, позерство и яростное отвержение авторитетов породили эффект собственной искусственно завышенной самооценки. Однако следует отдать честь фантастической работоспособности девушки, которая благодаря терпению, упорству и постоянно растущей жажде быть обожаемой сумела добиться успеха. Она отреклась ради успеха от всего, презрела всех, кого знала, видела или слышала. Танцы и сцена стали возможностью проявления и демонстрации дикой индивидуальности; ее необузданную, отрешенную натуру невозможно было не заметить. Будущая покорительница мировой сцены ради взлета легко принесла в жертву традиционные ценности – интересы семьи и учебу в университете. Ей было все равно, что о ней думают или говорят другие, независимо от их высокого положения на социальной лестнице, вопреки их весу в обществе. Главным всегда оставалось личное решение, даже в тех многочисленных тяжелых случаях, когда жизнь выплескивала ее подобно остаткам чайной заварки. Ее кредо стало не столько использование людей, сколько пренебрежение к нормам межличностных отношений и вообще – к проявлению человечности. В борьбе за личное счастье нонконформизм не раз спасал поющую танцовщицу от забвения – он заменял ей оптимизм и веру в людей и усиливал веру в себя и в возможность победы любой ценой. Презрение к остальному миру у Мадонны всегда было возведено в высочайшую степень; она с легкостью предавала и врагов и друзей, переступая через дружбу и шанс любви. Камиллу, свою подругу и музыкального агента с хорошими перспективами, но медленными темпами развития, Мадонна без сожаления обвела вокруг пальца и бросила, заключив более выгодный контракт у нее за спиной. Выжившая без любви, обладающая цепкостью сорняка, она всегда умела говорить леденящее «Нет!» любому, кто не вписывался в ее будущую стратегию. И никогда не задумывалась над тем, что тот или иной отверженный и униженный ею человек для нее сделал. Одним словом, Мадонна не создана для любви, она не способна и дружить. Но это ее всегда устраивало – быть злой и жестокой для нее означает быть выше других. Своим неадекватным поведением она утвердила вечно жалящую, пограничную форму нонконформизма. Это такая форма, которая предусматривает не только непринятие идолов, но яростное, порой коварное нападение на них. Чего стоит только попытка соблазнения Джона Кеннеди-младшего Как кажется, с одной-единственной целью – затмить Мэрилин Монро, которая встречалась с его отцом, и утвердить свою самооценку. Не удивительно, что Мадонна была взбешена отказом вдовы президента Кеннеди Жаклин Онассис встретиться с нею, – ведь это был укол ее же оружием, применение таких же асимметричных методов ведения войны против всех.

Этот элемент нонконформизма характерен для немалого числа известных баловней успеха. Можно выделить два основных типа выгодных конфликтов, которые порождают в массовом сознании идентификацию явления сильной, самоотверженной личности. Это конфликт с системой и конфликт с одним из признанных, хорошо узнаваемых лидеров.

Успешный конфликт с государственной системой Советской империи нам демонстрировали, к примеру, академик Андрей Сахаров и поэт Иосиф Бродский. В какой-то степени, на определенном этапе деятельности, элементы вызова системе содержала деятельность писателя Александра Солженицына. Но такой конфликт может иметь место не только при мятеже изнутри. Тот же финансист Джордж Сорос сформировал поле конфликта с чужим государством, сумев организовать борьбу с идеологией, противопоставив свободу мысли и деятельности системным ограничениям и пропаганде.

Не менее результативной оказалась непримиримость Елены Блаватской к Церкви, с которой она вступила в жестокую борьбу. Несмотря ни на что, именно женщина-медиум вынесла из этого сражения больше пользы: благодаря скандальным нападкам и ответному клеймению она стала еще более заметна, фатально одинока и этим завораживающе привлекательна.

