Текст книги "Стратегии выдающихся личностей"

Итак, гений-терапия. Она порой упоминает известные установки из различных методов самоусовершенствования, от НЛП-установок до гештальт-терапии. Она простирается от аналитического мышления Аристотеля до философских положений Эриха Фромма. Существенное различие предлагаемых технологий преобразования собственной личности заключается в максимальном подключении аналитических возможностей каждого вместо отключения мозга для поглощения установок. Каждый из нас обладает уникальными возможностями мозговой активности. Путем визуальных представлений, воображаемого взаимодействия с известными личностями, скрытого переноса их лучших качеств на себя, говоря словами Константина Станиславского, происходит создание «иллюзии живой действительности». Активизация деятельности мозга осуществляется за счет наглядных, реальных примеров, в которых часто психически и физически слабые люди достигали вершин успеха, не меняя убеждений, не лишаясь ощущения собственной значимости. Если вы представите себя на рыбной ловле, то эта практика учит вас сосредотачиваться на крупной рыбе.

Те неоспоримые факты, что многие масштабные личности имели заметные психические отклонения, должны еще больше воодушевлять на успешную борьбу. Ведь это служит дополнительным доказательством того, что успех подвластен каждому, а психические и физические данные вторичны в этой борьбе. Ганс Кристиан Андерсен, Николай Гоголь и Чарльз Дарвин были жуткими, неисправимыми ипохондриками с частыми депрессиями, Микеланджело и Ван Гог с удовольствием играли роли жертв. Сёрен Кьеркегор из хилого, болезненного мальчика с искривленным позвоночником вырос, по единодушному мнению исследователей, в «шизоидную, меланхолическую», «бионегативную […] личность». И одновременно в выдающегося философа, оригинального исследователя, предвестника психоанализа. У Уолта Диснея просматривались симптомы маниакально-депрессивного расстройства личности. А Федор Достоевский демонстрировал такой сногсшибательный маятник влечений, противоречивых ощущений и откровенных пороков, что, верно, должен быть отнесен к периодически просыпающимся демонам. Если вспомнить женщин, то жена императора Августа Ливия постоянно страдала манией заговора, Марину Цветаеву считали «дисгармоничной, аномальной личностью», Мэрилин Монро была типичной неврастеничкой.

Можно вспомнить, что многие выдающиеся личности имели физические недостатки или физиологические отклонения, которые ничуть не помешали им сопротивляться, побеждать, рождать сногсшибательные творческие идеи. Причудливое и часто тщательно скрываемое от посторонних глаз бытие нередко просто спасало их от деструктивных проявлений уязвленной личности, но иногда служило мостиком к неземной славе, мировому признанию. Ярослав Мудрый был хромым и с большим трудом научился сидеть в седле. Но из ущербного молодого человека и часто битого предводителя периферийных княжеств он превратился в уникального государственного деятеля. Стивен Хокинг был обречен на медленное умирание от атрофии опорно-двигательного аппарата, но вырос в феноменального ученого. Застенчивый, заикающийся, прибитый своим физиологическим недостатком Льюис Кэрролл (Чарльз Доджсон), который не мог иметь нормальных отношений с женщинами и увлекался фотографированием маленьких девочек, сумел проявить себя в качестве создателя бессмертного произведения «Алиса в Стране чудес».

И что же? Да ровным счетом ничего! Главным критерием победителя является продукт его деятельности. Потому следует принять это как первое условие выдвижения личности: абсолютно любая форма самовыражения может быть успешной, даже гениальной, если только верить в себя и непрерывно действовать. Очень важно знать: каждая выдающаяся личность, каждый гений имел ворох собственных проблем, неизлечимые комплексы, мучительные болезни. Они были всего лишь люди – обыкновенные, сомневающиеся, колеблющиеся. И все это не помешало им стать великими. Потому что они приучили свою волю к борьбе. И это имеет глубокий практический смысл. Это означает: любой человек может обратить свои страхи и колебания в первый шаг на пути к чуду. Недостатки – это часть индивидуального портрета каждого. А вот общее – это чувство победы и движения. Это то, что было присуще всем выдающимся личностям, то, что следует взять на вооружение.

Кто-то может воскликнуть: «Но ведь далеко не всякий одурманен подвигами настолько, чтобы стремиться непременно стать гениями, известными писателями, плодовитыми учеными, одним словом, выдающимися личностями!» И прекрасно. Жизненный опыт успешных людей показывает, что даже отклонения не мешают добиваться своего успеха. Если даже внешне проблемные, ущербные личности способны стать выдающимися, добраться до заоблачных высот мастерства, разве это не означает, что человек, вписывающийся в рамки «нормального», не должен сгореть от стыда, если он еще не приступил к борьбе за собственную личность, к сражению за признание в своем микросоциуме?! Все могут, по меньшей мере без вреда для себя, активно применять их практики для собственного развития, для достижения больших результатов в своей деятельности. Задача для каждого – в лишенном всякого волшебства действе: просто поднимите планку своих достижений, не теряя связи с реальностью!

Но на всякий случай не лишним будет запомнить один отличительный штрих гений-терапии. Если психотерапевты, специалисты в области НЛП и коуч-тренеры предлагают при помощи упражнений избавиться от фобий, решить проблемы, то активное использование гений-терапии позволит решить задачу более высокого уровня: как, имея на старте только свои исходные характеристики, начать неуклонное движение к успеху, за счет чего обеспечить взлет.

Вполне реально игнорировать проблемы, последовательно сосредотачивая усилия не на их решении, а на достижении более крупных, глобальных целей. Жизненный опыт гениев говорит о том, что это весьма действенный метод саморазвития, рецепты для побед над собственными болезнями, неуверенностью и атрофией воли. Главный вывод, содержащийся в стратегиях гениальных личностей, состоит не в изменении собственного поведения, а в попадании в прицел адекватной идеи и неуклонном стремлении ее достигать. Когда все акценты смещены на идею, когда каждая клеточка работает на достижение крупной цели, поведенческие характеристики становятся вторичными. И для окружающих, и для вас самих.

Несколько слов о краеугольных принципах гений-терапии и отличиях этого метода от других форм коррекции личности и формирования жизненной стратегии.

Первое. Гений-терапия основана на признании индивидуальной силы личности, способности человека опираться на внутренние резервы с целью преодоления фрустраций. Стержнем гений-терапии является осознанное включение воли, которая достигает высокой степени развития посредством взаимодействия с образами известных в истории личностей. Победитель вырастает из осознанного сопротивления натиску, а обращение к опыту выдающихся предшественников служит универсальным стимулятором. Но ключевым моментом всегда остаются активные действия индивидуума, воздействие образами помогает раскрыться, но не отменяет вашей собственной работы. Гений-терапия – это не золотая рыбка, исполняющая желания; это интеллектуальная пилюля, которая позволяет взобраться на высокую гору, чтобы увидеть, а затем освоить новые горизонты.

Второе. Гений-терапия включает осознанную ревизию своего отношения к фрустрациям, и в этом аспекте она перекликается со многими другими направлениями психокоррекции. В той части, где наиболее важным для каждого человека является стремление изменяться и пересматривать свое отношение к окружающему миру и текущим событиям. Гений-терапия – это организация контрнаступления в ответ на вызовы судьбы, на любое сжатие, притеснение личности. Инвентаризация отношения к происходящим событиям подразумевает сознательную коррекцию собственной жизненной стратегии, включение в собственный сценарий в роли автора. Это предусматривает использование наиболее сильных личностных качеств гения без копирования его образа. А также постоянную активность, создание цепи непрерывных действий.

Третье. Основная цель гений-терапии – превращение слабых сторон личности в точки роста. Тут речь идет не о признании благом, например, ухода в мир собственных фантазий или бегства в прошлое; речь об управлении сознанием посредством воли, с привлечением в помощники гениев, выдающихся личностей. Каждый человек способен исчерпывающе проанализировать свои реальные возможности и сфокусировать внимание на тех конкретных направлениях, которые выделят его из общей массы людей, стремящихся к успеху абстрактно. Максимальная четкость изображения цели против размытых контуров, предельно ясное представление своих желаний против зыбкости растекающихся в разные стороны стремлений. Гений-терапия – это скрытый от многих тумблер для включения тока высокого напряжения в электрической сети Вселенной, где вы являетесь той батарейкой, которая более всего нуждается в наполнении новой энергией. Далее уже только от вас зависит, будет ли полученная энергия растрачена попусту, или вам удастся направить приобретенную силу таким образом, чтобы зажглись новые лампочки восхитительно яркого света, указывающие путь идущим вслед.