Впрочем, во всех этих случаях бросается в глаза позитивизм направленной деятельности личности, который, однако, может исчезнуть, если считать себя выше других признанных авторитетов. Например, сама по себе психологическая установка Иосифа Бродского, несомненно, заслуживает особого внимания. Вступив в противоборство с государственной системой, молодой человек пребывал в абсолютной уверенности в том, что его стихи будут жить дольше его самого. «Я убежден… Я верю, что то, что я написал, сослужит людям службу и не только сейчас, но и будущим поколениям». Он ни секунду не сомневался в том, что имеет собственные отношения со Вселенной, которые ведут его к миссии. Когда на суде его спросили, не пытался ли он учиться «на поэта», Бродский не преминул заметить, что способность писать стихи – «от Бога». Еще важный нюанс – он не выносил свои ранние стихи на критические обсуждения, нередко после чтения уходил, не оставаясь послушать других; он с самого начала пути относился к себе как к отдельно стоящему мастеру, игнорируя мнение наблюдателей. То есть вы можете слушать эти стихи, можете не слушать и отвергать, но поучение неприемлемо его натуре. Он считал себя посвященным и причастным к великому делу. И эта избранность убивала всякие колебания, позволяла писать о любой ситуации и фигуре любого масштаба отстраненно, не принимая чужого величия, которое в таких случаях всегда вредно для исключительного самовыражения. Для иллюстрации уместно вспомнить строки из его стихотворения на смерть полководца Георгия Жукова.

 
Маршал! Проглотит алчная Лета
Эти слова и твои прахоря.
 

Между своими словами и деяниями военачальника он смело ставит знак равенства, и потомкам не важно, кто прав, кто совершил более крупное. Важен принцип, подход в восприятии окружающего мира. Но не только Жукову досталось. Не стыдясь благоговения к сильному в прозе Набокову, Бродский ничуть не щадит его на поэтическом ринге. «Встретив Ходасевича, Набоков понял разницу между собой и подлинным поэтом», – такое адресовать крупнейшему писателю, признанному современнику, не каждый бы отважился. Но только не Бродский, козырявший уверенностью в себе и не обращавший внимания даже на свои крупные заблуждения (как, например, стихотворение, написанное в ответ на независимость Украины). Еще более интересным кажется суждение о другом современнике – Александре Солженицыне. Выказывая уважение его творчеству, он откровенно презирал политическую близорукость писателя: «То, что говорит Солженицын [о России], – монструозные бредни. Обычная демагогия, только минус заменен на плюс. Как политик он – абсолютный нуль». Вся короткая жизнь поэта словно кричащее свидетельство: чтобы вещать крупные вещи, надо уметь отвергать несостоятельное, быть готовым честно назвать хлипкое слабым.

Не менее интересен в этом отношении и сам Владимир Набоков, который часто очень едко судил о признанных авторитетах. О поэме Александра Блока «Двенадцать» этот лукавый эстет заявил, что «простонародная», «частушечная» интонация, которая преобладает в поэме, буквально режет слух. А «картонный» Христос в ней неумело приклеен автором в самом конце. По мнению его биографа Алексея Зверева, Достоевского Набоков просто «по-ленински» ненавидел.

Иногда речь идет о чистых скандалах, о борьбе ради борьбы, о создании врага ради усиления и обострения внимания к себе. Нередко это проявляется во многоходовых комбинацях, предусматривающих рост собственного имиджа, привлечение внимания, закрепление нонконформизма. Но скрытая от стороннего глаза цель бунтарства и сжигания стереотипов всегда состояла в том, чтобы на обломках разрушенного построить собственную концепцию победителя. Победителю часто просто необходим враг, чтобы кого-то или что-то побеждать, низвергать и таким способом подниматься самому. Отчаянно применяла такую технологию Айседора Дункан, то выступавшая против брака, то атаковавшая другие традиционные ценности. Ее скандальные затеи запоминались современниками, но, поскольку были лишены духовной основы, стали разрушительными для нее самой. И несомненно, были причиной ее личной несчастливой судьбы, пусть и превращенной в триумфальное шествие, постепенно удушая своей глупой бесшабашностью и взбалмошностью. Позитивный опыт тут может заключаться в том, что свержение авторитетов и общепринятых норм позволило этой энергичной женщине в короткий срок подняться на немыслимую социальную высоту, приобрести положение узнаваемой и блистательной особы. Ради этого она, собственно, готова была положить жизнь, что и сделала.

Никола Тесла также демонстрировал крайнюю нетерпимость к авторитетам на протяжении всей жизни. Однажды в реальном училище, где он учился до четырнадцати лет, учитель математики поставил ему неудовлетворительную оценку. Юноша, не задумываясь, обратился к директору с требованием незамедлительного экзамена для него (он добился своего и вышел из испытания почти с триумфом). Затем жизнь свела его с профессором, с которым будущий изобретатель вступил в спор и через годы доказал свою правоту. Еще позже он познакомился с Томасом Эдисоном и к нему также относился с определенной иронией, несмотря на выдающиеся достижения последнего. Нонконформизм в Тесле бурлил, как кипящая лава пробуждающегося вулкана.