Подведение итогов

Человек способен к самовыражению и нуждается в нем, потому что это часть его внутренней природы.

Человек способен к уникальным формам самовыражения, и это качество может быть развито им.

Человек обладает исключительной способностью учиться у предшественников, использовать образы выдающихся личностей для тренировки собственного духа, воображения, восприимчивости, воли.

Подлинное созидательное воздействие на современный мир возможно преимущественно как способ противостояния большинству, всегда адаптированному к общепринятым стереотипам потребителя продуктов цивилизации. Главный и самый разрушительный стереотип современного общества заключается в необходимости заработать как можно больше денег. Из него вытекает следствие – необходимость эти деньги расходовать. На ненужные приобретения и сомнительные вещи, на разрушающие личность развлечения, на поддержание властно-денежного статуса, вытесняющее духовное начало человека. Человек вместо создания личности постоянно рискует превратиться в раба некого заколдованного цикла, «крысиных бегов». Деньги крайне важны в нашей жизни, зарабатывать их и становиться богатыми нужно, но в стратегиях деньги не должны выноситься на первое место.

Если почувствуете угрозу искажения системы ценностей, непременно припомните старое как мир высказывание одухотворенных людей: Господь написал книгу нашей Судьбы и нарисовал картину нашей жизни, но предоставил нам самим расставить знаки препинания и раскрасить свое полотно жизни в те цвета радуги, которые мы себе выберем. Сделайте свой выбор! И сделайте его правильно!

Глава третья
Матрица успеха и возможность ее использования

Каждый из нас сам определяет себе цену, и мы велики или малы в соответствии с собственной силой воли.

Смайлз

Удачливые баловни судьбы продемонстрировали настолько впечатляющий спектр действий, приковывающий внимание всего мира, что, казалось бы, любой их способ неминуемо привел бы к победе. Но известные ездоки, оседлавшие успех, не просто шли своим собственным путем, этот путь в каждом отдельном случае образовался в ходе цепных реакций множества причинно-следственных связей. Поэтому слишком мало смысла и пользы было бы от того, чтобы бездумно напялить на себя мантию героя или копировать боевую раскраску древнего воителя. Необходимо понять природу выбора, чутко прислушаться к надрывному гулу их неутомимых сердец, чтобы наконец сделать и свой собственный, осознанный и единственно правильный выбор. В данном случае принципы выбора идей гораздо важнее любой, даже детально описанной конкретики. Кто-то из исследователей жизненного опыта великих людей однажды воскликнул: нельзя учиться на гения, но у гения учиться необходимо. И чтобы это сделать, следует начать с самого начала – с его появления на свет.

Открытие личности. Дверь в хранилище потенциала личности зависит от постановки базового вопроса

«Наиболее таинственный миг у человека – осознание личной своей идеи», – пророчески отметил однажды Стефан Цвейг, один из наиболее хрупких апологетов гуманизма. Откуда, в самом деле, происходят крупномасштабные возмутители спокойствия? Действительно – и это доказано вековыми прорицателями и современной наукой, – достоверных рецептов гениальности нет. И скорее всего, они не появятся в будущем. Потому что нельзя, например, запрограммировать объективные факторы, невозможно заставить Природу служить индивидууму, когда все задумано наоборот. Например, нельзя предусмотреть раннюю смерть матерей у Бетховена, Ломоносова, Марии Склодовской-Кюри, Елены Блаватской, Коко Шанель, что создало прецедент глубокой ранней фрустрации и сформировало восприимчивую психику. Не получится сознательно спровоцировать тяжелое, на грани жизни и смерти, рождение, которое на бессознательном, инстинктивном уровне предопределяет цепкость к жизни, готовность к отрешенной борьбе в течение всего остального земного пути. Именно так произошло в судьбах Исаака Ньютона, Пабло Пикассо, Марка Шагала. Очень редко случается, чтобы в детстве присутствовало состязание с тенями умерших братьев, как у Винсента Ван Гога, Никола Теслы и опять Марка Шагала. Нельзя предугадать или преднамеренно рассчитать трагическое и зловещее умирание сошедшего с ума отца у Ницше, мучительное отторжение семьей Ньютона после ранней смерти отца. Невозможно предусмотреть «незаконнорожденность» Леонардо, длительное социальное отторжение Наполеона, Жанны д’Арк, Марка Шагала, Джека Лондона, что подтолкнуло к активным поискам новых форм самовыражения. Не каждому повезет с отцом, как Александру Македонскому, Ганнибалу или Моцарту, которым родители вручили судьбоносные нити великих идей. Не каждую девочку отец будет воспитывать подобно мальчишке, как произошло в жизни Маргарет Тэтчер, и потому далеко не каждая отреагирует на социальное отторжение именно так, как она. Не всегда у девочек складывается такое отвратительное представление о собственном отце, как у Елены Блаватской, Галины Вишневской, Мадонны. Не на всех так повлияют семейные или родовые традиции, как на Махатму Ганди, Артура Конан Дойля, Николая Рериха. Одним словом, слишком много взаимосвязанных факторов появления выдающейся личности. Эти примеры показывают величие и недостижимость повторения индивидуального пути каждого героя истории. Но они утверждают и общее: у всех и у каждого есть свой собственный шанс и свой исключительный путь! И если маленький, но упрямый Джек, необразованный, брошенный отцом, склонный к неврастении мальчик из бедного рабочего квартала Сан-Франциско доказал, что упорством можно вырасти в одного из самых читаемых в мире писателей, то разве это не доказательство того, что воля способна породить достойную замену вдохновению?!

Раз нет рецептов взращивания в теплице великого человека, то что, в таком случае, существует? Что может выступить базовой опорой для любого человека, стремящегося к личностному росту? Если в ходе развития цивилизации миру явились тысячи гениев, а десятки тысяч талантливых творцов удивляли человечество завораживающей магией своих достижений, значит, существуют некие законы внутреннего развития. Если сотни тысяч креативных фигур сумели осознанно раскрыть свои личности и проявить бесчисленные грани успеха, а миллионы обитателей планеты оказались способными отказаться от судеб неподвижных овощей на грядке, значит, можно начертать на небесном листе альтернативную версию своего жизненного пути. Не стоит сомневаться: человек уже давно доказал, что он способен обратить свое лицо к свету, подключиться к бездонному вселенскому кладезю энергии. Человек способен к осмысленному движению к счастью, гармонии, просветлению, – к той форме обитания на земле, какую выберет самостоятельно. В тени этих понятий он может обрести ту форму успеха, к которой действительно стремится. Остается только выяснить самое главное – причинно-следственные связи. Пусть не все, но хотя бы ключевые.

Если раньше возможность достижения любым человеком высшей формы реализации личности выдвигалась в виде нестройной, сомнительной гипотезы, то бурлящий XXI век настойчиво меняет восприятие картины мира. Как именно будут определены массовым сознанием плодоносные проявления личностной деятельности – гениальностью, совершенным талантом, успехом мирового масштаба, таинственным пророческим озарением – зависит, разумеется, от множества сопутствующих факторов. Гении их интуитивно учитывают и оказываются способными решать и эти смежные задачи, таланты их часто понимают, но игнорируют. Люди, стремящиеся к головокружительному успеху, нередко путают цели и средства, сосредотачиваясь на второстепенном. Но в целом все зависит от того, сколько приложено усилий и в каких направлениях. Детальный анализ и сопоставление жизненного опыта почти пяти сотен наиболее известных в мировой истории титанических личностей подводят к твердому убеждению: существуют незыблемые принципы роста личности, и результаты каждого человека находятся в четкой математической зависимости от приложенных сил. Нам порой кажется, что провидение решает все за нас, но Природа или Великий Творец лишь подсказывают: существуют многие альтернативные формы саморазвития и самореализации.

Совершенно очевидно, что все начинается с зарождения мотивации. Использование потенциала человека зависит от постановки базового вопроса. Казалось бы, он должен звучать для всех одинаково: зачем, с какой целью я в этом мире? Но не все так просто. Выше не случайно были описаны проблемы многих известных людей в начале их пути. Именно исходные трудности, мучительные душевные переживания, близкое соприкосновение со смертью или неизлечимой болезнью, тяжелые ранние фрустрации чаще всего и приводили их к возникновению ключевых вопросов. Хотя у каждого отдельного человека они звучали по-разному, это были вопросы жизненного предназначения, стимулирующие к активным действиям.