Первый авторитет – внутренний голос

Главным принципом любой системы индивидуального развития будет оставаться признание неизменной ценности каждого отдельно взятого человека. Если только человек познает и примет собственное божественное предназначение, он всегда будет относиться к себе как к потенциальной миссии.

Один из крупнейших мыслителей нашей цивилизации, выдающийся физик Альберт Эйнштейн сделал на этот счет чудесное отступление: «Если мы решим, что Вселенная вообще безразлична к нам и что Господь Бог на самом деле играет в кости со Вселенной, то мы лишь жертвы случайного жребия и жизнь наша бесцельна и бессмысленна». Важно, что большинство современных систем развития личности поддерживают идею великого шанса для каждого, не только способность, но и необходимость формирования из жизни миссии с соответствующими целями, направленными на развитие и достижения. И большинство программ для личностного развития предупреждает: любое повторение убийственно, ибо копирование и подражание уничтожает индивидуальность.

Конкуренция, дух состязания часто приводили талантливых творцов к непримиримости к сопернику, устойчивому желанию принизить его достоинства. Но не стоит в этих шагах искать только низменное, навязчивое намерение низвергнуть другого. Очень часто речь, на самом деле, идет об искреннем непонимании иного подхода к самореализации, а еще чаще – об ограждении себя от чуждого влияния. Признание соперника в этих случаях несло угрозу собственной творческой исключительности, могло нанести вред блеску, излучаемому собственной личностью. Конечно, тут присутствует и ревность, но чаще не она главный виновник противоречий, а выкристаллизованная уверенность в том, что свой собственный лот для измерения глубин мироздания является единственно правильным и позволяет проникнуть в его бездну.

Ивана Бунина Зинаида Гиппиус (жена Дмитрия Мережковского, который состязался с Буниным за получение Нобелевской премии) презрительно называла не иначе как «о-писатель». Сам же Мережковский написал увесистые тома о мастерах пера, но ни словом не обмолвился о Бунине, которого прекрасно знал лично и о котором мог бы много написать. Владимир Набоков презрительно отзывался о творчестве Бориса Пастернака, особенно измываясь над романом «Доктор Живаго», за которого советский писатель получил Нобелевскую премию, – тут его набоковская ирония пронизывала каждое высказанное слово. Леонардо да Винчи и Микеланджело, которые творили в одно время и почти в одной географической точке, терпеть не могли друг друга.

Эрнст Резерфорд высказался о теории относительности Эйнштейна как о чепухе, а сам Альберт Эйнштейн и Нильс Бор определенно не понимали друг друга. Чарлзу Дарвину Шекспир казался «нудным до тошноты».

«Частое пребывание в окружении Гёте сделало бы меня несчастным», – признавался Шиллер в одном из писем на этапе их сближения.

Нередко знаменитые люди не желали не только общаться друг с другом, но даже встречаться. Как правило, речь идет о полностью сформированных миссиях, которые не желают любого влияния извне, не намерены ни растворяться, ни корректировать свои давно выкристаллизовавшиеся идеи. Да и сами эти известные и почитаемые люди к моменту своих презрительных высказываний давно успели покрыться слоем бронзы, а некоторые – и превратиться в монумент. Некоторые проницательные творцы прямо заявляют об этом. «Конформность снижает творческие возможности», – указывал Шуберт. Другими словами, намеренное одиночество или затворничество позволяло многим осознанно не слышать и не слушать другую крупную личность, которая способна заглушить собственный внутренний голос.

Конечно, нонконформизм граничит с мнительностью, предвзятостью. Но жизненный опыт гениев доказывает, что завышенные притязания предпочтительнее заниженной самооценки. Может показаться невероятным, но при оформлении собственной психологической установки на успех уверенности не бывает слишком много. Со стороны люди, которые надели маски выдающихся личностей, натянули лавровые венки победителей, могут казаться наглыми и беспардонными. Но это все равно идет им на пользу.

Когда однажды Мэрилин Монро, которую вряд ли у кого-нибудь хватит оснований назвать крупной актрисой, пригласили принять участие в каком-то публичном мероприятии, она вполне серьезно заявила: «Придется дать массам искусство». Что это – забавная игра, или она в самом деле верила, что является носителем искусства? Но не стоит искать ответ – в данном случае он вторичен; важен только ее внутренний настрой, созданный и реализованный внутренний образ.

Подведение итогов

Опыт выдающихся личностей ясно свидетельствует, что цель представляет высший интерес и всеобщую ценность лишь только в случае, когда она кажется недостижимой. Поставить себе заоблачную цель позволяет активно-позитивная психологическая установка, высокая самооценка, адекватный уровень нонконформизма. Такие качества многочисленные герои этой книги вполне осознанно воспитывали в себе.

Итак, независимое мышление является главным условием начала пути к новой реальности, к формированию собственного пути и, возможно, миссии. Как правило, чеканят яркие личности более всего родители. Но анализ жизненного опыта выдающихся людей говорит о том, что в значительной части случаев уникальную роль играют дедушки и бабушки. Такие импульсы воспитания самооценки и приобретения необходимой психологической установки через поколение получили Жан Поль Сартр, Сергей Есенин, Галина Вишневская, Софи Лорен и очень многие другие. Благодаря самооценке многие люди просто повернули свою жизнь на сто восемьдесят градусов, изменили ее таким образом, что стали в конце концов известными и выдающимися. Активная психологическая установка позволила многим людям без колебаний изменить свою жизнь и достичь заоблачных результатов в совершенно, казалось бы, несвойственном им виде деятельности. Конан Дойль и Михаил Булгаков с присущей сильным характерам решимостью поменяли профессию врача на миссию писателя. Владимир Высоцкий ушел из Московского инженерно-строительного института после первого семестра, в приливе решительности залив свежеприготовленным кофе чертеж, над которым корпел всю ночь, чтобы отрезать себе путь к отступлению – и этот судьбоносный поступок сделал из него знаменитого исполнителя собственных песен. Без высокой самооценки такого шага просто не было бы. Точно так же поступил задолго до него автомобилестроитель Генри Форд — именно высокая самооценка и установка на успех позволили ему безбоязненно бросить высокооплачиваемую работу и взяться за автомобили. Сформированная установка позволяет индивидууму избежать главной жизненной ошибки – трате усилий и времени на нелюбимое дело. Уолт Дисней, даже не имея образования, живя без намека на признание, без сомнения взялся рисовать героев мультфильмов и монтировать фильмы нового типа. Всех этих людей отличало только одно – необычайная вера в себя, основанная на незыблемой установке на успех. В них присутствовал дух бунтарства, задорный нонконформизм.

Время формирования самооценки и установки на достижение успеха в жизненном проекте крайне важно. Чем раньше произошла фиксация на победу, чем раньше индивидуум уверовал в свою исключительность, возможность достигнуть любой цели, тем большим потенциалом он обладает. Люди, получившие импульс величия в раннем возрасте, достигли невиданных высот в избранном деле. Александр Македонский, Вольфганг Амадей Моцарт, Александр Пушкин, Мария Монтессори, Айседора Дункан – это примеры ярких личностей с присущими им ранними положительными самооценками, уверенностью с детства в своих божественных качествах.

Многие могут задать резонный вопрос: что же делать, если ни родители, ни окружение в раннем возрасте, ни традиции семьи и рода не воспитали позитивной психологической установки? Что делать, если самооценка хромает на обе ноги? Ничего страшного! Ибо, как во всех случаях восхождения к успеху, в выработке идеи, воли, освоении действенных технологий наиболее важным является ваше сознание. Поставленный вопрос и желание меняться – половина успеха. Задачу можно выполнить на любом отрезке своего жизненного пути! Чтобы полюбить себя как следует, вспомните чудесное эссе американского мыслителя Ралфа Уолда Эмерсона, посвященное неповторимости роз. «Вот эти розы, растущие у меня под окном, не оправдывают свое существование ни тем, что до них здесь тоже росли розы, ни тем, что бывают более красивые экземпляры; они то, что они есть, они живут сегодня и живут вместе с Богом. Для них не существует времени. Существует просто роза, и она совершенна во всякий момент своей жизни». Если человек, подобно иному творению природы, признает свою исключительность, он никогда не позволит себе склонить голову перед авторитетами, не станет опасаться, что не достигнет чего-то. Он просто начнет действовать, а его жизнь немедленно наполнится сакральным смыслом. Ибо тот, кто сосредоточен на действии, приносящем удовольствие, уже этим может быть счастлив. Неминуемая победа сделает его счастливым вдвойне.