Чаще всего эти сложные превращения происходят в детском возрасте или в юности. Конечно, вместе с крупными решениями нередко тянутся и пожизненные комплексы, но у сильной личности они, как правило, скрыты под камуфляжем впечатляющих достижений. Сопровождающийся неимоверными трудностями приход в этот мир, неоднозначные отношения с родителями, особенно противоположного пола, первый противоречивый опыт балансирования в социуме – вот что создает основу восприимчивости мироздания. И как следствие, формирование нужных для роста личности вопросов. Нет смысла задаваться целью перечислить все известные переживания легендарных фигур, которые и привели их к неугасимому желанию двигаться вверх, к воображаемым вершинам достижений, их окажется слишком много. Остановимся лишь на нескольких типах фрустраций.

Фрустрацию брошенного, нелюбимого ребенка многопланово отражают судьбы Леонардо да Винчи и Коко Шанель. Как известно, Леонардо, будучи бастардом, испытывал мучительные ощущения отторгнутого ребенка, из-за чего приобрел комплекс невротического стремления завоевать любовь отца (именно отца в первую очередь, поскольку в его время, в его жизненном контексте именно признание мужчиной-отцом олицетворяло социальную полноценность). Два сопутствующих фактора – незнание латыни (научного языка средневековья) и то, что он оказался левшой, – дополнили его переживания; проблемы детства подстегивали его найти такое призвание, чтобы он мог доказать отцу и всем окружающим свою значимость. Эту болезненную жажду доказательства и стремление избавления от комплекса он пронес через всю жизнь, они заставляли великого мастера задумываться над решением множества других, совершенно различных по своей структуре задач. Они вывели его в ранг победителей, привели к исполинской по масштабам миссии.

Коко Шанель еще маленькой девочкой после смерти матери была оставлена в приюте. Комплекс брошенного ребенка породил в ней желание бороться за себя, использовать для победы любые методы, постоянно думать над развитием, которое воспринималось непрерывным процессом. Отныне, не доверяя мужчинам как классу, она научилась питаться от них идеями. Победа зарождалась из сопротивления, кажущегося безнадежным. Она пускала в ход единственный имеющийся козырь – женское очарование. Но и оно не дало бы ничего, не создай она в своей голове психологическую установку амазонки – женщины, стремящейся победить любой ценой.

Фрустрацию брошенного, нелюбимого или подавляемого родителями ребенка в разной степени испытали Ярослав Мудрый, Михаил Ломоносов, Марк Шагал, Мэрилин Монро, Галина Вишневская. У князя Ярослава разрушителем психики выступал отец, князь Владимир, который возвел патриархальное начало в степень абсолюта. Будущий великий князь ощущал себя беспомощным и озлобленным в вечном поклонении нелюбимому родителю, который низвергнул, психически раздавил и уничтожил его мать. Отношения отца и сына были лишены любви, а единственным, что их связывало долгое время, была родовая традиция. Восприятие Ярославом событий медленно стало видоизменяться после первого ослушания отца и освобождения от психологических оков. Окончательная же победа над сомнениями и слабостями наступила лишь после военных побед, обеспеченных воинственной женой Ириной (Ингигердой).

Михаила Ломоносова в детстве подавляла мачеха, откровенно издеваясь над взрослеющим юношей. Молчание слишком занятого отца, которое юноша воспринял как выбор в пользу жены, превратило комплекс нелюбимого ребенка в кровоточащую рану, зажившую только после формирования в себе личности. Желание учиться у Ломоносова – сублимированная версия поиска любви и признания – как у отца, так и в социальном окружении. Детство сделало это желание болезненным, а самого обладателя наделило повышенной тревогой и мнительностью.

У Шагала с самого начала не складывались отношения с отцом, который видел в старшем сыне будущего помощника. Унижения и оскорбления от отца он терпел с пониманием того, что жизнь родителя неестественно искорежена и искривлена. Но если Шагал-старший подчинился силе обстоятельств и постепенно опускался до животного, то младший носитель фамилии не желал мириться с таким положением и намеревался искать свой собственный путь. Так же как у Ломоносова, мотивация Шагала выросла из сопротивления обстоятельствам, несогласия жить без любви, без надежды на признание хотя бы каким-нибудь живым существом.