В качестве тренировки самооценки можно использовать тренинговые упражнения. Например, перечислить на листе бумаги десять привычных действий, которые не согласуются с тем, что является значимым. А затем начать с этими вредными привычками бескомпромиссную войну на истребление. Перевес сил принесет облегчение и радость, укрепит самооценку.

Есть и другой прием: перечислить десять случаев нарушения данного себе самому обещания. И опять борьба на искоренение, которая должна быть выиграна. Победить свои собственные хитрости много легче, если думать о победе, дать себе установку, настроиться, осознать вес и важность победы. Такая маленькая победа обеспечит переосмысление текущих задач по движению к цели более крупного масштаба.

Для воспитания нонконформизма необходимо научиться бросать вызов судьбе, окружающим. Можно для тренировки продумать и записать несколько категорий вызовов: «Мои вызовы на завтра», «Вызовы, которые я бросаю сам себе», «Прорыв, который я совершу в течение года» и так далее. Чтобы жизнь стала динамичнее, чтобы явились предвестники оглушительного успеха, стоит осуществить предлагаемое Эйнштейном освобождение самих себя из застенков собственных ограниченных моделей мира.

Если вам представляется сложным избавиться от авторитетов, окружающих вас в реальной жизни, проделайте следующее незамысловатое упражнение в тире. Дайте каждой мишени имя тех людей или образов, которые представляются вам кумирами, не выпускающими вас из плена своего могучего обаяния. И затем расстреляйте их, представив себя снайпером, который уничтожает противника на передовой. Разделайтесь с ними раз и навсегда, вычеркнув из своего сознания.

Для выработки высокой самооценки и позитивной психологической установки можно воспользоваться тренировкой посредством визуализации – вызова ясных образов, формирующих представление о мире и своем месте в нем. Можно вспомнить надменное выражение старика-Нобеля, адресованное сыновьям. Если этого мало и требуются более жесткие, более приземленные образы, можно обратиться к занимательным рецептам российского тренера по НЛП Дианы Балыко. Так, согласно ее методике, если вам пришлось оказаться на приеме у надменного министра и вас беспокоят просторы его приемной, необъятные размеры его кабинета с невыносимо длинной дорожкой к столу, представьте его сидящим на унитазе со спущенными трусами и что у него диарея.

Многие психологи-практики рекомендуют при тренировках подключать к визуальному еще и аудиальный канал. Психоаналитики Стив Андреас и Чарлз Фолкнер предлагают работать с полезными утверждениями типа «Учение дается мне легко» или «Я научусь быть более ответственным». Они повествуют о том, как Бенджамин Франклин, регулярно используя утвердительные выражения, формировал позитивное отношение к самому себе. Так, он непрерывно апеллировал к двенадцати собственным добродетелям: умеренности, спокойствию, порядку, решимости, бережливости, трудолюбию, искренности, справедливости, сдержанности, чистоплотности, целомудренности и скромности. «О каждой из них Франклин составил и записал на бумаге утверждение, хранил он свои записи в карманных часах, чтобы каждый раз, когда он смотрел на часы для уточнения времени, это напоминало ему о саморазвитии. Франклин пользовался этим созданным им лично приемом для укрепления чувства уверенности в себе», – сообщают Андреас и Фолкнер. В то же время они предусмотрительно добавляют, что эффективное средство для одного может сослужить плохую службу другому. Важен принцип действия приема, способ вызова образов. От него нужно отталкиваться, как пловец при старте, но дальше двигаться своим путем, вырабатывая собственные ориентиры, подсказанные внутренним голосом.

Это безотказные приемы. От себя же я предлагаю добавить небольшую хитрость, которая, тем не менее, придает визуализациям и аудиальным тренировкам характер массированной бомбардировки сознания, позволяет намного лучше сосредоточиться. А именно, попробуйте тренировки сознания совместить с тренировками тела. Длительный бег в лесу или работа в тренажерном зале способствует активизации сознания, позволяет включаться в систему самостоятельной психофизической саморегуляции максимально. Приятным напоминанием о возможностях человека, сопровождаемым приливом энтузиазма, станет и просмотр различных видеозаписей: запечатленного совершенства танца, взбирающегося по гребню альпиниста, динамично движущегося по склону лыжника, поражающего совершенным владением тела гимнаста… Существует множество способов ввести себя в состояние активного, готового к применению, воодушевления. Пробуйте различные методики, испытывайте всякие приемы, придумывайте свои собственные трюки. Действуйте!