Очень сходные предпосылки рождения личностей у Мэрилин Монро и Галины Вишневской; они берут истоки в вопиющем равнодушии матерей и отказе от них отцов. Оставленные наедине со своими переживаниями, они должны были умереть, не произведя на свет свои личности, погибнуть в вечных льдах людского отчуждения.

Всех их, и мужчин и женщин, оживил один роднящий факт – появление в жизни положительного героя, оптимистично настроенной личности, вселяющей надежду и передающей семя жизни, из которого в конце концов появляется на свет новая личность. У всех этот герой различен по происхождению, а порой их даже несколько. У Леонардо да Винчи минимальный интерес отца к рисованию был закреплен и подхвачен учителем Андреа Верроккьо, подстегнут конкуренцией. У Коко Шанель спасителем оказался мужчина, которого она сумела влюбить в себя и у которого одолжила средства для создания своего имени в бурлящем мире моды. Михаил Ломоносов, хотя и начертал досадные слова о родителях «Меня оставил мой отец / И мать еще во младенчестве», в упорном продвижении по научной лестнице ориентировался на образ деятельного, рассудительного и в значительной степени расчетливого отца. Марка Шагала спасали многие. Сначала мать, поддержавшая начальное стремление сына к живописи; затем жена, выступавшая вдохновительницей и верной музой; и лишь потом, значительное время спустя – медленно появляющиеся ценители экстраординарной живописи. В жизни Мэрилин Монро роль буфера между потерянной девочкой и суррогатом надвигающейся жизни сыграла подруга матери; открытый ею параллельный мир сокрушительного успеха и блистательного счастья стал постоянно преследующим маревом, миражом, застилающим реальность. И хотя счастье оказалось иллюзией, успех все-таки посетил то заброшенное, заблудшее существо, которое позже мир узнал под маской Мэрилин Монро. Наконец, у певицы Галины Вишневской коренные изменения в судьбе произошли благодаря бабушке; славянская доброта, душевность и открытость этой сильной женщины, без преувеличения, спасли девушку от грехопадения и неизбежного конца в виде повторения родительской модели. Бабушкины внушения победили комплексы и дали возможность миру увидеть личность, а самой Галине – ею стать. В этом списке преднамеренно избраны различные судьбы, разные формы влияния и коррекции личности. Фрустрация в жизни этих людей стала этапом перерождения, вхождения в новую плоскость жизни, возможностью очищения и изменения образа. Результатом отсутствия любви и признания явился поиск их в столь отчаянной и настойчивой форме, что никогда не отвергаемым детям трудно было бы поспеть за ними, и тем более конкурировать с ними.

Любопытно и вполне типично для этого контекста воспоминание о противоречивом детстве еще одной женщины незаурядного ума – Софьи Ковалевской. «Иногда я испытываю желание приласкаться к маме, взобраться к ней на колени; но эти попытки как-то всегда оканчиваются тем, что я, по неловкости, то сделаю маме больно, то разорву ей платье и потом убегу со стыдом и спрячусь в угол. Поэтому у меня стала развиваться какая-то дикость по отношению к маме, и дикость эта еще увеличивалась тем, что мне часто случалось слышать от няни, будто Анюта и Федя – мамины любимчики, я же – нелюбимая». Строгий, подобный лишенному эмоций манекену, отец, который «может унизить», «мало обращает внимания» на детей; отстраненная мать и «изоляция от всех домашних» гувернанткой – такое детство могло бы показаться кошмаром. Если бы не удачные попытки обратить на себя внимание, приобрести недостающую любовь какими-то необычными способностями. Например, отменной памятью, уникальными склонностями к фантазиям и размышлениям, появившимся вследствие одиночества. В семь лет ее «забавляло», что она может подсказывать четырнадцатилетней сестре. Позже, добравшись до Лермонтова и Пушкина, она шалела от неожиданно нахлынувшего счастья благодаря новым переживаниям. Появилась щель, шлюз для выхода переживаний, желание жить, «показать себя».

Нередко на первый план выходит фрустрация смертельной опасности – вследствие открывшего в детстве знания о своей смертельной болезни или попадания в зону повышенной опасности для жизни. Тогда вопросы и ответы листаются с сумасшедшей скоростью, решения принимаются почти мгновенно, смешивая эмоциональный и интеллектуальный уровни восприятия информации.

Жизнь юного, безмятежного футболиста Альбера Камю перевернула смертельная болезнь, признаки которой привели его к поспешной смене дальнейшего сценария. Ему пришлось столкнуться с неожиданно возникшим пасмурным чувством собственной неполноценности, в считаные дни переосмыслить свои возможности, свое предназначение на Земле. Неосознанно он взялся за книги, которые привели его к стойкому желанию изменить форму самовыражения, добиться успеха теперь уже не на спортивном, но на интеллектуальном поприще. Болезнь учит проходить через крайние переживания, и они заметно помогают в достижении успеха.

Выдающийся философ Древнего Рима Сенека Младший из-за опасной болезни был вынужден переписать свою судьбу; оставив многообещающий карьерный рост в Риме, он надолго уехал в Египет. Но продолжительные размышления, глобальный пересмотр системы ценностей, неистребимое желание оставить след в истории привели его к новым знаменательным идеям. Подвергся смертельной опасности в юности и Юлий Цезарь, который попал в списки преследуемых и мог легко лишиться жизни. Человек, сталкивающийся с неумолимым взором смерти, получает такую безупречную встряску, что всегда способен на одно из двух – либо приготовиться к умиранию, в бессилии духа ожидая конца, либо начать жизнь по законам максимально возможной активности.

Похожие потрясения пережили Агриппина Младшая и Екатерина Вторая, Федор Достоевский и Никола Тесла, Стивен Хокинг и Ролло Мэй…

Этот вид фрустрации перекликается с комплексом детского стресса или сильного психического потрясения в годы развития личности. Наиболее ярким примером тут, конечно, будет часто повторяемый пример философа Фридриха Ницше, который вынужден был наблюдать тяжелую болезнь и еще более мучительное умирание отца. Разновидностью такого потрясения нередко становится ранняя смерть одного из родителей. Древнеримский философ Марк Аврелий также рано потерял отца, и его ребенком перебрасывали от одного родственника к другому. Страх смерти или чего-то ужасного, что может с ним случиться, сопровождал его почти всегда; он чувствовал себя сжатым в тисках. Сразу два вида фрустрации пережил изобретатель Никола Тесла. Его одаренный старший брат трагически погиб, когда будущему ученому было лишь пять лет. Наступившая нередкая в этих случаях идеализация способностей умершего создала опасный прецедент состязания с тенью. Это стало сокрушающим психику вызовом для Никола, как в свое время невыносимую боль в сердце вызывала фотография умершего старшего брата у Ван Гога. Стремление к завоеванию родительской любви и намерение соответствовать воображаемому образу брата побудили у будущего знаменитого изобретателя определенный переворот мышления. Он пришел к выводу, что если именно он остался жив, то ему уготована особая миссия. Это чувство еще больше выросло у Теслы после того, как он дважды оказывался у смертельной черты из-за опасных болезней. Согласно его биографу Джону О’Нилу, в первый раз, «когда болезнь достигла критической стадии, врачи оставили надежду спасти ему жизнь». Несколько позже он прошел через черную полосу холеры. И опять «его физическое состояние привело врачей в отчаяние, и они уже не надеялись спасти его». То, что он выжил, создало у Теслы непоколебимую уверенность в своей исключительности и божественном предназначении. Подобную форму фрустрации и последствия синдрома смерти пережила выдающаяся создательница новаторской педагогики Мария Монтессори, решительно «отказавшаяся умереть» в десятилетнем возрасте, утверждая, что ей уготована великая миссия. Кстати, первенцем после мертворожденного ребенка был и Владимир Набоков, один из немногих великих факиров слова. Этот факт сыграл не столь значительную роль, как в жизни Теслы и Ван Гога, но, вне всякого сомнения, не остался не отмеченным писателем. А железный канцлер Отто фон Бисмарк дважды подвергался смертельной опасности во время покушений и из-за того, что вышел сухим из воды, свято уверовал в свое высшее предназначение, наличие божественной метки.